Марина Калинина: Ну и сейчас наша рубрика "Экономическая политика". Мы рассказываем о том, что у нас есть предприятия, которые работают, которые занимаются делом, производят российскую продукцию, и производят ее достаточно успешно. Сегодня будем говорить о фармацевтике, о производстве различных лекарственных препаратов. В гостях у меня Александр Петров, депутат Государственной Думы… Александр Петров: Добрый день всем! Марина Калинина: Здравствуйте. И Юрий Крестинский, директор Института развития общественного здравоохранения. Здравствуйте. Юрий Крестинский: Здравствуйте. Марина Калинина: Наш корреспондент Анастасия Ярчук побывала в Свердловской области и сняла репортаж об одном из таких заводов. Давайте его посмотрим, а потом пообщаемся. СЮЖЕТ Марина Калинина: Ну, вот такой получился репортаж. Я напомню, что программа у нас в прямом эфире, поэтому вы можете звонить нам и задавать свои вопросы, высказывать свое мнение. И хотела бы у вас спросить: обращаете ли вы внимание на производителя, когда покупаете тот или иной препарат? И вообще что для вас важно? Какие-то наблюдения по ценам. В общем, присылайте свои сообщения, номер на ваших экранах есть. А также можете звонить, также номер есть на экране телевизора. Все это бесплатно. Ну а мы пока будем разговаривать. Вы в свое время лично Владимиру Путину пообещали, что вы построите завод. Вот построили. Александр Петров: Ну, много лет назад было поручение президента – обеспечить лекарственную безопасность по сахарному диабету. И я этой темой занимался. Ну, не только этой темой, было четыре задания. Аппарат искусственная почка "Малахит", которая единственная производится на Урале, и прочее – это известные вещи. Поэтому мне в радость смотреть этот фильм, видеть родных людей. Правда, я их очень редко теперь вижу, работая в Москве. Марина Калинина: Понятно. Ну, давайте об отрасли поговорим. Юрий, вы высказали такую фразу: "По одному из философских определений, человеческая жизнь – это смертельная болезнь, передающаяся половым путем. На мой взгляд, задача любой системы здравоохранения – сделать эту болезнь как можно более продолжительной и бессимптомной". Вот скажите, сейчас, по прошествии нескольких лет, как обстоят дела с этим? Получается сделать ее бессимптомной и безболезненной в плане фармацевтики? Юрий Крестинский: Я думаю, задача эта будет решаться еще очень и очень долго. Надеюсь, что на наш век тоже хватит. Если быть более серьезным и поговорить о том, что же происходит в российской фармацевтике, то правда есть чем гордиться и есть чему радоваться. За последние 10 лет в стране открыто 40 производственных площадок, то есть новых фармацевтических заводов, которые полностью соответствуют всем международным стандартам. И сегодня суммарная мощность российских фармзаводов превышает потребности России уже в несколько раз. То есть если говорить о готовых лекарственных формах, то мы уже можем поставлять лекарства на экспорт. Другой вопрос, что на эти внешние рынки нас пока особо никто не пускает. Другая задача – это от упаковки лекарств, от изготовления готовых форм перейти к производству субстанций, к более глубокому производственному циклу. И вот как раз то, чем занимается Александр Петрович, то, что он создал в Свердловской области, – это один из таких примеров, когда мы говорим уже о синтезе (в данном случае это биосинтез) и по сути о производстве субстанций, а не только о готовой форме. Марина Калинина: А насколько это сейчас проблема? Александр Петров: На самом деле это одна из базовых проблем, которую нам предстоит решать. И мы ею занимаемся. Юрий Крестинский: Давайте я скажу, насколько это проблема, чтобы было понятно. Если вы возьмете, допустим, 100 упаковок в среднем лекарств, то можете быть уверены, что 96 из них сделаны из импортной субстанции, и лишь 4 упаковки обеспечиваются производством исходного сырья в Российской Федерации. Это серьезная проблема, стратегическая проблема для нашей фармпромышленности. Ну и опять-таки, на случай возникновения каких-то чрезвычайных ситуаций (а мы находимся в непростых международных отношениях) это ставит под угрозу, в общем-то, национальную безопасность. И наличие собственных возможностей производить лекарственные средства по полному циклу, безусловно, должно быть одной из базовых задач государства. Александр Петров: Вообще в фармацевтике существует несколько вызовов, которые необходимо решить нашему российскому обществу. Прежде всего, я считаю, что мы должны обеспечить лекарственную безопасность. Это означает, что научные разработки и субстанции базовые, не все… Я хочу подтвердить: мы никогда не стремились и не будем стремиться к производству 100% субстанций лекарств в мире, должна быть международная кооперация. Но базовые вещи… Антибиотики. Мы по производству антибиотиков от уровня Советского Союза упали в 100 раз – 1% субстанций от уровня Советского Союза мы стали выпускать, ноль фактически. Мы по другим проблемам… Например, противотуберкулезные лекарства. Сейчас лекарства от СПИДа. Можно много смотреть. У нас, например, по сахарному диабету 2 миллиона диабетиков, которые инсулинозависимые. И я могу долго перечислять. Проблема производства субстанций и научно-исследовательских организаций, которые разрабатывают новые молекулярные соединения. Одна из прорывных вещей, я могу сказать и утверждать смело, – это сколковские решения. Я могу это точно утверждать, потому что уже несколько молекул реализовано на деле. Более того, второй вызов очень серьезный – это борьба с коррупцией. Марина Калинина: Да, это большая проблема. Александр Петров: "Спасибо" я еще раз хочу прямо в телевизор сказать бывшему губернатору Свердловской области Росселю Эдуарду Эргартовичу. Он мне сказал: "Саша, производство инсулина в России – это путь борьбы с коррупцией". Упаковка… Я хочу подтвердить, чтобы стыдно этим иностранным компаниям было, которые производили инсулин и сюда поставляли. Упаковка инсулина стоила 1200 рублей. Сейчас на тендерах – много что изменилось – 550–660 рублей эта упаковка стоит. Что такое было 600 рублей? Надо их спрашивать. За те годы, когда они монопольно работали на российском рынке, ситуация, я подтверждаю, серьезно изменилась. У нас еще много работы, я думаю, лет двадцать, когда мы стабилизируем соотношение, где российских лекарств будет выпускаться 50%. Есть реперные точки, указом президента обозначенные, и мы их обязаны выполнить: список жизненно важных – 90%, всех лекарств – 50%, и экспорт лекарств обеспечить в районе 15%. Мы обязательно как фармацевты России выполним эти задачи. Поэтому мы приглашаем иностранные компании сюда и говорим: "Нечего ввозить сюда, хватит ввозить. Локализуйтесь и производите. Учите нас". Юрий Крестинский: Ну, так тоже, наверное, говорить не совсем правильно. Александр Петров: Не все лекарства, еще раз. Юрий Крестинский: Вряд ли иностранцы будут переносить синтез субстанций в Россию. Марина Калинина: Переезжать сюда и здесь создавать. Александр Петров: Никогда, я думаю, базовые технологии… Юрий Крестинский: Да. Готовые формы они, конечно же, переносят. И очень многие международные производители действительно локализовались и готовые формы перенесли в Российскую Федерацию. Некоторые даже перевели и полный цикл, но лишь некоторые. Другой вопрос, если мы говорим конкретно об инсулинах – действительно, до недавнего времени весь мировой рынок инсулинов контролировался тремя крупными компаниями. Исключением были, может быть, разве что Китай, Индия в силу своих очень больших размеров (и там, и там – более миллиарда населения) и Бразилия, где биотехнологическое производство исторически очень неплохо развито. Эту конкуренцию трем гигантам составляли лишь три компании. И надо сказать, что крупные международные производители инсулина в частности, они очень глубоко интегрировались, в том числе и в российское здравоохранение. Они построили качественные сети не только по производству и дистрибуции лекарств, но и по системной поддержке своих препаратов ведущими врачами – ну, в данном случае эндокринологами, терапевтами. И надо сказать, что переход с хорошо зарекомендовавших, действительно качественных, всемирно известных продуктов на отечественный инсулин начался не сегодня и не вчера, а он начался лет пятнадцать назад, были разные попытки. Но убедить как врачей, так и пациентов перейти с импортного инсулина на отечественный не так-то просто. Это серьезная задача, для решения которой наши отечественные производители должны приложить еще очень немало усилий. Марина Калинина: Давайте сейчас прервемся, потому что у нас есть звонок, нам дозвонилась наша телезрительница. Здравствуйте. Елена из Калуги. Добрый день. Говорите, вы в эфире. Зритель: Добрый день. Вопрос у меня не об инсулине, а о другом, тоже важном для россиян лекарстве – о транквилизаторах. Тем более что часто ваш канал показывает таблицу, что у нас растет количество заболеваний неврологических и психических. Меня конкретно интересует препарат "Алпразолам". "Алпразолам" совсем недавно входил в список льготных лекарств. Выписывают его строго по рецепту конкретному. Входит он в третий список – в список Б. Но не мне об этом говорить, потому что ваши эксперты знают, что это за препарат. Так вот, буквально… Да, его убрали из списка льготников. Хорошо, ладно, мы с этим смирились. В конце 2016 года цена его была… Кстати, это наш препарат, выпускает ОАО "Органика" (Кемеровская область, город Новокузнецк). Его цена была 300 рублей. Марина Калинина: А сейчас? Зритель: Сейчас, с 1 января… Вот упаковку купила мне родственница – 728. С 300 до 700 – это более 100%. Марина Калинина: Ну, понятно, спасибо. Понятен ваш вопрос. Александр Петров: Этот список был в списке… Марина Калинина: Этот препарат. Александр Петров: …препаратов, которые выдавались льготникам, бесплатно для людей за счет бюджета. Более того, если государственная комиссия приняла решение исключить его из списка, то это означает, что государство прекратило контроль цены на этот лекарственный препарат. Только этим можно объяснить, почему производитель и в аптеке вдруг подняли цену. Потому что по списку, который контролируется государством, по списку жизненно важных, у нас подъем цены есть – 8–10% максимум. Это контролируется государством очень жестко. Юрий Крестинский: В данном случае это не совсем так. Речь идет сразу о нескольких списках. Речь идет о том, что препарат как находился, так и находится в списке жизненно необходимых и важнейших, и цена на него так же контролируется. Александр Петров: Ну, не может в два раза цена подняться тогда. Юрий Крестинский: Но другой вопрос, что его исключили из списка ОНЛС, то есть обеспечения необходимыми лекарственными средствами в рамках льготных программ. Александр Петров: По льготникам. Юрий Крестинский: Да, действительно, комиссией, насколько мне известно, было принято решение об исключении препарата из списка, в том числе потому, что есть аналоги. Александр Петров: Ну, я и хотел сказать. Его же не просто исключили, его заменили. Юрий Крестинский: Если мы говорим о цене на конкретный препарат, то мы в каждом случае должны подходить индивидуально и понимать, что произошло. Александр Петров: Конечно. Юрий Крестинский: Очень часто это в зависимости от импортной субстанции. Марина Калинина: И опять мы возвращаемся… Юрий Крестинский: Ранее зарегистрированная цена… Допустим, бывают препараты, в которых доля стоимости субстанции составляет 60%, а то и 70%. И если мы говорим о том, что это импортная субстанция, то, смотрите, курс рубля упал в два раза – соответственно, все входящие компоненты… А мы говорим не только о субстанции, мы говорим еще и о флаконах, об упаковочных материалах, о кредитных обязательствах производителя, который мог взять по лизингу оборудование и иметь обязательства – как рублевые, так и выраженные в иностранной валюте. Поэтому здесь нужно разобраться, почему цена поднялась. То, что она поднялась – это по-любому плохо, конечно. Александр Петров: Это не просто плохо. Я буквально завтра же с утра приду на работу, и я запрошу по этому препарату цены производителей. И если координаты того, кто звонил, есть, я полностью дам ответ по этому препарату. Не может цена подняться в два раза просто так. Ее не могут зарегистрировать даже. У нас есть специальная комиссия по регистрации цены, которая раз в год перепроверяет цену. Марина Калинина: Ну, вы задайтесь этим вопросом, потому что действительно очень интересно. Александр Петров: Мы постоянно проверяем цены на список жизненно важных. Я вам ответственно могу сказать: по списку жизненно важных цена (у нас есть вся статистика, она каждый месяц из каждой аптеки сообщается по компьютеру) за весь год поднялась не более чем на 8–10%. Юрий Крестинский: Ну, по дешевым препаратам несколько выше это произошло. Александр Петров: По дешевым препаратам чуть другая ситуация. Юрий Крестинский: Хорошо. Вопрос в другом. Мы все время поднимаем вопрос: почему лекарства дорожают? Я вам скажу, что этот вопрос не будет решен до тех пор, пока в Российской Федерации не будет внедрена полноценная программа возмещения затрат на лекарства, которые пациенты приобретают во время амбулаторного лечения. У нас сегодня лекарства оплачиваются за счет государства только в рамках стационарной медицинской помощи, то есть когда человек лежит в больнице, а в аптеке большинство людей вынуждены покупать за свой счет. В нормальных странах это все входит в страховку, в программу ОМС, когда ты получаешь рецепт у врача и идешь в аптеку – либо платишь маленький взнос, либо получаешь лекарство бесплатно. Вот пока мы этого не сделаем, проблемы с ценами будут актуальны для страны. Александр Петров: Мой коллега говорит о внедрении системы лекарственного страхования, которой в Российской Федерации пока нет. Мы сейчас этот вопрос обсуждаем. У нас несколько другая система. Но я вам хочу сказать, что у нас на льготников выделяется в Российской Федерации 140 миллиардов рублей, и из них… Люди не доверяют лекарствам. Льготники добровольно написали заявление: "Просим выдать деньгами, я лекарство буду покупать сам". 100 с лишним миллиардов рублей выдается деньгами. И как вы думаете, сколько всего вот примерно (есть подсчет), на какую сумму они в аптеках покупают? На 20 миллиардов. Марина Калинина: Еще смотрите, какой вопрос… Александр Петров: Есть проблема недоверия населения тому лечению, которое оказывается, к лекарствам, которые выдаются. Вот это недоверие мы должны преодолевать. Это самый сложный путь – изменение ментальности. Марина Калинина: Ну, потому что, даже судя по тем сообщениям, которые нам присылают… "Стараюсь покупать импортные препараты. У наших много побочных действий". Александр Петров: Не доверяют. Вот хоть тресни! Марина Калинина: И таких очень много. Александр Петров: GMP-стандарт. У нас официальный Киев сейчас закупает инсулин для Украины. Они перепроверку сделали через Евросоюз. Киев покупает, который наш не друг, я бы так мягко сказал. Юрий Крестинский: Но вы знаете, что Киев сейчас выступил с инициативой о запрете на ввоз в Украину лекарств из России? Сейчас прорабатывается такая инициатива там. Александр Петров: Ну, куда они денутся? Юрий Крестинский: Ну да, это другой вопрос. Марина Калинина: И еще один большой вопрос – это вопрос кадров. То есть за те годы, пока мы отказывались и отказывались от российского производства тех или иных препаратов, на мой взгляд, кадры мы потеряли – вот те умы, которые могут это разрабатывать, которые могут это делать. Сейчас какая ситуация? Вот специалисты есть, которые могли бы этим заниматься? Александр Петров: Вот смотрите. При приеме на завод из 200 человек 5 принимают, потому что подготовка кадров для фармпромышленности в виде операторов и тех, кто работают…. Там совсем другие. Главное – психотип человека, как он может в условиях GMP работать. Потому что образование важно, но переподготовка, постоянная переподготовка очень быстро позволяет человека подготовить. Другое дело, что уровень уже руководителя смены, тех, кто занимается разработкой лекарств, химико-фармацевтические технологии – это другой вопрос. Нам нужны новые специальности. Например… Юрий Крестинский: Новые специальности есть. Давайте сразу скажем, что здесь есть положительные сдвиги. Александр Петров: И там есть плюсы. Юрий Крестинский: В рамках программы "Фарма 2020", которая реализуется в стране… Марина Калинина: Кстати, тоже спрашивают. Как она реализуется? Юрий Крестинский: Да, она реализуется, и реализуется очень неплохо. И именно благодаря этой программе во многом достижения есть в развитии фармпромышленности. В том числе она подразумевает поддержку подготовки и переподготовки кадров. Ну, надо сказать, что никто не закрывал наши ведущие вузы, которые готовят специалистов для фармпроизводства. Это Санкт-Петербургская, Пятигорская химфармакадемии, Пермская химфармакадемия. Но важны также и кадры, которые занимаются разработкой препаратов. Марина Калинина: Вот! Юрий Крестинский: И здесь есть МГУ, извините, есть химические вузы. Марина Калинина: Ну, МГУ на всю страну-то хватит одного? Юрий Крестинский: Ну, мы же говорим все-таки о деятелях науки, а их нужно несколько меньше, чем, скажем так, персонала на производстве. Есть научные школы – московская, санкт-петербургская, новосибирская, томская. Ну, слава богу, не умерла еще полностью школа, и есть из чего воскресать. Александр Петров: Нет, сегодня есть основатели школ… Юрий Крестинский: Есть платформа, на которой сейчас происходит возрождение, в общем-то. И научные школы, которые занимаются разработкой препаратов, и производственные школы. Другой вопрос, что на уровне государства нужно более жестко требовать соблюдения тех самых стандартов, международных стандартов качества на уровне разработки препаратов, их тестирования, их производства и контроля в обращении, уже в дистрибуции в аптечных заведениях. Александр Петров: За несоответствие стандартам GMP – вот этим международным стандартам качества – Минпромторг направил, по моей памяти, 64 предписания о возможном закрытии фармзаводов в России. Это те, кто не хочет модернизироваться. Юрий Крестинский: Мягко работает Минпромторг. Надо не предписания было делать, а уже закрывать. Марина Калинина: Надо наказывать, наверное. Александр Петров: Нельзя сразу закрывать. Это тысячи работающих. Это частные предприятия, которые должны вкладывать деньги в модернизацию. И я хочу сказать еще факты. За прошлый год фармпромышленность России увеличила производство в денежном выражении и в количественном выражении (чуть цифры отличаются) на 23%. Год назад – более чем на 20%. Мы видим хорошие темпы развития фармпромышленности. Если бы вы меня спросили в этой студии 10 лет назад: "Что с фармпромышленностью?" – я бы сказал: "Она умерла". Мы производили 7% по факту препаратов, все было иностранное. Сегодня ситуация меняется. Нам нужно 10 лет примерно для того, чтобы мы сказали: "Мы вот эти вопросы решили, вот эти еще остались". Сегодня, к сожалению, проблем действительно больше, чем решений, но поезд в правильном направлении двигается. И самое главное – у нас появились новые направления разработки. Марина Калинина: Вы поддерживаете? Юрий Крестинский: Я поддержу. Юрий Крестинский: Биомедицина. У нас появились генетические направления. У нас появилась микробиология. У нас появились генно-инженерные технологии. То есть – есть куда двигаться. Юрий Крестинский: Но для того, чтобы это не было вещью в себе, надо понимать, что для успешного внедрения всех этих новых разработок, продуктов, препаратов необходим рынок больший – не по территории, а по числу потенциальных потребителей, пациентов, чем Российская Федерация. Александр Петров: Безусловно. Юрий Крестинский: И здесь необходимы меры по поддержке именно экспорта российской готовой фармпродукции. Это субсидирование клинических исследований за рубежом. Это интеграция с международными стандартами. И в этом направлении тоже делаются некие действия, и уже есть выходы на некоторые западные рынки, в том числе российских производителей. Но это самое начало. Необходимо дальше идти по этому пути. Александр Петров: Безусловно, конечно. Люди смотрят нас сейчас и говорят: "Слушайте, что вы нам рассказываете?" Марина Калинина: "Болтаете, сидите". Александр Петров: "Болтаете, сидите. Да у нас лекарств нет в нашей сегодняшней сельской аптеке!" Действительно, масса проблем есть. Но я еще раз хочу сказать: ситуация изменилась. Вспомните себя те, кто нас смотрят, а что было 10 лет назад. Вспомните, как мы бинты таскали и шприцы таскали в больницу, извините меня. Сегодня ситуация другая. Но мы не можем за год создать штамм-продуцент инсулина, вот эту бактерию. Но ведь ее создали. В Екатеринбурге 19-й городок сегодня транслировался в мирное производство фактически, в Новоуральске. Эти вещи делают. Люди просто сидят и делают. Я хочу сказать, что не все депрессивно, не все плохо. Нужно просто делать. Вот садись и делай! Марина Калинина: Давайте на этой оптимистичной ноте… У нас просто время подошло к концу. Тема неисчерпаемая, еще не раз будем на эту тему говорить. Спасибо, что пришли. У меня в гостях были Александр Петров, депутат Государственной Думы, и Юрий Крестинский, директор Института развития общественного здравоохранения. Спасибо вам большое Юрий Крестинский: Будьте здоровы! Александр Петров: Доброго здоровья!