Оксана Галькевич: А теперь о том, что действительно у нас найдена золотая жила, и это, может быть, даже покруче нефти, друзья. Ну вот попробуйте угадать, делайте ваши ставки, господа. Что это такое может быть, Иван, а? Иван Князев: Газ? Оксана Галькевич: Нет, не газ. Иван Князев: Налоги? Оксана Галькевич: Ну, это уже ближе, так скажем. Иван Князев: Штрафы? Оксана Галькевич: Вот, в точку, в точку. Иван Князев: Ха-ха-ха! Так и знал. Оксана Галькевич: Вы знаете, вот весь последний год пандемия, пандемия, со всех сторон мы слышали, а ГИБДД в прошлом году сумело собрать штрафов на 10% больше тем не менее, чем годом ранее. Общая сумма – 117 миллиардов рублей. И чтобы вам было понятно, что это за деньги такие, – это примерно половина стоимости строительства Крымского моста, очень дорогой проект, как все мы знаем. Иван Князев: Это же вообще сколько проектов можно отбить! Сколько бюджетных дыр заклеить такими деньжищами! Оксана Галькевич: Очень многие проблемы, да. Настройки внутри этой системы только, штрафной экономики, постоянно усложняются, штрафы за разметку появились в последнее время, поворот не с той полосы... Ой, там, вы знаете, сейчас такая пошла детализация, прямо диву даешься. Ну вот что касается наших с вами прав, все по-прежнему довольно сложно. Ну то есть не то чтобы прав не было, права-то есть, конечно же, оспорить штраф вы можете, но вот возможность это сделать... Иван Князев: Ну да, ради сотни-другой рублей мало кто пойдет судиться, потому что, может быть, иногда адвокатов нанимать нужно, дороже просто обойдется. Ну а вот эти вот сотни рублей от сотен, а то и тысяч автомобилистов, десятков тысяч в итоге складываются в весьма, знаете, такие вот впечатляющие суммы. Уважаемые телезрители, вот поделитесь с нами, вы стали больше платить штрафов в последние несколько лет? «Да» или «нет», пишите нам на номер 5445, в конце беседы подведем итоги. Оксана Галькевич: Да, подведем итоги, очень интересно на самом деле, вы эту нагрузку почувствовали на себе или нет. А у нас первый собеседник на связи Виктор Похмелкин, председатель «Движения автомобилистов России». Виктор Валерьевич, здравствуйте. Иван Князев: Добрый вечер, Виктор Валерьевич. Виктор Похмелкин: Здравствуйте, добрый вечер. Оксана Галькевич: Виктор Валерьевич, слушайте, ну прямо семимильными шагами растут сборы, увеличиваются сборы за всевозможные штрафы с автомобилистов. Что такое происходит, расскажите? Может быть, мы не на все детали обратили внимание, не во всем разобрались? Просто стали больше ездить, хуже стали ездить или что? Иван Князев: Нарушать больше стали? Виктор Похмелкин: Складывается впечатление, что вообще фото- и видеофиксация придумана не для того, чтобы предупреждать правонарушения и дорожно-транспортные происшествия, а для того, чтобы собрать как можно больше денег. И кстати, может быть, неслучайно поэтому в регионах отвечающими за вот эту фото- и видеофиксацию являются должностные лица, которые одновременно курируют финансы, то есть фискальная функция здесь в основе. И на мой-то взгляд то, что количество штрафов, которые мы платим посредством фото- и видеофиксации, растет, это означает, что камеры-то неэффективны. Потому что на самом деле они должны предупреждать нарушения, и, если бы нарушений становилось все меньше и меньше, мы бы сказали: да, камеры работают, они достигают нужного результата. А коль скоро, так сказать, количество этих штрафов растет, это означает, что профилактическая функция фото- и видеофиксации фактически не сработает и люди на это не реагируют. Иван Князев: Ну, может быть, это дело времени? Просто сейчас они действительно начали выявлять реальное количество нарушений на дорогах, а вот когда-то потом, когда мы все станем ездить аккуратнее, камеры уже не будут так много фиксировать? Виктор Похмелкин: Вы знаете, нельзя уповать, как на панацею, только на одно средство. Иван Князев: Ага. Виктор Похмелкин: Безопасность дорожного движения может быть обеспечена только комплексом мер, я подчеркиваю слово «комплекс», когда задействовано все, прежде всего меры, которые направлены на причины и условия совершения правонарушений и дорожно-транспортных происшествий. Камеры в этом ряду, конечно, тоже должны быть, безусловно, но уповать на них как на средство основное, на главное, так сказать, мне кажется, совершенно неправильно. А возникает вопрос, что у нас еще делается, кроме фото- и видеофиксации и постоянного ужесточения репрессий? Ну, чтобы делается с дорогами, хотя явно мало и недостаточно, что-то делается с регулированием дорожного движения. Но в принципе есть еще очень много, чего не делается, а должно бы делаться, для того чтобы ДТП становилось все меньше. Иван Князев: А что? Виктор Похмелкин: Ну, например, так сказать, качество автомобилей. В любой западной стране, включая, кстати, Японию, Корею, они в этом смысле западные страны, вам не дадут сесть в автомобиль, который не снабжен подушками безопасности и АБС, системой АБС. У нас полно машин, которые ходят без этого, и люди в них, попадая в ДТП, в общем, фактически не защищены, ни водители, ни пассажиры, это один момент. Второй момент. Сколько у нас освещенных пешеходных переходов? А каждый, каждый 6-й наезд на пешехода осуществляется на неосвещенном пешеходном переходе. Ну и так далее, вот из таких вещей и складывается все это. А повторяю еще раз, делается здесь явно, явно недостаточно, тогда как камер становится все больше, и я не против этого, но, еще раз повторяю, только с помощью какой-то одной меры, тех же камер, так сказать, вот эту комплексную, тяжелую, сложнейшую проблему не решить. Оксана Галькевич: Ага. Скажите, пожалуйста, Виктор Валерьевич, а вот вы говорите, что профилактическая функция не выполняется, – ну как не выполняется? Вот помните, президент Путин сказал, что хватит там уже в кустах-то прятаться, на обочине где-то гаишные машины, вы давайте уже нормально, чтобы люди знали, где какая камера, потому что функция действительно профилактическая, предупреждать нарушения, не занимайтесь уже этой ерундой. И глядишь, все как-то там повыходили из кустов, повыходили из тени. Действительно, сейчас запускаешь приложение, например, навигатор какой-то, едешь по нему, тебя предупреждает: «Внимание, установлена камера», «Внимание, установлена камера». В чем проблема-то? Видишь камеру – сбавляй скорость. Виктор Похмелкин: Ну, во-первых, это все меняется и далеко не обо всем предупреждают. Сейчас стала очень распространена такая практика, ставится временный дорожный знак и, так сказать, под него либо даже без таблички, а то и с табличкой, но именно временный, и именно там, так сказать, включается вот этот режим фото- и видеофиксации. Люди к этому просто оказываются не готовы. Идет ремонт, так сказать, или он уже даже закончился, а знак все равно стоит и камера там же, вот. Кроме того, камеры ставятся еще в местах, где, на мой взгляд, камер вообще просто быть не должно, или во всяком случае там не должно фиксироваться нарушение. Например, места, где обгон разрешен на трассах. Я вот сколько уже пытаюсь убедить тех, кто это делает, чтобы они так не поступали, потому что, на мой-то взгляд, нет ничего более страшного и опасного, если человек при обгоне начнет еще думать о том, как бы ему, так сказать, не нарушить скоростной режим. При обгоне надо как можно быстрее обгонять и уходить из полосы встречного движения, это очевидно всем автомобилистам, а у нас именно там в основном стоят камеры, так сказать, и фиксируют превышение скорости, что, на мой взгляд, совершенно неправильно. И наоборот, в местах, где обгон запрещен, так сказать, далеко не везде стоят камеры, когда там-то они как раз и нужны. Оксана Галькевич: Ага. Иван Князев: Послушаем телезрителей. Оксана Галькевич: Да. Виктор Валерьевич, у нас звонок есть из Тверской области, давайте поговорим с Олегом. Олег, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Говорите, пожалуйста. Зритель: А у нас система эта сделана у господ депутатов специально именно для этого, для сбора денег с населения. Оксана Галькевич: Ага. Зритель: Если люди не понимают, что они творят, ну извините. Оксана Галькевич: Вы имеете в виду кого, ко не понимает, что творит? Люди за рулем? Зритель: Депутаты, когда выписывают, делают правила. Оксана Галькевич: А, вот так. Зритель: У меня такое ощущение, что последние 10 лет они каждый день их меняют, просто меняют правила движения. Оксана Галькевич: Да... Зритель: Возьмите хотя бы грузовики, топографы те же самые. Стоит вилка и хозяину, и водителю, а водителю за то? За то, что хозяин не купил топограф и не хочет его поставить? Оксана Галькевич: Ага. Иван Князев: Ага. Оксана Галькевич: Понятно, да, спасибо, Олег. Иван Князев: Да, Олег, понятно. Виктор Валерьевич, я просто хотел уточнить. Если немножко так переформатировать, переформулировать мысль нашего телезрителя, вам не кажется, что у нас какая-то вечная несогласованность есть в плане организации вообще дорожного движения между ГИБДД, между людьми, которые разметку рисуют, дорожными рабочими, мосты строят, дороги, между автомобилистами, которые, как вот вы говорите, ну абсолютно видят безумные какие-то моменты, когда камера стоит абсолютно там, где это не нужно? И как вот эту систему отладить? Виктор Похмелкин: На мой взгляд, вы самую главную проблему подняли. У нас действительно нет единой системы и нет единого органа, отвечающего за безопасность дорожного движения, который есть во многих других странах. А когда нет единого органа, нет и единства ресурсов, нет согласованности и нет ответственности, что самое главное. У нас действительно, реально семь нянек, это не просто в данном случае фраза, так сказать, из поговорки: у нас есть межведомственная комиссия при правительстве, где семь ведомств представлены как раз, отвечающих за безопасность дорожного движения, действительно семь нянек. А с кого спросить? Вот у нас есть, например, в правительстве люди, с кого можно спросить за финансы, за оборону страны, за чрезвычайные ситуации, а с кого мы можем спросить за безопасность дорожного движения? С ГИБДД? Вам начальник ГИБДД скажет: во-первых, это даже не самостоятельный орган, это подразделение Министерства внутренних дел, во-вторых, за целый ряд позиций они просто не отвечают, та же безопасность машин, качество дорог и так далее, а все это влияет на безопасность. Минтранс? – тоже очень ограниченные функции, ну и так далее. Поэтому нужен, конечно, единый орган, который бы объединил все это вместе, кстати, при нем и должна быть дорожная полиция, на мой взгляд, который бы отвечал и за ДТП, за их количество, а самое главное, за последствия в них, и который отвечал бы за состояние дорожного движения, за пробки и так далее. Я думаю, тогда порядка стало бы намного больше. Вот это управленческое решение у нас никак не хотят принимать. Оксана Галькевич: Виктор Валерьевич, а что делать, если ты не согласен со штрафом? Как его опротестовать? Как сделать эту процедуру более простой и понятной? Потому что нам люди пишут, и вы, наверное, тоже с этим сталкивались. Ну мне вот, например, лично однажды пришел штраф за превышение скорости в Шотландии, я там в жизни, господи, не была, причем четко, понимаете, по карте, где, в какой момент... Иван Князев: Что вы делали в Шотландии, Оксана? Оксана Галькевич: Томская область пишет: «Пришло два штрафа за то время, когда автомобиль находился в гараже, 6 свидетелей, а зафиксировано якобы в другом городе». Москва и Московская область пишет, видимо, человек таксист: «Я в Москве человека высадить не могу у клиента, круги приходится постоянно нарезать, везде знаки «Остановки нет». Ну вот зачем вот так делать? Карманы только набивают». Иван Князев: «Месяц без штрафа не обходится», – пишет Челябинская область. Оксана Галькевич: Да. Вот скажите по поводу штрафов, если они ну вот явно какие-то несправедливые, или просто ты не согласен, у тебя есть возможность как-то свое честное имя восстановить, как упростить эту систему, доказать? С нас же берут просто по умолчанию, потом попробуй еще верни эти 250 рублей. Виктор Похмелкин: Ну, в данном случае предусмотрена, конечно, процедура обжалования, человек может, так сказать, написать заявление в орган, который вынес это постановление, а он указан, кстати, в том письме, которое к нам приходит, или, так сказать, на сайте если вы получили такую информацию. Можно написать и представить доказательства того, что либо не вы были за рулем, либо это вообще не ваша машина, так сказать, которая там попала, а машина стояла в другом... Здесь, к сожалению, презумпция невиновности, увы, фактически для граждан отменена, когда речь идет о... Оксана Галькевич: Во-о-о-т, кстати, да. Виктор Похмелкин: Если во всех остальных случаях доказывать вину гражданина должны правоохранительные органы, то в этом случае гражданин должен доказать... Оксана Галькевич: ...что он не верблюд, пардон. Виктор Похмелкин: Да-да-да, к сожалению так. Но это прямо оговорено в Кодексе об административных правонарушениях как изъятие из презумпции невиновности. На мой взгляд, это противоречит Конституции Российской Федерации, которая таких изъятий не делает и устанавливает это как общий правовой принцип, но увы, этот вопрос рассматривался Конституционным судом и тот, к сожалению, подтвердил правомерность кодекса. На мой взгляд, неправильно, но с Конституционным судом в данном случае не поспоришь. Оксана Галькевич: А, вот так, то есть есть уже даже решение Конституционного суда. А насколько оно, так скажем, свежее, давнее не давнее? Это уже по новой Конституции? Виктор Похмелкин: А это неважно, оно бессрочное, отменить его невозможно, разве что новый состав Конституционного суда это сделает, но я думаю, это если и будет, то будет не скоро. Оксана Галькевич: Виктор Валерьевич, а может, мы неправы были, когда говорили, что вот там насобирали штрафов, вау-вау-вау, это столько можно там бюджетных проблем решить? Нам тут люди пишут, что «при оплате штрафа перевожу деньги, а они перечисляются на некое ИП, то есть частную структуру». Иван Князев: Да, самый главный-то вопрос. Оксана Галькевич: Это как это? Виктор Похмелкин: Да, действительно, это очень важный вопрос, потому что у нас вот все эти камеры, так сказать, их подавляющее большинство, функционируют в режиме так называемого государственно-частного партнерства. А это что означает? Частный партнер входит в такое объединение, для того чтобы вложить деньги в виде инвестиций и получить за них прибыль. А как можно получить прибыль от фото- и видеофиксации? – только за счет штрафов. Но это же не коммерческая деятельность, извините меня. Вот еще один аргумент, почему это все используется, для того чтобы как можно больше денег собрать. Мы давно уже предлагаем отменить вообще государственно-частное партнерство в этой сфере, его здесь быть не должно. Иван Князев: Пускай в бюджет идут, да? С этим еще хоть можно смириться, правильно? Оксана Галькевич: Зачем смиряться, да что же мы, это, овечки, которые постоянно... ? Виктор Похмелкин: Я думаю, что, пока это сохранится, камеры будут использоваться исключительно для того, чтобы частники получали прибыль, а им отходит около 90%, в некоторых случаях 90% всех денег, которые мы платим в виде штрафов. Оксана Галькевич: Слушайте, какой классный бизнес-то, оказывается! Виктор Похмелкин: Ну, получается, что так. Причем, повторяю еще раз, это, на мой взгляд, противоречит законодательству о государственно-частном партнерстве, которое у нас принято и действует. Оксана Галькевич: Виктор Валерьевич, а кто-то эту историю пытался где-то в судах рассматривать? Например, ваше «Движение автомобилистов России»? Поднимать эту тему, говорить: друзья, это как-то противоречит вот этому закону, вот этому, вот этому, вот этому? Виктор Похмелкин: Ну понимаете, суд не может в данном случае, только Конституционный суд может признать несоответствие закона Конституции. Это, собственно говоря, даже не на законодательном уровне решается, это вот в каждом регионе принимаются подобного рода решения. Это практика, которая на самом деле пока легализована, а, на мой взгляд, она законом запрещена. Оксана Галькевич: Ну подождите, Виктор Валерьевич, я-то говорила к тому, что кто-нибудь из вот таких вот организаций, которые, собственно, для этого и нужны, чтобы заниматься такими вопросами, этот вопрос-то поднимал? Я поняла, что эта практика легализованная. Виктор Похмелкин: И не единожды поднимали, и письма писали и в правительство, и депутатам, но... Оксана Галькевич: А в Конституционный суд вы обратиться не можете как движение? Виктор Похмелкин: А здесь суд как бы не работает, понимаете, это не судебный вопрос, это вопрос законодательный. Оксана Галькевич: Ну хорошо. Спасибо большое! У нас на связи был Виктор Похмелкин, председатель «Движения автомобилистов России». И у нас очень много сообщений и очень много звонков. Сообщений, просто люди действительно говорят, что странные истории с ними приключаются, и вообще, действительно они стали платить гораздо больше штрафов. А сейчас у нас Валерий из Астрахани, давайте с ним поговорим. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Штрафов стали платить больше. Штрафы стали по сути дела эпидемией в нашей стране. Воспитательными мерами не занимаются органы дорожным движения, занимаются только поборами, то есть штрафами, это один вопрос. Самое главное, что не воспитывают людей уважительно относиться друг к другу: кто где хочет переходит, будем так говорить, идут в наушниках, не смотрят по сторонам и считают, что автомобилист будет виноват, если наедет, то есть в нашей практике в этой происходит. И если бы занимались профилактической работой с людьми, то, наверное, было бы чуть-чуть получше. Если посмотреть, сколько сидит, когда приходишь штрафы платить или что-то обсуждать, там забиты все эти приемные людьми, которых обложили штрафами. Поэтому я считаю, полностью согласен с Похмелкиным, частные нужно убрать с органов, которые следят за дорожным движением, я имею в виду видеофиксаторы, практически они все частные, естественно, они будут всегда фиксировать. И если с работником ГИБДД можно еще объясниться, почему ты превысил скорость на 1 километр, положим, то с камерой превысил на полкилометра – все, плати штраф, все... Оксана Галькевич: Да. А потом там, знаете, еще всякие такие моменты есть, как она поставлена, эта камера, в соответствии, не в соответствии с нормативами, как она фиксирует... Иван Князев: Чуть раньше она тебя там захватила, чуть позже, до того, как ты наехал на линию... Оксана Галькевич: Да, прибавляет она тебе километров или нет. Зритель: Вот по трассе идешь, стоит знак «70 километров», положим, ограничение идет 70 килограммов на расстоянии 10–12 километров, а, согласно СНиП, никаких нормативов, почему установлен этот знак... Когда поднимаешь СНиПы, то там закруглений нет, трассы нет, просто поставили, чтобы собирать штрафы, вот и все. Оксана Галькевич: Да, Валерий, ага. Зритель: То есть если будут заниматься люди компетентные с этим делом... И что характерно, работники ГИБДД не отвечают за установку знаков и за разметку, то есть они говорят... Я их спрашиваю: «Вы рапорты писали начальнику, что незаконно поставлены?» Они сразу сникают и уходят в сторону. Оксана Галькевич: Какие у вас ранимые сотрудники ГИБДД в Астраханской области. Валерий, спасибо большое. Иван Князев: Спасибо большое. Оксана Галькевич: Но, наверное, нужно, чтобы не только ГИБДД этим занималось или, как вы сказали, профессиональные люди, но и чтобы все-таки была какая-то прозрачность работы системы, чтобы была возможность какого-то обратного контакта, связи и реакции с нашей стороны. Иван Князев: Ну это да. Я просто вот, пока мы общались с экспертом и с нашим телезрителем, посчитал, судя по данным нашего предыдущего эксперта, 90% от 117 миллиардов рублей уходят в частные руки, это больше 100 миллиардов ушло у нас не в бюджет. Оксана Галькевич: Нет, это не вся, сумма из этих 117 миллиардов – это частично собранное камерами... Иван Князев: Ну да, ну хорошо. Оксана Галькевич: ...частично собранное людьми с полосатыми палочками, специально обученными, как наш зритель только что говорил, поэтому, конечно, это не совсем корректно. Но я думаю, что это, конечно, большие суммы. Иван Князев: Ну, доля штрафов с камер 84%, ну почти, почти вся сумма с камер, 84%. Оксана Галькевич: У нас еще один собеседник сейчас на связи, Алексей Казанцев, психиатр-нарколог. Александр Владимирович, здравствуйте. Алексей Казанцев: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Алексей Владимирович, ну кроме того, что вы нарколог, вы еще и психиатр. Скажите, пожалуйста, может быть, на самом деле чисто вот с поведенческой точки зрения все вот эти вот ограничения полезны для человека? Вот тебе камеру поставили – все, не превышай; нарушил несколько раз – твоя проблема, не надо себя жалеть, не надо себя оправдывать: ты знаешь, что есть правила дорожного движения, давай, учи, поправляй, чтобы не зарабатывать себе какие-то там ущербы на свой карман. Как к этому следует относиться? Алексей Казанцев: Ну, с одной стороны, это кого-то будет структурировать, действительно, эти штрафы и так далее. Но есть часть людей, для которых, как есть выражение в России, закон не писан, то есть они как нарушали, так и нарушают, они пытаются избегать этих штрафов. Есть даже целая порочная система: тебя лишили в одном регионе, ты прописываешься в другом и, соответственно, получаешь те же права уже по новой за короткий промежуток времени. То есть в России всегда пытаются обойти все законы, и в связи с тем, что подключились частники, конечно, больше стало случаев фиксации и так далее. Очень на них злятся, знаю, были случаи нападения. Но с точки зрения психиатрии и психологии многие действуют от обратного, мы же помним эту фразу из... сказки: «Не бросайте меня в терновый куст, пожалуйста», – то есть такая же здесь ситуация. Оксана Галькевич: Алексей Владимирович, ну вот уже ближе к вашей, так скажем, специализации: если говорить об употреблении, допустим, алкоголя или каких-то наркотических веществ и управлении автомобиля, а как вот такие... Ну понятно, что это никогда нельзя, если ты садишься за руль, ну никогда нельзя, это прямо табу-табу, даже в принципе мы в дискуссии ни с кем не собираемся вступать по этому поводу. Но как эти вещи у человека закладываются? Это где-то там в детском саду мама или воспитатель должен сказать ребенку: «Ты знаешь, вот это очень нехорошо, это так нехорошо, что прямо вот никогда»? Или это где-то в школе, или это из общественного какого-то поведения широкого человек считывает, что вот это можно, вот это можно иногда, а вот это никогда? Как воспитывается, чтобы вот эта норма не садиться пьяным или в каком-то там еще опьянении за руль? Алексей Казанцев: Ну, опять же наша пословица: если нельзя, но очень хочется, то можно. Наверное, кроме России таких пословиц нет, я как психиатр собираю... Оксана Галькевич: Слушайте, а вы оптимист, я смотрю, Алексей Владимирович. Алексей Казанцев: Да. Но на самом деле нет, не должно быть, начинаться должно все со школы, с детского возраста, то есть с детского сада, то есть с младых лет. Потом это школа должна быть, юношество и так далее. Потому что, к сожалению, у нас всегда, опять же повторюсь, пытаются найти какие-то обходные пути, какие-то пытаются сказать о том, что я кефира попил, я попил кваса, вот мне с сердцем плохо стало, я спиртосодержащие настойки выпил... Хотя знает прекрасно, что нельзя и что уже давно говорится о том, что спиртосодержащие настойки к лечению кардиологических заболеваний, улучшению состояния никакого отношения не имеют, и чтобы хоть что-то в промилле появилось, надо бидон 10-литровый кваса выпить, понимаете, а не какой-то стакан, перед тем как сесть за руль. И в нашем отечестве никаких 0,16, 0,30 нельзя, это всегда человека расхолаживает. Иван Князев: То есть я правильно понимаю, в вопросах... Алексей Казанцев: Если... есть, то все, сразу можно тогда попробовать чуть-чуть. Иван Князев: В вопросах «пьяный за рулем» вы прямо за жесткие меры? Алексей Казанцев: Я за жесткие меры, да, потому что действительно человек социально опасен становится для себя, он может попасть в аварию, и для окружающих. Это могут быть его близкие, кто находятся вместе с ним в машине, это могут быть пешеходы... Иван Князев: Ну кто угодно. Алексей Казанцев: ...и другие участники движения. Иван Князев: Да, все могут пострадать. Алексей Казанцев: Социально опасен в любом... Иван Князев: Спасибо вам! Алексей Казанцев, психиатр-нарколог, был с нами на связи. Подведем итоги нашего опроса. «Штрафов стало больше?» – спрашивали вас: «да» сказали 85%. Оксана Галькевич: 85%, да. Спасибо, друзья. Иван Князев: Это как раз-таки сочетается со статистикой, которую мы приводили. Оксана Галькевич: Прекрасно, да, соответствует. Друзья, впереди мы будем говорить о бродячих собаках, о том, что их очень много в некоторых городах и населенных пунктах развелось, что это в принципе опасно, очень опасно бывает.