Рано расслабились?

Гости
Михаил Костинов
заведующий лабораторией вакцинопрофилактики и иммунотерапии аллергических заболеваний НИИ вакцин и сывороток им И. И. Мечникова РАМН
Евгений Тимаков
главный врач медицинского центра «Лидер-медицина», врач-педиатр, инфекционист

Константин Чуриков: Стремительно улучшается, похоже, ситуация с коронавирусом, если судить по принимаемым в нашей стране решениям. Сегодня мэр Москвы объявил, что с понедельника ношение масок на улицах столицы станет необязательным, смогут открыться школы, вузы и досуговые учреждения, в том числе дискотеки. То есть – можно танцевать.

Оксана Галькевич: А они еще существуют?

Константин Чуриков: На вирус плевать, пора танцевать!

Оксана Галькевич: Сегодня же стал известен и список стран, с которыми может быть открыто авиасообщение на первом этапе. Это девять государств Евросоюза и четыре азиатские страны. Давайте я перечислю: Великобритания, Венгрия, Германия, Дания, Италия, Нидерланды, Норвегия, Польша и Финляндия, а также это Китай, Вьетнам, Монголия и Шри-Ланка. Но не факт, что в этих странах нас ждут, между прочим. То есть мы-то готовы, но пустят ли нас? Во всяком случае, Евросоюз свои границы для россиян пока не открывал.

Константин Чуриков: Ну давайте разберемся. Действительно ситуация с вирусом так улучшилась, что можно все открывать? Или мы все-таки торопим события? Как вы считаете? Вот прямо сейчас давайте запустим опрос. Как вы думаете, пора ли ограничения снимать? «Да» или «нет» – 5445. И минут через двадцать подведем итоги.

Оксана Галькевич: Ну а мы сейчас подключаем к нашему разговору первого эксперта. На связи с нами Михаил Костинов, заведующий Лабораторией вакцинопрофилактики…

Константин Чуриков: Нет.

Оксана Галькевич: Нет?

Константин Чуриков: Сначала будет другой эксперт.

Оксана Галькевич: А, другой эксперт.

Константин Чуриков: Евгений Тимаков, главный врач медицинского центра, врач-инфекционист. Евгений Юрьевич, здравствуйте, добро пожаловать, добрый вечер.

Евгений Тимаков: Добрый вечер.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Константин Чуриков: На ваш профессиональный взгляд, Евгений Юрьевич, что мы делаем? Торопим события? Или действительно ситуация, с вашей профессиональной точки зрения, отвечает адекватности принимаемых решений?

Евгений Тимаков: Ну, ситуация немножко разносторонняя. Для того чтобы открыть школы и детские сады, допустим, я никаких противопоказаний не вижу. Для того чтобы снять маски на улице… Уже давно, с мая, мы говорим о том, что на улице маски совершенно не нужны, к счастью, потому что новые научные данные говорят о совсем другой передаче вируса.

А вот сохранить маски в общественных местах, я думаю, нам придется длительное время, потому что… С одной стороны, вирус идет на убыль, у нас меньше восприимчиво население. А с другой стороны, те люди, которые сознательно все это время сидели на дачах, в самоизоляции, в том числе и наши пожилые родители, наши дедушки и бабушки, они сейчас остались той группой риска, которая может заболеть этой вирусной инфекцией, то есть той группой риска, которая может переносить тяжело.

Поэтому я предлагаю не расслабляться до конца. При этом иметь в виду, что у нас выработался определенный коллективный иммунитет, к счастью. По поводу дискотек – я бы тоже не стал форсировать события, потому что как раз передача вируса в основном при тесном контакте в закрытых помещениях. Это доказано. То есть – кластерная передача вируса.

А вот по поводу школьников еще раз говорю: да, школы и детские сады открывать можно. Учреждения открывать можно при условиях масочного режима и социальной дистанции. Что же мы видим по факту? То, что люди расслабились везде, во всех регионах, никто маски не носит, всего лишь 5% ходят в масках. Поэтому я настоятельно все-таки рекомендую соблюдать масочный режим. Расслабляться еще рано.

Оксана Галькевич: Ну, хотя бы в общественных местах на самом деле. Ну, просто невозможно так долго находиться в каком-то состоянии напряжения, это свойство человеческой психологии.

Евгений Тимаков: Правильно, напряжение нужно снять. Но тревожность, забота о наших группах контактов и наших лицах, еще не проконтактировавших, которые остались… Я еще раз говорю: наши родители, старики, бабушки и дедушки. Масочный режим соблюдать обязательно. При этом я боюсь, что это нужно будет делать до января, пока совсем не спадет эпидемия.

Константин Чуриков: По поводу дискотек, чтобы просто нас никто ни в чем не обвинил: там речь идет о том, что соблюдение дистанции и клубы эти должны быть заполнены не более чем наполовину. То есть на пионерском расстоянии будут танцевать.

Оксана Галькевич: Как раньше, слушай.

Константин Чуриков: Ну, как раньше, да.

Оксана Галькевич: В стиле «ретро».

Константин Чуриков: Евгений Юрьевич, а что касается уже планов наладить авиасообщение и открыть границы – вот здесь какие риски на самом деле? Они серьезные?

Евгений Тимаков: Никаких рисков нет. Почему? Потому что весь мир уже в пандемии по факту, то есть все страны уже находятся в этой волне. Здесь риск больше, наверное, для Китая. Я удивлен, что границы с Китаем открываются, потому что у Китая сейчас опасные завозные случаи, Китай не выработал коллективный иммунитет.

А вот страны СНГ и Европы, те страны, где уже был пик эпидемии, можно открывать спокойно. При этом если число заразившихся на тысячу человек населения одинаковое, то вообще можно летать без проблем. Я не понимаю, в чем здесь страх. И там есть инфекция, и здесь инфекция. Где-то выработан иммунитет.

Оксана Галькевич: Евгений Юрьевич, вы дважды произнесли это словосочетание «коллективный иммунитет». Мы выработали коллективный иммунитет – это что означает? Что в России уже все-таки больше 60% людей так или иначе имеют какую-то устойчивость к этому заболеванию, да? А в Китае – нет. А почему у нас есть, а у них нет? И на чем вы основываете ваше заключение о коллективном иммунитете, в частности в нашей стране?

Евгений Тимаков: Страну в общем брать нельзя в данный момент, потому что… Москва, допустим, Нижегородская область, Московская область, к примеру, – у нас уже есть доля невосприимчивого населения, которое не является источником инфекции, снизилось количество невосприимчивых людей. При этом регионы еще пока, к сожалению, «догорают». То есть не вся Россия у нас вошла в эту стадию.

А в Китае, если вы помните, жесткие карантинные меры предупредили распространение инфекции. Они просто реально ее заблокировали. Соответственно, большая часть провинций Китая с ней даже не контактировала, с этой инфекцией, поэтому у них есть люди, которые даже мимолетного контакта не имели.

У нас же официально 20% в Москве (сейчас тестирование проводилось) имеют иммунитет сформированный, то есть конкретный иммунитет к вирусной инфекции. При этом длительность этого эпидпроцесса показала, что не все 100% населения восприимчивы к этой инфекции, часть людей невосприимчива. И модели распространения вирусной инфекции говорят о том, что она распространяется не как обычные ОРВИ, грипп, какие-то другие инфекции. И 60% иммунитета населения не требуется для того, чтобы прекратился эпидпроцесс. То есть здесь достаточно 20–30% заболевших и отсутствие как раз этих контактов в общественных местах.

То есть кластерное распространение инфекции, когда инфекция распространяется в популяции, в общих группах тесного контакта – допустим, те же самые дискотеки, те же самые коллективы социальные, где различные люди общаются. То есть основные заболевания были как раз в коллективах при длительном и тесном контакте.

Оксана Галькевич: Слушайте, это хорошие новости, Евгений Юрьевич. Вы нас как-то приободрили.

Константин Чуриков: Воодушевляете.

Оксана Галькевич: Да, воодушевили.

Сергей из Москвы у нас на связи.

Константин Чуриков: Поедешь, Оксана, в Улан-Батор? Поедешь.

Сергей, здравствуйте.

Оксана Галькевич: А можно сначала чуму вылечить, Костя?

Зритель: Добрый вечер.

Константин Чуриков: Добрый.

Зритель: Я хочу сказать свое мнение. Открывать границы рано. Вот смотрите. У нас сейчас каждые сутки шесть с половиной тысяч заболевших в России. Вы показали сейчас список стран. А что, там никто не болеет? Мы по сей день еще своих туристов не можем вывезти – тех, которые остались от первой волны. Я категорически против. Сколько народу у нас умерло? И сколько еще лежит в больницах? Я против. Это первое.

И второе – по поводу масок. Да, в Москве Собянин правильно делает, что на улице без масок, а общественных местах маски оставить. Береженого Бог бережет. Ничего страшного, походим.

А болеть… Я вот смотрю: у моего друга мама умерла от коронавируса. Поймите, это страшное дело. Можно потерпеть, ничего страшного. У нас свои курорты хорошие. Пожалуйста, езжайте, отдыхайте. Самолеты пускай летают. Конечно, это мое мнение. Спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо вам. У вас заслуживающее доверия мнение. Спасибо.

И Любовь из Челябинской области еще спросим, как она на все это смотрит. Любовь, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Я вас очень благодарю за вашу программу. Это единственная программа, где я много узнаю прямо непосредственно про жизнь, и именно правду.

Константин Чуриков: Спасибо.

Зритель: И еще. Сейчас я хочу вам сказать, что торопиться, так сказать, чтобы уменьшить ограничения, закрыть карантин, не стоит. Скажите, пожалуйста, у нас сейчас стоит вопрос: кошелек или жизнь? Конечно, я думаю, нормальные здравомыслящие люди выберут жизнь. А для кого нужна будет экономика, если… Вот сколько нас может остаться?

Во-вторых, я хочу сказать, что денег пойдет не меньше, если мы еще раз запустим болезнь. При этом еще обещают вторую волну. Так о чем речь может идти? Мы победили вирус? Мы уже можем возвращаться к той жизни, которой мы жили? Понимаете, дело в том, что вопрос очень серьезный. Все-таки самое дорогое у нас – это жизнь человека. Это самое главное.

А экономика… Я думаю, карманы богатых людей пусть немножечко потрясут. Я бы с удовольствием, если бы я была богатая… Хотя я 50 лет отработала на вредном предприятии и имею пенсию 17 тысяч, но и то какие-то копейки я соглашусь отдать, лишь бы только не навредить. Пожалуйста, пусть меня услышат люди и поймут, что не будет здоровья, не будет людей – и не будет нас вообще. И кому нужна будет наша экономика? Все, спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо. Вас уже услышала вся страна.

Оксана Галькевич: Спасибо вам.

Константин Чуриков: Евгений Юрьевич, что касается второй волны. Понятно, что это сейчас, наверное, какое-то гадание на гуще. Ну, просто ваше мнение. Либо вы вообще откажетесь сейчас какие-то прогнозы делать?

Евгений Тимаков: Ну, во-первых, нам нужно еще справиться с первой волной. В данный момент идет первая волна заболевания. То есть она идет мелкими волнами. И это логично абсолютно, это определенное течение эпидпроцесса. Месяца через два-три эта волна первая закончится.

Что касается второй волны, то при подъеме сезонной заболеваемости (а это ноябрь-декабрь), естественно, поднимется ОРВИ, естественно, снимется иммунитет у населения, естественно, останутся единичные источники инфекции (я имею в виду – коронавирусной), никуда они не денутся до конца, нам с ним все равно жить длительное время. Просто восприимчивых людей станет немножко больше. Небольшой всплеск возможен, но не в такой степени, как был сейчас. Что касается…

Оксана Галькевич: Евгений Юрьевич, о всплеске я хотела спросить. Сейчас уже понятно более или менее, как действовали разные страны в этих обстоятельствах. Понятно, что все искали, какие-то тактики и стратегии выстраивали совершенно спонтанно, потому что новое заболевание, новая инфекция. Вот сейчас, по прошествии времени чьи действия, вы считаете, оказались наиболее правильными, каких стран?

Евгений Тимаков: В данный момент мне нравятся действия Кореи, которая сделала свободный режим с социальной изоляцией и полноценным масочным режим, при этом не полностью останавливалась экономика страны. Это было адекватно. И это показало свою эффективность.

Мне понравился наш режим, несмотря на то, что были какие-то ошибки определенные. Ну какие ошибки? Ошибки нащупывания. Понятно, что при новой инфекции все пытаются сделать какие-то свои модели, пытаются найти оптимальный выход. Наш сценарий меня абсолютно устраивает как врача-инфекциониста и вообще как врача, потому что, действительно, социальная изоляция, которая была, и эти карантинные мероприятия – они эффективные, они показали минимальную летальность, они показали то, что мы не перегрузили все-таки врачей. Да, было очень тяжело врачам, действительно. Успели сделать эти дополнительные койко-места. Мы защитили основные группы риска населения, к счастью.

Но сейчас, когда сняли карантинные мероприятия, я не соглашусь с тем, что экономика не важна. Если экономика рухнет, то, извините, лечить будет некого, летальность будет гораздо выше, потому что просто некому будет лечить и не на что будет лечить. Поэтому здесь должен быть, как на весах, баланс определенный, чтобы и экономика работала, не рухнула, потому что кушать будет нечего, извините (безработицу, суициды и так далее никто не отменял), и при этом чтобы были нормальные койко-места, нормальная врачебная помощь и услуги.

Константин Чуриков: Евгений Юрьевич, а вот как это все обеспечить в этой непонятной, как вы сами говорите, балансирующей ситуации? Ведь у нас были клиники, которые были специально перепрофилированы под коронавирус. У нас были даже зарезервированы места в «Крокусе», еще где-то, на ВДНХ под какое-то специальное размещение. А сейчас что с этим делать?

Евгений Тимаков: Заметьте, что эти места не были востребованы, не были использованы, потому что, еще раз говорю, превентивные меры, называемые у нас в России превентивными (то есть медицина профилактическая), эти превентивные меры помогли в том, что не полностью, к счастью, были заполнены эти койки, они были невостребованные. Соответственно, снижена была летальность. И тот сценарий, по которому мы идем, он абсолютно оправданный, еще раз говорю.

Но население расслабилось. И если сейчас люди восприимчивые к этой инфекции… Я понимаю, что переболевшие могут ходить без масок. Да, я согласен, для них вирус уже не так опасен. Хотя есть и повторные случаи заболевания. Или это хроническое, еще пока неизвестно. Мы еще не до конца изучили эту вирусную инфекцию. Но людям восприимчивые, людям из групп риска, которые не имеют антитела, которые не переболели, им я настоятельно рекомендую носить маски.

Константин Чуриков: Евгений Юрьевич, а люди сами расслабились или их расслабили? Людям был послан какой-то сигнал: «Ну все, теперь все хорошо»?

Евгений Тимаков: Нет-нет-нет, люди расслабились сами, потому что невозможно держаться в напряжении больше двух месяцев (ну, два-три месяца, для каждого человека индивидуально), невозможно находиться в состоянии стресса и в состоянии постоянного напряжения.

У меня очень много пациентов, которые изумительно соблюдали самоизоляцию. В данный момент они не смотрят телевизор, ничего не знают, мы просто общаемся непосредственно. И они расслабились сами. Вроде как пошло все на спад, все хорошо – и почему-то начали считать, что инфекции нет. А она есть. Просто раньше вокруг нас было человек сто, которые могут заразить, образно говоря, а сейчас два-три человека, которые могут заразить нас.

То есть вирусная нагрузка упала. А чтобы ее снизить, надо носить маски и соблюдать социальную дистанцию. И тогда, получив маленькую вирусную нагрузку, это будет эффект вакцинации. Человек получит иммунитет, не переболев этой вирусной инфекцией.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Константин Чуриков: Да, спасибо.

Оксана Галькевич: Евгений Тимаков, главный врач медицинского центра, врач-инфекционист.

У нас сейчас на связи еще наш зритель, зритель из Астраханской области, его зовут Сергей. Здравствуйте, Сергей. Слушаем вас.

Зритель: Добрый вечер, уважаемые ведущие. Я из Астрахани, зовут меня Сергей.

Что бы я хотел сказать? Ни в коем случае нельзя снимать никакие ограничения. Почему? У нас рядом Казахстан, 400 километров. Вы не представляете, что там сейчас творится! Мы идем сейчас по их же сценарию. Вы понимаете, это просто кошмар! И я не голословно это все говорю, у меня там огромное количество друзей, у меня огромное количество коллег. Весь Казахстан сейчас просто находится в кошмарном состоянии. Ведь недаром же мы, россияне, сейчас врачей туда отправили. Вы просто не представляете, что там творится. А мне каждый день об этом рассказывают.

Вот этот доктор уважаемый… Я вообще не понимаю, что такое коллективный иммунитет. Какое-то непонятное определение – коллективный иммунитет. Это глупость полная! Нет никакого коллективного иммунитета. У людей даже простого иммунитета нет к данному заболеванию. И доктор сам себе противоречит. Вы посмотрите, с одной стороны, он говорит: «Да, да, да». А с другой стороны, он говорит: «Вы знаете, мы его еще не изучили до конца, поэтому мы не знаем – будет/не будет».

Я не знаю, это будет полная безалаберность, если будут сняты ограничения, а тем более будут сняты ограничения с полетов за границу, и неважно – туда, куда вы перечислили, или куда-то еще. Никаких ограничений ни в коем случае снимать нельзя! И пускай этот доктор посмотрит, что творится в Казахстане.

Оксана Галькевич: Сергей, Казахстана, кстати, в списке этих стран, с которыми предлагается открыть сообщение, нет. Спасибо большое.

Константин Чуриков: Спасибо.

Оксана Галькевич: Попробуем сейчас подробнее поговорить о коллективном иммунитете. У нас на связи Михаил Костинов, заведующий Лабораторией вакцинопрофилактики и иммунотерапии аллергических заболеваний НИИ вакцин и сывороток имени Мечникова Российской академии медицинских наук.

Константин Чуриков: Михаил Петрович, здравствуйте. Много вопросов к вам, потому что мы понимаем, что наша дальнейшая более или менее нормальная жизнь как раз зависит от вакцины. Что с вакцинами? Когда?

Михаил Костинов: Ну, можно сказать, что это мечта любого государства. В России то же самое. Почему? Потому что сейчас идут испытания вакцин. Сказать, что они будут через месяц, через два или через три, никто не берется, потому что здесь очень детальный анализ всех изменений в организме у привитых. Да, мы мечтаем, однако надо ждать, нужно терпение.

Константин Чуриков: Михаил Петрович, но нам… я уже не помню, какой чиновник, он обещал, что даже уже с сентября. По-моему, кстати, мэр Москвы Сергей Семенович Собянин сказал, что с сентября уже начнем прививаться. Дай бог, чтобы это сбылось. Если это сбудется, то каким образом это будет все технически происходить? Человеку до того, как привиться, надо будет какой-то анализ крови сдавать или не надо будет? Как вы себе это представляете?

Михаил Костинов: Вы знаете, я думаю, что такой вопрос надо задавать тем, которые говорят. Иногда хорошо, когда люди понимают в этой области и отвечают на вопросы грамотно. Ну, ему так сказали – значит, он так сказал.

Дело в том, что планируется это исследование делать на здоровых. Соответственно, если первый этап или второй этап на здоровых показывают суперэффект, что вакцина безопасна, вакцина иммуногена, то идет испытание уже на других людях, которые имеют отклонения в состоянии здоровья, на тех, которые нуждаются в первую очередь в этой вакцине. Потому что здоровый молодой человек до 50–55 лет выживет, если нет хронических заболеваний, а тот, который имеет хронические заболевания – соответственно, здесь может быть исход, который неблагоприятный.

Соответственно, второй и третий этапы исследований – это примерно полтора-два месяца на каждый этап. А три этапа всего. И должны испытания пройти у групп риска. А дальше группы риска, кроме этих людей, которые имеют отклонения в состоянии здоровья, идут уже дети, подростки.

То есть это очень тернистый путь и создания вакцины, и применения на практике. Поэтому здесь нам понадобится немножко терпения. Я говорю, что невозможно…

Оксана Галькевич: Ну, поэтому мы и удивляемся, Михаил Петрович, когда слышим сроки – сентябрь. Ну, мы понимаем, что техника – это одно, а биотехнология – это, наверное, не та сфера знаний, где можно форсировать каким-то образом события по разработке новой вакцины.

Михаил Костинов: Я с вами согласен. Ни одна страна в мире пока не идет на производство, хотя идут клинические испытания. Это серьезно. Тем более что это не вакцина от гриппа, где ежегодно меняется штамм, знают технологию вируса. Это вирус, против которого не было раньше вакцины. И никто не знает, как будет формироваться иммунитет. Будет иммунитета хватать или не будет хватать? Или будет все наоборот?

Оксана Галькевич: Михаил Петрович, ну хорошо, по поводу не самой вакцины, а алгоритма вакцинации населения. Прозвучало заявление опять же от представителя власти о том, что обещают, что оно будет добровольным. Как вы считаете, это должна быть исключительно какая-то добровольная выборка? Возможно, она будет небольшой – соответственно, эффект воздействия вакцины тоже небольшой. Или все-таки нужно добиваться как можно более обширной вакцинации населения от коронавируса?

Михаил Костинов: Да, вакцина будет добровольная, но будут группы. Это называется – приоритетные группы, которые нуждаются в первую очередь в этой вакцине. Это будут люди, которые сейчас дают у нас осложнения, люди с отклонениями в состоянии здоровья, независимо от возраста. Конечно, не дети. И второе – это будут люди преклонного возраста, старше 65–70 лет. Это будут те врачи, которые работают в «красной зоне». Сначала – приоритетные группы. А затем будут охватывать вакцинацией все остальные слои населения.

Ну конечно, никто не будет насильно делать вакцинацию, потому что процесс вакцинации у нас в России последние двадцать лет – добровольный. То есть вам предлагают. Если вы согласны, даете согласие, то вам проводят вакцинацию.

Константин Чуриков: Михаил Петрович, кстати, многие волнуются. Давайте на этом остановимся. А не получится ли, как у нас часто бывает принято, в таком добровольно-принудительном порядке? То есть вы и не обязаны, но, например, чтобы выйти на рабочее место, вам нужно эту прививку сделать. Или в школу ребенка повести.

Михаил Костинов: Нет, давайте не путать. Есть разные инфекции, которые обязывают, потому что есть биологическая безопасность государства. С коронавирусом пока нет такого.

Дело в том, что… Я опять объясняю. Даже тот врач, который выступил… А это коллега, я знаю его. У нас даже если будет вторая волна, то будет легче. Почему? Потому что уже можно считать, что 20–25% переболели. Мы научились лечиться, мы научились профилактировать и так далее.

Поэтому здесь не будет поголовной вакцинации, я уверен на сто процентов, и никто не будет силой тебе делать вакцинацию. У меня есть пациенты, которые сами просят: «Когда будет вакцина, мы пойдем в группы исследований сами». Здесь уже человек сам решит – делать ему прививку или нет. Но насильно никто не будет делать.

Константин Чуриков: Спасибо, Михаил Петрович. Михаил Кости́нов… извините, Ко́стинов, заведующий Лабораторией вакцинопрофилактики и иммунотерапии аллергических заболеваний НИИ вакцин и сывороток.

Оксана Галькевич: Давайте быстро выслушаем Надежду из Чувашии. Надежда, здравствуйте. Только очень коротко, если можно.

Зритель: Добрый вечер.

Оксана Галькевич: Добрый.

Зритель: Всем всего хорошего, здоровья! Дело в том, что я против того, чтобы снимать ограничения. Честно говоря, даже ужесточить немножко. Хождение без масок…

Оксана Галькевич: Почему?

Зритель: Я работаю продавцов в перчатках, в маске. А люди заходят и еще ругают, обзываются, хамят. Ну, это не дело.

Оксана Галькевич: Надежда, спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо.

Оксана Галькевич: Я прошу прощения, у нас 30 секунд до конца прямого эфира. Спасибо.

Подведем итоги нашего опроса, друзья, мы спрашивали вас.

Константин Чуриков: Ну смотрите. Пора ли снимать ограничения? «Да» – говорят 38%, а «нет» – говорят 62%. И я – один из них. Оба родителя моих сейчас больны коронавирусом, папа в больнице.

Оксана Галькевич: Здоровья в первую очередь, Костя, твоим родителям.

Друзья, мы с вами не прощаемся, через полчаса вернемся снова в прямой эфир. Будем говорить о бюджетных расходах, на самом деле не всегда целевых. Тут обнаружено, что у нас почти триллион потрачен был не туда. Ну и о том, как жить долго, о долгожителях поговорим.

Константин Чуриков: Долго и счастливо.

В стране снимают ограничения, введенные для предотвращения распространения коронавирусной инфекции