Никита Кричевский: Главная проблема системы госуправления экономикой – это отсутствие социальных лифтов. Но не для людей, а для идей

Гости
Никита Кричевский
доктор экономических наук, профессор

Константин Чуриков: А вот нашему эксперту, нашему гостю Никите Кричевскому, конечно, мы сейчас будем задавать другие вопросы. Рубрика "Личное мнение". Доктор экономических наук, профессор в прямом эфире отвечает на ваши вопросы.

Тамара Шорникова: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Никита Александрович, добрый вечер.

Никита Кричевский: Здравствуйте, господа! Константин, а с какой целью вы интересуетесь, сколько будет стоить завести ребенка?

Константин Чуриков: Потому что…

Никита Кричевский: Мне кажется, детей заводят (если уместно это слово "заводят") не из-за того, что много денег завелось или, наоборот, потратили.

Константин Чуриков: Я полностью согласен с вашей философской сентенцией, но все-таки…

Никита Кричевский: Почему она философская? Она жизненная.

Константин Чуриков: Все-таки есть определенные траты. Каждый ребенок, каждый новорожденный – это энная сумма денег. И к этому надо быть готовыми. И нам интересно…

Никита Кричевский: Траты есть на все, не только на ребенка. На себя, например. Да даже взять физические кондиции. Ведь мы же живем – значит, дышим, значит, расходуем наши легкие.

Константин Чуриков: Потребляем кислород, которого все меньше и меньше.

Никита Кричевский: Опять же.

Тамара Шорникова: В этот раз решили посчитать эти конкретные траты.

Константин Чуриков: Тем более что холодных "Ромир" всех удивил тем, что якобы в среднем у россиян остается "на кармане", как сейчас говорят, больше 18 тысяч рублей на семью каждый месяц. Нам стало интересно, откуда такие цифры. Это я уже о другом – это я о реальных цифрах. Все любит счет. Нам ли вам это объяснять. Вот давайте посчитаем…

Никита Кричевский: Не все.

Константин Чуриков: Не все?

Никита Кричевский: Не все.

Константин Чуриков: Ну, мы об этом чуть позже, а все-таки сейчас к цифрам. Доля государства в экономике приблизилась к 50% – официальное заявление главы Минэкономразвития Максима Орешкина. Вот эти данные он представил на заседании Госсовета по конкуренции. На ваш взгляд, во-первых, у нас доля госсектора в экономике это 50%? И во-вторых, хорошо или плохо, что у нас так все больше и больше государства, что оно прирастает?

Никита Кричевский: У нас доля в экономике соответствует среднему показателю по Организации экономического сотрудничества и развития. Мы не ниже и не выше. Мы, что называется, в тренде. Причем ОЭСР – это организация, которая объединяет наиболее развитые в экономическом отношении страны. Что касается – хорошо это или плохо. Это, с одной стороны, хорошо, а с другой стороны, плохо, потому что все зависит от конкретной страны, все зависит от условий, в которых она находится, все зависит, в конце концов, от менталитета человека.

Ну вот, например, у нас очень большие траты на оборонно-промышленный комплекс. Это же объективный показатель. Это обусловлено огромностью нашей территории. Так почему это нужно ставить нам, например, в минус, да? С другой стороны, мы сегодня в такой ситуации, когда объективно доверять коммерческим банкам население готово все меньше и меньше. Оно доверяет больше банкам государственным, потому что оно знает, что за этими банками стоит правительство, стоит страна, стоит президент. Опять же не вижу в этом ничего плохого. И это не мы такие плохие, это учителя господина Орешкина в свое время сделали так, что через 25 лет после начала так называемых рыночных реформ оказалось, что государство у нас при всех его минусах является самым надежным партнером для всего населения.

Тамара Шорникова: Вот деньги на ВПК раздражают лишь в сравнении с теми же средствами, которые выделяются на здравоохранение и образование. Ведь в этой разнице многие видят минус, а не в том, что какие-то средства выделяются на то, чтобы наша страна стала более мощной. В этом плане, я думаю.

Никита Кричевский: Да. И что? Ну, пусть видят.

Константин Чуриков: Хорошо, этого не надо стесняться. Но…

Никита Кричевский: Нет, я не понимаю, подождите. ОПК – это не та история, которую мы видели в конце существования Советского Союза. И тогда выделялись деньги из казны, и они пропадали, они падали в прорву, в бездну. Сегодня ОПК – принципиально иная организация. Сегодня ОПК производит продукцию не только для внутреннего потребления, но и на экспорт. Это структура, это институция, которая дает работу сотням тысяч людей по всей стране. И в конце концов, благодаря этой структуре мы существуем как Российская Федерация до сих пор. Как можно сопоставлять одно с другим?

То, что выделяется мало денежных средств, скажем, на медицину – это отдельная история. Надо разбираться, почему у нас так плохо с медициной. И здесь у нас возникает очень много вопросов, например, к организации, к менеджменту в системе здравоохранения. Много вопросов возникает к системе закупок медицинского оборудования. Еще больше вопросов возникает в связи с неэффективностью трат, ну, например, на ремонт помещений в больницах или в поликлиниках – ремонт, который, как сегодня оказывается, в основном на бумаге, а не по факту. То есть стены как были, так и остались. У нас госпожа министр здравоохранения говорит о том, что все больше и больше мы экспортируем медицинских услуг, то есть к нам все больше и больше приезжает медицинских туристов для того, чтобы получать медицинские услуги внутри страны.

Константин Чуриков: Мы даже знаем – откуда.

Никита Кричевский: Мы даже знаем, что даже в лучших клиниках… ну, скажем, не в самых, но просто в очень и очень хороших столичных клиниках, извините, нет сидений на унитазах. Даже в очень и очень хороших клиниках. Это экзотика? Это воровство? Это очковтирательство? Что это?

Константин Чуриков: Отсюда делаем вывод: к нам приезжают лечиться все-таки не из Германии и не из Израиля, а, наверное, из других стран.

Никита Кричевский: Возможно.

Константин Чуриков: Так вот, все-таки по поводу доли государства в экономике. Учитывая посыл президента, когда он выступает перед собранием и перед всей страной, о необходимости рывка, о необходимости прорыва, возникает вопрос: а мы чем будем делать этот рывок? Мы будем делать его госэкономикой? Мы сможем? Государство потянет? Или все-таки нам нужно наращивать бизнес, долю бизнеса в экономике?

Никита Кричевский: И тем, и другим.

Константин Чуриков: А как это сделать? Вот как? Бизнес говорит: "Это государство должно". Государство: "Нет, это бизнес".

Никита Кричевский: Есть государство. Государство должно быть сильным. Есть бизнес. Бизнес должен быть честным. Вот и то, и другое. И есть еще та сентенция, о которой мы с вами говорили, Константин, много раз. Тамара у нас, извините, новичок.

Константин Чуриков: Пожалуйста, без этой темы!

Никита Кричевский: Но мы-то с вами воробьи стреляные. Мы знаем, что сегодня главная проблема нашей экономики и нашего общества – это отсутствие в стране социальной справедливости. А если говорить о главной проблеме системы государственного управления экономикой, то есть о том самом присутствии государства, то это полнейшее отсутствие социальных лифтов – но не людей, а идей. То есть идей множество. Вы каждый день видите специалистов, которые к вам приходят и говорят о том, как это должно быть. Есть Кричевский, который об этом не только говорит, но и пиши.

Константин Чуриков: Но и кричит иногда в эфире.

Никита Кричевский: И регулярно к вам приходит. Когда я разговариваю ну с очень высокопоставленным чиновником из кабинета министров, что называется, off the record, и говорю: "Ну, я же об этом говорил тогда, тогда, тогда, тогда", – он на меня смотрит с неподдельным интересом и говорит: "Я впервые об этом слышу". Речь шла о пенсионной системе. Говорит: "Я впервые об этом слышу". Я говорю: "Вы сходите на очередное совещание и расскажите об этом от себя, не от меня, а от себя. Вы будете самым умным в момент, в момент самым умным по пенсионной системе стране".

Константин Чуриков: Уважаемые зрители, редкая возможность и редкое удовольствие вам пообщаться с Никитой Кричевским в прямом эфире. Звоните: 8-800-222-00-14. Давайте двинемся к следующей теме…

Никита Кричевский: Константин, еще раз: нет лифтов для идей. Идей множество, идей полно. Эти идеи в лучшем случае, в лучшем случае высказываются здесь либо в социальных сетях, в худшем случае растворяются в табачном дыму на наших кухнях. Все, все.

Константин Чуриков: Хорошо.

Никита Кричевский: Они растворяются, они улетают в форточку.

Константин Чуриков: Но они куда-то еще все-таки прилетают. Во всяком случае то, что нам говорят зрители…

Никита Кричевский: На Запад, на Запад, на Запад.

Константин Чуриков: …о медицине, об экологии, о прочем-прочем-прочем… Ну, так совпадает. Может быть, это совпадение, скорее всего. Но тем не менее, когда мы вот слышали, как президент выступал с посланием Федеральному Собранию, вся первой часть этого послания – это ну просто то, что мы обсуждаем каждый день в эфире. Может быть, это такое общее место, и мы тоже об этом говорим, но во всяком случае…

Никита Кричевский: Так. И?

Константин Чуриков: Во всяком случае, эта повестка становится повесткой там. Или я неправ?

Никита Кричевский: Повторяю еще раз: идей для того, чтобы реализовать…

Константин Чуриков: Не проблемы, а идеи. Понятно.

Никита Кричевский: …то, о чем говорит президент, нет. То есть их полно, но наверху о них ничего не знают. Кто поставщик идей в Правительство, в Администрацию президента? Те институции, образовательные структуры, академические институты, которые многократно за последние 25 лет обанкротились. И они по-прежнему у руля экономической власти в стране! Вот кто главные олигархи сегодня.

Константин Чуриков: Я не буду называть, просить вас назвать весь этот список…

Никита Кричевский: Почему? А когда нам говорят о том, что… Приходит либерал и говорит: "Вы знаете, вот нас уже нет с 90-х годов уже 20 лет, а вы все нас обвиняете". Ребятки, вы все во власти – как были, так и остались. Причем не в виде персоналий, которые мы видим по телевизору, а в виде тех, кто поставляет идеи.

Только один пример, Константин, только один – и бежим дальше. Цифровая экономика. Ну сколько мы смеялись по этой госпрограмме! Ну это же стыдно! Мало того, что это первейшая обязанность органов власти. В конце концов, мы за это платим налоги, чтобы они это делали, потому что это означает идти в ногу со временем. Мало того, на этой неделе прошло сообщение, что на реализацию этой программы было выделено 3 миллиарда рублей. То, что люди должны делать за свою зарплату, мы будем оплачивать из казны, из бюджета. Эти деньги будут, я вас уверяю, по большей части присвоены. Заметьте – я не сказал "разворованы".

Константин Чуриков: Вы очень дипломатичны сегодня. Никита Александрович, давайте обратимся к докладу Аналитического центра при Правительстве об экономическом положении России на фоне других 175 государств. Основные выводы. Ну, первый и очевидный: "За 25 лет Россия, – я прямо цитирую сейчас "Независимую газету", – так и не смогла достичь уровня жизни развитых государств". С учетом ВВП по паритету покупательной способности на душу населения Россия оказалась в одной группе, в одной компании с Экваториальной Гвинеей, Румынией и другими странами.

Здесь также сообщается, что раньше мы были в клубе более сильных стран, теперь – в клубе более слабых стран вот по этому показателю. За период с 92-го по 2016 год мировой ВВП вот по этому же параметру, рассчитанный в ценах 2011 года, вырос примерно на 70% – с 9 до 15 тысяч интернациональных долларов. В России…

Никита Кричевский: Вывод?

Константин Чуриков: В России…

Никита Кричевский: Вывод?

Константин Чуриков: В России этот ВВП вырос в 1,5 раза – с 16 до 24 интернациональных долларов. Так вывод мы вас попросим сделать.

Никита Кричевский: Не надо, не надо!

Константин Чуриков: Мы в этом ничего не поняли.

Никита Кричевский: Вы с какой целью заняли наше время?

Константин Чуриков: Мы заняли наше время с той целью, чтобы понять – мы стали хуже жить с 92-го года или лучше?

Никита Кричевский: Во-первых, еще раз, пожалуйста, прочтите, чьи это выкладки.

Константин Чуриков: Аналитический центр при Правительстве россии.

Никита Кричевский: То есть они признаются в том, что их деятельность за прошедшие как минимум шесть лет была неэффективной? То есть они в полном составе должны подать в отставку? Я правильно понимаю?

Дальше. Вопрос был риторический, Константин, хотя знак вопроса в конце стоял. Дальше. Мы с вами много раз говорили в этой студии о том, что рост должен быть не экономическим, а инклюзивным – то есть когда рост, то есть прилив поднимает не только яхты, но и лодки.

Константин Чуриков: Вот!

Никита Кричевский: У нас же было как? Яхты поднялись на недосягаемую высоту. Нам сейчас говорят: "Не надо раскачивать яхты, господа!" А лодки – мало того что остались в большинстве своем на прежнем уровне, так многие дали течь.

Константин Чуриков: И нам еще говорят: "Мы с вами в одной лодке". А должны сказать: "Мы с вами в одной яхте".

Никита Кричевский: Мы с вами в одном водоеме, ребята, но это не значит, что мы в одинаковых судах – или в яхтах, или в лодках.

Тамара Шорникова: В плавсредствах.

Никита Кричевский: Что есть инклюзивный рост? Это когда плодами развития экономики пользуется все общество, а не только те, кто сидят в яхтах. У нас получается ровно наоборот – у нас яхта становится с каждым разом все длиннее и больше и по водоизмещению объемнее. А что касается лодок – в лучшем случае как были, так и остались, а в худшем случае…

Сколько вы планируете на рождение ребенка? И не забудьте SMS отправить, у нас тяжело болеет дите. Понимаете? Вот что было, то и осталось. Что было, то и осталось. В то же время что есть инклюзивный рост? Инклюзивный рост – это не только повышение заработной платы, а это, например, рост количества медицинских работников, это повышение показателей автомобильных дорог, обеспеченности автомобильными дорогами. Это не рубли с долларами, это конкретный километр твердого асфальтового покрытия. Нам все время говорят: "Мы на это планируем выделить столько-то миллиардов рублей". Да мы счастливы!

Константин Чуриков: Да, нам все время вот эти цифры называют, будто мы поняли…

Никита Кричевский: Вы скажите, сколько вешать в граммах.

Константин Чуриков: И как это будет сделано.

Никита Кричевский: В граммах, в километрах, в метрах, в тоннах. Вот нам это что будет? Вот сколько будет детей в младшей школе на одного учителя? Вот 20, 30, 10, 50? Или, может быть, что-то будет иначе? В конце концов, с поликлиниками и с больницами что будет? Какая будет ситуация? Кто будет в них работать через какое-то время? И я уже сейчас скажу вообще крамольную вещь. Ну ведь мы же вступаем в цифровую эпоху, а социальное обеспечение в цифровую эпоху вам видится каким, господа? Может быть, Пенсионный фонд России будет принимать взносы в криптовалютах?

Тамара Шорникова: Ну, пока только Минпромторг собирается или Минстрой собирается провести Интернет в туалеты. Видимо, первые шаги цифровой экономики.

Константин Чуриков: Кстати, о цифровой экономике. Вы, может быть, как раз в этот момент ехали. Мы сегодня проводили опрос, обсуждали такую насущную тему туалетизации страны. 45% нашей аудитории сказали, что у них туалет дома, а 55% процентов сказали, что у них туалет на улице до сих пор.

Никита Кричевский: И?

Константин Чуриков: Время заниматься цифровой экономикой.

Никита Кричевский: В Москве – да. В крупных городах-миллионниках – да. В 30–50 километрах от Москвы – то ли да, то ли нет, потому что значительная часть населения ездят в крупные города на заработки. Что касается 300–500 километров от Москвы – однозначно нет, потому что к роботу, который будет являть собой инспектора-цифровика, тут же подойдут ушлые молодые ребятки и оценят, сколько там меди, сколько там никеля, а сколько других ценных цветных металлов.

Константин Чуриков: И мы вспомним рассказ Чехова "Злоумышленник", да?

Тамара Шорникова: Давайте послушаем телезрителя, к нам дозвонился Евгений из Казани. Евгений, слушаем вас.

Зритель: Добрый вечер.

Тамара Шорникова: Добрый.

Константин Чуриков: Добрый.

Зритель: Вопрос такой. Как бы его сформулировать? Мы не можем использовать почему-то чужой опыт достаточно богатый, но пытаемся найти какие-то свои пути так называемые, русский путь так называемый.

Никита Кричевский: Да.

Зритель: Хотелось бы узнать – по медицине, по школьной реформе и прочем почему мы не идем, ну, хотя бы в одном строю со всем миром? Вот такой вот вопрос.

Никита Кричевский: Отличный вопрос. Спасибо вам большое за вопрос.

Тамара Шорникова: Спасибо.

Никита Кричевский: Константин, обратите внимание – мне кажется, это был подставной звонок, потому что вы сейчас плавно перейдете к третьей части нашей беседы.

Константин Чуриков: У нас таких не бывает. Неправда, неправда!

Никита Кричевский: Переходите. А что касается…

Константин Чуриков: Подставной звонок?

Никита Кричевский: Я сейчас можно серьезно отвечу?

Константин Чуриков: Пожалуйста.

Никита Кричевский: Спасибо. Что касается вопроса о том, почему нам нужно изобретать свой особенный путь. Потому что мы и есть особенные. Каждая страна уникальна. Если не брать Европу во внимание, где одну страну или две, а то и три страны можно проехать на автомобиле за день, причем за световой день, то, говоря о России, мы должны с вами на секундочку помнить о том, что мы живем в семи, а то и восьми часовых поясах, мы обладаем всей таблицей Менделеева. У нас свой особый менталитет. Мы принадлежим острову Россия. Мы и не Восток, и не Запад. И у нас не может по определению быть, например, строго китайского или строго европейского пути.

У нас свой путь, причем, Евгений, в текущий исторический момент времени. Не вообще, абстрактно, а сегодня, здесь и сейчас.

Почему я всю дорогу вам говорю о социальной справедливости? Потому что это тот клапан, открыв который, мы освободим энергию, как говорил Ленин, масс. Энергия масс. Люди поймут, что им доверяют. Люди поймут, что с ними разговаривают. Люди поймут, что мы все действительно не в яхте, но в лодке. И тогда, я вас уверяю… Как было в первый год президентства Путина? Экономический рост составил 10% в год. Тогда еще не было взлета цен на нефть.

Константин Чуриков: А как так получилось, кстати?

Никита Кричевский: Потому что люди поверили власти. Потому что мы нация молодая, мы молодой этнос. Мы доверчивы, но мы очень взбалмошные и агрессивные, когда нас обманывают. И вот этот вывод почему-то многие во власти сегодня преступно забыли. Мы готовы в момент сконцентрироваться, сосредоточиться и показать на улице или в виде, например, итальянской забастовки, что мы не согласны с тем курсом, который сегодня проводится. А сегодня для того, чтобы выплеснуть свою отрицательную энергию, есть множество иных путей – например, социальные сети.

Константин Чуриков: Социальные сети.

Тамара Шорникова: Пока есть.

Константин Чуриков: Есть еще институт, как выборы. Кстати, вы говорите о недоверии к власти. Почти 77% россиян проголосовали за Владимира Путина.

Никита Кричевский: Недоверие к власти и доверие к первому лицу государства – это разные вещи. Власти мы, безусловно, не доверяем. При этом мы доверяем – и оправданно, обоснованно, на мой взгляд, – первому лицу, президенту. Я сам голосовал за президента Путина.

Константин Чуриков: А это может так расходиться?

Никита Кричевский: Да, да.

Константин Чуриков: Вот первое лицо и власть – это разные вещи?

Никита Кричевский: Да. У нас за все тысячи лет в истории России было именно так. А знаете почему? А потому, что правовой системы у нас как не было, так и нет. Мы как жили тысячу лет по понятиям, так и живем. Вот как был прецедент в Киевской Руси, когда мы сделали "Русскую правду", точнее, наши предки, и какое-то время по ней жили. Как только Киевская Русь распалась до начала монголо-татарского так называемого ига, мы жили каждый со своим уставом. Территория была общая, язык был общий, культура была одна и та же, а уставы у всех разные. Пришли монголы и навели более или менее какой-то, но не законодательный, а нормативный порядок… понятийный порядок, понятийный, то есть по понятиям.

Константин Чуриков: Это нам очень близко.

Никита Кричевский: Эта понятийная история продолжается у нас уже тысячу лет. И тот, кто возглавит высшую судебную инстанцию после назначения нового кабинета министров, если он эту тенденцию, тысячелетнюю тенденцию сможет переломить, он сделает самый выдающийся шаг в своей жизни, и он войдет в историю, я вас уверяю.

Тамара Шорникова: А есть прогнозы по персоналиям? Сейчас очень модно гадать на новое Правительство.

Никита Кричевский: У нас другой вопрос на повестке.

Константин Чуриков: У нас другой вопрос на повестке. Кстати, о ваших любимых либералах. Эксперты Центра стратегических разработок (центра Кудрина) назвали способ ускорить ВВП без инвестиций в 40 триллионов рублей.

Никита Кричевский: Вот!

Константин Чуриков: Я прямо процитирую (это "РБК", коллеги передают): "Чтобы ускорить рост экономики до темпов выше среднемировых, нужно добавить в нее почти 5 миллионов занятых и 40 триллионов рублей дополнительных инвестиций за шесть лет – или увеличить производительность, пишут Алексей Кудрин и эксперты ЦСР".

Ну, смотрите. Реально ли сейчас, вообще сегодня говорить о том, что мы просто увеличим производительность труда…

Никита Кричевский: Нет, там не о производительности труда разговор. Прочтите повнимательнее.

Константин Чуриков: Добавить 5 миллионов занятых?

Никита Кричевский: Нет-нет-нет!

Константин Чуриков: 40 триллионов рублей? Что?

Никита Кричевский: Производительность чего?

Константин Чуриков: Производительность – тут просто написано.

Никита Кричевский: Речь идет о производительности не труда, но факторов производства.

Константин Чуриков: Да, совокупная факторная производительность, которая учитывает…

Никита Кричевский: Дорогой мой, кто здесь ведущий?

Константин Чуриков: Нет, секундочку. Вы – эксперт. Вы нам, пожалуйста, расшифруйте.

Никита Кричевский: Я вас поправляю, наставляю.

Константин Чуриков: Нет, у ведущего… Нет, пожалуйста, наставляйте. У ведущего может быть непонимание. Мы профессиональные дилетанты. У нас с вами разные профессии. Так вот, что имеется в виду? Что за совокупная факторная производительность? И может ли она без каких-то денег нам помочь?

Никита Кричевский: Знаете, что я вам скажу? Меня, конечно, очень порадовало вот это сегодняшнее известие. Как вы поняли, я с ним тоже знаком. Вы знаете – почему? Потому что ребята наконец-то начали читать книжки – вот те, которые работают с Кудриным, которые в его окружении Кудрин – нет. У него слишком много задач и проблем, чтобы еще посвящать свои драгоценные часы чтению каких-то фолиантов, простите. Фу! Фу! Для этого есть окружение, челядь. "Пусть она прочитает и мне все расскажет".

Вот совокупная производительность факторов – это что? Есть устойчивая категория в экономической теории, а именно – факторы производства, совокупные факторы производства. Это земля, ресурсы, капитал финансовый и интеллектуальный. Это, в конце концов, труд. Ну и тут же технологии, потому что технологии сегодня имеют все большее и большее значение. Тот, кто владеет технологиями, тот владеет и секретом экономического роста. По крайней мере, так считается.

И вот ребята говорят: "Если повысить производительность факторов производства, то есть в совокупности ресурсов, финансового и нефинансового капитала, труда, технологий, то мы выйдем на прекрасные темпы экономического роста". Сразу первое: а почему мы снова говорим об экономическом росте? Мы же с вами говорили: за прошлый год экономический рост составил 1,5%. В то же время поступления налогов в бюджет выросли сразу на 20%. На двадцать! Рост – на полтора, налогов – на двадцать. А взносов в пенсионную систему и прочие социальные фонды – почти на 10%. А экономика – на полтора. Нет корреляции! Представляете, нет! И нам все равно начинают рассказывать о том, что "вот мы сейчас, если вот здесь вот подкрутим, производительность увеличим" и так далее.

Но ребята не знают о том, что мало того, что это проблема исследуется 50 лет, так нет никакой жесткой корреляции с производительностью факторов производства с экономическим ростом. Если применять, Алексей Леонидович, бухгалтерский подход к этой проблеме, то получится, что в экономическом росте США за последние, скажем, 50–100 лет совокупные факторы производства, точнее, рост их производительности дали бы 80% экономического роста. Если брать Германию и Италию – 40–50%. Если брать Сингапур – 3% всего. Выходит – опять корреляции нет!

И потом, до сих пор идут споры: к чему отнести, например, компетенции, к чему отнести результаты вложений, извините, в человеческий капитал, то есть в людей? Куда? Тоже нет ответа. Но нам при этом говорят – зато как умно и красиво! – "Совокупные факторы производства, ребята, вот что нас сегодня спасет".

Константин Чуриков: Звучит умно!

Никита Кричевский: Да. Но при этом это путь, по которому сегодня ну разве что пишут авторефераты, рефераты, курсовики, я не знаю, что еще там…

Константин Чуриков: Курсовики. То есть это…

Никита Кричевский: Коллоквиумы организуют и так далее. Ну, это где-то второй-третий курс экономических факультетов. Все. Все! Потому что экономисты – вот те, которые окружают господин Кудрина, включая господина Кудрина, да простят меня эти уважаемые люди, – это маленькие ребятки, которые приходят утром в песочницу, играются там целый день, потом мама им говорит: "Леша, домой, ужин на столе!" Они собирают игрушки и уходят. А мы живем! Вы представляете? А мы-то продолжаем жить! А они с утра приходят и говорят: "Ну, вы чего? Мы же вам вчера здесь понастроили, формочек всяких оставили. Все нормально". А оказывается, что песочница и реальная жизнь – это две большие разницы.

Константин Чуриков: Реальная жизнь и реальные голоса зрителей. Вячеслав, Краснодарский край. Добрый вечер, Вячеслав.

Зритель: Добрый вечер.

Константин Чуриков: Говорите погромче, пожалуйста.

Зритель: Я хочу передать привет Никите Кричевскому. Меня слышно?

Константин Чуриков: И заказать для него песню?

Никита Кричевский: "Владимирский централ".

Константин Чуриков: Слушаем вас, да.

Зритель: Я занимаюсь разработками очень давно. У меня лет 50. 50 лет – нормальный срок? Нормальный. 25 – нормальный. 10 – совсем хорошо. Вплоть до того, что можно Америку растоптать. Ну, одному тяжело топтать американцев. Суть такая. Вода замерзает – знаете, да? – выделяет тепло. Я инженер. Этим теплом дома можно топить везде, на Севере, везде. Технология есть. Заказывайте, можем выслать. Или разбазарим по всему миру. Не хочется страну терять. В Европу не поеду, английский знаю. Ждем или будем воевать.

Никита Кричевский: Нет, воевать мы не будем. А этот крик души в продолжение высказанного тезиса о том, что у нас констатируется полнейшее отсутствие социальных лифтов не для людей, а для идей, для идей. Кстати, я почему принес вот эту книгу?

Константин Чуриков: Да, кстати, я обратил внимание. Фолиант.

Никита Кричевский: Это не фолиант, а это моя книга, которая вышла четыре года назад. Вот в ней про совокупные факторы производства написано весьма и весьма подробно. Я вам больше скажу: я эту книгу лично четыре года назад вручил первому вице-премьеру Игорю Шувалову. Вот лично…

Константин Чуриков: Давайте сейчас ее покажем. Вот камера схватила…

Никита Кричевский: Не надо показывать! Это будет реклама.

Константин Чуриков: Да уже показываем.

Никита Кричевский: Не надо, не надо, не надо. Так я к чему? Я к тому, что я ему лично вот так сказал: "Игорь Иванович, только не потеряйте". Он говорит: "Никита Александрович, ну вы что? Я сейчас в самолете полечу, пролистаю". Пролистал. Что-нибудь взял? Возможно, взял. Может быть, он сегодня смотрит на то, что пишет бизнес-агентство по поводу совокупных факторов производства (там же это все описано) и говорит: "Ну, это мы все знаем, ребята. Ну придумайте что-нибудь другое".

А чего-нибудь другое – это социальная справедливость. Это создание максимально возможных условий для самореализации, для реализации любого гражданина России, это свободный доступ к образованию и здравоохранению. Это первая часть. Вторая часть: это эффективное, продуктивное, справедливое перераспределение национального дохода и национального богатства. Это вторая часть. В том числе мы говорим о прогрессивном подоходном налоге в интересах большинства. И наконец, третья часть: создание максимально выгодных условий для каждого по части социальной кооперации.

То есть, когда мы с вами втроем либо захотим некоммерчески взаимодействовать (например, стать волонтерами или оказывать другую посильную помощь нуждающимся – это некоммерческая часть), либо захотим создать малое предприятие, ООО, так вот, чтобы у нас все было хорошо, государство должно сделать максимум того, что от него зависит. Мак-си-мум. Но у нас пока идут разговоры… С чего мы начали? С того, что: "Доля государства в экономике!.." И что? И что? Нам преподносят это так, как будто вот если мы сейчас снизим долю государства, то мы сразу побежим вперед семимильными шагами.

Для наших зрителей. Господа хорошие, есть два критерия определения предприятия как малого. Первый критерий – это численность работников до 100 человек. И второй критерий – это оборот, то есть валовая выручка, валовый доход предприятия. Ну, неважно, 60 миллионов рублей или сколько-то, непринципиально. В Америке до 500 человек – это малое предприятие. Естественно, там доля малого бизнеса в ВВП значительно выше. Что нам надо сделать?

Константин Чуриков: Перестать быть лилипутом и стать Гулливером.

Никита Кричевский: Нет! Господин Орешкин, вносите предложение о том, что в этот закон надо внести изменения, по которым доля… не доля, а максимальная численность работников малого предприятия будет не 100 человек, а 250. У вас моментально доля малого бизнеса в ВВП вырастет до 40%! И вы с утра проснетесь и скажете: "Ну вот можем? Можем, если захотим. Можем!"

Тамара Шорникова: Обратились к телезрителям, в том числе и к министру экономики. Давайте послушаем собственно людей, которые звонят нам из разных регионов.

Никита Кричевский: При этом министр экономики, скорее всего, у нас войдет в новый состав Правительства.

Константин Чуриков: Даже так?

Никита Кричевский: Да.

Константин Чуриков: Ну, он недавно работает. Может быть, еще не все показал?

Никита Кричевский: Министр финансов, скорее всего, будет тем же.

Константин Чуриков: Вот какие инсайды по ходу пьесы.

Тамара Шорникова: Раскрываем интриги в прямом эфире.

Константин Чуриков: Давайте послушаем Виталия…

Никита Кричевский: Я не утверждаю, я предполагаю.

Константин Чуриков: Понятно. Виталий из Барнаула. Добрый вечер.

Зритель: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Зритель: У меня очень короткий вопрос профессору. Вас беспокоит из Барнаула пенсионер 76 лет, производственник бывший. Есть ли смысл сегодня говорить о росте экономики в России при существующей политической системе, при существующем правительстве?

Никита Кричевский: Так политическая система или правительство? Ну хорошо. Все-все-все! Понял-понял!

Зритель: Политическую систему формирует правительство.

Никита Кричевский: Нет. Нет!

Константин Чуриков: Спасибо, Виталий.

Тамара Шорникова: Спасибо.

Никита Кричевский: У нас источник власти – наш многонациональный российский народ.

Константин Чуриков: И не будем смеяться. Серьезно.

Никита Кричевский: Да. Это, между прочим, строка из Конституции, дорогие мои. По поводу политической системы. В мире неоднократно проводились исследования по поводу того, насколько экономический рост зависит, например, от того, президентская или парламентская республика. За три десятилетия оказалось: 52% стран с устойчивым экономическим ростом – это парламентские республики, 48% – президентские. Самый явный в этом плане пример – это не мы, это Китай. Это явно авторитарная система управления, которая на протяжении многих лет показывает сумасшедшие темпы экономического роста, естественно, по нынешним временам.

Что касается правительства. Уильям Боинг, основатель компании Boeing, говорил: "Заводы закрывают не из-за плохих рабочих, а из-за глупых менеджеров". В переводе на русский: мы живем так весело и так задорно не потому, что мы плохие, а потому что у нас правительство веселое.

Константин Чуриков: Говорят: "Народ имеет то правительство, которое он заслуживает".

Никита Кричевский: Я не знаю, кто это говорил. Я верю в данном случае основателю крупнейшей авиастроительной компании мира Boeing, который, повторю еще раз, сказал, что "заводы закрывают не из-за плохих рабочих, а из-за глупых менеджеров". То есть предприятие терпит крах не из-за того, что у людей производительность труда низкая, а из-за того, что те, кто поставлен ими управлять, исполняет свои обязанности неэффективно.

Константин Чуриков: Еще один зритель хочет вам задать вопрос или высказать свое мнение – это Владимир из Магнитогорска. Здравствуйте, Владимир.

Зритель: Алло. Добрый день.

Константин Чуриков: Добрый.

Зритель: Мне хотелось Никите задать вопрос следующий. Я вот сам предприниматель. У меня очень много знакомых, друзей – предприниматели. И почему-то на сегодняшний день вот они, я и многие-многие другие, из других регионов не видят дальнейшего развития в своей сфере, каждый в своих отраслях, в предпринимательском сообществе. Вопрос. Есть Москва, есть Питер, есть еще какой-то регион. А все остальные – Челябинск, Иркутск, Новосибирск? Ну, я со многими предпринимателями разговариваю. Они не верят, что кто-то вообще выживет. Кто-то закрывается…

Никита Кричевский: Так, так, так! И?

Зритель: И конца и края этому никто не видит. И у всех идет упадок.

Никита Кричевский: И?

Константин Чуриков: Ну, все вокруг Москвы. Люди хотят в регионах работать.

Никита Кричевский: Не надо перебивать нашего зрителя!

Константин Чуриков: Хорошо. Пожалуйста, пожалуйста.

Никита Кричевский: И?

Зритель: Ответьте мне на вопрос: а что должно произойти, чтобы те люди, которые неоднократно верили в это, в очередной раз поверили?

Константин Чуриков: И не ошиблись.

Зритель: Совершенно верно. Ну нет уже доверия! То есть предприниматели, которые с конца 80-х годов, 90-е годы прошли, которые прошли все, по пять проверок налоговых и так далее, – у них опускаются руки.

Никита Кричевский: Вы знаете, у меня есть ответ на этот вопрос, но он хулиганский.

Константин Чуриков: Ну, давайте.

Никита Кричевский: У Лукашенко спросили, сколько лет ему нужно для того, чтобы навести порядок на Украине. Он говорит: "Каких лет? Три дня!"

Константин Чуриков: В Беларуси, я надеюсь?

Никита Кричевский: На Украине.

Константин Чуриков: А, на Украине?

Никита Кричевский: Говорят: "Вот если вы станете президентом Украины, сколько вам лет нужно для того, чтобы навести порядок?" Он говорит: "Каких лет? Три дня! В первый день решить вопрос с депутатами Рады, а во второй – с теми, кто за них вступится, придет к ним, скажем, на выручку. На третий день все будет работать очень хорошо". Говоря о нашей стране, в первый день отстранить от своих обязанностей, от своих должностей тех, кто имеет малейшее подозрение в коррупции и неэффективности управления, а на второй день вычистить ряды тех, кто придет за них заступаться.

Как говорил в свое время Ли Куан Ю, кстати говоря, нашему президенту, он говорит: "Вам для того, чтобы начать развиваться, нужно кого-то из окружения ликвидировать просто, и все. Не в буквальном смысле, а просто отодвинуть". На что был ответ… Ну, опять же это не быль, а это такая история.

Константин Чуриков: Информация ходит.

Никита Кричевский: Да, история такая из цикла "байки". На что был ответ: "Ну, мы уже по этому пути пойти не можем, потому что Ли Куан Ю уже это место занял". То есть байка байкой, в сказке ложь, но в ней намек. Смысл в том, что а если нам все-таки пойти пути Ли Куан Ю и Александра Лукашенко, чтобы вот этот предприниматель из Магнитогорска через, скажем, полгода позвонил и сказал: "Вы знаете, а дышать-то легче".

Константин Чуриков: "И даже в первые три дня уже это почувствовал".

Тамара Шорникова: Да-да-да.

Константин Чуриков: Спасибо. У нас в студии был Никита Кричевский – доктор экономических наук, профессор. Это была рубрика "Личное мнение". А уже через несколько минут узнаем цену демографии – во сколько россиянам обходится рождение ребенка, какие траты предстоят. Звоните.

Тамара Шорникова: Посчитаем.

Константин Чуриков: Спасибо.