Иван Князев: В эфире программа «ОТРажение», в студии Тамара Шорникова... Тамара Шорникова: ...и Иван Князев. Иван Князев: В России работа есть, в целом безработица снижается, а зарплаты россиян потихоньку поползли вверх, не у всех, конечно, но у некоторых специалистов оклад вырос серьезно. Это не мы, конечно, сейчас фантазируем, это официальные данные Росстата. И вот они: в сентябре средняя начисленная заработная плата в России выросла почти на 6% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и составила 49 259 рублей. Тамара Шорникова: Самый большой рост у нефтяников, почти 140 тысяч получают. Медики стали получать почти 50 тысяч в среднем, ну а курьеры 28 тысяч. Ну а что с безработицей, тоже давайте посмотрим: снижение присутствует на 83 тысячи от сентября к октябрю этого года. Всего в России безработных сейчас 4 миллиона 694 тысячи человек. Иван Князев: Как эти данные соотносятся с реальным положением дел в стране? Может, действительно все не так плохо у нас? Вот у вас, хотим спросить, зарплата выросла? Пишите, звоните нам в прямой эфир. Ну а мы спросим у экспертов, почему у нас разные данные бывают у наших телезрителей, у наших граждан и официальные данные у Росстата. Тамара Шорникова: Да, ну и что с работой, разумеется, звоните и рассказывайте, есть она, в поиске, легко ли найти, если действительно сейчас ее ищете. Иван Князев: Андрей Пискунов у нас выходит на прямую связь со студией, управляющий директор рейтингового агентства «Национальные Кредитные Рейтинги». Здравствуйте, Андрей Дмитриевич. Андрей Пискунов: Добрый день. Иван Князев: Андрей Дмитриевич, а зачем вообще вот эти вот данные Росстата нужны нам? Почему мы все время на них опираемся, хотя они, ну прямо скажем, не совсем реальные? Андрей Пискунов: Ну, на самом деле, когда я их увидел, то было сложно поверить, что у нас стали расти зарплаты, потому что мы уже наблюдали аналогичную ситуацию в марте – апреле этого года, когда номинальная зарплата росла, а по факту фонд оплаты труда падал. Это было связано с тем, что у нас пышным цветом расцвела частичная занятость и просто такой случился статистический казус. Но если судить по сборам налога на доходы физлиц в сентябре этого года, то сумма выросла на 13%, действительно зарплаты в сентябре у россиян выросли по сравнению с прошлым годом. Иван Князев: Ну они у кого выросли? У каких профессий? Сейчас поголовно оптимизируют все производства, штат сокращают, зарплату срезают. Андрей Пискунов: Это правда, но вместе с тем в сентябре мы наблюдали либо частичное, либо полное снятие ограничительных мер, и экономика немного ожила, люди вышли на работу, вышли из неоплачиваемых отпусков, вновь стали получать зарплату. То есть это был такой пусть и короткий, но период оживления. Иван Князев: Я просто, знаете, прошу прощения, еще вот что хотел уточнить. Может, нам вот эти вот все данные официальные от Росстата нужны для того, чтобы наш рейтинг в мире повышать, чтобы нас не записали в страны третьего мира? Андрей Пискунов: Ну, наш рейтинг в мире формируется не только по данным Росстата о зарплатах, а по целому ряду факторов. В принципе это необходимый инструмент мониторинга экономической ситуации в стране, он так же важен, как и данные налоговой, данные Минфина. Судить и опираться только на данные Росстата не совсем правильно, потому что имеет место некоторая неточность или своеобразность учета различных параметров. Но если смотреть комплексно на данные налоговой службы, на данные исполнения бюджетов, то картина получается примерно справедливая. Тамара Шорникова: Просто вот это и пугает, что по этим данным в том числе определяется картина по стране, потому что опять-таки мы видим среднюю зарплату 49 259 рублей и мы уже видим массу SMS. Смоленская область: «11 600 «чистыми», полная ставка, ЖКХ». Московская область: «Я работаю на двух работах, на одной получаю 800 рублей, а на другой 1 200», – и так далее, и так далее, и так далее. Может быть, действительно, если бы вот таких цифр, как 49 тысяч с лишним, было поменьше, то было бы побольше дискуссий на тему, как поднимать наш уровень жизни, благосостояние населения? Андрей Пискунов: Ну, эта цифра 49 тысяч – это некая средняя температура по больнице. Это ситуация, когда один ест мясо, а другой капусту, но в среднем они едят голубцы. Поэтому без объяснения этой цифры, из чего она складывается и какова методика подсчета, вы правы, это такая лукавая оценка. Иван Князев: Ну а... Андрей Пискунов: Надо проверять, перепроверять за счет других источников. Иван Князев: Ну на эти же цифры опираются, когда рассчитывают, наверное, уровень минимальной зарплаты труда, прожиточный минимум, пенсии и так далее? Тамара Шорникова: На что эта статистика влияет? Андрей Пискунов: Ну, в том числе и на расчет различных компенсационных выплат, социальных выплат. Да, она ложится в основу официальных платежей граждан. Тамара Шорникова: Хорошо, тогда спросим еще вашу персональную статистику. Какая у нас сейчас, по-вашему, такая честная средняя зарплата в стране и каков уровень безработицы? Андрей Пискунов: Вы знаете, здесь вот я бы воздержался от усреднения, потому что и по секторам, и по регионам это очень разные оценки. Тамара Шорникова: Ага. Андрей Пискунов: А уровень безработицы, то, что заявили, что он снизился... Ну давайте не будем забывать, что у нас в стране около 13 миллионов теневого сектора, вот как он работает, отнести ли их к безработным или к занятым, каков уровень оплаты труда там... Поэтому здесь любая оценка будет подвержена коррекции с учетом этих факторов. Иван Князев: Ну, тогда еще просто хотелось бы вашу оценку уровня социально-экономического положения в стране. Вот Росстат давал данные к октябрю, и мы их тоже возьмем. Андрей Пискунов: Ну, скажем так, в сентябре, это вот последние бюджетные данные, действительно ситуация улучшилась, мы прошли самые кризисные пиковые месяцы, апрель – май, экономика несколько отскочила от дна, показала рост и розницы, и производства. Но боюсь, что эта тенденция ненадолго и к концу года мы снова увидим снижение и зарплат, и выпуска, потому что мы опять вступаем в полосу ограничительных мер, пусть и не таких жестких, как в начале года, но тем не менее. Тамара Шорникова: Да, понятно, хорошо, спасибо. Андрей Пискунов, управляющий директор рейтингового агентства «Национальные Кредитные Рейтинги». Берем телефонный звонок? Иван Князев: Да, дадим слово телезрителям, там, наверное, будут более реальные цифры. Липецк сейчас на связи, Ирина дозвонилась. Здравствуйте, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Я из Липецка, работаю в сфере торговли. У меня минимальная заработная плата. Тамара Шорникова: Ага. Зритель: У моих знакомых то же самое, минимальная заработная плата. Про зарплаты не слышу ни от кого, чтобы она повысилась. Денег не хватает катастрофически, потому что цены летят вверх на продукты первой необходимости. Поэтому я улучшений в экономике не вижу. Иван Князев: Ирина, ну а может, действительно в Липецке какие-то вакансии освободились? Там у нас мигранты поуехали, поуезжали к себе на родину, работа, может, есть? Зритель: Нет, с работой тоже очень плохо. Иван Князев: Тоже все плохо? Зритель: В основном это сфера торговли, предлагают выход только лишь за, сколько там, 300 рублей выход или 500 рублей выход. Иван Князев: Ага, то есть не больше? Зритель: Не больше, да. Иван Князев: Спасибо вам. Тамара Шорникова: Спасибо за ваше мнение. Вот что пишут телезрители. Свердловская область: «Добрый день. Мне 54, работаю уборщиком служебных помещений в детской больнице, за один год добавили всего 300 рублей». Иван Князев: Из Пензы SMS: «Сыну зарплату понизили на 30%». Тамара Шорникова: Ивановская область: «Водитель междугороднего автобуса, зарплата 18 тысяч». В Самаре все плохо с работой, пишет нам телезритель, «зять больше года не может ее найти». «На бирже труда числился, пока платили пособие», – как раз к вопросу о том, как у нас понижается безработица официальная. Иван Князев: Ну и из Кемеровской области в завершение картины: «Честная зарплата у нас в регионе 12 тысяч рублей, не больше». Давайте посмотрим видеоматериал. «Как изменился ваш доход за последнее время?» – это спрашивали наши корреспонденты у жителей Екатеринбурга, Краснодара и Рязани. Вот что они отвечали. ОПРОС Иван Князев: Вот это ответы жителей нашей страны. А вот еще несколько SMS. Ставропольский край, оттуда телезритель пишет: «Зарплата выросла на 100 рублей всего лишь, а все вокруг подорожало. Я медик, 15 тысяч получаю». Из Амурской области: «Зарплата по России 50 тысяч? – возмущается телезритель. – Где еще мои 25?» Тамара Шорникова: И Свердловская: «Работаю учителем, цены в магазинах выросли за последние годы в сто раз, зарплата не добавлялась ни разу». Челябинская: «У нас на заводе зарплата стала меньше на 15 тысяч рублей по сравнению с прошлым годом». Узнаем, как дела у Ольги. Иван Князев: Ханты-Мансийский автономный округ у нас на связи. Ольга, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вот говорят, что у нас зарплата чуть ли не 70 и выше. На самом деле где бы объявление не подымешь, везде зарплата начинается от 30 тысяч. Зарплата 100 тысяч – это только у нефтяников. И потом, у всех предпринимателей «черная» и «белая» зарплата, это не только у нас, и в Питере точно такая же петрушка, точно такая же. Тамара Шорникова: А где сейчас у вас можно заработать хорошо, ну помимо нефтянки? Зритель: Только нефтянка. Тамара Шорникова: Только нефтянка. Иван Князев: Только нефть качать. Зритель: Больше нигде, газовики еще, нефтяники и газовики, все. Учителя так немножко, чуть-чуть побольше стали получать, но я тоже считаю, что там не так много добавили. Иван Князев: Сколько? Сколько добавили? Зритель: Да. Иван Князев: Учителям сколько добавили? Зритель: Я не знаю, сколько. Иван Князев: Ну а в среднем сколько получают? Зритель: Учителей я не знаю. Иван Князев: Ну хорошо, ладно, спасибо. Тамара Шорникова: Да. Давайте послушаем еще одного эксперта: Владимир Гимпельсон, директор Центра трудовых исследований Высшей школы экономики. Здравствуйте. Владимир Гимпельсон: Добрый день! Тамара Шорникова: Да. Владимир Ефимович, смотрите, вот такая SMS, пожалуй, с нее начну, Ленинградская область: «Зарплату значительно понизили, сказали, будет еще меньше в следующем году. Я соцработник, Санкт-Петербург». Понятно, что прогнозы дело неблагодарное, то все-таки хочется понять, нам выдохнуть можно будет в следующем году или опять пояса потуже затягивать? Владимир Гимпельсон: Ну, вы знаете, мы находимся в ситуации полной неопределенности. Мы не знаем, как будет развиваться экономика. Мы не знаем, как будет развиваться история с COVID, сколько времени это еще все продлится и как это в конце концов повлияет на бизнес. У нас большая доля людей, занятых в экономике, работает в секторе услуг, в той части сектора услуг, которая напрямую завязана на наш с вами спрос, на нашу с вами мобильность, на нашу с вами готовность активную вести жизнь. Это не только туризм, это не только развлечения, это гораздо больше. И именно эти сектора находятся под сильным ударом, и не просто под ударом, они находятся в тумане насчет будущего. Мы не знаем, когда все это закончится и как. Поэтому я не берусь давать никакие прогнозы, но я исхожу из того, что в будущем году никакого роста доходов ждать не нужно. Иван Князев: Владимир Ефимович, а есть хоть какие-то отрасли, где ситуация улучшается? Ну помимо нефтяной отрасли, о которой говорила наша телезрительница. Тамара Шорникова: Что нас потянет, да, вперед? Иван Князев: Ну да, где-то вообще растут зарплаты или нет? Владимир Гимпельсон: Ну, я думаю, что зарплаты в этой ситуации могут расти только у тех, кто впрямую является бенефициаром в этой ситуации. Допустим, в каких-нибудь IT-компаниях, услуги которых пользуются большим спросом из-за того, что люди работают дистанционно, потребляют дистанционно, компаниям необходимы какие-то цифровые решения, для того чтобы выживать и существовать, вот, я думаю, они могут быть. Потом, допустим, какая-то часть розничной торговли, связанная с доставкой. Вот я не вижу больше... Да, и фармацевтика, естественно, вот это вот те, у кого может зарплата чуть-чуть даже подниматься, кто в этой ситуации не должен быть слишком проигрывающим. Тамара Шорникова: Давайте вместе телефонный звонок послушаем. Марина из Мурманска, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я вот не согласна с предыдущим выступающим, кто вел, говорил, что зарплата растет. Это неправда. Зарплата в Мурманске, наоборот, падает. Бюджетникам повысили на 4%, а это в любой сфере, хоть медики, хоть учителя, хоть кто, на 200–300 рублей. У меня дочь работает в культурной сфере, она до пандемии получала 32 тысячи, сейчас у нее зарплата упала на 6 тысяч, она получает в данный момент 25 тысяч. Это вот как можно молодой девушке на эти деньги прожить? Вот если бы не мы с мужем не помогли ей, то я не знаю, как бы она выжила. Тамара Шорникова: А из-за чего упала? Иван Князев: Да, где конкретно работает ваша дочь? Тамара Шорникова: Напугал сейчас, мне кажется, Вань. Зритель: В образовании, в образовании она работает, в образовании. Иван Князев: Ну просто хотелось поточнее, потому что если в школе, наверное, просто так там не снизят зарплату на 6 тысяч. Тамара Шорникова: Конечно. Иван Князев: Если какая-то, может быть, частная школа или еще что-то, это уже другой разговор. Зритель: Нет, она работает в школе простым библиотекарем. Тамара Шорникова: Ага. Иван Князев: Простым библиотекарем, и пришел директор сказал, что теперь ставка стоит меньше? Зритель: Да-да-да. А вот с чем это связано, мы так и не можем понять, с чего там урезали сразу, получала 32, а теперь 25, 6 тысяч просто-напросто ребенок потерял. Такого не бывает... Иван Князев: Может, часы сократили? Зритель: Значит, это связано или с пандемией, или часы сократили, или связано, как они говорят у нас в Мурманске, с пандемией, нужно деньги медикам больше выдавать, чтобы они как бы лечили. Все говорят, что с пандемией связано, но это неправда. Иван Князев: Марина, а вообще в Мурманске работа есть свободная? Зритель: Вы знаете что? Работы нет, в Мурманске работы не хватает, не хватает. Люди у нас с Мурманска очень много уезжают, очень много людей уезжает, и очень много людей умерло в связи с пандемией. У нас 300 с лишним человек умерло в Мурманске с этой пандемией, и очень много уезжают, работы не хватает в Мурманске. Тамара Шорникова: Да, понятно, спасибо. Иван Князев: Спасибо большое. Вот SMS из Московской области: «Оформлена официально, в период пандемии работодатель платил только «белую» зарплату 20 тысяч, хотя объем работы не снизился. Сейчас урезал до 10, я химик». Владимир Ефимович, работодатели сейчас на «серые» схемы будут переходить? Владимир Гимпельсон: Я не думаю, что они будут переходить на «серые» схемы в массовом порядке. Все-таки налоговая служба сделала многое для того, чтобы это было сложно или невозможно. Но конечно, в малом бизнесе, в микробизнесе возможности для этого гораздо больше. Но все равно, для того чтобы переходить на «серые» схемы, должна быть выручка, нужно функционировать, нужно работать, нужно чего-то зарабатывать, а, как мы видим, с этим у многих в принципе большие проблемы из-за вот всех этих антиковидных ограничений. Тамара Шорникова: Владимир Ефимович, нам многие, конечно, пишут о том, что нужно вернуть какие-то жесткие тарифные сетки и так далее. Что-то можно сделать сейчас, как-то отрегулировать эту историю с серьезным понижением зарплат? Как-то увеличить количество рабочих мест? Или уже государство не в силах справиться с этим самостоятельно? Владимир Гимпельсон: Ну, мне кажется, государство с этим не в силах справиться. Но в вашем вопросе есть два подвопроса. Один подвопрос касается введения тарифных сеток и окладов более жестких, другой подвопрос связан с количеством рабочих мест. Значит, что касается тарифных сеток окладов, они есть, другое дело, что они очень низкие, как правило, мы получаем не по тарифу и не по окладу, а чуть выше, потому что везде есть такие вот переменные всякие компоненты, премии, бонусы, какие-то дополнительные надбавки. И когда ваша слушательница только что говорила, что у ее дочери в школе снизили заработную плату, то вполне возможно, что вот эта вот переменная часть, которая была в относительно приличные времена, у нее и схлопнулась, и она вернулась к тому, в общем, жалкому окладу, который у нее зафиксирован. Иван Князев: Ну вот я, честно говоря... Владимир Гимпельсон: Другая вещь – это создание рабочих мест. Государство не может создавать рабочие места, оно может создавать только очень ограниченное количество рабочих мест в бюджетном секторе или в каких-то госкорпорациях, хотя они уже тоже полугосударственные... Ну типа частный сектор работает... Тамара Шорникова: А почему не может, Владимир Ефимович? Простите, а почему не может? Условно, те же модульные госпитали построили в большом количестве? – построили. Почему нельзя такие же модульные заводы? Я сейчас утрированно очень. Иван Князев: Да те же госпитали, врачей не хватает. Владимир Гимпельсон: Ну вот это как раз тот пример, где государство может создать. Но понимаете, ведь модульный госпиталь состоит не только из стен и кроватей, коек, он состоит прежде всего из врачей и медсестер. А врачи и медсестры – это не те, кого можно на улице нанять, вывесив объявление, это люди очень высокой квалификации, их просто так вы не возьмете, их готовить нужно годами. Значит, для того чтобы увеличить количество коек или количество больниц, нужно подготовить это количество врачей и медсестер, для этого нужно время. Значит, вполне возможно, пока мы будем их готовить, COVID будет с помощью вакцинации побит, уйдет, мы про него забудем, и дальше эти люди окажутся тоже в сложной ситуации. Поэтому... Тамара Шорникова: Но у нас просто сколько инженеров работают таксистами, дворниками и так далее, это же известная история. Владимир Гимпельсон: Да, но давайте посмотрим, сколько людей у нас имеют дипломы инженеров. У нас дипломы инженеров примерно в 3–4 раза больше людей, чем работают инженерами. Это означает, что спрос на инженеров гораздо меньше, чем предложение, и это означает, что значительная часть людей по разным причинам, я имею в виду с инженерными дипломами, вынуждены себе искать работу где-то в других областях. Потому что... Особенно про инженеров: значительная часть инженеров, предполагается, должна работать в промышленности, но по мере того, как растет производительность труда в промышленности, внедряются новые технологии, спрос на живой труд в ней сокращается. И если мы будем по-прежнему штамповать инженеров, то они и будут работать таксистами. Тамара Шорникова: Это я все к модульным заводам, но времени уже нет. Спасибо, спасибо. Иван Князев: Спасибо большое. Владимир Гимпельсон был с нами на связи, директор Центра трудовых исследований Высшей школы экономики. У нас сейчас Лидия на связи из Курска. Слушаем вас, здравствуйте. Зритель: Добрый день, студия, добрый день, родная страна! Я на пенсии уже, поэтому я не буду говорить, я не работаю. Я хочу сказать, что мой сын работает в мебельной фурнитуре, он старший менеджер, вот. Значит, я хотела сказать о том, что в период самоизоляции, карантина у них увеличился спрос на мебельную фурнитуру, количество клиентов увеличилось. Люди дистанционно звонят, спрашивают материал, делают ремонты, сами собирают шкафы, полки и так далее. То есть, значит, у него процент от реализации, и у него как бы зарплата стала больше, что радует. Но в рабочее время он занят только работой, я не отвлекаю никогда, не могу ему звонить, вот, он вкладывает душу в работу, чтобы заработать, допустим, в Курске 40 тысяч, это нужно я не знаю, как постараться, набрать достаточную клиентскую базу данных, он старается, он шел к этой зарплате 10 лет, вот. Так что я думаю, что кто ищет работу, он найдет, было бы желание. Иван Князев: Спасибо вам, Лидия. Ну, понятно, похвалили своего сына, вот я как раз-таки поэтому и хотел поинтересоваться, в каких сферах сейчас люди могут увеличить себе заработную плату. Тамара Шорникова: Так хороший же пример, да, можно. Давай узнаем, какой пример во Владимирской области. Наталья, здравствуйте, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Я работник ПЗБ, завода биопрепаратов. Тамара Шорникова: Ага. Зритель: С апреля месяца у нас не дают зарплату, никаких ответов, ничего. Тамара Шорникова: Так. Зритель: Работаем по 3 дня, вот, и у нас выходит, которые на удаленке работники, они получают от государства каждые 2 недели по 7 тысяч, у них выходит минимальная зарплата. А мы работники, мы тоже пенсионеры, но у нас нет 65+, у нас не выходит. Даже вот 10 тысяч мы получить не можем, и никто нам ничего не отвечает. Иван Князев: Так, Наталья, подождите, давайте разбираться. С апреля совсем не платят, то есть задерживают заработную плату вам? Зритель: Да. Иван Князев: Это же... В нашей стране уже за это наказывают, причем уголовно. Зритель: Ну не знаем. Судятся-рядятся, но нам ничего неизвестно. Иван Князев: Вы эффективно работаете? У вас есть трудовая книжка и все остальные документы? Зритель: Официально, ...лет работаю на этом заводе, у меня стаж 40 лет. Тамара Шорникова: Так вы обращались куда-то? В трудинспекцию? Иван Князев: Да, у вас простой или нет, или просто задержка? Там просто много разных моментов. Зритель: У нас начальство между собой судятся, нам обещают, мы пишем бумажки, вот за 2 месяца нам должны дать, мы подписываем, все делаем работодателю, но... Иван Князев: Так а вы не подписывайте, а то вы там все подписали, а вам все не платят и не платят. Зритель: Они нам не платят. А если подписывать не будем, то нас выгонят. Мы начинаем выступать, они сказали: «Не нравится – уходите». А я пенсионерка, 40 лет отработала, 13 тысяч получаю, но я еще могу поработать, мне хочется пожить. Иван Князев: Наталья, все понятно, все понятно с вами. В трудовую инспекцию вам надо обращаться, потому что вот эти все разговоры «не нравится – уходите», «не будем платить», что-то там дают подписать, всего этого делать абсолютно не нужно, вам прямая дорога в трудовую инспекцию защищать свои права. Спасибо вам за звонок. Несколько SMS. Из Омска: «Заработок 10 тысяч, цены растут каждый день». Из Орловской области: «Работать стали больше, по 12 часов, зарплату платят очень маленькую», – правда, не написали, сколько. Из Кировской области вообще написали: «Работаем в минус», – но тут тоже не уточняют. Тамара Шорникова: Давайте подключим еще одного эксперта к разговору – Алексей Коренев, аналитик группы компаний «ФИНАМ». Здравствуйте. Алексей Коренев: Добрый день. Иван Князев: Алексей Львович, вот смотрите, мы сейчас выяснили, что в некоторых сферах все-таки есть какие-то улучшения, даже прибавка к зарплате есть. Может, на эти данные Росстат опирается? Алексей Коренев: Да нет, Росстат у нас... Давайте сначала коротко по сферам, которые не успели перечислить. Вот Владимир Ефимович абсолютно правильно сказал, что да, у нас как бы есть отдельные направления, некоторые компании IT-сектора, которые востребованы, но опять же речь о некоторых компаниях. Все почему-то забывают, что у нас очень сильно выросло все направление, связанное с онлайн-продажами, и если мы посмотрим, например, на выручку того же самого Delivery Club, то она с начала года увеличилась в 3 раза, а выручка «СберМаркета» в 15,6 раз, компания «Самокат» и вовсе увеличила выручку в 71 раз. Тамара Шорникова: Ага. Алексей Коренев: Надо думать, что и зарплаты там выросли. Так что профессия курьера, удивительная вещь, сейчас является одной из самых востребованных и одной из самых высокооплачиваемых, именно курьера, а не инженера, работающего на заводе, вот. Что касается, собственно, вопрос, который вы задали. Тут ситуация такая, что, в общем-то, у нас глобальные проблемы, которые копились годами, выплеснулись наружу благодаря, собственно, коронавирусу, обнажили те самые, в общем-то, перекосы в экономике, которые давно надо было исправлять и которые, собственно, сейчас и проявляются. Росстат считает свою статистику, опираясь на данные в основном крупных предприятий и некоторого количества средних, и в основном это госсектор и, естественно, госслужащие. Из их точки зрения выпадают полностью, практически выпадают малый и средний бизнес и самозанятые, которых у нас, между прочим, 21,5 миллион из общего числа занятых 74,5 миллиона. Поэтому Росстат видит не все, он видит в основном именно те сферы, где действительно зарплаты выросли: это нефтянка, как уже говорилось... Иван Князев: Ну, просто очень хотелось уточнить, а делают ли вот эти все данные погоду по стране, вот эти все отрасли, нефтянка, курьеры, онлайн-продажи и тому подобное. Ну а пока восстанавливаем связь, послушаем наших телезрителей. Тамара Шорникова: Ирина, Саратовская область, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я вот сейчас зарплату услышала последнюю 25 тысяч. У нас средняя зарплата здесь 10–12 тысяч, не больше, средняя зарплата. Ну вот воспитатели в детских садах еще более-менее, слава богу, получать стали зарплату порядочную, по 30 тысяч, и в больницах у нас. Вот я уезжала из своей области и приехала снова в свою область, на родину жить, мне 56 лет... И вот я хочу сказать, я не узнала свой район и поселок городского типа. Когда я здесь жила в молодости, 5 колхозов-миллионеров было, асфальтный завод, кирпичный завод, потом была птицефабрика огромная в районе, где кроликов разводили, птицу разводили. Куда все это делалось? Вообще поразительно. Крупный рогатый скот у нас был, в каждом дворе корова была, сейчас одна корова на всю улицу. Работы вообще нет... Иван Князев: Ирина, а что осталось-то тогда, действительно? Зритель: Что? Иван Князев: А что осталось-то тогда? Зритель: Ничего не осталось, вы представляете, только одни магазины. Мы только продаем, ничего не производим. Ну, здесь совхоз есть такой небольшой, там, может быть, человек 30 работает, в совхозе, все, больше ничего здесь не осталось. И никто не собирается ничего восстанавливать, ничего открывать. Хоть бы открыли какую-нибудь, птицефабрику построили, в конце концов. Почему государство... Вот сейчас какой-то деятель выступал, говорил, что государство не может построить даже ничего, – даже птицефабрику, что ли, не может построить на 500 человек? Весь бы поселок работал на этой птицефабрике. Почему нельзя дать работу людям? У меня соседка получает 9 тысяч пенсию, представляете? Она коммунальные услуги оплачивает, у нее остается от пенсии 4 тысячи – как можно прожить на эти 4 тысячи? Что можно покушать женщине? Иван Князев: Да, Ирина, понятно, у многих такая ситуация. Спасибо вам большое за ваш звонок. Алексей Львович, я просто еще раз уточню, до того, как у нас связь прервалась, хотелось понять, вот эти вот сферы, технологии IT, как вы сказали, онлайн-продажи и госсектор, они делают погоду по стране для Росстата? Алексей Коренев: Для Росстата да, а в целом по стране доходы как падали, так и падают, и в следующем году в лучшем случае просто снизятся темпы падения доходов. Но я не ожидаю перехода доходов в плюс. Собственно, мы 7 лет теряем в доходах, причем существенно, и этот год будет вообще рекордный по темпам снижения, и в следующем году в лучшем случае мы приостановим падение. Что касается собственно предложения, чтобы государство где-то построило птицефабрику, – ну, завтра позвонят со следующей деревни и скажут: «А нам тоже, пожалуйста, птицефабрику», – и так далее. Государство не создает рабочие места, Владимир Ефимович, выступавший передо мной, абсолютно точно сказал, что государство может создать ограниченное количество рабочих мест, это госсектор, это вот военнослужащие, полиция, какие-то госпредприятия и так далее. Иван Князев: Так. Алексей Коренев: Государство может создать условия, чтобы бизнес создавал рабочие места, потому что рабочие места создает бизнес, а не государство. Вот создать условия бизнесу, да, в силах государства, оно этим не занимается. У нас бизнес-климат очень, скажем так, слабый, инвестиционная привлекательность государства слабая, деньги к нам не идут. И то, что у нас некогда достаточно богатые, зажиточные села, имевшие колхозы и совхозы, сейчас прозябают, ничего удивительного нет: как только вы пересели на нефтяную иглу, государство перешло на совершенно другую модель собственно экономики. Мы перестали производить, у нас схлопнулась до минимума обрабатывающая промышленность, мы производим очень малое количество добавленной стоимости, мы в основном продаем ресурсы: нефть, газ, металлы, лес, ну там еще что можем. Сейчас, вот в последнее время стали продукцию сельского хозяйства хорошо продавать, это вот как бы немножко нам в последнее время повезло. В основном же все, что предлагается создать, птицефабрику и так далее, не должно делать государство, оно не будет это делать... Иван Князев: Ну понятно, можно создать условия. Конечно, можно много говорить о том, какие это условия, это, наверное, тема для отдельной передачи, какие условия для бизнеса сейчас нужно создавать. Меня вот что интересует. У нас же сейчас тогда карта трудовых отношений, вакансий вообще по стране поменяется. Мы говорили сегодня, что люди собираются переезжать буквально с одного региона в другой, чтобы работу искать. Алексей Коренев: Ну, в общем да. На самом деле трудовая мобильность ничего страшного в себе не представляет, во всем мире люди ездят не только из района в район, из штата в штат, а даже из государства в государство в том случае, если им предложили хорошую работу или они нашли для себя работу по душе. У нас этого нет, мы в этом плане привязаны к своей земле. У нас очень слабо развита в этом плане инфраструктура, потому что переезд в новый город означает, что нужно покупать квартиру, это нужно детей устраивать в детский сад и так далее, и так далее, и так далее, то есть там целый ворох проблем, который людей отпугивает. И люди вынуждены, вместо того чтобы переехать на новое место, где есть хорошая работа, сидеть и ждать, когда улучшится ситуация у них. Как я уже сказал, у них ситуация может улучшиться только в том случае, если дать возможность бизнесу работать, тогда эти все птицефабрики появятся, оглянуться не успеете, сами очень быстро. Во-вторых, собственно, мы должны уходить от этой оседлости, которая действительно мешает, потому что трудовая миграция внутри страны – это вещь, в общем-то, для экономики полезная. Тамара Шорникова: Алексей Львович... Алексей Коренев: Потому что в одном месте нужны одни специалисты, в другом другие, и ничего удивительного в том, если они переедут с места на место, нет, это нормально. Тамара Шорникова: Да, абсолютно согласны. Я бы даже не про карту трудовых отношений спросила, а про портрет, что ли, трудового рынка. Иван Князев: Ну да. Тамара Шорникова: Ну согласитесь, мы же не можем сейчас повально все пойти в курьеры, например, или в какие-то такие смежные отрасли. Мне кажется, что, если вот таким будет наш рынок труда, мы где-то и будем плестись, не знаю, за Гондурасом и так далее. Это же не прорывная страна, это же не страна развития. Алексей Коренев: Нет. Значит, то, что у нас сейчас взлетела потребность в курьерах, это ситуация временная, она вызвана коронавирусом. Конечно, доставка останется, но не на таком уровне, как сейчас. Проблема именно в том, что у нас структура экономики настолько несовершенная, что мы действительно плетемся в хвосте в этом плане. Надо сказать по-честному, мы, в общем-то, сырьевой придаток в этом плане, банановая республика, то есть мы продаем ресурсы и мало что умеем производить сами. Иван Князев: И выводов после коронавируса мы не сделаем никаких, Алексей Львович? Потому что коронавирус уйдет, курьеры тоже перестанут быть нужны. Алексей Коренев: Ну, на самом деле нет, я думаю, что мир существенно изменится, изменился уже и изменится после даже победы над коронавирусом. Все-таки значительная часть сервисов останутся в онлайн, не все, но немалая часть, поэтому все-таки в какой-то степени они востребованы будут, но не настолько сильно. Поэтому... Иван Князев: Понятно. В общем, придется в онлайн идти работать либо курьером, потому что других вариантов все равно нет. Алексей Коренев был с нами на связи. Тамара Шорникова: Поищем, поищем еще вечером варианты, потому что эту тему наши коллеги вечером подхватят. А мы вернемся совсем скоро. Иван Князев: Да.