Константин Чуриков: В этом часе обсудим предложение Минфина повысить налог на добавленную стоимость и провести реформу страховых взносов. Об этом накануне со ссылкой на свои источники сообщила газета "Ведомости". Кстати, еще минувшей весной эксперты предупреждали: сразу после думских выборов страну ждут разного рода экономические реформы. В федеральных и региональных бюджетах дыры, просто денег нет действительно. Так что искать альтернативные источники государству надо. Что предлагает Министерство финансов в этот раз? Один из вариантов – ввести единую ставку для страховых взносов. Сейчас, если ваша годовая зарплата не превышает сумму в 796 000 рублей, в Пенсионный фонд уходит 22% вашего заработка. А если вы получаете больше этой суммы, то только 10%. Еще, конечно, есть социальное страхование. Там тоже разные ставки. Есть медицинское – там единая ставка. Схема сложная. Но если в двух словах, за тех, у кого большая зарплата условно от 70 000 рублей в месяц, работодатель будет отчислять в различные фонды существенно больше денег. Это пока только одно из предложений. Эксперты уже сформулировали свою позицию. Многим работодателям дополнительная нагрузка будет просто не по зубам, и единственным выходом для них снова станут серые зарплаты. Что касается НДС, то Минфин предлагает постепенно повышать этот налог, чтобы в конечном счете он вырос до 20%. Сейчас его максимальный размер составляет 18%. Но даже если эти пару пунктов появятся, это может заметно разогнать инфляцию, и расплачиваться за все эти нововведения в итоге, вполне вероятно, будем мы. Посмотрим, что скажет наш эксперт. У нас в студии Людмила Пронина, государственный советник II класса, доктор экономических наук, профессор Российской академии народного хозяйства и госслужбы при президенте. Здравствуйте, Людмила Ивановна. Людмила Пронина: Здравствуйте. Константин Чуриков: Хочется понять. Конечно, предложений у Минфина сейчас очень много. Ситуация в стране сложная. Но в данном случае овчинка стоит выделки? Много ли получит в итоге бюджет и много ли потеряем мы? Людмила Пронина: Мне хочется начать с того, чем вы закончили, Константин. Действительно, предложений у Минфина очень много. Это не единственное предложение. Константин Чуриков: Мы будем поступательно их обсуждать. Завтра тоже. Людмила Пронина: Я просто хочу такую затравочку вам дать. Дело в том, что главное, чтобы в сумме или в каком-то эксклюзивном выражении эти предложения позволили таким образом сформировать бюджет на следующую трехлеточку, чтобы все-таки достичь не более 3%-го дефицита. Константин Чуриков: Как, собственно, всегда и просит президент. Минфину очень много нужно наскрести, чтобы подойти к 3%-му дефициту бюджета, который в мировой практике является нормой  Людмила Пронина: Президент это просит. На самом деле у нас сейчас 3.3% дефицит. В денежном выражении это более 3 трлн. Таким образом нам нужно очень много наскрести (вернее, не нам, а Минфину), для того чтобы подойти к этому 3%-му дефициту, который в мировой практике является такой достаточной нормой. Теперь что относится к тому, что вы изложили. Честно говоря, проблема с Пенсионным фондом и другими фондами (обязательного медицинского страхования, социального страхования) – это несколько иная проблема. Это не совсем проблема федерального бюджета. Это проблема, которая касается вообще всех наших социальных программ и всей системы. Поэтому дефицит Пенсионного фонда… Он последнее время в значительной мере пополнялся за счет трансфертов из федерального бюджета и других фондов. Но все равно это все-таки отдельная проблема. Поэтому в чистом виде так говорить, что это увеличивает нагрузку… Потому что страховые взносы – это совсем другая выплата. Это не налоги. Константин Чуриков: Понятно. Но все равно, смотрите, работодатель все равно эти денежки отчисляет в означенные фонды на означенные нужды. Следовательно, он несет какую-то нагрузку. И в какой-то момент может подумать: "Сколько мне можно за этого Иванова, Петрова и Сидорова платить? Много. Давайте я сейчас с Ивановым, Петровым и Сидоровым договорюсь и буду в конверте им выдавать деньги. Мне так проще". Людмила Пронина: Я с этим согласна. Тем более, теневая экономика – это моя тема, на которую я много писала. Я просто не хочу говорить о том, что это не касается нагрузки на работодателя. Просто подчеркиваю то, что это не налоговая нагрузка, а это нагрузка, которую мы иначе считаем и так далее. Это в русле несколько других проблем. Теперь конкретно. Со страховыми взносами, честно говоря, достаточно долгое время идут изменения. Если вы вспомните, в 2010 году у нас единый социальный налог был заменен этой страховой системой. И это очень серьезные проблемы. Даже в 2011 году уже начались такие возражения, когда формировали концепцию "2020", что "а давайте мы все-таки вернемся к единому социальному налогу". Тем более, если бы это произошло, это давало 20 трлн рублей в Пенсионный фонд. Константин Чуриков: Ого. Людмила Пронина: Да. Вы знаете, Пенсионный фонд – это очень сильно сопоставимо с федеральным бюджетом. В период кризиса 2008 года Пенсионный фонд превышал объем федерального бюджета. Поэтому здесь достаточно много таких даже дискуссионных моментов. И то, что снижаются тарифы страховых взносов, это в относительно таком терминологическом номинальном плане можно сказать, что это снижение нагрузки или увеличение нагрузки. Тем более, конечно, в номинальном плане, конечно, можно сказать: "34% должно было быть в 2019 году, а сейчас у нас получится уже на 8 процентных пунктов меньше, что вроде бы это хорошо". На самом деле вы и все, кто об этом говорят, были абсолютно правы, что в денежном выражении все равно отчисления для работодателя будут более значительны. Константин Чуриков: Вы сказали – дискуссионный момент. Такое ощущение, что дискуссионный момент у Минфина существует перманентно. То есть последние годы… все уже ждут, все понимают, что нужны реформы. И вот тянут, потянут, решиться вытянуть не могут. Оксана Галькевич: Я бы даже сказала, что не последние годы, а даже, может быть, с начала этого года мы видим, как лихорадочно наши чиновники Министерства финансов ищут разные способы. И они так или иначе вбрасываются в информационное поле, в том числе мы здесь в нашей студии с экспертами, с вашими коллегами обсуждаем. Нет ощущения, что и эта идея финальная, последняя, что уже пойдет это обсуждение до какого-то победного конца? Ищут как-то лихорадочно. Чувствуется, проблемы с бюджетом, с денежным наполнением у нас серьезные в стране. Людмила Пронина: Оксана, я хочу сказать, что вы совершенно правы. Здесь даже я бы еще более круто выразилась. Сейчас в этот год последний, когда проблемы формирования бюджета стоят… Не знаю, как сказать. Острее, по-моему, нет проблем в финансовом жизни. Просто Минфин открыл ящик Пандоры, если можно так сказать. Я это сейчас докажу. И у меня остается единственная надежда, что все-таки в нем останется, как известно, все-таки надежда на дне этого ящика. Действительно, критерием (я с этого начала) должно быть то, как нам нужно набрать мероприятия, какие мероприятия, как это будет отражаться не только на экономической, финансовой, но и социальной обстановке, чтобы этот дефицит бюджета все-таки более-менее к 3%. Хотя и многие эксперты, и я, честно говоря, сомневаюсь. Я боюсь, что у нас останется по крайней мере на 2017 год 3.3%. Посмотрим. Оксана Галькевич: Вы сняли с языка вопрос. Я хотела вас спросить, Людмила Ивановна. Вы сказали о том, что главное, чтобы все эти предложения, которые мы еще не все перечислили, помогли так или иначе прийти к 3%-му дефициту. Помогут ли? Вы же специалист. Вы наверняка услышав об этом предложении Минфина, тут же посмотрели, прикинули, наверное, как-то примерно или поподробнее. Вот как считаете? Людмила Пронина: То, что мы начали с вами со страховых взносов, то, что у нас 2017 год 600 мрлд, потом по 200 мы уменьшаем – 400, 200 млрд. Я еще раз хочу повторить, что это не в чистом виде проблема федерального бюджета. Это проблема наших социальных небюджетных фондов и всей системы в первую очередь пенсионного обеспечения. Потому что 22%, вы уже это говорили, основной тариф страхового взноса, основная часть из 30%, идет именно в Пенсионный фонд. И это, на мой взгляд, Минфин делает потому, что не поднимать более острые социальные проблемы для пенсионной системы. Например, не повышать пенсионный возраст, пока тихонечко помолчать немножко перед выборами и так далее. То есть таким образом пытаться все-таки наполнить Пенсионный фонд и другие социальные фонды. А вот то, что мы должны для бюджета – это уже совершенно чистые налоговые мероприятия. Вот это НДС, о котором вы начали говорить. И не только НДС. На самом деле, если мы немножко ретро вернемся чуть-чуть, буквально летом то, что было. Если взять весь минфиновский пакет, этот ящик такой красивый, о котором я сказала, были очень серьезные предложения о том, чтобы нам повысить НДПИ по нефтегазовому сектору. Оксана Галькевич: Да, кстати. Я сегодня тоже в информационном поле видела информацию о том, что грядет реформа налоговых отчислений… Людмила Пронина: Это очередное повышение НДПИ, если мы с вами остановимся как продолжение налогового маневра, который у нас был. Минфин затевает. 300 мрлд нам даст в 2017, затем 200 млрд. То есть мы с вами набираем незначительную часть – 300 млрд. Теперь возьмем следующее. Очень социально, на мой взгляд, опасная вещь – это прогрессивная ставка НДФЛ (налог на доходы физических лиц). Это очень тонкая материя. Тем более, если мы с вами сейчас введем не такую прогрессивную шкалу, как во Франции или в Америке, когда такие ступенечки идут, а всего 2 ступенечки предлагается. 13% оставим, а 20% мы введем догадайтесь, с какого порога. С 40 тысяч. Оксана Галькевич: 20% с 40 тысяч? Людмила Пронина: Да. Это предложение обсуждалось уже летом. Оксана Галькевич: Это же зарезать просто всех более-менее держащихся на ногах людей. Средний класс, который еще даже не оформился, не окреп. Людмила Пронина: Это одно из предложений. На самом деле предложения есть и более серьезные. Более реализуемое предложение – с миллиона годового дохода. Константин Чуриков: Людмила Ивановна, но видны вообще тенденции. Во-первых, у нас вчера Ольга Голодец сказала, что все-таки уравниловка не нужна, надо думать действительно над прогрессивной шкалой налогов. Сергей Нарышкин ее тоже в этом поддержал. Секундочку, хорошо. От миллиона в год, ставка 20%. То есть, условно говоря, это те, кто у нас получает условно больше 90 тысяч рублей в месяц. Оксана Галькевич: Подождите, Людмила Ивановна. Вы говорили – от 40 тысяч в месяц. И, соответственно, от миллиона. Давайте помесячно просто возьмем. Людмила Пронина: Помесячно – делите на 12. Константин Чуриков: Понятно. В любом случае те, кто получает от 80 тысяч в месяц – это уже повышенная ставка налога для физических лиц. Пардон, так это и есть наш средний класс. Оксана Галькевич: Которого почти нет. У нас 1-2% таких людей. Мы смотрели эту статистику. Людмила Пронина: Я хочу сказать про средний класс. На самом деле у нас средний класс сейчас вымыт… Та структура среднего класса по нашим методикам, я не говорю – зарубежные, там совсем другие более жесткие методики. Структура среднего класса совсем другая. То есть были у нас учителя, врачи, научные работники. Сейчас в так называемом среднем классе у нас остались кто? Чиновники определенного уровня и федеральные соответствующие органы. Константин Чуриков: Но такие чиновники не мелкие, а покрупнее. Средний класс у нас фактически вымыт. А ведь он является основой экономики в данный период ее состояния   Людмила Пронина: Федерального уровня и так далее. То есть средний класс у нас фактически вымыт. А средний класс является основой экономики в данный период состояния нашей экономики. Без него мы никакой потенциал, ни человеческий, никакой, ни все, что хотите, мы это не сделаем. А то, что я хотела сказать про прогрессивную шкалу – она не является панацеей от бед. Кто бы ни говорил (Нарышкин, неважно кто говорит), для меня важны только расчет и анализ. Так вот эти расчет и анализ показывают, что действительно не только уйдут еще больше в тень эти белые конвертики, белые зарплаты, а собираемость (ведь главное – это собираемость любого налога) не улучшится. Потому что администрирование лежит по-прежнему, несмотря ни на что, все равно в конечном счете на ФНС, и все наши денежки идут в казначейство. И работодатель может управлять сам, как мы с вами видим. И недаром ФНС нам дали дополнительные полномочия. Почему? Потому что в Пенсионном фонде собирали взносы максимум 87%, а налоговые – 93%. Поэтому сейчас важнейшее значение имеет собираемость налогов. И если мы перейдем к НДС, там резервов полно. Давайте вспомним. Немножечко, опять же, вернемся к нашей налоговой ретроспективе. У нас было 20%. Оксана Галькевич: У нас в 1990-е годы была подоходная дифференцированная шкала. Людмила Пронина: Я про НДС уже говорю. НДС – это оборотный налог, косвенный налог. Самые непрозрачные у нас налоги – косвенные. Ведь 20% было, но мы снизили эту ставочку на 2% во время кризиса, чтобы немножко развивать. Затем ввели вот эти льготы. И то, что сейчас мы возвращаемся к этой ставке, повышаем эту ставку – это, опять же, шаг вперед, два шага назад. Я люблю эту классику. Константин Чуриков: Если говорить очень в целом и коротко, вообще бизнес не любит находиться в ситуации постоянной реформы. Бизнесу нужны четкие правила. Вот у меня такая рентабельность, вот меня такие налоги. Они не меняются десятки лет. И я знаю, сколько я завтра заработаю. Давте сейчас прервемся буквально на несколько минут и продолжим эту тему. НОВОСТИ Оксана Галькевич: А мы продолжаем обсуждение темы первого часа нашего прямого эфира, уважаемые друзья. Присоединяйтесь, пожалуйста, тоже. Мы ждем ваших сообщений на наш СМС-портал и звонков в прямой эфир. Напомню о том, что Минфин подготовил целый пакет предложений, которые в теории должны каким-то образом помочь в пополнении нашего бюджета. У нас в гостях сегодня Людмила Ивановна Пронина, государственный советник II класса, доктор экономических наук и профессор Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы. Людмила Ивановна, мы с вами ушли на новости, обсуждая налог на добавленную стоимость. С 18% хотят сделать его 20%. Я почитала комментарии некоторых специалистов. Они говорят, что это вообще здорово ударит по людям. Костя сказал, что не только бизнес хочет каких-то понятных правил, какой-то горизонт планирования. Но вот на людях это как отразится? Это каким-то образом может повлиять на инфляцию, на стоимость товаров? Расскажите об этом в таких понятных выражениях нам, потребителям. Людмила Пронина: Я стараюсь в понятных выражениях. Во-первых, этот льготный режим тоже меняется. Как раз это отразится… Потому что у нас есть льгота 10% по продовольственным товарам, 18% по промтоварам. Кроме того, есть даже нулевая ставка по некоторым детским товарам. И вот эта унификация ставки… Тем не менее, человек живет сегодня, тем более – с реальными денежными доходами у нас, вообще с показателями уровня жизни достаточно серьезные проблемы. Поэтому унификация ставки тоже вводит отрицательное отношение к уровню жизни. Оксана Галькевич: Вы сейчас, простите, сказали такую очень тревожную для меня вещь как для мамы – на некоторые детские товары нулевая ставка НДС сейчас, а предлагается ее до… Людмила Пронина: Раз пока сейчас нет законопроекта, нельзя посмотреть. Оксана Галькевич: Дело в том, что детские товары и так недешевы. А если на них сейчас 0, а будет какая-никакая ставка введена, это означает, что и так недешевые товары. Константин Чуриков: Или если они покупаются сразу для двух детей. Людмила Пронина: Конечно. Может быть такой вариант, что когда уже будет законопроект, просто так ведь нельзя ничего принимать. В законопроекте, может быть, будет такой эксклюзив, что останется какая-то льготная ставка или будет унифицирована именно для товаров для детей. Может быть такое. Но пока сейчас об этом ничего не говорится. Это первое то, что отразится отрицательно на доходах населения. Потом мы же с вами понимаем, что любая НДС обязательно включается в цену товара. Даже вы что-то строите, какая-то строительная работа идет. У вас в договоре идет отдельно НДС такой-то или еще что-то. Второе. Инфляция, конечно, пока трудно сказать, насколько она разгонится. Но непосредственно будет, конечно, влияние на инфляцию всегда, когда идет ценовая политика. Когда идет возрастание цен. Причем, практически на все товары. НДС у нас практически во всех товарах. Только нулевая ставочка там. Значит, цифры достаточно серьезные. Там инфляция может разгоняться в зависимости от того, как будет принят закон. Но я опасаюсь, что сейчас ожидаемая инфляция у нас должна быть в конце года где-то около 7%, вряд ли она будет 6,4%. Может быть, она даже выйдет за 7%. Хотя жизнь меняется, но не так хорошо и быстро. К сожалению, мы не выйдем на 4%, как у нас уважаемая госпожа Набиуллина… Оксана Галькевич: Как хочет глава Центробанка. Людмила Пронина: Да, Центробанка. Как у них последние вариации денежно-кредитной политики. Она докладывала на форуме об этом. Поэтому будет влияние отрицательное еще и это. Константин Чуриков: Людмила Ивановна… Людмила Пронина: Я еще хочу добавить. Этот вопрос вы не задаете, потому что вы, наверное, просто… Константин Чуриков: У нас еще целый список. И зрители еще сейчас подключатся. Людмила Пронина: Нет, я быстро просто расскажу, что можно не делать в такой мере повышения этого всего по НДС. Потому что очень много резервов, например, возмещение НДС, администрирование возмещения НДС, когда идет экспортная различная продажа, очень сильно хромает. Поэтому есть резервы – надо заниматься администрированием НДС. Константин Чуриков: Хорошо. У меня сразу вопрос и к нашим зрителям, и потом к вам. Вам какой рецепт пополнения бюджета кажется наиболее грамотным, правильным? Давайте сразу опустим вариант "не воровать", потому что мы все знаем, что это очень верный рецепт, просто чтобы ни ваше, ни наше время не тратить. 3443. Вначале буквы "ОТР". Все это бесплатно. Оксана Галькевич: Костя, чтобы далеко не уходить от администрирования НДС, я просто хочу спросить сразу Людмилу Ивановну. Людмила Ивановна, вы специалист, вы доктор экономических наук. Наверняка люди, которые в Минфине составляют эти предложения, эти ящики Пандоры пакуют, они тоже ваши коллеги, профессионалы. Почему такая тема, как администрирование, нелюбима нашими финансистами? Я не знаю. Может быть, у нас людей не хватает, проблемы с кадрами, которые, как нам говорят, необходимы для администрирования. Это всегда сложнее, систему усложняет. Почему? Если есть эти резервы, если вы говорите, что они огромные. Можно не повышать таким образом НДС. Почему тема администрирования не звучит? Коррупционная составляющая уносит примерно 40% всех наших достижений в финансовой сфере  Людмила Пронина: Нет, она стоит все время на повестке. Другое дело, что как это реализуется. Ведь у нас одно дело – принять какой-то нормативный акт или то, что касается, например, передачи полномочий ФНС, это как раз тоже в русле… Дополнительные полномочия ФНС. Сейчас был принят закон у нас летом. Это тоже как раз направлено на улучшение администрирования всех налогов. И не только налогов, о страховых взносов, о которых мы с вами говорили. Не так хорошо все движется. Это все связано с многими вещами. В том числе с тем, о чем мы с вами сегодня не будем говорить – с коррупционными вещами. Это очень серьезная вещь. И коррупционная составляющая у нас примерно 40% уносит всех наших достижений в финансовой сфере. Оксана Галькевич: 40%? Людмила Пронина: Да. Константин Чуриков: Это сопоставимо с тем, чего не хватает. И, может быть, даже превышает, чего не хватает. Людмила Пронина: Я коррупцией серьезно занималась, читаю тоже эти лекции. И поэтому не получается у нас сейчас с развитием… Это и в других странах тоже, не только у нас. Константин Чуриков: То есть нам все равно априори надо кормить коррупцию, надо это закладывать? Оксана Галькевич: Надо априори закладывать это все. Людмила Пронина: Потом, знаете, я хотела начать с того, что говорили сегодня о президентском предложении. На самом деле теневая экономика, вернее, самозанятое население – это граждане, которые нигде не зарегистрированы, их у нас 15 млн по данным Росстата. Я как раз отвечаю на ваш вопрос о резервном пополнении бюджетов различного уровня. Они нигде не зарегистрированы. Они не платят ни страховые взносы, ни налоги, ничего. В прошлом году были такие изменения по патентной системе. Есть такая патентная система налогообложения, для того чтобы предоставить им льготы. Там достаточно много льгот, чтобы они все-таки регистрировались и что-то такое платили из взносов и налогов. Константин Чуриков: О ком мы говорим? Это водители частные, нянечки какие-то. Людмила Пронина: В разных сферах. Возьмите, например, Ульяновск. Оксана Галькевич: Столица самозанятых, как говорят социологи. Гаражная экономика. Людмила Пронина: Да. Вот-вот, гаражная экономика. Могут быть абсолютно любые виды – ремонт автомобилей, парикмахерские. Оксана Галькевич: Мебель какая-то там строгается. Людмила Пронина: Все те виды деятельности, которые у нас перечисляются, например, в упрощенной системе налогообложения. Не получается, это не идет. Путин, кстати, поставил такую задачу – уменьшить или даже ликвидировать теневую экономику. Вот вам резерв. Если они начнут платить налоги. Патентная система – там правда идет в бюджеты другого уровня, не в федеральный бюджет. А то, что касается федерального бюджета, вы знаете, здесь самый главный принцип - "не навреди". Поэтому всегда нужно смотреть социальную составляющую. Если мы наберем пакет мер, в том числе и эти "сладкие акцизы" (это тоже глупость какая-то). Поэтому мы должны всегда посмотреть, просчитать и конкретно посмотреть, как это повлияет на решение социальных обязательств, как это повлияет на конкретного человека, причем, живущего не только в городе, но и живущего в сельском поселении на какой-то окраине. Оксана Галькевич: Как будут чувствовать себя семьи, как будут чувствовать себя домовладения. Людмила Пронина: Кстати, подоходный налог в других странах, в том числе во Франции, идет не на работающего, а на семью. Разные методы. Оксана Галькевич: И это уже разные цифры. Это в пользу этой самой семьи. Константин Чуриков: Давайте дадим право голоса нашим зрителям. Во-первых, Наталья из Воронежа считает, что "с 40 тысяч 20% правильно, а до 15000 надо меньше 13%, например, 9%". И у нас целая очередь звонков. Ахмед, Краснодарский край. Здравствуйте, Ахмед, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Я по поводу реформы НДС и страховых взносов. Во всяком случае мне кажется, что если реформа действительно произойдет на НДС и страховые взносы, мне кажется, малый бизнес сразу вылетит из игры, потому что так или иначе маленькие деревушки, маленький магазинчик – оборот не такой большой, а налоги задавят просто-напросто, и им ничего не остается, как закрыться, потому что игра не стоит свеч, как говорится. Оксана Галькевич: В чем смысл просто работать на зарабатывание средств на эти налоги? В чем смысл бизнеса? Зритель: Конечно. Смотрите, сейчас ввели ЕГАИС. Это тоже легло на наши плечи. Мы должны это приобретать, для того чтобы государственные структуры вели учет… И это тоже на нас легло – на малый, средний бизнес. Константин Чуриков: Ахмед, вы представитель малого бизнеса. Чем конкретно вы занимаетесь? Нам просто интересно. Зритель: Продуктовый магазин. На рынке продуктовый магазин в деревушке. И, если честно, тяжеловато. Константин Чуриков: Это притом, что, наверное, в этой деревушке не так много других магазинов. Может быть, у вас единственный магазин. Оксана Галькевич: Это Ахмед еще смягчил, я так понимаю - "тяжеловато". Спасибо большое за ваш звонок. Людмила Пронина: Во-первых, малый бизнес не платит налоги по общей системе налогообложения. То есть налог на прибыль, организация НДС, акцизы и так далее – они работают по специальным налоговым режимам, то есть упрощенная система налогообложения. НДС он не будет платить. Константин Чуриков: Те самые самозанятые граждане, да? Людмила Пронина: Нет, это не самозанятые. Самозанятные вообще ничего не платят. Оксана Галькевич: Это малый бизнес. Они по упрощенке работают. Людмила Пронина: Малый бизнес – они работают либо в основном индивидуальные предприниматели без образования юридического лица. Поэтому они либо патентные системы сейчас новые, либо ЕНВД (единый налог на вмененный доход), либо упрощенная система налогообложения. А то, что касается страховых взносов. Если только у индивидуального предпринимателя есть наемные работники… Это по различным системам, специальным налоговым режимам, тогда он платит за них взносы. А так он только за себя платит. Поэтому это не на 100% касается таких индивидуальных предпринимателей. Константин Чуриков: Нам пишет зритель: "Если человек, кроме основной работы, вынужден подрабатывать из-за низкого заработка, то при повышенном налогообложении его подработка просто потеряет смысл". Оксана Галькевич: Людмила Ивановна, скажите, мы просто затронули тему самозанятых в связи с той новостью, которая пришла только что. Основная причина этих людей, которые работают где-то там сами на себя, пытаясь не попадаться лишний раз на глаза государству, причина какая – не хотят платить вообще никаких налогов, или не хотят отдавать вот столько, не согласны с вот этими ставками, понимают, что бремя тяжелое. Или не хотят принципиально платить вообще? Людмила Пронина: Оксана, это явление носит очень социальный характер. Оксана Галькевич: Как с этими людьми разговор вести, когда люди видят, что те люди, которые находятся в круге света, о которых государство знает, что они с трудом сводят дебет с кредитом… Людмила Пронина: Давайте я разберу. Первое. В основном эти самозанятые граждане у нас в моногородах. Есть такая категория городов. Моногорода – это когда одно градообразующее предприятие. Мы уже с вами говорили про Ульяновск и так далее. У нас всего 310 моногородов. Из них в 110 ситуация с безработицей… Безработица в несколько раз выше. У нас сейчас примерно 1 млн по стране безработных… Константин Чуриков: Это официальная безработица. Людмила Пронина: Конечно, росстатовская. Там у них в 2-3 и даже больше в некоторых городах безработица выше. Просто негде работать. Поэтому не только такими видами они занимаются, как ремонт. А даже если вы посмотрите за Уралом, они водят экскурсию по озеру в Иркутске или собирательством занимаются и так далее. То есть социальное явление. С этим работать должно государство. Инвестиции. Оксана Галькевич: Да как? Понимаете, если человек этому самому государству не доверяет. Людмила Пронина: Секундочку. Сейчас у нас уже есть такой закон, который работает – территории опережающего социально-экономического развития. Там очень интересные, даже больше, всяких налоговых элементов и инвестиционных приоритетов, чем в особых экономических зонах, которых сейчас у нас 10 все-таки осталось. И да, кстати, моногорода в первой группе. Дальний Восток и моногорода. Первые два года. Сейчас они работают дальше. Там вот эти ТОРы, территории опережающего социально-экономического развития, будут развиваться. Поэтому этот проблема государства. Это первое. Второе. Есть такие категории самозанятых, которые просто не хотят… Есть рабочие места. Но там ты будешь получать 15-20 тысяч. Нянечка какая-то, медсестра. А им хочется больше зарабатывать. Есть и такие. Поэтому здесь как бы две партии самозанятого населения. Константин Чуриков: Есть интересная СМС-ка от нашего зрителя – Александра из Костромы. Наверное, спорная. Он пишет: "Почему бы не принять закон о том, чтобы налоги платили бы работники, а не работодатели. Поступление налогов увеличится в разы. И исчезнет проблема черных зарплат". Можно в этом, конечно, усомниться. Хотя, вы знаете, я просто вот о чем подумал. Вот у нас была низкая явка на последних выборах. Мне кажется, что если бы налоги платил бы сам лично работник, вообще все налоги, полный список, он после этого, наверное, активнее бы спрашивал с государства и выбирал бы себе активнее государство. Оксана Галькевич: Это такая североамериканская такая модель налогообложения. Опять же, все говорят – администрировать все это очень сложно. Хотя у нас сейчас есть выбор. Мы тоже можем на самом деле сами платить, взять на себя эту обязанность. Людмила Пронина: Если мы возьмем с вами нашу систему законодательную, то у нас работодатель является так называемым налоговым агентом. Это не значит, что он платит. В конечном счете все равно конечный потребитель платит. Потому что даже если у нас идет прямой налог НДФЛ, даже если у нас идет оборотный налог (НДС, акцизы и так далее), все равно платит конечный потребитель. Очень мало стран, которые сами администрируют такие крупные налоги. Возьмите, например, налог на прибыль организаций. Тоже очень серьезный федеральный налог. Кто вам будет вот так… Платит, конечно, бизнес – различные крупные, мелкие и так далее предприятия. Поэтому такая система даже не требует проработки. В нашей тяжелой системе с социальными… Где у нас 60% только косвенных налогов, то есть непрозрачно. Константин Чуриков: Уже 60%. Оксана Галькевич: Так мы как раз о них узнаем. Сколько у нас людей считают, что 13% - это все, что он отдает государству? Людмила Пронина: Нет, коллеги. Если мы с вами возьмем все налоги, которые платит средний гражданин, у которого, скажем, 32-33 тысячи по Росстату средний доход, 53% идет уплата всех налогов, в том числе 40% в страховые фонды. Идет у нас там НДФЛ 13% сейчас. Константин Чуриков: Транспорт, имущество. Сегодня в России налоговая нагрузка на физических лиц - 53% от дохода Людмила Пронина: 53% налоговая нагрузка на физических лиц. Константин Чуриков: Все-таки не 60%. 53% - уже как-то полегче. Людмила Пронина: Нет, про 60% про другое… Константин Чуриков: Ага. Оксана Галькевич: Сопоставимая нагрузка. Константин Чуриков: Смотрите, еще рецепты нам зрители подсказывают, грамотное пополнение бюджета: "Уменьшить финансирование оборонки. Сократить проведение разных чемпионатов по разным видам спорта". В общем, такие, скажем так… Очень многие действительно говорят, что надо как-то на оборону меньше тратиться. Оксана Галькевич: Даже тут была информация, опять же, на лентах новостей о том, что был такой спор между министром обороны и Силуановым по поводу того, можно ли… Давайте послушаем нашего телезрителя Талгата из Казани. Его мнение нам интересно. Талгат, здравствуйте. Вы в прямом эфире. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Зритель: Добрый день всем. Про страховые взносы и про небюджетные фонды хотелось бы поговорить. Дело в том, что есть фонд заработной платы. И, соответственно, в стоимости каждой продукции есть норматив. Раньше он существовал – норматив заработной платы. К сожалению, во многих крупных предприятиях этот норматив не учитывается и не контролируется. В частности, если взять строительство – 25% от себестоимости фонд заработной платы должен быть. И если это не продержится это на пределах, значит теневая заработная плата. Обналичивание через субподрядные организации. Чтобы этого не было, страховые взносы надо извлекать из норматива и себестоимости. Занизили – страховые взносы взять по нормативу. То есть увеличить до норматива, и опять где-то страховые взносы не оформила. Это как раз принцип администрирования. А вот увеличивать налоги – я считаю, что это… на сегодняшний день. Оксана Галькевич: Людмила Ивановна, прокомментируйте мнение Талгата. Людмила Пронина: Во-первых, говорит, но не совсем на нормативном языке. Но я пыталась понять, о чем он говорит. Вот этот норматив, который в себестоимости продукции. Причем, строительная организация. То здесь тогда нужно нам вводить какие-то специализированные тарифы страховых взносов, какие-то коэффициенты. Константин Чуриков: Условно говоря, дом, построенный на Рублевке, стоит дороже дома построенного… Людмила Пронина: Нет, даже не только так. А вводить какие-то дифференцированные тарифы страховых взносов для различных отраслей. Такого быть в принципе не может. Даже то, что сейчас происходит (сейчас – это вещь достаточно не вполне позитивная)… Потому что вспомните. Когда только было изменение в законодательство о тарифах и страховых взносов, оно происходило не сейчас. Оно происходило и раньше, и в 2010 году, когда мы перешли на страховую систему от ЕСН (единого социального налога). И тогда сразу был установлен 34%. И что было в то время, еще у нас был Кудрин министерством финансов. И бизнес так запротестовал, что пришлось вести этот временный период. Период не сразу введение этого повышенного тарифа. Это первое. Второе. У нас достаточно много льготных категорий и при тарифые. То есть это инвалиды, различные предприятия инвалидов, крайний север и так далее. Константин Чуриков: Все равно наш зритель просто хотел сказать про некую социальную справедливость. И в этом он, мне кажется, абсолютно прав. Спасибо всем, кто участвовал в этой дискуссии. Спасибо вам. У нас в студии была Людмила Пронина, профессор Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и госслужбы, доктор экономических наук, государственный советник России II класса. Мы говорили о предложении Минфина повысить НДС и провести реформу страховых взносов.