Марина Калинина: А сейчас наша рубрика "Промышленная политика", в которой мы рассказываем о том, что есть в России предприятия, которые производят нашу российскую продукцию, производят весьма успешные и качественные товары. Не только есть у нас добыча нефти и газа, но и многое-многое другое, как бы вы ни думали, что это иначе. Сегодня речь пойдет о производстве продукции из сельхозпродукции. У нас в гостях Иван Тырышкин, предприниматель, акционер Гулькевичского крахмального завода. Здравствуйте, Иван. Иван Тырышкин:  Здравствуйте. Марина Калинина: Мы сняли небольшой сюжет об этом заводе. Давайте посмотрим, какие люди там работают и что там делают. (СЮЖЕТ.) Марина Калинина: Такой сюжет мы сняли. Не знаю, понравился вам или нет, но мне, например, очень было интересно там работать у вас. Расскажите, как удалось создать такое образцово-показательное предприятие? Потому что думаю, что все зрители увидели, что у вас там и зелено, и чисто, и какие-то даже такие декоративные кусты. Иван Тырышкин:  Ландшафтный дизайн. Марина Калинина: Ландшафтный дизайн и цветы. Прямо замечательно. Люди действительно очень улыбчивые и довольны своей работой. Как так произошло? Иван Тырышкин:  Конечно же, все определяется и людьми, которые там работают, и прежде всего тем генеральным директором, который этим всем управляет. В этом случае нам, конечно же, повезло. Но списать это на везение, наверное, тоже сложно. Наверное, это симбиоз, который у нас возник между акционерами завода. У нас нет никаких противоречий, и работает одна команда. И та философия, которая идет от акционеров до менеджеров, и от менеджеров идет непосредственно до работников предприятия, она дает тот результат, который мы видим. Нам очень повезло, что к нам пришел на работу Сергей Николаевич Филиппов, наш генеральный директор. Марина Калинина: Мне очень жаль, что он сегодня не приехал. Иван Тырышкин:  Да. К сожалению, по системным обстоятельствам он не смог. Буквально вчера меня об этом уведомил. Но за последние два года завод изменился. Он превратил завод из среднего завода фактически в самый современный завод в Российской Федерации. И мы как акционеры полностью отказались от каких-либо дивидендов, выплат, всего, что мы зарабатываем. Более того, мы берем разумную кредитную нагрузку, инвестируем непосредственно в развитие завода, потому что видим отдачу, видим изменения, видим это сегодня. И мы получаем удовольствие от того, что делаем сами. Марина Калинина: Каковы основные принципы управления предприятием на вашем предприятии? Что основное? Иван Тырышкин:  Основной принцип – прозрачность. Я ни в коей мере не хотел бы пользоваться случаем, что мы находимся все-таки на телевидении, и говорить какие-то высокопарные слова относительно того, что надо делать прозрачный бизнес, платить налоги и так далее. Если вы пообщаетесь с нашим генералитетом, с менеджментом, то увидите, что установка, которая у акционеров – мы строим прежде всего белый и честный бизнес. Мы не экономим на налогах, на сотрудниках. У нас в качестве ключевых показателей, персонально для меня чтобы заработная плата работников была выше среднего уровня как минимум по району и как максимум по краю и тому региону, где мы работаем. И показатели, которых мы достигли к данному моменту, свидетельствуют о том, что у нас очень высокая заработная плата. Второе. Мы не используем и не использовали никаких возможностей для оптимизации, уклонения от налогов, и с этой точки зрения мы являемся надежным донором для нашего района, региона с точки зрения того потока, который направляем на уплату налогов. И с этой точки зрения та отдача, которую мы получаем, она говорит сама о себе. Марина Калинина: А почему был выбран именно такой вид инвестиций, именно в эту промышленность, продукцию, производство? Иван Тырышкин:  Мне кажется, здесь все гораздо проще. Марина Калинина: Как решение принималось, куда деньги вкладывать? Иван Тырышкин:  Очень просто. Я в сфере сельского хозяйства и агропромышленного комплекса с 2003 года, то есть уже 14 лет, и у меня была возможность побывать, быть сопричастным к различным его составным частям, секторам: и птицеводство, и растениеводство, и производство муки, и прочие виды бизнесов. То есть сложно сказать, каким видом бизнесов я не успел за 14 лет позаниматься. Вывод, который я для себя сделал – это тот вывод, который имеет отношение персонально ко мне. Для других предпринимателей, возможно, надо делать какие-то другие вводные, но я сделал очень простой вывод, не надо копать глубоко. У нас очень большая страна. Наверное, сложно посмотреть на глобус и найти страну больше. Соответственно, те показатели урожая, которые мы фиксируем за последние годы, мы все удивляемся, что у нас рекорд, потом идет очередной год – у нас новый рекорд, потом идет следующий год – у нас новый рекорд, и мы списываем на какую-то аномальную хорошую погоду, что-то еще. Но мы фиксируем, что каждый год мы собираем урожай все больше и больше. Марина Калинина: С чем это связано? Иван Тырышкин:  С тем, что капитал так или иначе проникает в этот сектор экономики все больше и больше, сельскохозяйственные производители все-таки обновляют свои основные средства производства: и сельхозтехнику, и покупают удобрения, и покупают хорошие семена. У нас урожайность будет расти, у нас будет расти валовый сбор. Я посчитал, что, наверное, есть место для подвига с точки зрения создания, развития и расширения производств, направленных на глубокую переработку. То есть это крайне умный бизнес. Мне нравится бизнес, который требует интеллект и требует большие капиталовложения в этот сегмент. Ты не можешь прийти здесь и за какие-то небольшие средства построить производство, такие, как мы видели минуту назад, равно как и новое производство. Это очень капиталоемкие производства. Для того, чтобы проинвестировать в завод, который бы перерабатывал 600 тонн кукурузы в сутки, требуется по разным подсчетам от 80 до 100 млн евро. Соответственно, увеличение производства в два-три раза – делайте вывод сами относительно кратности тех инвестиций, которые надо в этот сектор внести. Поэтому мне показалось, что с увеличением объемов производства агропромышленной продукции требуется инвестировать в этот сегмент экономики. Второй аргумент. Мне крайне не нравится – наверное, вам тоже, – когда читаем новости, что когда мы выходим на экспорт с нашим базовым товаром – пшеница, кукуруза, подсолнечник и так далее, – у нас возникают постоянные проблемы, связанные с тем, что без указания стран – все мы и так все понимаем, есть проблемы в большой политике, – по каким-то причинам у нас возникают какие-то ограничения по экспорту, по импорту в какую-то страну. С этой точки зрения мне кажется, что мы должны если не в нефтяном секторе, но хотя бы в агропромышленном секторе все-таки не стать страной с сырьевой экономикой, то есть поставлять другим странам базовое сырье для производства муки. То есть мы поставляем пшеницу в Турцию для того, чтобы турки сделали муку, и продавали ее дальше, экспортировали. То есть фактически процессинг выводился бы за территорию Российской Федерации. Я за то, чтобы непосредственно глубокая переработка, любая переработка строилась прежде всего на территории нашей страны, чтобы мы загружали собственные мощности, вовлекали работников, увеличивали ВВП. Но мне кажется, у нас очень большие перспективы именно в этой части бизнеса. Марина Калинина: Большая ли конкуренция на этом рынке сейчас? Иван Тырышкин:  Конкуренция везде присутствует. Говорить о том, что рынок неконкурентный либо слабоконкурентный я бы не хотел. На рынке присутствуют и международные крупные компании, у которых есть производства по всему миру. С этой точки зрения нам как локальным производителям нужно всегда держать ухо востро с точки зрения того, чтобы наши объемы переработки были сопоставимы с теми, что имеют крупные международные холдинги. Но, с другой стороны, ту продукцию, которую мы производим, она востребована, идет ежегодный рост ее потребления. Если, допустим, идет рост 10-15% в год по базовому потреблению – возвращаясь к словам, которые сказал ранее, – те капитальные инвестиции, которые требуются в обновление либо в строительство новых основных средств, они крайне большие. С этой точки зрения мы как предприниматели фактически в режиме нон-стоп бежим, делаем инвестиции, строим новые производства. Марина Калинина: Но деньги все-таки кредитные деньги? Иван Тырышкин:  Я бы сказал так. До конца 2016 года мы старались обходиться деньгами, которые зарабатываем, то есть деньгами акционеров и прибылью, которая оставалась на предприятии. В 2015 году осенью мы приняли решение осенью о том, что мы будем строить производство новой продукции, которой в России не существовало. Это в чистом виде импортозамещение после девальвации, которая стала возможной, мы решили построить завод по производству мальтодекстрина. Когда мы говорим о глубокой переработке, прежде всего, нам кажется, что это производство нативного крахмала, то есть мы берем кукурузу, это сложный процесс. Мы с вами видели на производстве, сколько металла участвует в процессе производства нативного крахмала. Это действительно капиталоемкое большое производство. Но получая нативный крахмал – а мы все прекрасно понимаем, как он выглядит, мы в детстве все гладили и пионерские галстуки, и использовали этот крахмал, правда, он тогда был другой, картофельный, – то есть такой беленький порошочек. Соответственно, для многих видов продукции глубокой переработки нативный крахмал является входящим сырьем. То есть то, что мы сейчас производим, фактически для многих видов глубокой переработки является начальным сырьем. Для производства мальтодекстрина нативный крахмал высокого качества является входящим сырьем. Поэтому у нас идет уже, я бы сказал, второй-третий передел после кукурузы. То есть когда мы произвели кукурузу, произвели нативный крахмал – мы производим мальтодекстрин. Марина Калинина: Для чего он используется? Иван Тырышкин:  Для пищевой промышленности. Мало кто обращает внимание, название очень необычно. Если когда я в первый раз его услышал – тоже немножко резало звук, что-то из химии. На самом деле к химии никакого отношения не имеет, это абсолютно натуральный диетический продукт. Если посмотреть на некоторые виды детского питания, на упаковочку, там будет либо "MD", либо "мальтодекстрин". То есть в некоторые виды детского питания – а это говорит о том, что этот продукт совершенно безвредный, экологически чистый – опять же, я рекламирую свою продукцию, – и в какой-то степени полезный. Марина Калинина: Если вы единственный, кто это выпускает, почему об этом не сказать? Иван Тырышкин:  Да. На самом деле сейчас мы все это покупаем. Покупаем либо французский мальтодекстрин, либо китайский. И, к сожалению, выбора российского аналога продукции у нас просто не существует. И само по себе производство очень капиталоемкое. Для того, чтобы подступиться к самой идее строительства завода по мальтодекстрину, мы почти два года занимались модернизацией базового производства нативного крахмала, потому что требовалось очень высокого качества входящее сырье для мальтодекстрина. В этом году мы подошли к этапу, когда мы сделали все проектные работы, все базовые инжиниринги. В декабре месяце мы получили разрешение на строительство, и благодаря квазигосударственному банку – Евразийский банк развития – мы профинансировали этот проект, и сейчас находимся где-то посередине пути. То есть мы планируем, что в феврале-марте 2018 года Россия получит первый мальтодекстрин. Марина Калинина: У нас есть звонок от нашего телезрителя из Москвы. Александр, мы слушаем вас. - Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, используете ли вы на своем предприятии иностранную рабочую силу? Спасибо. Марина Калинина: Спасибо за вопрос. Иван Тырышкин:  Я думаю, что в том ролике, который мы видели, мы услышали слова работников нашего завода, которые сказали, что подавляющее большинство наших работников являются местными работниками. То есть мы не используем рабочую силу внешнюю, то есть иностранных работников, и все работники живут у нас фактически в нашем поселении или в соседнем городе. То есть ответ на ваш вопрос прямой – не используем. Марина Калинина: Расположение предприятия, ведь оно находится в селе Красносельское. Насколько важно расположение завода рядом с поставщиками? Или поставщики не так важны? Или нужны все-таки люди, которые работали на этом заводе раньше до того, как вы пришли туда? Что важнее? Чтобы им удобно было добираться? Иван Тырышкин:  Само по себе производство… Используя свой исторический опыт, у меня было очень много предприятий и возможностей, я понимаю, что для каждого вида бизнеса, для каждого вида производства локация его размещения определяется многими факторами. Первое – это близость к потребителям твоей продукции. Второе – близость к сырью. Третье – близость к портам, если ты планируешь свою продукцию экспортировать. Четвертое – близость к энергетической и газовой инфраструктуре, потому что некоторые производства являются энергоемкими, и соответственно требуют размещения рядом с большой энергетикой. Конкретно в нашем случае факторы, которые мы использовали, были следующие. Если взять циркуль и сделать радиус 100-200 км на территории Российской Федерации, и поставить ножку циркуля в то место в радиусе 100-200 км, где будет максимальный объем собирания кукурузы, думаю, мы ножкой упремся в Гулькевичский крахмальный завод. Поэтому самый главный аргумент размещения там производства – это было до меня, вероятно другие инициаторы проекта когда выбирали, – вероятно, что это край, богатый кукурузой, которая является базовым сырьем для нашего производства. Марина Калинина: Вот еще вопрос, который вам зрители задают: "Почему так мало предприятий по переработке сельхозпродукции? Это же большая ниша. Кто или что мешает?". Иван Тырышкин:  Очень хороший вопрос. Первый ответ – это то, что слишком большие капиталовложения. Когда мы называем цифры 50, 80, 100, 150 млн евро, то очевидно, что просто приняв решение идти в этот бизнес, требуются такие значительные капиталы. Даже 30-40%, если идет классическое проектное финансирование – это очень большая величина. Вторая вещь – это компетенция. То есть это очень наукоемкое производство. Если сравнивать с другими видами бизнеса, здесь науки очень много. Ты не можешь взять очень большой объем инвестиций – 80 млн евро, – и инвестировать без команды, которая в этом секторе работает. Поскольку таких производств немного, пальцев двух рук хватит для того, чтобы сказать, что это исчерпывающий перечень компаний, которые могут себе это позволить, с точки зрения менеджерского состава, технологий, науки. То есть это компетенции и капиталоемкость этого бизнеса. Марина Калинина: И один последний вопрос задам. Мы называли нашу рубрику "Промышленная политика". Как считаете, в нашей стране есть государственная промышленная политика? Иван Тырышкин:  В нашей стране политика есть. И, насколько я как предприниматель вижу те шаги, которые государство предпринимает… Марина Калинина: Все-таки предпринимает? Иван Тырышкин:  Предпринимает. Она существует. Сам факт того, что мы при строительстве завода по производству мальтодекстрина использовали квазигосударственную инфраструктуру – это банк, пусть это банк не Российской Федерации, а евразийского пространства банк, – тем не менее, мы этим воспользовались, потому что слишком большие инвестиции. Поэтому ответ "да". Марина Калинина: Спасибо вам большое. Приглашают вас в другие регионы там открывать заводы. Так что предложений масса. Это был Иван Тырышкин, предприниматель, акционер Гулькевичского крахмального завода.