Виталий Млечин: Индийская государственная нефтегазовая компания Indian Oil Corporation исключила российскую нефть Urals из своего последнего тендера, об этом пишет агентство Reuters со ссылкой на свои источники в торговых кругах. Формальный повод – поиск марок топлива с меньшим содержанием серы. Но вот обращают на себя внимание, новости пришли на фоне переговоров – президент США и индийский премьер пообщались виртуально: Джо Байден предложил Нарендра Моди не увеличивать импорт российской нефти. Совпадение? Тамара Шорникова: Ха-ха, хотелось бы популярный ответ сейчас высказать... Ну, в общем, еще раз, якобы причина не в стране происхождения нефти, а в ее качестве. Виталий Млечин: Да. Тамара Шорникова: Так это или нет, будем обсуждать вместе с экспертами. И вот еще одна новость последних часов буквально с нефтяного рынка – крупнейший независимый трейдер VitolGroupобъявил, что ограничит объемы продаваемой нефти из России, а к концу года и вовсе прекратит торговать российским сырьем. Обсудим эти и другие новости вместе с экспертом. Виталий Млечин: Да, давайте разбираться, да, что происходит. С нами на прямой связи Станислав Митрахович, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, научный сотрудник Финансового университета при Правительстве России. Станислав Павлович, здравствуйте. Станислав Митрахович: Здравствуйте. Виталий Млечин: Станислав Павлович, скажите, пожалуйста, ну вот понятно, что, когда говорят, когда государство говорит «Мы хотим покупать более качественную нефть», в принципе это, наверное, вполне логично. Но раньше же покупали российскую и не жаловались на ее качество. Что вдруг произошло? Станислав Митрахович: Там дело не совсем в качестве, просто это разные сорта нефти, которые нужны для разных предприятий. Вы понимаете, в Индии на самом деле много компаний, много нефтеперерабатывающих заводов, для разных из них в разной ситуации, может быть, даже нужна разная нефть. Кстати, я не исключаю, что какие-то могли быть ограничения и технического характера. Есть результат, возможно, и американского давления, которые [американцы] пытаются сделать так, чтобы Индия не увеличивала резко закупки российской нефти, потому что статистика стала какой-то совсем уж неприятной для американцев. То есть если почитать индийскую деловую прессу, то там пишут, что за I квартал 2022 года уже нефти закупила Индия российской больше, чем за весь предыдущий год, а по некоторым данным, даже за март уже больше, чем за весь предыдущий год. Поэтому надо было американцам что-то предпринять, они действительно позвонили премьер-министру Индии, и, по всей видимости, часть закупок будет приостановлена. Но есть и другие компании, т. е. российская нефть все равно идет в Индию все больше и больше, но есть определенные сложности, которые возникают в этом процессе. И есть другие индийские компании, которые закупают нефть. Я вообще напомню, что даже до начала текущей острой фазы украинского кризиса индийцы уже были очень масштабными инвесторами в российские нефть и газ. Например, вот какой крупнейший нефтяной проект реализован в постсоветской России? Ванкорский проект. А кто акционер Ванкорского проекта? – 49% принадлежит индийским инвесторам из компании ONGC и ее партнеров. ONGC является партнером России, соакционером в «Сахалине-1». Вот, допустим, компания условно американская говорит, что выходит из «Сахалина-1», а от индийской компании мы ничего такого не слышали. В рамках нашего т. н. разворота на Восток «Роснефть» стала крупным акционером индийской нефтеперерабатывающей компании, компании, у которой есть большое количество заправочных станций, этоEssarOil. Кстати, это многомиллиардные инвестиции, сопоставимые с тем, что Индия вложила в Ванкор в России. То есть, видите, они вкладываютв добычу у нас, мы вкладываем в переработку и продажу у них. У них огромный рынок, больше чем миллиард человек, действительно быстро растущий, всем этим людям нужна энергия в том или ином варианте. Люди постоянно повышают свое благосостояние, значит, всем нужно, чтобы была транспортировка, чтобы было кондиционирование, чтобы были товары химические, которые производятся из нефти. Так что... Тамара Шорникова: Да, и чтобы бесперебойно работали предприятия. Станислав Павлович, вот все-таки возвращаясь к этому случаю с частной индийской компанией, вроде бы как такая деталь, зачем даже подробно это муссировать, но если речь идет о тендере, это ведь всегда долгая подготовка, документы, проработка и т. д., ну то есть это серьезный процесс. Если вначале наша нефть под критерии подошла, а в последний момент оказалось, что нет, ну как бы вызывает сомнения вот именно такой практический подход к делу, а не политический. Возможно, все-таки был политический. В связи с этим вопрос. Если Индия, которая так сильно нуждается в энергоносителях, может пойти на какие-то там уступки и договоренности с США, если, вот мы только что говорили, Европа просто стреляет в ногу себе, хочет отказаться от нашего газа, может ли это быть такой вот принцип домино и мы увидим сейчас многочисленные отказы даже из дружественных нам стран просто потому, что вот так сейчас складывается политическая ситуация в мире? Станислав Митрахович: Ну вот вы говорите, может ли Индия пойти на какие-то уступки США? На какие-то уступки США, естественно, Индия пойти может. Все могут друг другу пойти на какие-то уступки, вопрос в пределах этих уступок и готовности в принципе сохранять торговлю. На текущий момент даже Европа с Россией сохраняет торговлю. Все сценарии, связанные с торговым эмбарго, – это сценарии на перспективу; я не буду сильно удивлен, если они в итоге реализуются, но на текущий момент Европа смогла единственное, о чем договориться, – это по отказу от российского угля, и то только в середине августа 2022 года. Про нефть и газ пока решений нет, это очень сложные решения. Даже если они будут приняты, еще неизвестно, сколько времени Европа сможет их выдерживать. Что касается других стран, торговля с ними развивается. Если кто-то считает, что Индия и Китай бросят с Россией торговать, – нет, конечно. Пойдут ли они на какие-то уступки США? Ну конечно пойдут, и в области энергетики, и в области других вопросов. Это же страны, которые играют свою игру. Но вот именно их желание играть свою игру и делает их на самом деле для России выгодными партнерами, потому что полностью они с Россией торговать никак не перестанут. Виталий Млечин: А может, потребуют каких-то больших скидок, еще бо́льших? Станислав Митрахович:Ну вот на текущий момент как раз Индия жалуется, что в Европе на российскую нефть очень высокие скидки, под 30 долларов, а индийские компании сейчас, по состоянию на текущий момент, не могут покупать с такими же скидками. На самом деле спотовые сделки заключаются очень быстро, поэтому вот Индия еще несколько недель назад могла покупать российскую нефть со скидкой 30 долларов, а сейчас уже не может, потому что трейдеры считают, что был найден механизм обхода всевозможных санкций, методы смешения нефти, представления российской нефти, что она как бы не российская, если составляет в смеси меньше чем 50%, а составляет, скажем, 49%... Ну, значит, трейдеры нашли варианты как-то торговать российской нефтью, в т. ч. в Азиатском регионе, и уже такие скидки трейдеры выбивать не могут. Естественно, индийцы жалуются, что что ж такое, европейцы могут покупать со скидкой, а у нас уже в нашем регионе трейдеры научились обходить санкции и скидка меньше. Поэтому, возможно, придется России пойти на то, чтобы давать скидки дополнительные. Ну, надо приспосабливаться к ситуации. В конце концов, если нефть стоит 100 долларов и больше, то скидка даже в несколько десятков долларов все равно делает этот бизнес рентабельным, это все равно не ситуация, скажем, которая была 2 года назад во времена коронавируса, когда приходилось просто банально отключать кучу производственных мощностей в России, потому что на нефть не было спроса. Возможно, кстати, если действительно будет развиваться эта проблемная история с тем, что часть трейдеров перестанут с нами работать, возможно, в России будет сокращение добычи, которая была похожа на ситуацию 2020 года. Но скажите, разве у нас нефтяная индустрия умерла в 2020 году, после этого она прекратила работать, т. е. Россия больше нефть не производит? Нет, это не так. Тамара Шорникова: Станислав Павлович, вот две новости сразу. Международное энергетическое агентство... Виталий Млечин: Только у нас всего минутка осталась. Тамара Шорникова: (Да, коротко.) ...прогнозирует, что поставки российской нефти в ближайшие 2 месяца снизятся, и там разные прогнозы, от 1,5 миллионов баррелей в сутки до 3-х. С другой стороны, министр энергетики России Николай Шульгинов прогнозирует, что в случае эмбарго, запрет на поставки из России цена на нефть может вырасти до 150. Нам в первую очередь важно что? Не потеряет ли наш бюджет? Мы в итоге больше заработаем или потеряем? Станислав Митрахович: Ну, в зависимости от того, как будут развиваться события, что будет с ценой, что будет с нашими поставками. Конечно, для нас самое главное – сохранить рынки, но падение поставок нашей нефти не исключено, если продолжится, естественно, давление на Россию, тем более если будет объявлено нефтяное эмбарго со стороны Европы, придется перенаправлять в Азию. Поскольку полностью и сразу мы все не перенаправим, это требует времени, поэтому, естественно, потери будут. Отчасти они будут компенсированы ростом цен на нефть, но только отчасти, разумеется, не полностью. Виталий Млечин: Спасибо большое. Тамара Шорникова: Спасибо. Виталий Млечин: Станислав Митрахович, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, научный сотрудник Финансового университета при Правительстве России, был с нами на прямой связи. Говорили о нефти российской. Сейчас сделаем перерыв буквально на три минутки и после больших новостей вернемся, будем говорить о коронавирусе, может быть, рано мы расслабились. Оставайтесь с нами.