Петр Кузнецов: Мы начинаем. Россиян из-за рубежа будут вывозить по новым правилам и, что самое главное, бесплатно. Перечень мер утвердило Правительство. Деньги на экстренную помощь именно организованным туристам за границей будут брать из резервного фонда туроператоров. Постановление вступает в силу с 1 января уже 2021 года. Можно сказать, что вот-вот вступит. Ольга Арсланова: Это касается исключительно организованных групп. А вот «дикарям», судя по всему, придется все-таки раскошелиться. По крайней мере, об этом задумался МИД. И он предложил отменить бесплатный вывоз россиян, которые путешествуют самостоятельно. Министерство предлагает, чтобы такие туристы после их доставки на родину оплатили эту услугу постфактум в течение трех месяцев. Если же спасенный гражданин не перечислит деньги в бюджет, будет запущена процедура принудительного исполнения обязательств. Но нужно добавить, что сейчас возобновилась вот эта дискуссия о том, кто, за какие деньги и как должен вывозить россиян на фоне пандемии коронавируса. Петр Кузнецов: Обсуждаем две инициативы с нашими экспертами и, конечно же, с вами. Как вы к этому относитесь? Видите, на две основные группы разделили туристов уже, можно сказать. Со следующего года это произойдет. Первый из экспертов – Александр Осауленко, директор ассоциации «Объединение туроператоров в сфере выездного туризма «Турпомощь». Александр Павлович, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Александр Осауленко: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Речь идет о вывозе, о возвращении домой российских граждан, которые за рубежом оказались в трудной ситуации. Вот такие общие слова. Расскажите, о чем идет речь. И кто может претендовать пока что на бесплатный вывоз домой? Александр Осауленко: Вы правильно заметили, что ситуации бывают разные. Я бы еще тут добавил к двум ситуациям, которые вы описали (организованные туристы и самостоятельные граждане), еще и чрезвычайные ситуации, когда президент принимает решение, и там действительно массовый, полный вывоз российских граждан идет. Ну, достаточно вспомнить ситуацию 2015 года. Но что характерно для последней ситуации, которую вы описали, по поводу тех рекомендаций, которые сегодня МИД в проект постановления как бы предлагает? Связано это с чем? Связано это с тем, что за последние четыре месяца, в разгар этой пандемии, достаточно много, большое количество российских граждан (я имею в виду – именно российских граждан, а не туристов) было вывезено. И вместе с тем это количество у нас не так активно снижается. Скажем так, в первые два месяца эвакуации, в общем-то, количество было на постоянной основе – чуть выше 30 тысяч человек. Это говорит о том, что постоянно идет пополнение этого списка желающих выехать. Но вместе с тем мы прекрасно понимаем, что основа граждан, которые особенно в последние два месяца выезжают, – это уже далеко не туристы, а это те люди, которые достаточно продолжительный период проживают за рубежом по тем или иным причинам. В принципе, они, если бы не было этих обстоятельств, либо там бы оставались, либо потом, по истечении определенного времени, вернулись, то есть все равно заплатили бы деньги. В этой ситуации государство им помогает, но также за их деньги. Ольга Арсланова: Смотрите. Сейчас, во время пандемии, когда закрылись границы, многие остались за рубежом вынужденно, продолжали жить где-то, например, в Европе, и государство им даже оплачивало проживание, то есть какую-то сумму выплачивало на то, чтобы они там оставались. Скажите, насколько это вообще дорогостоящая история? Насколько часто приходится таким туристам вынужденным платить? И справедливо ли будет потом с них эти средства взыскать, с вашей личной точки зрения? Александр Осауленко: Вы знаете, к сожалению, всегда мы делим на две категории граждан. Те, кто действительно в массе своей попадает в достаточно сложные ситуации – это связано и с различными медицинскими моментами, и просто с жизненными моментами, с какими-то другими обстоятельствами. Но у нас еще и хватает, скажем так, недобросовестных граждан, которые, мягко говоря, пользуются ситуацией. Сам по себе процесс эвакуации состоит из двух моментов. Первый – это чисто организационный. То есть когда границы закрыты, когда нет возможности прилететь, отсутствуют рейсы и так далее и тому подобное, очень много таких моментов. Их надо организовать. И это кто-то делает. В частности, это делает МИД, Министерство транспорта и так далее. На заключительном этапе человек видит только одно: он приезжает в аэропорт, садится в самолет и считает, что вся стоимость – это стоимость перевозки; вот все, что было сделано. На самом деле, безусловно, это не так. И здесь надо понимать, что одно дело, когда мы эвакуируем из Восточной Европы наших граждан, а другое дело, когда это страны Юго-Восточной Азии, Австралия, Африка, Латинская Америка. Это уже совершенно иной расклад. И для бюджета, безусловно, это значительно дороже. Петр Кузнецов: Но оплачивается, по сути, сам перелет? Если мы говорим о суммах, которые граждане будут платить в течение трех месяцев. Александр Осауленко: Да-да, пассажиром, гражданином оплачивается только сам перелет. Я сразу хочу отметить, что, скорее всего, там будут внесены определенные коррективы, потому что на сегодняшний день все-таки правила существуют, они будут как-то скомбинированы. Ну не все граждане у нас способны физически, например, сами о себе позаботиться в этой ситуации. И тут, безусловно, конечно, брать с них какие-то деньги, наверное, не совсем правильно. Но с тех, кто это сделать в состоянии, я считаю, это вполне допустимо. Петр Кузнецов: А всегда ли можно определить, действительно ли человек оказался в ситуации форс-мажора? Александр Осауленко: Вы знаете, насколько мне известно, в проекте подразумевается некое коллегиальное решение на этот счет, для того чтобы снизить этот процент субъективизма. Ну и потом, я не просто так говорил, что один из основных факторов, который определяет необходимость эвакуации, – это действительно реальная угроза жизни и здоровью. То есть я имею в виду – когда человек уже находится в этом состоянии. Поэтому я думаю, что, в принципе, компетентность людей, которые будут это определять, она будет позволять… Петр Кузнецов: И еще один вопрос. То, что предлагает МИД, никак не противоречит законодательству, не знаю, Конституции, которая гарантирует человеку заботу государства о нем и помощь в сложной ситуации, несмотря на то, где он находится? Александр Осауленко: Нет, не противоречит, я могу вам сразу сказать. И мы уже как бы частично на эти вопросы ответили, во всяком случае я уже говорил о тех моментах, на которые следует обращать внимание. Тем более я хочу сказать, что Россия здесь в этом плане не выделяется. Существует мировая практика. В разных странах по-разному. Где-то существует в каком-то смысле социальная градация. Например, для студентов, если они оказались в сложной ситуации за рубежом, то тут понятно, что не стоит, потому что он не зарабатывает какие-то средства. Но если люди работают и вполне в состоянии за себя оплатить, то почему нет? Петр Кузнецов: Но основная суть в том, что это те туристы, которые проигнорировали риски? Есть рекомендация не лететь, а он говорит: «Все равно полетели, потому что это дешево. Сейчас сэкономим зато. Все равно нас вывезут». Александр Осауленко: Вы знаете, вы абсолютно правильно подметили такую нашу ментальность, когда… Петр Кузнецов: Ну, потому что так было на карантине. Это свежий пример. Александр Осауленко: Да, абсолютно точно. Собственно говоря, в основном-то именно такую категорию граждан МИД и перевозил. Особенно то, что относится к апрелю и маю месяцам. То, что касается уже июня, июля и вот сейчас, августа, то это люди, которые, скажем так, имеют некую недвижимость за рубежом, имеют некий вид на жительство и так далее и тому подобное. И здесь понятно, что вряд ли стоит бюджетные средства в этой ситуации тратить на подобную эвакуацию. Ольга Арсланова: Понятно. Давайте послушаем наших зрителей, узнаем их точку зрения. Василий из Петербурга с нами. Добрый вечер, Василий, вы в эфире. Зритель: Добрый вечер. Петр Кузнецов: Добрый вечер. Зритель: Я, например, против того, чтобы Россия вывозила всех подряд. Я не понимаю, почему должна Россия, российские налогоплательщики оплачивать за Узбекистан, за Таджикистан… Ольга Арсланова: Подождите. Петр Кузнецов: Подождите секунду! Вы пропустили… Ольга Арсланова: Смотрите, Василий, ситуация. Вы в турпоездке какой-то за рубежом. У вас ситуация, угрожающая вашей жизни… Зритель: Я хочу сказать… Ольга Арсланова: Нет, подождите, Василий. Я хочу, чтобы вы на себя примерили. С вами что-то произошло, вам надо экстренно уехать. На это нужны средства, вам нужен срочно билет, срочно рейс. Зритель: Ну, я вас понял, я вас понял. Ольга Арсланова: И? Зритель: Я сейчас объясню. Ольга Арсланова: Вы готовы потом вернуть эти деньги? Зритель: А потом – это когда? Ольга Арсланова: В течение трех месяцев. Зритель: Привезли его сюда из Узбекистана… Ольга Арсланова: Подождите. Я про вас, Василий. Василий, я про вас. Вы поехали в туристическую поездку. С вами, не дай бог, случилась какая-то ситуация, угрожающая вашей жизни. Вам надо вернуться домой. Государство тратит на вас деньги, чтобы вернуть вас домой. Как вы думаете, это бесплатно должно быть? Или вы должны потом расплатиться с бюджетом? Зритель: Тогда пускай введут страховку за такие случаи. Страховку пускай оплачивают туристы от таких случаев. И пускай их вывозят. Только я не могу понять. Про россиян – это одно… Ольга Арсланова: Про россиян. Узбекистан тут ни при чем. Петр Кузнецов: Ты Василия отправила в какую туристическую поездку? Самостоятельно? Ольга Арсланова: Вы в Узбекистан хотите? Петр Кузнецов: Нет-нет-нет. Самостоятельно Василий поехал? Ольга Арсланова: Это неважно. Петр Кузнецов: Нет, важно. Ольга Арсланова: Это неважно, Василий. Петр Кузнецов: Нет, если в рамках турпутевки, то ему из фонда… Зритель: Страховочка. Ольга Арсланова: Василий считает, что должна страховка быть в любом случае. Зритель: Страховочку пускай оплачивает. Ольга Арсланова: Просто в туристическом агентстве он эту страховочку оплатит в любом случае. Спасибо, Василий. Смотрите… Петр Кузнецов: Нет, в таком случае из фонда туроператоров им будут оплачивать. В том-то и дело. Речь идет о возвращении средств тех, кто самостоятельно летает. Ольга Арсланова: Смотрите, вот о чем хотелось бы поговорить. Александр, получается, что таким образом мы создаем комфортные условия, преференции турагентствам и туроператорам. Ведь, по большому счету, не так важно – человек сам организовал и купил билеты у авиакомпании или ему помог посредник. Но таким образом создаются определенные условия для того, чтобы человек был вынужден выбрать туроператора. Разве это честно? Александр Осауленко: Ну извините, если туроператор… Ведь, собственно говоря, откуда взялся резервный фонд? Это же не государство дало. Это именно туроператоры сложились, чтобы, если вдруг что-то с одним из них случится, они коллективным образом ответили за каждого такого члена, и туристы этого члена организации были бы эвакуированы не за деньги бюджета, а именно за деньги бизнеса. Вот это ключевой момент. Ольга Арсланова: Соответственно, операторы скинулись, используя деньги самих туристов, верно? Ну, за это туристы переплачивают. Александр Осауленко: Не совсем так. На этой теме уже много раз пытались спекулировать – на предмет того, что за счет этих средств были подняты стоимости туров и так далее. Ничего этого не было. Это уже много-много раз проверялось и дискутировалось. Это то, что туроператор отдает из своей прибыли, из своих заработанных денег. И на сегодняшний день этот фонд составляет почти 450 миллионов, то есть чуть менее полумиллиарда рублей. И есть понимание того, что этих средств, во всяком случае в тех объемах, в которых организованные туристы путешествуют… Ну понятно, что это не все, но этих средств достаточно для того, чтобы в критической ситуации помочь туристам. Ольга Арсланова: Но опять же, продолжая вашу мысль, за счет туроператоров будут вывозиться только те туристы, чей оператор объявил об остановке деятельности и свои обязательства выполнить не может. А если у человека просто сложилась какая-то опасная для его жизни ситуация, то оплачивать это туроператоры не будут? Александр Осауленко: Вы знаете, как показывает жизнь и практика, организованный турист потому и выбирает организованный туризм, что за него кто-то отвечает. И все ситуации, которые с ним возникают на маршруте, всегда становятся вопросами непосредственно туроператора. Как показывает жизнь, собственно говоря, именно поэтому, когда спрашивают, что все когда-то уйдет в некое самостоятельное решение всех вопросов… Не уйдет. Почему? Потому что, собственно говоря, не только российский турист, но и мировой турист привык к тому, что за него кто-то должен отвечать, профессионально должен отвечать. Ольга Арсланова: Но все равно мы вернулись к тому же, с чего начали. Если туроператор обанкротился, то он просто выполнит свои обязательства, которые он и так должен выполнить перед туристом. Если у туриста что-то произошло неприятное, связанное с его жизнью, то его вывезет правительство, если не пожалеет на это денег? Александр Осауленко: Вы знаете, я могу вам сказать, что, например, в 2014 году было эвакуировано из 21 страны 56 тысяч туристов, тогда были кризисные явления. И государство, бюджет не потратили на это ни одного рубля. Я считаю, что это правильно, потому что бизнес должен отвечать за себя. В частности, туристический бизнес – это, наверное, один из немногих видов бизнеса, который отвечает полностью за себя, в том числе и за эвакуацию свою туристов, за возврат своих туристов на родину. Петр Кузнецов: Ну и потом, Александр Павлович, мне кажется, что все-таки стоит исходить из того, что если мы говорим о туристической поездке, то это не из ряда вон… это не жизненно необходимая какая-то штука. Скажите, пожалуйста, еще один момент. Были случаи в начале карантина, когда граждане многие готовы были заплатить за свой перелет, за то, чтобы их быстрее забрали, но тем не менее это долгое время не получалось сделать. Они дополнительные траты несли, пока ожидали. С чем связаны были именно такие задержки? Александр Осауленко: Там сразу несколько вопросов. Во-первых, само сообщество (я не имею в виду только российское, а в целом мировое) столкнулось впервые с этим. Вы помните, в какой спешке закрывались некоторые границы. Некоторые правительства даже не знали, что им в этих ситуациях делать. И первое, что делалось – просто отменялись все рейсы. Затем постепенно, когда стало понятно, что должна быть организационная основа, когда организованные туристы были вывезены, правительство приняло решение, что за оставшихся российских граждан за рубежом должны отвечать Министерство иностранных дел, Минтранс и Росавиация. И сразу быстренько все это в некую стройную цепочку выстроилось, стали формироваться списки, стали решаться вопросы по открытию границ, по получению слотов на полеты. И step by step, step by step все это разгрузилось. Самое главное, чтобы была организационная структура. Она появилась в лице МИДа и Минтранса. Петр Кузнецов: Притерлись и поехали. Спасибо большое. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Александр Осауленко, директор ассоциации «Объединение туроператоров в сфере выездного туризма «Турпомощь». Мы обратились к жителям разных городов: за чей счет, по их мнению, должна производиться эвакуация из-за рубежа? И вот какие ответы получили. ОПРОС Ольга Арсланова: Ну что же, это мнения россиян, которых опросили наши корреспонденты. А мы продолжаем беседу – с адвокатом, доцентом МГИМО Константином Трапаидзе. Константин Заурович, здравствуйте. Константин Трапаидзе: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Как вам кажется, с точки зрения закона, докуда, скажем так, до какой границы распространяется ответственность государства за своего гражданина, покинувшего страну? Константин Трапаидзе: Я думаю, что ответственность государства должна быть безграничной. Государство должно защищать своих граждан. Совершенно верно говорили, в том числе молодые люди, которые говорят о том, что Родина защищает своих граждан. И это правильно. Я хочу сказать, что такое правило существует. Это давно сложившийся порядок. Мы сейчас в основном сконцентрировали внимание на туристах, а ведь речь идет в первую очередь о гражданах Российской Федерации. Слова «турист» и «гражданин» немножко разную смысловую нагрузку несут, в том числе и для правительства. Ольга Арсланова: Ну давайте на конкретных примерах. Мы понимаем, что эта ситуация, угрожающая жизни, сложная и трудная жизненная ситуация может быть совершенно разная. Это может быть человек, который, имея российское гражданство, живет за рубежом, например, но ему нужно срочно покинуть эту страну. Константин Трапаидзе: Конечно, конечно. Ольга Арсланова: Это может быть просто организованный турист. Это может быть тот, кто поехал организованной поездкой. Эти ситуации настолько разные, что не очень понятно, за кого все-таки МИД отказывается сейчас, хочет отказаться платить. Константин Трапаидзе: МИД не отказывается. Я хочу вам сказать, что МИД никогда не отказывался и впредь не будет отказываться ни от одних граждан – ни от организованных туристов, ни от неорганизованных туристов, ни от людей, случайно попавших за границу, ни от людей, имеющих вид на жительство в этой стране, ни от людей, которые имеют недвижимость, ни даже от очень богатых людей. Ольга Арсланова: И тем не менее МИД предлагает сделать платным экстренное возвращение россиян домой. Константин Трапаидзе: МИД предлагает сделать всего лишь платную услугу для людей, которые экстренно решили вернуться домой, а потом их социальный статус: студент, неимущий и прочее… Это не позволяет бюджету, скажем так, разбазаривать денежные средства. К ним обращаются. Граждане в этот момент подписывают добровольное согласие, что их сейчас срочно за счет государства вывозят. Как правильно сказал… Мне очень понравилось выступление предыдущего спикера, эксперта, в отличие от многих коллег. Мы сегодня уже много обсуждали, и я слышал совершенно дилетантские комментарии. И очень было приятно слышать профессиональный комментарий. Так вот, оплата стоимости билета. Это никакой не кредит, не ссуда процентная или беспроцентная. Это всего лишь помощь своему гражданину в экстренном возврате. И чтобы избежать бюрократических проволочек, не устанавливать, имеете ли вы средства, возможность и так далее, и так далее, МИД исключает этот этап, не подходит дифференцированно к гражданам, а подходит ко всем одинаково по принципу уравниловки (в хорошем смысле), забирает всех своих граждан. Вы обращаетесь в консульство или посольство и говорите, что вам нужно срочно вылететь, подписывает информированное согласие (назовем это так). И если, скажем так, это не имело соответствующих социальных гарантий, вы эту сумму компенсируете государству – не МИДу, а Федеральному казначейству, которое выделяет средства. Петр Кузнецов: Константин Заурович, извините, по суммам. Пожалуй, это ключевое для многих. Во-первых, все-таки нуждается ли, по-вашему, этот проект, с юридической точки зрения, в доработках? То есть человек будет изначально узнавать о сумме, сколько ему уже на берегу придется заплатить за свой перелет, чтобы это не было неожиданностью? Константин Трапаидзе: Я думаю, что большая часть… Петр Кузнецов: Извините, Константин Заурович. Тем более, если даже мы берем самостоятельных туристов, то это не всегда люди обеспеченные. Возможно, по прилету у него совсем денег не будет, по крайней мере в течение этих трех месяцев. И отпускные все потрачены, и ресурсов уже не хватило, и все равно какие-то дополнительные траты, связанные с форс-мажором, он понес. Константин Трапаидзе: Очень хорошее замечание. Я хотел сказать, что… Как юрист я могу сказать, что любой законопроект нуждается в доработке. Правильно вы сказали, что этот трехмесячный коридор может быть для кого-то недостаточным. Поэтому, скорее всего, будет разработан механизм определения, скажем так, возможностей. Будет разработан механизм отсрочки. Ну, вы понимаете, существует большое количество, в том числе, в конце концов, и кредитных организаций. Кто-то не захочет держать даже из чувства собственного достоинства обязательства перед государством, которое помогло ему в тяжелую минуту, не стало спрашивать: «А вы действительно больны? А у вас действительно нет денежных средств? С вами что-то случилось или нет?» Поэтому это такое, знаете, взаимовыгодное, взаимоуважительное отношение между государством и гражданином, где сознательность людей должна быть на определенном уровне. В то же время ни один чиновник не может сказать, действительно ли у вас экстренная ситуация, а тем более когда вы находитесь далеко от дома. Поэтому МИД в этом отношении очень щепетилен, относится с большим вниманием к гражданам. Я хотел сказать, что это сложившаяся практика. Просто, видимо, расходы на перевозку граждан разных категорий, в том числе и проживавших за рубежом, составили довольно серьезную сумму для бюджета. И на это обратили внимание экономисты различных ведомств. У нас часто так бывает: действуют от результата… вернее, от факта, который сложился. Поэтому здесь все понятно с этим. Петр Кузнецов: Понятно. Спасибо за комментарий. Константин Трапаидзе, адвокат, доцент МГИМО. Вместе с вами, вместе с нашими экспертами мы говорили о новых правилах вывозного туризма: что изменится и кто в итоге будет за это платить. Оставайтесь с нами, скоро продолжим.