Владимир Дерябкин: Клоун – самая легкая профессия в цирке. Вышел – и насмешил весь зал
https://otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/rubrika-professii-o-25780.html
Ольга Арсланова: Ну что даже, время нашей постоянной рубрики
– рубрики "Профессии". И сегодня расскажем о профессии клоуна. В гостях
у нас клоун Владимир Дерябкин. Здравствуйте.
Виталий Млечин: Здравствуйте.
Владимир Дерябкин: Здрасте, здрасте.
Ольга Арсланова: Это вы еще и на ударных играете, да?
Владимир Дерябкин: Господи, это я?
Ольга Арсланова: Да.
Владимир Дерябкин: Я только что смотрел – тут была другая
картинка. А сейчас…
Виталий Млечин: А у нас меняется.
Владимир Дерябкин: Сам себя испугался!
Ольга Арсланова: Слушайте, а давайте еще одну картинку
посмотрим. У нас есть сюжет о вас и о вашей профессии. Вот посмотрим, а потом обсудим.
Виталий Млечин: Вдруг узнаете о себе что-то новое.
Владимир Дерябкин: Может быть. Давайте, включайте быстрее!
СЮЖЕТ
Ольга Арсланова: И информация для размышления. Профессия
– комический актер. Зарплата – от 25 тысяч до 100 тысяч рублей. Где обучиться
– театральное или цирковое училище. А отрасль применения – цирк, театр, корпоративные
праздники.
Собственно главное,
что нужно еще понять: а уметь-то что нужно? Мы понимаем, что вы и музыкант, и пластика,
да? И что еще? Вокал? То есть получается, что…
Владимир Дерябкин: Без бокала нет вокала.
Ольга Арсланова: …да, что в вашей профессии нужно уметь
не только смешить, далеко не только смешить?
Владимир Дерябкин: Ну конечно. Нужно уметь удивлять просто.
Удивлять. А дальше прилипают какие-то смешные штучки, какие-то смешные… Когда человек
удивляется, у него все равно появляется эмоция. И он может… Улыбка рядышком находится.
"Ой! Ой! Ай!" Понимаете?
Ольга Арсланова: Ну, это кажется праздником. Но для вас
это, в общем-то, каждодневный практически труд, да?
Владимир Дерябкин: Ну, практически да, естественно.
Ольга Арсланова: А если нет настроения? Если плохое самочувствие?
Если не хочется удивлять? Ну, мы все люди. Иногда бывает так, что вот какой-то другой
настрой.
Владимир Дерябкин: В тот момент, когда ты находишься и на
тебя смотрят зрители, это чувство как-то куда-то девается, само по себе куда-то
– раз! – и улетучивается. А потом оно… Во время представления главное – начать,
и всё. А там уже пошло. Чувство может прийти потом, после, с усталостью, когда уже
прошло выступление. Раз! – и опять какое-то чувство, если что-то беспокоит. А если
нет, то люди забрали это чувство с собой, унесли его и развеяли где-то, потому что
они ушли довольные и радостные. Я поделился с ними своими… может быть, даже своей
какой-то грустью, которая… Она невидимая, она же…
Виталий Млечин: Ну смотрите, одна из самых, наверное,
известных цитат Юрия Никулина: "Комедия – это очень серьезное дело". Но
согласитесь, это все-таки тяжелый труд – то, чем вы занимаетесь.
Владимир Дерябкин: Нет, ну безусловно, это работа, это профессия.
И в этой профессии надо, как и в любой, быть профессионалом. Вот кто лучше – у того
и лучше. У кого лучше гайки получаются – лучше и закручиваются. Вообще у них – раз!
– и сама – оп! Вот это класс!
Виталий Млечин: А какие критерии?
Ольга Арсланова: Да, вот тут как определить, у кого лучше?
Над кем больше смеются?
Владимир Дерябкин: В плане клоунады?
Ольга Арсланова: Да.
Владимир Дерябкин: Ну, как определить можно? Вы пришли,
вам понравилось – и всё. Как определить? Ведь цирк – искусство визуальное, поэтому
нужно посмотреть живьем. Я вам скажу, что представление от представления, одно от
другого очень отличается. Допустим, если три спектакля – утром, днем и вечером,
то это абсолютно разный зритель на всех трех спектаклях. В 11 это все, кто
спит еще. На дневном спектакле уже проснулись, детей куча. А вечером приходят…
Ольга Арсланова: А вечером взрослые приходят.
Владимир Дерябкин: Да, уже публика взрослая. Пришли пары,
семьи такие, красиво оделись, именно пришли в цирк. Естественно, и реагаж на каждое
представление совершенно разный.
Виталий Млечин: А вы вообще следите за реакцией зрителя?
Это для вас важно?
Владимир Дерябкин: Ничего себе! Как это? Ну конечно!
Ольга Арсланова: Это самое главное.
Владимир Дерябкин: Это как вы за рейтингом следите, так
и я слежу. Это мой рейтинг. А как же?
Виталий Млечин: Ну смотрите, если вот какая-то шутка
у вас не пошла, вот вы видите, что не реагируют, например, то как быть? У вас сбивается
настрой ваш тоже? Я это имею в виду.
Владимир Дерябкин: Нет. Ну, что значит… Шутка, где-то она
– раз! – родилась по пути. Или совершенно случайно зритель засмеялся. Запомнить
– главное. Потому что не всегда запомнишь, что ты сделал. Вот было: "Ха!"
А что? Забегаешь за кулисы: "Что я сейчас сделал? Никто не видел?" А все
так же смотрели, посмеялись – и даже никто не подумал, что это было что-то новое.
То есть тяжело выйти оттуда с вот этой… "А! Вот это надо, вот это поймал".
Это все рождается по-разному и запоминается…
Ольга Арсланова: Вы просто говорите о шутках, а я вспомнила
свой печальный опыт, когда мы играли студенческий КВН. И нам казалось, что мы придумываем
такие гениальные шутки! Мы сами над ними так хохотали!
Владимир Дерябкин: Вот! Да.
Ольга Арсланова: И вот ты выходишь в зал, сам уже еле
сдерживаешься, потому что самому же нельзя хохотать. И вот ты шутишь – и гробовая
тишина!
Владимир Дерябкин: А люди сидят, как…
Ольга Арсланова: То есть самые гениальные шутки у нас
почему-то не проходили. Вопрос следующий…
Владимир Дерябкин: А потому что не все смешно. Вот мы можем
здесь с вами насмешиться, а зрительный зал…
Ольга Арсланова: Вот. У вас бывают такие обидные ситуации,
когда вам ну очень нравится какая-то антреприза, вам очень нравится какой-то момент,
вам кажется, что сейчас вот гениально было, а люди как-то не готовы, что ли?
Владимир Дерябкин: Нет, я так не делаю, у меня таких нет…
Ольга Арсланова: Хорошо. Ну вот, видите, потому что вы
профессионал, в отличие от нас.
Владимир Дерябкин: Я только аккуратненько, методом тыка.
Чуть-чуть – раз! – попробовал. "О! Ага… Ну-ка, ну-ка. А ну-ка посильнее… Ага,
идет". Вот сейчас недавно у меня буквально на представлении родилась такая…
Знаете, когда на пианино так играют – съезжают и типа падают как бы. Я то же самое
сделал на барабане – та-да, та-да, та-да… б-р-р! – и упал с них. Зритель засмеялся.
Но в темп идет следующая шутка, где я стучу палочкой – и она улетает, как бы вываливаясь
из рук. И вот эти две шутки, когда они вместе стали рядом – одна вроде прошла, а
вот вторая, где палочка…
Ольга Арсланова: Затерялась.
Владимир Дерябкин: Уже не так прошла. То есть пересолил.
Ольга Арсланова: Чересчур тоже нельзя, да-да.
Владимир Дерябкин: Пересолил! Значит, одну – раз! – и оставили
только палочку. Вот такая работа. Она методом тыка.
Ольга Арсланова: Методом щупа, да? Или как?
Владимир Дерябкин: Конечно.
Ольга Арсланова: В сюжете мы узнали, что… Я просто в цирке
давно не была. Но оказывается – он же теперь интерактивный, как все у нас, да? То
есть вы аудиторию привлекаете?
Владимир Дерябкин: Ну, естественно.
Ольга Арсланова: Вы не чувствуете какой-то зажатости?
Мне кажется, это очень сложно. Многие люди, когда сидят в этой толпе, им весело
и они открыты…
Владимир Дерябкин: А потом стесняются.
Ольга Арсланова: А когда к ним подходишь, он: "Не-не-не!
Только не я! Вот его".
Владимир Дерябкин: Ну, есть. Совершенно верно, точно. Есть.
Ольга Арсланова: И это в основном взрослые, да?
Владимир Дерябкин: Конечно, конечно, есть.
Ольга Арсланова: Взрослым тяжелее всего наверняка.
Владимир Дерябкин: Ведь, я вам скажу, в зрительном зале
видно людей, которые сидят в зрительном зале. Мне их видно, каждого. Я же не первый
день выхожу, подхожу и говорю: "Идем со мной". Или как я ему говорю, что
я говорю. Это ведь секреты маленькие, которые практически я никому не рассказываю.
Я, конечно, вам расскажу потихоньку. Только не слушать! Негромко.
Виталий Млечин: Потише, чтобы никто не слышал.
Владимир Дерябкин: Конечно. Я выйду в момент, когда работают
в предыдущем номере, и посмотрю, как ведут себя люди. О, вот этот веселенький такой!
Пришел с семьей, не глушенный, не она его привела в цирк и присадила рядом с собой,
чтобы он только сходил, а человек пришел и отдыхает. Дети, это, пятое-десятое. Ага!
Наш человек. Наш человек! К нему подходишь, и он… Ну, такая связь. Я глазами это
делаю. И бежать недалеко, и рядышком, и скраешку. То есть – есть несколько нюансов,
которые должны совпадать. Чтобы он был такого телосложения, допустим, крепенького
для одной репризы, где ему нужно поднять меня, подтащить, то есть мне нужен такой
здоровячок.
Виталий Млечин: А вы сами ходите в цирк в качестве зрителя?
Владимир Дерябкин: Конечно! И я вам больше того скажу: я
очень люблю клоунов. Я прихожу смотреть в цирк клоунов. Просто пришел смотреть в
цирк клоунов! И мне хочется, чтобы они были смешными. Я люблю смеяться. Я недавно
здесь был в цирке одном, "Золотой дракон" называется, и там увидел клоуна
Анатолия Акулова. И мне очень понравилось! Очень смешной такой. Совершенно никто
его не знает, а он такой смешной и эксцентричный товарищ, что надо ему как-то выходить
на более широкий круг.
Ольга Арсланова: Кстати, а вы репризы все сами придумываете?
Или там у вас какой-то есть специальный редактор, автор?
Владимир Дерябкин: Дело в том, что придумать репризу хорошую
и смешную – это как написать картину, песню. Причем она всю оставшуюся жизнь, когда
живет, постоянно дорабатывается. Постоянно, постоянно! Это пластилин.
Ольга Арсланова: То есть это только в личном авторстве
возможно?
Владимир Дерябкин: Нет. Наоборот, можно взять какую-то старенькую
репризу, посмотреть. Есть на видео, ни для кого не секрет, старые клоуны. А все
же придумано. Ее надо немножко потюнинговать.
Виталий Млечин: Под себя.
Владимир Дерябкин: Под время, под зрителя, чтобы шутки были
понятные, чтобы это было как бы на сегодняшний день актуально. И всё – она опять
работает!
Ольга Арсланова: Вот вы сказали об актуальности. Ну, мы
знаем, что ваше ремесло древнее – commedia dell'arte и так далее.
Владимир Дерябкин: Совершенно верно, мы ремесленники.
Ольга Арсланова: Я вас не обидела?
Владимир Дерябкин: Нет, наоборот.
Ольга Арсланова: Ну а есть какие-то особенности, какая-то
специфика российской профессии? То есть современный российский клоун – чем он отличается
от любого другого?
Владимир Дерябкин: Ну, в России…
Ольга Арсланова: Не знаю, просто, может быть, больше сатиры
какой-то или больше какого-то такого понятного бывшим советским людям юмора?
Владимир Дерябкин: Да нет, у нас же… Понимаете, в нашем
творчестве, в российском творчестве, в любом – в картине, в песне – во всем есть
душа обязательно. Вот без этой отрасли душевной у нас, у русских, не получается
ничего, если мы действительно к этому тяготеем, можем, чувствуем. И все пропускается
через именно нее. Плюс не то что надо рассмешить, а ведь еще нужно заставить и заплакать.
А потом опять рассмешить! Сыграл на эмоциях, всё.
Ольга Арсланова: Слушайте, хороший вопрос: "Почему
многие дети боятся клоунов?"
Владимир Дерябкин: Вы знаете, встречаются люди, которые
мне даже пишут: "Спасибо большое, вы вылечили меня от клоунофобии". Я
думаю: "Что это такое? От кого это я его вылечил? Какая клоунофобия?"
Пошел в "Википедию" – "Клоунофобия". То есть действительно есть
такая болезнь – люди боятся клоунов, реально боятся. Это не то что какая-то шутка,
а дети… Наверное, фильмов насмотрелись этих американских всех. Мы же, русские клоуны,
вообще не такие, у нас нет вот этого. Целая школа клоунады была в России, где никакой
пошлости. Все было настолько аккуратно и тонко, что у нас лучшая школа была по клоунаде
в мире.
Виталий Млечин: Нам позвонила Наталья из Ростова-на-Дону.
Ольга Арсланова: Здравствуйте.
Виталий Млечин: Давайте дадим ей слово. Наталья, здравствуйте.
Владимир Дерябкин: Из Ростова даже?
Зритель: Здравствуйте.
Владимир Дерябкин: Здрасте.
Зритель: Я хочу сказать, что у меня сын тоже клоун.
И он тоже занимается, но занимается не в цирке, а чисто развлекает детей.
Владимир Дерябкин: Отлично!
Зритель: Вот я посмотрела на его профессию – очень
тяжелая! И эмоционально тоже очень тяжело переносится. Но при этом столько радости
приносит детям, столько позитива, что я сама стала любить клоунов. Я раньше не любила
клоунов. И я только недавно начала понимать, что такое клоун. И я рада, что такой
позитив. Когда человек столько отдает энергии и радости людям – это очень хорошо.
Вопрос: расскажите самый интересный и смешной случай в вашей жизни.
Виталий Млечин: Спасибо, Наталья, что позвонили.
Владимир Дерябкин: Так у нас смешные случаи… Спасибо вам
за звонок, за вопрос. Мы же живем в цирке, у нас всегда смешные случаи. Они у нас
насколько смешные, настолько они могут быть у нас и трагичные, поэтому… Это мы потом
смеемся над чем-нибудь, а в момент… Даже так не скажу самый смешной. Сейчас. Посижу
– может, вспомню. Я отвечу на ваш вопрос. Вот на вопрос о самом смешном всегда нет
заготовки даже никакой, чтобы рассказать.
Ольга Арсланова: Вот так. Хороший вопрос: "Почему
слово "клоун" считается обидным?" Философский.
Владимир Дерябкин: Может быть, как сказал Максим Юрьевич
Никулин: "Не каждый человек позволит над собой смеяться".
Ольга Арсланова: Слишком серьезно к себе относимся, да?
Владимир Дерябкин: Может быть такое даже, да, как вариант.
А потом, для меня нисколько не обидно. Я пришел и: "В телефоне запишите меня
"Клоун". – "Да ну! Неудобно". – "Да пиши "Клоун"!
Ты потом будешь вспоминать: "Какой Вова? Чего?". "Клоун Вова".
Всё, пиши. Давай. Нормально". – "Да? Ну, ладно". Так бы и записал
втихаря просто, но тут как-то неудобно, тут все же…
Виталий Млечин: А клоун и шут – это разные вещи все-таки?
Владимир Дерябкин: Думаю – да. Просто клоунада… Что такое
клоунада цирковая? Это клоуны коверные, которые выходят между номерами, заполняют
паузу, пока растягивают, устанавливают реквизиты, и делают какие-то смешные номерочки.
А шут – это немножко другая песня, наверное.
Ольга Арсланова: Алексея послушаем из Алтайского края,
у него тоже вопрос. Здравствуйте.
Виталий Млечин: Здравствуйте, Алексей.
Владимир Дерябкин: Здрасте.
Зритель: Здравствуйте! Я Алексей, Алтайский край.
Я люблю клоунов, мне они очень нравятся. Спасибо за шутки. Мне очень интересно смотреть
ваш прямой эфир.
Владимир Дерябкин: Во!
Виталий Млечин: Спасибо большое, Алексей! Звоните нам
почаще.
Владимир Дерябкин: Спасибо.
Ольга Арсланова: Спасибо, что позвонили.
Владимир Дерябкин: И приходите в цирк почаще. Чаще всего
клоунов можно увидеть в цирке.
Ольга Арсланова: У меня есть несколько знакомых клоунов,
у которых все клоуны в семье, там просто династия. Это какая-то, я так понимаю,
распространенная история в вашей профессии, да? Как у вас? У вас в семье тоже?
Владимир Дерябкин: Ну да. Я-то, в принципе, не собирался
никаким клоуном становиться. Так все получилось, что – раз! – и пришлось стать клоуном.
У моей тещи был цирк шапито, такой небольшой…
Ольга Арсланова: "У моей тещи был цирк". Точка.
Владимир Дерябкин: Передвижной цирк шапито, и там работали
клоуны. И ее никакие не устраивали! Вот они приезжают, а она говорит: "Всё,
спасибо. До свидания. Следующие!" "Алло. Здрасте. Клоуны? Приезжайте ко
мне, у меня завтра представление". Смотрит. Ну, там действительно без слез
не взглянешь. А она у меня такая женщина импозантная! Она говорит: "Так, всё!
Зачем мне такой зять? Завтра будешь клоуном!" Я говорю: "Каким клоуном?
Господи, я…" Ну, у меня была одна реприза или две, но это совсем не относится
к тому, чтобы быть клоуном. Это целое представление надо…
Ольга Арсланова: А учились вы на кого при этом?
Владимир Дерябкин: Учился я в школе.
Ольга Арсланова: То есть не учились на клоуна?
Владимир Дерябкин: Да никаких клоунов! Я к цирку… Ну, в
цирке я вырос. А когда ты растешь в цирке, то ты, в принципе…
Ольга Арсланова: Какая хорошая у вас теща! Разглядела.
Владимир Дерябкин: Да. И она говорит: "Так, всё! Завтра
и послезавтра будешь клоуном!" Я жене говорю: "Слушай, какой клоун? Как?
Мы что делать-то будем?" А она на взводе реально, с ней шутить не очень хочется.
Она говорит: "Да я тебе расскажу сейчас! Я где-то видела. Там один клоун так
делал, сяк. Выходи. У тебя две есть. Тут надо выйти, поставить, и здесь".
И я туда, в общем
говоря, вышел. Она мне за кулисами показывает: "Вот так". Ну, мы с ней
договорились. И она мне рассказывает по пути, что мне делать. А я смотрю за кулисы
и делаю. И постепенно, постепенно, постепенно… И так начал прирабатываться. Я стал
нравиться. В цирк приходили, а она: "А вот клоун Вовочка!" Ну, что? Вовочка
был, молодой, зеленый. Вовочка. Нормально. И зрители стали… Они приходят: "А
вот клоун Вовочка будет?"
А когда она меня
выгнали, приходили зрители… Ну, это потом, как всегда, разлад такой веселый. Я уезжаю
из этого цирка. И зрители приходят: "А клоун Вовочка будет?" Она говорит:
"Да нет, будет другой клоун, не парьтесь, но тоже хороший". Они говорят:
"Нет, ну тогда мы не пойдем. Вот нам сказали, что Вовочка клоун". – "Да
он уехал на гастроли, его нет". – "Ну, ладно".
И после уже у
меня был второй опыт, уже в большом цирке. Когда понадобилось, я говорю: "Да,
я могу немножко, я там чуть-чуть напрактиковался". Но это совершенно разные
вещи, конечно. Вышел в большой цирк – там огромный зал! Так что первой сподвигла
моя теща, за что ей большое спасибо. У нее был недавно день рождения, с чем я ее
от всей души поздравляю.
Ольга Арсланова: И от нас "спасибо" вашей теще.
Приходите к нам еще. У нас просто время закончилось.
Виталий Млечин: Да, к сожалению, нам пора прощаться.
Владимир Дерябкин: Отлично! Всё, хорошо вообще!
Ольга Арсланова: Спасибо вам.
Владимир Дерябкин: Замечательно! Спасибо вам большое!
Виталий Млечин: Владимир Дерябкин, клоун, был у нас
в гостях. Спасибо большое, что пришли.