Иван Князев: Итак, на этой неделе в проекте «Реальные цифры» мы считали, сколько зарабатывают врачи и медперсонал: До всех ли доходят надбавки? Стала ли зарплата выше после оптимизации отрасли? Результаты нашего исследования. Отталкиваясь от ваших SMS, мы выяснили, что в среднем по стране врачи получают 35 414 рублей, медперсонал – 19 522 рубля. И эти цифры, ну прямо скажем, расходятся с данными Росстата: там насчитали 89 тысяч, ну почти 90, и 45 470 рублей у врачей и медперсонала соответственно. Интересны еще и данные нашего же опроса 2018 года. Были вот такие цифры по зарплате врачей. 31 094 рубля и 73 952 рубля – это зарплаты врачей. Последняя цифра согласно Росстату тогда была. Марина Калинина: Было одно SMS из Архангельской области, там врач написал, что получает 80 тысяч рублей. А вот что нам еще писали люди. Из Ленинградской области сообщение: «Я работаю «на скорой помощи», у меня оклад – 12 600 рублей. Работаю уже шесть лет в этой сфере, так и не прибавляют оклад. Говорят, что мы даже не входим в штат медицины». Иван Князев: Архангельская область: «Жена работает врачом-педиатром. Зарплата – 60 тысяч рублей на Крайнем Севере. Работа на износ, с каждым годом все хуже условия. Хочется уволиться после 25 лет стажа». Башкирия: «Врач-уролог в поликлинике. Стаж – 33 года. Зарплата – 20 тысяч рублей». И SMS из Северной Осетии: «Врач-онколог. Стаж – 37 лет. Зарплата – 15 тысяч рублей. Город Беслан». Марина Калинина: И еще пара SMS. Из Мордовии: «Я врач из Республики Мордовия. Стаж работы – 16 лет. Работаю на 1,75 ставки, получаю 65 тысяч». Иван Князев: И Нижегородская область: «Медсестра, стационар, высшая категория. Оклад – 10 900». Из Московской области: «Работаю в Москве, 0,5 ставки, ретген-лаборант. Ставка – 11 500. Моя зарплата – ровно половина». Будем обсуждать эти данные, эти цифры, эти результаты вместе с нашими экспертами. Вы тоже, уважаемые друзья, присоединяйтесь к разговору. Пишите и звоните нам в прямой эфир. Сколько зарабатывают врачи и медперсонал? Марина Калинина: Алексей Куринный с нами на связи, заместитель председателя Комитета Государственной Думы по охране здоровья, кандидат медицинских наук. Алексей Владимирович, здравствуйте. Алексей Куринный: Добрый день. Иван Князев: Алексей Владимирович, как уже сказали, не бьются наши цифры со статистикой Росстата. Почему такое, прямо скажем, сильное расхождение? Марина Калинина: Алексей Владимирович, вы нас слышите? Иван Князев: Так, пропала у нас связь с Алексеем Владимировичем. Будем сейчас ее восстанавливать. Пока почитаем ваши SMS. Вопрос естественный из Белгородской области: «Зачем же Росстат вводит всех нас, еще к тому же и Правительство, в заблуждение?» Из Воронежской области: «Уволилась вчера. Ставка – 23 тысячи. Участковый терапевт». Слышит нас наш эксперт? Ну хорошо, тогда поприветствуем другого эксперта. Марина Калинина: У нас другой эксперт на связи. Иван Князев: Гузель Улумбекова, ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением, доктор медицинских наук. Гузель Эрнстовна, здравствуйте. Вопрос тот же, если слышали. Гузель Улумбекова: Здравствуйте. Вопрос о заработных платах медицинских работников? Начнем с проблем, а потом я, как всегда, расскажу, что надо делать. Иван Князев: Сейчас, секундочку, Гузель Эрнстовна! Марина Калинина: Нет, давайте… Подожди. Иван Князев: Вопрос был такой: почему такая разница между данными Росстата и опросом, который мы провели? Марина Калинина: Если вы не слышали, я просто повторю. Смотрите. Мы опрашивали людей на этой неделе, сколько они получают. Выяснилось, что, по нашему опросу, врач получает в среднем 35 414 рублей в месяц, а по Росстату – 89 988. А другой медперсонал – в среднем 19 500 рублей, у Росстата – 45,5 тысячи. Гузель Улумбекова: Понятно. Ну, Росстат дает, что у врачей около 90 тысяч, у медсестер 47 тысяч. Во-первых, это работа со всеми переработками. Во-вторых, в 2020 году эти средства включают доплаты – ну, в среднем 50 тысяч рублей – за работу в коронавирусными больными. Давайте прикинем вместе. 90 тысяч, отнимем 50 тысяч в месяц, которые получают как доплату. Остается 40 тысяч. Поделим на полторы ставки – остается 26 тысяч. Это без учета того, что в Москве и Санкт-Петербурге очень высокая оплата труда. Соответственно, в регионах эта оплата труда будет еще ниже. И это без учета того, что в эту сумму входит оплата труда – очень дорогостоящая! – руководителей отрасли, во всяком случае в Москве и в Санкт-Петербурге. Некоторые главные врачи получают ежемесячный оклад до миллиона рублей. Я имею в виду – главные врачи и их заместители. Вот если это все отнять, то и получаются те цифры, которые говорят люди. Иван Князев: А, ну тогда это совсем другая картина. Только я пытаюсь понять, как это называется тогда, вот такая статистика. Гузель Улумбекова: Это называется «недостаточная детализация статистики». Давайте я все-таки про проблемы скажу, которые сегодня сложились в отрасли. Иван Князев: Конечно. Гузель Улумбекова: Первая и главная – давайте посмотрим на цифры статистики. Как у нас с 2012 года изменилась обеспеченность врачами на тысячу населения? У нас обеспеченность упала почти на 10%. С 2012 по 2020 год обеспеченность врачами упала на 10%, а больных стало больше. Что это означает? Что больные меньше получат бесплатной медицинской помощи. Иван Князев: А на сколько больных больше стало? Гузель Улумбекова: Ну, больных стало… Вы сами понимаете, что у нас каждый год до 2020 года заболеваемость росла со средним темпом +3%. А сейчас, считайте, новых пациентов с острой хронической формой новой коронавирусной инфекции… Иван Князев: Ну, в разы, в разы. Гузель Улумбекова: Считайте, на 20% больше. Иван Князев: Если не на порядок. Гузель Улумбекова: Ну, это где-то 20–30%, да. А теперь давайте посмотрим, сколько получают медицинские сестры… не получают, а насколько уменьшилась обеспеченность медицинскими сестрами. Обеспеченность средним медицинским персоналом уменьшилась на 6%. А больных опять-таки стало больше. А вот фельдшерами в сельской местности почти на 20% уменьшилась обеспеченность. Вот люди и совершенно справедливо говорят: «А где доступность медицинской помощи?» – например, на селе и в малых городах. А ее как раз фельдшеры обеспечивают. Теперь – следующее. Что беспокоит еще нас, медицинских работников? Да то, что оплата труда у нас серьезно разнится по регионам. Например, в Москве она очень высока, поэтому в Москву приезжают из Московской области, а в Московскую область приезжают из Псковской области, где оплата труда медицинских работников еще ниже. Представьте себе: те, кто нам обеспечивают доступность медицинской помощи, эти люди вынуждены ездить, как на заработки, в регионы с более высокой оплатой труда. Например, из Курганской области вообще все врачи уехали в Ханты-Мансийский округ и в Тюменскую область. В результате там осталось два врача на тысячу населения – в то время когда в среднем по Российской Федерации четыре с половиной врача на тысячу населения. Ну вот как это? Давайте поговорим теперь о том, что надо делать, наверное, да? Иван Князев: Да. Сейчас, секундочку… Марина Калинина: Давайте спросим у наших зрителей, что они думают по этому поводу. У нас есть звонки. Ирина из Самарской области. Ирина, здравствуйте. Иван Князев: Приветствуем вас. Зритель: Здравствуйте. Я врач первичного звена, то есть работаю в поликлинике. Могу сказать, что при моем стаже работы в 42 года моя тарифная ставка – 17 100. Поэтому все те надбавки, о которых говорят, чуть ли не до 16 видов, они составляют еще дополнительно… Ну, начисление – 25. Вычитаем 13%. У меня остается на руках 22–23 тысячи. Как вы считаете, достойная ли оплата врача? Но говорят же нам как? Профсоюзы у нас отсутствуют, скажем так, они нас не защищают. Если я не пойду на это место работать за такую тарифную ставку… Нам говорят: «Вы сами соглашаетесь, подписываете договор». Да, я подписываю, потому что другой работы мне не предоставят. Я заложник своего образования медицинского. Менять что-то уже в таком возрасте сложно. А сейчас, учитывая еще ковидную ситуацию… Честно говоря, вы знаете, очень обидно, когда тебе отпускные дают, 14–15 тысяч, потому что дни локдауна у нас вычитывают, по больничному листу. Ты получаешь и чувствуешь, что ты, в общем-то, не оценен по достоинству, ты не очень нужен. Мы в этом государстве вроде как и не люди. А начальство… Ну, начальство есть начальство. Обращаться бессмысленно, потому что тарифная ставка – 17 100. Иван Князев: Да, спасибо вам большое, Ирина. Марина Калинина: Спасибо. Иван Князев: Действительно, плохая тенденция, если врач начинает задумываться, специалист, который нас лечит, начинается задумываться о том, чтобы пойти куда-нибудь на другое место работать, учитывая, что у нас минус 10% врачей. Гузель Эрнстовна? Гузель Улумбекова: Да, конечно. Это вообще катастрофа с врачебными кадрами. И еще я хочу добавить, что из-за огромной нагрузки, из-за огромной нагрузки, потому что больных все равно не отправишь, надо принять всех пациентов, врачи очень серьезно сталкиваются со стрессом, с выгоранием, с огромной нагрузкой. И это тоже не потенцирует их оставаться в отрасли. А теперь давайте поговорим о том, что надо делать. Я думаю, за прошедший год, за полтора года пандемии все поняли, что мы, так же как и оборона, отвечаем за безопасность нашей страны. А раз так, тогда базовые оклады медицинских работников должны приравнены к тем, которые сегодня сложились в обороне. Вот выпускник военного училища, отучившись четыре года, сегодня получает сразу 50 тысяч рублей, плюс масса всяких льгот. Давайте поделим 50 тысяч на МРОТ (12 тысяч с небольшим) – получается четыре МРОТ. И вот мы говорим: давайте, чтобы базовый оклад медицинских работников по всей стране был одинаковым – четыре МРОТ у врача, два МРОТ у медсестры и до шести МРОТ у тех, кто учит будущих врачей, потому что это вклад в качество медицинской помощи, должен быть шесть МРОТ. А вот новая система оплаты труда, которую совместно Минздрав с Минтрудом разрабатывают… Они что говорят? Они правильно говорят: «Давайте мы сделаем по единым принципам: единый оклад по стране, стимулирующие выплаты (например, за работу в сельской местности) и компенсационные выплаты (например, за работу с больными с ВИЧ-инфекцией). Вот давайте мы сделаем все одинаковые по стране. И плюс дополнительные коэффициенты в зависимости от региона». Все отлично! Намерение прекрасное! Но давайте посмотрим. Для того чтобы поднять базовый оклад и не перекладывать из одного кошелька в другой, нужно, чтобы увеличился объем государственного финансирования здравоохранения – деньги-то оттуда идут на оплату труда врача. Так вот, что у нас происходит? Давайте откроем бюджет… Иван Князев: Минус 9% на следующий год на здравоохранение. Гузель Улумбекова: Ну давайте я скажу точно. Вы говорите про федеральный бюджет, и абсолютно правильно говорите, но у нас финансирование здравоохранения складывается из трех источников: федеральный бюджет, который вы упомянули; второе – средства Фонда обязательного медицинского страхования; и региональные бюджеты. Вот все вместе в 2022 году растет на 3%. А инфляция – 4%. То есть реального повышения нет, даже снижается… Иван Князев: Подождите, инфляция у нас только по окончанию этого года уже 7,4%. Марина Калинина: Да, 4% никак не получается. Гузель Улумбекова: Вы правы. Но я имею право, когда озвучиваю такие цифры, пользоваться официальными прогнозами Минэкономразвития. Конечно, инфляция будет выше, и поэтому денег будет не на 1% меньше в системе здравоохранения, а на целых 3%, наверное. Ну и я спрашиваю: где деньги, Зин, на повышение оплаты труда, то бишь на повышение доступности медицинской помощи нашим гражданам? А поток больных растет. А какой это поток больных? Как я уже сказала, это больные острой и хронической формы новой коронавирусной инфекции. Это плановые больные, которым медицинская помощь была отложена в предшествующие периоды, ведь они же не получали, плановая помощь очень многим из них была отложена. И вдобавок мы еще не выявляли новые случаи заболеваний. В самое ближайшее время – в 2022 и 2023 годах – система здравоохранения столкнется с огромным потоком. Причем формы заболеваний будут запущенные, тяжелые случаи. И нам, конечно, нужны деньги, а денег не дают. В результате мы не выполним указы президента. Кстати, обратите внимание, как он 12 октября обратился к новым депутатам Государственной Думы. Он говорит: «Вы должны ответить на чаяния российского народа». Смотрим бюджет. А председатель Комитета по бюджету – некто Макаров, есть такой – кому-то сказал из депутатов: «Вы врете, что увеличиваются деньги на финансирование здравоохранения». И как это понимать? Иван Князев: Хороший вопрос. Марина Калинина: Хороший вопрос. Иван Князев: Гузель Эрнстовна, смотрите, какая интересная SMS из Владимирской области: «Работаю зам. главврача городской поликлиники во Владимирской области. Зарплата – 150 тысяч. Зарплата начальника – 450 тысяч. Все устраивает, работа хорошая». Я не знаю, может быть, это ирония. Или действительно бывают такие случаи, чтобы в городской поликлинике главврач… Гузель Улумбекова: Наверное, возможно, они… Во-первых, городская поликлиника, скорее всего, работает с пациентами с новой коронавирусной инфекцией. Иван Князев: То есть это все доплаты, да? Гузель Улумбекова: Я думаю, что это доплата. Во-вторых, в среднем считается, что оплата труда руководителя должна быть не больше чем в три раза больше, в два раза, в два с половиной раза больше, чем оплата труда врачей, которые практикующие. Такие коэффициенты тоже должны быть установлены. Да, она обязательно должна повышаться. Я имею в виду – не повышаться, а отличаться, чем оплата труда практикующего медицинского персонала, но она не должна быть в разы. Иван Князев: Ну да. Я просто подумал, что, может, там хозяйствуют хорошо и главврач, и местное здравоохранение, что у них такие зарплаты. Ну не знаю. Гузель Улумбекова: А что значит «хозяйствуют хорошо»? Иван Князев: Ну, может, у них денег хватает на здравоохранение в регионе. Гузель Улумбекова: В каком регионе это? Иван Князев: Владимирская область. Гузель Улумбекова: Ой, да вы что? Я вас умоляю! Иван Князев: Вот я поэтому и засомневался, поэтому меня и заинтересовала эта SMS. Гузель Улумбекова: Да ну. Это один отдельно взятый случай. Иван Князев: Послушаем телезрителей. Марина Калинина: Да, есть у нас звонок – Мария из Якутии. Мария, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Вы тут пишете, что средняя зарплата врачей – 89 тысяч. Допустим, у нас совершенно не так. У нас приезжают врачи-договорняки, так скажем, так их называем. Они сами устанавливают нам цены. У них зарплата – от 250 и выше. Они на зарплату ниже ехать не хотят. У среднего медперсонала средняя по больнице – примерно 64, у младшего медперсонала – 62. Тоже неравенство. И у младшего медперсонала иногда бывает выше зарплата, чем у среднего. Это вообще нереально просто-напросто. У нас приезжали проверки, из Минздрава приезжала из территориального ФОМС приезжали. Никто не обращает внимания на этих договорняков, что у них зарплаты… Помимо этого, допустим, они основную зарплату получают по 300 тысяч, у них плюс еще по 300 тысяч примерно ковидных выплат, если не больше. Ну это же неправильно. Иван Князев: Да, интересно. Спасибо вам большое. Марина Калинина: Спасибо. Иван Князев: Разъясните нам. Марина Калинина: Гузель Эрнстовна, проясните, пожалуйста, ситуацию. Что это такое? Гузель Улумбекова: Вопрос о договорняках. В регионе не хватает врачей. Естественно, надо как-то оказывать медицинскую помощь. Соответственно, приглашают врачей из других регионов. Вот то, о чем я говорила. Они приезжают. И это, видимо, какая-то особенность… По-моему, из Якутии был звонок, да? Это, видимо, какая-то особенность Якутской области, потому что дыру надо закрывать, и для того чтобы люди приехали, им дают чуть больше зарплату, наверное, нежели чем тем, которые постоянно работают в том или ином учреждении. Но вторая проблема, которую озвучил доктор уважаемый, – это то, что у нас сегодня получилось так, что те врачи, которые ушли работать с пациентами с коронавирусной инфекцией, получают оплату труда, а те врачи, которые остались, например, в той же поликлинике, которая не работает, скажем, в «красной зоне», то у них оплата труда осталась прежняя и даже уменьшилась. А нагрузка увеличилась, потому что часть врачей ушли работать в «красную зону». И третья проблема в том, что у нас, действительно, нет серьезной дифференциации оплаты труда между оплатой труда средних и младших медицинских работников. Вот это тоже должно быть исправлено в новой системе оплаты труда. Иван Князев: Гузель Эрнстовна, разъясните мне, пожалуйста. Я одного не могу понять. Минус 10% врачей в стране. Минус 6% медсестер. Оптимизация прошла. Должны были зарплаты вырасти, если разделить просто на всех. Гузель Улумбекова: Ну, они и выросли немножко по отношению к средней оплате труда в регионе. Они выросли. Но этот рост даже в постоянных деньгах не компенсирует врачам той нагрузки, той ответственности и того уважения, которое общество должно платить, я считаю, за самоотверженный труд и за свою безопасность. Общество должно ценить то, что врачи, медсестры сегодня обеспечивают безопасность отрасли, безопасность вообще нашей страны. Соответственно, и государство, и общество в лице государства должны понимать это. А сегодня этого понимания нет. И для меня, например, очень важно, чтобы в Государственной Думе, которая сейчас будет обсуждать бюджет, в том числе на здравоохранение… Иван Князев: …крепко над этим задумались. Спасибо вам большое. Марина Калинина: Спасибо, спасибо. Иван Князев: Гузель Улумбекова, ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением, доктор медицинских наук, была с нами на связи. Марина Калинина: И еще один эксперт по этой теме – Алексей Куринный, с которым мы хотели поговорить в начале обсуждения темы, но не получилось. Он как раз заместитель председателя Комитета Государственной Думы по охране здоровья, кандидат медицинских наук. Алексей Владимирович, еще раз здравствуйте. Надеюсь, теперь вы нас слышите. Алексей Куринный: Еще раз здравствуйте. Марина Калинина: Скажите, что вы будете обсуждать в плане бюджета на медицинскую сферу, на здравоохранение? Что там заложено? Какие цифры? Какие планы? Иван Князев: И все тезисы, которые сказал наш предыдущий эксперт. Алексей Куринный: Ну, Гузель Эрнстовна все верно озвучила. Никакого прорывного роста финансирования здравоохранения, несмотря на тяжелейшую ситуацию, не произошло. Более того, мы выслушали, действительно, от представителей правящей партии целый монолог-диалог о том, как хорошо живет российское здравоохранение, как сильно его сегодня финансируют и как, в общем-то, можно требовать еще что-то дополнительно. Я с этим категорически не согласен – и я лично, и еще ряд депутатов, потому что финансирование, я напомню, в следующем году будет на уровне 4,1% от ВВП. Это такая интегральная оценка, чтобы сравнивать реальное финансирование, а не ориентироваться просто на абсолютные цифры. Потому что по абсолютным цифрам в следующем году будет плюс 127 миллиардов. Вроде бы много, но если посчитать опять же, переложить это в относительные величины и отнять инфляцию, то получится минус 3%. Абсолютно верно только что соответствующие расчеты вы провели. В условиях, когда здравоохранение оптимизировали долгие годы, в условиях, когда надо восстанавливать медицинскую помощь, в условиях, когда растет заболеваемость и смертность наших граждан, естественно, подобный факт абсолютно недопустим. Собственно об этом часть депутатов и говорила, и высказывалась и в противовес мнению Правительства соответствующее мнение и соответствующие расчеты представила. Точно так же, как и по оплате труда нам представили буквально неделю назад вот эту новую формулу, которая будет внедрена с 1 ноября в семи пилотных регионах. Но несмотря на то, что там есть, конечно, к чему придраться, есть несовершенства, она потребует дополнительного финансирования, которое в бюджете следующего года не прописано, к большому сожалению. Даже на эти семь регионов надо 30 миллиардов рублей дополнительно. А если брать все регионы, то это 500 миллиардов рублей, для того чтобы зарплату привести к общему знаменателю, чтобы, скажем, врач, приходящий в поликлинику или в стационар, не получал, как это зачастую бывает, 15–16 тысяч, 20 тысяч с дежурствами. Ну и потом мы будем говорить о специалистах, об их ценности и всем, что с этим связано. Марина Калинина: Давайте наших зрителей послушаем. Любовь из Московской области. Любовь, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вот скажите, пожалуйста… Все говорят, что врачи мало получают. Мне кажется, что они очень хорошо получают. А вот о пенсионерах не думают. Получаешь ты 13 тысяч – и получай! Вот я плачу за квартиру 11 тысяч. Как можно на 2 тысячи прожить? Иван Князев: Подождите, Любовь. Давайте о врачах. Вы знаете врачей, которые очень хорошо получают? Я правильно понял? Зритель: Хорошо, мне кажется, они получают. Вот они говорят, что надбавка… вернее, оклад у них. Ну, плюс надбавка. Они много получают. Вот сейчас говорили – 80 тысяч, 60 тысяч. Ну, на эти деньги можно жить, извините меня. Иван Князев: Мы только что выяснили, что никаких 80 и 60 тысяч нет, потому что… Спасибо, спасибо большое за ваше мнение. Марина Калинина: Да, потому что это данные Росстата, официальные. У нас-то как раз совершенно другие данные получились. Нина из Кирова. Нина, здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Город Киров, меня зовут Нина Михайловна. Я работаю участковой медсестрой в поликлинике. Оклад у меня – 7 860 рублей. Плюс, если мы выполнили план, нам идет доплата. Нагрузка сейчас на медиков очень большая, потому что многие ушли в ковид, мы принимаем не один участок. И зарплата очень маленькая. Устаем очень сильно. И зарплата… Вот вы говорите, что 60–80 тысяч. У меня стаж – 52 года. И я до сих пор работаю. Иван Князев: И никаких денег не видели. Зритель: Ну, 23–24 тысячи получается. Это что? Можно прожить на такие деньги? Иван Князев: Нина, спасибо вам большое. Я думаю, нашим телезрителям нужно просто еще раз объяснить, что эти данные – 90 или 60 тысяч – это не наши данные, а это данные Росстата. Марина Калинина: Да, я же сказала, это данные Росстата. Иван Князев: Данные нашего исследования, программы «ОТРажение», они совершенно другие, серьезно отличаются. Марина Калинина: Алексей Владимирович, скажите, а есть ли хотя бы мифическая какая-то, эфемерная возможность, вероятность того, что вас услышат и, пока не поздно, на следующий год примут другой бюджет, увеличат это финансирование здравоохранения в нашей стране? Или это уже все, нереально? Алексей Куринный: Мы будем прикладывать все возможные усилия с нашей стороны, безусловно, потому что входить в следующий год с суммой финансирования меньше, чем в этом году, ну совершенно неправильно. Тем более, я думаю, еще в этом году придется добавлять на здравоохранение. И те 127 миллиардов плюсом вообще могут в ноль превратиться, потому что только на ковид в этом году надо еще 140 миллиардов рублей найти. Это то, что будет потрачено до конца года в связи с массовым ростом заболеваемости. Поэтому мы можем прийти даже к минусу в части финансирования. Безусловно, те деньги, которые в систему сегодня не приходят, а это как раз деньги, которые должны пойти на заработную плату, которые должны пойти на обеспечение бесплатными лекарствами в амбулаторном звене, на переобучение персонала, на переоснащение наших больниц, – без всего этого мы современную медицину не получим, совершенно очевидно, и никаких прорывов не будет. Я уж не говорю про то, что сегодня многих наших граждан не то что какие-то прорывы или достижения волнуют, а доступность и качество, самое элементарное, первичной медицинской помощи их крайне не удовлетворяют. Марина Калинина: А есть откуда деньги брать, вот эти недостающие? Алексей Куринный: Ну смотрите. У нас даже тот же Фонд национального благосостояния за ближайшую трехлетку вырастет приблизительно где-то на 9 триллионов рублей. Я вам говорю про 500 миллиардов, которые необходимо добавлять в здравоохранение. Это минимум, который нужно добавлять на протяжении трех лет, для того чтобы как-то ситуацию начать выравнивать, в том числе и в части заработной платы. Иван Князев: Учитывая важность этой сферы, 500 миллиардов – это совсем небольшие деньги. Алексей Куринный: Это очень небольшие деньги и в размерах бюджета страны, и в размерах дополнительных поступлений, которые придут в бюджет, потому что здоровье и жизнь – это самое главное, что сегодня есть. С дорогами подождать можно, с какими инфраструктурными проектами большими подождать можно. Второй жизни ни у кого не будет. И второго здоровья ни у кого не появится, если сейчас будет упущено время и возможности. Иван Князев: Алексей Владимирович, я так понимаю, и вам не понятно, и мне не понятно, почему вас все-таки не слышат. Мы каждый день говорим о том, что залог хорошей экономики – это вложения в здравоохранение, в образование. Это то, о чем говорит президент чуть ли не каждый день. Почему не слышат? Алексей Куринный: Для меня это тоже большая загадка. Опять же президент на последней встрече здравоохранение, систему здравоохранения в качестве одного из главных приоритетов вынес на обсуждение. То есть бедность, система здравоохранения, система образования и наука. Но если анализировать тот бюджет, который внесен на ближайшую трехлетку, то, к сожалению, ни на одну из поставленных задач он решений не содержит. Иван Князев: И это удивительно! Марина Калинина: Спасибо. Иван Князев: Спасибо вам большое за ваше экспертное мнение, за ваши разъяснения. Алексей Куринный, заместитель председателя Комитета Государственной Думы по охране здоровья, кандидат медицинских наук. Говорили мы о том, сколько получают у нас врачи и медперсонал, вообще какое финансовое состояние нашей сферы здравоохранения. Марина Калинина: Через несколько минут поговорим о том, как на нас влияют соцсети – польза от них или зло.