Константин Чуриков: А сейчас мы поговорим о наличии или об отсутствии рынков в России. Буквально недавно замминистр промышленности и торговли Виктор Евтухов дал интервью и заявил (пугает немного информация), что в России скоро могут совсем исчезнуть рынки, если ничего с этим не делать. Есть статистика: Росстат сообщает, что в нашей стране есть немногим более одной тысячи рынков и это в пять раз меньше, чем было 10 лет назад. Это связано с ужесточением наших законов. В частности, с первого января 13-го года, все рынки кроме сельскохозяйственных, необходимо размещать в капитальных зданиях. Оксана Галькевич: В итоге количество самых востребованных населением рынков универсальных сократилось с 2013 года почти втрое, с 2000 до 800. Константин Чуриков: Но еще есть розничные рынки, тут тоже невеселая статистика, начиная с 2007 года по нынешний, можно сказать, что их количество уменьшилось в три раза. Оксана Галькевич: Заметно все падает. Универсальные рынки - рынки где продаются и продукты питания, и обувь, бытовые товары, а розничные рынки, это рынки одного направления. Константин Чуриков: Уважаемые зрители, что у вас с рынками, насколько они доступны, может ли вы себе позволить сходить на рынок? А в студии у нас Светлана Барсукова - профессор факультета социальных наук ВШЭ. Светлана Юрьевна, здравствуйте. Мне сразу стало интересно сможет ли Минпромторг одним законопроектом устроить ренессанс наших рынков? Светлана Барсукова: По ходу немного отреагирую: рынки делятся на универсальные и специализированные - и те и другие являются розничными, а водоразделом является цифра 80%, то есть если на рынке более 80% продаётся продукция однородного назначения, то это специализированный рынок, если 80% не добирается, например, 75% - продукты питания, 25% химия, грабли и так далее, то это уже будет универсальный рынок. Так закодирована статистика. Что касается инициатив Минпромторга, нужно скатать что прежние меры направлены на удушение этого формата, они тоже не без ведома этого ведомства происходили. Если брать статистику, то она не просто по ниспадающей шла, а вот как вы правильно сказали, с первого января 13-го года, когда под крышу загнали все эти розничные рынки, кроме сельскохозяйственного, статистика резко пошла вниз, то есть это была реакция на конкретное введенное положение. Но на этом не успокоились и через три года, как вы помните, в 2016 исключение сельскохозяйственных рынков было снято, они тоже должны были уйти в эти капитальные строения под крышу и все это объяснялось заботой о потребителях. Сейчас говорят о том, что надо как-то реанимировать и понятно почему говорят. Во-первых, падают доходы населения, люди объективно нуждаются в дешевой продукции, делается ставка на ярмарки выходного дня, рынки и так далее. Вторая причина, есть подозрение, что есть масса товаропроизводителей продовольствия, которые просто не могут попасть на прилавки розницы. Так ли это, вопрос спорный, потому что если верить статистике Минсельхоза, на которую обращают внимание Минпромторговцы, то примерно половина продовольствия страны производится не в формате сельхоз организаций и не фермерами, а личными подсобными хозяйствами граждан. То есть 45% вообще вала всего аграрного – это личные подсобные хозяйства граждан. Так ли это на самом деле, проверить очень сложно, потому что если сельхоз организации что-то производят, они это сдают на переработку и это попадает потом в магазины, а то что производят личные подсобные хозяйства, есть такоепонятие товарность, то есть доля выращенной продукции, поступающей на переработку, там товарность ничтожно низкая. Выпивают ли они это или съедают сами, портится у них, либо этой продукции нет на самом деле… Оксана Галькевич: А если ее нет, как она в статистику попала? Светлана Барсукова: Вы же понимаете, что вы не можете поголовно обследовать личные подсобные хозяйства россиян. Есть понятие выборки, то есть вы на 100 тыс. домохозяйств проверяете по выборке, например, одно домохозяйство и там живет корова, вы делаете вывод о состоянии всех остальных хозяйств граждан. Плюс вы выборку строите с учетом сельхоз переписи, а она не ежегодно обновляется. То есть это целая методика, которая выдает некие цифры, и мы приписываем огромную часть СХ производства инициативе граждан. Но на прилавки эта продукция не попадает. Но, если вы делаете вид что вы верите этой статистке, вы сказали "А, должны сказать "Б".  Давайте открывать ярмарки и розничные рынки, туда-то это вся продукцию и пойдет. Оксана Галькевич: Хлынет, а не пойдет, если 45%. Константин Чуриков: Я не понял, насколько с заботой о гражданах продиктовано это стремление загнать рынки под крышу, вспомнить хотя бы историю Бауманского рынка в Москве, где как раз крыша обрушилась. Давайте спросим наших зрителей: есть ли у вас поблизости рынок?  И сразу принимаем звонок: Сергей из Ленинградской области, Сергей здравствуйте. Сергей: Я из Выборга звоню, у нас прекрасный центральный рынок, исторический, единственное что хочу сказать – в основном работают азербайджанцы, но все хорошо обслуживают, мы ходим раз в неделю, два, покупаем продукты очень хорошие. Меня единственное что поражает последнее время – что сыр, колбаса, Европа. То есть наших продуктов на рынке мы не видим. Оксана Галькевич: Может просто это потому что приграничная территория? Сергей: Ну вот мы сейчас разговариваем на всю Россию, я поражаюсь, все продукты!     Константин Чуриков: Может оказаться, что это санкционка еще до кучи! Давайте еще Павла звонок примем из Тульской области. Павел: Здравствуйте, я хотел бы сказать, что рынки для того нужны, чтобы понизить цену на продукты, но они не могут конкурировать с большими сетями, так как площадь на этих рынках дорого стоит. Человек, чтобы выйти и поставить свой товар, надо много заплатить. Свой холодильник ты не можешь поставить, надо его арендовать, аренда стоит очень много. Молоко, творог, за лоток надо заплатить, за каждое обслуживание, за охрану, подъезд, то есть за все. Поэтому очень трудно рынкам конкурировать с сетями, которые сейчас все заполонили. Но на рынках более качественный товар, более свежий, а в магазинах более дешевый. Люди выбирают между качественными продуктом и тем, что в сетях. Константин Чуриков: А вот кстати говоря, с точки зрения старого принципа, хочешь найти преступника, условно говоря, найди кому это выгодно. В принципе, кому выгодно что у нас так падает количество рынков может какое-то лобби за этим стоит? Светлана Барсукова: Я так понимаю, ожидаемый от меня ответ - розничные сети, но на самом деле, ситуация следующая: есть закон о торговле, он практически весь написан про сети, там только определение розничных рынков, но по сути, это закон регулирует деятельность сетей. Еще существует отдельный ФЗ, он так и называется: "О розничных рынках". Вот эта детализация, что вправе не вправе сделать торговец, арендующий место в капитальном сооружении, это все было прописано не в законе о торговле, а в законе о розничных сетях. Например, запрет торговать с машины на прирыночной территории. Вообще торговать на прилегающей к рынку территории было запрещено этим специфическим законом о розничных рынках и ярмарках. Когда кинулись что это невозможная ситуация потому что у нас не просто число рынков, доля или вклад розничных рынков и ярмарок в общероссийским розничный товарооборот, сократился за последние буквально семь лет примерно в два раза. То есть в 2010 эти розничные рынки давали порядка 12,5% розничного оборота, сейчас 6%. Немного больше стало количественно проводиться в стране ярмарок. Мы замечаем это по Москве, ярмарок больше. Но если вы смотрите число торговых мест при этом увеличилось совсем незначительно. Это значит, что ярмарок стало больше, но они стали мельче. Оксана Галькевич: Светлана Юрьевна, а может здесь все-таки причины не какие-то, вы говорите ожидаемый ответ, ни на что не намекаем, может они чисто экономические, но нам не один человек сказал и многие сейчас пишут, что дорого на рынках. Какой смысл идти туда на рынок, если все можно купить в супермаркете? Светлана Барсукова: Понимаете, как вы почувствуете эту специфику, если не увидите эти огромные площади, двух, трёхэтажный рынок, причем в историческом здании, в центре Будапешта, где все это увешано рыночными колбасами. Потому что супермаркеты во всем мире похожи. Что в Париже, что в Будапеште. Оксана Галькевич: Я с вами согласна, но у нас четвертый год подряд падают реальные доходы населения. Я за специфику, за красоту, за колбасы, но все-таки за то чтобы не только любоваться и торговаться, а чтобы еще поесть после этого и семью накормить. Давайте посмотрим наш опрос небольшой, мы спросили людей, как часто они ходят на сельхоз рынки и что они там покупают. Константин Чуриков: У нас постоянно говорится о том, что фермеров небольших надо поддерживать, что они не могут бороться с крупными агрохолдингами, так вот, казалось бы, дайте людям возможность приехать в Москву, куда они считают нужным и торговать. У нас фермер имеет эту возможность? Эти места на ярмарках выходного дня - они действительно бесплатные? Светлана Барсукова: Да, социальная ярмарка, когда не берется арендная плата, за счет этого люди, выходящие на ярмарку, обязуются торговать дешевле, но вообще реализация продукции сейчас большая проблема, чем ее производство – это факт. И сколько бы не вводили поправок в закон о торговле, все эти поправки направлены на утрамбование требований сетей крупных, чтобы они были более дружественные к разнообразным производителям продовольствия. Что вы ни делаете с законом, как бы репрессивно ни относитесь к розничным сетям, они никогда не будут сотрудничать с малыми производителями. Это безусловно так, просто логистика, технология реализации через крупные объемы. Они делают невозможным сотрудничество с малыми производителями. Признать это просто необходимо, поэтому если мы хотим, чтобы был малый средний бизнес представлен на наших прилавках, нужно давать возможность торговать в других форматах. Это может быть либо ярмарка выходного дня, либо платформенная экономика, я удивляюсь, почему в этом смысле как-то не идет, не эволюционирует рынок. Посмотрите, как резко изменилась ситуация с такси за последние годы. Ведь страшно было когда-то пользоваться такси, это была полукриминальная ниша, сейчас смотрите, гаджеты, у всех смартфоны, все вызывают такси. То есть платформенная экономика впустила на этот рынок массу людей, которые в качестве мелких производителей услуг по часу в день иногда по часу в неделю, начинают сотрудничать с населением. Почему нет таких платформ? Говорят что они есть, но все-таки не массово люди их используют, когда бы вы могли вот так онлайн понять где можно купить свежую курочку или кролика. Оксана Галькевич: Тогда, простите, ЛПХ придется регистрироваться, как ИП. Светлана Барсукова: Да, возникают эти вещи, но сейчас с учетом момента, с одной стороны март 2018 года надвигается, с другой стороны кризис крепчает, поэтому слабеет хватка репрессивная, это надо признать. Если раньше мы репетитора называли незарегистрированным предпринимателем, формально он подлежал каким-то наказаниям, то теперь предлагается ему называться самозанятым. Может и по отношению к ЛПХ будут такие же нововведения, потому что, если объем вашей продукции невелик, может на фермерство рано претендовать, может это домохозяйство. Оксана Галькевич: Давайте итоги подведём нашего голосования, мы спрашивали есть у вас рынок поблизости: 43% сказали - есть, нет - 57%. Константин Чуриков: Значит рынки нужны! В студии у нас была Светлана Барсукова, профессор факультета социальных наук ВШЭ.