Оксана Галькевич: Наше любимое чтение, уважаемые друзья – это то, что вдохновляет на новые исследования, то, что дарит уверенность, что все, что будет сделано нами, будет сделано не зря, для телезрителей. И вот именно таким вдохновляющим чтением для нас с Константином уже больше года являются материалы Росстата. Согласитесь, что не всякие цифры способны вызывать эмоции, а данные этого ведомства могут еще как. Константин Чуриков: Больше года, потому что больше года назад как раз с эмоции удивления начался наш проект "Реальные цифры". Мы удивились тому, как велика разница. Оксана Галькевич: Костя, надо жестче – как велика пропасть, пропасть как велика. Константин Чуриков: Скажем так: как отличаются друг от друга данные о зарплатах, например, по версии Росстата и по многочисленным SMS наших зрителей. Вот неделю назад мы занялись новым романом – стали изучать очередные данные статистики о стоимости автомобильного топлива в России. Вот накануне, кстати, вышли дополнения: ведомство в очередной раз зафиксировало рост цен на АЗС, и мы решили сравнить, почем литр бензина, друзья, в самых разных регионах исходя из данных Росстата и из тех цифр, которые вы нам сами прислали. Оксана Галькевич: И в этот раз мы единодушны с нашим главным статистическим ведомством: цены действительно растут. Вот таких ленивых, знаете, телезрителей, кто бы об этом нам не сказал, просто не было: все, кто принял участие в нашем опросе, так или иначе сообщали нам, что да, цены растут. Динамику мы, конечно, проследить не можем просто потому, что у нас нет настолько длительных наблюдений, поэтому здесь полагаемся на официальные данные, вам их сейчас и показываем. Но даже на эти официальные данные глядя, вы, я думаю, понимаете, почему сухие цифры иногда вызывают эмоции. Вот смотрите, как изменились цены на бензин с начала этого года. Константин Чуриков: С января по декабрь все выше, выше и выше. Там было недолгое топтание на месте какое-то время. В начале декабря в Росстате заявили: цены на бензин близки к историческим максимумам. Оксана Галькевич: То есть иными словами, такого никогда еще не было, так дорого бензин на наших заправках еще никогда не стоил – это, друзья, был перевод с официального языка на русский язык. Константин Чуриков: О наших неидеологических расхождениях с Росстатом расскажем чуть позже, когда покажем вам среднее значение потребительских цен на бензин в стране, ну а прямо сейчас саму страну покажем – внимание. Оксана Галькевич: И покажем то, что на самом деле Росстат-то и не показывает – ситуацию на местах. Пока вы, уважаемые телезрители, готовите валокордин, корвалол, какие-то успокоительные, мы расскажем вам о ценовых аутсайдерах, то есть регионах, где бензин относительно других, конечно же, регионов сравнительно недорог. В Чувашии, например, есть места, где можно заправить машину по 35.9, далее почти 2-рублевый скачок, и мы уже бац! – в Башкирии, где цена 37.3. Марий Эл, Татарстан, Калужская область – 3 раза по 10 (хорошо, что копеек), и цена уже достигла уровня 37.6 – это самая высокая из самых низких. Я надеюсь, что к этому моменту вы уже капли, таблеточки все приготовили, наши телезрители. Константин Чуриков: А теперь перемещаемся из "зеленой" в "красную" зону – там все сурово: и климат, и цены на топливо. Житель Сахалина должен быть готов не только к морозам под -40 и ниже, но и к цене за литр горючего в 47.7 рублей. Дальше только больше: Камчатка, Якутия, Чукотка, Ненецкий округ – регион за регионом, и цена, как видите, уже перевалила за 52 рубля. А если, как говорится, будете у нас на Калыме, берите с собой денег, очень много денег: там цены на заправках, между прочим, и под 60 рублей за литр, и я подчеркну – это средние цены по выбранным регионам. Вы, надеюсь, помните, как вычисляется среднее арифметическое. Оксана Галькевич: Кто если вдруг забыл, давай напомним. Задержимся мы, уважаемые друзья, на Калыме. Из нескольких поселков, которые расположены в этом регионе, мы получали вот такие сообщения от наших телезрителей: "В поселке Сеймчан – 71 рубль", "В Омсукчане 60 рублей", "В Ягодном 59.50". Да, это все удаленные поселки, до областного центра там километров 700. Но вот что интересно: в самом Магадане, например, продают бензин по 48. Вот получается такая "вилочка": в Магадане 48, в Сеймчане 71, и среднее арифметическое в Магаданской области вот и выходит под 60 рублей. Константин Чуриков: Цены на заправках Калымы – это, конечно, кульминация нашего нон-фикшн изложения, назовем его так. Но впереди еще развязка: теперь о наших расхождениях с Росстатом. Оксана Галькевич: По данным этого ведомства, средняя потребительская цена в России составляет 38 рублей 69 копеек, а вот по данным ОТР – 40 рублей 40 копеек. Константин Чуриков: Это расхождение, эти 1 рубль 70 копеек весьма чувствительный удар по кошелькам автомобилистов: за месяц, за год вполне себе круглая сумма набегает. Оксана Галькевич: Да, о-го-го. Кость, я думаю, что тут тоже надо как-то добавить металла в голосе – о том, почему автомобиль в России становится роскошью, а не средством передвижения? Об этом в ближайшие 30 минут с нашим экспертом в прямом эфире программы "Отражение". Константин Чуриков: У нас в студии Дмитрий Гусев, вице-президент Независимого топливного союза. Дмитрий, здравствуйте. Дмитрий Гусев: Здравствуйте. Константин Чуриков: Уважаемые зрители, пожалуйста, поскольку у нас с порталом происходят сегодня какие-то чудеса, вообще в стране много чудес… Оксана Галькевич: То работает, то не работает. Константин Чуриков: Звоните прежде всего: 8-800-222-00-14, звонок бесплатный. Как вы думаете, почему у нас в стране добывают много нефти, а бензин, дизель, все виды автомобильного топлива такие дорогие для нашей страны? Дмитрий, скажите, пожалуйста, как мы можем объяснить этот феномен роста и феномен исторического максимума? Дмитрий Гусев: Ну начнем с того, что те цены, которые вы сказали максимальные, эти регионы априори, всегда были самыми дорогими с точки зрения доставки всех продуктов: не только бензин, но и бананы, апельсины, мандарины и хлеб. Поэтому те высокие цены, я думаю, не нужно смотреть на них как на некие ориентиры – это просто из-за географических особенностей и из-за логистической составляющей. То, что цены растут, растут и будут расти, мы все прекрасно видим и знаем, потому что, к сожалению или к счастью, бензин, дизельное топливо, все моторные топлива являются основным источником пополнения бюджета, так же как и многие другие подакцизные товары. Поэтому в первую очередь заинтересованным в росте цен является тот субъект, который больше всего является бенефициаром продажи топлива – это государство. Потому что в литре дизеля, в литре бензина до 64% налоговой составляющей. Поэтому чем выше будет стоимость топлива, тем больше получит в итоге государство для себя на свои какие-то нужды, социальные и экономические. Оксана Галькевич: Здесь получается, знаете, какой-то замкнутый круг, прямо не знаешь, за какую ниточку в каком месте схватиться. То есть получается, что с одной стороны государство с этих акцизов пополняет бюджет, с другой стороны, социальная составляющая – это опять же с налогов содержание социальной сферы. Но бензин – это ведь те самые люди, которые в нашей стране живут, в нашем социальном государстве. Дмитрий Гусев: Безусловно. Но он же не такой явный и прямой продукт, скажем, как минимальная стоимость корзины, стоимость хлеба, стоимость, я не знаю, муки, квартплата. Понятно, вы сейчас скажете, что во всем этом лежит транспортная составляющая. Константин Чуриков: Нет, я хотел сказать, что для некоторых бензин – это хлеб, потому что человек на машине работает, он заправляется каждый день, он зарабатывает этот машиной. Дмитрий Гусев: Понимаете, еще, наверное, года 3 или 4 назад мы проводили исследование, мы считали… В принципе, конечно, на самом деле транспортная составляющая не так активно влияет на стоимость продуктов, особенно на продукты с высокой добавленной стоимостью. Если вы, к примеру, возьмете, условно говоря, буханку хлеба, себестоимость буханки хлеба 6 рублей, средняя продажная цена по Москве – 30. Константин Чуриков: Я имел в виду условно хлеб, что это его заработок просто, понимаете? Дмитрий Гусев: Да, безусловно, это его заработок. Но я думаю, что та же система "Платон" на текущий момент по сравнению с ростом бензина значительно больше внесла затратную составляющую, нежели чем рост цен на топливо. Константин Чуриков: Давайте сейчас посмотрим, какова ситуации по регионам, чтобы все было наглядно. Три репортажа: один из Камчатки, другой из Челябинска, третий из Ярославля. Слово нашим коллегам. СЮЖЕТ Константин Чуриков: Зритель нам пишет из Кемеровской области: "А что бензин? Россия вообще страна не для бедных", действительно. Оксана Галькевич: Действительно. Страна бедных, но не для бедных. Здесь чтобы жить хорошо, нужно много денег, я правильно перевела? Константин Чуриков: А может быть, хорошо живут в Карачаево-Черкессии? Ачахмат у нас сейчас на проводе. Ачахмат, добрый вечер. Оксана Галькевич: Добрый вечер. Константин Чуриков: Как у вас там с бензином? Зритель: Добрый, добрый вечер, дорогие! Добрый вечер! Я могу говорить? Оксана Галькевич: Да-да, говорите, слушаем вас всей страной. Зритель: Вот у меня какая проблема? Я живу в Карачаево-Черкессии, у нас 92-й бензин где-то под 40 рублей. Константин Чуриков: Так. Зритель: В связи с этим люди, конечно, переходят на газ. А я где-то на газе проработал… На газе проездил лет 5-6. Мастерские, которые устанавливают газ, у них есть лицензия, есть мастерские, где это все проверяется, документы выдают, на учет ставят. А вот в последние 2 года… какая-то напасть – надо переоформлять, а это получается где-то от 8 до 12 тысяч рублей. Вы понимаете, в нашем регионе это большие деньги, тем более я пенсионер. Гаишники этому рады, останавливают и штрафуют, всем надо как-то жить… Ситуация такая, видите, у нас и страховки блатные, и люди уже в некоторых государствах на электромобили переходят, а мы не можем даже газ оформить – ну что же страна, ради бога? Скажите мне, успокойте меня чем-нибудь. Константин Чуриков: Сейчас попробуем. Дмитрий, на вас вся надежда. Спасибо, Ачахмат. Дмитрий Гусев: Прошу прощения, там… Константин Чуриков: Связь была не очень хорошая, но суть в том, что, понимаете, 40 рублей за 92-й бензин – я так понимаю, претензии к качеству этого бензина. Оксана Галькевич: Человек пенсионер, очень дорого. Константин Чуриков: Гаишники останавливают. В общем, водитель все время в стране, в государстве кому-то что-то должен, он самый, видимо, богатый человек, и его можно постоянно доить. Дмитрий Гусев: Да нет, почему водитель кому-то что-то должен? Он может перестать быть водителем и перестанет кому-либо быть чего-то должен. Оксана Галькевич: Слушайте, но простите. Ну вот хорошо, нам человек звонит из Карачаево-Черкессии, наш Северный Кавказ. Вот у нас сейчас были сюжеты из Камчатки. Простите, вы, живя в каком-нибудь удаленном поселке, по необходимости к врачу не доберетесь. Там это действительно необходимость в дополнение к общественному транспорту. Я сейчас захлебнусь от возмущения, простите. Почему на Камчатке 10 рублей прибавляет литр бензина, когда везут его… Его что, из Европы, из нашей части везут? – нет, его везут из Владика, из Владивостока. Откуда? За что? Почему? Что с логистикой? Дмитрий Гусев: Во-первых, с логистикой – начнем с того, что нефть нужно довезти до Владивостока это раз, там ее нужно переработать, это два, от Владивостока до Камчатки все это нужно довезти, это три, плюс на самой Камчатке это нужно все раскидать теми же машинами по всем нефтебазам. Это на самом деле стоит достаточно больших денег. Плюс вы сами прекрасно знаете, что все цены… Я никоим образом не хочу защищать кого-то, кто поднимает или понижает цены на заправках, но в любом случае к востоку у нас все цены автоматически поднимаются, поднимаются и поднимаются. Оксана Галькевич: Хорошо, Ачахмат, Карачаево-Черкессия, я еще раз говорю, Северный Кавказ, небольшие какие-то населенные пункты, какие-то села, поселки, горная местность, тоже там серпантин – вы не выберетесь оттуда без автомобиля. Дмитрий Гусев: Не выберемся без автомобиля. Оксана Галькевич: Не выберемся. Это европейская часть Российской Федерации. Константин Чуриков: Велосипедных дорожек тоже, наверное, нет. Оксана Галькевич: Ближе, понимаете, там нефтедобыча, заводы и все прочее, дешевле должно быть. Почему? Дмитрий Гусев: Опять же, еще раз говорю: нефтедобыча ближе, заводы не ближе, опять нужно это все везти. Потому что, к сожалению, распределение производительных сил у нас по Российской Федерации не очень правильно соотносительно Российской Федерации, соотносительно Советского Союза, как это раньше было. Во-вторых, большой вопрос к Федеральной антимонопольной службе и к Минэнерго о поддержке независимых наших сетей в первую очередь. Потому что последние практики показывают о том, что выживают в основном только крупные вертикально интегрированные нефтяные компании. Независимых заправок становится меньше, им становится тяжелее, но, наверное, если не поддерживать конкуренцию, то рано или поздно мы придем к одному поставщику, который будет диктовать нам все цены. Константин Чуриков: Всего пара сообщений. Сергей, Новгородская область – я прямо цитирую: "В феврале повышение акцизов, а в марте выборы. И трудно себе представить, что об этом не думали. Вредительство?" – спрашивает Сергей и сам отвечает: "Вредительство!" Еще нам пишет Самара: "Бензин, как сигареты, как водка: как цены ни поднимай, мы все равно купим. Капитализм, человек человеку волк". Оксана Галькевич: А у меня вот такой вопрос. Вот смотрите, Росстат говорит, что цены близки к историческим максимумам. Где-то там не так давно в этом году было историческое топтание, стояние на Угре. А у нас исторические, но не падения, хорошо, исторические снижения цены бывали, если говорить о бензине? Дмитрий Гусев: В рознице я вам точно не могу сказать. После… Оксана Галькевич: Нет, то, что нефть, мы знаем, мы следим, а я про розницу. Дмитрий Гусев: Нет, оптовый рынок очень сильно падал после 2008 года. Я могу сказать, что тогда на опте цена достигала 8 тысяч рублей за тонну, то есть это было прямо резкое такое падение. Потом оно благополучно отыгралось, но это вот был… А розница, по-моему, так не проседала. Константин Чуриков: Что-то я на выходе не помню, чтобы падало. Дмитрий Гусев: Нет, на выходе безусловно нет, потому что есть некое усреднение, потому что любая заправка в любом случае работает не в сиюминутном режиме. У нас, к сожалению, нет такой системы прозрачности… Оксана Галькевич: Как в Штатах, например? Дмитрий Гусев: Да. У нас, к сожалению, оптовый сегмент биржевой, то есть он прозрачный, он торговый. Вопрос же опять какой? Отпустить цены на заправках означает, что мы с вами сегодня в режиме, если она будет стоить на бирже, условно говоря, сегодня 50 рублей, то мы понимаем, что через 3 недели условно топливо эти 50 рублей будет стоить на заправках. Будут ли готовы люди? Вопрос постоянного взвешивания, экономической целесообразности и потенциальной социальной напряженности. Константин Чуриков: Слушайте, какие-то очень сложные, хитрые расчеты: значит, если сделаем так, то вот этим, которые продают нефть на рынке, на бирже будет так. Мне кажется, тут, может быть, стоит поговорить о некой социальной ответственности государства? Вот оно часто нам говорит о мобильности населения, о том, что должны быть какие-то возможности, о том, что людям нужны дороги, они должны ездить, я не знаю, в магазины, на работу, в зоосад, как в той песне. Вот, собственно, с этой колокольни плясать. Дмитрий Гусев: Социальная ответственность государства – вы под этим подразумеваете госплан? Тогда нам ничего не нужно, то есть нам нужно национализировать… Константин Чуриков: Я подразумеваю какой-то такой, знаете, "Гослюд" – то есть вот какая-то структура, которая отвечает за то, чтобы людям было хорошо, чтобы они при этом могли жить. Потому что нам пишет зритель, что у него четверть бюджета съедает как раз-таки бензин. Дмитрий Гусев: Понимаете, я в этом случае всегда стараюсь говорить, что, наверное, надо все-таки больше и выше оплачивать людям, чтобы они не замечали этого, нежели чем концентрироваться на каком-то моменте. Бензин, еще раз повторюсь, дизельное топливо, мука – у каждой отрасли есть свои вопросы, свои проблемы, свои скелеты в шкафу, и в целом все это упирается не в то, что кто-то там плохой (нефтяники плохие, мукомолы плохие, зерновики плохие), а в том, что в целом покупательная способность у людей очень низкая. Оксана Галькевич: А вы знаете, наших людей-то еще возмущает, что наше правительство… Смотрите, у нас в Забайкалье литр 92-го стоит 40 рублей, а в Китае бензин дешевле, хотя покупают они его у нас в России. Вот у людей никак не складывается картина: мы-таки добываем, мы модные, мы всем продаем, мы молодцы, у нас покупают, и у них оно дешевле. Я понимаю, что в принципе из Забайкалья можно добежать до этой китайской границы, заправиться в Китае и вернуться домой, но как-то очень тяжело жить. Дмитрий Гусев: Ну, во-первых, не всегда дороги есть. Я думаю, что если бы можно было бы… Константин Чуриков: Мы забыли эту маленькую деталь. Дмитрий Гусев: Да. Во-вторых, мы не знаем, как там субсидируется топливо, субсидируется оно или не субсидируется. В целом по всем… Вы же знаете прекрасно, в зависимости от стран где-то оно может стоить, как в Венесуэле. Вопрос только в целом, я думаю, что это никому не помогло в государстве. Константин Чуриков: Ну у нас сейчас, конечно, звонок не из Венесуэлы, но тоже, в общем, далеко от Москвы – Республика Тыва. Марина, здравствуйте. Оксана Галькевич: Не нужен нам берег венесуэльский, чужая земля не нужна. Константин Чуриков: Марина, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Алло, здравствуйте. Республика Тыва, граница с Монголией беспокоит вас. Константин Чуриков: Так. Зритель: У нас такая проблема. У нас бензин от 38 до 42 рублей литр 92-го. Константин Чуриков: А дизель почем? Потому что нам многие пишут о том, что дизель вообще дороже, чем бензин. Зритель: Дизель само собой в последнее время стал дороже, но причина не в этом, что цены растут, а причина в качестве. Константин Чуриков: Так. Зритель: Почему вы получаем за такие деньги некачественный бензин? Я за 38 заправляю бензин, на котором моя машина проходит сотку на пятерке, либо я заправляю за 42, на котором моя машина не едет. Вот в этом самая главная проблема. Я готова платить деньги за бензин, но за качественный. Константин Чуриков: Марина, скажите, а вот насколько хватит вашего ресурса при условии сохранения нынешнего размера оплаты труда? То есть сколько еще для вас максимальная планка, после которой вы уже точно не будете пользоваться автомобилем? Зритель: Автомобилем я буду пользоваться хоть как-то, так как если я не буду пользоваться автомобилем, я себе не заработаю, я работаю на автомобиле. Константин Чуриков: Все понятно, вопрос закрыт. Спасибо. Оксана Галькевич: Дмитрий, вы знаете, действительно по поводу качества вопросов очень много. Чуть только за границу какого-то там города более-менее серьезного отъезжаешь, и все, там сразу останавливаешься и спрашиваешь местное население, где заправляться не надо. Надо знать вообще, куда заходить, а куда не заходить. Почему? Это же в некотором смысле нарушение прав потребителей. Дмитрий Гусев: В какой-то мере это нарушение прав потребителей. В целом я могу сказать, что корни достаточно глубоко. В любом случае корни появления некачественного, контрафактного топлива в двух составляющих: во-первых, кто-то из производителей хочет больше заработать, во-вторых, потребитель хочет дешевый продукт, он хочет заправиться дешевле, чтобы сэкономить. Оксана Галькевич: Так оно не стоит дешевле, нам Марина сказала – по 42 машина стоит, не едет. Дмитрий Гусев: Я думаю, что… Тут, понимаете, сложно говорить, едет или не едет. Тут в зависимости от каждого завода тоже есть определенные особенности, есть особенности восприятия человека, как едет его машина на этом или на этом бензине, с этим биться сложно. Константин Чуриков: Но мы почему-то склонны все равно верить нашим зрителям, они такие свои тайны нам поверяют. Дмитрий Гусев: Я никоим образом не хочу, то есть можно и за 50… Константин Чуриков: Последний финальный вопрос – Смоленская область: "Почему в Белоруссии, где нет своей нефти, бензин дешевле, чем в Смоленской области?" У них там госплан, наверное. Дмитрий Гусев: Во-первых, у них госплан, у них регулируемые цены, у них ставки "почем мы сегодня продаем, потом уже не продаем". У них регулируемые цены "почем мы закупаем, почем вы продаете, почем вы вовне продаете, почем вы в стране продаете". Константин Чуриков: Ну ладно, тогда, я думаю, как-нибудь мы разойдемся, устроим опрос, госплан или капитализм. Но это будет в другой раз. Оксана Галькевич: Дмитрий, мы еще встретимся. Спасибо вам большое. Константин Чуриков: Спасибо. У нас в студии был Дмитрий Гусев, вице-президент Независимого топливного союза. Через пару минут продолжим дискуссии в программе "Отражение".