Петр Кузнецов: Узнаем, что Россия стала также поставлять за границу намного больше алкоголя. В прошлом году экспорт вырос в несколько раз, и мы вывозим уже туда даже джин и виски. Ольга Арсланова: У нас такое в России уже производят? Петр Кузнецов: Знаменитые российские джин и виски. Видимо, да. Может быть, мы только на экспорт его, поэтому мы сами не видим внутри. Ольга Арсланова: Да. Но лидирует пока коньяк. Давайте посмотрим. За 7 месяцев прошлого года его экспорт вырос в 15 раз. Спрос на виски увеличивается примерно в 3 раза. А поставки отечественного джина подскочили в 4 раза. Вы посмотрите, красиво выглядит. Петр Кузнецов: В декалитрах это все. Ольга Арсланова: Да. Водка, в общем, как ни странно, хоть это и наш национальный, как говорится, продукт, но вела себя скромнее: плюс 6%. Петр Кузнецов: Но в плане прироста, да. Но по объемам тут 2 млн. 640 тыс. дал. Ольга Арсланова: Да, сами объемы намного больше. Т. е. все-таки пока водку можно считать нашим лидером. Можем это? Петр Кузнецов: Да, нас, конечно, можем. То, что водка и пиво кого-то может заинтересовать за рубежом, – это в принципе можно понять. Особенно водка, да? Что-то такое российское, традиционное, интересное, чуждое, может быть, для многих. Но вот присутствие на этом рынке новых каких-то продуктов – вот это интересно. Давайте это обсудим. Игорь Косарев, президент Союза производителей алкогольной продукции, нам поможет разобраться. Игорь Борисович, здравствуйте. Игорь Косарев: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Добрый день. Петр Кузнецов: То, что мировой рынок перенасыщен своей алкогольной продукцией, мы понимаем. Хорошо, русская водка – тоже можно понять интерес. Но чем остальная наша продукция вот так вот обращает на себя внимание, что экспорт увеличивается, причем в разы? Ольга Арсланова: Может быть, мы что-то стали делать по-новому, хорошего качества? Что-то неожиданное произошло? Игорь Косарев: Мне кажется, все-таки отправные точки здесь играют большую роль. Т. е. надо понимать реальные объемы. Почему? Потому что если отправная точка была близкой к нулю, то можно и в 15, и в 300 раз поднять. Тем не менее я все-таки считаю, что тема с джинами и виски и т. д. – это все-таки скорее экзотика, нежели чем какие-то реальные объемы экономические, влияющие как на бюджет, так и на вопросы, связанные с имиджем страны и т. д. Мы все прекрасно понимаем, что чем больше ты экспортируешь продукции, чем больше тебя знают в мире, тем у тебя больше шансов получить положительный образ. И здесь, к сожалению, я думаю, только водка имеет реальные шансы завладеть объемом именно в мире. Потому что, вы правильно сказали, что это традиционный российский продукт. Потом, это сам по себе продукт необыкновенного объема. Потому что есть 2 всего продукта в мире, которые обладают таким объемом. Это виски и водка. Это порядка по $40 млрд. рынок этих продуктов, и одного, и другого. И, как это ни парадоксально, несмотря на то, что водка имеет русское значение, мы тем не менее занимаем очень и очень скромный объем, вывозимый непосредственно из страны. Т. е. русские бренды, обладающие русскими именами, такие как «Смирнофф», «Балалайка» и т. д., продаются по 25, по 30 млн. дал, а из России в каком-то значительном объеме вывозится только «Русский стандарт», по-моему. Петр Кузнецов: А кто основной покупатель нашей алкогольной продукции? В целом. Т. е. понятно, что водка занимает большую часть. Но в целом алкогольной. Игорь Косарев: Кто основной покупатель наших продуктов? Петр Кузнецов: Да. Игорь Косарев: Как бы у всех на поверхности, кажется, ощущение, что это русские люди, которые живут за рубежом. Нет. Основной, например, импортер водки – это Англия. И она выпивает порядка 1,5-1,7 млн. дал. Т. е. половину общего объема экспорта из России. Это вопрос вкусов, понимания истинности продукта и т. д. И вообще предрасположенности к потреблению крепкого алкоголя. Англия выпивает достаточно много крепкого алкоголя, дорогостоящего. Конечно, Россия потребляет на порядки больше, но это другая ценовая категория. Ольга Арсланова: Вот как раз об этом хотела спросить, Игорь. А отличается та водка, наша водка, которая особенно популярна за границей, и водка, которую мы с вами внутри страны чаще всего выбираем? Игорь Косарев: Я думаю, что все-таки вопросы в основном и глобально связанные с имиджевой составляющей. Т. е. с самоидентификацией и со всеми вещами. По водке существуют достаточно жесткие требования и критерии, т. е. понятия ГОСТов. Где очень жестко регламентируются эфиры, альдегиды, сивушные масла, метанол и т. д. И выпустить в стране водку, не соответствующую этим критериям, практически невозможно. Другое дело, конечно, что у нас порядка 30% водки оборачивается нелегально, и здесь никаких критериев, как вы понимаете, не отслеживается и нет. Но водка, проходящая через ЕГАИС, проходящая через кассовые аппараты, в стране представлена очень высокого качества. Т. е. соответствующая всем критериям, достаточно высоким. Петр Кузнецов: Игорь Борисович, напоследок. Мне покоя не дает русский виски, русский джин. Но я так понимаю, объемы экспортные так малы, что сложно сказать, да, кто основной покупатель? Смешно будет, если Шотландия. Игорь Косарев: Это надо посмотреть. Я думаю, что в принципе это знаете с чем связано? Это связано с тем, что… Ольга Арсланова: Чисто поржать. Игорь Косарев: …не увеличивающийся уровень жизни в стране за последние 3-4 года заставил очень многих производителей и импортеров ввозить сюда продукцию балками. Т. е. ввозить сюда продукцию и бочевировать ее здесь. Поэтому скорее всего речь идет об экспорте не продукции. Виски, как вы знаете, в России не производится. Петр Кузнецов: Ага. Игорь Косарев: Т. е. ты должен завезти продукцию балком сюда, разлить ее здесь и потом ее экспортировать. Петр Кузнецов: Понятно, транзитный путь. Игорь Косарев: Я думаю, что именно вот этот тренд, связанный с тем, что в стране резко достаточно развивается розлив. И вино ввозится балками и разливается, и виски ввозится балками, и коньяк ввозится балками и разливается. Часть из этой продукции реэкспортируется, так скажем, уже в бутылках, с российскими брендами. Петр Кузнецов: Все понятно. Спасибо, что пояснили. Игорь Косарев. Ольга Арсланова: Спасибо. Т. е., что получается: мы сами, что ли, не можем джин нормальный сделать? Давайте узнаем у главного редактора портала «Алкоголь.Ру» Михаила Смирнова. Здравствуйте, Михаил. Петр Кузнецов: Михаил Юрьевич, а джин же тоже из винограда делается, да? Вы можете посмеяться мне в лицо прямо сейчас. Ольга Арсланова: Там можжевельник, по-моему, должен быть. А у нас есть можжевельник. Михаил Смирнов: Спирт берется, а потом добавляются шишкоягоды можжевельника. (У него плоды относятся и к шишкам, и к ягодам.) Плюс остальные добавки. Петр Кузнецов: Как я понял, кто из вас с Олей больше пьет? Ольга Арсланова: Или больше читает. Михаил Юрьевич, а что, у нас же есть продукция, чтобы изготавливать и виски, и джин. Неужели Россия не может сделать что-то качественное и продать за границу? Михаил Смирнов: Давайте так говорить: джин уже появился. Скажем, я тут видел такую марку под названием «Зеленый павиан», очень интересная надпись. Т. е. у нас в принципе производят джин. Но пока тут вопрос спроса. А виски – это вообще очень длинная история. Это же нужно спирт выдержать в бочках, причем долго. А времени у нас практически нет. 5 лет это минимум выдержки. И потому, по большому счету, сейчас достаточно много импортного – импортного виски и импортного джина. Да и потом, честно сказать, если виски еще так-сяк, в городах крупных потребляют, то с джином достаточно большие проблемы. У нас очень маленький рынок джина. Петр Кузнецов: Какие у нас позиции на мировом алкогольном рынке? Улучшаем мы их или где-то так и находимся во втором ряду или, может быть, в третьем? Михаил Смирнов: Но тут ведь вопрос от политики зависит. На самом деле, я вот согласен с предыдущим экспертом, когда он говорил, что мы обладаем совершенно фантастической вещью: мы обладаем мировым брендом. Мексиканцы, кстати, свою текилу – они там ее вместо нефти используют. Она им приносит дикие деньги в бюджеты. Ольга Арсланова: А у нас получается то же самое с водкой? Михаил Смирнов: А вот у нас государство, как всегда, вместо того чтобы вложить деньги в водку в качестве экспортного продукта… Да в принципе можно вложить и в вино в качестве экспортного продукта. У нас вино получается очень неплохим. Правда, еще маленькие объемы. Так вот, если касаемо водки, так в принципе бюджет мог бы получать гораздо больше. А у нас начинают делать совершенно глупые и нелогичные хода. Ольга Арсланова: Понятно. Михаил Смирнов: «Давайте задушим отрасль». Петр Кузнецов: Спасибо, Михаил Юрьевич. Михаил Смирнов. Тоже на экспорт отправляется. Ольга Арсланова: Отправим на экспорт Михаила Смирнова, главного редактора портала «Алкоголь.Ру». Петр Кузнецов: Посмотрим, что из этого экспорта выйдет. Скоро узнаем. А мы продолжаем.