В этом году даже те, кто обычно не болеет, были вынуждены отправиться в аптеку, чтобы купить маски, витамины, дезинфицирующие средства... Сумма в чеке для многих оказалась существенной. В проекте "Реальные цифры" мы решили обсудить, во что обошлись вам расходы на лечение в 2020-м. Задаем те же вопросы, что и год назад, когда мы проводили подобное исследование: - Сколько денег вы тратите на лекарства в месяц? - Увеличились ли траты в этом году? - Какие препараты стали покупать чаще? Будем принимать ответы в течение всей недели, в пятницу - расскажем, что получилось. Константин Чуриков: Номер нашего SMS-портала 5445, пишите. Ну а сейчас мы выводим в эфир Викторию Преснякову, это исполнительный директор «Ассоциации Независимых Аптек», глава Альянса фармацевтических ассоциаций. Виктория Валентиновна, здравствуйте. Анастасия Сорокина: Добрый вечер. Виктория Преснякова: Здравствуйте, здравствуйте. Константин Чуриков: Вот мы только что буквально в эфире говорили с господином депутатом, с Юрием Викторовичем Кобзевым, он сказал, что как-то ситуация выправляется, и сказал, что это граждане спровоцировали такой вот повышенный спрос. Вот эта история с, скажем так, отсрочкой маркировки лекарств, вот к каким практическим результатам на сегодняшний день она привела? Виктория Преснякова: Трудный вопрос вы мне задаете всегда в прямом эфире. Конечно, я понимаю наших депутатов, кого им еще обвинять, как не самих граждан и не сами аптеки, которые оказались на горячей линии и которые пытаются помочь как могут населению. К чему привел пересмотр данных по маркировке? Действительно, стало налаживаться, но налаживается все еще достаточно небыстро. У нас возникают новые вопросы. Безусловно, сказать, что все препараты, которые скопились за это время у производителей, на таможне, у дистрибьюторов, мы не можем сказать, что все эти препараты в карантинных зонах уже у потребителя, нет. На сегодняшний день карантинные зоны освободились только в аптеках, и то не совсем так. Получить все нужные препараты аптеки до сих пор от дистрибьюторов не могут, от поставщиков, у поставщиков дефицит наблюдается до сих пор. И мы, конечно, надеемся, что в ближайшую неделю-две ситуация выровняется. Но вопросов к новому постановлению тоже достаточно много, и мы их сейчас все вместе решаем. И аптеки, непосредственно которые находятся в общении с населением, они уже который раз перестраивают свое программное обеспечение, технически настраивают новые эти все вещи, это уходит на них очень много времени, очень много ресурса трудового, временно́го и так далее. Константин Чуриков: Виктория Валентиновна, поскольку речь идет о здоровье граждан, вообще о народосбережении, как вот у нас с высоких трибун любят говорить, вот по процедуре, пожалуйста, сориентируйте. Это что, это вот Минпромторг просто вот решил и ввел, да? Или, поскольку вопрос касается здравоохранения, в процесс принятия этого решения вовлечены еще какие-то ведомства, не знаю, Минздрав, не знаю, Роспотребнадзор? Вот как это принимается решение о том, что ввести с такого-то числа маркировку лекарств, 50 рублей за упаковку? Виктория Преснякова: Ну, этот вопрос решался долго, с 2017 года начался эксперимент по маркировке, и вот к 2020 году к Новому году стало понятно, что очень много вопросов возникает на всех уровнях. И вы правильно говорите, этим занимается и Минпромторг, и Росздравнадзор, и Минздрав участвовал в процессе, и вопросов оставалось много. И конечно, наш главный оператор, ЦРПТ «Честный ЗНАК», наша частная компания, в которую технически сходятся все данные о лекарственных препаратах от всех, от производителей, от поставщиков, дистрибьюторов, от аптек. И конечно, эта система очень глобальная, очень большая, безусловно, была не совсем гибкая, громоздкая. И когда стало понятно, что мы с вами вошли в эпоху коронавируса, в эпоху COVID, с мая месяца вся фармацевтическая отрасль, все ассоциации фармацевтические предупреждали и депутатов, и правительство о том, что невозможно сейчас вводить маркировку, это приведет к коллапсу. В общем, это случилось. Не потому, что мы этого хотели, мы этого не хотели, мы со своей стороны все сделали, чтобы хоть как-то обеспечить население лекарствами. И получилось так, что особенно страдают у нас регионы, и мне очень неприятно это говорить, поскольку, являясь сама провизором, фармацевтом, я несу ответственность, социальную ответственность за помощь населению. Поэтому ну вот, видимо, хотели как лучше, получилось как всегда, система застряла, и когда сегодня, когда необходимы лекарства в первую очередь регионам, когда в регионах COVID бушует, мы не можем обеспечить этими лекарствами население. Ну это ужасно. Константин Чуриков: Да, спасибо вам большое, Виктория Валентиновна. Виктория Преснякова, исполнительный директор «Ассоциации Независимых Аптек», глава Альянса фармацевтических ассоциаций. Анастасия Сорокина: Поговорим со зрителями. Константин Чуриков: Давай. Анастасия Сорокина: Светлана из Смоленска, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, уважаемые ведущие, приятно вас слышать и видеть. Константин Чуриков: Спасибо. Зритель: Я переболела COVID. Константин Чуриков: Так. Зритель: Я пенсионерка. Все знают, что пенсии очень маленькие, мне пришлось залезть в микрокредит. Большое спасибо властям, что еще могу сказать? Очень дорого, очень дорого... Анастасия Сорокина: А во сколько обошлось лечение? Какая сумма? Что вы взяли? Зритель: Это было около 4 тысяч. Это были антибиотики, это были разжижающие, это были антивирусные, а потом после антибиотиков у меня там другие проблемы, надо было еще таблетки докупать... Короче, очень все дорого. Мало того, что дорого, если бы еще не родственники, то... Эти таблетки еще искать нужно было, понимаете? Константин Чуриков: Как давно это было и какой микрокредит вы взяли на лекарства? Сколько должны вернуть сейчас? Зритель: Взяла через телефон. Константин Чуриков: Так. Зритель: Я месяц уже вот проболела, и слава богу, уже 10 дней, как я выздоровела. Константин Чуриков: Так. А вот эта история с бесплатными лекарствами? С одной стороны, вот президент сейчас распорядился, чтобы бесплатно выдавали лекарства. Вам никто не предлагал бесплатные лекарства, ни одного препарата? Зритель: Вы знаете, пришла врач, поставила диагноз «двустороннее воспаление легких», сделали два теста, первый тест показал, что у меня не COVID, второй тест до сих пор еще не готов. Но у меня был COVID, потому что мы втроем заболели и у всех COVID, и заразились мы от одного человека, у которого тоже COVID. Так что, понимаете, тесты, сами знаете, показывают... Константин Чуриков: Ну да... Анастасия Сорокина: Не всегда показывают. Константин Чуриков: До 40% могут врать, да. Спасибо. Зритель: Да. И еще я хотела сказать, чтобы вся страна слышала. У нас в Смоленске построили ковидный центр, его очень хорошо рекламировали в мае, но он не работает. У нас закрывают роддома и больницы, чтобы положить людей. Это кошмар, это кошмар! Константин Чуриков: Спасибо за ваш звонок и за вашу горькую правду. Ян Власов, руководитель Совета общественных организаций по защите прав пациентов Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения. Ян Владимирович, здравствуйте. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Ян Власов: Добрый вечер. Константин Чуриков: Ян Владимирович, куда жаловаться, как жаловаться, если в аптеке нет прописанных тебе необходимых для сохранения здоровья, для курса лечения лекарств? Как это все делать? Ян Власов: Ну, здесь надо, конечно, понимать, что важнее, пожаловаться или найти все-таки лекарство. Константин Чуриков: Так. Анастасия Сорокина: Пожаловаться, чтобы найти? Константин Чуриков: Или как найти лекарство, дайте совет. Ян Власов: Пожалуй, чтобы найти, нужно время. Константин Чуриков: Так. Ян Власов: Поэтому... Куда жаловаться? Жаловаться в министерство здравоохранения региона, жаловаться в Росздравнадзор, жаловаться в страховые компании, если не хватает лекарственных препаратов в стационарах. То есть жаловаться, в общем-то, есть куда, другое дело, а препараты-то где? Поэтому... Вы говорите о маркировке – из-за этой маркировки... Некоторые наши коллеги говорят, что склады забиты, а лекарств в аптеках нет. Константин Чуриков: Ян Владимирович, ну это же маразм какой-то. Это что, наш какой-то российский феномен, что ли? Анастасия Сорокина: Какое-то вредительство. Константин Чуриков: Ну казалось бы, простая ситуация. Ян Власов: Да, это такой, знаете, управленческий маразм. Были приняты решения, которые не были определенным образом, может быть, продуманы, может быть, сейчас не хватило времени на то, чтобы их привести в действие. И у нас существует еще одна проблема, у нас ведь региональные системы здравоохранения на самом деле не подчиняются федеральному Министерству здравоохранения, поэтому управление всей системой здравоохранения сильно затруднено. И здесь надо понимать, что решения, принимаемые на федеральном уровне, на региональном уровне доходят не моментально, а через некоторое время, иногда слишком длительное, и страдают люди. Константин Чуриков: Так. То есть получается, Минздрав региональному, не знаю, омскому департаменту здравоохранения вообще не указ, в принципе? Ян Власов: Приказы Минздрава несут рекомендательное значение. Константин Чуриков: А-а-а, вот так. Ян Власов: Рекомендательное, не обязательное. Константин Чуриков: Ян Владимирович, может быть, срочно как-то подкрутить... ? Анастасия Сорокина: Какая-то безвыходная ситуация получается. Константин Чуриков: Нет, она не безвыходная, это берется карточка в Государственной Думе и вот, сколько там, 450 человек, 450 раз проводится и решение принимается. Как вы считаете, если вот у нас такая лакуна в законе, это можно сейчас как-то быстро решить? Анастасия Сорокина: Быстро исправить? Ян Власов: Вы абсолютно правы. Я считаю, например, лично, что именно так сделать и нужно. Потому что тот тип здравоохранения, который был у нас при Советском Союзе, как раз он предполагал, что федеральные институты абсолютно напрямую руководили институтами региональными, и было очень странно себе представить, чтобы на уровне региона интерпретировались те решения, которые были приняты на федеральном уровне, хоть каким-то образом. Анастасия Сорокина: Ян Владимирович, а вот, на ваш взгляд, насколько серьезно вообще можно относиться к планам полностью перейти на бесплатное медицинское вот это вот обеспечение лекарствами? Реально это? Об этом говорил Дмитрий Анатольевич Медведев, сейчас президент поручил обеспечить всех, кто болен COVID, бесплатными лекарствами. Ну вот люди болеют, но пока перспективы какие-то очень туманные, учитывая все обстоятельства, о которых вы говорите. Ян Власов: На самом деле это политическое решение, которое прозвучало, должно было прозвучать, если мы считаем, что мы социальное государство. Вопрос, как его исполнить. Возможность исполнить это решение есть, и я полагаю, что новый министр здравоохранения, новая команда вполне могут создать условия для выполнения этого решения. Но вот структурные перемены во взаимоотношениях власти федеральной и власти региональной обязательно должны произойти, иначе у нас ничего не получится. Константин Чуриков: Ян Владимирович, давайте звонок сейчас послушаем. Кто нам звонит? Анастасия Сорокина: Нам звонит Елена. Константин Чуриков: Елена, здравствуйте. Анастасия Сорокина: Из Санкт-Петербурга. Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотела сказать, вот у вас «Реальные цифры: лекарства», просто хотела рассказать свою историю. У меня болел муж и я, мы переболели COVID оба. По всей вероятности, он заразил меня, но у него еще сердечные всякие проблемы, с сердцем, у меня, как оказалось потом, тоже. Он прошел 4 больницы, я попала в больницу Боткина с высокой температурой, под 40, с неприятием запаха, вкуса... Константин Чуриков: Так. В больнице вас обеспечивали лечением и лекарствами, а амбулаторно? Зритель: Да-да, на больницу не могу ничего пожаловаться, все было очень хорошо, лежали в двойном боксе еще с одной женщиной, у нее в семье заболели 8 человек, включая ее. Константин Чуриков: А на дому? Зритель: На дому? Ну, на дому я потом, когда выписалась в августе месяце, мне выписали... Я про лекарства хочу сказать. Мне выписали лекарства и кардиолог, мне выписали лекарства и послебольничные, у меня это обошлось в сумму 7 тысяч. Мужу выписали лекарства на 3 тысячи. К сожалению, попринимать он их не успел, месяц назад он умер. Константин Чуриков: Наши соболезнования. Анастасия Сорокина: Примите соболезнования. Зритель: Да. На лекарства, конечно, я деньги потратила, принимаю. Но нашли, с больницы написали, что мне надо обратиться и к кардиологу, и мне надо обратиться к пульмонологу. Пульмонолог в нашей 107-й поликлинике не принимает третий месяц. Сейчас я сумела записаться на КТ, но это медицинский центр, нашла самый дешевый за 2 700. Анастасия Сорокина: А в страховую компанию вы звонили, обращались? Зритель: Я как-то раз обратилась, мне очень понадобилось, но там были сплошные гудки и стоял автомат, так я и не дозвонилась, то есть не пробиться мне было туда, в эту страховую компанию, по тому телефону, который давался на полисе. Константин Чуриков: Мы желаем вам добиться получения медицинской помощи... Анастасия Сорокина: ...выздороветь... Константин Чуриков: ...выздороветь и забыть весь этот ад. Ян Владимирович, какие еще решения срочно сегодня требуются, ну если вот такой, ну извините, разлад или бардак с лечением? Ян Власов: Ну, срочные решения, экстренные, безусловно, нужно в бесплатном обеспечении всех нуждающихся, первое, в нормальной маршрутизации, в данном случае говорим о COVID, уже не говорим о других... Сейчас просто такое впечатление, что у нас ничем, кроме как COVID, не болеют, а у нас на самом деле остается огромное количество специализированной помощи, онкологической помощи, и этих людей же тоже нельзя бросать. Ну хорошо, если мы сейчас говорим о ковидных больных, нужно создать возможность надомного получения анализов относительно COVID, надомного. У нас сейчас вызов врача домой, на 7-й день в некоторых регионах врач приходит, и так и не делаются на самом деле ни мазки, ни исследования. У нас существует позиция в региональных органах системы здравоохранения, что не надо ставить диагноз, ухудшаем статистику, у нас нет возможности госпитализировать людей. Хорошо, возьмите выставочные центры пустующие, сделайте там, пожалуйста, поставьте койки. За последние 2 недели 70 тысяч коек приросло к ковидным койкам, значит, нужно больше делать коек. Понимаете, то, что политические элиты в регионах не хотят показывать всю глубину проблемы, на самом деле отражается на пациенте и на цифрах. Диагнозы не становятся, ковидные пациенты не регистрируются, соответственно, нужно меньше, получается, по статистике лечебных мероприятий, диагностических мероприятий. И конечно, не забываем, примерно 30% врачей у нас выбыли из строя с момента начала пандемии, их сейчас заменяют... Константин Чуриков: Они просто заболели. Ян Власов: Заболели либо в пожилом возрасте, находятся дома... Анастасия Сорокина: Отстранены, да. Ян Власов: Да. Была какая-то история в Воронежской области, что там в больнице чуть ли не 30% врачей погибли, не знаю, проверить нет... То есть на самом деле ситуация плоха со всех сторон. Для того чтобы хоть каким-то образом ситуацию сделать лучше, надо ее сделать прозрачнее, надо сделать прозрачнее. Константин Чуриков: Спасибо. Ян Власов: Потом ведь говорим о телемедицине – где эта телемедицине? Говорим о домашних системах, скажем так, нестационарных системах оказания помощи – где они? Давайте развивать. Константин Чуриков: Спасибо вам большое. Анастасия Сорокина: Спасибо. Константин Чуриков: Ян Власов, руководитель Совета общественных организаций по защите прав пациентов в Росздравнадзоре. Очень много у нас сообщений. Омск: «Антибиотиков нет, если есть, то цена бешеная». Парадоксальная SMS, Нижний Новгород: «Боюсь ходить в аптеку, дорого, очень дорого, хотя я сам работаю в аптеке». Анастасия Сорокина: «Трачу по 2 тысячи рублей на лекарства в месяц, а пенсия у меня всего 12». Константин Чуриков: Ну что, мы будем в течение недели возвращаться к этой, к сожалению, нерадостной и постоянной пока теме. Через несколько минут поговорим о китайских чудесах, о нацпроектах по-китайски, не переключайтесь.