Оксана Галькевич: А теперь тема, которую вы комментируете, по-моему, с самого начала нашего эфира. Петр Кузнецов: Продолжаются сообщения. Оксана Галькевич: Да. С такими ценами, вы знаете, ни каши, ни борща у нас не сверишь. А особенно, что удивительно, на нашем Юге. Это правда очень удивило. Сейчас расскажем. Вот я смотрю на результаты нашего опроса для проекта «Реальные цифры». Петр Кузнецов: Он вернулся, этот проект. И на этой неделе мы спрашивали вас: сколько стоят овощи из так называемого «борщевого набора»? – чтобы сравнить цены в ваших магазинах с цифрами, которые дает нам Росстат. Собственно этим мы и занимаемся в рубрике «Реальные цифры». Оксана Галькевич: Да. Но Росстат, кстати, говорит о почти стопроцентном росте цен с января по сентябрь по некоторым борщевым позициям. Подчеркну – некоторым. В частности, капуста прибавила почти 100% – на самом деле 90%, и не в весе, а в цене. И надо сказать, что удивляет-то? Ведь не экзотический какой-то овощ с трудной логистикой по доставке, потом его еще нужно растаможить на границе, и только потом он поступает на наши прилавки. Нет, это наша простая неприхотливая белокочанная капусточка – и 90,6% с начала года. Вот так. Петр Кузнецов: Следом – морковь. Оксана Галькевич: Тоже наша, наверное, нет? Петр Кузнецов: Наверное. Точно известно, что на 44%, почти 45%. Подорожали картофель и лук – 27% и 25% соответственно. И вот здесь интересно, что даже новый урожай не остановил это мощное движение цен по восходящей. Оксана Галькевич: Ну, обычно летом как-то, да, все это притормаживало, даже дефляция у нас случалась. А тут надо сказать, вы знаете, ваша информация с мест эту картину росстатовскую только подтвердила. Причем что интересно? Одни из лидеров по дороговизне (возвращаюсь к тому, с чего начали) – почему-то наши южные регионы. Вот Ростовская область, например. Столицы давайте сразу исключим – просто потому, что высокими ценами в Москве и Петербурге никого особо не удивишь. Но вот чтобы в Таганроге картофель по 70 рублей… Вы знаете, зона на самом деле не такого уж прямо рискованного земледелия. Там наоборот бывает – по два урожая чего-то успевают собрать. Петр Кузнецов: Да, кажется, что под ногами растет. Там и капуста по 50 рублей, кстати. Продолжу. Дороже – внимание! – чем в северном Архангельске или Кургане, например. Еще Нижегородская область и Кабардино-Балкария попали в топ этих самых дорогих компонентов «борщевого набора». Оксана Галькевич: Ну все. Вы знаете, вот смотрю я на эти цены…Как варить борщ без свеклы (а свеклы в этом списке тоже нет), я знаю. В принципе, я всегда его так готовлю, мой фирменный семейный. Но если так и дальше с ценами будет, то я думаю, что из рецепта надо будет исключать не только свеклу, но и капусту, картошку, морковку. Оставим, пожалуй, пока лук. Мясо-то мы сразу, кстати, убрали из этого списка, потому что цены неподъемные. Петр Кузнецов: Да. Давайте выяснять. Тверская область пишет: «Борщ не варю и не ем уже полгода. А про все остальное почему не говорят? Мясо, крупы, рыба, творог, фрукты…» Да, кстати, почему «борщевой набор» стал индикатором качества жизни, по нему все меряем? Оксана Галькевич: Потому что… потому что это наше основное блюдо. Друзья, у нас на связи сейчас Сергей Балаев, первый заместитель председателя Московского крестьянского союза, владелец фермерского хозяйства «ЭкоДеревушка». Здравствуйте, Сергей Валерьевич. Сергей Балаев: Добрый день. Оксана Галькевич: Сергей Валерьевич, что же такое-то у нас с «борщевым набором»? Чем этот год, так скажем, прямо радикально отличается от… ну, не прошлого, а позапрошлого, когда традиционно себя вели эти продукты на рынке, ну и цены, соответственно, традиционно? Мы знали, что к лету будет все снижаться, не будет таких бешеных цен. Сергей Балаев: Ну, мы можем посмотреть сейчас, что происходит, что будет и что нужно сделать, чтобы такого не было. На сегодняшний день отпускная цена с сельхозпредприятия, ну например, морковки в Московской области – 25 рублей. Оксана Галькевич: Так? Сергей Балаев: Это рекомендованная цена. Сети рекомендуют всегда производителю. Отсрочка платежей у них идет от 8 до 40 дней. И производителю выставляют огромные штрафы за непоставку, недопоставку, за не тот размер, за не ту фасовку. Вот сейчас у вас в кадрах мы видим, что люди собирают урожай где-то в полях, да? Допустим, год назад средний сельский житель, который работал на полях, ну, работал за 25 тысяч. Сейчас меньше чем за 50 тысяч никто не соглашается работать. Это простые обработчики, например, капусты, где надо листву обрубить, подготовить кочан к зимовке. Но самое главное совсем не это. Ну хорошо, когда люди получают больше, можно выращивать больше объемы. Самая большая проблема в том, что сельхозпроизводители не могут развиваться. Вот мы сейчас с вами видим у вас на картинке овощебазу, овощехранилище. Вот таких овощехранилищ должно быть все больше, больше и больше. Если их не будет или они останутся на том же месте, то что будет происходить? Ну вот смотрите. Я думаю, что… Кстати, сейчас цена наценки в магазине в Московской области не такая уж и большая. Я думаю, что ту же морковь, купив по 25 рублей, они продадут по 33–35. Сейчас более нормально, и сети понимают. Ну как же так? В общем-то, сезон, они не могут стопроцентную наценку делать. Что будет происходить дальше? Наступит январь и февраль. На овощехранилищах закончатся продукты, которые мы называем «борщевой набор». Что будет дальше? Дальше будет зеленый свет для сетевых магазинов, чтобы они все это повезли из-за кордона. И вот тут уже владельцы сетей (а, как правило, это иностранцы) должны, в общем-то, делать такой же салют, как у нас на 9 мая. Почему? Потому что они начнут кормить своего производителя. А их производитель уже каждый год готов к тому, что миллионы тонн этой продукции они заготавливают для нас. И февральские контракты – все деньги пойдут за кордон. Оксана Галькевич: Сергей Валерьевич, я правильно понимаю, что это происходит потому, что они просто знают, что у нас проблемы с овощехранилищами, с логистикой, правильно? Сергей Балаев: Это не так все просто, нет. Оксана Галькевич: Нет? А с чем? Сергей Балаев: Это слишком легко вы сейчас объяснили. Оксана Галькевич: Так-так-так? Сергей Балаев: Вы слишком легко объяснили. У них задача, у сетей – чтобы производитель не развивался. Они им делают такую цену, чтобы они выживали, чтобы они платили зарплаты, электроэнергию и кое-как справлялись, но чтобы развития не было. И в зимние периоды вся основная наценка останется именно у посредника. Не у наших людей, бабушек, за счет снижения цены. Не у производителя. Производители сейчас, допустим, отпускают по 25 рублей. Все, что сейчас они заработают, будьте уверены, сети штрафными санкциями у них это заберут. «Не захотите? Сейчас кто-то другой начнет с нами работать», – скажут они. Поэтому… Оксана Галькевич: Подождите, Сергей Валерьевич, но это должно иметь какое-то логическое объяснение, а не просто, знаете, какие-то злые люди зеленого цвета с острыми ушами. Это зачем им нужно? Это такой механизм для сдерживания цен? Для того, чтобы иметь возможность диктовать свои условия, да? Сергей Балаев: Я еще раз повторюсь. Как только сети будут российскими, если они появятся, тогда такого не будет. Но и то государство должно вмешиваться – не какими-то санкциями, махать шашкой и бегать по сетям. Надо вызывать производителей, надо вызывать сети и договариваться. Потому что у нас получается дикий рынок, который регулируют сети. Только они могут продать. Ни один фермер не может зайти в сети. Только крупные овощные хозяйства, у которых хранилища. Фермеры могли бы продать дешевле, они могли бы сдать на какие-то склады и хранилища, как это было раньше, но этого нет ничего. Их задача сейчас – быстро продать. А теперь, почему к осени не поднялись цены, я вам объясню. Раньше фермеры – пять, семь, десять лет назад – могли свою продукцию реализовывать на каких-то базах, в каких-то магазинах, которые еще оставались. И когда приходил недорогая цена, то как раз стоимость продукции зависела от количества собранного урожая. Если в этом году производители заработали много на луке, то все кидались сажать этот лук – и на следующий год он стоил копейки. Государство должно планировать, какое количество посажено той или иной продукции. И самое главное – государство каким-то образом должно помочь в развитии овощехранилищ. Сколько их надо? Ну, пусть посчитают. Это же не сложно. Сколько миллионов тонн из-за границы приходит продукции – вот давайте столько и построим. На какие деньги? Производители это построят или им дадут кредиты. Ну, из этого положения нужно выходить, иначе это будет просто замкнутый круг. Оксана Галькевич: Спасибо, Сергей Валерьевич. Петр Кузнецов: Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо вам большое. Сергей Балаев, первый заместитель председателя Московского крестьянского союза, был у нас на связи, сам тоже владелец фермерского хозяйства. Петр Кузнецов: А у нас далее – Магадан, Екатеринбург и Липецк. Корреспонденты мониторят цены и наценки на продовольствие в местных магазинах и на рынках. Посмотрим, как это делается. СЮЖЕТ Петр Кузнецов: Смотрел и подумал… Оксана Галькевич: «Есть хочу»? Петр Кузнецов: Всегда найти товар подешевле есть возможность, получается. Просто, может быть, мы называем и запоминаем самые дорогие позиции? А пойти где-то поискать, потратить время – есть же возможность. Оксана Галькевич: Ну, в принципе, конечно. Раньше-то люди, понимаешь, дешевле было, за едой вообще в тайгу ходили. Там сам поймал, сам забил… Петр Кузнецов: Спасибо. В тайгу пока не хочется. Оксана Галькевич: Лариса из Челябинской области. Петр Кузнецов: Нет, давай к эксперту. Сергей Илюха… Оксана Галькевич: Да, хорошо. Здравствуйте, Сергей. Петр Кузнецов: …консультант по работе с ритейлом и член правления Российской ассоциации экспертов рынка ритейла. Здравствуйте, Сергей Александрович. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей Александрович. Сергей Александрович, у нас был такой содержательный разговор сейчас с представителем фермерского хозяйства, который, в общем, в адрес ваших коллег выдвинул ряд предположений, назовем это так: почему все так дорого и почему не работают с местными производителями. Петр Кузнецов: Знаете, Сергей Александрович, то, что торговые сети, считается, делают наценку 150%, 200% – вот это соответствует действительности? И производители от этого страдают. Сети же должны понимать, что все-таки у потребителя доходы не растут. На чем тут наживаться, чтобы уж прямо так 150% именно сетям накручивать? Сергей Илюха: Вы знаете, даже в претензии ФАС, которая сейчас на слуху, от 6 сентября к сетям «Магнит» и «Пятерочка», там речь идет, что где-то 50%, а где-то иногда даже и 100%. Хотя это неточная наценка. То есть о 150% речи вообще нет. Я проработал больше 10 лет в ритейле. Такая наценка могла быть только на зажигалки, простите. Петр Кузнецов: Нет, Сергей Александрович, знаете, тут Союз молочный недавно сказал, что и до 200% доходит. Они выдвинули свои данные Поэтому такие цифры бывают, фигурируют. Сергей Илюха: Я не уверен. Я вообще послушал предыдущего оратора, как будто на ток-шоу на Первый канал попал: «Эти враги хотят разорить всех производителей». Оксана Галькевич: А давайте правда без эмоций все-таки. На самом деле какое-то зерно разумное есть в этих словах нашего предыдущего собеседника? Сергей Илюха: А давайте разберем. Оксана Галькевич: Давайте. Сергей Илюха: Первая его фраза: «Рабочие у меня раньше получали по 15 тысяч, а теперь получают по 25». Оксана Галькевич: Нет. «По 25, а теперь по 50 хотят», – он так сказал. Сергей Илюха: По 25, а теперь по 50, да. То есть уровень доходов населения однозначно вырос, скажем так. Да, это вошло в себестоимость. Далее. Даже в информации ФАС есть указание, что на сегодня… и во всех материалах РБК, что на сегодня наценка сетей на «борщевой набор» где-то отрицательная, а где-то колеблется от 10 до 20%. То есть на сегодня такой наценки нет. Третье. Надо понимать, что в «борщевой набор» у нас входят товары с резко выраженными сезонными колебаниями уровня цен. Есть урожай – одни цены. Дождик пошел – цены другие. Собрали очень много… Вот говорят, что мелкий картофель в этом году. Понятно, что многие сети откажутся от его продажи, потому что это большие потери, это, возможно, отказ покупателей в пользу закупленного где-то еще крупного картофеля. А это опять же рост цен. Потому что придут проверяющие или покупатели в сеть, увидят, что картофель крупный, но по 60. А можно было купить мелкий, но по 30. Но мелкий мы покупать не хотим. Соответственно, по сколько вы купили картофель? По 60. Вот такая логика здесь. Оксана Галькевич: Вот такая логика. Слушайте, ну а расчет на то, что у нас проблемы с овощехранилищами, еще с чем-то, есть какой-то? Возможность держать цены, диктовать производителю. Вот тоже намекал наш собеседник предыдущий. Проще работать с западными рынками, которые уже закладывают поставки на наш рынок, фермеры. Сергей Илюха: Сетям проще работать с теми производителями, которые предсказуемые и гарантируют качество. Когда они работают с крупным западным холдингом, то они знают, что логистическое плечо, условно, месяц. Они из Египта привезут картофель, который будет в идеальном состоянии, отличного качества. В общем-то, его будет легко продать. У нас, да, действительно, есть проблема, что у нас нехватка рабочей силы сейчас, потому что дешевая рабочая сила из-за пандемии уехала. У нас есть проблема с ростом цен на топливо, на импортные комплектующие к технике. У нас есть… Петр Кузнецов: Проблем очень много, да. Спасибо большое. Сергей Илюха, консультант по работе с ритейлом, член правления Российской ассоциации экспертов рынка ритейла. Просто все не успеем перечислить до финала «ОТРажения». А он уже наступил. Оксана Галькевич: Друзья, дневной блок почти закончился. Петр Кузнецов: Оксана Галькевич, Петр Кузнецов. Оксана Галькевич: В понедельник наши коллеги будут выяснять, что в стране с урожаем. Присоединяйтесь, пожалуйста, к эфирам. Петр Кузнецов: И оставайтесь на ОТР!