Анастасия Сорокина: «Не время снимать маски». На совещании с министром здравоохранения Михаилом Мурашко Владимир Путин заявил, что несмотря на то, что число заболевших COVID-19 в России снижается, ситуация может качнуться в любую сторону, поэтому успокаиваться и пренебрегать мерами предосторожности не стоит. Владимир Путин, президент РФ: «По оперативным данным, число новых выявляемых случаев сейчас практически в два раза ниже, чем в период пиковых значений мая. Вместе с тем хочу сразу сказать: ситуация остается сложной и может, что называется, качнуться в любую сторону. Именно поэтому, кстати говоря, мы с вами и собрались. Поэтому никаких поводов для самоуспокоенности, для того, чтобы расслабиться, забыть про рекомендации врачей, нет. Необходимо принимать решения только взвешенные, осторожные, аккуратные, как и прежде, опираясь на рекомендации специалистов, потому что необоснованная поспешность, как показала ситуация в некоторых субъектах федерации, чревата повторным ростом числа заболевших». Михаил Мурашко, министр здравоохранения РФ: «В тех регионах, где, к сожалению, происходит игнорирование населением противоэпидемических мер и гигиенических мероприятий, отмечается подчас повышение поступлений пациентов с новой коронавирусной инфекцией в медицинские организации». Александр Денисов: «В сентябре в России ожидается новый подъем заболеваемости вирусными инфекциями», – об этом накануне на совещании с президентом заявила вице-премьер Татьяна Голикова. По ее словам, за летние месяцы регионам нужно предпринять профилактические меры, чтобы снизить возможный всплеск заболеваемости. Среди особых мер – массовое тестирование, изоляция контактных больных и вакцинация от гриппа. Владимир Путин поручил создавать в больницах запас коек, медоборудования и защитных средств. Президент считает, что сезонный подъем заболеваемости гриппом – это новый эпидемиологический вызов для страны. По мнению Татьяны Голиковой, самые перспективные образы вакцины от COVID-19 в России на сегодня – это разработки центра имени Гамалеи и центра «Вектор». Госрегистрацию препараты должны пройти в сентябре. Анастасия Сорокина: Хочется спросить вас: продолжаете ли вы носить маску? Отвечайте коротко – «да» или «нет». Посмотрим, соблюдают ли у нас россияне меры безопасности. Ну и поговорим с нашими экспертами. На связи со студией Михаил Каган, ведущий научный редактор Vrachu.ru, заслуженный врач Российской Федерации. Михаил Юдович, здравствуйте. Михаил Каган: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Как вы считаете, действительно есть вероятность того, что будет новый всплеск заболевания COVID-19? Михаил Каган: Я думаю, что такая вероятность есть. Хотелось бы на этот вопрос ответить, используя какие-то математические методы, но это сделать сложно. Зависит все от того, в каком состоянии сейчас находится коллективный иммунитет. Я думаю, что все-таки пока нельзя в среднем по стране ожидать того, что достаточный процент населения уже иммунизирован. Анастасия Сорокина: Говорят, что в Москве больше чем у половины столичных жителей коллективный иммунитет выработался. Но постоянно приходят новости из того же Китая, что мутирует вирус, что он становится еще более сильным, распространяется быстрее. Правда, смертность от него не повышается, но тем не менее все равно нужно быть начеку. У меня такое ощущение, что люди немножечко расслабились, перестают уже воспринимать эту угрозу или устали быть все время в таком напряжении. Может ли это послужить как раз таким толчком к новому распространению инфекции? Или все-таки дело не в этом, а неизбежно должны все переболеть? Михаил Каган: Вы знаете, я думаю, что распространение инфекции зависит от такого момента: эпидемия начинает стихать тогда, когда каждый новый инфицированный человек начинает заражать в среднем менее одного человека. И это может только при комбинации нескольких факторов возникнуть – либо при возникновении коллективного иммунитета, выраженного в достаточном процентном соотношении, либо если появится вакцина, и сочетание вакцинации с этим иммунитетом. На мой взгляд, 50% – это, может быть, несколько оптимистичный взгляд. Дело в том, что ведь иммунитет определяется как? Делаются тесты для определения антител. Эти тесты могут давать перекрестные реакции, вполне возможно, с рядом простудных вирусов. Ведь есть вирусы, которые близки по строению к данному коронавирусу. И антитела к ним могут, возможно, перекрестно реагировать. С уверенностью можно сказать, что те, кто переболел доказанной коронавирусной инфекцией, то есть у кого был положительный ПЦР-тест, была вирусная пневмония и у него появились антитела, то этот человек на несколько месяцев, видимо, защищен. А ведь выявляют положительные тесты, когда говорят о коллективном иммунитете, и у большого процента людей, которых обследовали просто в силу того, что они контактные, или в силу того, что они относятся к определенным группам населения (например, к медработникам), и у них при отсутствии каких-либо симптомов выявляют антитела. Может так оказаться, что это все-таки антитела не к данному вирусу. И они не могут так спокойно и безопасно себя чувствовать. Ничто еще не известно. Не известно, как долго держится иммунитет и хватит ли его, скажем, до ноября, когда начинается особый подъем респираторных заболеваний. Можно ожидать, что будет подъем и коронавирусной инфекции. Поэтому точно ответить на этот вопрос сложно. Я думаю, что риски есть. Более того, ведь в сентябре, видимо, все-таки начнется очное обучение детей и студентов – в школах и в высших учебных заведениях. Когда мы говорим о коллективном иммунитете в процентном отношении, то имеет значение еще то, как он распределен среди наиболее разносящих вирус возрастных групп. К этому ведь относятся не пожилые люди, а именно молодые, наиболее мобильные. И хорошо бы знать, какой у них процент иммунитета. Если у них процент достаточно высокий, то все-таки меньшая опасность, что будет новый всплеск. Александр Денисов: Михаил Юдович, сегодня новость дня… Ну да, можно сказать, что новость дня. Полтора часа назад должны были подписать (наверное, подписали, сейчас продолжается мероприятие) РАН и Национальная академия наук США соглашение о сотрудничестве в борьбе с COVID-19. Что предполагает протокол – пока еще не знаем. Возможно, даже обмен вакцинами и так далее. В США ситуация страшная. Они сами говорят, что каждую минуту у них умирает один больной COVID-19. Как думаете, мир уже подошел к тому, чтобы обменяться и не смотреть уже на коммерческую тайну, поделиться секретами, чтобы бороться с болезнью? Михаил Каган: Вы знаете, ситуация в США как раз показывает, что… Там ведь были бунты. Естественно, что никто не соблюдал этот масочный режим во время этих бунтов. И возник новый всплеск во многих регионах. Наверняка это сказалось. То есть эта ситуация показывает, что все-таки успокаиваться и совсем отменять какие-то ограничения, может быть, преждевременно. Во всяком случае, носить маски как минимум надо. Конечно, в идеале было бы, если бы все прогрессивное человечество, как мы привыкли говорить раньше, объединилось, объединило бы свои ресурсы – научные, интеллектуальные и материальные – в плане создания вакцины, не скрывало бы друг от друга. Важно, чтобы интересы человечества в целом и медицинские интересы не вступали в конкуренцию с какими-то коммерческими интересами отдельных фармацевтических фирм, которые, естественно, хотят на этом деле получить прибыль определенную, это понятно. Александр Денисов: Только парадокс: вот они хотят, Михаил Юдович, а граждане у них умирают. Каждую минуту – по человеку. То есть в сутки тысяча примерно. Михаил Каган: Ну да. Но частные фармацевтические компании ведь не вполне подвластны президенту Соединенных Штатов и так далее, если мы говорим о Соединенных Штатах. То есть это довольно независимые транснациональные компании, у них есть свои интересы. Это всегда так. Коммерческие интересы идут вразрез с доступностью препаратов, доступностью вакцин. И это не только при коронавирусе, но и при многих других заболеваниях. Мы знаем, что есть страшно дорогие лекарства, которые помогают, но страны с ограниченными ресурсами не могут обеспечить своих пациентов этими препаратами. Будем надеяться, что в плане вакцины этого не будет. Поэтому надо все-таки не только надеяться на Соединенные Штаты, но и самим, естественно, создавать свои вакцины, достаточно эффективные. Я думаю, что в России потенциал для этого есть. Александр Денисов: Со зрителем пообщаемся, Михаил Юдович, и продолжим наш разговор. Анастасия Сорокина: Валентина из Москвы. Александр Денисов: Валентина из Москвы, да. Анастасия Сорокина: Валентина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. А что вам рассказать? Анастасия Сорокина: Вы позвонили. Что вы хотели сказать, то и говорите. Александр Денисов: Ну, что вы хотели. Зритель: А, мне говорить? Александр Денисов: Ну конечно, Валентина. Ну хорошо, я вам вопрос задам: маску вы носите в Москве? Зритель: Мне 80 лет. Когда я выхожу из квартиры, надеваю маску и перчатки. В автобусе, в метро, в магазинах без них никак. Перчатки я ношу медицинские тонкие, не тряпочные, ношу резиновые. Меня очень удивляет… Я протираю у себя в квартире все ручки бактерицидными салфетками, протираю внуку кепку, ботинку, кнопки в лифте. Когда прихожу, дегтярным мылом мою руки, намыливаю сильно, все мою дегтярным мылом, и лицо. И я очень удивляюсь… Я шла сегодня в Leroy Merlin (я в Строгино живу), там в переходе очень много валяется масок на полу, перчаток, около урны на остановке. Прямо рядом остановка через переход – и тоже очень много валяется масок. Я хожу в магазин. И что там люди делают? Я женщине одной стала говорить: «Вы почему, пожилая женщина, в магазин пришли без перчаток, без маски?» И что интересно? Народ клубнику выбирает без перчаток, голыми руками, абрикосы, помидоры, огурцы – все берут. И когда я делаю замечания, они огрызаются. Я им говорю: «Вы же заразите людей всех». – «А мы не больные!» – огрызаются все. В общем, знаете, так себя ведут, как будто бы ничего нет, как будто бы они не хотят никому добра, сами хотят. Знаете, меня очень удивляет этот народ. Я говорю: «Слушайте, побойтесь Бога. Ну нельзя же вести так себя!» В общем, они ходят, хамят. В общем, вот такая ситуация. Александр Денисов: Валентина, спасибо вам большое за рассказ. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: А вы говорите, что рассказывать не о чем было. А вон сколько нам интересного поведали! Анастасия Сорокина: Михаил Юдович, как вы считаете, чтобы все-таки более сознательно относились к угрозе повторного такого всплеска заболевания, нужно опять всем, скажем так, настойчиво рекомендовать носить маски, чтобы не расслаблялись, чтобы соблюдали меры безопасности? Без этого будет мало таких, как Валентина, которые все протирают и следят за тем, чтобы минимизировать контакты и не заболеть? Михаил Каган: Вы знаете, ведь противоэпидемические мероприятия в нашей стране доказали свою эффективность, эпидемия не стала такой взрывной. И это позволило справиться медицинским учреждениям. Но когда мы говорим о противоэпидемических мероприятиях, у них есть одно слабое звено. Слабое звено – это человек. Есть люди, которые проявляют абсолютную безрассудность. Им хоть что говори, а они считают, что здесь какие-то интриги, что на самом деле этой проблемы не существует. И вот для того, чтобы немножко обуздать таких ковид-диссидентов, можно задать два вопроса в настоящий момент. Реально ли сейчас заразиться этой инфекцией в России? Да, вполне реально. Более того, эпидемия стартовала не одновременно во всех регионах. Началось все с Москвы, и в Москве сейчас отмечается спад. Но многие регионы (их 40%) в лучшем случае выходят на плато. И плато это с довольно высокой ежедневной заболеваемостью может держаться довольно долго. Второй вопрос: реально ли заболеть тяжело даже молодому человеку? Вполне реально. Эта болезнь непредсказуемая. И даже те, кто, казалось бы, не относятся к группам риска, часть этих людей в меньшем проценте заболевает тяжело. И болезнь эта серьезная. Все-таки радикального противовирусного средства до сих пор нет. Все лечение направлено на ликвидацию осложнений, но оно имеет свои ограничения. Поэтому к этому надо относиться серьезно и брать пример с таких людей, как Валентина. Анастасия Сорокина: Спасибо, спасибо. Александр Денисов: Спасибо большое, Михаил Юдович. Анастасия Сорокина: Это был Михаил Каган, ведущий научный редактор Vrachu.ru, заслуженный врач Российской Федерации. Поговорим с Анатолием Альтштейном, российским вирусологом, доктором медицинских наук, профессор Научно-исследовательского центра эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи. Анатолий Давидович, добрый вечер. Анатолий Альтштейн: Здравствуйте. Александр Денисов: Здравствуйте. Анатолий Давидович, а можем ли мы вместе с вами опрос посмотреть? У нас корреспонденты провели опрос: «Соблюдаете ли меры профилактики против COVID-19?» И побеседуем. Давайте посмотрим. Анатолий Альтштейн: Давайте. ОПРОС Александр Денисов: Анатолий Давидович, один из интервьюеров сказал, что он «буратинами» называет тех, кто без маски ходит, ну, опускает. А «буратин» все больше становится. Не обращали внимания? Анатолий Альтштейн: Да, это так, я это знаю. Александр Денисов: К чему это приведет? Анатолий Альтштейн: Я думаю, что это очень плохо. Эпидемия у нас продолжается, и в Москве она на довольно высоком уровне стоит. Конечно, спад очень сильный по сравнению с тем, что было на максимуме, но по-прежнему мы имеем порядка 500–600 случаев ежедневно. И это достаточно высокий уровень. Люди могут заражаться. И эпидемия будет поддерживаться. Александр Денисов: Это вы про Москву говорите. А можем ли мы сказать… Вот уже стали подниматься – примерно на 100 случаев больше за последние сутки. Была такая тенденция. Можем ли мы сказать, что покидаем плато? Анатолий Альтштейн: Знаете, по одному, двум, трем дням судить еще не стоит. Это должно пройти несколько дней, чтобы мы увидели общую тенденцию. Но подъем у нас вполне возможен. Мы сейчас видим, что в Западной Европе, в некоторых странах, например в Израиле, совершенно четко пошло нарастание. После того как первая волна прошла и опустилось до небольших цифр, буквально до десятков и сотен людей, дальше пошло нарастание. В Израиле очень четкая волна. Причем вторая волна выше, чем первая. Интересно отметить, что все-таки вторая волна… А у них вообще низкая летальность была. И вторая волна сопровождается еще более низкой летальностью. В Испании мы то же самое наблюдаем, там тоже начался подъем после очень хорошего и убедительного спуска заболеваемости, и летальность тоже снижается. Я все-таки думаю, что если у нас будет идти повышение заболевания (может быть, спадет еще сильнее, а потом начнется то, что называется второй волной), то летальность будет ниже. Анастасия Сорокина: Анатолий Давидович, говорят о том, что, ну действительно, сейчас многие уже устали от этого вечного страха заразиться, открываются постепенно границы, как-то немножко восстанавливается привычное течение жизни. Действительно устали от ожидания того, что может обрушиться это заболевание. Но не преждевременно ли это желание вернуться к той жизни, которой мы жили до COVID-19? Может быть, если бы сейчас было больше людей и в масках, и в защитных экранах, потому что через слизистую же тоже можно получить этот вирус, все-таки этой второй волны можно было бы попытаться избежать? Анатолий Альтштейн: Я думаю, что избежать вообще второй волны будет очень сложно. Скорее всего, придет непогода, усилятся респираторные заболевания. Скорее всего, это будет связано с повышением заболеваемости у нас. Конечно, от того, как люди относятся к этому и как они себя ведут, многое зависит. Здесь очень трудно полагаться только на сознательность людей, поэтому я не исключаю, что при росте заболеваемости опять начнется введение карантинных мер. Александр Денисов: Анатолий Давидович, вы упомянули респираторные заболевания. Сергей Собянин сказал, что осенью нам нужно будет отделять больных… Сейчас, в принципе, не делают различия. Человек болеет – ну, предполагается, что болеет он этим самым вирусом. А осенью нужно отделять больных ОРВИ от больных COVID-19. Можно ли это делать оперативно, как считаете? И нужно ли это делать? Анатолий Альтштейн: Это, конечно, нужно делать. Правда, это связано со значительными сложностями, потому что метод выявления COVID-19 не дает стопроцентного результата, он не дает даже восьмидесятипроцентного результата. И в результате, конечно, будет непросто. Чисто по симптомам отличить? Ну, я не думаю, чтобы это имело такой уж принципиальный характер. Александр Денисов: А вероятность ошибки велика? Сейчас, действительно, всех записывают, подозревают, что раз заболел, то, скорее всего, COVID. Меньшая вероятность ошибки, что не так будут лечить? Или нет? Анатолий Альтштейн: Нет, лечение здесь будет приблизительно одинаковое, потому что ни против гриппа, ни против других вирусных ОРВИ нет хороших специфических средств. Поэтому здесь в этом отношении это не будет так принципиально. Анастасия Сорокина: Давайте поговорим со зрителями. На связи Смоленская область, Наталья. Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Это город Рославль, Смоленская область. Я хотела бы сказать, что у нас, скорее всего, по крайней мере так кажется, количество заболевших в городе Рославле потихонечку начинает уменьшаться. Я лично ношу маску, ее надеваю, если иду в магазин, в аптеку. Ну, в общественном месте я обязательно надеваю. По улице я стараюсь идти пешком, город небольшой. И я иду без маски, чтобы подышать свежим воздухом. Но большинство населения, конечно, у нас не соблюдает режим масочный. Анастасия Сорокина: А в магазин можно зайти без маски? Или все-таки еще действуют ограничения? Зритель: Вы знаете, в магазин можно зайти без маски, но продавцы… Я бываю в «Магните», в «Пятерочке», в наших всех этих магазинах. Как правило, продавцы в масках, в перчатках. Александр Денисов: Спасибо большое. Носят. Это хорошо, да. Анастасия Сорокина: Спасибо. И Курск еще успеем выслушать. Светлана, здравствуйте. Зритель: Да, добрый вечер. Я хотела бы поднять такой вопрос. Почему на рынках администрация – там же и контролеры есть, и много обслуживающего персонала, и лаборатории, которые проверяют качество продукции, – вот сами они не соблюдают масочный режим и позволяют торговать людям, которые продают продукцию, тоже работать без перчаток и без масок? Александр Денисов: Светлана, спасибо большое. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Сейчас мы зададим вопрос Анатолию Давидовичу. Анатолий Давидович, может быть, штрафы повысить? Вот в Англии повысили… Анастасия Сорокина: …и тут же все стали носить. Александр Денисов: Да-да. По-моему, 100 фунтов там штраф. Анатолий Альтштейн: Нет, это вопрос не в моей компетенции, к штрафам я отношения не имею. Анастасия Сорокина: А что сделать сейчас, чтобы, может быть, укрепить свой иммунитет? Как посоветуете вести себя? Коротко. Александр Денисов: Приклеить маску к носу. Анатолий Альтштейн: Понимаете, как манипулировать иммунитетом, я на самом деле не знаю. Здоровый образ жизни помогает укреплению иммунитета, но это все такое малоспецифическое. Я думаю, что соблюдение противоэпидемических мероприятий: дистанцирование, маски, перчатки… Анастасия Сорокина: Спасибо, спасибо. Александр Денисов: Спасибо большое, Анатолий Давидович. Анастасия Сорокина: Это был Анатолий Альтштейн. Александр Денисов: Коротко подведем результаты нашего опроса: носите ли вы маску или нет? «Да» – 53%, «нет» – 47%. Вернемся после новостей.