Образовательные кредиты. Банки в России возобновят выдачу субсидированных государством кредитов на обучение с 1 декабря 2018 года. Сбербанк, который был единственным банком, предоставляющим подобные льготные кредиты для студентов, приостановил их выдачу в январе прошлого года. Кто сможет рассчитывать на получение кредита на обучение? И каким образом его выплачивать? Все, что нужно знать об образовательных кредитах, рассказывает Рубен Ениколопов, профессор Российской экономической школы.   Ольга Арсланова: Мы тему денег продолжим прямо сейчас. Тем более, что образование их иногда стоит. Информация о том, что банки в России возобновят кредитов на обучение с 1 декабря 2018 года, конечно, не смогла пройти мимо нашего внимания. Такое заявление сделало Министерство науки высшего образования. Перенос сроков в ведомстве увязали с реорганизацией ведомства. Юрий Коваленко: Образовательные кредиты начали выдавать в России еще с 2010 года. В январе 2017-го эта программа была приостановлена. Возобновить ее планируется в декабре этого года. Но популярностью эта программа почему-то не пользуется. За 7 лет было выдано всего лишь 10 000 займов. Для сравнения, в Штатах 60% студентов платят за обучение с помощью образовательных кредитов. Ольга Арсланова: В рамках госпрограммы кредит выдается студенту без залога поручительства и первоначального взноса на 10 лет. Процентная ставка по таким кредитам – 7,5%. При этом ¾ ставки субсидируется государством. Во время обучения в вузе студент частично проценты выплачивает. А погашение основного долга начинается через 3 месяца после получения диплома. Уполномоченный по правам студентов Артем Хромов, кстати, ранее сообщал, что возможность взять такой кредит в Москве есть всего лишь у студентов 15% вузов. Остальные просто не заключили с государством необходимые соглашения. В регионах спрос на кредиты еще ниже. Юрий Коваленко: Кстати, в России ставка по кредиту минимальная 7,5%. Впрочем, для программы образовательных кредитов ее можно назвать даже высокой. 8,5% - это средняя ставка, под которую образовательный кредит выдается в тех же Соединенных Штатах Америки. В соседней Белоруссии кредиты на учебу дают вполне себе под 13-16% годовых. Но можно воспользоваться и льготным кредитом – 5%. Студенты Японии могут получить беспроцентные студенческие займы или кредиты на учебу под не более 3% годовых. Ольга Арсланова: Но, смотрите, многие выпускники еще и проценты не платят при этом. В начале XXI века выяснилось, что большинство заемщиков не могут эти кредиты вернуть, даже выданные под минимальные проценты. В Кении это не смог сделать 81% выпускников. Долг 43 млн американцев перед образовательными учреждениями составляет сегодня более 1 трлн долларов. Каждую секунду он растет на 2000. Средний заемщик должен государству около 28 000 долларов. Администрация Обамы установила лимит на размер выплат – максимум 10% от заработной платы. И, согласно программе бывшего американского президента, если заемщикам, которые добросовестно выплачивали кредит, не удалось погасить его за 20 лет, то оставшаяся сумма сгорает. Трамп пообещал изменить программу выплат, привязанных к заработку, и увеличить этот лимит. По его плану студенты должны были отчислять 12,5% от своей зарплаты, а оставшийся долг мог бы быть аннулирован через 15 лет. Это то, как за рубежом все работает. Давайте разбираться с Россией вместе с нашим гостем. У нас в студии профессор Российской экономической школы Рубен Ениколопов. Рубен Сергеевич, здравствуйте. Рубен Ениколопов: Добрый день. Ольга Арсланова: Расскажите нам, пожалуйста, действительно о проценте студентов в нашей стране, которые могли до недавних пор воспользоваться такой возможностью. Сколько их? Рубен Ениколопов: Теоретически могли воспользоваться практически все студенты, потому что коммерческие кредиты существуют. Они просто гораздо дороже. Их где-то примерно 14,5-15%. Студенты до сих пор могли брать кредит. То, о чем идет речь с 1 декабря – это государственная программа, которая дает субсидированные ставки. 7,5% - это в 2 раза меньше. Это гораздо выгоднее и гораздо большее количество студентов готовы брать такие кредиты. Юрий Коваленко: А вузы готовы? Ведь та программа почему приостановилась? Из-за того, что 15% вузов в Москве заключили эти договоры. Это если в Москве 15%, то мы на 10 делим в регионах. Вузы не готовы к этой программе. Рубен Ениколопов: Вузы не очень серьезно относятся к этой программе. Это зависит от конкретных вузов. Потому что такие образовательные кредиты выгодны студентам, если они уверены, что этот вуз дает им образование, и после получения образования их заработная плата вырастет достаточно, чтобы компенсировать все эти затраты. Видимо, не так много вузов были уверены и могли показать уверенность своим студентам, что их образование вообще того стоит, что ради их образования стоит брать эти кредиты. Потому что если вы не можете этого позволить… Надо пройти много административных и юридических моментов, чтобы получить возможность выдавать эти кредиты, а потом студенты не будут брать, потому что с точки зрения студентов это тоже рискованная вещь: я беру кредит, я плачу за образование, неизвестно качество образования у многих вузов. Там могут выгнать. Это на самом деле достаточно рискованная вещь. Ольга Арсланова: Но при этом те же студенты могут выбрать себе платную форму образования и платить, что называется, из своих. В чем же разница? Рубен Ениколопов: Разница заключается в том, что свои надежнее. Чаще всего это, конечно, не свои, а родственников, родителей и так далее. С ними, если что, можно договориться. Это менее рискованная вещь. И, конечно, не под такие проценты. Ольга Арсланова: А можно ли тогда сказать, что просто российские студенты значительно менее самостоятельны по сравнению с американцами, европейцами, и им проще попросить у родителей денег на образование, чем взять на себя эту ответственность и дальше отвечать за свое трудоустройств, потому что, разумеется, они будут более мотивированы поскорее выйти на работу. Рубен Ениколопов: Частично это можно и так объяснять. Частично это, конечно, просто цена официальных кредитов по России гораздо выше, чем, например, в Соединенных Штатах. Это относится не только к студенческой. К ипотеке то же самое относится, если мы посмотрим. Просто у нас все кредиты гораздо дороже. Когда я учился в Гарварде в Америке, я брал студенческий кредит. Ольга Арсланова: Американский? Рубен Ениколопов: Американский кредит, который может любой студент, официально зачисленный… Ольга Арсланова: А как это было? Юрий Коваленко: Сложно взять? Рубен Ениколопов: Очень легко. Но это зависит от конкретного вуза. Потому что заключен договор… У меня был конкретно «Сити-Банк», который заключил договор с Гарвардским университетом. Поэтому любой студент Гарварда мог прийти и получить очень льготный, потому что это слегка финансировалось государством, кредит. Формально это было элементарно. Юрий Коваленко: Очень льготный – это сколько и на сколько, если не секрет? Рубен Ениколопов: Я достаточно давно брал. Это меньше 5% годовых. Там можно выбирать. Это от 15 лет и больше. Ольга Арсланова: Как быстро вы смогли его вернуть? Рубен Ениколопов: Я его сейчас возвращаю. Ольга Арсланова: До сих пор? 15 лет не прошло? Все понятно. Рубен Ениколопов: У меня меньше 5%. Поэтому это не имеет смысла выплачивать заранее. Ольга Арсланова: То есть вы по этой статистике тех, кто еще по-прежнему расплачивается? Рубен Ениколопов: Да. Причем, это звучит очень страшно, что столько людей с такими кредитами. Я, например, очень доволен, что у меня до сих пор есть этот кредит, потому что это с финансовой точки зрения очень выгодная вещь – вкладывать эти деньги в собственное образование. Я знаю, что мне это более чем легко вернулось. Ольга Арсланова: Приглашаем наших зрителей к беседе, особенно тех, кто, может быть, смог воспользоваться. Может быть, эти единицы тоже нас сейчас смотрят, могут поделиться своим опытом. У нас Сергей из Перми на связи. Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Я считаю данную инициативу мертворожденной, судя по темпам экономического роста и доходов граждан, которые превосходят инфляцию на 0,2% за этот год по сравнению с прошлым годом. Тем более скачки рубля недалеки. Но это другая тема. Я просто хочу сказать – некорректно сравнивать темпы роста и состояние американской экономики, у которой, несмотря на всю прагматичность, все прекрасно понимают, что образование – это драйвер развитых стран. Россия, к сожалению, считается развивающейся страной. Тем более студентам, в отличие от американских студентов, негде подрабатывать, чтобы отдавать даже под мизерные проценты. Я считаю, что надо данную инициативу проработать, чтобы не было таких невозвратных неплатежей. Потому что родители тоже боятся, как правило, брать эти кредиты. У нас в Перми очень мало зарабатывают. А те, кто имеют деньги, и так своих детей отправляют за рубеж учиться либо спонсируют детей, чтобы они учились в престижных вузах. Но подавляющая часть населения сталкивается с тем, что тратит деньги на поддержание штанов и в лучшем случае 1 раз в год съездить в отпуск вместе с семьей. Надо целевую государственную программу. Действительно, вопрос образования стоит очень остро. Надо выработать комплекс мер непосредственно реального сектора экономики. Тот сегмент будущих специалистов, который востребован, надо дозированно применять по отношению к тому или иному количеству студентов. А всем поголовно раздавать кредиты… Вы сами видите, почти в геометрической прогрессии в банковской системе растут неплатежи от потребительских кредитов. Ольга Арсланова: Спасибо. Но есть и другая точка зрения. Пишет зритель из Ярославской области: «Думаю, с этими кредитами знания могут стать доступнее. Учитывая нынешние цены и то, что в наше время многие учебные заведения – это и так коммерческие структуры. По крайней мере, будет возможность платить потом». Вы ближе к кому? Верите в эту идею? Рубен Ениколопов: Во-первых, я ее видел. Эта же программа работала до какого-то времени. 1,5 года ее не было. Наши студенты в Российской экономической школе, очень популярная была программа. До тех пор она была 7,5%. Существенная часть (до 30% студентов) брала этот кредит, потому что вложение в свое образование того стоит. Ольга Арсланова: А потом как у них с работой складывалось? Рубен Ениколопов: У нас, слава богу, все хорошо у выпускников. Потому что мы очень внимательно следим по опросам, как быстро находят выпускники работу и на какие зарплаты. У нас в течение 3 месяцев после окончания больше 90% выпускников уже находят работу. Там средняя зарплата у них от 90 до 150 тысяч рублей. Они вполне себе нормально. Юрий Коваленко: Я сейчас посмотрел просто стоимость года обучения в коммерческом вузе Москвы – от 100 000 за год. Государственный вуз среднего эшелона – где-то 150-200 тысяч. Вуз высшего эшелона – до 500 000 рублей за год. То есть, получается, минимум 500 000, максимум 2 500 000. Кто даст студенты без образования, и неизвестно, кем он будет работать и на что он берет деньги, кредит 2 500 000, и когда он его сможет выплатить? По-моему, еще и банки могут вопрос задать: а с чего вы будете возвращать? Рубен Ениколопов: Это на самом деле основной вопрос, почему образовательные кредиты такие дорогие. Потому что когда вы даете кредит под залог недвижимости (ипотеку), вы знаете, что банк уверен, что если вдруг с заемщиком что-то происходит, он не возвращает кредит, может забрать себе квартиру, продать и все будет хорошо. Здесь вы вкладываете в человеческий капитал. Потенциально это очень важно. На самом деле, конечно же, если посмотреть на то, насколько растет зарплата после получения хорошего образования – это более чем покрывает все эти расходы. Более чем. Даже 500 000. Юрий Коваленко: Но 2 500 000 за 5 лет. Рубен Ениколопов: Обычно это не 5 лет. Элитные по 500 000 – это обычно магистерские двухлетние программы столько стоят. Бакалаврские столько не стоят. Это меньше. Допустим, 1 000 000. Но если вы попробуете, сравните, сделаете элементарный расчет, и если это образование увеличивает вашу зарплату на 100-150 тысяч, если мы действительно говорим об элитных школах. И ваши 1.5 млн, которые вы вложили, возвращаются в течение 10 лет. Юрий Коваленко: Стоит ли образование за границей дороже, чем образование у нас? Рубен Ениколопов: Да, безусловно. Намного. Ольга Арсланова: Смотря какое, наверное. В Кении тоже выдают. Рубен Ениколопов: Если мы говорим не про Кению, то в Америке одно из самых дорогих образований. Там платится по 50 000 долларов в год, если мы говорим о бакалаврах. Если мы говорим о какой-нибудь MBA, это будет еще больше. В Европе там все сложнее, потому что в зависимости от страны и так далее. Но, допустим, то, что практически везде платно – это магистерское образование, это больше 10 000 евро уже в год стоит. Это все существенно больше, чем у нас. Конечно, у них зарплаты потом больше, поэтому это там все работает с точки зрения экономической логики. Но в итоге у нас вся экономика сейчас так меняется, что самое ценное – это знания, правильно вложенные. Поэтому вложение в образование – это одно из самых инвестиционно выгодных вложений. Понятно, в правильное образование, в хорошее образование, не абы куда. Но в принципе, если вложить в высококлассное образование – это одно из самых выгодных вложений, которое только может быть. Другой вопрос, что зритель Сергей правильно говорил, что в России есть некая проблема, связанная с тем, что… Ольга Арсланова: Образование не очень хорошо связано с рынком труда, скажем мягко. Рубен Ениколопов: Да, скажем так. По двум причинам. С одной стороны, у нас чуть хуже работают репутационные механизмы с точки зрения качества образования и конкретных вузов. У нас гораздо сложнее понять, какой хороший вуз, какой плохой, куда я пойду, что получу, статистика о том, сколько получают выпускники и сколько процентов из них находят работу за 3 месяца. Далеко не все университеты у нас даже собирают. Это с одной стороны. Люди немного путаются, куда надо идти, чтобы вложиться в образование. С другой стороны, с точки зрения спроса на высококвалифицированных специалистов у нас сектора, которые связаны с производством, основанном именно на креативных высоких технологиях и так далее, они в общей структуре экономике сильно меньше, чем в той же Европе, Америке и так далее. Поэтому спрос на высокообразованных специалистов у нас тоже похрамывает. Юрий Коваленко: Давайте подключим к нашей беседе банкира. Людмила Лебедева у нас на связи. Здравствуйте. Ольга Арсланова: Кто же даст студенту 2 млн без гарантий? Банкиры в целом как относятся к образовательным кредитам и к возможности их возврата? Людмила Лебедева: Банкиры с удовольствием работают в рамках любой программы, которая поддерживается государством. В данном случае речь идет о программах, которые во всем мире работают преимущественно только с господдержкой. Коммерческие банки предлагают такие программы, но это, как правило, очень дорого, потому что по срочности такие кредиты сравнимы с ипотечными кредитами. Как правило, это около 15 лет и даже больше. А по залогу, соответственно, сравнивать нельзя, поскольку в ипотеке мы имеем твердый залог, а здесь у нас беззалоговвое длительное кредитование с непонятно прогнозируемыми рисками. Поэтому в этом смысле работать можно качественно и на каких-то более-менее ощутимых объемах только в рамках господдержки. И так во всем мире. Например, в Соединенных Штатах это работает в рамках рефинансирования со стороны органа, который сравним с нашим АИЖК, то есть как ипотека наша работает, так есть аналогичный орган, который выкупает образовательный кредит у банка и соответствующим образом субсидирует ставку. В Германии это немецкая модель, Госбанк развития. Мы идем по какой-то такой третьей модели. Наверное, ближе все-таки к немецкой модели, если в данном случае активно будет кредитовать Сбербанк в рамках возобновления господдержки. Но в целом я считаю, что это очень хорошая новелла на нашем рынке. Потому что реьч же идет не только о том, что мы предлагаем образовательный кредит. Очень большая доля бюджетного образования. Очень многие учатся бесплатно. А в рамках социальной программы предложить людям образовательные кредиты, где ставку частично финансирует государство, это очень правильно. Другое дело, что, к моему большому сожалению, я посмотрела, сколько выделено в федеральном бюджете на эти цели – на мой взгляд, это, конечно, слезы. 207 млн рублей, насколько я понимаю – это очень мало для такой страны, как наша, для того чтобы выйти на какие-то значимые объемы образовательного кредитования. А программа очень хорошая. Сроки, которые предлагает Сбербанк – это срок обучения плюс 10 лет. То есть как минимум 15 лет. Потом предлагает существенные льготы по погашению основного долга. То есть в течение срока обучения студент платит только проценты по кредиты, которые частично субсидируются. Но, кстати, то, что эти программы интересные, говорит то, что, например, список вузов, которые работали до приостановления этой программы, по данным кредитам, он весьма впечатляющий: это МГИМО, МГУ, Высшая школа экономики, Финансовый университет, то есть как раз те вузы и студенты, которые в большой степени уверены, что по окончании вуза они смогут погасить основную сумму долга. Поэтому это интересно, но, к сожалению, программа, на мой взгляд, слишком мало финансируется из бюджета. Ольга Арсланова: Большое спасибо за ваше мнение, ваш комментарий. Банкир Людмила Лебедева была в прямом эфире. Социальные лифты – интересный момент. Как вам кажется, а не будет ли расслоение еще большим? Если действительно передовые вузы готовы выдавать эти кредиты, в них пойдут еще больше людей и еще лучше будет устраиваться их жизнь, разрыв с остальными станет еще больше – как у студентов, так и у самих вузов. Рубен Ениколопов: На самом деле именно образовательные кредиты могут поспособствовать не увеличению неравенства, а его снижению. Потому что без образовательных кредитов хорошее образование могут получить только люди, у которых уже есть достаточно денег, чтобы его оплатить, или у родителей. Юрий Коваленко: А если брать коммерческие небольшие вузы и им давать больше субсидий на эти кредиты, они же поднимутся и поднимется уровень образования, или здесь какое-то нарушение логики? Рубен Ениколопов: Тут важно, что на самом деле кредиты даются не вузам, а людям, студентам. И у студентов есть возможность получить этот кредит. Они будут выбирать и нести эти деньги в тот вуз, который и готов их принять, и в котором… Им же потом возвращать этот кредит. Поэтому они будут нести в тот вуз, в котором это обучение, как они считают, того стоит, что «я возьму на себя этот кредит и там меня чему-то научат, я потом будут больше зарабатывать и смогу вернуть этот кредит». Какой-то маленький коммерческий вуз, который хороший – да, понесут, потому что он увеличит мою зарплату. Если это контора, которая просто выдает диплом и это никак не отражается на моей зарплате, то зачем? Мне потом расплачиваться за это 10 лет. Тут уже работает рынок и разум студентов, которые, прежде чем взять на себя большие финансовые обязательства, десять раз взвесят, стоит ли игра свеч и понесут эти деньги только в вузы достаточно хорошего качества. Ольга Арсланова: И последний вопрос по проценту. Когда, как вам кажется, он может стать ниже? Когда станет больше таких кредитов, возможностей, программа расширится? Или тут макроэкономический… Рубен Ениколопов: Это макроэкономический фактор. У нас практически сейчас предлагается брать студенческие кредиты по ставке рефинансирования ЦБ. Меньше не бывает. Как в Америке, это не под 0%, но это минимально возможная ставка. Меньше этого – это уже совсем как-то глупо. Ольга Арсланова: Хорошо. Спасибо. Будем тогда ждать изменений макроэкономических факторов. Для всех сфер будет на самом деле полезно. Спасибо большое нашему гостю. Рубен Ениколопов, профессор Российской экономической школы. Обсуждали образовательные кредиты в нашей стране.