Ольга Арсланова: Ну что даже, время нашей постоянной рубрики – рубрики "Профессии". И сегодня расскажем о профессии клоуна. В гостях у нас клоун Владимир Дерябкин. Здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте. Владимир Дерябкин: Здрасте, здрасте. Ольга Арсланова: Это вы еще и на ударных играете, да? Владимир Дерябкин: Господи, это я? Ольга Арсланова: Да. Владимир Дерябкин: Я только что смотрел – тут была другая картинка. А сейчас… Виталий Млечин: А у нас меняется. Владимир Дерябкин: Сам себя испугался! Ольга Арсланова: Слушайте, а давайте еще одну картинку посмотрим. У нас есть сюжет о вас и о вашей профессии. Вот посмотрим, а потом обсудим. Виталий Млечин: Вдруг узнаете о себе что-то новое. Владимир Дерябкин: Может быть. Давайте, включайте быстрее! СЮЖЕТ Ольга Арсланова: И информация для размышления. Профессия – комический актер. Зарплата – от 25 тысяч до 100 тысяч рублей. Где обучиться – театральное или цирковое училище. А отрасль применения – цирк, театр, корпоративные праздники. Собственно главное, что нужно еще понять: а уметь-то что нужно? Мы понимаем, что вы и музыкант, и пластика, да? И что еще? Вокал? То есть получается, что… Владимир Дерябкин: Без бокала нет вокала. Ольга Арсланова: …да, что в вашей профессии нужно уметь не только смешить, далеко не только смешить? Владимир Дерябкин: Ну конечно. Нужно уметь удивлять просто. Удивлять. А дальше прилипают какие-то смешные штучки, какие-то смешные… Когда человек удивляется, у него все равно появляется эмоция. И он может… Улыбка рядышком находится. "Ой! Ой! Ай!" Понимаете? Ольга Арсланова: Ну, это кажется праздником. Но для вас это, в общем-то, каждодневный практически труд, да? Владимир Дерябкин: Ну, практически да, естественно. Ольга Арсланова: А если нет настроения? Если плохое самочувствие? Если не хочется удивлять? Ну, мы все люди. Иногда бывает так, что вот какой-то другой настрой. Владимир Дерябкин: В тот момент, когда ты находишься и на тебя смотрят зрители, это чувство как-то куда-то девается, само по себе куда-то – раз! – и улетучивается. А потом оно… Во время представления главное – начать, и всё. А там уже пошло. Чувство может прийти потом, после, с усталостью, когда уже прошло выступление. Раз! – и опять какое-то чувство, если что-то беспокоит. А если нет, то люди забрали это чувство с собой, унесли его и развеяли где-то, потому что они ушли довольные и радостные. Я поделился с ними своими… может быть, даже своей какой-то грустью, которая… Она невидимая, она же… Виталий Млечин: Ну смотрите, одна из самых, наверное, известных цитат Юрия Никулина: "Комедия – это очень серьезное дело". Но согласитесь, это все-таки тяжелый труд – то, чем вы занимаетесь. Владимир Дерябкин: Нет, ну безусловно, это работа, это профессия. И в этой профессии надо, как и в любой, быть профессионалом. Вот кто лучше – у того и лучше. У кого лучше гайки получаются – лучше и закручиваются. Вообще у них – раз! – и сама – оп! Вот это класс! Виталий Млечин: А какие критерии? Ольга Арсланова: Да, вот тут как определить, у кого лучше? Над кем больше смеются? Владимир Дерябкин: В плане клоунады? Ольга Арсланова: Да. Владимир Дерябкин: Ну, как определить можно? Вы пришли, вам понравилось – и всё. Как определить? Ведь цирк – искусство визуальное, поэтому нужно посмотреть живьем. Я вам скажу, что представление от представления, одно от другого очень отличается. Допустим, если три спектакля – утром, днем и вечером, то это абсолютно разный зритель на всех трех спектаклях. В 11 это все, кто спит еще. На дневном спектакле уже проснулись, детей куча. А вечером приходят… Ольга Арсланова: А вечером взрослые приходят. Владимир Дерябкин: Да, уже публика взрослая. Пришли пары, семьи такие, красиво оделись, именно пришли в цирк. Естественно, и реагаж на каждое представление совершенно разный. Виталий Млечин: А вы вообще следите за реакцией зрителя? Это для вас важно? Владимир Дерябкин: Ничего себе! Как это? Ну конечно! Ольга Арсланова: Это самое главное. Владимир Дерябкин: Это как вы за рейтингом следите, так и я слежу. Это мой рейтинг. А как же? Виталий Млечин: Ну смотрите, если вот какая-то шутка у вас не пошла, вот вы видите, что не реагируют, например, то как быть? У вас сбивается настрой ваш тоже? Я это имею в виду. Владимир Дерябкин: Нет. Ну, что значит… Шутка, где-то она – раз! – родилась по пути. Или совершенно случайно зритель засмеялся. Запомнить – главное. Потому что не всегда запомнишь, что ты сделал. Вот было: "Ха!" А что? Забегаешь за кулисы: "Что я сейчас сделал? Никто не видел?" А все так же смотрели, посмеялись – и даже никто не подумал, что это было что-то новое. То есть тяжело выйти оттуда с вот этой… "А! Вот это надо, вот это поймал". Это все рождается по-разному и запоминается… Ольга Арсланова: Вы просто говорите о шутках, а я вспомнила свой печальный опыт, когда мы играли студенческий КВН. И нам казалось, что мы придумываем такие гениальные шутки! Мы сами над ними так хохотали! Владимир Дерябкин: Вот! Да. Ольга Арсланова: И вот ты выходишь в зал, сам уже еле сдерживаешься, потому что самому же нельзя хохотать. И вот ты шутишь – и гробовая тишина! Владимир Дерябкин: А люди сидят, как… Ольга Арсланова: То есть самые гениальные шутки у нас почему-то не проходили. Вопрос следующий… Владимир Дерябкин: А потому что не все смешно. Вот мы можем здесь с вами насмешиться, а зрительный зал… Ольга Арсланова: Вот. У вас бывают такие обидные ситуации, когда вам ну очень нравится какая-то антреприза, вам очень нравится какой-то момент, вам кажется, что сейчас вот гениально было, а люди как-то не готовы, что ли? Владимир Дерябкин: Нет, я так не делаю, у меня таких нет… Ольга Арсланова: Хорошо. Ну вот, видите, потому что вы профессионал, в отличие от нас. Владимир Дерябкин: Я только аккуратненько, методом тыка. Чуть-чуть – раз! – попробовал. "О! Ага… Ну-ка, ну-ка. А ну-ка посильнее… Ага, идет". Вот сейчас недавно у меня буквально на представлении родилась такая… Знаете, когда на пианино так играют – съезжают и типа падают как бы. Я то же самое сделал на барабане – та-да, та-да, та-да… б-р-р! – и упал с них. Зритель засмеялся. Но в темп идет следующая шутка, где я стучу палочкой – и она улетает, как бы вываливаясь из рук. И вот эти две шутки, когда они вместе стали рядом – одна вроде прошла, а вот вторая, где палочка… Ольга Арсланова: Затерялась. Владимир Дерябкин: Уже не так прошла. То есть пересолил. Ольга Арсланова: Чересчур тоже нельзя, да-да. Владимир Дерябкин: Пересолил! Значит, одну – раз! – и оставили только палочку. Вот такая работа. Она методом тыка. Ольга Арсланова: Методом щупа, да? Или как? Владимир Дерябкин: Конечно. Ольга Арсланова: В сюжете мы узнали, что… Я просто в цирке давно не была. Но оказывается – он же теперь интерактивный, как все у нас, да? То есть вы аудиторию привлекаете? Владимир Дерябкин: Ну, естественно. Ольга Арсланова: Вы не чувствуете какой-то зажатости? Мне кажется, это очень сложно. Многие люди, когда сидят в этой толпе, им весело и они открыты… Владимир Дерябкин: А потом стесняются. Ольга Арсланова: А когда к ним подходишь, он: "Не-не-не! Только не я! Вот его". Владимир Дерябкин: Ну, есть. Совершенно верно, точно. Есть. Ольга Арсланова: И это в основном взрослые, да? Владимир Дерябкин: Конечно, конечно, есть. Ольга Арсланова: Взрослым тяжелее всего наверняка. Владимир Дерябкин: Ведь, я вам скажу, в зрительном зале видно людей, которые сидят в зрительном зале. Мне их видно, каждого. Я же не первый день выхожу, подхожу и говорю: "Идем со мной". Или как я ему говорю, что я говорю. Это ведь секреты маленькие, которые практически я никому не рассказываю. Я, конечно, вам расскажу потихоньку. Только не слушать! Негромко. Виталий Млечин: Потише, чтобы никто не слышал. Владимир Дерябкин: Конечно. Я выйду в момент, когда работают в предыдущем номере, и посмотрю, как ведут себя люди. О, вот этот веселенький такой! Пришел с семьей, не глушенный, не она его привела в цирк и присадила рядом с собой, чтобы он только сходил, а человек пришел и отдыхает. Дети, это, пятое-десятое. Ага! Наш человек. Наш человек! К нему подходишь, и он… Ну, такая связь. Я глазами это делаю. И бежать недалеко, и рядышком, и скраешку. То есть – есть несколько нюансов, которые должны совпадать. Чтобы он был такого телосложения, допустим, крепенького для одной репризы, где ему нужно поднять меня, подтащить, то есть мне нужен такой здоровячок. Виталий Млечин: А вы сами ходите в цирк в качестве зрителя? Владимир Дерябкин: Конечно! И я вам больше того скажу: я очень люблю клоунов. Я прихожу смотреть в цирк клоунов. Просто пришел смотреть в цирк клоунов! И мне хочется, чтобы они были смешными. Я люблю смеяться. Я недавно здесь был в цирке одном, "Золотой дракон" называется, и там увидел клоуна Анатолия Акулова. И мне очень понравилось! Очень смешной такой. Совершенно никто его не знает, а он такой смешной и эксцентричный товарищ, что надо ему как-то выходить на более широкий круг. Ольга Арсланова: Кстати, а вы репризы все сами придумываете? Или там у вас какой-то есть специальный редактор, автор? Владимир Дерябкин: Дело в том, что придумать репризу хорошую и смешную – это как написать картину, песню. Причем она всю оставшуюся жизнь, когда живет, постоянно дорабатывается. Постоянно, постоянно! Это пластилин. Ольга Арсланова: То есть это только в личном авторстве возможно? Владимир Дерябкин: Нет. Наоборот, можно взять какую-то старенькую репризу, посмотреть. Есть на видео, ни для кого не секрет, старые клоуны. А все же придумано. Ее надо немножко потюнинговать. Виталий Млечин: Под себя. Владимир Дерябкин: Под время, под зрителя, чтобы шутки были понятные, чтобы это было как бы на сегодняшний день актуально. И всё – она опять работает! Ольга Арсланова: Вот вы сказали об актуальности. Ну, мы знаем, что ваше ремесло древнее – commedia dell'arte и так далее. Владимир Дерябкин: Совершенно верно, мы ремесленники. Ольга Арсланова: Я вас не обидела? Владимир Дерябкин: Нет, наоборот. Ольга Арсланова: Ну а есть какие-то особенности, какая-то специфика российской профессии? То есть современный российский клоун – чем он отличается от любого другого? Владимир Дерябкин: Ну, в России… Ольга Арсланова: Не знаю, просто, может быть, больше сатиры какой-то или больше какого-то такого понятного бывшим советским людям юмора? Владимир Дерябкин: Да нет, у нас же… Понимаете, в нашем творчестве, в российском творчестве, в любом – в картине, в песне – во всем есть душа обязательно. Вот без этой отрасли душевной у нас, у русских, не получается ничего, если мы действительно к этому тяготеем, можем, чувствуем. И все пропускается через именно нее. Плюс не то что надо рассмешить, а ведь еще нужно заставить и заплакать. А потом опять рассмешить! Сыграл на эмоциях, всё. Ольга Арсланова: Слушайте, хороший вопрос: "Почему многие дети боятся клоунов?" Владимир Дерябкин: Вы знаете, встречаются люди, которые мне даже пишут: "Спасибо большое, вы вылечили меня от клоунофобии". Я думаю: "Что это такое? От кого это я его вылечил? Какая клоунофобия?" Пошел в "Википедию" – "Клоунофобия". То есть действительно есть такая болезнь – люди боятся клоунов, реально боятся. Это не то что какая-то шутка, а дети… Наверное, фильмов насмотрелись этих американских всех. Мы же, русские клоуны, вообще не такие, у нас нет вот этого. Целая школа клоунады была в России, где никакой пошлости. Все было настолько аккуратно и тонко, что у нас лучшая школа была по клоунаде в мире. Виталий Млечин: Нам позвонила Наталья из Ростова-на-Дону. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Виталий Млечин: Давайте дадим ей слово. Наталья, здравствуйте. Владимир Дерябкин: Из Ростова даже? Зритель: Здравствуйте. Владимир Дерябкин: Здрасте. Зритель: Я хочу сказать, что у меня сын тоже клоун. И он тоже занимается, но занимается не в цирке, а чисто развлекает детей. Владимир Дерябкин: Отлично! Зритель: Вот я посмотрела на его профессию – очень тяжелая! И эмоционально тоже очень тяжело переносится. Но при этом столько радости приносит детям, столько позитива, что я сама стала любить клоунов. Я раньше не любила клоунов. И я только недавно начала понимать, что такое клоун. И я рада, что такой позитив. Когда человек столько отдает энергии и радости людям – это очень хорошо. Вопрос: расскажите самый интересный и смешной случай в вашей жизни. Виталий Млечин: Спасибо, Наталья, что позвонили. Владимир Дерябкин: Так у нас смешные случаи… Спасибо вам за звонок, за вопрос. Мы же живем в цирке, у нас всегда смешные случаи. Они у нас насколько смешные, настолько они могут быть у нас и трагичные, поэтому… Это мы потом смеемся над чем-нибудь, а в момент… Даже так не скажу самый смешной. Сейчас. Посижу – может, вспомню. Я отвечу на ваш вопрос. Вот на вопрос о самом смешном всегда нет заготовки даже никакой, чтобы рассказать. Ольга Арсланова: Вот так. Хороший вопрос: "Почему слово "клоун" считается обидным?" Философский. Владимир Дерябкин: Может быть, как сказал Максим Юрьевич Никулин: "Не каждый человек позволит над собой смеяться". Ольга Арсланова: Слишком серьезно к себе относимся, да? Владимир Дерябкин: Может быть такое даже, да, как вариант. А потом, для меня нисколько не обидно. Я пришел и: "В телефоне запишите меня "Клоун". – "Да ну! Неудобно". – "Да пиши "Клоун"! Ты потом будешь вспоминать: "Какой Вова? Чего?". "Клоун Вова". Всё, пиши. Давай. Нормально". – "Да? Ну, ладно". Так бы и записал втихаря просто, но тут как-то неудобно, тут все же… Виталий Млечин: А клоун и шут – это разные вещи все-таки? Владимир Дерябкин: Думаю – да. Просто клоунада… Что такое клоунада цирковая? Это клоуны коверные, которые выходят между номерами, заполняют паузу, пока растягивают, устанавливают реквизиты, и делают какие-то смешные номерочки. А шут – это немножко другая песня, наверное. Ольга Арсланова: Алексея послушаем из Алтайского края, у него тоже вопрос. Здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте, Алексей. Владимир Дерябкин: Здрасте. Зритель: Здравствуйте! Я Алексей, Алтайский край. Я люблю клоунов, мне они очень нравятся. Спасибо за шутки. Мне очень интересно смотреть ваш прямой эфир. Владимир Дерябкин: Во! Виталий Млечин: Спасибо большое, Алексей! Звоните нам почаще. Владимир Дерябкин: Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо, что позвонили. Владимир Дерябкин: И приходите в цирк почаще. Чаще всего клоунов можно увидеть в цирке. Ольга Арсланова: У меня есть несколько знакомых клоунов, у которых все клоуны в семье, там просто династия. Это какая-то, я так понимаю, распространенная история в вашей профессии, да? Как у вас? У вас в семье тоже? Владимир Дерябкин: Ну да. Я-то, в принципе, не собирался никаким клоуном становиться. Так все получилось, что – раз! – и пришлось стать клоуном. У моей тещи был цирк шапито, такой небольшой… Ольга Арсланова: "У моей тещи был цирк". Точка. Владимир Дерябкин: Передвижной цирк шапито, и там работали клоуны. И ее никакие не устраивали! Вот они приезжают, а она говорит: "Всё, спасибо. До свидания. Следующие!" "Алло. Здрасте. Клоуны? Приезжайте ко мне, у меня завтра представление". Смотрит. Ну, там действительно без слез не взглянешь. А она у меня такая женщина импозантная! Она говорит: "Так, всё! Зачем мне такой зять? Завтра будешь клоуном!" Я говорю: "Каким клоуном? Господи, я…" Ну, у меня была одна реприза или две, но это совсем не относится к тому, чтобы быть клоуном. Это целое представление надо… Ольга Арсланова: А учились вы на кого при этом? Владимир Дерябкин: Учился я в школе. Ольга Арсланова: То есть не учились на клоуна? Владимир Дерябкин: Да никаких клоунов! Я к цирку… Ну, в цирке я вырос. А когда ты растешь в цирке, то ты, в принципе… Ольга Арсланова: Какая хорошая у вас теща! Разглядела. Владимир Дерябкин: Да. И она говорит: "Так, всё! Завтра и послезавтра будешь клоуном!" Я жене говорю: "Слушай, какой клоун? Как? Мы что делать-то будем?" А она на взводе реально, с ней шутить не очень хочется. Она говорит: "Да я тебе расскажу сейчас! Я где-то видела. Там один клоун так делал, сяк. Выходи. У тебя две есть. Тут надо выйти, поставить, и здесь". И я туда, в общем говоря, вышел. Она мне за кулисами показывает: "Вот так". Ну, мы с ней договорились. И она мне рассказывает по пути, что мне делать. А я смотрю за кулисы и делаю. И постепенно, постепенно, постепенно… И так начал прирабатываться. Я стал нравиться. В цирк приходили, а она: "А вот клоун Вовочка!" Ну, что? Вовочка был, молодой, зеленый. Вовочка. Нормально. И зрители стали… Они приходят: "А вот клоун Вовочка будет?" А когда она меня выгнали, приходили зрители… Ну, это потом, как всегда, разлад такой веселый. Я уезжаю из этого цирка. И зрители приходят: "А клоун Вовочка будет?" Она говорит: "Да нет, будет другой клоун, не парьтесь, но тоже хороший". Они говорят: "Нет, ну тогда мы не пойдем. Вот нам сказали, что Вовочка клоун". – "Да он уехал на гастроли, его нет". – "Ну, ладно". И после уже у меня был второй опыт, уже в большом цирке. Когда понадобилось, я говорю: "Да, я могу немножко, я там чуть-чуть напрактиковался". Но это совершенно разные вещи, конечно. Вышел в большой цирк – там огромный зал! Так что первой сподвигла моя теща, за что ей большое спасибо. У нее был недавно день рождения, с чем я ее от всей души поздравляю. Ольга Арсланова: И от нас "спасибо" вашей теще. Приходите к нам еще. У нас просто время закончилось. Виталий Млечин: Да, к сожалению, нам пора прощаться. Владимир Дерябкин: Отлично! Всё, хорошо вообще! Ольга Арсланова: Спасибо вам. Владимир Дерябкин: Замечательно! Спасибо вам большое! Виталий Млечин: Владимир Дерябкин, клоун, был у нас в гостях. Спасибо большое, что пришли.