Ксения Сакурова: И еще одна приятная новость этого дня: российский рубль впервые с 2016 года вошел в топ-20 самых популярных мировых валют. Такие данные приводит международная система SWIFT. Дмитрий Лысков: Заодно спасибо системе, мы теперь знаем, сколько в международных расчетах приходится на доллар, на евро, на фунт стерлингов и т. д. Ксения Сакурова: Эксперты говорят, наша валюта укрепила позиции в рейтинге благодаря переходу на расчеты в рублях. Давайте выясним, потеснили ли мы доллар и на сколько. И вообще, что нам дает вот эта неожиданная популярность национальной валюты? Дмитрий Лысков: И с нами на связь выходит Сергей Хестанов, экономист, доцент РАНХиГС. Сергей Александрович, здравствуйте. Сергей Хестанов: Здравствуйте. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Дмитрий Лысков: Сергей Александрович, ну вот что, SWIFT показывает, что мы вошли в двадцатку. Говорят, что это мы потеснили доллар. Все так? Сергей Хестанов: Формально так. Но не стоит преувеличивать значение этого события, поскольку, хоть мы и потеснили, но доллар остается основной международной расчетной валютой и доля рубля по сравнению с долей доллара останется достаточно скромной. Дмитрий Лысков: Какова вот сейчас доля доллара? Какова доля рубля? Сергей Хестанов: Ну, доллар примерно более чем в 20 раз более популярен, чем рубль, в международных расчетах. И хотя доля рубля растет, но пока останется достаточно скромной. Причем главная причина такого положения дел заключается в том, что по сравнению с долларом рубль гораздо сильнее колеблется по отношению к основным мировым резервным валютам, чем другие. Поэтому, с одной стороны, доля рубля, скорее всего, будет расти, с другой стороны, не стоит ждать, что это приведет к каким-то значимым изменениям с точки зрения простых российских граждан. Ксения Сакурова: Вот я как раз хотела уточнить: что простым людям от этой популярности? Ну даже если, допустим, она будет в 2, в 3 раза более популярной, эта валюта, наша валюта. Сергей Хестанов: Ну, в 2–3 раза действительно мы, скорее всего, ничего не заметим. Если пофантазировать и предположить, что рубль станет в 10 раз популярнее, то, скорее всего, это будет сопровождаться снижением инфляции и снижением колебаний рубля по отношению к твердым валютам, поэтому явление это позитивное. Но для того, чтобы этот позитив проявился, необходимо, чтобы тенденция к увеличению популярности рубля была на порядки мощнее, чем то, что сейчас наблюдается. Дмитрий Лысков: Сергей Александрович, что нужно предпринять для того, чтобы рубль увеличил свою популярность, как вы говорите, примерно в 10 раз? Ксения Сакурова: Ну, в тройку вошел, может быть, или в пятерку, ха-ха. Сергей Хестанов: Ну, вы знаете, трудно даже представить себе, какой комплекс мер необходимо осуществить, поскольку популярность валюты сложным образом связана с масштабом государства в мировой экономике и со степенью стабильности основных макроэкономических показателей. У нас же пока вот такой всем известный показатель, как инфляция, остается на гораздо более высоких уровнях, чем это принято для популярных в международных расчетах валют. Дмитрий Лысков: Ага. Сергей Александрович, может быть, мы тогда ведем борьбу с ветряными мельницами? Как известно, доллар – основная мировая резервная валюта, потеснить его... Кстати говоря, вот посмотрел статистику: доллар занимает сейчас почти 40% мирового рынка. Может быть, потеснить его и нереально вовсе? Сергей Хестанов: Ну, в мире нет ничего постоянного. Если оглянуться в историю, то до Первой мировой войны основной мировой валютой был фунт стерлингов, доллар вытеснил фунт примерно к 1960-м гг., что потребовало около 45 лет, поэтому ничто не вечно под луной. Очевидно, в обозримом будущем будет расти доля расчетов в юанях, возможно, даже в российском рубле, и не исключено, что в обозримом будущем нас ждет пришествие так называемых цифровых валют, которые тоже могут сильно изменить расклад сил на мировом рынке. Но это вопрос в любом случае достаточно отдаленного будущего, и важно понимать, что популярность основных мировых валют хоть и меняется, но меняется достаточно медленно. Дмитрий Лысков: Ну вот фунт, кстати говоря, по данным SWIFT опять же, сейчас занимает менее 6% в мировых расчетах. Хорошо, мы же в любом случае подписываем контракты, мы сейчас все с более широким кругом стран переходим в расчеты в национальных валютах. Может быть, это не упрочнит положение доллара, но основные мировые валюты все-таки подвинет? Сергей Хестанов: Подвинет, но не стоит ждать каких-то больших изменений. Все-таки важно понимать, что многие долгосрочные контракты планировать в рублях достаточно сложно. Потому что вот давайте оглянемся назад, как за последние 10 лет менялась российская инфляция, – эти изменения в разы больше, чем инфляция в долларе, в евро, в швейцарском франке и т. д. Поэтому впереди достаточно долгая работа. И если нам удастся стабилизировать инфляцию на достаточно низком уровне, это автоматически увеличит популярность рубля как минимум среди стран, с которыми мы достаточно активно торгуем и сотрудничаем в рамках Евразийского экономического союза. Поэтому пространство для увеличения популярности рубля есть, но для того, чтобы это реально произошло, необходима достаточно большая и планомерная работа. Ксения Сакурова: Сергей Александрович, но ведь говорят, ну есть такое мнение, что рубль – это одна из самых недооцененных валют. Вот тот самый «индекс бигмака», который показывает, что, кажется, наша валюта должна стоить в 2 раза дороже по отношению к доллару. Как к этому относиться? Сергей Хестанов: С большим юмором. Дело в том, что вот эти популярные индексы, «индекс бигмака», одно время пытались изобрести «индекс оливье» или «индекс борща», они исходят из абсолютно неверного представления о том, что уровень налогообложения в сравниваемых странах одинаковый. Но на практике такого никогда не наблюдается, поэтому вот эти вот простые индексы не более чем определенное развлечение со стороны экономистов и иногда журналистов. Прямое их применение для сравнения валют, к сожалению, абсолютно некорректно. Ксения Сакурова: А как тогда корректно сравнивать валюты? Потому что все равно очень многим кажется, что нынешнее положение рубля несправедливое, скажем так. Дмитрий Лысков: А то, может, и не надо их сравнивать? Ксения Сакурова: Ха-ха. Сергей Хестанов: Дело в том, что существует множество теорий образования валютного курса, и сам факт того, что теорий несколько, говорит о том, что ни одна из них полностью на вопросы не отвечает. А что касается «справедливости», то вот тот курс, по которому вам согласны в конкретном месте в конкретное время обменять валюты, и является справедливым, но опять-таки с оговоркой, для конкретного времени и конкретного места. Ксения Сакурова: Но если будет больше операций в нашей российской валюте, если будет больше, собственно, хождение рубля, курс его тоже изменится? Сергей Хестанов: Довольно слабо. Курс национальной валюты зависит от множества причин, и популярность валюты находится отнюдь не на первом месте с точки зрения влияния на валютный курс. Для российского рубля до сих пор сохраняется довольно сильное влияние на курс цен на нефть, довольно сильное влияние оказывает величина валютной выручки российских компаний, и довольно заметное влияние оказывает бюджетное правило. Если же пытаться ранжировать влияние популярности валюты, то вряд ли этот фактор войдет в первую десятку факторов, наиболее важных для формирования валютного курса. Дмитрий Лысков: Сергей Александрович, возвращаясь к популярности валюты. Вот вы упомянули, что если мы стабилизируем инфляцию, то доверие к рублю вырастет. Но в последнее время очень много говорят о том, что инфляция-то у нас приходит с внешних рынков... Ксения Сакурова: Извне, да. Дмитрий Лысков: ...больше, нежели в силу внутренних факторов. Прежде всего объясните, что вообще вот это означает, инфляция, приходящая извне. Сергей Хестанов: Дело в том, что потребкорзина среднего россиянина примерно на треть наполнена валютными товарами, причем эта вот «валютная стоимость» формируется не только за счет чисто импортных товаров, но и за счет того, что даже в тех товарах, которые ассоциируются с Россией, присутствуют определенные валютные затраты: амортизация оборудования, некоторые материалы. И получается, что, когда меняется курс рубля, соответственно, меняется стоимость вот этих вот валютных затрат, и это мы видим в виде изменения цен в магазинах, это называется эффектом переноса. Но все-таки две трети затрат среднего россиянина – это чисто российские товары, поэтому, хотя внешние рынки и влияют, сбрасывать со счетов внутрироссийские факторы тоже не стоит. И кстати, инфляция несмотря на то, что на бытовом уровне это простое понятие, инфляция имеет множество причин, часть из которых отнюдь не лежит на поверхности, и управление инфляцией, которое вот уже много лет продвигает российский Центральный банк, достаточно сложный процесс. Последние годы удалось инфляцию заметно снизить, опять-таки вспомним, что еще лет 10 назад инфляция, которая наблюдалась в России, была в разы больше, чем то, что мы видим сейчас. Но тем не менее вот последний год инфляция остается заметно выше цели, которую ставит перед собой российский Центробанк, то есть 4%, и вот как раз сейчас идет процесс повышения ключевой ставки, цель которого – приблизить инфляцию к целевому значению. Дмитрий Лысков: Спасибо вам огромное за разъяснения, по-моему, исчерпывающие! Сергей Хестанов, экономист, доцент РАНХиГС, был с нами в эфире. Ксения Сакурова: Ну а я напомню, что у нас новый опрос для проекта «Реальные цифры». На этой неделе мы считаем стоимость бензина. Сколько у вас стоит топливо, 92-й бензин, 95-й и дизель? Напишите нам. Почему мы спрашиваем? Дело в том, что Росстат на днях заявил, что впервые за год цены на бензин в стране упали, во всяком случае в 68 регионах. Так что вот вам еще один вопрос... Дмитрий Лысков: Ну да, заметили ли вы снижение цен на бензин. Да, действительно, звоните, пишите, в конце недели подведем итоги. Ксения Сакурова: Номер для ваших сообщений 5445, пишите, в конце недели подведем итоги. Ну а пока посмотрим, что написали наши зрители по поводу популярности российской валюты. Волгоградская область: «Часто задаю один и тот же вопрос – почему так? Мы ведь не какая-нибудь отсталая страна, а все-таки великая держава». Дмитрий Лысков: Ну вот Сергей Хестанов только что и объяснял – потому что у нас есть все-таки и с Запада приходящая инфляция, даже пояснял, каким образом. Ксения Сакурова: Коми: «Доллар нужно заменить рублем. Мы страна со своим денежным знаком или зависимы от всех и доллара так и будем?» – вот такие предложения приходят. Хабаровский край: «Вспоминаю брежневское руководство, рубль был дороже доллара». И Башкортостан: «Работая на заводе в советское время, я мог поесть в столовой на 30 копеек, а уж если поесть в то время на рубль, то можно было не вставать из-за стола. А нынче скромненько, поесть в столовке можно только на 200 рублей», – как говорится, почувствуйте разницу. Впереди у нас новости... Дмитрий Лысков: Да, ну а мы скоро вернемся и обсудим, что у нас происходит с COVID, откуда в странах Европы новые ограничения и что делать с мутациями вируса.