Ксения Сакурова: Вот сегодня нам писали SMS-сообщения о том, вспомним ли мы про День пожилого человека. Мы про него не забывали. Очень много было новостей к этой дате. В некоторых регионах часть пенсионеров получили разовые выплаты, увеличился размер военных пенсий, в Правительстве обсуждали новую модель накопительной системы. Ну а мы на этой неделе пытались сами выяснить, как и на что в нашей стране живут пожилые люди. В нашем проекте «Реальные цифры» мы спрашивали у наших зрителей-пенсионеров, сколько они получают от государства. Пришло нам больше 10 тысяч SMS-сообщений. И вот результат нашего исследования. Виталий Млечин: Ну, начнем с хорошего. Некоторые авторы сообщили о сравнительно высоких пенсиях. Самую крупную выплату из Пенсионного фонда получает бывший начальник отдела из Тюмени со стажем 42 года – 40 690 рублей. Вторая в нашем топе медсестра из Югры с северным стажем 35 лет – 36 300. Чуть меньше 35 тысяч получает сотрудник ОВД из Ленинградской области с сорокалетним стажем работы. Ксения Сакурова: О высоких пенсиях выше 20 тысяч рублей нам сообщили горноспасатель, сварщик-корабел, водитель большегруза, нефтяник, врач с почти пятидесятилетним стажем из Ленинградской области. Однако, увы, далеко не все могут похвастаться такими заработками. Виталий Млечин: Это мягко сказано, да. Пенсионерка из Воронежа пишет, что получает 7 238 рублей. Она работает, поэтому ее пенсию не индексируют. Ксения Сакурова: Но еще более обидно получать низкие пенсии с северным стажем. Вот нам, например, написал автор сообщения из Ставропольского края: «Стаж работы – 35 лет, из них 20 лет – северного. Пенсия – 9 060 рублей». Или вот сообщение из Курганской области: «Общий стаж – 44 года, из них 24 – в горячем цеху. Пенсия – 9 800». Виталий Млечин: Ну, мы собрали все сообщения, посчитали и выяснили, что по результатам нашего опроса средняя пенсия в России составляет 13 953 рубля. Это на 2 тысячи меньше, чем по данным официальной статистики. Понятно, мы сразу хотим уточнить и акцентировать внимание на том, что мы не претендуем на то, что мы опросили всех пенсионеров в нашей стране. Не собираемся спорить с Росстатом, разумеется. Но также мы абсолютно честно вам заявляем, что мы ничего не придумали здесь, то есть все цифры, которые мы имеем, – это то, что вы нам написали. Но, как по мне, так в любом случае что наша цифра, которая у нас получилась, что цифра Росстата, эти две цифры средней пенсии совершенно категорически низкие. Ни на 13 тысяч, ни на 15 тысяч, ни даже на 20 тысяч, в общем, прожить… Ну ладно, «невозможно», наверное, неправильно будет сказать, потому что люди как-то умудряются на это жить. Ксения Сакурова: Это неправильно. Виталий Млечин: Но это никуда не годится. Ксения Сакурова: Это неправильно, да. С нами сегодня Сергей Звенигородский, независимый пенсионный консультант. Сергей Юрьевич, здравствуйте. Сергей Звенигородский: Здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, наши цифры о чем говорят? То есть столько времени обсуждается то, что пенсии надо поднимать. И пенсии поднимаются. И пенсионная реформа была недавно проведена, собственно говоря. И было сказано, что мы сейчас поднимем пенсионный возраст, но вместе с пенсионным возрастом и пенсии поднимутся. Что-то помешало этому процессу? Или до этого пенсии были еще гораздо ниже? Сергей Звенигородский: Во-первых, да, пенсии были ниже. Хорошо, что они в принципе вообще повышаются. То есть это уже плюс. Второй момент – по поводу реформ. Реформа производится сейчас по большей части не для того, чтобы у людей были больше пенсии, а для того, чтобы люди по реальной покупательной способности хотя бы получали столько же, сколько они имеют на данный момент. И второй такой нюанс – демографический кризис никто не отменял в Российской Федерации, как и вообще в принципе в странах первого мира, к которым мы, к сожалению или к счастью, все-таки относимся как развитая страна. Так вот, все страны, можно сказать, «золотого миллиарда» сейчас столкнулись с ситуацией, когда по различным причинам не замещается процент уходящих по естественным причинам людей молодыми, свежими, работоспособными гражданами. То есть физически мало новых работников, много пенсионеров. Вот взять нашу страну – 142 миллиона человек. С Крымом – 144. Ну, сейчас пройдет перепись – узнаем, как говорится, точно. И 42 миллиона пенсионеров – то есть треть. Треть людей, которые получают пенсию. Бюджет Российской Федерации складывается из различных статей доходов, это понятно, но тем не менее треть людей у нас не работает в принципе, получают пенсию. И чтобы они получали хорошие пенсии, тут два варианта. Первый вариант – экстенсивный – это найти какие-то способы, к примеру, завезти мигрантов, то есть чтобы больше работников было. Второй – интенсивный – это чтобы люди получали больше зарплаты и чтобы с этих зарплат была больше пенсия. Больше они смогут получать зарплаты, когда будет больше товаров и больше оказываться услуг на территории Российской Федерации. То есть сейчас, к сожалению, ситуация такова, если брать по цифрам, не по справедливости, а вот по цифрам, по экономике: государство действует близко к максимуму. Мы не берем коррупционную составляющую и так далее, некоторую, назовем так, неэффективность государственного аппарата, а она есть. Но нет ни одной идеальной страны. Возьмем Швейцарию, близкую к идеалу, если так уж рассматривать государственное управление: извините, там страна все-таки небольшая, людей немного, управляться там все-таки несложно. Это если брать количество людей на километр квадратный, которыми в принципе можно управлять. То есть они находятся в нескольких агломерациях, работает большая часть зарубежных граждан (из Германии, Австрии и так далее). То есть они, в принципе, с этим вопросом разобрались. Взять Арабские Эмираты. Живых людей там 2 миллиона, если брать именно граждан. Да, на них идут большие выплаты, пенсионные выплаты у них там формируются и так далее. Это все красиво, но забывается, что девять десятых граждан, которые в Арабских Эмиратах – это не граждане, это мигранты. То есть за счет них, за счет не граждан, за счет мигрантов… Ксения Сакурова: И они не получают такие пенсии. Сергей Звенигородский: Они не получают в принципе никаких пенсий. То есть вышел рабочий срок, то есть срок визы, – извини, езжай домой. Дома у него стажа нет, тоже пенсии там нет. Ксения Сакурова: При всем при этом, если смотреть на статистику, ситуация год от года становится хуже. Мы не говорим сейчас о конкретных цифрах. Ну, я имею в виду – о размере пенсий в рублях. Но если смотреть на процент от средней зарплаты (у нас есть эти данные), то в 2021 году он составил 26,9% – размер пенсии от средней зарплаты. В 2020 году это было 28,7%. То есть получается, что относительно средней зарплаты пенсии становятся меньше. При этом есть некое мнение конвенции Международной организации труда, где этот коэффициент замещения пенсией трудового заработка должен составлять 40%. Мы от этого очень отстаем. И еще одни данные – по поводу инфляции нашей. То есть высокая инфляция в 2021 году привела к снижению пенсий в России в реальном выражении в феврале на 0,1% в годовом сравнении, в марте – на 0,2%, ну и так далее. То есть получается, что, допустим, у нас пенсии в рублях растут, но все меньше, меньше и меньше можно на них купить. И по отношению к работающему населению пенсионер становится все беднее. Сергей Звенигородский: Первый момент. На социальную составляющую бюджет тратит сейчас больше, чем Министерство обороны, здравоохранение, медицину, вместе взятые. То есть для тех, кто иногда пишет в соцсетях, что на социальные нужды тратится немного, на самом деле тратится больше, чем на все следующие пять статей, вместе взятые. Поэтому если говорить о том, что государство не социальное – оно социальное. Это если говорить про бюджет, про цифры. Если говорить про те суммы, которые получает конкретный человек на руки, то они уменьшаются. Больше скажу: это будет продолжаться. И это будет продолжаться не один год, потому что я заметил (это мое субъективное мнение, но и можно сказать, что Росстат это, в принципе, поддерживает), что у людей по каким-то причинам сформировался определенный перфекционизм, то есть они считают, что все должно быть вокруг идеально. Сами люди не идеальные, но вокруг все должно быть идеальным. То же самое… Виталий Млечин: Ну, это хотелось бы, конечно. А почему нет? Кто против-то? Сергей Звенигородский: Теперь поясню момент про пенсии. То есть люди хотят большую пенсию, они заслужили. А они действительно заслужили эту пенсию и так далее. Они действительно работали. Работодатель, если он платил «вбелую», он формировал эти выплаты, он платил. Если архив не сгорел, если человек находился на одном рабочем месте, то есть он молодец, он заработал свою пенсию, 40 лет отработал, допустим, или 50 лет. Я имею в виду северный стаж и так далее. То есть он должен получать большую пенсию, а он получает 9 600. То есть здесь берутся конкретные случаи, с которыми нужно разбираться. То есть это не значит, что у всех людей упала пенсия. Берется средняя температура какая-то по больнице. Так же, как и инфляция. Инфляция – это, вообще-то, измерение немного других цифр. ЦБ и оперирует как изменением денежной массы по отношению к товарам и услугам. То есть это не имеет отношения к росту цен. И мы все время сравниваем вот эти две величины, забывая, что… Ориентируемся и говорим все время про инфляцию в основном, чиновники говорят про инфляцию, но пенсионеры говорят как раз про рост цен. Так вот, про рост цен. Как вы знаете, у нас, к сожалению, ситуация на мировых рынках, на внутреннем рынке и так далее не идеальная. То есть мы сейчас близки к началу нового кризиса. И говорить о том, что государство живет где-то вне этих рамок, то есть оно просто печатает деньги, они расходятся, все идеально, к сожалению, не приходится. У нас имеются задержки по потреблению. У нас имеются задержки по генерации тех же продуктов, услуг и так далее. То есть тот же… Если берем Налоговую службу – да, они собирают, кстати, больше денег. То есть у нас получается достаточно интересная ситуация. С одной стороны, ФНС собирает больше денег, она больше их собирает, аккумулирует, больше поступает денег в федеральный бюджет. С другой стороны, затраты увеличиваются. У нас посчитано, сколько идет на пенсионеров. Я уже говорил, что 42 миллиона пенсионеров. И только на индексацию этим 42 миллиона пенсионеров в год, если даже берем вот эти цифры… Это то, что, в принципе, нормальному человеку достаточно забавно слышать, когда его пенсия небольшая и увеличилась на 5–7%. Для государства это 400–500 миллиардов рублей в год. Виталий Млечин: Это понятно, это несомненно так. Давайте узнаем, что думает Валентина из Воронежа. Валентина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Виталий Млечин: Говорите, пожалуйста. Зритель: Я хочу сказать, что с пенсией началось хуже, когда был Ельцин. Он, во-первых, изменил коэффициент. Все, кто где учился – все это выбросилось, и пенсии уже стали меньше. У моего мужа была больше, он служил в армии. У него все выбросили – и у него стало меньше, чем у меня. Дело в том, что я отработала рабочим 42 года на вредной работе. Я заработала себе группы во время рабочей жизни. Сейчас я вообще даже не могу полечиться, лекарственная аллергия, потому что я сидела и паяла. Люди, которые искали легкой жизни, устраивались контролерами, уборщицами, дворниками, чтобы полегче было. Они сохранили свое здоровье. Конечно, плохо, что они мало получают. Но все-таки зависит все от правительства. Вы посмотрите, люди дорогие, у нас Ельцин три нуля отбавил! То, что Путин прибавляет – это одна тысячная доля! Ну, то, что он к пенсиям прибавляет. Увеличиваются нагло все цены! Они богатеют, у них миллиарды, и они ничем не обязаны никому. Ксения Сакурова: Валентина, у вас какая пенсия? Расскажите нам. Вы сколько получаете? Зритель: Разве это жизнь? Вы посмотрите, я потеряла двух сыновей. Это что творится-то? Виталий Млечин: Понятно, Валентина. Спасибо вам большое. Ксения Сакурова: Да, спасибо, что рассказали. Виталий Млечин: Давайте Анну из Смоленска еще послушаем. Анна, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Слушаем вас. Зритель: У меня такая же проблема – у меня очень маленькая пенсия. Виталий Млечин: Сколько? Зритель: Я уже 10 лет как на пенсии, мне 65 сейчас. Виталий Млечин: Сколько пенсия? Зритель: 8 420. Это сейчас мне добавили за то, что я работаю, еще в августе 200 рублей добавили. 8 420. И как мне жить на эту пенсию? Мне приходится работать, хотя я очень и очень больная, у меня три перелома позвоночника. Ксения Сакурова: Анна, спасибо, что поделились. Виталий Млечин: Спасибо. При этом из Вологодской области нам пишут: «А почему не рассказываете про пенсии чиновников, министров, депутатов и так далее? У них пенсии по 100 тысяч». А действительно ли есть пенсии по 100 тысяч? Сергей Звенигородский: Конечно, есть. Есть и более высокие пенсии. Виталий Млечин: У кого? Сергей Звенигородский: Есть у судей пенсии, есть у чиновников, есть у бывших депутатов, есть у экс-глав регионов. То есть это есть. Но если говорить о том, что давайте у них поотбираем все… Виталий Млечин: Нет-нет, про «поотбираем» мы ничего не говорим. Мы хотим понять сначала… Ксения Сакурова: И почему так? Сергей Звенигородский: Просто люди хотят справедливости и так далее. Почему так? Люди, которые, в принципе, там оказались, на различных постах, они оказались там не с улицы. Да, действительно, есть у нас, повторюсь, семейные связи, коррупционная составляющая и так далее. Это все понятно. Но тем не менее человек, который там уже был, оперирует большими суммами. Я уж молчу, что он много знает, и эти знания не всегда следует разглашать. Конечно же, ему за это платят. По поводу больших пенсий. В количественном выражении таких людей очень немного – их всего несколько тысяч. Поэтому, чтобы понимали, эти суммы для Пенсионного фонда России, который тратит 7,5 триллиона в год, очень невелики. То есть то, что тратится – это несколько миллиардов рублей на вот таких граждан с очень высокими пенсиями. Виталий Млечин: То есть фактически, даже если эти деньги разделить, то там получится… Сергей Звенигородский: Прибавка будет – несколько рублей для каждого пенсионера, у которого небольшая пенсия. По поводу пенсионеров, которые сейчас обращались, у которых пенсии 8–9 тысяч рублей. Если у них есть такая возможность написать свой вопрос, конкретизировать вам, допустим, а вы перешлете мне, то я смогу помочь. Виталий Млечин: Конечно. Сергей Звенигородский: Не со 100% случаев, но в большинстве там можно помочь. Ксения Сакурова: Как получается, что человеку не засчитывают, допустим, северный стаж или по какой-то причине коэффициент неправильный? Почему это происходит? Сергей Звенигородский: Есть человеческий фактор. Есть фактор смены как раз юрлица. То есть один вариант – работодатель не очень «чистый», так назовем. Другой вариант – когда была смена собственника, допустим, передались данные в архив, в архиве, если архив городской, допустим, так называемые «мыши большие» вдруг сожгли архив. То есть различные случаи происходят. Они все реальные, они задокументированные, как говорится, уголовные дела происходят. То есть в свое время очень много дел потерялось, очень много людей потеряли данные. Еще один момент – то, что люди, имея несправедливо небольшую пенсию при том, что большой стаж, официальная работа, но тем не менее они не имеют большой пенсии, и они никуда не обращались. Либо обращались только в Пенсионный фонд России, либо к юристам, которые, к сожалению, в большинстве своем, скажем так, не всегда могут помочь, потому что их интересуют деньги, а не реальная помощь. Ксения Сакурова: А куда еще нужно обращаться? Сергей Звенигородский: Есть ОНФ. Есть «горячая линия» Пенсионного фонда России. Она уже, в принципе, несколько лет, но нормально работает уже второй год. Человек пишет запрос. И если он пишет максимально конкретно, то есть: «Мое личное дело пенсионное – такое-то. У меня такой-то стаж. У меня такая-то пенсия. Прошу разобраться», – то в 95% случаев разберутся. Виталий Млечин: Вот из Хабаровского края: «У нас при Ельцине пенсии платили вовремя и нормально». То есть понятно, что в разных регионах по-разному. Вот по поводу «вовремя». А сейчас разве есть проблемы с тем, что не вовремя платят пенсию? Сергей Звенигородский: Если совсем удаленный район, один человек на две тысячи квадратных километров и к нему, как говорится, только с вертолетом, то может быть и не вовремя. Но это абсолютно единичные случаи. То есть этого нет как явления. Виталий Млечин: Ну да, нам практически вообще не жалуются на то, что не вовремя. Жалуются на то, что мало, но, по крайней мере, все-таки вовремя. Сергей Звенигородский: Цифровизация все-таки, XXI век, поэтому, если говорить именно про выплаты, то здесь мы, скажу, как минимум в первой тройке в мире. Ксения Сакурова: Я напомню, это проект «Реальные цифры», мы посчитали, сколько на самом деле получают наши пенсионеры. А вот на что хватает этих денег – наши корреспонденты спросили у пенсионеров из Уфы, Бийска и Курска. Давайте посмотрим все вместе. ОПРОС Ксения Сакурова: Ужасно, когда… Виталий Млечин: Очень сложно комментировать это все, да. Ксения Сакурова: …когда люди говорят о том, что им есть хочется, как о чем-то таком… как о баловстве практически, и поесть тоже хочется. Василий с нами на связи, Комсомольск. Виталий Млечин: Здравствуйте, Василий. Ксения Сакурова: Да, здравствуйте, Василий. Зритель: Здравствуйте. Виталий Млечин: Говорите, пожалуйста, вы в эфире. Зритель: Я вам звоню из города Комсомольска-на-Амуре Хабаровского края. Ксения Сакурова: Слушаем вас. Зритель: Я раньше жил на мысе Лазарева. Трудовой стаж у меня 48 лет. Пенсию мне начислили – 23 700 рублей. Когда переехал в Комсомольск… Виталий Млечин: Василий, пожалуйста, переходите к сути. Сергей Звенигородский: Ну, он как раз то, что нужно, говорит. Ксения Сакурова: Так? Зритель: Когда переехал в Комсомольск… Ксения Сакурова: Что произошло? Виталий Млечин: Что-то со связью, может быть? Зритель: Перевел пенсию. И мне пенсию сократили на 640 рублей. Виталий Млечин: Понятно, да. Спасибо большое, Василий. Ксения Сакурова: Спасибо. Виталий Млечин: Переехал – и сократили пенсию. Это законно или нет? Сергей Звенигородский: Да, есть такой закон. Если человек меняет место жительства, соответственно, уходят надбавки. Если человек, допустим, с Севера переехал на Юг, допустим, в Белгород или в Сочи, то он теряет надбавки, которые он получал на Севере. Виталий Млечин: А почему так? Ведь он же, когда работал, получал эти надбавки. Ксения Сакурова: Всю жизнь свою отдал. Сергей Звенигородский: Там есть различные надбавки. Основные надбавки, которые он заработал, которые входят в тело страховой пенсии, они у него остались. А вот надбавки, которые идут дополнительные (ну, в его варианте это 640 рублей), они были убраны. То есть это идет как мера поддержки – понятное дело, что явно недостаточная для Севера. То есть 640 рублей – это надбавка от региона. Ксения Сакурова: Сергей Юрьевич, ну очевидно же, что система (я произнесу это), она несправедливая, она несправедливая. Очевидно, что она даже нерабочая, потому что ну не должно быть так. И это ненормально, чтобы человек не мог выйти из магазина и купить не что-то сверхъестественное, а самые обычные продукты. Ну не должно быть так. Это неэффективная система, если она такая. Может быть, нам уже как-то пора реформироваться? Может, по-другому должен Пенсионный фонд формироваться? Может, мы по-другому вообще должны к этому вопросу подходить, а не так, как сейчас? Сергей Звенигородский: Варианты есть. Виталий Млечин: И при том, что все время реформируется она на самом деле, каждую пару лет реформа происходит. Сергей Звенигородский: Варианты есть. Ксения Сакурова: Вот какие варианты у нас могут быть? Сергей Звенигородский: Смотрите, есть два варианта. Первый вариант – радикальный, «давайте все сломаем и что-нибудь построим». Мы это проходили в 90-е, когда в принципе пенсий не было, кроме некоторых на Дальнем Востоке, которые получали. То есть это один вариант. Виталий Млечин: Какой-то менее радикальный желательно. Сергей Звенигородский: Ну, я закончу про радикальный вариант. То есть как вариант предлагается (конечно же, это все только в кулуарах) некий базовый доход, который платится всем. Отменяются пенсии, соцпособсия и так далее, но платится всем определенная сумма – 20 или 30 тысяч рублей, но всем одинаково, если человек обладает каким-то набором критериев для получения этой суммы. То есть базовый доход не для всех, чтобы не было просто большого количества, как в США сейчас, товарищей, которые не знают, чем заняться, и плодятся гетто. То есть люди должны быть, к примеру, работоспособные либо работающие за «белую» зарплату. Это могут быть и граждане РФ новые. То есть это как мера поддержки для тех, кто приедет в Российскую Федерацию, будет жить и станет гражданином. Это слишком радикально, потому что придется очень много сломать. И опять же нужно определиться, куда девать чиновников плюс сотрудников Пенсионного фонда России и других соцслужб. А это около миллиона человек, если брать всех. То есть это тоже проблема. Менее радикальный вариант, который сейчас как раз государство и делает, – оно точечно, понемногу, можно сказать, «подкручивает гайки» в существующей несправедливой системе, пытаясь ее сделать чуть-чуть более справедливой. И нюанс, основной нюанс в том, что если это делать чуть более резво, как это было сделано с повышением пенсионного возраста, то, кроме негатива и отсутствия экономии на этом самом действии, мы ничего не получим. Взять, допустим, повышение пенсионного возраста на пять лет. Экономия, которую государство получило на этом повышении, на уменьшении количества новых пенсионеров, на получении некой экономии для федерального бюджета при выделении средств непосредственно, – к сожалению, пандемия все это «съела» за один год. Все вот это повышение на пять лет за год было уже «проедено». И не был решен вопрос. То есть он должен был решаться комплексно, с точки зрения подхода государства к социальным всем институтам по поводу трудоспособности старшего поколения, которое вдруг выяснило, что они предпенсионеры, а не пенсионеры, и со стороны молодежи, которая не может получить новое рабочее место, потому что все рабочие места заняты. Плюс подвижки по тем самым пенсиям. Все-таки у нас северная страна, у нас люди будут выходить и выходят на пенсии по инвалидности, потому что человек физически не может работать на Севере, у него не хватает здоровья. Чтобы с этими проблемами как-то справиться, нужен более длительный переходный период. Но на государство давит как раз демографический кризис. И то, что сейчас мы обсуждаем, в 2030-х годах будет стоять вопрос по-другому: а будем ли мы в принципе платить пенсии, и если платить, то кому? Виталий Млечин: В 2030-х годах? Мне кажется, это еще не самый плохой вариант. Есть прогнозы, что это и раньше еще наступит. Сергей Звенигородский: Еще один такой флажок будет в 2022 году, когда впервые массово пойдут пенсионеры с накопительными пенсиями. Это еще один будет флажок. Ксения Сакурова: Галина… Виталий Млечин: Галина из Московской области. Здравствуйте, Галина. Ксения Сакурова: Добрый день. Зритель: Здравствуйте. Виталий Млечин: Говорите, пожалуйста. Зритель: У меня стаж работы – 52 года. Проработала я бухгалтером. Работала в организациях государственных, я имею в виду, не коммерческих. И вот пенсия у меня – 15 034 рубля. Я считаю, что это очень мало. Виталий Млечин: Я думаю, что вы правы. Зритель: В магазине цена на продукты все повышаются. И когда нам повысят пенсию? Мы работаем, работаем, ждем, ждем, чтобы нам повысили ее, но никак не дождемся. Виталий Млечин: Понятно, спасибо большое. Сергей Звенигородский: Можно уточнить? А она работает сейчас или нет? Ксения Сакурова: Да, работает. Виталий Млечин: Да. Она сказала, что работает еще. Сергей Звенигородский: Просто если она хочет получить индексацию как неработающий пенсионер, то есть одна достаточно простая схема: человек уходит на три месяца с работы, получает индексацию за предыдущие годы, пока он работал, а после этого снова выходит, восстанавливается на работе. Виталий Млечин: И индексацию не отберут после этого? Сергей Звенигородский: Она уже пройдет, все, сумма будет назначена. Тут какой момент по поводу индексации работающим пенсионерам, по поводу того, что их не платят? Эти суммы не теряются, они не исчезают, не идут никому на какие-то дачи, яхты и так далее. Эти суммы аккумулируются на счетах граждан, но не выплачиваются. И когда человек выходит, заканчивает трудовую деятельность, в течение квартала Пенсионный фонд России проверяет, что человек действительно закончил трудовую деятельность. После этого производится перерасчет пенсии с учетом тех сумм, которые накопились от работодателя, пока человек работал, будучи уже пенсионером. Не скажу, что суммы большие (зависит от того, у кого какой стаж, кто кем работал и так далее), но эти суммы распределяются. И это отличное подспорье. Ну, если у человека небольшая пенсия, то все равно прибавится несколько тысяч, 2–3 тысячи может прибавиться. Виталий Млечин: Ну, несколько тысяч… С такими суммами это тоже существенно. Сергей Звенигородский: Ну, зависит, конечно же, от того, сколько заработал. Виталий Млечин: Спасибо вам большое. Ксения Сакурова: Спасибо большое. Виталий Млечин: Независимый пенсионный консультант Сергей Звенигородский был в нашей студии. Мы говорили о пенсиях и пришли к выводу, конечно, что они крайне низкие. Ну, ничего с этим пока поделать, к сожалению, нельзя. Будем цены на продукты обсуждать через несколько минут. Никуда не уходите, пожалуйста.