Константин Чуриков: Сейчас давайте вспомним, что мы живем в стране 13 морей, их 13, да. Не забудем это, когда в следующий раз придем в свой любимый магазин посмотреть на рыбу, какого она там вида, по каким ценам, вообще насколько большой этот прилавок... Марина Калинина: ...и есть ли она. Константин Чуриков: Да. Потому что я обратил внимание, вот недавно заходил в экономкласса супермаркет, если его так можно назвать, и там, понимаете, стеллаж с пивом, он вот во всю эту студию, а стеллаж с рыбой вот примерно как от меня до Марины, такое расстояние. Марина Калинина: А новость вот какая, от чего мы, собственно, хотели оттолкнуться. Лишняя рыба с Дальнего Востока поедет в Центральную Россию на субсидиях, образно говоря. Константин Чуриков: Если поедет. Марина Калинина: Да. Федеральный бюджет может выделить на это до 400 миллионов рублей, эти деньги пойдут на порожнюю перегонку рефрижераторов обратно на Дальний Восток, когда они эту рыбу привезут. Идею уже поддержало Росрыболовство, и сейчас уже ее обсуждают в «РЖД». Константин Чуриков: Да. Но угадайте, кто эту идею предложил, – эту идею предложило не Росрыболовство и не Минсельхоз, это идея Ассоциации операторов и владельцев рефрижераторного подвижного состава. А причина-то вот в чем, причина в том, что китайский рынок с некоторых пор для российской рыбы закрыт, она в большом количестве скопилась на Дальнем Востоке, и почему-то в Центральную Россию, где ее, наверное, так ждут и где хотели бы, чтобы цены на рыбную продукцию в этот невеселый для страны момент снизились, ну вот видите, этой рыбы нет. Сейчас мы приглашаем в эфир нашего эксперта. У нас сейчас на связи Валентин Балашов, председатель правления Межрегиональной ассоциации прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна. Марина Калинина: Северного бассейна. Константин Чуриков: Валентин Валентинович, здравствуйте. Валентин Балашов: Да, добрый вечер. Константин Чуриков: Как вы объясните этот парадокс? Очень много рыбы на Дальнем Востоке, много, цены растут и на Дальнем Востоке, и в Центральной России, но в Центральной России совсем как бы не тот ассортимент рыбной продукции. Почему рыба до нас не доедет? Валентин Балашов: Рыба не доезжает до центра России, потому что ее, как нефть по трубе, привыкли прямиком с Дальнего Востока гнать в Китай. И вот теперь, когда Китай закрылся по поводу рисков пандемии по нашей рыбе, мы все задумались о том, как же теперь научиться продавать и доставлять рыбу в собственную страну. Поэтому ничего оказалось не готово, ни логистика, ни вагоны, ни тарифы, ничего, то есть вот начинаем теперь разбираться. Марина Калинина: Ну, 100 тысяч тонн рыбы, которая сейчас скопилась на Дальнем Востоке, которая не может уехать в Китай, – это вообще вот так вот для Центральной России, чтобы понимать, это много, мало, достаточно? Сколько это? Валентин Балашов: Вся Россия в год потребует около 2 миллионов, 2 миллиона 100 тысяч тонн рыбной продукции в год, это вся Российская Федерация, вот и можете сравнить, что такое 100 тысяч тонн. Это, конечно же, не критичная цифра. Но, с другой стороны, она сейчас действительно скопилась на Дальнем Востоке и ее надо вывезти оттуда. Но самое главное – это понять, кто ее купит в центре России. Константин Чуриков: Ой, а вы привезите, а мы посмотрим, да? Мы купим, если будет цена и будет нормального качества продукция. Марина Калинина: А почему у вас такие сомнения? Почему вы боитесь, что спроса не будет на эту рыбу? Может быть, вы какие-то тайны знаете? Валентин Балашов: Я знаю одну тайну, что несмотря на то, что Россия омывается 12 морями... Константин Чуриков: Двенадцатью. Валентин Балашов: Да, и еще одно внутреннее море у нас... Константин Чуриков: Да, то есть 13 все-таки, да, хорошо. Валентин Балашов: То есть 13, да, то несмотря на все на это, что мы добываем 5 миллионов тонн рыбы, морская рыба еще не является приоритетом в питании россиян, все-таки пока еще нет, и потребление соответствующее низкое. В чем причина? На мой взгляд, в отличие от других стран, правительство практически вообще не занимается политикой популяризации потребления рыбы и внутренним рынком. У нас нет системной покупки рыбы в детские сады, в школы, а я вам могу сказать, что у нас 80 тысяч учреждений образования, дошкольного образования и школьного образования в сумме, в которых обучается 22 миллиона молодых людей... Константин Чуриков: Да. Валентин Валентинович, я просто вас, извините, перебью, потому что я помню, что мы в прошлый раз об этом говорили. Мы целиком за то, чтобы не только взрослые, но и, конечно же, дети, тем более им нужно знания получать, умнеть... Марина Калинина: Селедка же очень полезная, я помню, в детском саду селедка и в школе селедка. Константин Чуриков: Да, конечно, чтобы они ели рыбу. Но вы говорите о каком-то таком принудительном потреблении, да, а я говорю о добровольном. У меня сразу к вам предложение – а пойдемте, вот рядом с моим домом магазин «Пятерочка, и посмотрим, какой там, так сказать, стенд с этой продукцией, в принципе как это выглядит. Марина Калинина: Свежезамороженной рыбы нет вообще... Константин Чуриков: Можно в другой магазин пойти, в любой практически. Понимаете, это без слез не взглянешь, конечно, об этом нам, собственно, и пишут зрители, это не я фантазирую. И как бы мы с вами сейчас ни популяризировали употребление рыбы, понимаете, ну есть рыба, которую потреблять не хочется, а есть рыба, которую, может быть, и хочется потреблять, но по карману бьет. Валентин Балашов: Вы знаете, раз мы говорим о 100 тысячах тонн рыбы из Дальнего Востока, для перевозки которой просят субсидию в 400 миллионов рублей пользователи, вернее владельцы, операторы вагонов, значит, я могу сказать, это речь идет про минтай. Значит, недавно кто-то сказал: «Да раньше мы в советское время минтаем кошек кормили», на что я отреагировал: «Ну, кошку ведь не обдуришь, она-то в еде разбирается». Потому что минтай – это фактически порция чистого белка, вот. Поэтому все-таки кто купит эту рыбу и почему она стоит дорого в сравнении с другой рыбой? На полках наших магазинов сегодня лежит во многом иностранная рыба, выращенная искусственно, всякие сибасы, пангасиусы, тилапии и прочие разные дорады. Вы удивитесь, но на полках достаточно много лежит рыбы с Фарерских островов, такой как селедка, …, путассу, которая... Константин Чуриков: Из Южного полушария, да? Это южное, Фарерские? Валентин Балашов: Это Северная Атлантика. Константин Чуриков: Северная. Перепутал, спутал с другой территорией. Валентин Балашов: Понимаете, какая штука? Проблема заключается в том, что сегодня торговля рыбой на внутреннем рынке России – это очень рискованное дело. Сегодня отсутствуют какие-то серьезные оптовые покупатели, с которыми бы рыбопромышленники могли выстраивать длительные отношения, скажем, по той же селедке или скумбрии. Константин Чуриков: Ага. Валентин Балашов: Я вам сейчас приведу примеры... Константин Чуриков: Валентин Валентинович... Давайте, да. Валентин Балашов: Знаете, сколько сегодня, вот именно сегодня, стоит селедка, скумбрия и путассу от рыбака? Путассу продает рыбак 52–56 рублей за килограмм, это в порту Санкт-Петербурга уже, с доставкой, сельдь атлантическая – 70 рублей за килограмм, уже в порту с доставкой, Питер, скумбрия – 110–140. Но как только эта селедка попадает куда-то на оптовые склады, может вылезти фарерская селедка, скумбрия или путассу, которая собьет цену. У нас отсутствует политика регулирования и создания внутреннего рыбного рынка, в правительстве отсутствует даже орган, который бы регулировал эти все процессы, ответственных просто нет. Константин Чуриков: А Росрыболовство – это про что орган, простите? Марина Калинина: А Росрыболовство, да? Валентин Балашов: А вот как называется, про то и оно: рыболовство. Марина Калинина: Про ловлю рыбы, то есть про ловлю, а дальше непонятно? Валентин Балашов: А дальше вот правильно, дальше ничего не понятно. Константин Чуриков: Тогда проясните, пожалуйста, а почему предпринимателям, рыбакам нашим, рыбопромышленникам с внутренним рынком не удается выстроить взаимоотношения, а вот с китайским рынком удается? В чем магия? Валентин Балашов: Так потому что там постоянные и долгосрочные контракты покупателей, там все прогнозируется, там нет каких-то скачков. То есть сегодня ты привез 20 тысяч тонн той же путассу и вдруг выскочила какая-нибудь фарерская или еще какая-нибудь там исландская такая же рыба и обвалила весь рынок, и все стоят. Значит, вот смотрите, еще какая штука по ценам. Значит, допустим, Япония, там существует четкая система, государством установленная: не больше 7% повышается цена на рыбу на каждом этапе от добывающей компании к розничному прилавку. Если ты повышаешь, оптовик или розница, больше, чем на 7%, все, что сверху, ты практически отдашь в налоги. И поэтому... Марина Калинина: А у нас как? Валентин Балашов: А у нас никак. Почему у нас все эти иностранные торговые сети поселились в Российской Федерации в течение нескольких лет, оккупировали просто все города? По одной простой причине: у нас отсутствует какое-либо регулирование на розничном рынке. И нам все время говорят: «Если мы начнем регулировать, то мы все умрем», – да ничего подобного, весь мир регулирует. Что регулирует? Он не говорит, по какой цене продавать треску или селедку, он говорит оптовику или рознице: «Если ты повысишь цену больше чем на 7 или 8% (в каждой стране по-разному), то всю маржу практически ты отдашь в налоги». Константин Чуриков: Ну да. Марина Калинина: Ага. Константин Чуриков: Все логично и просто, казалось бы. Марина Калинина: Давайте послушаем Юлию, она нам дозвонилась. Юлия, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер, ведущие. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Добрый вечер, мои хорошие. Я все время смотрю вашу передачу, и вот по рыбе уже не первую передачу вы организуете, по рыбе. Константин Чуриков: А то. Зритель: Вот Россия такая большая, вы говорите, 13 морей, но мы рыбу не можем купить, особенно пенсионеры. Мне вот 81 год, я уже забыла вкус рыбы, даже ту несчастную, как она называется, не скумбрия, а еще сейчас называли, она у нас такая дорогая, 200 рублей килограмм. Вот захожу на рынок, у нас славянский рынок недалеко от моего дома, и там лежит рыба разных сортов. И вот такая желтая, такая уже коричневая, высохшая вся, но 320 рублей. Я продавца спрашиваю: «Скажите, пожалуйста, вот рыбу у вас покупают?» Она говорит: «Да, что вы!» Я говорю: «Она у вас уже не один год лежит». На нее смотреть страшно, никакого контроля нет, никто никогда нигде ничего не проверяет. Константин Чуриков: Спасибо. Зритель: Для чего у нас тогда Роспотребнадзор? Куда он ходит? Только штрафы берет, кто без маски пришел, кто маску не надел. Марина Калинина: Спасибо за ваш звонок. Константин Чуриков: Спасибо. Еще звонок. Марина Калинина: Давайте еще Алексея сразу послушаем из Краснодарского края, его мнение. Алексей, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Марина Калинина: Слушаем вас. Зритель: Я разговариваю с вами. Я работал, всю жизнь проработал водителем, вот, зовут меня Алексей, вот. И меня поражает сейчас вот, в данный период, что рыба такая дорогая. Она недоступна простому человеку, даже простому, даже ну вообще, вообще. Я говорю, что возили рыбу эту свиньям на корм, вот, хамсу, вот, порт Кавказ, потом Тамань, вот, и мы возили, приходилось возить свиньям на корм. Сейчас это недостаточно, хамса 200 рублей килограмм, извините меня, баночка консервов – это и то неизвестно что там, в этой баночке. Берешь два кусочка рыбы... Константин Чуриков: А знаете, я вот обратил внимание, в одном магазине, не буду называть, как он называется, там даже теперь для самой банальной рыбной продукции они теперь придумали специальный такой, знаете, стеклянный сейф рядом с кассой. Ну, можно было подумать, что там икра какая-то, осетрина, – нет, ничего подобного, там абсолютно банальная рыба таких простых как бы наименований, но это уже действительно становится каким-то очень дорогим удовольствием. Марина Калинина: Валентин Валентинович, ну вот прокомментируйте. Я так смотрела, вы так согласно кивали, что вы знакомы с этой проблемой. Валентин Балашов: Я абсолютно согласен с тем, что сейчас озвучивал позвонивший. Вот я повторюсь: рыбаки совершенно не имеют никакого отношения к формированию цен в розничной торговле. Рыбаки сегодня, 16 марта, скумбрию продают по 110 рублей в Питере, сельдь по 70, путассу по 56, треску по 180. Значит, я вам... Константин Чуриков: Подождите, корюшку, корюшку в Питере по сколько? Вот нам сейчас пишут: «Корюшка в Питере 1 300». Марина Калинина: Корюшка везде дорогая. Валентин Балашов: Это в рознице, в розничной торговле. Константин Чуриков: Так, а у вас сколько, еще раз напомните? Валентин Балашов: У нас корюшка не ловится, корюшка ловится как раз в Питере или на Дальнем Востоке, я говорю вот за те виды... Так вот я вам абсолютно ответственно заявляю, что сельдь в Московской области, в Питере, в Новгородской, вообще по всему центру России, сельдь не должна стоить выше 150 рублей за килограмм, не дол-жна. Все, что свыше, забирают в карман какие-то посредники, какие-то люди из розницы, не знаю, кто угодно, но она не может стоить больше, чем в 2 раза, от 70 рублей. Так же скумбрия очень популярная, ну она не может стоить больше 200 рублей или 220, а сегодня мы ее видим в рознице по 300, по 350. Константин Чуриков: По 400 есть, да, с лишним. Валентин Балашов: Да. Это результат отсутствия в правительстве регулятора, который бы отвечал вот за то, что любое повышение цены свыше какого-то процента, все, что сверху зарабатывает перекупщик или даже розница, все должно практически изыматься в налоги, и тогда не будет интереса. А сегодня и рыбак недополучает с этой рыбы, и, соответственно, потребитель переплачивает три цены за эту рыбу, вот. Константин Чуриков: Да, я понял вас. То есть нам сейчас нужно уже, значит, не только Росрыболовство, потому что оно за вылов рыбы отвечает, но и какое-нибудь Росрыбпродажа. Марина Калинина: Продажа, да. Константин Чуриков: И все, и было бы нормально. Валентин Балашов: Константин, очень хороший вопрос, очень хорошая реплика. Рыбацкое сообщество уже 15 лет пытается убедить правительство, или даже правительства, их уже несколько за эти годы было, вернуть систему в то русло, как это было раньше, создать Министерство рыбного хозяйства, где была и торговля, и судоремонт, и добыча, и еще масса вопросов, включая связанные с качеством продукции, с контролем, с охраной рыболовства, вообще говоря. Но такое ощущение, что просто у людей в ушах вата, поэтому сегодня все удивляются, почему цены, – да потому что розница и оптовики чего хотят, то и делают, а управы на них от правительства никакой нет, вот в чем причина. Марина Калинина: Спасибо за ваш комментарий. Константин Чуриков: Спасибо за ваше неравнодушие. Марина Калинина: Валентин Балашов, председатель правления Межрегиональной ассоциации прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна, был с нами на связи. Мы вернемся через пару минут. Константин Чуриков: Да, потому что это еще не все новости на сегодня.