Иван Князев: Итак, российские пенсионеры начали получать выплаты, которые проиндексировали до 8,6%. Вместе с пенсией за февраль поступит доплата за январь. Ну, то есть, вот в январе вам пришла повышенная на 5,9% пенсия, теперь к февральской добавят разницу в 2,7%. Никуда обращаться не надо, пенсию увеличат автоматически. Напомним, что с идеей индексации пенсий выше уровня инфляции выступил Президент Владимир Путин. И средний размер выплаты теперь составляет 18 984 рубля. Ксения Сакурова: Ну вот, у кого сколько, мы пробуем разобраться на этой неделе, в проекте «Реальные цифры». Посчитаем, как на практике проиндексировали пенсии, сколько было, сколько стало после индексации на 8,6%. Просим вас, напишите, пожалуйста, нам на короткий номер 5445. Что важно указать? Размер вашей пенсии после индексации, то есть, сколько всего вы получаете, и сколько составила та самая прибавка. Укажите, пожалуйста, регион. Всю неделю будем считать. В пятницу, как всегда, подведем итоги. 5445 – еще раз напоминаем. Иван Князев: Сейчас у нас на связи Евгений Федоров, депутат Госдумы, член Комитета Государственной думы по бюджету и налогам. Евгений Алексеевич, приветствуем вас! Ксения Сакурова: Здравствуйте! Евгений Федоров: Здравствуйте! Иван Князев: Евгений Алексеевич, контролируете же, да, чтобы все вовремя получили? Чтобы процесс шел без каких-либо проблем? В Госдуме на контроле? Евгений Федоров: Да, конечно, конечно. Мы в Комитете по бюджету постоянно вот, в том числе, это было недели три назад, вот в связи с этой индексацией заслушиваем руководство Пенсионного фонда. Постоянно идут доклады оттуда: есть ли проблемы с начислением этих средств, в том числе, в той части, которая идет из федерального бюджета. Вы знаете, что федеральный бюджет дополняет Пенсионный фонд на значительные суммы, порядка двух триллионов, для того, чтобы обеспечить полностью всю индексацию и все необходимые выплаты, предусмотренные государством. Это, на самом деле, самая главная задача Комитета по бюджету Государственной думы – отслеживать бюджетные выплаты. Ксения Сакурова: Ну, вот что нам люди пишут? У кого-то 200 рублей, у кого-то 400. Ну вот максимально 1 750 рублей вот тут из Ленинградской области нам написали: «Очень рады размеру моей пенсии. С января 22 100, индексация 1 750 рублей». Но все-таки есть немало тех, у кого, конечно, прибавка совсем небольшая. И в общем-то, на фоне нынешней инфляции все равно незаметная. Хоть и на уровень инфляции, выше уровня инфляции. Может быть, справедливее было бы фиксированно как-то повышать? Или мы себе сейчас не можем это позволить? На какую-то фиксированную сумму всем. Евгений Федоров: Нет, ну подождите, речь же идет не о том, что, не о подарке. Речь идет об автоматическом государственном механизме индексации пенсии в связи с инфляцией. То есть, и с тем, что падают, то есть, растут цены. И это конкретный механизм. То есть, там нельзя взять и раздать по 10 тысяч. Если надо раздать по 10 тысяч, это решение принимает Президент. Это решение отдельного характера, связанное с другими обстоятельствами, но не ростом цен, а с какими-то общими национальными проблемами типа эпидемии. Вот вы знаете, такое решение принималось. В данном случае это работает автоматический механизм. И по требованию Президента он как бы выше, чем обычно, да? Хоть и немножко, но выше, чем обычно. То есть, идет на опережение, понимая, что инфляция. Ну то, что компенсации как бы отстают от инфляции. Если инфляция произошла, а потом происходит компенсация пенсий. Поэтому тут невозможно взять вот и… Другое дело, что вы, по сути, и наши зрители ставят вопрос другой: почему вообще маленькие пенсии? И вообще маленькие доходы в стране? Но это вопрос уже большого национального котла. Почему так устроена российская экономика, что в ней такие, я честно скажу, недостаточные доходы всей страны? Почему у нас? Это связано с макроэкономикой. И Президент эти вопросы поднимал еще в послании 2012-го года. Нам придется эту проблему решать. Делать большую макроэкономическую реформу, повышая доходы всей страны от ее экономической деятельности, я бы это так сказал. Иван Князев: Евгений Алексеевич, я так понимаю, в среднем выплаты у нас стали больше на 1 400 рублей. Это вот ваши коллеги-эксперты тоже подсчитали. Знаете, что интересует? Все-таки 8,6 – это чуть выше официальной инфляции, которая там 8,4, да, на конец прошлого года составила. Евгений Федоров: Да, да, да. Иван Князев: Хотелось бы понять, ну, мы прекрасно знаем, какая потребительская инфляция. Вот хотелось бы понять, хватит ли у нас возможностей бюджета, хватит ли у нас, я не знаю, каких-то рычагов, чтобы не спровоцировать инфляцию? Ну все-таки пенсию поднять не на официальную инфляцию, а приблизить ее к потребительской. Возможно ли это? Евгений Федоров: Подождите, у нас, на самом деле, официальная инфляция, потребительская – это потребительская корзина. То есть, идет расчет потребительской корзины. Я понимаю. И люди говорят, что поднялись цены на продовольствие, на целый ряд продовольственных товаров. Это правда. Иван Князев: Да, в разы, конечно. Евгений Федоров: Это правда. Но при этом значительно поднялись цены, например, в других сегментах потребительской корзины. Там транспорт, там еще ЖКХ, там другие, часть культурных даже вещей, там посещение кинотеатра и так далее. То есть, грубо говоря, корзина отражает реальную жизнь человека. Да, понятно, что в продовольствии рванули больше, чем в транспорте. Но в жизни человек-то тратит и на то, и на другое. Поэтому, если есть предложения пересмотреть саму потребительскую корзину, ну, например, не обращать внимание на транспорт, или меньше проценты… Иван Князев: Я думаю, что больше на кинотеатры не стоит обращать внимание. Ксения Сакурова: Да. Иван Князев: И на какие-то другие моменты, потому что там… Ксения Сакурова: Тем более, когда мы говорим о повышении пенсии, все-таки в потребительскую корзину пенсионеров, наверное, в большей степени входят продукты питания, в меньшей степени кинотеатры. Евгений Федоров: Так поэтому кинотеатры там весят, в этой корзине один, может быть, процент. Я, у меня под рукой нет, 1% весят. То есть повышение или снижение цены на кинотеатр влияет на корзину там вообще на копейки. А основные расходы берутся, корзина берется из реального расхода человека. Вот берется человек, пенсионер в том числе, и делается его реальный срез расходов. Из этого считается, сколько он тратит, ну, в процентном отношении, на транспорт, сколько на продовольствие. Поэтому, ну не знаю, пересмотреть вообще параметры корзины? Ну тогда она не будет отражать реальность. Но все-таки люди-то жалуются на один вид, что растет продовольственная, так сказать, проблема. Но… Иван Князев: Почему? Ну не только, не только на один вид. ЖКХ, люди пишут вот там: «Пенсия 10 тысяч, а 6 тысяч отдаю за коммунальные услуги». Тут, на самом деле, считать и считать, если… Евгений Федоров: Правильно, правильно, правильно. В ЖКХ существуют региональные программы поддержки, их 74 штуки. То есть, формально это так. Но при этом человек может пойти в органы власти, почти во всех регионах без исключений есть региональные меры поддержки. Например, в Москве если этот пенсионер живет, он, по региональным мерам поддержки может получить до 20 тысяч, там, 25 тысяч, там, в зависимости от разных элементов и категорий. Поэтому тут это более такой сложный совокупный механизм. Но вообще, еще раз говорю, конечно, надо повышать общий доход граждан. Но, собственно, для этого надо проводить вот реформы глобального характера. Ну, например, менять принципы и миссии рубля, который у нас привязан сейчас к экспорту. А живем-то мы не в экспорте, мы живем в реальной экономике. И менять макроэкономические параметры. То есть, но это проблема уже политическая. И как раз Президент, когда поднял вот этот вопрос конфликта с США, он как раз, на самом деле, нацелился на создание условий для решения этой проблемы. Это кажется, что не взаимосвязана вот эта вот история с Америкой и безопасности с внутренними. На самом деле, связана. Потому что это все – часть глобального рынка. И, соответственно, в этом глобальном рынке мы хотим получить большую долю. Извините меня за такое вот сравнение. Иван Князев: Ну да, ну, то есть, получается нам надо победить Америку, чтобы у нас пенсии выросли, если утрированно. Евгений Федоров: Да, надо уменьшить, утрированно надо уменьшить нашу поддержку глобальной экономики, и Америки в том числе, чтобы эти деньги остались внутри Российской Федерации для помощи нашим пенсионерам. Ксения Сакурова: Давайте послушаем наших зрителей. Розалия с нами на связи из Казани. Розалия, здравствуйте! Зритель: Да. Меня очень волнует вопрос. Квитанцию приносят мне домой, пенсию с квитанцией. Раньше писали, на сколько процентов прибавили. Тем более, я инвалид второй группы, тоже писали отдельно. Ходила в Пенсионный фонд, сказали: «Наверх обращайтесь». И все на этом. Ну что это за безобразие? Ксения Сакурова: Подождите, а у вас сумма-то изменилась? Вот сколько вы получали там в прошлом… Зритель: Я 16-го числа получаю. 16-го. Ксения Сакурова: А, то есть, вам еще только предстоит, да, то есть вы еще только узнаете. Зритель: Да нет, меня волнует, почему перестали писать вот эти проценты. Неужели так трудно? Раньше ведь писали. Иван Князев: А, а теперь непонятно? Зритель: Мне приносили домой пенсию. Я инвалид второй группы. Ксения Сакурова: Да, мы поняли. Да, понятно. Иван Князев: Да, понятно, Розалия. Спасибо вам большое! Евгений Алексеевич, что с военными пенсионерами? Евгений Федоров: Вот я как раз военный пенсионер, и у нас тоже произошла индексация. Иван Князев: Насколько и как? Когда? Евгений Федоров: Ну она произошла одновременно, с 1-го числа. Правда, сегодня у нас февраль, и я еще цифрами не владею, по себе лично. Но одновременно принято было решение Президентом о росте военных пенсий. И этот рост военных пенсий не меньше, чем тот, который у нас для обычных пенсионеров. Даже, по-моему, чуть-чуть больше там, с учетом некоторых особенностей. Поэтому, военные у нас сейчас важны, и отслеживание пенсий для военных тоже. У нас она идет просто по другой статье. Если обычная пенсия идет по статье поддержки Пенсионного фонда, то военная пенсия идет по статье Министерства обороны. И расходы на военнослужащих. Потому что военный пенсионер, на самом деле, это пособие, а не пенсия, по сути своей. Это человек, который, так сказать, служит, хоть и на пенсии, и получает пособие по военным статьям. Иван Князев: Тут вот интересные данные. Министр труда и соцзащиты Антон Котяков заявил, что в 2023-м году у нас в среднем пенсия неработающего гражданина составит 20 047 рублей, в 2024-м 21 150 рублей. Это уже с привязкой к инфляции каким-то образом посчитали уже? Есть прогнозы что ли? Евгений Федоров: Ну, мы не меняем пенсионную формулу, пенсионную систему. То есть, пенсионной реформы у нас, как таковой, нет, кроме той, которая вот запущена была в 2018-м году. И расчеты Котякова идут из двух показателей: из показателей инфляции и из показателей запланированного роста пенсий, вызванного перераспределением пенсионного фонда в связи с повышением срока выхода на пенсию. Это запланированное мероприятие, и мы автоматически здесь начинаем получать повышенную пенсию. Правда, позже. Иван Князев: Еще такой вопрос. Евгений Алексеевич, ну, в Государственной думе есть же какая-то система мониторинга, когда люди говорят, что, ну, прибавка все-таки не совсем ощутима. Ну если так вот, не по потребительской корзине там, не еще по чему-то. Ну а посмотреть по-человечески на это все дело. Обращаются же к вам. И как вот это отслеживается? И как влияет на принятие решений? Или все это только от финансов пляшет? Евгений Федоров: Ну, тут смотрите, какой момент. Конечно, если рассматривать, как подарок какой-то, то она, конечно, очень мала. Я считаю, подарок должен начинаться с 10 тысяч, вот так вот, с точки зрения общественного восприятия так вот, как подарка. Тут надо просто менять структуру. Повышать просто пенсии. Просто назначать другие пенсии гражданам, там раза в два, в три. Для нашей экономики, я как экономист говорю, это, при ее изменении на суверенный тип, это возможно. Потому что, все-таки, треть мировых богатств в нашем распоряжении. И иметь 1,5% мирового ВВП для такой гигантской страны, которая производит на своей территории 6% мирового ВВП, так, на секундочку, да? Просто это оффшорное формирование. То есть, мы производим, но прибыль формируется за рубежами наша. Отсюда и требование Путина деоффшоризации. Это, конечно, мало, да, это понятно, что это недопустимо, это надо менять. Но вот именно это мнение средств массовой информации и общественности привлеклось к этому повышению. А вообще это рутинный технологический процесс. То есть, как бы не разовое какое-то: «Ой, повышение!», а это технологический ежегодный механизм, редактирующий пенсии в связи с инфляцией. Делать из него какое-то подарочное «Вау!», вот ну это как-то так получилось. Это неправильно. Иван Князев: Да нет, да никто бы, наверное, и не делал. Просто у нас, еще раз говорю, инфляция продуктовая скаканула в прошлом году так, что сразу актуальным вот этот вопрос стал. Евгений Федоров: Давайте так. Насколько скакнула продуктовая инфляция по основным товарам потребления? Вот в разных местах говорят там, процентов 20-25. Но при этом, с учетом того, что не поднялись или незначительно поднялись ЖКХ и транспорт, это основные другие расходы, то в среднем корзина выдержана. То есть, вот я хотел бы обратить внимание, что, как человек обращает внимание на какой-то один фактор. Если другие факторы стабильны более-менее, он на него не смотрит. Но на него же тоже есть расходы. Поэтому правильно ли корзина сделана, повторюсь. Ну это нужны аргументы. Иван Князев: Да, понятно. Евгений Федоров: Люди скажут, что неправильная корзина, она не отражает реальности. Иван Князев: Понятно. Спасибо. Ксения Сакурова: Спасибо! Евгений Федоров, депутат Государственной думы, член Комитета Государственной думы по бюджету и налогам. Еще зрителей наших послушаем. Галина из Москвы на связи. Галина, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! У меня вопрос вот какой. В ноябре месяце было повышение, индексация пенсионная, на 5,6%. Затем Владимир Владимирович сказал, что надо повысить на 8,6%. Я сейчас получила пенсию, новую, проиндексированную на 2,5%. Эта пенсия, 3 февраля она поступила за 2022-й год. Вопрос: 8,6% - это сумма предыдущей индексации плюс те недостающие проценты, которые, чтоб получилось в сумме 8,6? Или 8,6 – это совершенно новая индексация и она не связана с предыдущей? Иван Князев: Вот как детально наши телезрители все-таки высчитывают вот эти все проценты. Нет, это не недостающие проценты. 2,7% получилась прибавка к январской. Зритель: Спасибо. По крайней мере, это понятно. Спасибо! Иван Князев: Спасибо вам. Ксения Сакурова: Спасибо вам за звонок. А мы продолжаем обсуждать эту тему. С нами на связи Олег Шибанов, директор финансового центра Сколково – Российская экономическая школа. Олег Константинович, здравствуйте! Олег Шибанов: Добрый день! Ксения Сакурова: Вот из того, что пишут сейчас нам люди, я понимаю, что да, наверное, с точки зрения буквы закона, прибавка всем на определенный процент – это правильно, оно так существует. Но с точки зрения реальной ситуации, вот мы об этом говорим уже некоторое время, ну это не покрывает, на самом деле, ту инфляцию, которую люди видят в магазине, да, вот в своей собственной потребительской корзине. Мы можем как-то изменить эту систему сейчас? Мы можем себе позволить изменить пенсионную систему так, чтобы людям, действительно, стала заметна прибавка. И какой она должна быть? Олег Шибанов: Понимаете, здесь же в чем сложность ситуации? В том, что, когда мы звонки часто в студии слышим, мы слышим, как говорят: «Я отдаю столько-то за ЖКХ, и у меня остается очень мало на еду». Так вот в том и маленькая деталь, что за ЖКХ-то увеличение получается гораздо ниже, чем та инфляция, которая есть по, скажем, продуктовой корзине. И когда мы думаем про индексацию пенсии, нам, к сожалению, как сказал предыдущий ваш спикер, нужно учитывать то, что в корзине есть несколько товаров или услуг, которые человек потребляет. Но здесь острый вопрос, конечно, не в том, насколько индексировать, а в том, что уровень пенсии низкий. Вот в этом ключевой момент. Как ни индексируй, пусть это будет 9%. Иван Князев: Все равно будет мало. Олег Шибанов: Даже 9,5, будет мало, конечно. Иван Князев: А как нам поменять тогда структуру экономики? Вот нам предыдущий эксперт рассказывал много разных интересных вещей. Но все они неосуществимы в ближайшее время, как мне кажется. Олег Шибанов: Ну это, действительно, неосуществимо. И здесь вопрос, собственно, того, что у нас прекрасное большое население, и относительно небольшая экономика при нем. То есть, когда мы думаем про федеральный бюджет, мы же прекрасно понимаем, что это там 25 триллионов рублей расходов в год. И если мы все эти деньги переведем на пенсии, то у нас, собственно, не останется на все остальное. Пенсии при этом вырастут раза, наверное, в три, я точно подсчитывал, но сейчас не помню число. И в этом плане, ну, а что сделаешь? Надо быть просто большой экономикой, чтобы мы много производили, много продавали и много торговали внутри. Ксения Сакурова: Но у нас же есть сейчас некие сверхдоходы бюджета? Ну, по крайней мере, за прошлый год мы можем об этом говорить. Мы не можем это как-то перераспределить, в том числе, и на пенсионеров? Олег Шибанов: Вы знаете, а были же выплаты. Я, может быть, вас сейчас обманываю, но мне казалось, что… Ксения Сакурова: Ну, то есть вот только разово, только разово? Олег Шибанов: Конечно. Потому что эти сверхдоходы потому и сверхдоходы, что они в отдельный год бывают, а в другой год цена на нефть падает до 30, и оказывается, что у нас пенсионный бюджет еще сложнее содержать. Ксения Сакурова: А инвестировать как-то грамотно эти сверхдоходы, чтобы у нас, в принципе, всегда был какой-то такой дополнительный запас денег для пенсионного фонда? Олег Шибанов: Это очень хороший вопрос, он прямо острый. Потому что вот норвежцы сделали свой огромный фонд, но их там просто сильно меньше. И из-за этого они смогли накопить туда даже больше денег, чем Россия. Россия сейчас собирает международные резервы. И они очень консервативно инвестируются. Потому что это именно сбережения на черный день, а совсем не инвестиции в долгосрок. Ксения Сакурова: Ну то есть, мы пока просто боимся это делать? Или что? Олег Шибанов: Мы еще, может быть, не накопили ту подушку безопасности, сверх которой мы готовы пойти на инвестиции. Иван Князев: Давайте послушаем наших зрителей. Кто у нас сейчас на связи? Ксения Сакурова: Людмила из Саратовской области. Иван Князев: Приветствуем вас, Людмила. Ксения Сакурова: Людмила, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! Ксения Сакурова: Да, слушаем вас. Зритель: Алло, вы слышите, да? Ксения Сакурова: Слушаем. Зритель: Я вот по поводу реальных цифр, да, про пенсии. У меня муж военный пенсионер. И вот он 4-го числа получает пенсию. И получил он пенсию, у него прибавили 89 рублей только всего. Вот реальные цифры прибавки. Хотя обещали 8,6%. Ксения Сакурова: И никаких дальнейших пояснений, ничего нет, да? Зритель: Нет, нет, нет, ничего нет. Да. Иван Князев: Это, наверное, нужно обратиться, я не знаю куда, в пенсионный фонд. Там более подробно все детали, наверное, вам расскажут. Я не думаю, что сейчас наш эксперт сможет вам точно ответить на это. Давайте еще один звоночек. Елена из Астрахани. Ксения Сакурова: Елена? Зритель: Ага, здравствуйте! Ксения Сакурова: Да, слушаем вас. Зритель: Мне говорить? Ксения Сакурова: Да, здравствуйте! Зритель: Скажите, а почему вообще пенсии не прибавляют фиксированной суммой всем одинаково? Мы сейчас уже никто не работаем, все пенсионеры. Потому что те, у кого огромная пенсия, они еще дальше от нас уходят с этими процентными прибавками. Иван Князев: Да, хорошо, спасибо. Ксения Сакурова: Спасибо. Иван Князев: Олег Анатольевич, почему, действительно так вот получается, несколько несправедливо? Олег Шибанов: Ну, в каком-то плане, все заработали разные пенсии. В этом смысле все относительно справедливо. Если люди платили более высокие налоги по своим более высоким зарплатам в течение работы, тогда они и должны получать более высокую пенсию. Это стандартная история при солидарной пенсии. Иван Князев: Сейчас у нас, ну, как и во всем мире, население стремительно стареет. Наша экономика как-то это учитывает? Мы в этом направлении как-то движемся? Олег Шибанов: Ну, мы видим, что пенсионный возраст, например, повысили не так давно. И, в общем-то, в этом плане мы, конечно, учитываем старение населения. Но вот с точки зрения того, как вовлекать более взрослых людей в работу, это для регионов, например, большая проблема. В Москве уже поняли ценность таких сотрудников. В регионах все еще считается, что после сорока ты уже старик. То есть, в этом плане часто работодатели с одной стороны жалуются, что уходящие пожилые сотрудники не дают возможности в дальнейшем работать по-старому, потому что нет молодых, которые приходят на их место. С другой стороны, часто рассматривают этих более взрослых сотрудников, как людей, которым можно, например, платить более низкие зарплаты. Иван Князев: А только ли это нам нужно? Олег Шибанов: Знаете, вовлечение более взрослых людей в продолжение работы – это очень важно. Ну, потому, что во всем мире они – кладезь информации, знаний, способности трудиться. У многих россиян здоровье, наверное, немного хуже, чем у аналогичных сверстников в странах развитых, просто потому, что мы живем в другой экологии и с другой нагрузкой. Но это не означает, что мы не сможем работать после 60-ти или 70-ти. Иван Князев: Как вы думаете… Ксения Сакурова: Получается, прости, что единственный путь – это работать до старости? То есть у нас нет никакой другой, никакого другого выхода? И мы не можем как-то таким образом пересмотреть саму систему, чтобы она учитывала вот это старение населения? Олег Шибанов: Вот у меня здесь действительно плохие новости, потому что во всем мире примерно так и выглядит. Если вы берете США, люди выходят на пенсию с накоплениями не меньше 50 тысяч долларов. Это звучит, как большое число, но там огромные расходы. Половина населения выходят фактически с очень низкими сбережениями, которых им не хватит на пенсию. Им приходится работать, примерно так же, как и нашим, в огородах или стрелять дичь, условно говоря. Поэтому здесь история всего мира. Мы действительно не можем найти такие пенсионные системы, которые бы классно поддерживали выходящих на пенсию. Ксения Сакурова: А почему в Европе это работает? Олег Шибанов: Знаете, в Европе это работает суперограниченно. И там, например, последние годы пенсии были вынуждены снижать, потому что фонды, которые вот пенсионные, накопительные, они недофондированы очень сильно. И в итоге не могут платить гражданам обещанные пенсии. Поэтому я бы был осторожен, говоря о том, что в Европе все получилось. Там у кого-то из богатых людей с большими зарплатами да, получилось. Иван Князев: А у них такая же пенсионная система, как у нас? Олег Шибанов: У них смесь. Там три компонента, но две главных – это государственная пенсия, то есть, вот эта солидарная, которая есть и у нас, и накопительная часть пенсии, которую люди сами откладывали в свои фонды, которые инвестировали эту часть пенсии. Ксения Сакурова: Какой тогда выход у нынешних, еще пока работающих людей? Что они могут сделать прямо сейчас? Олег Шибанов: Вы знаете, определиться с тем, что выход на пенсию, скорее, лучше отложить несколько. Потому что там и пенсия сама подрастет, если отложить этот выход на 5-10 лет. И, с другой стороны, попытаться понять, как карьеру дальше строить. То есть, чем заниматься. Понятно, что там, условно, на стройке не поработаешь в 60. Может быть, надо искать какую-то другую занятость, которая будет более удобной с физической точки зрения. Ксения Сакурова: Но будущее мира именно за долго работающими людьми, за работающими людьми, ну, условно говоря, до предела? Олег Шибанов: Я боюсь, что да. Потому что во всем мире это происходит. И мы не видим только в России, допустим, этих явлений. Мы видим это по всему миру и в развитых странах тоже. Иван Князев: Хабаровский край пишет: «Добавили пенсию 1000 рублей, набор продуктов повысился на несколько тысяч». Из Смоленской области: «10 913 рублей, прибавка 665». Со Смоленска, в частности. Может, действительно, нужно как-то избавляться от этой прожиточной корзины, потребительской корзины? И какие-то другие критерии, в общем, выстраивать, как мы оцениваем благосостояние наших людей? Олег Шибанов: Вы знаете, пенсионная система работает не от минимальной потребительской корзины. Она работает от наполнения пенсионного фонда и от вот этих электронных баллов, которые люди накапливают в течение своей работы в компаниях. Поэтому здесь особо-то не поменяешь. То есть, здесь нет какой-то сверхидеи, которая бы позволила просто увеличить пенсии. Денег нет. Иван Князев: Понятно. Спасибо. Олег Шибанов, директор финансового центра Сколково – Российская экономическая школа, был с нами на связи. Ксения Сакурова: Тему пенсий наши коллеги продолжат в 20:00. Ну а мы напоминаем, что на этой неделе в проекте «Реальные цифры» считаем, как на практике проиндексировали пенсии, сколько было, сколько стало после индексации на 8,6%. Присылайте ваши цифры, ваши сообщения на номер 5445. Еще раз: размер вашей пенсии после индексации в целом, ну, и сколько составила та самая прибавка. В пятницу подведем итоги. Иван Князев: Ну а мы продолжим уже после новостей. Будем говорить о сфере ЖКХ. Там выяснилось, что не хватает квалифицированных специалистов. И в Общественной Палате задумались о том, чтобы поднять престиж этой сферы. Как это можно сделать, обсудим.