Оксана Галькевич: Ну что, Костя, давай сразу к делу, сразу факты, цифры и цитаты. Не так давно это было, уважаемые друзья, буквально на последнем форуме в Давосе Анатолий Чубайс… Константин Чуриков: И одного этого имени уже достаточно, чтобы наш SMS-портал рухнул, а телефонная линия 8-800-222-00-14 накалилась. Оксана Галькевич: Ну и правильно. Потому что что? Потому что Анатолий Борисович Чубайс сделал весьма яркое заявление, а сказал он дословно следующее: "Заниженная цена на энергоносители убивает нашу электротехническую промышленность и энергомашиностроение, тормозит развитие обрабатывающего сектора российской экономики". Анатолий Борисович добавил, что ориентироваться нам в России следует на европейские цены на газ и электроэнергию, которые там гораздо выше внутрироссийских. Константин Чуриков: Логика определенная все-таки есть, справедливости ради: цена на электричество выше, выше выручка и у электроэнергетиков – кто же из них о таком не мечтает? Оксана Галькевич: Ты спрашиваешь, да, кто не мечтает? Константин Чуриков: Да. Оксана Галькевич: Я сейчас тебе скажу, кто не мечтает, Костя. Вот ты, Костя, первый, кто об этом не мечтает, и я об этом тоже не мечтаю. Вот я думаю, что все те люди, которые нас сейчас смотрят, тоже об этом не мечтают, потому что платить больше по своим счетам вряд ли кто-то хочет. Константин Чуриков: Слушай, но счета-то ведь бывают все-таки разные. Если сумма крупная, то платить больше, конечно, вряд ли кому-то захочется, но а если тариф скромный, следуя их логике, отраслевой, то почему бы по чуть-чуть не прибавлять? Оксана Галькевич: Потому что, Костя, картина у нас такая пестрая, я бы сказала, интересная получилась. Всю неделю, уважаемые друзья, мы спрашивали вас, наших телезрителей, кто сколько платит за электроэнергию, это все проходило в рамках нашего проекта "Реальные цифры". Так вот давайте подведем итоги. Например, Ингушетия: смотришь на средний счет по этой республике и видишь там сумму в 500 рублей. Думаешь: "Да ерунда же, чего там платить, подумаешь, 500 рублей – это же за целый месяц!" Константин Чуриков: Повезло людям. Оксана Галькевич: Но это только часть правды, Константин. Константин Чуриков: Ну да, если вспомнить, какая там зарплата, опять же, в среднем по республике, то уже, конечно, совсем иначе все это выглядит. Оксана Галькевич: По Росстату там зарплата, кстати говоря, 21 тысяча 400 рублей – что называется, жить можно, вполне себе так оптимистичненько. Константин Чуриков: А вот по нашему, кстати, опросу предыдущему ОТР это всего-навсего 6 тысяч рублей – вот тут уже, конечно, оптимизм убавляется. Кроме Ингушетии в число тех, у кого в платежках сравнительно небольшие суммы, вошли Удмуртия, Саратовская область, Петербург, а еще Ямало-Ненецкий округ. И вот с ним интересная история: обратите внимание, в этом субъекте средний счет по нашему опросу составляет 488 рублей, и тариф 2.44 за киловатт. Ну а в соседнем Ненецком автономном округе счета уже в несколько раз выше, в среднем 4 тысячи рублей, и тариф там тоже почти в 2 раза больше – 4.85 рублей за киловатт. Оксана Галькевич: Слушай, интересные дела получаются, это же буквально два соседних региона. Кстати, Ненецкий автономный округ оказался лидером по расходам на электричество по результатам нашего опроса, на первом месте. Следом за ним Ивановская область, Марий Эл, Новгородчина и Астраханский регион. Вот обратите внимание, пожалуйста, уважаемые телезрители, что кроме северян там особо никто не зарабатывает, скромно все довольно живут, то есть там зарплаты невысокие, с работой довольно много проблем, а тариф, например, в той же Астраханской области, в той же Астрахани почти такой же, как на севере, разница всего 32 копейки: 4.85 в Ненецком автономном округе и 4.53 соответственно. Константин Чуриков: И вот вам амплитуда от 400 рублей до 4 тысяч в месяц только за электричество, и в среднем по России получаем показатель в 1 313 рублей в месяц. Мало ли это? Вот не думаю; достаточно вспомнить, каков МРОТ в нашей стране. Оксана Галькевич: А каков МРОТ? Ты имеешь в виду нынешний или будущий? У нас же прибавить собираются. Константин Чуриков: Да хоть нынешний, хоть будущий, не имеет большого значения. Кстати, и с прибавкой все равно выглядит удручающе. Тем более что следом за этой самой прибавкой к МРОТ через месяц-другой, тут не надо к гадалке ходить, повысят стоимость электричества, это у нас традиционно в середине каждого года происходит. Вот в середине 2017 года, например, накинули 5%; каким будет этот процент в нынешнем году, еще не знаем. Тут, кстати, надо еще сказать, что и нынешний уровень цен заметно давит на семейный кошелек: долги по электричеству у населения растут, в прошлом году только за первые полгода они поднялись на 26%. Оксана Галькевич: То есть логично, я думаю, было бы предположить, что если вырастут цены на электричество, вырастут тарифы, то вырастут, соответственно, и долги, а доходы у народа падают, падают уже несколько лет подряд. И тут если снова вспомнить ту самую цитату, с которой мы начали, уважаемые друзья, но уже как-то без персоналии, то отпадает как-то все лишнее и остается, так сказать, ядро: цена на энергоносители убивает. Константин Чуриков: Нагнали жути, давай тучи разводить. Оксана Галькевич: Давай попробуем, Костя. Константин Чуриков: У нас сейчас в студии через несколько минут появится, а в данный момент он только на телефоне, потому что сугробы в Москве по-прежнему большие, Владимир Рожанковский, инвестиционный аналитик "GlobalFX" – Владимир Юрьевич, здравствуйте. Владимир Юрьевич, вы нас слышите? Владимир Рожанковский: Да, я вас прекрасно слышу. Константин Чуриков: Вот и замечательно, надеемся через несколько минут вас увидеть в этой студии. Владимир Юрьевич, если что-то удалось в трубке услышать, то как вы прокомментируете? Все-таки довольно большие даже средние, усредненные расходы на электричество у людей по стране. Я напомню, это 1 300 рублей в среднем. Владимир Рожанковский: Да. Вы знаете, в советское время тарифы были в принципе унифицированы для людей, поскольку зарплаты все приблизительно одинаковые получали, и в северных районах, и в южных тарифы на электроэнергию были равны. Но сейчас именно в эпоху, так сказать, переходную, у нас другая система сейчас, нет центрального планирования, поэтому получается таким образом, что у людей из разных регионов тарифы на электроэнергию отличаются. И вот это самое неприятное, поскольку в холодных регионах, как правило, зарплаты ниже, соответственно, тарифы выше. И получается как бы не совсем честно по отношению к этим людям. То есть зарплаты в среднем на юге России, если мы посмотрим нашу карту, исключим из нее Москву и Санкт-Петербург, крупные города-миллионники, то в среднем мы увидим, что средний доход, например, в Ростовской области, Ставрополье и так далее выше, чем, допустим, в той же Карелии, не говоря уже о северных районах, которые находятся на востоке страны. Поэтому… Оксана Галькевич: Владимир Юрьевич, вы знаете, мы вот обратили внимание, когда на карте эти цифры расставляли, смотрели, на два региона, сказали об этом, может быть, вы слышали: в Ямало-Ненецком автономном округе люди платят 488 в среднем, такой небольшой счет, и тариф там, собственно говоря, весьма приемлемый, чуть больше 2 рублей. А соседний Ненецкий автономный округ, буквально соседний в прямом смысле регион, там уже счета в несколько раз выше, до 4 тысяч средняя стоимость электроэнергии на семью обходится в месяц, и тариф, соответственно, в 2 раза выше. Почему такая разница? Владимир Рожанковский: Это сплошь и рядом. Но дело в том, что Ямало-Ненецкий округ – это же колыбель нашей газовой индустрии, насколько мы знаем, соответственно, поскольку там добывают энергоносители, то, собственно говоря, и доставка этих энергоносителей обходится дешевле, соответственно, тариф тоже получается дешевле. А вот уже дальше, Якутия и так далее, там не добывают энергоносители, и поэтому передача электроэнергии становится дорогой, особенно в условиях Севера. И поэтому действительно получается, что люди, которые живут вне… Вот вы помните, в прошлый раз с вами как раз обсуждали в таком ироничном ключе, что, дескать, те, кто будут строить возле ГЭС свои жилища, у тех будет самая дешевая электроэнергия. Мы посмеялись, но на самом деле исходя из того, что вы сейчас озвучиваете – собственно, и я об этом знаю – это оказывается не вполне шутка. То есть в нашей нынешней ситуации коммерческие структуры завышают тарифы на передачу электроэнергии, соответственно регионы, которые далеко находятся от производящих мощностей, от тех мест, где производится электроэнергия, действительно платят больше, поскольку в их тариф включена огромная составляющая за передачу электроэнергии. Константин Чуриков: Владимир Юрьевич, но ведь когда назначается новый тариф, об этом объявляют не просто эти коммерческие структуры, а объявляют об этом власти официально. Вот когда вы сейчас несколько минут назад говорили о том, что да, не везде все одинаково, где-то маленькие зарплаты и при этом высокая стоимость электричества, почему зарплатный фактор те же региональные власти, те же, извините, губернаторы не учитывают? Владимир Рожанковский: А потому что губернаторы не могут влиять на решения энергетических компаний, поскольку у нас формально энергетические компании – это, те самые самодостаточные организации, акционерные общества, у них есть свое правление, у них есть общетарифные нормативы, которые выписывает тарифный оператор. Но у них нет жесткого тарифа, у них есть так называемый тарифный коридор, внутри которого они могут двигаться. Константин Чуриков: Вот. Владимир Юрьевич, а помните ту историю, которая произошла летом минувшего года? Митинги были в Новосибирске, в Новосибирской области против повышения тарифов на отопление, на электричество, на все, и губернатор пошел на попятную: там тариф должен был очень серьезно подняться – на что конкретно, не помню, по-моему, на воду, если я ничего не путаю – но это же тоже по идее, в общем-то, тоже какие-то другие люди, не государство этим рулит? Владимир Рожанковский: Вы понимаете, у нас… Вы меня поймали, конечно, на слове в том смысле, что, как сказать, на первом этапе, естественно, управляет ситуацией сама компания, она сама назначает тарифы в пределах тех, которые федералами им предписаны. Но дальше если возникает действительно политическая ситуация… Вы же видели, как у нас в ручном режиме этот вопрос на известной конференции решается. Константин Чуриков: Да-да. Владимир Рожанковский: Выводят на связь человека недовольного, человек говорит, что там-то и там-то мусор или еще что-то, и тогда ситуация в ручном режиме… То есть у нас есть этот пожарный кран, у нас есть возможность некоторые ситуации решать в ручном режиме, но это же нужно, чтобы все эти ситуации дошли до состояния, когда они будут решаться в ручном режиме, понимаете? Оксана Галькевич: Владимир Юрьевич, вы знаете, еще такой интересный момент. Это, наверное, больше будем лить воду на мельницу Анатолия Борисовича Чубайса. Мы обратили внимание на следующее. Вот Иркутская область, вы знаете, это регион, где энергия стоит достаточно дешево, один из самых низких тарифов в нашей стране, если не самый. Владимир Рожанковский: Там очень много гидростанций, конечно. Оксана Галькевич: Да-да. Но при этом счета на оплату электроэнергии в этом регионе совсем не низкие, это не 400 и не 500 рублей, там в среднем у нас получилось в районе 1.5 тысяч. То есть получается, дешевая энергия, люди совершенно не экономят и тратят достаточно много. А вот Санкт-Петербург, например, где достаточно высокий тариф, 4.32, вошел в число лидеров по экономии, они тратят чуть больше 500 рублей. Вот интересная зависимость, правда? Владимир Рожанковский: Это культура потребления электроэнергии, вы знаете, здесь многое от нее зависит. Я вам сейчас скажу такую забавную вещь. Я живу в семье, где никто за собой не выключает свет, когда уходит. Константин Чуриков: Бывает такое, да. Оксана Галькевич: Так. Владимир Рожанковский: Я сейчас в лифт просто зашел. Константин Чуриков: Ну хорошо, сейчас если связь пропадет… Но в принципе пока связь не разлучит нас. Оксана Галькевич: Давайте так: вы, пожалуйста, подъезжайте к нам на лифте и заходите к нам в студию, а мы пока примем звоночек. У нас… Константин Чуриков: Я просто хотел даже устроить чат в прямом эфире. Нет, вы пока связь нас не разлучила оставайтесь на линии. Владимир Рожанковский: Я буду сейчас у вас, да. Константин Чуриков: Александр из Саратовской области нам хочет что-то сказать. Александр, здравствуйте. Зритель: Алло. Константин Чуриков: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Да, Александр, говорите. Зритель: Здравствуйте. Я живу в Саратовской области, город… У нас тарифы на электроэнергию составляют 3 рубля 30 копеек за киловатт. Из них половина стоимости – это накрутка местной электрокомпании. К городу электроэнергия подходит по цене за 1 рубль 60 копеек за киловатт, а нам продают в 2 с лишним раза дороже. Константин Чуриков: То есть по логике вещей должно было бы получиться 4.90, правильно, а получается по факту сколько? Оксана Галькевич: Нет, продают за 3.30 в Саратовской области. Константин Чуриков: А, это уже продают, это уже наш зритель столько платит. Так. Зритель: И еще. Наша Россия продает в Германию энергоносители, газ. Константин Чуриков: И не только в Германию. Зритель: …долларов за тысячу кубометров, что равносильно 9 тысячам рублей приблизительно. Так мы по такой же цене здесь у нас в Саратове оплачиваем газ, это около 9 тысяч за тысячу кубометров, если быть точнее, 8 тысяч 960 рублей за 1 тысячу кубометров. Почему такая же цена что в Германию мы продаем газ, что у нас внутри России? Константин Чуриков: Почему своим не делают… Скидкой это не назовешь, но, в общем, логично было бы, если бы по крайней мере здесь на нашей территории, в частности, в Саратовской области это стоило дешевле, потому что все-таки транспортировка вот этого энергоносителя под названием ток, под названием электричество все равно требует… средств. Оксана Галькевич: Гораздо ближе, чем в Германию, ты имеешь в виду? Константин Чуриков: Конечно. Оксана Галькевич: У нас еще есть Вера из Москвы, давайте ее тоже послушаем. Вера, здравствуйте, говорите, пожалуйста. Зритель: Здравствуйте. У меня еще вот такое. Если Чубайс свою линию озвучил, что он хочет приблизиться к европейским ценам, то тогда давайте соответствующую зарплату. У нас дети наши получают в Москве, средние эти озвучили зарплаты 91 тысяча, а люди получают по 22-25 тысяч, а им нужно детей кормить и семью содержать. У нас нищенские пенсии, нищенские зарплаты. Если мы будем получать европейские пенсии и зарплаты, то тогда можно повышать и электроэнергию, воду. Константин Чуриков: Вера, логично. Но, понимаете, Анатолий Борисович живет в другом мире – помните то самое видео, которое, наверное, уже все посмотрели, корпоратив компании "Роснано", когда он сказал: "У нас деньги, очень много денег". Зритель: Я понимаю, он в другом мире. Поэтому его даже в санкции не включают, он совершенно в другом, его с 1990-х гг. давно пора сажать, а он все ходит на свободе. Владимир Рожанковский: Ужас. Зритель: Всех людей обманул и все ходит на свободе, вот это меня удивляет. Константин Чуриков: Это была Вера из Москвы, спасибо, Вера, за ваше мнение. Оксана Галькевич: Да, чтобы никто не подумал, что это наше мнение. Ну и наконец-то приветствуем уже в студии, а не по телефону нашего гостя – Владимир Юрьевич Рожанковский, здравствуйте. Владимир Рожанковский: Да, извините, пожалуйста. Константин Чуриков: Ничего страшного, мы же все понимаем, видим, какие снега на улице. Владимир Юрьевич, непраздный вопрос, каким образом получается то, что получается? Ведь государство у нас позволило реформировать эту отрасль. Владимир Рожанковский: 2 раза. Константин Чуриков: Дважды? Владимир Рожанковский: Знаете, да? Оксана Галькевич: Мы вообще помним только последние, когда… Владимир Рожанковский: Ну в 1991 году был первый раз… Оксана Галькевич: А, в то героическое время, понимаете. Владимир Рожанковский: Да, и в 2005 году был второй раз, 2 раза мы ее перекраивали. Константин Чуриков: А вот интересно, смотрите, нам вот зритель пишет – Хакассия: "Саяно-Шушенскую ГЭС строили всем миром, а кто-то один сумел приватизировать". Мне вот интересно, вот эти ГРЭС, ГЭС в чьих руках вообще? – "РусГидро"? Владимир Рожанковский: Ну смотрите, там не совсем так. Здесь необходимо… "РусГидро" владеет определенным пакетом, это крупный пакет; у меня сейчас точно нет цифр, какие это цифры, но это один из крупных акционеров, крупнейших. И второй акционер – это "РУСАЛ". Почему так получилось?  Получилось, что когда там строили ряд ГЭС, в том числе Богучанскую, выяснилось, что "РУСАЛ" будет одним из крупнейших потребителей электроэнергии, потому что алюминиевые производители вообще очень много электроэнергии потребляют. И у "РусГидро" тогда не было достаточного количества средств, для того чтобы завершить строительство вот этой самой Богучанской ГЭС в том числе, от которой, кстати говоря, они потом отказались, и тогда пришлось искать совладельца крупного. И натуральным, естественным образом этим совладельцем стал "РУСАЛ". Соответственно, таким образом получилось, что крупные пакеты этих предприятий, электростанций в районе Хакассии оказались в руках производителя, не в руках социальной организации, коей с натяжкой можно назвать "РусГидро", а в руках производителя, который, естественно… Понимаете, здесь немножко получается конфликт интересов, потому что производителю выгодно получать низкие тарифы, для того чтобы себестоимость производства снижать; соответственно, для того чтобы окупить производство, ему что приходится делать? – ему приходится чуть-чуть повышать тарифы всем остальным. Константин Чуриков: То есть мы соинвесторы "РУСАЛа", компании Олега Дерипаски? Владимир Рожанковский: По сути да. Но, конечно, в таком, так сказать, брутальном виде ему это не дало государство осуществить, но в целом позиция такая есть. И когда мы говорим о том, что это нечестно – это действительно нечестно – и говорим об этом в открытую, то мы правы. Но также есть еще и вторая сторона медали в том, что без помощи "РУСАЛа", без помощи кредитов, которые на строительство, на восстановление были "РУСАЛом" выделены, скорее всего, мы бы еще до сих пор Саяно-Шушенскую ГЭС достраивали, а Богучанская ГЭС вообще бы никогда не была построена. Константин Чуриков: То есть все не так однозначно. Оксана Галькевич: А "РУСАЛ" – это Дерипаска, я правильно понимаю? Константин Чуриков: Олег Дерипаска, да. Владимир Рожанковский: Да. И да, понимаете, вот такая вот ситуация, это палка о двух концах, действительно получается вот такая вот вещь. Но понимаете, я считаю так, что каждый человек должен заниматься своим делом, и в процессе второй волны приватизации была куча конфликтов интересов именно в этой электроэнергетической отрасли. Куда ни посмотри, там были, например, структуры господина Вексельберга, которые также получил контроль над рядом ОГК и ТГК – тоже определенный конфликт интересов, поскольку там достаточно энергоемкие производства у него. Мы не можем одновременно быть банкирами и производителями денег. Оксана Галькевич: Владимир Юрьевич, вот вы сказали, что дважды перекраивали мы эту отрасль. Может быть, неаккуратно шили или белыми нитками, вот по этим швам оно и расходится? Владимир Рожанковский: Там слишком много швов. Вспомните: если мы говорим про 1990 год, там структура была следующая. Был крупнейший оператор РАО ЕЭС, это была как бы холдинговая материнская компания, которая через контрольные пакеты оперировала региональными операторами и региональными электрическими сетями. Во всех этих компаниях у РАО ЕЭС России был контрольный пакет, таким образом система в большей мере напоминала ту, которая была при Советском Союзе, был единый оператор, единый центр управления, фактически в этой ситуации была более-менее равномерная тарифная сетка по всем регионам. Потому что если какой-то регион решил в свою игру играть, то РАО ЕЭС ему сразу же как бы на вид поставит. Оксана Галькевич: Это тогда был конфликт с "Иркутскэнерго", да? Владимир Рожанковский: Это был единственный, совершенно верно, вы очень хорошо вспомнили… Оксана Галькевич: Когда регион отстоял свою энергонезависимость. Владимир Рожанковский: Да-да, Иркутск, это была та самая интересная история с "Иркутскэнерго", это был практически единственный оператор, который действительно каким-то чудом на аукционах получил контрольный пакет, и по законам рынка он сохраняет этот контрольный пакет, поэтому вел свою независимую политику, то есть он не был подчинен РАО ЕЭС. Все остальные региональные операторы были подчинены РАО ЕЭС, и таким образом система была контролируема сверху. И в случае, если кто-то пытался завышать тарифы, кто-то пытался в какую-то свою игру играть, как правило – и были такие вещи, в "Ленэнерго" были такие вещи – их жестоко подавляли и наказывали. Затем в 2005 году Анатолий Борисович решил, что эта структура электроэнергетики поднадоела, немодная уже, неинтересная, и решил ее перекроить. То есть фактически получилось таким образом, что РАО ЕЭС упразднили, то есть большей не стало капитана на корабле, а вот эти все региональные операторы, которые были, сформировали по региональному признаку, объявили второй уже аукцион (первый был при приватизации, это уже был второй) и продали всем, кто имел деньги. И вот в этот момент сформировалось колоссальнейшее количество конфликтов интересов, поскольку огромное количество энергетических объектов было продано тем, кто хотел, у кого было энергоемкое производство и кто хотел через контроль над этими энергетическими объектами формировать для себя преферентные тарифы. Константин Чуриков: Владимир Юрьевич, но это мы говорим об их бизнес-логике – где здесь было государство и где оно сейчас? Оно же должно понимать, что энергопроизводитель – ну хорошо, "РусГидро" та же – и добытчики и производители металлов ("РУСАЛ") не могут это все контролировать целиком, потому что где-то должно быть государство, которое им говорит: "Ребята, ау, вы что, у нас тут люди". Владимир Рожанковский: Да. Есть ФАС, есть Федеральная антимонопольная служба, господин Артемьев, которого я лично уважаю очень сильно, который периодически действует метод кнута такого, знаете: он появляется на горизонте тогда, когда про него забывают, и через суд, как правило, восстанавливает справедливость. Но система, в которой можно восстанавливать справедливость каждый раз через суд, мне кажется неэффективной. Поэтому… Константин Чуриков: Кстати, довольно, извините, дискуссионный вопрос, это уже с точки зрения политологов, политтехнологов, у кого влияние больше – у Артемьева или у того же условного Дерипаски. Давайте сейчас послушаем, что наши зрители хотят сказать. Оксана Галькевич: Звоночек. Константин Чуриков: Татьяна из Волгодонска дозвонилась. Оксана Галькевич: Нам, вы знаете, звонит Ростовская область, где очень дорого электричество людям обходится. Волгодонск – между прочим, ростовская атомная станция. Владимир Рожанковский: А как у них с телефонными тарифами? Константин Чуриков: У нас звонки бесплатные. Оксана Галькевич: Татьяна, здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня такой вопрос. Во-первых, почему мы платим за электроэнергию через посредников? У меня тариф 2.60, но только потому, что я живу в доме, где электричество, газового обеспечения нет, это первый вопрос. Но где-то у нас в пределах 4 рублей вообще-то электроэнергия за киловатт-час в таких домах. Константин Чуриков: Дороговато. Зритель: И второй вопрос. Я живу в Волгодонске, простите меня, я атомную из окна вижу, 30-километровой зоной пользуется Ростов, называется наша атомная, 4-й блок, который недавно запустили, ростовской атомной. Вот это, сколько я живу, все возмущаются, мы тут уже и пикеты устраивали, никого это не волнует, главное, чтобы Ростову было хорошо. Тут какой-то мужчина сказал, что у нас тут большие заработки – так у нас их вообще нет, у нас работы нет. Атомную пока строили, там еще какая-то работа была, а сейчас все эти подрядные организации разъезжаются, работы нет. Оксана Галькевич: Да, Татьяна, спасибо большое. Я правильно понимаю, что… Константин Чуриков: Спасибо. Владимир Рожанковский: Я знаю город Волгодонск, я представляю себе эту картину, я знаю это давнишнее противостояние жителей Волгодонска с Ростовом именно вокруг атомной электростанции. Там и экологи работают периодически, и замеры разные делают, и у каждого второго есть свой счетчик Гейгера (как говорится, в хозяйстве пригодится), невеселая картина, что тут говорить. Но эта атомная станция была построена, для того чтобы запитывать энергией город Ростов, она была построена не в Ростове, потому что если бы она была построена в Ростове, то, наверное, Ростов бы имел сейчас совсем другой вид как город. Как бы есть всегда у человека, наверное, возможность уехать куда-то, она должна быть по крайней мере, потому что, понимаете, мне вот, честно говоря… Я понимаю, что это завышенный тариф, я понимаю, что сам факт нахождения рядом атомной электростанции, которая, на минуточку, производит самую дешевую электроэнергию после гидроэлектростанции, действительно многих заставляет злиться на эту ситуацию, потому что на самом деле у нас самая дешевая электроэнергия, мы платим выше остальных и мы еще не знаем нашу экологическую обстановку – значит, выбирайте способ, переезжайте в другие регионы, я думаю так. Константин Чуриков: Но вопрос в том, насколько лучше в других регионах энергодержавы ситуация. У меня всего последний вопрос, если можно коротко: так все-таки энергетика для людей или люди для энергетики? Один из наших экспертов тут недавно сказал, что люди в нашей стране стали вот этой "новой нефтью", с тех пор как на нефти стали зарабатывать меньше, чем раньше, теперь люди – это нефть, это вымя такое скукожившееся, доить и доить дальше. Владимир Рожанковский: Я боюсь, что это все еще последствия второй волны приватизации. Я лично большой скептик вот этой второй приватизации российской электроэнергетики. Она действительно, на мой взгляд, создала какие-то такие формы неорганичные, несвойственные, когда делили сети, делили производство электроэнергии. Понимаете, производство и распределение – это единый механизм, и если вы начинаете обрезать нитки от пиджака и продавать их отдельно и отдельно пуговицы, вы продали пиджак и потом вручили человеку отдельно пуговицы и отдельно нитки и сказали ему доплатить за них, то я понимаю, что должна быть возмущенность какая-то, поскольку в нормальной ситуации этого не должно происходить. Поэтому я думаю, что сейчас назрело время, когда необходимо устроить некую полемику публичную по поводу того, каким образом все-таки между производителями электроэнергии, которым нужны низкие тарифы, и населению, которому тоже нужны низкие тарифы, установить перемирие. Константин Чуриков: Мы всегда рады устроить такую полемику. Оксана Галькевич: Ну вот, собственно, мы и начали эту полемику, обсуждение. Спасибо. Константин Чуриков: Спасибо. Владимир Рожанковский: Спасибо. Оксана Галькевич: У нас в студии сегодня был Владимир Юрьевич Рожанковский, инвестиционный аналитик "GlobalFX". Мы, программа "Отражение", не прощаемся с вами, идем дальше, много интересного, оставайтесь с нами. Константин Чуриков: Через 2 минуты мы будем с вами.