Петр Кузнецов: «Всё в дом, всё в семью». Россияне начали рекордными темпами запасать средства. На сегодняшний день в «кубышках» граждан примерно четверть от реально располагаемых доходов. Это уже подсчитали в Центробанке. Марина Калинина: Если в первом квартале этого года на сбережения уходило до 8% дохода, то во втором квартале – уже до 23%. Обычный показатель нормы сбережений – как раз от 8 до 11%. И снизиться сейчас, как говорят специалисты, эта норма пока не может. Петр Кузнецов: Ранее «Левада-Центр» узнал, что средняя сумма накоплений россиян не превышает 56 тысяч рублей. Для семьи она больше – от 140 до 200 тысяч рублей. При этом накопления делает только треть. А 65% россиян вообще не имеют сбережений. Марина Калинина: Сейчас на эту тему будем говорить с экспертом. Константин Корищенко у нас на связи, доктор экономических наук, профессор РАНХиГС. Константин Николаевич, здравствуйте. Константин Корищенко: Добрый день. Петр Кузнецов: В чем же причина, по-вашему, Константин Николаевич? Давайте разберемся. Марина Калинина: В чем причина? С чем можно связать то, что сейчас складывается такая ситуация? Петр Кузнецов: Тут сразу, конечно, карантин напрашивается. Ну давайте с вашей помощью причинно-следственные связи выявим. Константин Корищенко: Давайте все-таки прежде всего начнем с того, что значат эти цифры. Норма сбережений – это такая синтетическая величина, в которой учитывается в том числе и объем выданных кредитов. Если за период карантина кредиты практически не выдавались, то вы норму сбережений можете совершенно спокойно уменьшить на 8–9%. То есть из этих 23% у вас уже получается 13–15%. Петр Кузнецов: Извините, пожалуйста. То есть для этого необязательно считать депозиты те же самые, да? То есть можно по кредитам посчитать? Константин Корищенко: Они посчитаны. Просто у вас минус. Вычитаемое – это кредит. Поэтому здесь никакого чуда нет. Когда не выдаются кредиты, норма сбережений просто растет как техническая величина. Марина Калинина: А есть ли еще причины? Константин Корищенко: Во-вторых, никакого большого объема денег у населения не появилось, на самом деле доходы снизились. Просто-напросто из того, что люди получают, они стали меньше тратить. И это означает рост сбережений. Так что, в общем-то, в этой красивой новости о росте сбережений на самом деле ничего позитивного нет: у народа, у населения доходы не выросли, а тратить население стало меньше. В результате… Представьте себе: вы у себя дома должны поменять, допустим, раковину в ванной, но вы решили вместо того, чтобы потратить деньги на покупку новой раковины, положить эти деньги в тумбочку. Вам будет от этого лучше жить? Ну, видимо, вряд ли. Петр Кузнецов: Константин Николаевич, но нельзя сказать, что это все-таки началась тенденция перехода от потребительской модели к сберегательной модели? Константин Корищенко: Нет. Это реакция на кризис. Ну, во-первых, в кризис люди перестают брать кредиты – это первое. И второе – они не знают, что будет с их зарплатой, что будет с их доходами, поэтому они тратят просто меньше денег. Причем это не только люди, но это и компании. Так что в этом смысле замедление экономики, которое мы будем наблюдать в ближайшие несколько месяцев, – это результат того, что во втором квартале мы не тратили деньги и не инвестировали. Марина Калинина: Ну, рано или поздно все сбережения люди тем не менее начинают тратить, потому что так устроена человеческая природа, что копить невозможно бесконечно. Все равно есть какие-то вещи – та же раковина и так далее, и так далее. Петр Кузнецов: Та же тумбочка. Надо в хорошей тумбочке же хранить, в надежной. Марина Калинина: Та же тумбочка, куда деньги-то класть. Константин Корищенко: Вы сейчас сами сказали, что у населения не так много денег, у большого количества. Поэтому на самом деле норма сбережений будет снижаться не из-за того, что люди вытащат деньги из тумбочки, а за счет того, что они начнут брать кредиты. В той же Великобритании и Соединенных Штатах норма сбережений – 1%. И не потому, что у них мало денег в тумбочке, а потому, что они берут много кредитов. А чтобы брать кредиты, надо, чтобы эти кредиты были доступными. Петр Кузнецов: И, как известно, там у них вообще считается: если у тебя нет кредита, то ты вообще какой-то странный и подозрительный человек, с тобой лучше дела никакие не иметь. Что касается тумбочки или банка. Те, кто хранят, условно говоря, под подушкой, и те, кто предпочитают пользоваться банковскими депозитами, банковскими вкладами – это разные категории граждан, если мы сейчас говорим о накоплениях, о сбережениях? Константин Корищенко: Вы знаете, сейчас наблюдается очень интересное изменение. Я, заходя в магазин, столкнулся за последнюю неделю только один раз, когда мне сказали, что не принимают карточки. А во всех остальных случаях либо можно расплатиться телефоном (ну, имеется в виду NFC), либо карточкой. Поэтому, в общем-то, сегодня деньги наличные как способ расчета становятся все менее и менее востребованными. А вот как способ хранения наличные деньги становятся, наоборот, более интересными, потому что ставки снижаются, и депозит приносит практически не намного больше, чем если вы просто держите в наличных. А в наличных это более ликвидно. И самое главное – анонимно. Никто не знает, ни сколько у вас этих наличных денег, ни куда вы потом их направите. Марина Калинина: Но чтобы эти наличные деньги стали наличными, их же надо еще снять со счета как минимум. В основном сейчас все платят зарплаты на карточки. Поэтому тут тоже можно отследить, кто сколько снимает. Константин Корищенко: Ну, это же не большая проблема… Марина Калинина: Нет, я имею в виду – по карте. Константин Корищенко: Не большая проблема – зайти в банк и снять. Я не говорю об уходе… Марина Калинина: Нет, отследить можно по снятию со счета, сколько человек снимает денег наличных. Константин Корищенко: Вот представьте себе. Вы получили зарплату – 50 тысяч. Вы их сняли со своего счета. А потом никто не знает, что вы с этими 50 тысячами делаете. Марина Калинина: Понятно. Петр Кузнецов: Спасибо вам большое за ваш комментарий. Марина Калинина: Спасибо. Петр Кузнецов: Константин Корищенко. Константина Ордова приветствуем, руководителя Департамента корпоративных финансов и корпоративного управления Финансового университета при Правительстве. Константин Васильевич, здравствуйте. Константин Ордов: Добрый день. Марина Калинина: Как вы к этим цифрам относитесь? Считаете ли важным, что вот так выросли сбережения наших сограждан – до 23%? Константин Ордов: Ну, они очень порадовали Центральный банк. И, наверное, вряд ли сильно должны радовать нас, потому что, я думаю, никто не разделяет мнения, что во втором квартале мы с вами получили такие доходы, которые просто не успеваем тратить. Так ведь? Всем очевидно, что дела обстоят совершенно не так. И здесь все-таки некоторая статистика… Важно понимать, что такое норма сбережений. Это отношение неизрасходованных доходов… Но здесь у нас с вами знаменатель-то сократился, скорее всего. И мы видим, что на 8%, по некоторым данным статистики, реальные доходы населения сократились. Это тоже влияет на некий рост нормы сбережений. Естественно, эти все угрозы второй волны коронавируса тоже приводят к тому, что люди склонны увидеть «черный день» уже в ближайшие месяцы – и тем самым откладывать на него под подушку, под матрас. Петр Кузнецов: То есть это и следствие нахождения на карантине, и это же ожидание гражданами предстоящего экономического спада? Марина Калинина: То есть это такие чисто человеческие опасения? Константин Ордов: Это основное. Но также это отложенные, может быть, отпуска на сегодня, когда люди еще планируют поехать, но еще… Если в прошлом году они в этом время уже все потратили, то сегодня они продолжают откладывать в надежде, что это произойдет. Отчасти есть такой же эффект. Все-таки мы слышим, что банки говорят о росте кредитования, восстанавливается эта льготная ипотека, кредиты люди заново начинают брать. Но в первые месяцы, когда вы возьмете кредит, вы задумываетесь о том, не надо ли вам создать «подушку» на один-два месячных платежа. Правда ведь? Поэтому здесь вот такая тенденция тоже. С одной стороны, восстановление потребительского кредита временно сопровождается тем, что вы все-таки, задумываясь о том, что, не дай бог… А 30% наших с вами россиян испытывают сомнения, сохранятся ли в ближайшие месяцы у них работа и тот же уровень доходов. Поэтому это все в совокупности как раз, мне кажется, определило. Но для нас это лишь фактор того, что некая нервозность на финансовом рынке и нервозность в финансах домохозяйств нарастает. Петр Кузнецов: Константин Васильевич, мы знаем, что были некоторые инструменты поддержки населения во время карантина. Скажите, а какой вклад в рост этой нормы сбережений внесла господдержка? Насколько он существенным может быть? Константин Ордов: Ой, насколько я слышал циферки, может быть, из этих 23% где-то 6–8% было обеспечено, вполне вероятно, за счет различного рода… Петр Кузнецов: Немного. Константин Ордов: Да. Но это и не мало, при этом надо сказать тоже. Но это не определяющее. Хотя, вы знаете, вот сейчас мы пытаемся проанализировать этот эффект ухода в наличные. И у нас есть сильные подозрения, что он может быть связан с неким восстановлением «серой» и «черной» экономики в России. Ведь наличные – как мы с вами понимаем, это не только способ под матрас, но потом выясняется, что у кого-то и квартиры становятся набитыми этими наличными. И эта теневая сфера экономики, я боюсь, на сегодняшний день, в период кризиса, так сказать, снова расправит крылья. Ровно с этим связана вот эта норма сбережений, которая просто в настоящее время выводит какую-то часть экономики из наблюдаемых статистических показателей. Петр Кузнецов: Посоветуйте, в чем хранить. Не один телезритель нам сейчас об этом пишет. К вам как к эксперту вопрос. Марина Калинина: В рублях или покупать валюту? Петр Кузнецов: Видимо, тоже кое-что накопилось, поэтому… В чем выгоднее? Константин Ордов: В чем выгоднее? Петр Кузнецов: И где? Константин Ордов: На что вы хотите копить? Если на пенсию, то это одно. Если копить, с точки зрения того, чтобы через два, три или четыре месяца, если вдруг возобновится карантин, у вас была возможность воспользоваться этими деньгами, то это другой случай, вы поймите. То есть опять же вопрос суммы. Я могу вам сказать, что, например, можно было бы присмотреться к государственным долговым облигациям, которые высоконадежные, но для того, чтобы получить на них хорошую доходность, надо горизонтом в три года мыслить. Если мы с вами говорим о том, что вы в течение трех месяцев можете воспользоваться и захотите вдруг в неожиданной ситуации воспользоваться деньгами, то, наверное, и валюта является не лучшим вариантом, в данном случае переход в доллары, в евро, потому что колебания курса достаточно высоки и сейчас он достаточно дорогой. И если вдруг не будет санкций и вторая волна пандемии, по крайней мере экономически, на нас не сильно отразится, то вполне вероятно и укрепление рубля в краткосрочной перспективе. Поэтому на самом деле я думаю, что если у вас не стоит вопрос, куда инвестировать больше 100–200 тысяч сбережений, то оставляйте дома, оставляйте на банковском счету. Это не те деньги, которые заморозят. Это не те деньги, которые вы не сможете снять в случае необходимости. И это точно те деньги, которые вы сможете израсходовать в магазине с использованием кредитной карты на свое текущее потребление. Так что тут, мне кажется, такими огульными советами спекулировать не стоит. Марина Калинина: Константин, по вашему мнению, как вы считаете, люди готовы доверять государству, чтобы покупать государственные ценные бумаги сейчас? Вообще насколько это популярно? Константин Ордов: Ну, мы видим, что это раньше было не очень доступно. Ведь для простого человека депозит, валюта выгоднее почему? Потому что вот обменник, вот банк. А ОФЗ были достаточно закрытыми инструментами. Народные ОФЗ, как мы видим, относительной популярностью пользуются. И на самом деле и для государства, и для нас с вами как граждан это должно быть взаимовыгодное финансовое мероприятие. И доходности по ним достаточно неплохие. Но вопрос лишь в том, что в настоящее время хоть и простота… Вы можете в некоторые уполномоченные банки обратиться и купить их, грубо говоря, прямо в кассе, так или иначе инвестировать. Ну, образно инвестировать. Но все-таки срок инвестирования (я лишний раз призываю) там – примерно года три, на это надо рассчитывать, потому что иначе доходность будет заметно ниже, чем могла и должна быть, которая официально нам с вами озвучивается. Так что все-таки, прежде чем пойти… Петр Кузнецов: Просто приготовиться к тому, что в течение этих трех лет эта сумма вам не понадобится, чтобы ее не снимать. Константин Ордов: Да-да-да. Либо со специалистом проконсультироваться, прежде чем, и сделать обоснованное решение с учетом тех рисков и тех выгод, которые эти инструменты вам дают. Марина Калинина: Спасибо. Константин Ордов: Так что тут самостоятельно экспериментировать не надо. Петр Кузнецов: Все индивидуально. Марина Калинина: Лучше не надо. Петр Кузнецов: Спасибо вам. Марина Калинина: Спасибо. Константин Ордов был с нами на связи. Петр Кузнецов: Переходим к еще одной теме для обсуждения, поговорим о 5G.