Оксана Галькевич: Итак, что у вас с расходами в этом году, расскажите нам. Тут, знаете, компания «ФинЭкспертиза» подсчитала, что за первые полгода потребительские расходы россиян на 1/10 в среднем, это 11 600 рублей на человека, упали, то есть люди пытаются экономить изо всех сил. В итоге сумма недоплаченных расходов составила всего за 6 месяцев – я это повторю специально, чтобы подчеркнуть, – 18 триллионов рублей. Константин Чуриков: Ну это в целом на нашу экономику. Оксана Галькевич: Да. Константин Чуриков: На этот счет есть исследование у ВЦИОМ. По данным социологов, более 60% наших сограждан считают, что вот эти тяжелые времена неудачные для покупок, и только 22% думают, что сейчас можно что-то покупать. Для крупных покупок, для крупных, конечно же. Оксана Галькевич: Квартиру, например. Ну это, видимо, те люди, которые порвали на рекорды всю статистику и Минфина, и Центробанка: в августе, ты слышал, да, у нас побит рекорд... Константин Чуриков: Ипотечный бум. Оксана Галькевич: ...по ипотечным кредитам, там же просто какие-то максимумы исторические взяты. Константин Чуриков: Уважаемые зрители, как вот ваше личное потребление, скажем так, ваши статьи расходов изменились за последние месяцы? В чем вы себе стали отказывать, в чем вы себе отказывать ни в коем случае не хотите? Вот расскажите о своем семейном бюджете и расходах. А мы сейчас представляем вашему вниманию Леонида Григорьева, главного советника руководителя Аналитического центра при Правительстве. Профессор Леонид Григорьев и его «Личное мнение». Леонид Маркович, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Леонид Маркович. Леонид Григорьев: Я могу сделать короткое вступление про то, как это выглядит в мире. Константин Чуриков: Давайте. Леонид Григорьев: Значит, сократились, мы понимаем, походы в музей, стадионы, разъезды по миру, потому что самолеты не летают, Средиземное море практически потеряло весь сезон, все эти вот бесчисленные курорты. То есть это прежде всего потребление состоятельных людей, естественно, вот эти большие разъезды. Средний класс потерял даже кафе, пабы и, так сказать, тоже футбольные стадионы. Ну, людям, у которых мало денег, всегда тяжело, их потребление по структуре несильно менялось, хотя пострадали очень страны, которые поставляют людей, которые обслуживают всю вот эту махину, это страны. То есть кризис начался с сокращения потребления богатых, потому что им запретили, так сказать, выходить, а перекинулся немедленно на бедных. Константин Чуриков: Богатые перестают потреблять, у бедных проблемы с работой. Леонид Григорьев: Да, естественно, работа. Значит, по-разному отнеслись страны к поддержке бедных. В США пустили, значит, увольнения, у них традиционно такой рынок, там увольняют, но государство стало платить довольно большие пособия. В Европе и в России, как мы знаем, пытались поддержать самый бизнес, чтобы он не закрылся и не увольнял, ну с разным успехом. По структуре личного потребления, естественно, закрылись походы в ресторации всевозможные, но люди стали готовить дома. И кстати, возрождение домашней еды хорошее дело, это, так сказать, общение, плюс стали заказывать, ну у кого на это есть деньги, готовую, или возили продукты, или начали готовить. То есть в этом смысле, видимо, во всем мире немножко отошли назад к национальным традициям кухонным, так сказать cuisine. Очень сильно изменилось образование. Ну вот мы знаем по России, что очень серьезно увеличилось образование не только, вот мы учим в Вышке онлайн в значительной мере всю весну, сейчас такая смешанная система, но появилось очень много людей, которые стали учиться дополнительно, стали учить что-то, на что раньше не могли решиться, не было времени, а теперь оно появилось. Кое-что сэкономили при этом на дороге: раз сидишь дома, то все-таки какое-то время лишнее остается. Вот эти... То есть не все из того, что потеряно, уж совсем просто от бедности, частично это... У некоторых богатых это просто потому, что им не дали потратить, а произошло переключение, ну готовить дома дешевле, чем ходить, те же сосиски с горошком дома несколько дешевле, чем в ресторации. Константин Чуриков: Я так себе и представляю французскую семью (извини, Оксана), где мама, значит, стоит в фартуке, готовит буйабес, так сказать, фуагра, немножко лягушек... Леонид Григорьев: Ну ладно фуагра. Оксана Галькевич: Слушайте, с фуагра сложно, конечно. Леонид Григорьев: Фуагра – это очень большая морока, поверьте мне. Оксана Галькевич: Да-да, Костя продемонстрировал просто свой гастрономический кругозор. Леонид Григорьев: Это очень по-разному пошло, в разных социальных слоях и по разным странам, поэтому не все в этих карантинах чисто, так сказать, плохо, что-то, может быть, и хорошо. Что по России... Оксана Галькевич: Леонид Маркович, с людьми состоятельными более-менее понятно, у них просто стало возможностей тратить меньше, некуда ходить, негде эти деньги оставлять. А все-таки с другими категориями, где доходы гораздо ниже, почему такая ситуация? Это стресс, или это ровно то же самое, меньше, реже ходишь в магазин, меньше тратить? Леонид Григорьев: Ну не только, не только. Лето выпало, покупали намного меньше летних вещей прежде всего. Оксана Галькевич: Ага. Леонид Григорьев: Нет отпусков, детям даже... Одно дело в пионерлагерь отправлять, другое дело он тут бегает. Начали, посмотрите, все ходят в джинсах, как говорится, в прошлогодних, они не так быстро снашиваются. Константин Чуриков: Это у кого как, у некоторых джинсы вообще со стажем. Оксана Галькевич: Позапозапрошлогодние. Константин Чуриков: Да ладно, бывают и... Оксана Галькевич: У меня есть такие. Константин Чуриков: Ладно. Леонид Григорьев: Ну я... Вы знаете, еще из статистики очень интересно, буквально вчера мне рассказывали: за первые полгода у нас в стране резко, существенно сократилось число браков, но сократились и разводы, так что люди сидели дома, так сказать... Я, честно говоря, волнуюсь при этих карантинах, как люди будут знакомиться, чтобы потом жениться. Константин Чуриков: Ну, для этого есть интернет, слушайте, уже там онлайн-свадьбы какие-то организуют... Леонид Григорьев: Это не дает полного, объемного представления. Константин Чуриков: Правда, вот брачную ночь по интернету я не очень представляю. Оксана Галькевич: Леонид Маркович, какой вы, как говорится... Константин Чуриков: ...затейник. Оксана Галькевич: Как вы умеете образно, вот это вот «полного, объемного представления не дает знакомство по интернету», мы вас поняли. Леонид Григорьев: Ха-ха-ха! А как преподавать доходчиво?.. Оксана Галькевич: Давайте звонки принимать, у нас люди хотят высказываться. Вера из Москвы у нас на связи. Вера, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хочу сказать о следующем, что я никогда за всю свою жизнь не тратила много денег для того, чтобы счастливо и красиво жить. Всегда аккуратно вела свою домашнюю книгу расходов и доходов, всегда все сопоставляла, всегда смотрела свой гардероб. Деньги шли только на питание и только на покупку необходимых вещей, и всегда во все укладывалась и в советское время, и в наше демократическое время. Советую всем почаще заглядывать в свой гардероб, посмотреть, какие тонны вещей там находятся, еще с молодости купленные, и не покупать ничего. Вообще, если бы я была основным покупателем, наша страна разорилась бы, потому что я покупать лишнее не люблю, не делаю этих глупостей. Вот так. Константин Чуриков: В магазин только со списком и ничего лишнего. Спасибо за ваш совет, пригодится. Оксана Галькевич: Ох, да, спасибо. Вот несколько сообщений с нашего портала. Нижегородская область пишет: «Не хватает даже на еду, мать-одиночка». Мы же опрашиваем не только пенсионеров, самые разные категории, друзья, пишите, звоните нам. Алтайский край пишет, что действительно стали во всем себе отказывать. Москва и Московская область: «Одиноким пенсионерам очень сложно». И вот Костромская область, такое сообщение: «Моя жизнь не изменилась, я всегда себе во всем отказываю». Константин Чуриков: Леонид Маркович, а что у нас изменилось в стране за вот последнее время в плане цен? Потому что нам тут Росстат сообщает, что уже там вторую неделю, за последнее время не растут цены, а люди пишут, что растут, растут, все дорожает, как, ай-яй-яй. Леонид Григорьев: Вы знаете, есть... Вот научная справка, мы этим занимались, мы проверяли разницу между тем, какие оценки роста цен дают люди, есть опросы ВЦИОМ хорошие, регулярные, причем они есть за 10 лет, и есть расчеты Росстата. Но Росстат дает тысячу товаров с маленькими долями и, так сказать, смотрит, как идут цены. Значит, разница примерно пунктов в 5–10 всегда, потому что человек помнит несколько товаров, особенно человек, который небогатый: кто-то помнит хлеб, кто-то молоко, кто-то овощи; кто-то помнит, не знаю, автомашины вряд ли, но разные такие товары, но помнит, естественно, что подскочило из того, что он потребляет. Росстат дает цены все-таки по определенной системе. Поэтому правильные цены, конечно, росстатовские, но психологию не отменишь. Мы причем наблюдали, это очень интересно, подъем, скажем, цены на 3%, люди думают, говорят, когда их опрашивают, что 10%. В кризис минус, у нас в августе часто бывает минус даже за счет падения цен на овощи и фрукты сезонные, люди все равно говорят, что больше, потому что они по другим товарам. Поэтому... Оксана Галькевич: Но в этом году сезонного падения цен практически и не наблюдалось, Леонид Маркович, как раз об этом отдельные исследования даже есть. Леонид Григорьев: Правильно, но спрос-то притормозил... Нет-нет, все равно не было и роста. Нет, цены идут не очень быстро, но в ситуации, когда у людей хуже с доходами, они сразу начинают это ощущать, даже небольшой рост цен они чувствуют как дырку в бюджете. Поэтому это уже очень расслоено по доходам. Константин Чуриков: Леонид Маркович, я вот помню, этой весной, в начале лета, когда в Европе уже снимали вовсю и сняли уже многие ограничения, значит, смотрел всякие зарубежные каналы, как там они говорят, значит, во Франции французы накопили рекордные какие-то депозиты в банках из-за пандемии, потому что сидели дома и ничего не тратили, да... Леонид Григорьев: Да. Константин Чуриков: Мне интересно, а вот мы, россияне, мы что-то накопили? Ну с точки зрения данных, которые приходят из Центробанка, из банков вообще? Леонид Григорьев: Есть, есть несколько источников сведений. Значит, Сбербанк дает интересные сведения, кстати регулярно, но в рамках тех денег, которые проходят через него, и показывает, что торговля летом постепенно начала восстанавливаться, то есть люди, кто пользуется сберовскими карточками, они, так сказать, стали восстанавливать. Кроме того, конечно, депозиты увеличились. И вот то, что стали говорить про жилье, что вот начали подскакивать, стали брать закладные на дома, во-первых, там опустились ставки, это самое главное, и люди ловят момент, кто планировал, видимо, это мероприятие давно, они ловят момент и берут ставки или даже иногда рефинансируют, можно, брали по одним, можно взять поменьше. И я думаю, что отчасти это деньги, которые не были истрачены за весной, потому что все равно квартиры... Квартиры покупают не те, кому не хватает на жизнь, это все-таки уже средний класс. Оксана Галькевич: Ну, судя по тому, что пишут про какой-то там бешеный спрос на рынке недвижимости, таких людей, которые покупают квартиры, у нас тоже достаточно в стране, ну и хорошо. Леонид Маркович, а на что люди вот если не отказались, а переключились, ну я не знаю, в тех же продуктах, в категориях, от которых не могут отказываться, может быть, и не хотят до конца, полностью аннулировать эти траты? На что они переключились? Леонид Григорьев: Ну, я как... Вы бы меня предупредили, я бы справку заготовил. Константин Чуриков: Так. Леонид Григорьев: Но известно, что, скажем, в США были два последние десятилетия, люди переходят с красного мяса на курятину, потому что там средний класс немножко просел, и вот признак обеднения среднего класса – это переход с красного мяса... Константин Чуриков: Это добро пожаловать к нам, да, это как у нас. Оксана Галькевич: Так она полезнее, курятина-то, Леонид Маркович, пусть переходят. Константин Чуриков: Ага. Леонид Григорьев: Это всемирная вещь. Вы знаете, диеты очень меняются, но в условиях, когда у вас нет свободных... С другой стороны, нет необходимости покупать срочно какие-то вещи, которые люди бы покупали, наверное. У нас все-таки вот эти 18 триллионов, надо посмотреть, это же не по продовольствию, это же машины, это какие-то товары длительного пользования, это, скорее всего, не продовольствие. Особенно если считать в съеденном продовольствии, а не купленном, потому что оно переехало, так сказать, из кафе, из McDonald’s домой, вот. Поэтому я не думаю, что мы эти полгода голодали или что-нибудь в этом роде. Но покупки... И в кризис 2015–2016-х гг. была похожая ситуация, резко просели покупки состоятельных людей на какие-то товары, он просто встали и стали пережидать. У нас мы это замечаем знаете как? – увеличивается доля продовольствия в расходах. Это не очень хорошо с точки зрения состояния, это показывает, что все-таки состояние страны несильно богатое, когда высокая доля продовольствие... Константин Чуриков: Все-таки беднеем значит, да. Леонид Григорьев: Она и подскакивает в такие времена, люди не голодают в общем-то, ну большинство во всяком случае, но сокращают прочие расходы. Константин Чуриков: Можно я парочку таких экзотических сообщений прочту? Значит, Ярославская область, нам уже не первое сообщение приходит от зрителя, что в пиве он себе не отказывает, в общем, экономит на всем остальном, «пива, зрелищ, рыбку на бонус». Оксана Галькевич: Может, это шутка? Константин Чуриков: Нет. Оксана Галькевич: Серьезно? Константин Чуриков: Я смотрел историю. И еще Волгоград пишет, значит, женщина или мужчина, наш зритель перешел с овощей очень дорогих на арбузы, 25 рублей килограмм. Оксана Галькевич: Нам Краснодар пишет, что «из-за коронавируса сын не приезжает из Ростова-на-Дону», общаются теперь, видимо, только по телефону. Людмила из Москвы у нас на связи. Людмила, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Я хотела бы постараться кратенько, значит, сказать. Вот я на пенсии уже 10 лет, 10 лет, да? Вещи, которые я ношу, им 25 лет, и куплены они еще при Советском Союзе очень многие, ну за мелочью. Я при Советском Союзе работала, я инженер-технолог, могла ездить ежегодно за свои деньги, ежегодно снимать комнату на море, проблем никаких не было. Сейчас я все вещи донашиваю, и даже я немножко поправилась с возрастом, 55 и 67, вы понимаете, и вот то, что у меня есть, хорошо я любила такой свободный покрой, вот так на себя натягиваю и думаю: а дальше вообще что происходит? Что у нас будет дальше происходить? То есть для меня это очень странно, что такая перестройка оказалась, что кто-то сверхбогатый, ну на здоровье, но а мы-то как? Вы понимаете, вещи просто донашиваю, я в жизни носки не штопала, у меня в голове никогда не было, чтобы я штопала носки, а теперь я штопаю носки шерстяные на зиму. Константин Чуриков: Людмила, какая у вас пенсия, скажите, пожалуйста? Зритель: У меня пенсия 19 800, еще за квартиру надо заплатить. Я сама готовлю... Оксана Галькевич: Людмила, а обувь, зимняя одежда, как вот с этим? Зритель: Говорю, все донашиваю, все, что было куплено лет 25 тому назад, когда еще были цены нормальные более-менее, потому что я так любила, чтобы обувь была хорошая, чтобы что-то было, все донашиваю. То, что мне мало, так вот лежит кучей, думаю, дай-ка я перешью, подошью, потому что я умею это делать. Вот так, этот вот я вам говорю... Константин Чуриков: Людмила, получается, на продукты питания худо-бедно какие-то деньги есть? Естественно, одежда длительного пользования... Зритель: Потому что только я сама готовлю, именно худо-бедно, понимаете? Константин Чуриков: Дети не помогают никак? Зритель: А еще лекарства мне нужны, необходимые есть лекарства, я уже даже перестала кое-какие лекарства покупать, понимаете? Просто перестала, думаю: «Ну, что будет то будет». Оксана Галькевич: Ой... Спасибо за звонок. Да? Леонид Григорьев: Вы знаете, меня в 1 классе учили штопать носки. Оксана Галькевич: Нас, кажется, тоже учили, я не помню, в школе. В общем-то, откуда-то у меня это знание есть. Константин Чуриков: Ну вы знаете, я вот сейчас Оксане даже написал, у нас... Леонид Григорьев: Нет, меня учили, я в детстве это делал, я умею. Константин Чуриков: Да. У нас между ведущими есть чат, я написал: «Оксана, джинсы, в которых я сегодня, им 15 лет», – правда? Правда. Оксана Галькевич: Костя, ты написал 14. Константин Чуриков: Ну 14 это я, так сказать... Оксана Галькевич: Промахнулся на годик. Константин Чуриков: 2005 год, да. Оксана Галькевич: Нет, так или иначе такая экономная модель поведения в нас всех заложена, и вот где-то в нужный момент мы это умеем включить. Это хорошо, кстати, или это плохо, Леонид Маркович, вот такая вот черта наша? Леонид Григорьев: Вы знаете, адаптивность людей – это всегда хорошо, и умение что-то делать руками – это всегда важно. Конечно, в нашей стране многие это умеют. Плохо, что пенсионеры оказались в таком положении, поскольку экономика сильно пострадала за 1990-е гг., мы не все компенсировали и, главное, не всем, так как это оказалось практически нереальным. Но мы сейчас обсуждаем, мы не можем все время обсуждать, так сказать, общие проблемы. Вот перестройка нынешнего года, так сказать карантинная, это очень интересное социальное явление, люди по-другому стали общаться, люди, наверное, будут по-другому общаться, по-другому, так сказать, выяснять отношения. Но очень многое успокоилось. Кстати, целый ряд заболеваний, например, за полгода зарегистрировали меньше, чем в прошлом году, возможно, это люди просто не пошли, не дошли до врачей, боясь, что их, так сказать, отправят на карантин... Константин Чуриков: Да просто побоялись через этот вход, понимаете, зайти и там что-нибудь подцепить в этой поликлинике. Леонид Григорьев: Да, это сложновато бывает. Вообще очень интересная по миру... Я уже говорил, по-моему, у меня сейчас работает 5 человек студентов, мы пытаемся посмотреть, как меняется потребление, образ жизни во всем мире по большим странам, ужасно интересно. Жалко нет времени, так сказать, лекцию тут прочесть. Константин Чуриков: Нам пишет Нижний Новгород, когда мы с вами про Францию говорили, про то, как они там накопили депозиты: «Россияне тоже накопили... долги». У нас свои накопления. Оксана Галькевич: Курск, Лидия из Курска, что она накопила, какой опыт за эти неполные 9 месяцев этого года? Лидия, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер! Константин Чуриков: Добрый. Оксана Галькевич: Добрый. Зритель: Я на пенсии уже 13 лет, вот что я хотела сказать. Не могу слушать, постоянно все плачут, что доедают макароны, что 20 лет носят одну и ту же одежду. Я в Советском Союзе носила одни брюки и одну куртку, но я на пенсии, за время пенсии, 13 лет, я научилась одеваться, у меня 20 джинсов, 20 курток. Я знаю, когда мне купить, где, что, я дарю подарки. Я знаю, где можно купить хорошие вещи. Ну как можно 20 лет носить одни и те же вещи? Константин Чуриков: Ну бывает, что вещь хорошая, добротная, любимая, вот. Бывает же такое? Бывает. Оксана Галькевич: Как Костины джинсы 15 лет. Константин Чуриков: Я Плюшкин, да. Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо, Лидия. Кстати, вы знаете, Лидия, вот у вас прекрасный звонок, у нас следующая тема как раз по вашей части, слушайте внимательно, будем говорить о том, как вообще продолжать жить полной жизнью, когда выходишь на пенсию, в том числе об этом пойдет речь. Константин Чуриков: По поводу изношенности одежды, значит, Ярославль пишет: «Последний раз зимнее пальто покупала в 1982 году». Самара: «Носки не штопал с 1985-й по 2015-й». Леонид Маркович, значит, понятно, что было в конце 1980-х – начале 1990-х гг. в принципе, а вот с 2015-го что у нас вот такого случилось, что пришлось? Леонид Григорьев: У нас тоже был кризис, у нас был кризис. Константин Чуриков: Да? Оксана Галькевич: Леонид Маркович, а все-таки, если в нескольких словах, очень интересно, какая картина не только в нашей стране, а в целом по миру складывается? Ну какие-то, знаете, такие вот действительно контрастные вещи, чтобы это наглядно все было. Леонид Григорьев: Больше всего потребление обрушилось... ВВП если считать таким показателем, больше всего упало в Европе, во Франции, Испании и Италии, за 12%. В США, в Германии по 8%. Мы говорили, у нас 6,5%. По потреблению похожие картины, ну, чем более развитая страна, тем они легче переносят, это понятно. Но в принципе вот эта социальная сетка у богатых, так сказать, у состоятельных сократилось потребление, но увеличились деньги, они его изменили, дальше чем ниже по доходам, тем более приспосабливаются. В США вывалили большие деньги на раздачу, так сказать, безработным, там приличные деньги выдавались еженедельно, но это сейчас кончается, и у них идут предвыборные споры, они никак не могут договориться, что делать дальше. Вообще очень много в Европе в богатых странах было дано от правительств просто разовым порядком или вот эти месяцы, ну очень большие бюджетные дефициты, и бюджетный кризис следующий, смогут ли они это выдержать? Я все время вынужден отвечать на вопрос, вот сейчас началась такая вторая волна, в некоторых странах, боясь большой волны, стали закрываться, а денег надо будет при закрытии много. Константин Чуриков: Да, и что будет с нами, что же будет с родиной и с нами, тоже вопрос. Спасибо вам большое, Леонид Маркович. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: «Личное мнение» Леонида Григорьева, главный советник руководителя Аналитического центра при Правительстве, профессор был у нас в эфире. Нижний Новгород пишет: «Доносить, дотоптать, долюбить и просто дожить». Условия жизни пенсионеров, о них поговорим через несколько минут.