Иван Князев: В эфире по-прежнему «ОТРажение», в студии Тамара Шорникова... Тамара Шорникова: ...и Иван Князев и, конечно же, вы по ту сторону экрана вместе с нами в прямом эфире. Вот что будем сейчас обсуждать. Иван Князев: Да, переходим к главной «Теме дня». В России хотят законодательно утвердить раздельный сбор мусора, то есть гражданам предлагается дома вручную сортировать свои отходы и выбрасывать их в раздельные баки, ну и плюс мусорные операторы должны будут также вывозить их и отправлять на переработку. В эксперименте уже хотят принять участие 24 субъекта России, вопрос вот, хватит ли их и как это все будет выглядеть на практике. Тамара Шорникова: Согласно данным Российского экологического оператора, мы с вами производим 65 миллионов тонн отходов в год, перерабатывать можем 37 миллионов, если суммировать мощности всех предприятий, то есть почти 60%, это много. В Нидерландах, к примеру, перерабатывают 53% всего мусора. Иван Князев: Да, то есть у нас ресурсы и потенциал есть в этом деле. Тамара Шорникова: Да, но на деле получается, что сейчас в России фактически перерабатывают только 5% отходов, то есть в 10 раз меньше, чем могли бы. Иван Князев: И вот это удивительно. Ну вот еще интересные данные: в России сортируют дома мусор только 16% граждан; половина готовы разбирать свое мусорное ведро по типу отходов, но если рядом будут контейнеры раздельные; 29% опрошенных заявили, что не готовы к домашней сортировке. Тут понимаешь, Тамара, еще один занятый момент: те, кто не готовы сортировать мусор, знаешь вообще, что отвечают, почему они не готовы сортировать? Они не знают и не верят, что дальше вот этот мусор в этих же отдельных контейнерах будет, а не вывалят его в одну кучу. Тамара Шорникова: Ну, скепсис есть, конечно, честно говоря, это тоже будем обсуждать сегодня. Другие говорят, что просто нет возможности несколько ведер держать дома. Иван Князев: Такой вот бытовой момент на самом деле, серьезный, да. Тамара Шорникова: Ну действительно, в наших малогабаритных квартирах это действительно проблема. Кто-то просто брезгует. Уважаемые телезрители, расскажите нам, вы готовы сортировать отходы дома? Пробовали или нет? Возможно... Иван Князев: Возможно, мотивация, может быть, какая-то нужна? Тамара Шорникова: Да. Иван Князев: Кстати, вопрос мотивации, чтобы наши граждане захотели сортировать дома. Вот смотри, есть один интересный пример. В Германии стоимость вывоза баков с раздельными отходами обходится жителям в 12 евро в год, это если ты разделяешь дома мусор, а если не разделяешь, уважаемые телезрители, то 135 евро, вот так вот, на секундочку, вот такая вот стимуляция. Поэтому вот в связи с этим наш опрос. Тамара Шорникова: «Вы готовы сортировать мусор, если снизят тариф?» – «да» или «нет», такой просто вопрос, ждем ваших ответов на наш короткий номер 5445 и, конечно же, звонков в нашу студию. А пока посмотрим наш видеоматериал: корреспондент ОТР Анна Тарубарова все выходные пробовала сортировать дома мусор. Посмотрим, как у нее получилось и как это вообще правильно делать. СЮЖЕТ Иван Князев: Ну вот так вот, это был опыт нашего корреспондента Анны Тарубаровой. Это Москва на самом деле... Тамара Шорникова: Это Москва. Иван Князев: Это вот есть такие контейнеры, это можно сделать. А еще знаешь, Тамара, я один интересный момент... Я слышал такую историю, там тоже был пример, как люди, для того чтобы беречь экологию, ходят и, вот как Анна говорила, в магазины со своими сумками и пакетами. Правда, там к этому не очень хорошо относятся, говорят, что «вот же у нас пакет, нельзя со своим, купите и все», это тоже такой интересный момент. Тамара Шорникова: Серьезно? Где-то могут пристыдить за... ? Иван Князев: Да, могут пристыдить, сталкивался я с этим, были такие истории на самом деле. Люди вот всеми силами хотят беречь природу, но такое тоже бывает. Вот расскажите, друзья, что у вас. Тамара Шорникова: Да, рассказывайте, есть ли у вас раздельные контейнеры в городе, сортируете мусор или нет и что бы вас сподвигло начать это делать. Начинаем говорить с нашими экспертами, подключаем их к разговору, им тоже можно задавать вопросы, звоните и спрашивайте то, что вас интересует. Первым на связь выходит Андрей Фролов, сопредседатель Союза экологических общественных организаций города Москвы. Андрей Фролов: Да, добрый день. Иван Князев: Здравствуйте, Андрей Николаевич. Вам, понимаете, как экологу хотелось бы вот какой вопрос адресовать. Смотрите, по подсчетам Министерства природных ресурсов России, на каждого россиянина приходится 400 килограммов отходов в год. И вот смотрите, ежегодно в Москве образуется примерно 8 миллионов тонн отходов, а если вот сортировать… Вот благодаря сортировке, есть такие данные от одного экотренера Кристины Афанасьевой, благодаря сортировке более 1 миллиона тонн отходов не попали на свалки, они вернулись во вторичный оборот, их не сжигали, в принципе они сейчас вернулись в наши дома, и вполне себе спокойно нам с этим. Вот в связи с этим вопрос: мы действительно, наши города настолько грязные сейчас? Андрей Фролов: Нет, ну города действительно сильно загрязнены, и основная проблема в том, что мы не можем изъять пищевую фракцию из тех отходов, которые выбрасываются. Если бы... изъять пищевую фракцию, то все остальное действительно решаемо. На сегодня, так как эту проблему решить не удается, пошли по пути сжигания, потому что при сжигании утилизируется все подряд. И вот в программе «Экология», которую утвердило правительство, там на эту проблему выделено 700 миллиардов рублей. Но это практически строительство мусоросжигательных заводов, которые с точки зрения экологии несут колоссальный вред, и вообще-то ущерб, который страна понесет от этого, будет исчисляться уже не миллиардами, а триллионами рублей, и наши потомки еще несколько поколений будут это расхлебывать. Тамара Шорникова: Андрей Николаевич, сейчас как раз поговорим о том, какой вред могут нанести те или иные производства. Но пока далеко не ушли: «не можем извлечь пищевую фракцию» – давайте подробнее объясним, что это означает. Мы не можем достаточное количество мусора перерабатывать, потому что он не очищен? Поподробнее. Андрей Фролов: Нет, пищевая фракция – это очистки, старая пища, которая выбрасывается, вот эта вещь, понимаете? Тамара Шорникова: Ага. Андрей Фролов: При нормальном подходе эта фракция должна использоваться. Даже в Египте, который вроде бы развивающаяся страна, там вот в Каире 15 миллионов населения, так вот у них пищевая фракция полностью вынимается, ну у них просто по их климату и мусульманской традиции то, что не съедено сегодня, должно быть выброшено. Так вот практически 100% пищевой фракции, в этом агломерате 15 миллионов человек, она вся изымается. Для этого у них есть специальная часть города, там живет 300 тысяч коптов, которые вручную все, что привозится, оттуда вынимают и скармливают свиньям, то есть даже Египет с этим справляется. Потом все остальное можно пускать на переработку, поэтому в Египте уровень переработки отходов 83% при наших 5%, сравните. В Швеции другой подход, там пищевая фракция изымается самими жителями, для этого, скажем, у них имеются так называемые калифорнийские черви, в квартирах часто, и вот эта пищевая фракция скармливается этим червям, которые экологически, в общем-то, никакого вреда не приносят, запаха практически нет. Если не получается в квартире, дом объединяется и делает, скажем, в подвале эту станцию по переработке, и на свалку выбрасывается уже без пищевых отходов. Есть третий подход: в раковине ставится специальная типа мясорубки, которая все продукты, которые туда выкидываются, они их перемалывает, и это все спускается в канализацию. Вот видите, там есть способы, которые изымают вообще пищевую фракцию, после этого можно говорить о переработке. Если переработка... Иван Князев: Да, но вот это как раз-таки все те способы, которых у нас сейчас нет... Андрей Фролов: Нет. Иван Князев: Их невозможно использовать и применить. Андрей Фролов: Нет, возможно, почему невозможно? Еще в 2002 году при поддержке программы TACIS 2 дома в Питере кооперативных перешли на то, что вот они вручную собирали отходы, привезли... калифорнийских червей, и они совершенно замечательно работали. Иван Князев: Но это только два дома. Андрей Николаевич, давайте сейчас послушаем нашего телезрителя, оставайтесь на связи. У нас Наталья из Санкт-Петербурга на связи. Здравствуйте, Наталья. Зритель: Добрый день, приветствую ведущих. У меня такой вопрос. Вы знаете, мы давно готовы сортировать мусор, надо только начать, одна говорильня, потому что даже без снижения тарифов почему... Мы обращались к депутату, никак, они никак не хотят нам установить эти контейнеры, они боятся, что они будут не заполнены. Люди готовы сортировать мусор, если даже не в шаговой доступности будут стоять контейнеры, пусть не в каждом дворе. И потом, вот да, мы сейчас тратим миллиарды денег на редакцию новой Конституции и приведение, но не тратим эти деньги на экологию, которая гораздо важнее, это и так, априори понятно. Спасибо вам большое. Надо начинать делать, а не ждать, когда население будет готово. Иван Князев: Да, спасибо, спасибо вам. Андрей Николаевич? Тамара Шорникова: Мне просто безумно интересно, тоже опять-таки коротко, если можно. Вот тот эксперимент или один из случаев в Петербурге как раз с использованием калифорнийских червей – опыт-то прижился, он был хорошим? Почему его нельзя транслировать, ну эту или другую технологию. Андрей Фролов: Нет, когда эти дома начали запускать, то получилось, что они все пищевые отходы переводили в гумус, который использовался в том числе даже на продажу, они его выставляли, жители дома могли сами использовать. А мусор, который выбирался, он уже не выбрасывался, в результате они стали в 3 раза меньше платить за мусор, и мусорособирающая компания подала на них в суд, и через Роспотребнадзор им запретили это делать, потому что если бы это было введено в массовых масштабах всего Питера... Иван Князев: Ну это абсурд, абсурд какой-то. Андрей Фролов: …это бы разорило эти мусорособирающие компании. Иван Князев: Андрей Николаевич, смотрите, мы вот сейчас уперлись в один такой тупиковый момент, жители говорят, что они не будут сортировать, потому что им некуда выносить эти отходы, а мусорные операторы говорят, что не будут ставить баки для раздельного сбора мусора, потому что все равно будут кидать все вместе и все подряд. Непонятно, с чего начинать, кто первый должен сделать этот шаг. Вот как вы считаете, вот эта идея убрать мусоропроводы из многоэтажек – может, это сподвигнет на то, что... ? Андрей Фролов: Значит, процедура начала очень простая: нужно договориться, чтобы каждая семья все пищевые отходы, которые у нее за день скопились, выкладывала в отдельном пакете в коридор, и найти в доме инвалида, пенсионера, который готов будет обойти с утра и собрать эти пакетики, все. Иван Князев: Но мусоропроводы убирать или нет? Андрей Фролов: Естественно, их надо убирать, потому что в данном случае мусоропроводы – это как раз коллектор всего мусора, что туда сваливается. Иван Князев: Ага. Андрей Фролов: Если в мусоропровод пищевые продукты не будут скидываться, а прошел человек, который живет в этом же доме, и собрал утром, все, никакого запаха, никакого мусора нет. Затем что с этими пищевыми отходами делать? Можно поставить в подвале вот этот центр, можно вывозить на отдельную какую-то ферму, где это централизованно калифорнийские черви перерабатывают, такие есть технологии; можно действительно сделать какую-то систему сброса это в канализацию. Иван Князев: Ну было бы желание, как говорится. Да, спасибо. Андрей Фролов: Было бы желание, это все решаемо. Иван Князев: Спасибо, Андрей Николаевич. Андрей Фролов, сопредседатель Союза экологических общественных организаций города Москвы, был с нами на связи. Тамара Шорникова: И следом слушаем наших телезрителей. Раиса, Самарская область. Здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Раиса. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Да, слушаем ваше мнение или вопрос. Зритель: Мы, жители города Тольятти, частного сектора, готовы собирать, вести сортировку, раздельный сбор мусора производить. Но у нас нет вообще никакой возможности, у нас контейнеров вообще нет на территории, у нас нет ни площадок, ни контейнеров. Мусоровоз проезжает по частному сектору 2 раза в неделю рано утром, в 7 часов, и счета у нас подорожали на ТКО в 10 раз, счета приходят по 1,5–2 тысячи рублей в месяц за двоих проживающих, хотя мы в неделю, вот я лично выношу всего 2 пакетика мусора. Мы считаем, что это и нарушение конституционных наших прав, так как в 5 километрах от нас такой же частный сектор платит в 10 раз меньше нас, то есть они платят за человека, а мы платим по квадратным метрам, то есть наши права во всех отношениях ущемлены, нет ни контейнеров... Мы готовы для улучшения экологии... Тамара Шорникова: Раиса, да, понятно. Извините, перебью, коротко один вопрос: вы со своими муниципальными депутатами, с властями общались как-то? Зритель: Общаемся, мы второй год и губернатору, и в аппарат президента, и суды идут, все это никаких сдвигов, это во-первых. Мы готовы, вот я лично разделяю, сортирую мусор... Иван Князев: Да, спасибо. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Спасибо вам большое. У нас, кстати, следующим будет эксперт, который может нам, наверное, ответить на вопрос, почему не во всех дворах, точнее в большинстве дворов в разных городах нет баков для раздельного сбора мусора. Тамара Шорникова: На чьи деньги можно ставить и ставятся сейчас они. Иван Князев: Да. Но для начала я предлагаю посмотреть вот какой материал о том, что вот было бы желание у людей, как можно поддерживать экологию. Вот в Волгограде появилось экотакси, которое перевозит не пассажиров, а бытовой мусор. Волонтеры приезжают на вызов и забирают у людей из дома отходы из пластика, стекла и металла. При этом весь мусор должен быть рассортирован в разные пакеты. Услуга стоит 300 рублей; деньги идут на компенсацию расходов за бензин. Алан Токмаев: У нас есть страничка в Instagram и в «ВКонтакте», то есть есть некое сообщество, которое интересуется этим. Там размещаем информацию, человек открывает, смотрит на эту заявочку, заполняет ее либо звонит по телефону, все. Мы это собираем в течение 2 недель и, получается, за грядущие выходные мы распределяем маршрут между волонтерами и ездим собираем отходы. Анна Литяго: Вообще никаких сложностей нет абсолютно, все это делается дома, моется, сушится, распределяется по фракциям и сдается. Нужно этим заниматься, потому что все начинается с нас самих, чистота нужна в городе, на земле. Иван Князев: Отходы волонтеры отвозят на специальную площадку с контейнерами в центре города. Вот так вот. Тамара Шорникова: Да. Еще варианты, которые предлагают наши телезрители, мнения, которыми они делятся. Ивановская область пишет: «Живем в своем доме, мусор давно сортируем, в контейнер выбрасываем то, что не можем сами утилизировать, и жалеем, что у нас нет раздельного сбора». Саратовская область: «У нас поставили три бака для пластика, бытовых и непонятных. Пластик не вывозят неделями». Саха, Якутия: «На Крайнем Севере огромные свалки металлолома, до 20 тонн на один кубический метр. Мы готовы сортировать их, но закона федерального нет». И Краснодарский край рекомендует: «Может быть, вернуться к многоразовой таре – стекло, бумажные пакеты, авоськи, например?» Иван Князев: Ну а почему бы и нет. Сейчас у нас на связи Юрий Рябичев, вице-президент «Опоры», президент Ассоциации русских уборочных компаний. Здравствуйте, Юрий Владиславович. Юрий Рябичев: Добрый день. Иван Князев: Юрий Владиславович, ну вот такой вопрос. Многие люди говорят, что нет, нет этих баков у них во дворах, а если они и стоят, то все равно весь мусор потом сваливают в одну кучу и вывозят на свалку, поэтому никто и не собирается его сортировать. Это самый частый ответ, самая частая причина. Юрий Рябичев: Ну, дело тут не в частой причине, а дело в том, что это вообще никаким образом сейчас у нас не стимулируется. У нас сейчас везде, фактически по всем регионам зашли регоператоры. Регоператор получает с объема, вывозимого на свалку, никакого стимула делать раздельный сбор, у регоператоров нет. Дело в том, что у них обязательства вроде бы есть, но на самом деле это в деньгах... Как только они начинают сортировать эти отходы, у них это тут же убирается из того объема мусора, который они размещают на полигон, на свалку, и они получают просто меньше денег, вот и все. Поэтому у нас есть, давно муссируется этот закон, он не муссируется, он придет, там есть расширенная ответственность производителя, которая не вводится до сих пор. И просто как везде в мире, где сортируется: население, которое собирает раздельный мусор, за раздельно собранный отход не платит, платит только то, что вывозится, значит, оператором по обращению с отходами. У нас чудесная была практика в Советском Союзе, были контейнеры отдельные, которые стояли для сбора пищевых... Очень правильно говорил эксперт, что, если отделить «пищевку», все будет хорошо. Но даже эти опыты, которые были, 2 контейнера, не много, а 2, значит, контейнер для мусора сортированного и контейнер для мусора несортированного. Граждане, которые не хотят сортировать, пусть они кладут в несортированный и будут платить полный объем за те отходы, которые у них вывозятся. Те, которые хотят сортировать, они складывают этот мусор, это бумага, пластик, все вместе, это сортируется, складывается в один контейнер, эти опыты есть по всей стране, все об этом знают. С введением режима регоператора, еще раз, который не заинтересован, у него нет стимулов экономических сортировать мусор, все у нас приостановилось, вот и все. Говорили, вот эти 600 или 700 миллиардов, которые выделяются на 25 мусоросжигательных заводов, этих денег бы хватило, даже меньше половины из этих денег хватило бы, чтобы организовать раздельную сортировку по всей стране. Иван Князев: Ага. Юрий Рябичев: Это было бы намного экологичнее и чище, это можно было бы поставить 2 контейнера. Теперь у нас есть проблема, которая вообще не решается, – батарейки и ртутные лампы. У нас 7 железнодорожных составов батареек по 100 вагонов заходят каждый год через границы Российской Федерации и где-то у нас тут растворяются. Об этом знает и Росприроднадзор, об этом знают все вот эти органы, но где эти батарейки, никто не знает, потому что за батарейки никто не платит. Их какие-то магазины принимают как, скажем, благотворительность, а все это в этом мусоре лежит. Что мы собираемся сжигать? Показываем на Европу, там в этом мусоре ни батареек, ни ртутных ламп, ни ядовитых отходов, это различные жидкости и так далее, ни пластика во многом, их просто нет, это все отбирается, а остальное может сжигаться. Но у нас раздельным сбором сейчас не занимаются, еще раз говорю, стимулов нет, и пока стимулов не появится, ничего не будет. Мы можем чего угодно говорить... Иван Князев: Юрий Владиславович, давайте о стимулах буквально через пару минут поговорим. Тамара Шорникова: Да, у нас много звонков. Сначала Георгий, Архангельская область. Зритель: Алло? Иван Князев: Здравствуйте, Георгий. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Да, слушаем вас. Зритель: Я вот занялся, со школьных времен помню, когда у нас собирали в школу макулатуру, нам давали тетрадки, книжки. Даже кости собирали, ну ели мясо, кости оставались, вот это даже собирали, это одно. Второе: куда делись пункты приема стеклотары? Принимали всю посуду, и посуда так не лежала, как сейчас, идешь, все бутылки разбросаны и все прочее. Вот надо с этого, мне кажется, начинать. Иван Князев: Да. У нас, кстати, не только вы такой вопрос задаете, у нас еще не помню, какой регион, потерял SMS, пишет: «Куда можно сдать стеклотару? У меня дома очень много банок, они мне не нужны, не знаю, что с ними делать». Тамара Шорникова: Да, если сложности такие возникают пока с каким-то новым опытом, почему не возродить старый? Ведь наверняка это тоже было прибыльное дело, массово люди сдавали стеклянную тару... Иван Князев: Это факт. Тамара Шорникова: ...массово макулатуру сдавали. Почему сейчас вот этот опыт такой тоже единичный? Юрий Рябичев: Это вопрос? Тамара Шорникова: Да, это вопрос. На ваш взгляд, это невыгодно? Как участник процесса расскажите. Юрий Рябичев: Нет, это выгодно, это нужно. Еще раз говорю, значит, это должны быть решения на уровне правительства проведены, те, которые уже готовы давно, они просто требуют этого введения. Да, это предлагает Минпромторг, для которого это возможность организовать переработку вторичных ресурсов, то есть отрасль по переработке вторичных ресурсов. Я вам хочу сказать, что американцы делают 20% ВВП за счет переработки вторичных ресурсов, – наверное, нам эти деньги не нужны почему-то. Мы готовы потратить на сжигательные заводы, не готовы потратить на то, чтобы организовать отрасль по переработке вторичных ресурсов. Есть масса решений различных, и они могут вводиться у нас в разных регионах: это и черви вот эти, это и контейнеры для сбора «пищевки», это вот, пожалуйста, вы демонстрируете... Можно различными вариантами пользоваться, самое главное, чтобы люди от этого получали плюс. У нас сейчас работают энтузиасты, которые ездят на машинах, носят эти вторичные отходы куда-то. У нас, например, в Москве до введения регоператора, у нас в Замоскворечье был чудесный опыт по раздельному сбору отходов, по-моему, порядка 40 или 50 пунктов было по сбору, это все ликвидировали. Иван Князев: Юрий Владиславович, вот у нас чтобы энтузиастов стало больше, что нужно? Вот смотрите, в рамках этой инициативы предлагается давать льготу на имущество, например, предприятиям, которые занимаются сортировкой и утилизацией мусора. Также вот еще от налога на прибыль хотят их частично избавить. Это поможет? Это станет стимулом? Юрий Рябичев: Надо, чтобы стимул работал напрямую. Надо, чтобы собрал раздельный мусор, за это не потратишь; если этот мусор... Вот вы попробуйте... У нас с металлолом вообще никаких проблем нет, только, может, в Якутии, потому что оттуда не вывезешь, с дальних территорий. Но вообще пункты приема, вот металл у вас там примут, а попробуйте сдать туда батарейки, у вас там не примут, потому что им за это никто не заплатит, вот и все. Это простая проблема, она требует просто решения соответствующего. Иван Князев: Ага. Спасибо, спасибо вам. Тамара Шорникова: Спасибо большое. Юрий Рябичев: У нас есть Российский экологический оператор, это его ответственность организовать вот это, пожалуйста. Иван Князев: Спасибо. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Юрий Рябичев был с нами на связи, президент Ассоциации русских уборочных компаний. Тамара Шорникова: Сейчас еще один звонок, Светлана, Владимирская область. Иван Князев: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Алло? Иван Князев: Слушаем вас, Светлана. Тамара Шорникова: Да, слушаем вас. Как вы обращаетесь с мусором? Сортируете, нет? Есть ли возможность для сортировки? Зритель: Нет, мусор мы не сортируем. Иван Князев: Почему? Зритель: Потому что стоят одинаковые контейнеры. Мы думали, появился, так сказать, новый... Ну как его сказать... Ну который мусором занимается... Иван Князев: Мусорный оператор. Зритель: Да, оператор появился, думали, что будет хоть какой-то раздельный, но нет ничего, поставили только новые красивые контейнеры и повысили цену в 1,5 раза. Но ведь у меня, например, как бы такое предложение: почему при сетевых магазинах не могут, ну пусть 1–2 дня работает какой-то приемный пункт, чтобы вот, допустим, из-под яиц упаковки, бутылки, стеклотару туда отдавать, это вот отдавать? Ну даже, мне кажется, никаких и денег не надо; ну какой-то, может быть, пустяковый сделать бонус. А так получается, мы денег тратим, вот я, например, как пенсионерка, я сахара за квартал съедаю меньше, чем я трачу то, что выбрасываю мусор. Тамара Шорникова: Ага. Иван Князев: Спасибо вам, спасибо, Светлана. Ну и давайте еще один звонок, Наталья из Москвы нам дозвонилась. Наталья, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вы знаете, я живу в городе Москве, это район Строгино, село Троице-Лыково. И вот у меня такой вопрос. Помните, в 1990-х гг. всегда были эти приемные пункты, вот как я помню, когда мы собирали макулатуру отдельно, собирали стеклопластик, я даже лично с ребенком ходила собирала, для того чтобы хотя бы мороженое ему купить. Вот как бы стимуляция была бы просто огромная, вот люди бы ходили, даже не только бы свой мусор собирали, а они бы ходили и по улице собирали, сдавали бы это все, и какую-то копейку бы зарабатывали, детям что-то купили, ну пенсионерки те же самые. Вот так вот вообще у нас реальных контейнеров для сбора мусора в нашем селе Троице-Лыково, у нас здесь частный сектор, нет, а пищевые у нас, как правило, все просто перерабатываются, утилизируются в компостных кучах. Иван Князев: Хотя вам там в Троице-Лыкове, наверное, надо было об экологии задуматься, потому что у вас там Строгинская пойма, у вас там красота прямо такая. Зритель: Да-да-да. Иван Князев: Там вот как раз свалки совсем не нужны. Зритель: Ну вот я почему и говорю. Либо там вот сделать какой-то другой вариант, люди бы собирали, допустим, тот же пластик, бумагу, проехала машина и собрала у всех в деревне. Ну как вот раньше газ развозили нам, все. У нас в принципе-то... Канализации у нас нет, мы вообще отброшенная деревня, вернее село Троице-Лыково, хотя мы живем в Москве. Газа у нас нет, канализации нет, но у кого-то септик. А кто-то, вот у меня, например, свекровь моя старенькая была, она просто с ведром на улицу ходила. Иван Князев: Да, Наталья, спасибо. Ужасный, ужасный пример вот так вот с ведром на улицу. Спасибо вам большое. Тамара Шорникова: Но тут, знаешь, в некоторых пишут, что и с ведром-то уже не выйдешь, Ростовская область: «Что делать с навозом в сельской местности? На свалку запретили, на поля запретили, специальных мест не предоставили». Иван Князев: Закапывать, закапывать. Тамара Шорникова: Вот такой нюанс нашей страны, что называется. К сортировке мусора вернемся. Спрашивали мы у жителей разных городов: «Готовы ли вы сортировать мусор?» – Нижний Новгород, Калининград, Биробиджан отвечают. ОПРОС Тамара Шорникова: Такие ответы, ждем ваших, звоните и пишите, высказывайте свое мнение, задавайте вопросы. Прямо сейчас подключаем к разговору эксперта – Ольга Штемберг, председатель подкомитета по новому качеству жизни и устойчивому развитию регионов Комитета по природопользованию и экологии Торгово-промышленной палаты. Иван Князев: Здравствуйте, Ольга Николаевна. Ольга Штемберг: Здравствуйте. Иван Князев: Ольга Николаевна, я не буду вас как эколога спрашивать о том, как вы относитесь к мусоросжигательным заводам, потому что, смотрите, сейчас их 148 хотят построить. Но помните, еще 2 года назад на пресс-конференции президент говорил о том, чтобы построить в России порядка 200 мусороперерабатывающих заводов. И вот сколько их сейчас в нашей стране, я, честно говоря, информацию найти затруднился, есть данные за 2017 год, там почему-то пишут, что 243 мусороперерабатывающих предприятия. Это заводы или предприятия? И сколько их, сколько их нам надо? Ольга Штемберг: Вы знаете, я не готова сейчас вам ответить на этот вопрос, потому что я специально не занималась этой информацией, не следила за ней. Единственное, что я могу сказать совершенно точно, – то, что процесс приостановился по ряду причин, не только экономических, но и технологических, все-таки в большей степени технологических. Потому что сама процедура переработки отходов требует очень серьезной проработки научной, я все время об этом говорю, мы говорим у себя в палате об этом постоянно, что должна быть очень четкая научная основа, потому что технологий огромное количество, в том числе не связанных с термической переработкой, с пирокластическими процессами и так далее, есть и другие, уже достаточно современные и интересные технологии. Просто сама проблема, вернее даже не проблема, а глобальная задача нашей цивилизации – это научиться убирать за собой чисто, чтобы на планете не оставалось ни грязного воздуха, ни замусоренных водоемов, потому что природа очень быстро начинает, сейчас особенно, реагировать и отдавать нам сдачи. Поэтому на этот вопрос четко не могу сказать, но сама проблема, вернее даже не столько уже проблема, сколько цель, экономическая цель нашего государства и многих государств других стран, это не только наша проблема... Тамара Шорникова: Ольга Николаевна, может быть, из-за этих научных подходов таких у нас столько препонов действительно? Мы не можем решиться на что-то? Потому что вот если посмотреть по данным, в том числе тем, которые мы называли в начале передачи, получается так, что у нас возможность уже сейчас и средства для переработки есть, те же мощности по утилизации отходов 57%, а используем только 5%, денег от экологического сбора уже собрали столько, что в принципе можно... Пять миллиардов рублей за 2018–2019-е гг. государство привлекло экосбор. Это значит, этих денег, по подсчетам экспертов, в принципе уже сейчас... Иван Князев: ...должно хватать, конечно. Тамара Шорникова: ...должно хватить на установку контейнеров для раздельного сбора мусора... Иван Князев: Да и контейнеров, и предприятий. Тамара Шорникова: ...хотя бы в городах-миллионниках. То есть все есть, но ничего нет. Почему так? Может быть, вы знаете? Ольга Штемберг: Ну, я не стану изображать из себя всезнающее существо. Я действительно считаю, что к этой проблеме все-таки нужно отнестись комплексно, достаточно серьезно к ней отнестись. Потому что проблема не столько даже экономическая, сколько проблема связана еще и с образованием, с просвещением, то есть с людьми, с народом. Вот я послушала немножко те мнения людей, которые были у вас сегодня на передаче, и я не могу с ними не согласиться. Потому что люди должны понимать, что, собственно, они делают, почему они собирают, почему они чей-то бизнес организовывают себе для этого, не понимая вообще, куда идет главное, их труд и их время. Потому что раздельный сбор мусора – это время человека, это его, скажем так, ответственность очень серьезная, это тоже очень дорого стоит, не только деньгами исчисляется сама эта проблема. Поэтому вот здесь нужно со всех точек зрения... И конечно, люди абсолютно правы, что нужно адекватное законодательство, четкое совершенно, куда, сколько и для чего. Иван Князев: И зачем. Ольга Штемберг: Вот эти вопросы должны быть, как вот мы занимались природоохранным законодательством в 1990-гг., мы всегда себе ставили этот вопрос. Иван Князев: Ольга Николаевна, давайте послушаем нашего телезрителя, у нас дозвонилась Тамара из Воронежской области. Тамара, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Очень рада, что дозвонилась вам. Я по поводу мусора, если снизят тариф. Да, сортировать я готова, я и сортирую. Но надо не на людей все это сваливать, а за местные власти браться вплотную. Выношу мусор сортированный, да, подъехала машина мусорная, и все это, сортированное не сортированное, свалила все в одну машину и повезла. Смысл сортировать? Отбивают желание людям. Иван Князев: Ага. Зритель: В больших городах, может быть, как-то больше порядка, но в маленьких городах, как у нас вот Острогожск, порядка нет, потому что надо власти как-то их, пожестче к ним, к властям к самим относиться. Иван Князев: Спасибо, спасибо вам большое, Тамара. А вот было бы в маленьком городке мусороперерабатывающее предприятие, глядишь, и проблем бы не возникло. Ольга Николаевна, вот смотрите, нам телезритель пишет: «Зачем вообще что-то выдумывать? Все уже давным-давно придумано за нас, примеров полным-полно, Германия, Швеция, Финляндия». В той же Финляндии, например, я знаю, если предприниматель или какое-либо предприятие захочет приобрести пресс, который будет давить этот мусор, ему достаточно просто подать заявку, и он получит беспроцентный кредит на 15 лет, для того чтобы вот эту технологию освоить. А вот вы говорите, у нас нужно со всех разных сложных точек зрения все это дело просчитывать, продумать. Может быть, действительно уже все давным-давно за нас придумали и взять опыт других стран? Ольга Штемберг: Ну, опыт других стран прекрасен, особенно таких стран, как Финляндия, где испокон века, то есть это у них в геноме прописано, порядок, учет. А нам надо учитывать еще и особенности нашей страны: огромные просторы, огромные проблемы... Взять ту же даже проблему реновации, которая сейчас у нас загудела в Москве, а, простите, весь этот мусор, который во время реновации образуется, все эти отходы, куда это все девать, где это все перерабатывать? Или везти закапывать куда-нибудь на другие планеты и другие страны? Здесь я еще раз хочу повторить: во-первых, обязательно нужно получить четкое заключение экспертов, причем по каждому региону. Следующее: обязательно нужно провести, все-таки завершить те эксперименты, которые у нас уже начинались в ряде регионов в том числе с обращением с отходами и с тем, как люди к этому относятся, насколько они готовы, вот вы послушали Калининград, они готовы, они встроены в европейскую ментальную систему, Дальний Восток еще не готов, Север практически не готов к этому, потому что у них такие просторы и столько своих проблем, они не готовы решать, так сказать, те вопросы, которые сейчас стоят с точки зрения обращения с отходами. Иван Князев: Понятно, да. Спасибо. Ольга Штемберг: И обязательно, обязательно мотивация, это должно быть прописано, мотивация человека. Человек должен понимать, что и для чего он делает. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Спасибо вам большое. Ну вот как раз-таки по поводу мотивации: «Вы готовы сортировать мусор, если снизят тариф?» – мы просили ответить «да» или «нет» наших телезрителей, 75% наших телезрителей сказали, что да. Тамара Шорникова: Вот что значит конкретная мотивация. Иван Князев: Вот что значит конкретная мотивация. Продолжат эту тему наши коллеги вечером, вы можете задать свои вопросы. Оставайтесь с нами.