Юрий Коваленко: Ну а сейчас, наверное, главные новости и интриги Игр в рубрике "Личное мнение". Ольга Арсланова: Олимпийских игр! Юрий Коваленко: В студии у нас спортивный обозреватель, главный редактор газеты "Советский спорт" Николай Яременко. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Николай Яременко: Добрый вечер, коллеги. Ольга Арсланова: Мы подготовили небольшую графику, для того чтобы нашим зрителям сообщить, какое у нас сейчас место, как мы идем, какой у нас неформальный медальный зачет. Какое посмотрим. Россия за эти сутки поднялась с 10-го на 7-е место – в общем, не так давно начали, а уже три строчки. Юрий Коваленко: Неплохо начали. Ольга Арсланова: Теперь у нас 1 серебро и 4 бронзы. Ну а лидируют сейчас по числу медалей Норвегия, Нидерланды и Канада. Сегодня премьер-министр России поздравлял наших спортсменов, российских лыжников с бронзовыми медалями, керлингистов, которые, кажется, нам первую медаль вообще принесли, что называется, "размочили" этот счет. Но, естественно, пристальное внимание болельщиков приковано к обстановке, к атмосфере на Играх, обо всем этом будем сейчас говорить. Николай Яременко: Да, но вы лукавите немного, лукавите. Ольга Арсланова: Я лукавлю? Николай Яременко: Потому что знаете, как в советские времена было принято в газетах в зависимости от того, по какой методике мы будем выше, либо ранжировать по золотым медалям, либо по общему количеству, а если и так, и так получалось плохо, то говорили по первым шести медалям, по сумме мест, по баллам и так далее. Ольга Арсланова: Я сказала, что это неофициальный зачет. Николай Яременко: Вы сказали, что мы на 7-м месте. Если уж совсем правильно считать, как обычно мы считаем, то мы на 11-м месте, потому что пока золотых у нас нет, а у 10 стран есть золотые медали, поэтому у нас 0 золота, 1 серебро и 4 бронзы, мы самые бронзовые, ни у кого нет столько бронзовых медалей. Ольга Арсланова: Ну я вот как-то смею предположить, что тот расклад, который мы видим сейчас в первых трех позициях, тоже очень сильно может измениться. Николай Яременко: Конечно. Ольга Арсланова: Поэтому сейчас не так, может быть, важно, сколько у нас золотых, может быть, у нас все впереди. Ваши коллеги, вы лично какое развитие событий прогнозируете на ближайшие несколько дней? Николай Яременко: Ну на ближайшие полторы недели до следующего воскресенья, до 25 февраля я прогнозирую, что золото у нас в любом случае появится. Я вижу как минимум два золота, но я сейчас не буду пальцем в небо пытаться спрогнозировать, в каких видах больше шансов, в каких меньше. Конечно, основное – это фигурное катание, дуэль в женском одиночном катании Алины Загитовой и Евгении Медведевой, потому что две у нас яркие звездочки, одной 18 только что исполнилось, другой и вовсе 15, очень помолодело женское одиночное катание. И в принципе по большому счету… Ольга Арсланова: То есть соперничество канадской фигуристке Эшли Вагнер вы не рассматриваете? Николай Яременко: Да по большому счету там и Каролина Костнер, итальянка, может вмешаться, но я не думаю, что Эшли Вагнер может претендовать на золото. Если Костнер зацепится за медали, тоже можно будет сказать, что это наша российская тренерская школа, потому что профессор Мишин сейчас помогает ей последние 2 года. Ну и, конечно, многие рассчитывают на хоккейную модель, принято считать, что в зимних Играх самая главная медаль, самой ценной является хоккейная. Правда, здесь, конечно, турнир по статусу очень третьесортный, даже не второсортный, как иногда бывают майские Чемпионаты мира, куда части НХЛовцев не приезжает, а тут вообще нехотя НХЛовцев нет, то есть сильнейшая коммерческая лига мира отсутствует. Поэтому когда мы победим, а там мы фавориты, вернее если мы победим, то я думаю, такой псевдопатриотизм будет развиваться: "Мы наконец отомстили за Сочи", но это будет такая достаточно лукавая месть. Юрий Коваленко: Хочется спросить про отношение к нашим спортсменам, потому что освистание недавнее Алины Загитовой, с одной стороны, а с другой стороны сегодня тренер сборной США почему-то помог российскому лыжнику Алексею Виценко, подал потерянную лыжу, в общем-то, прямому конкуренту американского спортсмена, прямо так бодро это сделал. Николай Яременко: Да вы знаете, это наша национальная черта, всегда находить на что обидеться, если даже обидеться не на что, значит, думать, что мы что-то не так нашли и поискать поглубже, за что обидеться. По большому счету, как говорил Пьер де Кубертен – все помнят разные его олимпийские лозунги, но реже вспоминают его главный, что Олимпиада есть соревнование не стран, а спортсменов. И вот здесь мы видим, когда русскоязычные тренеры украинской, белорусской, казахстанской сборной поддерживают на дистанции наших лыжников, наших биатлонистов, точно так же им подсказывают. Казалось бы, конкуренты. Вот здесь это очень важно. Понимаете, и у нас иногда освистывают. Ну что у нас, на трибунах неадекватные фанаты порой не освистывают гимн любой другой страна, неважно в каких отношениях с ней мы сейчас находимся? Поэтому здесь делать вывод о том, что… В семье не без урода, всегда бывают неадекватные болельщики, которые где-то что-то свистнут. Атмосфера хорошая, огромное количество журналистов от нашего "Советского спорта" работает сейчас в Корее, мы максимально возможный десант, какой можно было по количеству аккредитаций получить, получили, и все рассказывают разве что только о каких-то бытовых неурядицах. В пресс-центре может быть минус 11 и ты обогреваешься собственным дыханием, какие-то еще вещи довольно сложные. Ольга Арсланова: Но ничего личного, что называется. Николай Яременко: Да. Но вот мы видели, как горнолыжник упал, и волонтеры нам писали, как достаточно долго они были одни, кто из этих заградительных сетей его выпутывал, почему-то долго шли официальные лица, спасатели и все прочие, есть такие нюансы. Но понимаете, это происходит на каждом крупном спортивном международном форуме, послевкусие у нас и после Рио, и после Пекина, и после Лондона, и после Сочи, и даже можно назад отматывать все Олимпиады, было не о тех вещах, которые связаны с недоделками, со строительным мусором или еще с чем-то, а все-таки со спортивными результатами. Атмосфера спортивного праздника, хотя вызовов перед международным олимпийским движением стоит сейчас огромное количество. Юрий Коваленко: А вот как вы относитесь к победе норвежских астматиков над россиянами? Все-таки как-то не обидно ли было за то, что там целая группа, которая сидит на каких-то поддерживающих препаратах, а мы чистые как стеклышко. Николай Яременко: Я понял ваш вопрос. Смотрите какая штука. Когда ты занимаешь второе место, а тебя кто-то обошел, скажем так, какой-то "астматик", можно его потроллить, можно жестко на эту тему высказаться. Когда ты троллишь, находясь на 57-м месте, понимаете, специалисты по допингу, с которыми мне приходится иногда так неофициально общаться закулисно вне эфира, что называется, на условиях анонимности, ведь о чем говорят? У тебя есть возможность вместо бронзы зацепиться благодаря допингу за серебро, вместо 4-5 места попытаться оказаться в медалях, допинг тебя не сделает из 57-го первым. Нам бы сейчас больше смотреть на себя. А что касается норвежских астматиков… Вы знаете, как это ни банально звучит, не запрещены эти препараты? – не запрещены. Справки выдаются с 13-14-летнего возраста врачами совершенно официально? Кто мешает нам не кричать с утра до вечера про политический заговор, а точно так же с перспективными юношами 14-15-летними теми же методами работать, пока они легальны. Юрий Коваленко: Хорошо, а как тогда быть с японским шорт-трекистом, который на допинге попался? Николай Яременко: А это лишний раз доказывает, что допинг принимают все. Только другое дело, что не надо этим фактом оправдывать себя. Когда вас останавливает гаишник, извините, пьяного и вынимает из машины на дороге, вряд ли вы оправдаете себя тем, что все остальные тоже пьяные, тормозите всех. Он спас и вас, и, возможно, вас уберег от того, что вы на кого-то наедете. Поэтому здесь, наверное, надо все-таки обращать внимание на себя и в первую очередь самим исправляться. У меня есть некоторое пояснение, но оно… Боюсь, вряд ли в условиях телеэфира я изложу его за 10-20 красивых секунд. Почему именно в России принимают допинг особенно активно? Если совсем коротко, это связано с тем, что в профессиональном спорте есть шальные большие государственные деньги, которые по большому счету развращают спортсменов, отсутствует профессиональное отношение к спорту. Но это тема очень большая, суть сводится к тому, что государство, конечно, из профессионального спорта должно уйти. Никто министра спорта ни в США – но там нет министерства спорта, такого ведомства, но условно назовем – ни в Германии, ни во многих странах не обвинит в том, что есть государственная система допинга, из-за того, что поймают каких-то спортсменов, и в Японии не обвинят, потому что государство к этому отношения не имеет, это личный выбор спортсмена. В России несколько иная история. Ольга Арсланова: Тоже наши зрители замечают, что многие наши спортсмены давно тренируются за рубежом у иностранных тренеров и тем не менее все равно попали под санкции. Это довольно странно, потому что не очень понятно, какая система могла их пичкать допингом на территории других государств. Но еще один очень важный момент отмечают наши зрители – это то, что у многих не такой высокий интерес к этим Играм в этом году. Николай Яременко: Да. Ольга Арсланова: Вот вам не обидно? Николай Яременко: А это объективная данность. Ольга Арсланова: Чистая идея спорта, интересны все равно вот эти политические баталии. Николай Яременко: Да нет, вот как раз с последним утверждением я точно не соглашусь. Ольга Арсланова: Не поэтому? Николай Яременко: Не про это эта история. Олимпийское движение в серьезном кризисе, последний глобальный кризис был на пороге 1980-х гг., он был преодолен Хуаном Антонио Самаранчем, который был избран на московской Олимпиаде новым главой МОК, он был с достаточно тоталитарным сознанием из фашистского правительства Франка испанского, потом зацепили его в Советском Союзе, когда он был послом Испании в СССР с 1977 по 1980-е гг., и некий закулисный был сговор, так сказать, крайности сходятся. И в 1980 году он по сути начал преодолевать то показное соревнование любителей. В 1982 году (мы это не очень часто вспоминаем) из Олимпийской хартии было исключено понятие "спортсмен-любитель", ушли все эти понятия, что это не профессионалы, это любители, есть некие "правильные" и "неправильные" спортсмены. Он преодолел проблему бойкотов Москвы-1980 и Лос-Анджелеса-1984, именно тогда он внес жесткое правило, что три Олимпиады ты пропустишь, если бойкотируешь, поэтому надо много раз подумать, перед тем как объявлять чему-либо бойкот, ты упустишь следующие 3 олимпийских цикла по 4 года, это раз. И плюс он смог ее очень сильно коммерционализировать, очень сильно выросли телеправа. То есть Олимпиада из глубоко убыточной, которая проводится исключительно из политических соображений, как было в Монреале в 1996, как было в Москве-1980, Лос-Анджелесе-1984, она с 1988 года всегда уже была прибыльной за исключением Сочи и за исключением Пекина, которые проводились тоже по политическим соображениям и не были прибыльными. Вот здесь сейчас опять начинается проблема, мы видим, что интерес спонсоров падает, все люди, кто приехал сейчас в Пхенчхан, говорят: "Слушайте, так мало рекламы, так мало всего, пустыня". Мы видим, как сейчас даже в России – я не буду сейчас называть названия продакш-компаний, вернее обладателей телеправ – которые уже вынуждены права на телевизионные трансляции продавать социальным сетям, "Одноклассникам", "ВКонтакте" и прочее, лишь бы хоть что-то вернуть, потому что это глобальная финансовая дыра получается у них. И, конечно, это общемировая проблема, мы видим, что это вообще проблема отношения к спорту. То ли это все уходит в Интернет, то ли у человека появляются новые виды досуга. Английская премьер-лига футбольная на 2019-2022-е гг. сейчас проводит тендер, и выясняется, что невозможно толком продать, везде где только можно падение – это такой качественный продукт, делают такой качественный продукт, а качественный продукт не покупают. Поэтому здесь вопрос не в олимпийском движении, не в политических заговорах точно. Ольга Арсланова: Понятно. Зрители меня поправляют по поводу фигуристок. Да, приношу извинения, я Эшли Вагнер с Кейтлин Осмонд спутала, которая выступает за сборную Канады. Спасибо за то, что вы нас внимательно слушаете. И давайте послушаем наших зрителей – Елена из Калуги у нас на связи, добрый вечер. Вы в эфире. Зритель: Алло, меня слышно? Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер, всем здравствуйте в студии. Что хотела сказать? Для меня вот эта Олимпиада… Я уже достаточно пожилой человек, и у меня не было такой дилеммы, смотреть или не смотреть Олимпиаду, я знала, что я буду смотреть, потому что уже около 50 лет я живу фигурным катанием буквально, знаю всех наших советских фигуристов, всех зарубежных, в общем, всех-всех-всех знаю. И поэтому я знала, что я буду болеть обязательно за Женечку нашу, за Алину, и буду восхищаться Каролиной Костнер обязательно. И я не могла оторваться от телевизора эти дни, а сегодня просто я была поражена, как выступили наши молодые ребята, Белорукова Юля, Большунов Саша (21 год). У них третье место, бронза, но для меня это было просто золото. И мне очень жаль людей, которые говорят, что поехали из-за денег, машину им дадут. Мне очень жаль этих людей, они просто морально ущербные люди. Ольга Арсланова: То есть я правильно понимаю, Елена, что вам все равно, в какой форме и под каким флагом спортсмены выступают? Зритель: Ольга, извините, для меня, честно говоря, все равно, что они выступали под нейтральным флагом, все равно, потому что гимн у нас остался советский, вернули его, а флаг императорской России, скажем так. Так что тут мне понятно. Николай Яременко: Ну гимн пока поводов петь и не было, мы пока золото ни разу не выигрывали еще. Ольга Арсланова: Спасибо большое. Давайте еще Сергея из Москвы послушаем. Добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. У меня совершенно другое мнение, противоположное женщине, которая… Я тоже, как говорится, пожилой человек уже, сердечник, я за своих спортсменов тоже болею. Но если бы была возможность смотреть или не смотреть Олимпиаду, я бы выбрал не смотреть. Ольга Арсланова: Почему? Зритель: Потому что ну хоть как-то, они нам столько наложили с этими, как его, лекарствами, с допингом этим, ну хотя бы тогда трансляцию не показывать, мы бы трансляцию могли бы и по Интернету посмотреть. Николай Яременко: Уже телеправа проданы, это уже деньги, их взяли уже. Ольга Арсланова: Сергей, берегите сердце, не волнуйтесь главное. Зритель: Да нет, я понимаю. Вы понимаете, если наши спортсмены едут выигрывать, значит, ребята, надо выигрывать. Керлинг – сделают последний постановочный бросок, зачем ставить, когда вы могли выбить шар и выиграть эту… Николай Яременко: Нет, ну это эмоции. Вы знаете, керлинг первый раз была такая дисциплина, когда был… Зритель: Я понимаю все. Вы сейчас скажете, что мне на диване легко сидеть смотреть, я сидел и болел в биатлоне за немцев, за финнов, за кого хотите, только не за норвежцев, потому что эти астматики… Я так радовался, когда этот… 3 раза промазывал, думал: ну слава богу, хоть здесь астматики никуда не пролезли. Понимаете, во всех соревнованиях наши должны идти к победе, надо выигрывать, а не идти на ничью или кто-то лучше. Для всех погода одинаковая, правильно же ведь, лед для всех одинаково ровный. Не можете? – ребята, зачем тогда это показывать? Хоть бы как-то их наказали, этот МОК хоть бы как-то наказал, не дали бы денег на просмотр этой программы и все. Николай Яременко: Керлингисты утверждают, что лед неодинаково для всех ровный, да. Ольга Арсланова: Да, спасибо. Юрий Коваленко: Спасибо большое. Ольга Арсланова: А потом пострадали бы люди, которые хотят посмотреть, которые хотят болеть. Николай Яременко: Да нет, конечно, у каждого есть выбор, но наш зритель тоже сказал, что "Если бы был выбор, смотреть или не смотреть, я бы не смотрел" и дальше рассказывает, как будто кто-то его заставил смотреть, как кто промахивался и как кто бегал. Юрий Коваленко: Если честно, я небольшой любитель керлинга, но я все равно в экран весь вошел и досмотрел до конца, было действительно очень интересно, была жаркая борьба, были ошибки и все остальное. Ольга Арсланова: Так я стал фанатом керлинга. Юрий Коваленко: Ну может быть. Николай Яременко: Мы становимся фанатами керлинга все раз в 4 года, когда Олимпиада, все потом даже иногда корпоративно ходят один раз на керлинг-дорожку, сыграют и на 4 года надо забывают правила, чтобы через 4 года снова их изучать. Теперь у нас новая керлинг-дисциплина, в этот раз все изучают, чем дабл-микст отличается от нормального керлинга обычного, где вчетвером играют…, первый и второй номера и так далее. По большому счету, понимаете, Олимпиада – это эмоция, это праздник спорта. Я, может быть, скажу вещь, которая покажется кому-то такой утрированно непатриотичной, но она парадоксально патриотична – хоть тараканов раскрась в цвета национальных флагов, и все все равно будут рьяно обсуждать: "А наш-то лучше бежал, просто американский явно был на допинге". Понимаете, это не является чем-то страшным. Мы должны объединяться не только на ненависти к кому-то, а в том числе на тех положительных вещах, когда мы вокруг чего-то объединяемся. Объединяться вокруг нашей сборной… И неважно, наша зрительница сказала, что под нейтральным флагом – это неправильное понятие, есть понятие "в нейтральном статусе", мы под олимпийским флагом – на моей памяти это уже четвертая реинкарнация наших. Я болел за сборную СССР на Олимпиадах, я болел в 1992 году 2 раза за сборную СНГ, я болел за Россию, продолжаю и буду болеть дальше за Россию, в этот раз за ОАР, "Объединенные атлеты из России". Олимпийский комитет нам рекомендует ОСР писать, но я вот ОСР, "Олимпийские спортсмены из России" совсем страшным считаю, боюсь оговориться и сказать что-то не то. Но все равно это наши. Юрий Коваленко: Кстати, по поводу олимпийских атлетов из России. Допустим, российский лыжник Александр Большунов прокомментировал свою бронзовую медаль в спринте следующим образом: "Было тяжело себя завести, но пытался, потому что не было лучших спортсменов. Состояние было, как будто все безразлично, никакого волнения, словно первенство в водокачке". Ольга Арсланова: Хочется спросить: а что же ты тогда в этом первенстве водокачки не победил? Николай Яременко: Ну понимаете, каждый находит для себя какие-то объяснения. А мне вот наша сегодняшняя бронзовая Белорукова, обладатель бронзовой медали в лыжном спринте, очень понравилась. Она сказала: "Вы знаете, первый раз вот так легко ехалось. Я ехала и кайфовала". Я даже хотел на завтра у нас на обложку поставить со словом "Накайфовала", но решил, что это будет выглядывать несколько двусмысленно и обидит девочку молодую, симпатичную с красивой косой. Но по большому счету это здорово! Она ехала и кайфовала, замечательно взяла бронзу в том виде, где мало кто, может быть, на эту бронзу рассчитывал, поэтому здорово. Это те эмоции, ради которых мы смотрим, болеем. Зачем себя лишать этих эмоций? Ольга Арсланова: Очень популярная точка зрения от наших зрителей таких скептически настроенных: мы теперь не Россия, а ОАР с белым флагом, позор; только наши чиновники и спортсмены могут терпеть такие унижения, иностранные спортсмены при таких условиях никогда бы не поехали, объявили бы бойкот, показали бы свое лицо; нам такой спорт не нужен. Николай Яременко: 65 стран приезжало в Москву-1980 несмотря на протесты своих правительств, они все под олимпийским флагом в Москве на Центральном стадионе имени Ленина вышагивали, и ничего. И Маргарет Тэтчер, поздравляя за победу в 1 500 метров с барьерами на Олимпиаде-1980 своего соотечественника, говорила Себастьяну Коу, который потом стал главой Международной федерации легкой атлетики спустя годы и начал нам гадить, такой-сякой: "Себастьян, как премьер-министр я вас ненавижу, вы предатель, я отношусь к вам как к предателю, а как болельщица я страшно обожаю вас и счастлива, что сейчас жму вам руку". И вот в этом действительно противоречие, которое было у Маргарет Тэтчер как политика и искренней совершенно болельщицы, эти слова очень много значат. Ольга Арсланова: Что может значить для страны бойкот и вообще отказ от участия в Олимпийских играх? Я имею в виду даже не только то, как это может отразиться на судьбе спортсменов (понятно, что для многих это трагедия), а для развития спорта в стране в целом. Николай Яременко: Это безумная была бы катастрофа. Если бы случился бойкот, то я могу сказать, что первое произошло бы не на следующий день, а в течение следующих недель, месяцев и лет. Огромное количество спортсменов стало бы менять спортивное гражданство. Мы это видим, мы сами виноваты порой, когда выкидываем некоторых спортсменов как неперспективных. Вот, Анастасию Кузьмину выбросили из сборной в свое время как неперспективную, а она приносит теперь своей Словении в 2010 году золото, в 2014 году золото и сейчас в медалях оказалась уже, вчера взяла серебро, то есть вот Анастасия Кузьмина, отчисленная нами как неперспективная, не имеющая шанса попасть в сборную. И это, к сожалению… А посмотрите, сколько наших зимниц в последние год-два вдруг неожиданно выступают под флагом Кореи или еще под какими-то флагами. Они не имели бы возможности у нас попасть в сборную или приглашение получить, а так они участвуют в Олимпиаде. И мы это сейчас имеем как единичные случаи, хотя их уже много, а это было бы массово. И как раз мальчишкам и девчонкам, которые болеют, смотрят – мы же все время понимаем, Женечка Медведева наша, какая бы там нашивка на рукавах не была на экипировке, она наша, она все равно получает своих болельщиков, эти болельщики любят не просто условную Женечку Медведеву, а Женечку Медведеву из России. Юрий Коваленко: А я вот хотел спросить, почему мы в таком случае не берем легионеров таким образом, не переманиваем к себе? Николай Яременко: Переманиваем. Посмотрите. Юрий Коваленко: Ну кроме Ана. Николай Яременко: Нет, вспоминайте. В Сочи у нас было 13 медалей (по новой версии 11) золотых, из них 5 медалей взяли Уайльд, Виктор Ан. Да и по большому счету никто Татьяну Волосожар легионером не считает, но она изначально украинка. Ольга Арсланова: Да. Николай Яременко: Поэтому если уж так смотреть, переходы… Дарья Домрачева, которая каждый раз за Белоруссию выигрывает, но она по большому счету россиянка, не из Белоруссии, но она под флагом Белоруссии выступает. Много-много таких историй есть, много историй есть, когда просто коррупционные схемы не помогли иногда некоторым потенциальным хорошим зарубежным спортсменам, потенциальным россиянам стать россиянами. Таких историй сейчас много гуляет в Интернете, часть из них подтверждаются жизнью, часть, видимо, с определенными домыслами, но по большому счету я думаю, недалек тот день, год, эпоха, но она будет при нашей с вами жизни, когда не страны будут соревноваться на Олимпиаде. Ольга Арсланова: Очень важный, тоже популярный комментарий от наших зрителей: "Нам не нужен спорт больших достижений, он вредный, весь на допинге и так далее, а нужен массовый спорт, вот сейчас все секции платные, откуда медали, талантам не пробиться". Может ли массовый спорт существовать без участия в Олимпиадах. Николай Яременко: Профессионально он не может. Ольга Арсланова: То есть мы же понимаем, что многие смотрят на ту же Евгению Медведеву, и после этого дети говорят: "Хочу заниматься фигурным катанием". Николай Яременко: Правильно. Ольга Арсланова: А если бы ее не было, пошли бы они в эту секцию и были бы эти секции вообще? Николай Яременко: Совершенно верно. Так же ноют сейчас тренеры, которые мальчиков тренируют в фигурном катании. Закончилась эпоха Алексея Ягудина, Евгения Плющенко… Ольга Арсланова: Не на кого смотреть. Николай Яременко: И по большому счету сейчас у нас каждый раз за разом на попу садится в короткой, произвольной программе и так далее, что там был Ковтун, что Коляда. Сергей Воронов в первый раз завоевал хоть какую-то медаль, чемпионом Европы стал в 30 лет – это смешно, ветераны обычно уже выступают в фигурном катании в этом возрасте. По большому счету, конечно, не может быть одного без другого, но вот как раз абсурдность нашей сегодняшней жизни в том, что государство из массового детского и юношеского спорта, увы, ушло, а оно оттуда не должно уходить, не должны быть те самые платные секции, о которых вы говорите. Юрий Коваленко: Может быть, все-таки есть смысл развивать бесплатные детские секции и из них набирать будущих олимпийцев? Наоборот делать? Ольга Арсланова: По логике так и должно быть. Николай Яременко: Бесплатные… Как раз речь идет о том, что там государство должно вложиться, они же бесплатные, тренер должен получать деньги… Юрий Коваленко: Это же инвестиции. Николай Яременко: Конечно, конечно. Но понимаете, до того, когда спонсоры будут создавать секцию из маленьких мальчиков и девочек, чтобы потом через 20 лет они выступали под флагом этого молокозавода или еще кого-то – это еще будет нескоро. Сейчас государство, если оно ответственно, если оно отвечает за здоровье своих молодых граждан, конечно, должно в детско-юношеский и массовый спорт вкладываться, но из спорта высших достижений уйти напрочь. Ольга Арсланова: Государство. Николай Яременко: Государство. Государство не должно развращать шальными деньгами. Вот там как раз должны быть заработки именно профессиональные, а не подачки от государства. Юрий Коваленко: А вот, кстати, по поводу подачек от государства. В других странах, насколько мне известно, подачки могут быть и побольше, и посерьезнее, и там государство вообще никак не влияет, что ли? Или вот почему неравновесно так получается? Николай Яременко: Смотря что считать подачкой. Юрий Коваленко: Призовые деньги, какие-то бонусы, машины, квартиры. Николай Яременко: Хорошо. Вы знаете, сколько Америка платит своим олимпийским чемпионам? Юрий Коваленко: Сколько? Николай Яременко: 0 долларов 0 центов. Мы говорим каждый раз, что у нас сейчас 4 миллиона рублей за золото, 2.5 за серебро и 1.7 за бронзу, Америка платит 0, потому что там тебе достаточно заплатит спонсор; дошел до такого уровня, потому что у тебя уже работает, неважно, папа, мама, или назови папу-маму командой менеджеров, или ты изначально, будучи талантливым спортсменом, видно, что ты попрешь, уже под тебя работают специальные люди. У нас это появляется, у нас есть ростки вот такого. Но пока это, конечно, абсолютно еще никакого массового характера не носит. Ольга Арсланова: Послушаем Дмитрия из Ульяновской области. Здравствуйте, Дмитрий. Смотрите Олимпиаду? Зритель: Добрый вечер. Олимпиаду я всегда смотрю, потому что там наши независимо от того, как и что происходит, в любом случае наша Россия работает по полной программе. Но у меня маленький вопрос, что до Олимпиады все было против России, против наших спортсменов, против нашей спортивной системы, многие проблемы возникли, но мы в любом случае поехали на Олимпиаду, и сейчас я смотрю, что наши ребятки работают и делают все что могут. Но у меня маленький вопрос возникает в том смысле, что почему-то до Олимпиады наших ребят давили по полной программе. Олимпиада идет сейчас, это замечательно, наши есть. Но мне интересно то, что неужели у всех остальных таких вопросов не было? Неужели мы такие самые не такие, самые которые плохо делают? Ольга Арсланова: Понятно. Главный вопрос всех российских болельщиков: за что все-таки? Николай Яременко: За что? Ольга Арсланова: Версий же много. Николай Яременко: У меня совершенно одна, я приводил уже это в эфире, к сожалению, здесь повторюсь, но раз вопрос возникает, просто мне этот образ кажется очень наглядным. Если вы не чистите зубы, у вас, извините, во рту появляются дырки, кариес, и вы тогда идете к стоматологу, чтобы он исправил то, что в принципе по большому счету как ответственный человек должны были со своим здоровьем, со своей ротовой полостью делать вы. И он вам делает больно. Это неприятно, это больно, но для того чтобы потом стало лучше. Глупо, если вы начнете обижаться на стоматолога, обижаться надо на себя. Мы оказались в такой ситуации по собственной вине. Сейчас вот этот "насильный" стоматолог к нам пришел, к которому мы не обращались, но иначе уже у нас вообще зубов не останется, нас сейчас насилие лечат. Говорить… А мы начали все это про политический заговор… Ольга Арсланова: И стоматолог проплаченный: у кого-то замечает, а у кого-то не замечает – такие же тоже есть. Николай Яременко: Понимаете, большой вопрос. Допинг как государственная система в таких масштабах был все-таки только в России. Это не мы говорим: "О, там сумасшедший профессор, предатель, только основываясь на его показаниях". 5 декабря Международный олимпийский комитет, исполком МОК, сессия МОК, высший орган, будет 25 февраля заседать в последний день Олимпиады, а вот чуть ступенькой ниже исполком МОК принимал решение, основываясь на чем? Не на показаниях Родченкова, Родченков там вообще никого не интересовал. Анализировали среди прочего переписку с 2011 по 2015-е гг., всю электронную переписку, где спортсмены пишут своим, как это принято показывать пальцами, спортивным кураторам: "Я буду в такой-то момент (там какая-то терминология, видимо, обозначающая "нечистый"), меня надо подстраховать", ему отвечают: "Да-да-да, денег туда-то и туда-то столько-то". Это все есть, это все переведено, с 5 декабря ссылки на это есть, Международный олимпийский комитет опубликовал. Мы же продолжаем говорить про какой-то заговор. Все видно, кто кому про что писал. Но на всякий случай сделали все-таки шаг в нашу сторону, приняли очень лояльное решение, наших спортсменов допускают. И более того, допускают не как вот Дарья Клишина была одна сама по себе во всей легкой атлетике, а есть сборная. Слово "Россия" не вычеркнуто, олимпийские атлеты из России, нравится это кому-то или не нравится; флаг мы в душе поднимем, на трибунах поднимем; гимн, если надо, мы по телевизору вместе с Губерниевым и с прочими или у себя дома споем. По большому счету обижаться не на что, я не вижу поводов обижаться, надо исправлять ситуацию. Уже после этих решений в январе в Иркутск приезжает допинг-офицер WADA на местное локальное легкоатлетическое соревнование Сибирского федерального округа, и 30 человек обычных – это не лидеры сборной, это местные локальные соревнования Сибирского округа, окружное соревнование – на разных дистанциях резко снимаются со стартов каждый под разным предлогом. О чем это говорит? Это что, кто-то наказан? Кто-то сел? Кто-то дисквалифицирован? С кого-то из этих 30 затребовали объяснение? Тренеры отстранены? Нет, все работают, все тренируются, и вот нас за это наказывают, что мы сами, к сожалению, у себя не ищем причины и не наводим порядок. Юрий Коваленко: Нам даже телезрители пишут о том, что хорошо, лучше бронзовые медали, но честные, чем любые какие бы то ни было, но с позором, с разбирательством на всю страну, с возможными отстранениями, отстранением невиновных. Николай Яременко: Правильно. Юрий Коваленко: Я прекрасно понимаю, что невиновных крайне мало в этой ситуации было отстранено, но, вероятно… Николай Яременко: С водой выплеснули ребенка точно. Юрий Коваленко: Да, и в итоге к чему мы придем к следующей Олимпиаде? У нас остается хоть кто-нибудь из тех, кто старой закалки и способен что-то показать, или все будут молодыми и новыми? Николай Яременко: А подождите, вот сейчас мы так живем прямо 4-летними циклами: вот сейчас так, а как будет? Возьмите последнюю недомашнюю Олимпиаду, мы не будем сейчас Сочи "чистое" или "нечистое", оставим за скобками, там был административный ресурс, всегда на домашней Олимпиаде чуть-чуть свистят в пользу хозяев. Ольга Арсланова: Это не только у нас, давайте сразу скажем. Николай Яременко: Да, всегда хозяев приподнимают, чтобы потом "приподопустить" на следующей Олимпиаде. Ольга Арсланова: И потом свои стены же помогают. Николай Яременко: Нет-нет, это все… Возьмем предыдущую Олимпиаду Ванкувер-2010. На каком месте мы были в Ванкувере, помните? На 11-м, то есть на том же, на котором мы находимся сейчас. В моем понимании, лучше быть первым парнем на деревне и перестать кричать, что мы великая спортивная держава, первым, но во втором десятке. Знаете, как говорят: где лучше быть в списке Forbes? – лучше не в сотне, быть 101-102-м, чтобы не на виду, чтобы тебя не отстреливали и за тобой меньше следили, но при этом быть все равно богатым. Вот лучше, что называется, жить по средствам, быть 11-м, но честным 11-м, чем нечестным первым. Ольга Арсланова: И снова к нашим зрителям, послушаем Вячеслава из Казани в прямом эфире. Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Меня зовут Вячеслав. Добрый вечер всем в студии. Я смотрю Олимпиаду, я болею за наших спортсменов, я болею и за немецких лыжников, я болею за немецких саночников, за норвежских ребят. Мне очень нравится наблюдать за Фуркадом. Наверное, надо уже перестать посыпать голову пеплом и кого-то винить в собственных неудачах. То, что допинговая программа в стране существовала и существует по сей день – это уже факт. Надо быть благодарными и МОК, и WADA, что они, а не мы подняли нашу внутреннюю проблему. Вы представляете, что получилось? Человек, который возглавлял Министерство спорта, пошел на повышение – это пощечина была сделана МОК и WADA. Надо было этого человека и всех, кто был виновен, кто построил эту систему допинга, этих людей отдать под суд, а они пошли на повышение. Так как должен реагировать МОК и WADA, что мы, грубо говоря, бьем их по лицу и говорим: "Да сами вы такие дураки". Им спасибо надо сказать, что они подняли внутреннюю нашу проблему. А про профессиональный спорт я считаю так. У меня растет сын, я сознательно его не отдал в профессиональный спорт, хотя такая возможность была, потому что к средним годам это абсолютно больные люди, это факт, это запредельные физические нагрузки. Он занимается во всех секциях, развивается физически, но мы везде платим, абсолютно везде: в бассейне, айкидо, еще где-то – мы везде платим. Если это профессиональный спорт, я абсолютно согласен с вашим гостем, государству вообще там делать нечего, чего оно туда лезет вообще? Зачем вот эти вот машины на Красной площади, эти сумасшедшие премиальные? Американцы правильно получают 0 долларов, для них честь выступить за свою страну, послушать гимн и посмотреть, как поднимается их флаг. Ольга Арсланова: Да, но только опять же, еще раз напомним, что они не бесплатно тоже это делают, просто источник другой. Николай Яременко: Но здесь это честнее получается. Ольга Арсланова: Человек за свою работу получает, это же нормально. Зритель: У них нет министерства спорта, поймите, у них нет этой руководящей руки, направляющей, от которой зависят все наши спортсмены. Ольга Арсланова: Да. Зритель: Это же неправильно. Ольга Арсланова: А вообще МОК, WADA интересно, как накажут наших функционеров спортивных? Я думаю, что им все равно, в общем-то. Николай Яременко: О, вы знаете, Томасу Баху, я думаю, все равно, он мог бы, как Хуан Антонио Самаранч, быть другом советского народа и так далее, но сейчас ситуация иная. Сейчас не может быть вот такой вертикали власти, когда один человек будет определять, как и с кем выстраивать отношения. Очень серьезные финансовые интересы есть у разных корпораций, надо понимать, что WADA давно превратился из маленькой лаборатории при спортивных федерациях, при олимпийском движении уже в самостоятельную, самодостаточную структуру, которая конкурирует с МОК, конкурирует на финансовые потоки, уже она превратилась из собаки, виляющей хвостом, в хвост, виляющий собакой, она хочет определять сама, где будет проводиться Олимпиада, кому продавать телеправа, какую страну приглашать и какую нет – это все тоже связано с финансовыми интересами. Бах и рад был бы закулисно договориться с Виталием Мутко, какую будут разыгрывать… Мы писали еще перед Олимпиадой в октябре-ноябре, когда нам стало известно, что есть некие закулисные договоренности, какой будет разыгрываться спектакль и как и в какой момент кого пригласят. Потом жизнь это опровергла, потому что невозможно все расписать наперед, многие вещи вылезли потом уже в октябре-ноябре-декабре и поменяли ситуацию. Поэтому сейчас самая главная наша задача, то, о чем наш зритель говорил – это помнить в первую очередь о будущем, помнить о детях. Я понимаю, что это все очень так пафосно и лживо, наверное, будет звучать, все эти слова о том, какой пример мы детям показываем, но по большому счету это в том числе для них существует, это в том числе для нашего будущего. Вы задаете вопрос, что будет через 4 года на Олимпиаде, через 8, а через 8, 12 и так далее будут выступать те самые детишки, которые в секцию ходят. Ему сейчас 10 лет, а он, может быть, уже в 14-15 будет на Олимпиаде кататься в фигурном катании. Юрий Коваленко: Кстати, наш телезритель задал такой еще тон, я хотел бы спросить. Он говорил, что он болеет за норвежцев, за немцев. Вообще космополитичность на Олимпиаде у нас в стране приветствуется, болеть за других каких-то спортсменов – это вообще честно? Ольга Арсланова: За спорт, за хороший спорт. Николай Яременко: Ну да, всегда принято считать, что это лукавый слог, когда говорят, что болеют за хороший спорт. Но посмотрите, ведь у трех российских спортсменов была армия болельщиков по всему миру вне зависимости от флага (одной уже нет как спортсменки) – это Елена Исинбаева, Мария Шарапова и Александр Овечкин. Это три человека, которые наднациональны. И это в хорошем смысле слова такая "мягкая сила", экспансия всего хорошего российского в мир. И здесь как раз вот та самая история, когда почему мы должны отказывать себе в тех самых эмоциях по отношению к спортсменам из других стран. Ольга Арсланова: Я помню, меня в свое время… Юрий Коваленко: "Наших нет, болеем за Усэйна Болта". Ольга Арсланова: …просто поражало, как за российских фигуристов болеют в частности азиатские болельщики: я знаю, японцы, корейцы очень любили, они даже приезжали на Чемпионат России посмотреть на российских фигуристов, совершенно ничего в этом не видели зазорного несмотря на то, что у них тоже были сильные представители. Японцы наших обожают. Николай Яременко: В Японии посмотрите, как на наших молоденьких хорошеньких гимнасток и фигуристок, там целая культура, посвященная вот этой теме. Ольга Арсланова: Послушаем Елену из Санкт-Петербурга. Добрый вечер. Зритель: Алло, здравствуйте. Меня зовут Елена. Я уже немолодая, я смотрю не первую Олимпиаду. Вот по поводу Ванкувера. Когда нашего спортсмена спросили в Ванкувере, что им больше всего нравится в Ванкувере, он сказал: "Мой флаг под сводами вашего стадиона". Поэтому мне вот сейчас… Да, они молодые, они карьеристы, но это не спортсмены моей страны, они ради себя выступают. Молодцы, прекрасно выступают, дай бог им всего хорошего, но у них нет гражданской позиции, и вот это меня как бы… Я старая, у меня такие взгляды. Юрий Коваленко: Спасибо. Николай Яременко: Не должно быть здесь гражданской позиции по одной простой причине. Те депутаты, политики, которые кричат, что надо было за своих заступиться и тех, кого они позвали, значит, самим не ехать… Мы не должны вводить для людей запрет на профессию, для людей это профессия. И причем если мы с вами в эфире сможем сидеть дай бог до 60, а кому повезет, и до 65, кому продлят пенсионный возраст, то у спортсменов этот пенсионный возраст наступает порой раньше 30 в некоторых видах спорта. Поэтому их спортивный век короток, неизвестно, что будет уже на следующей Олимпиаде. Поэтому взять и не поехать… Есть только одна спортсменка, не буду называть ее фамилию, потому что не хочу, чтобы нас таскали по судам, я знаю одну спортсменку из нашей нынешней сборной, которая согласилась за деньги не поехать, закулисно ходили и предлагали: "Получишь призовые, в сумме равные олимпийской призовой медали, но демонстративно откажись ехать". Вот один человек отказался, но, правда, не стал делать никаких громких заявлений на этот счет, он походу передумал. Но вот одну спортсменку я знаю. Ольга Арсланова: А, простите, кто предлагал? Николай Яременко: Решалы. Ольга Арсланова: Хорошо. Давайте закончим на этом. Юрий Коваленко: Оставим вопрос открытым. Ольга Арсланова: Николай Яременко, спортивный обозреватель и главный редактор газеты "Советский спорт" был у нас в гостях. Это была рубрика "Личное мнение", мы говорили о новостях Олимпийских игр. Николай Яременко: Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Юрий Коваленко: Спасибо.