Раздать всем инвалидам по 10 тысяч - примитивное решение!
Александр Денисов: Переходим к первой теме – «Заботу об инвалидах умножат». Парламент предложил увеличить в 8 раз размер пособия по уходу за инвалидами первой группы – до 10 тысяч рублей.
Анастасия Сорокина: С 1 июля этого года до 10 тысяч повышается и пособие для родителей по уходу за ребенком-инвалидом. Указ об этом в марте подписал Владимир Путин. Ежемесячные выплаты повышаются для неработающих трудоспособных родителей и опекунов, которые ухаживают за ребенком-инвалидом в возрасте до 18 лет.
Александр Денисов: Семьи с инвалидами глубже всего провалились в бедность. Чтобы вытащить их, Правительство намерено построить систему долговременно ухода за инвалидами и пожилыми людьми. Методику отрабатывают в 12 пилотных регионах. К 2021 году число этих регионов удвоят, а потом введут систему по всей стране.
Анастасия Сорокина: В рамках проекта «Старшее поколение» за шесть лет будет введено около 100 жилых зданий, домов-интернатов и домов престарелых – более чем на 11 тысяч мест. Требуется больше. По данным объединения «Мир старшего поколения», в специальном уходе нуждаются 630 тысяч человек.
Александр Денисов: Тему обсуждаем вместе с вами. Координаты для связи на ваших экранах. Можно позвонить, написать сообщение на наш SMS-портал. Также вы можете связаться с нами через социальные сети.
А в студии у нас – Александр Евгеньевич Лысенко, эксперт ОНФ по вопросам социальной политики и делам инвалидов. Александр Евгеньевич, добрый вечер.
Александр Лысенко: Добрый вечер.
Анастасия Сорокина: Здравствуйте.
Александр Денисов: Вот сразу давайте обсудим это конкретное предложение, а потом перейдем к общей теме. Когда президент предложил повысить до 10 тысяч по уходу за детьми-инвалидами – там быстро приняли. А когда парламент предлагает – как вы считаете, это больше такое ритуальное предложение или все-таки реальное, и мы уже скоро эффект ощутим, точнее, семьи ощутят?
Александр Лысенко: Очень сложная тема. Вот сейчас как человеку, который много лет работает в социальной политике, сказать: «Нет, это неправильно, все это ерунда! И парламент не примет эту инициативу»…
Александр Денисов: А с чего бы такое вам говорить?
Александр Лысенко: Этого бы никогда я не мог сделать. Но в то же время я не могу согласиться с этой инициативой.
Александр Денисов: Почему?
Александр Лысенко: Вы знаете, проблема, как помочь людям с инвалидностью, она очень сложна. Предлагается самый примитивный вариант: давайте всем дадим по 10 тысяч. Ведь когда президент предлагал вот такую меру, как 10 тысяч семьям, воспитывающим детей-инвалидов, то это находило полное объяснение. Во-первых, мы сейчас детей выделяем в особую группу особо нуждающихся в поддержке, а не так, как мы всегда рассматривали: вот инвалиды, дети-инвалиды.
Исследования многочисленные, в том числе наши исследования, рейды, которые мы проводили, социологические опросы показывают, что семьи с детьми-инвалидами находятся в особо сложной ситуации, особенно те семьи, которые воспитывают детей с тяжелой инвалидностью. Таких детей-инвалидов примерно 20–25%. И, как правило, вы понимаете, мама в такой семье или папа (в зависимости от того, кто ухаживает), они не могут работать. И доходы такой семьи очень низкие.
Ребенок-инвалид получает пенсию как инвалид второй группы, ежемесячное денежное пособие как инвалид второй группы. И конечно, тех денег, которые получали дети-инвалиды, их не хватало, потому что это дети, которые имеют дополнительные потребности. Не всегда можно купить нужное лекарство, мы знаем, да?
Александр Денисов: А чтобы понимать – какая пенсия полагается ребенку-инвалиду?
Александр Лысенко: 12 тысяч.
Александр Денисов: 12 тысяч? Плюс вот сейчас 10 тысяч с 1 июля по уходу?
Александр Лысенко: Плюс 1 900 рублей – ежемесячное денежное пособие. Плюс 10 тысяч – пособие по уходу. Сумма, ну, казалось бы…
Александр Денисов: Ну, не великая все равно.
Александр Лысенко: Не великая, да. Даже в некоторых субъектах Российской Федерации она выше, чем средняя заработная плата. Но вы учтите, что эта сумма фактически получается на ребенка и маму, потому что мама не работает.
Александр Денисов: Ну, там еще и расходы выше, представьте какие.
Александр Лысенко: И расходы.
Александр Денисов: Конечно, не сопоставимые с другой семьей.
Александр Лысенко: Например, льготные лекарства не закупили вовремя, но надо принимать ребенку – мама пошла и купила. К специалисту попасть, а нет специалиста в этом городе. Надо поехать в другой город, сделать затраты, попасть на платный прием. Поэтому расходы в такой семье, где есть ребенок-инвалид, достаточно высоки.
Хочу еще добавить. Еще указ буде распространяться на инвалидов первой группы с детства, не только на детей-инвалидов.
Александр Денисов: То есть если уже перешагнули рубеж 18-летия?
Александр Лысенко: Конечно. Но что такое инвалид первой группы с детства? Это тот самый тяжелый инвалид, который имеет тяжелые ограничения жизнедеятельности, которые делают его, собственно говоря, уже во взрослом возрасте инвалидом первой группы. То есть это тяжелые инвалиды.
Александр Денисов: Александр Евгеньевич, договорим. А почему же вы все-таки против этих 10 тысяч, чтобы выплачивали по уходу за инвалидом первой группы, за взрослым уже?
Александр Лысенко: Вы знаете, я не против того, чтобы был адресный подход к поддержке инвалидов первой группы, а чтобы этот подход зависел от нуждаемости человека. У нас вообще инвалиды первой группы – это люди с совершенно разными ограничениями.
Александр Денисов: То есть дифференцированно нужно подходить?
Александр Лысенко: Конечно. У нас, например, есть в Государственной Думе депутаты, инвалиды первой группы, которые, естественно, не нуждаются вообще в таком уходе. У нас есть инвалиды первой группы, которые вполне сами себя обслуживают, даже некоторые работают инвалиды первой группы. Но в то же время есть очень тяжелые инвалиды первой группы – ну, то, что мы даже относим к паллиативным больным, которые требуют особого, постоянного, непрерывного ухода. Поэтому вот этот подход из советских времен: «Давайте всем дадим по кусочку», – он совершенно не подходит для нынешнего времени.
Александр Денисов: Про паллиативный подход поговорим. А сейчас со зрителем пообщаемся.
Анастасия Сорокина: Да, дадим слово зрителям. Из Красноярского края до нас дозвонилась Татьяна. Здравствуйте.
Зритель: Здравствуйте. У нас маме 83-й год, она инвалид третьей группы по общему заболеванию – у нее сахарный диабет. Периодически мы с сестрой ухаживаем за ней. В результате, если оставить работу кому-то, мне или сестре, то доплата будет нам – 1 200 рублей всего-навсего. Вот как можно на такие деньги ухаживать за инвалидом? Я понимаю, что мама получает пенсию, но практически половина этой пенсии уходит на лекарства и на лечение, несмотря на то, что она инсулин и диабетон получает бесплатно ежемесячно. А 1 200 – это разве деньги? Как на такие деньги можно жить человеку, тем более предпенсионного возраста, допустим?
И второй у меня вопрос попутно. Я периодически смотрю ваши передачи. Меня очень тревожит другой вопрос: результат от ваших передач есть какой-то или нет, от тех тем, которые вы поднимаете?
Александр Денисов: Спасибо, Татьяна.
Анастасия Сорокина: Спасибо.
Александр Денисов: Нас тоже тревожит этот вопрос. Еще Александр из Пензы дозвонился. Послушаем, а потом продолжим.
Александр Лысенко: Конечно.
Анастасия Сорокина: Александр, здравствуйте.
Зритель: Добрый день.
Александр Лысенко: Добрый день.
Зритель: Да, здравствуйте. Я немножко не разделяю позицию уважаемого присутствующего в студии члена Общероссийского народного фронта, потому что он приводит в пример депутатов Думы, что они работают, инвалиды. Ну, это совершенно другое. Вот я ухаживал за двумя инвалидами: сначала за бабушкой, а потом за дедом. И я работал в этот момент, получал 25 тысяч. И у меня родился в этот момент ребенок. Этих денег хватало чисто на еду. Все уходило или в ребенка, или в инвалида, а себе практически ничего не оставалось.
И сейчас то, что повышают это пособие – это, конечно, правильно, но… Я находился в этой ситуации в 2016–2017 году. Прошло два года, а экономика-то рухнула вниз сейчас очень сильно. И это не то что как бы мера улучшения, а этого следовало ожидать. Какой сейчас уровень? 10 тысяч – это тот уровень, который и должен быть. То есть по сравнению с 2016–2017 годом, когда было 5 тысяч, сейчас 10 тысяч – это то же самое, можно сказать.
Александр Денисов: Александр, если подводить итог, то вы считаете, что дифференцировать не нужно, а раз платить, так платить, безо всяких оговорок?
Зритель: Ну, платить нужно не десять, а еще больше.
Александр Денисов: Еще больше?
Зритель: Хотя бы даже двадцать, да.
Александр Денисов: Спасибо, спасибо.
Анастасия Сорокина: Спасибо.
Александр Денисов: И еще почитаем сообщения. Вот из Вологодской области, перекликается со звонком Татьяны из Красноярского края, которая спросила об эффекте наших обсуждений: «Муж – инвалид первой группы, пять лет лежит. Выплата – 1 200 рублей». Действительно мало.
И вопрос из Иркутской области интересный (Александр Евгеньевич, сейчас ответим): «Я мама. Дочь – инвалид первой группы, ДЦП. Я на пенсии. Мы опять не подходим никуда? До 18 лет нужен уход, а после 18 – нет?» То есть, скорее всего, с 1 июля мама из Иркутской области как раз и будет получать, даже если дочь перешагнет рубеж 18-летия?
Александр Лысенко: Да, да, она будет получать 10 тысяч.
Александр Денисов: 10 тысяч?
Александр Лысенко: Я хочу первое сказать – в отношении эффективности вообще нашей работы и того, что мы говорим. Без диалога экспертного сообщества, Общероссийского народного фронта и людей никаких результатов в нашей работе не будет. Конечно, мы строим нашу работу на диалоге. И приходится выслушать очень нелицеприятные вещи. И приходится отстаивать разные точки зрения, приходить к какому-то единому знаменателю.
У нас специально существует координатор в Государственной Думе наших инициатив. Я хочу сказать, что только за последний год более 30 инициатив ОНФ реализовано, и приняты соответствующие законы. Поэтому, поверьте мне, дорогие телезрители, говорим мы абсолютно не зря. И процесс идет такой. Мы поднимаем проблемы, мы обсуждаем их на площадке ОНФ, в экспертном сообществе, в субъектах Российской Федерации. Мы приглашаем власть и отстаиваем интересы граждан, прежде всего.
Но, проводя такую работу, конечно, мы должны опираться на реалии. Реалии таковы, что надо вот эту задачу ухода решать системно, не просто раздали деньги. Вы знаете, я не хочу утверждать, что это политическая манипуляция какая-то, но я хочу обратить внимание, что в законопроекте, который внесен сегодня в Государственную Думу (он еще внесен, он будет рассматриваться), даже нет финансово-экономического обоснования. А сколько потребуется денег на это? Странно, что те депутаты, которые вот так рьяно хотят повысить выплаты, а мы все хотим этого…
Александр Денисов: Нет обоснования, чтобы выплачивать по 10 тысяч?
Александр Лысенко: Нет финансово-экономического обоснования, сколько потребуется денег. Мы посчитали…
Анастасия Сорокина: То есть мы сейчас обсуждаем еще такую историю, которая в принципе…
Александр Лысенко: Абсолютно, да. Нарушен вообще регламент Государственной Думы на самом деле, так законопроекты не вносят. И знаете, сколько потребуется денег? Ориентировочно мы посчитали: 144 миллиарда в год дополнительных расходов из федерального бюджета. Конечно, я с вами абсолютно согласен, что 1 200 рублей – это мало, это не может существенно помочь.
Тем более обращаю внимание Александра, который задавал вопрос. Александр, вот вы работали, получали 25 тысяч. А ведь выплачивается это пособие неработающему члену семьи. Даже если повысят до 10 тысяч – может ли это компенсировать то, что человек ушел с работы?
Поэтому, конечно, мы сегодня обсуждаем вообще различные формы поддержки инвалидов, в том числе инвалидов, нуждающихся в уходе, тем более что сегодня такая проблема поставлена перед нами в нацпроекте «Демография». Потому что сегодня мы создаем новые стационары, замещающие технологии. И некоторые регионы решают этот вопрос. Например, Московская область ввела пособие по уходу и выплачивает это пособие сиделке, которая сидит с человеком, который нуждается в постоянном уходе, пока родственники на работе. Это выход из ситуации? Конечно, выход.
Социальное сопровождение таких семей, то есть перенастройка социальных служб, чтобы они более активно работали на выход и осуществляли этот уход. Это выход? Выход. Привлечение волонтерского движения. Выход? Выход.
И все же, я понимаю, конечно, материальное положение играет решающую роль. И все-таки, смотрите, несмотря на непростое экономическое положение, найдены деньги на то, чтобы улучшить положение детей-инвалидов и выплачивать им по 10 тысяч.
Анастасия Сорокина: Выслушаем еще один звонок – Татьяна из Нижегородской области. Татьяна, здравствуйте.
Зритель: Здравствуйте. Вот я хотела спросить о судьбе инвалидов, в частности инвалидов второй группы. Я являюсь инвалидов второй группы… Алло. Вы меня слышите?
Анастасия Сорокина: Да, слышим, слышим, Татьяна.
Александр Денисов: Конечно, слышим.
Александр Лысенко: Татьяна, конечно.
Зритель: Путин сказал, что у нас пенсия должна быть минимальная. А 8 200 – это очень маленькая пенсия, тем более для инвалида. И к ней прибавляется пособие. У нас же в Нижегородской области… Как у меня была 6,5 тысячи, к ней прибавляют все пособия, какие мне полагаются как инвалиду, вот эти 1 200, 1 600 – и в итоге вместе я получаю те же 8 200. То есть мне говорят: «Вы пенсионер? Пенсионер. У вас есть вот эти 8 200? Они есть». Получается, что я ничем не отличаюсь – инвалид от не инвалида.
Лекарства – из трех обязательных у меня бесплатное только одно. А еще побочных эффектов масса, как говорится, которые мне тоже надо покупать. Из платных… из бесплатных есть только два, а надо три. И еще все анализы делать – также платно.
Александр Денисов: Татьяна, простите…
Александр Лысенко: Можно ответить на вопрос?
Зритель: Проезда у нас бесплатного нет. Что-либо делать – мне надо конкретно просить одного человека, другого, сиделку. А нет такой возможности. Поэтому я должна каждому чуть-чуть заплатить. А питаться тоже, извините, надо, иначе говорят: «Вы неправильно питаетесь, вы не то едите». Если я вместе имею 8 200, инвалид второй группы, не могущий работать, а еще квартплата и все, то как я на 2,5 тысячи могу и лекарства, и у медиков анализы регулярно делать, еще и есть? Или все-таки цель – чтобы мы умерли? Или президент все только врет?
Анастасия Сорокина: Спасибо, Татьяна.
Зритель: И учтите, что мы не Московская область, не ровняйте нас по Москве!
Александр Денисов: Спасибо, Татьяна, поняли.
Анастасия Сорокина: Спасибо за звонок.
Александр Лысенко: Татьяна, вы знаете, я инвалид второй группы. Все инвалиды второй группы в Российской Федерации получают пенсию 12 тысяч. Если вы получаете пенсию по другим основаниям, то вам надо пойти в Пенсионный фонд, переоформить пенсию – и вы будете получать пенсию по инвалидности, 12 тысяч.
Второе. 1 900 рублей вы будете получать ежемесячной денежной выплаты. Таким образом, это уже около 14 тысяч.
То, что касается льготного лекарственного обеспечения. К сожалению, согласен с вами, действительно бывают какие-то срывы – не закупили вовремя лекарства, каких-то лекарств нет, еще что-то. Надо быть настойчивым и добиться того, чтобы вас знали в лицо и выдавали вам все положенные вам как льготнику лекарства бесплатно.
То, что касается… Вы говорите, что нерабочая группа. У нас сегодня нет такого – рабочая, нерабочая группа. У нас сегодня даже инвалиды первой группы работают. Конечно, не все могут, хотят работать. Да иногда трудно найти работу, например, на четверть ставочки, на полставочки. Но, знаете, это работа и ради денег, и ради общения с людьми, социализации. Ваша речь была очень грустная. Вы в каком регионе живете?
Анастасия Сорокина: Нижегородская.
Александр Денисов: Отключилась уже Татьяна. Нижегородская. Александр Евгеньевич, вот мы с вами остановились, вы сказали, что, конечно, не всем эти 10 тысяч, по вашему мнению, нужны. Я соглашусь, что деньги в определенный момент не решают, даже если эти 10 тысяч заплатят. Вот нужно, судя по простым вещам…
У меня в Калужской области соседка за стеной, у нее был инсульт. Ну что? Увезли на «скорой», через неделю привезли обратно. Вы понимаете, грех так говорить, но неизвестно, что лучше – чтобы человек умер или вот так выжил в таком положении. Обезболивающих у нее нет, она лежит, мучается. Сын у нее тоже пожилой, разрывается – то ли ему работу бросать, то ли за матерью ухаживать. Заплатить некому. Сиделки нет. Приготовить еду некому. У нас вроде бы эти центры построили, где спасают людей, выхаживают. А дальше потом – все. Их в чистое поле вывозят и выбрасывают, ну, грубо говоря, на обочину жизни.
Вот как нам налаживать эту ситуацию, чтобы были (я не знаю, как их назвать по-умному) паллиативные центры, чтобы хотя бы человеку вкалывали наркотические, чтобы он спокойно себя чувствовал и достойно умирал?
Александр Лысенко: Правильно, ситуация должна быть системная. Во-первых, с каждым человеком надо персонально и индивидуально разбираться, определять его потребности – и в зависимости от этого объем той помощи, которая может быть предоставлена данному человеку. Это, знаете, задача, которую сегодня президент перед нами поставил. Не вообще серая масса – вот инвалиды. Не вообще серая масса – вот паллиативные. А каждый человек с его индивидуальными потребностями. Это очень важно, потому что это позволяет действительно выявлять тех, кто находится в особо трудной ситуации.
Александр Денисов: Когда у нас система будет построена, чтобы так не мучились?
Александр Лысенко: Вы знаете, эта система сейчас перестраивается. Вообще сейчас происходит полностью перенастройка всей системы социальной защиты населения. Она была создана в 90-х годах. Вот тогда как раз давали всем…
Александр Денисов: Ну, сколько нужно подождать? 2021 год, когда этот пилотный проект закончится? Или с какого? С 2030 года? Чтобы люди уже спокойно доживали.
Александр Лысенко: Вы знаете, если я вам сейчас скажу, что через пять лет все будет прекрасно и замечательно – это будет вранье. На самом деле это процесс, который запущен, который пошел. Как он пойдет? Насколько успешно он пойдет? Вот мы в ОНФ сейчас приступаем к такому серьезному общественному контролю, который не позволит забывать вот таких бабушек, которые дома лежат одиноко и требуют обезболивания. Вы знаете, какая сейчас работа у нас Нютой Федермессер ведется, например, на эту тему? Разве это не сдвиг ситуации? Разве это не изменения, которые делает ОНФ вообще?
Конечно, сейчас вообще перенастраивается вся система. Новые профессиональные стандарты социальных работников созданы, и они совершенно по-другому будут работать. Но эта проблема очень сложная.
Александр Денисов: Александр Евгеньевич, будем надеяться, что система перестраиваться будет быстрее, потому что ждать-то людям некогда.
Александр Лысенко: Она только начала перестраиваться.
Александр Денисов: Ну… Спасибо.
Анастасия Сорокина: Спасибо. Тему обсуждали вместе с Александром Евгеньевичем Лысенко, экспертом ОНФ по вопросам социальной политики и делам инвалидов. Никуда не уходите, вернемся в студию.
Александр Денисов: Спасибо, Александр Евгеньевич.
Александр Лысенко: Благодарю вас.