Анастасия Сорокина: Переходим к обсуждению главной темы дня. Напоминаем, что мы работаем в прямом эфире, а это значит, что вы можете нам позвонить, а также написать в наши социальные группы. Все адреса вы видите в низу экрана. Александр Денисов: Первая тема – «Шантаж на ровном месте». У дорог общего пользования, как мы привыкли считать, вдруг оказываются частные собственники, которые по своему усмотрению либо перегораживают шлагбаумом, либо требуют определенного взноса за возможность пользоваться этой дорогой. Анастасия Сорокина: Жители небольших поселков и новых микрорайонов оказываются в буквальном смысле в западне. И у них нет никаких альтернативных дорог, приходится платить или же требовать от муниципальных властей проложить трассу. Как это случилось, к примеру, в Новосибирской области. Там жители одного из микрорайонов наукограда Кольцово вышли на митинг. Они требовали от властей построить им дорогу. Сейчас с центром их связывает лишь грунтовка, которую размывает после дождя. Почти 200 жителей нового микрорайона «Спектр» на окраине Кольцова отрезаны от основной инфраструктуры: нет ни поликлиники, ни школы, ни детского сада. Из-за плохой дороги даже «скорая» может проехать туда с трудом. При этом дорога от микрорайона в наукоград была заложена в проект «Безопасные и качественные дороги» еще в 2017 году, на нее было выделено около 100 миллионов рублей. Но подрядчик, по словам жителей, стройку остановил, а вместо этого сделал деревянный тротуар через заболоченный пустырь. Мэр Кольцова Николай Красников пообещал, что в июле будет объявлен конкурс, а работы по строительству дороги начнутся уже в конце лета. Александр Денисов: Вот Настя рассказала, что на дорогу выделили 100 миллионов рублей. А вообще это интересный вопрос: куда деньги деваются, которые выделены на строительство трасс? Такое ощущение, что в районе строительства они просто испаряются. На Петербургском форуме спецпредставитель президента России по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта Сергей Иванов в интервью ТАСС прокомментировал ситуацию с Центральной кольцевой автодорогой вокруг Москвы. Почему она стала таким долгостроем? Он пояснил, что задержки носят объективный характер. Сергей Иванов, спецпредставитель президента России по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта: «Там нет такого, знаете, дикого воровства, как было на космодроме Восточный. И потом все-таки цены, инфляция, материалы инертны, это все тоже сказывается, конечно. Когда считали в 2015 году, была одна цена, сейчас уже другая». Александр Денисов: Вот уже на стадии проектирования Центральной кольцевой дороги Следственное управление ФСБ возбудило дело о хищении 9 миллиардов рублей, выделенных Правительством на разработку проектной документации ЦКАД. Генпрокуратура посчитала, что различные нарушения при строительстве космодрома Восточный привели к ущербу в 10 миллиардов рублей. То есть почти цифры сходятся. Ну и ситуация бывает обратная, когда дорога существует, а проехать по ней нельзя – выясняется, что у нее есть частный собственник, он перегораживает. Вот такая история случилась в Первоуральске Свердловской области. Сюжет Анастасии Ярчук сейчас с вами посмотрим и будем обсуждать. СЮЖЕТ Александр Денисов: Вот мы раскрыли тему с одной, с другой стороны. Где-то есть дорога, проехать нельзя. Где-то наоборот – микрорайон построили, а дорогу забыли. Если вы столкнулись с такой ситуацией, живете в такой же западне, в такой же ловушке, допустим, с вас собственник вымогает деньги: «Внеси взнос – тогда мы разрешим тебе проезд и откроем шлагбаум», – звоните, пишите, обсуждайте. С интересом выслушаем и вместе с вами обсудим эту проблему. Анастасия Сорокина: И вместе с нашим гостем, с которым мы сейчас свяжемся по телефону. Леонид Дмитриевич Ольшанский, вице-президент Движения автомобилистов России, почетный адвокат Российской Федерации. Александр Денисов: Леонид Дмитриевич как настоящий представитель автомобилистов задержался в автомобильной пробке. Леонид Дмитриевич? Леонид Ольшанский: Да-да, еду-еду. Александр Денисов: Едете. Мы надеемся вас все-таки увидеть в студии. Мы уже показали сюжет телезрителям. С одной проблемой сталкиваются люди: микрорайон есть, дорог нет. Либо другая проблема: дорога есть, но вдруг оказывается, что она принадлежит частному лицу, он ставит шлагбаум и пускает либо за взнос, либо вообще не пускает. Леонид Ольшанский: Значит, я бы аккуратно вашу фразу разделил на части. Александр Денисов: Давайте. Леонид Ольшанский: Я слышал, что нам сказала прокуратура, что нам сказали другие должностные лица? «Мы будем выяснять, кто собственник или арендатор дороги». Они точно не знают. И что сказал Верховный Суд? Они явно основываются на решении Верховного Суда. Первый вопрос: кто хозяин дороги? Докажи бумагами, не словами, что здесь всю жизнь ездили в совхоз. Если это дорога общего пользования, то никаких шлагбаумов, бетонных блоков и прочего. Если это твое, тогда переходим ко второй части атаки – сервитут. Мы все помним, что сказал Юлий Цезарь, когда организовал сервитут: «Даже если это твой участок, но лошади другого хозяина не могут пройти на водопой к озеру, ты должен пустить». Поэтому мое мнение, что обязательно это надо открыть. Теперь – следующий вопрос. Пока неясно, кто же все-таки истинный хозяин, значит, можно пользоваться, как-то поднимать шлагбаум, опускать, ключи доставать. Раз ты пока не собственник, с тобой можно бороться твоими же методами. Я думаю, нас наши уважаемые зрители поймут. Анастасия Сорокина: Ну, методами – это что? Прийти с лопатами и расчистить дорогу, снести шлагбаум? Что они могут в этой ситуации, чтобы самим не попасть? Леонид Ольшанский: Прийти с лопатами, расчистить, сделать маленький объездик, кривой. Опыт показывает, что в таких случаях… Вообще в юридической практике фактические обстоятельства всегда опережают юридические. Поставил шлагбаум, не имея прав, а люди мучаются. Оперативники сначала кого-то поймали, а потом идут к судье за ордером на обыск и прочее. Получилось – хорошо. Не получилось – вот будет, как с Голуновым этим. Поэтому тут фактические работы крайне важны, крайне важны. Александр Денисов: Леонид Дмитриевич, вы наверняка получаете жалобы со всей страны. Такое ощущение, что эти шлагбаумы сейчас всюду, где только можно, их ставят, так сказать. «Чужие здесь не ездят» – под таким лозунгом страна начинает жить. Леонид Ольшанский: Я могу сказать еще. Я очень многие дела довел по шлагбаумам до Верховного Суда. Одно за одним отменяются решения по шлагбаумам и выносятся решения о сносе. Почему? Потому что советы депутатов районов, муниципалитеты разные – они не критически подходят. Пришли, принесли маленький чертежик, направо-налево – и они утвердили. Надо бороться. Дальше. Надо изначально узнавать как-то, что на заседание райсовета вынесен вопрос: на такой-то улице или в таком-то проездике во дворе согласовывают шлагбаум. А если шлагбаум, кстати сказать, не согласован с советом районным или даже с поселковым советом, то тогда он вообще вне закона, и уже можно с ним более эффективно бороться, чтобы все знали. Анастасия Сорокина: Леонид Борисович… ой, Леонид Дмитриевич, мы ждем вас в нашей студии. Надеемся, что смогут дозвониться зрители и задать вам вопросы, их уже много поступает. А сейчас хотим поговорить с Сергеем Борисовичем Ткаченко, архитектором, профессором Московского архитектурного института. Сергей Борисович, здравствуйте. Сергей Ткаченко: Добрый день. Анастасия Сорокина: Сергей Борисович, вот одна из ситуаций, когда построили жилой микрорайон, а дорогу провести забыли. Как это вообще возможно? Сергей Ткаченко: Это невозможно, так не бывает. В любом случае, когда строится микрорайон, квартал, ну, любое градостроительное образование, то там обязаны быть дороги, внутриквартальные проезды. Это все закрепляется красными линиями. Проходят согласования, проходят публичные слушания и так далее, и так далее. Не может быть такого, чтобы не было дороги. Леонид Ольшанский: Ну а если… Александр Денисов: Сергей Борисович, только что показывали сюжет из Новосибирской области. Анастасия Сорокина: Сюжет, да. Выделены деньги были, но деньги куда-то пошли, видимо, на что-то другое, а дорогу до сих пор в течение нескольких лет так построить и не смогли. Сергей Ткаченко: Вот этого я просто не понимаю, потому что это нарушение уже Градостроительного кодекса и много чего. Ну, достаточно странная ситуация. Анастасия Сорокина: А что в этой ситуации должны делать жители, если к ним не может проехать «скорая», пожарные, если они сами не могут к своему дому проехать по дороге? Сергей Ткаченко: Жители должны обращаться к исполнительной власти, которая немедленно, в соответствии со многими кодексами, должна поправить положение. Анастасия Сорокина: Ну, они пообещали, что будет конкурс, что в июле кто-то начнет это строительство. А почему по факту бывает, что без разрешения начинают стройку, а потом как-то документы? А сейчас люди без дороги, но, чтобы начать ее строить, надо сначала получить все-таки документы. Какое-то противоречие в этом есть. Сергей Ткаченко: Ну, действительно, чтобы начать строить, нужно иметь документы. У нас есть замечательная конкурсная процедура, которая отбрасывает любое действие на значительный срок. Но есть еще и прокуратура, в которую тоже может любой человек обратиться. И прокуратура очень оперативно обычно разбирается с такими вопросами. Александр Денисов: Сергей Борисович, а как оперативно? Прокуратура вроде дороги не строит. Как она решит? Ну, выпишет предписание. Сергей Ткаченко: Нет, прокуратура следит за тем, что не исполняется действующее законодательство. Люди лишены того, чего они не могут быть лишены по Конституции, по другим законам. Кстати, если исполнительная власть виновата, то она быстро исполняет, по крайней мере чувствует, что это не безнаказанно. Она очень быстро исполняет свои ошибки… исправляет свои ошибки. Анастасия Сорокина: А как можно быстро построить дорогу, школу, детский сад? Вот было в плане, а вдруг забыли построить – и жители оказываются обманутыми. То есть они покупали себе, ввязываясь и в ипотеки в том числе, в таких сложных условиях квартиры, а в итоги их обманули. И, в общем-то, все разводят руками. Кто же будет моральный ущерб им возмещать? Сергей Ткаченко: Вы знаете, временная дорога строится за три дня, постоянная дорога строится, я не знаю, за неделю. Это все на самом деле легко сделать, это не так сложно. Бумаги оформлять значительно сложнее, дольше. Ну, вы знаете, «кто кого». Я не понимаю ситуацию, когда исполнительная власть вдруг забыла сделать дорогу, и люди живут без этой дороги, тихо плачут и не знают, куда жаловаться. Странная ситуация. Александр Денисов: Странная. Тем более вы как архитектор наверняка можете пояснить, каким образом принимают построенный новый микрорайон. Приезжает туда комиссия, а ехать-то и не на чем. Ну, какая-то отсыпанная бетонная дорожка, дождем ее размывает. Первый вопрос: «Ребята, а как сюда ездить будут?» И все, и микрорайон не принимается. Это ведь так делается, или нет? Сергей Ткаченко: Естественно, он не может быть принят, тем более что… Ну, я не хочу сказать: бог с ними, с жителями. Но есть пожарный транспорт, который обязан проехать. Есть «скорая помощь», которая обязана проехать туда, куда положено. И это уже обеспечение конституционных прав нас, жителей, избирателей и так далее. Так что еще раз говорю: это очень странная ситуация. Мне она абсолютно не понятна. Александр Денисов: То есть тут вопросы и к надзорным органам, которые выдавали разрешение, то есть принимали эти микрорайоны и признавали, что там все в порядке? Наверняка тут много что можно выяснять? Сергей Ткаченко: Мне в голову не может прийти, что проектировщик вдруг забыл нарисовать, запроектировать дорогу в квартале. Но еще больше меня удивляет, что исполнительная власть смогла пропустить такую ситуацию. В конечном счете отвечает за это все исполнительная власть. Александр Денисов: Спасибо большое. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: На связи был Сергей Борисович Ткаченко, архитектор, профессор Московского архитектурного института. И у нас есть звонок – Степан из Краснодарского края. Анастасия Сорокина: Надежда из Волгограда дозвонилась. Александр Денисов: Надежда из Волгограда, да. Анастасия Сорокина: Здравствуйте, Надежда. Зритель: Здравствуйте. Я звоню с дачи. У нас дача находится недалеко от города Волгограда. Но хотя мы рядом с Волгоградом живем, мы не можем к ней проехать практически никаким транспортом общественным, только личным транспортом. У нас не ходят автобусы. Автобус что хочет, то и делает, потому что дорога нигде не учтена на балансе. Хотя уже были и судебные действия, и ее зачли на баланс Городищенского района, но никто не хочет ее брать на баланс. Говорят, что это большие деньги. И из-за этого транспорт отказывается ходить на наши дачи. А тут очень много обществ, не одно общество, очень много людей, несколько тысяч людей, которые заинтересованы в этом транспорте. Александр Денисов: И что? Все ездят на машине, Надежда? Зритель: Что? Александр Денисов: У всех есть машины, и все добираются на своем личном транспорте, да? Зритель: Нет, у нас есть один автобус, который хочет – ходит, а хочет – не ходит. Зависит от водителя, потому что это частный автобус. Анастасия Сорокина: Понятно. Зритель: А государственные не ходят. Анастасия Сорокина: Понятно. Спасибо вам, Надежда, за вопрос. У нас в студии появился Леонид Дмитриевич Ольшанский, вице-президент Движения автомобилистов России, почетный адвокат Российской Федерации. Леонид Дмитриевич, в этой ситуации что можно сделать? Леонид Ольшанский: Это чуть-чуть другая опера. То есть она говорит… Александр Денисов: Опера одна, действия разные, наверное. Леонид Ольшанский: Исполнительная власть того района, о котором идет речь, должна принять решение и пустить, говоря теперешним языком, государственный автобус. Колоссальная роль в настоящее время принадлежит местным депутатам. Почему? У нас уже официально объявлено, что 8 сентября выборы в районные, городские, областные и краевые советы депутатов по всей стране. Под эгидой выборов депутаты пойдут на все. А надо-то… Что надо? Надо всего-то написать бумаги: «Уважаемый руководитель района, просим пустить автобус по маршруту такому-то, между деревнями такими-то». И все будет. Мой прогноз… Я редко что хорошее скажу. Мой прогноз: здесь автобус будет. Анастасия Сорокина: Леонид Дмитриевич, ну а могут же просто пообещать: «Вот когда я стану, я сделаю…» Леонид Ольшанский: Нет-нет-нет, сейчас делайте. Ну, тут такой крючок под него: «Сделаешь – проголосуем за тебя. Не сделаешь – найдем кого получше». И не грех, я считаю, граждане нашей страны, не грех обратиться во все партии и к независимым депутатам, которые баллотируются. Александр Денисов: Вы знаете, может быть, тут еще такое объяснение: эта дорога наверняка технический характер носит. Анастасия Сорокина: Потому что она не учтена на балансе. Александр Денисов: Да. Поэтому никто ее и не обслуживает. И естественно, маршрут туда нельзя пускать. Леонид Ольшанский: Нет, нет, нет… Александр Денисов: Наверное, есть такое… Леонид Ольшанский: Нет, она же сказала, что по ней машины ездят. Александр Денисов: Ну, личный транспорт, на свой риск. Леонид Ольшанский: Значит, она не закрыта, а она дорога. Александр Денисов: Дорога, да. Леонид Ольшанский: Значит, надо ее обслуживать, ремонтировать, фонарик поставить, освещать. Короче, надо (в хорошем смысле слова) взять вежливо за глотку исполнительную власть – и она пустит автобус. Кроме того, а что такое – пустит автобус? Нам что сказал наш зритель? «Вот кто-то хочет ездить, ему бы только разрешение, лицензию». Так вот, депутат должен соединить две вещи. Кто хочет обслуживать на своем автобусе, честно зарабатывать деньги и платить налоги за это… А это дело-то выгодное. И дайте ему возможность ездить, бросьте пять грузовиков щебня в ямы, если уж не хотите асфальтировать. Вопрос-то решается… Если бы я был депутатом там, то я бы очень быстро все решил. Александр Денисов: Давайте пообщаемся со зрителями, вернемся, а вы расскажете, что значит «вежливо за глотку». Мне прямо интересно! Анастасия Сорокина: Виктор из Московской области, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте, девушка. Вы могли бы нам помочь? Мы живем… В общем, многодетная семья, получили участок. Ганусовское поселение, деревня Нестерево. Это возле Бронниц, буквально 5–7 километров, Раменский район. Там нет дороги, ни выехать, ни уехать, ничего. Мы построили, взяли дома в ипотеку, то есть строимся, хотим жить. Но там нет дороги, вообще никак. И мы не знаем, что делать. И еще, помимо этого, там мусор. Кто-то заехал, машин пять выгрузились. Леонид Ольшанский: Так вы мне скажите, пожалуйста, дома частные? Вам землю дали? Или многоэтажный дом? Мы о чем говорим? Зритель: Нет-нет, частные, частные, частные. Леонид Ольшанский: Значит, я вас немножко укушу. Когда человеку предлагают квартиру, ему дают смотровой ордер. Он берет жену, детей, тещу, свата, брата – смотрит, рулеткой меряет и так далее. Вы ходили смотреть участок, прежде чем купить? Зритель: Да-да-да Леонид Ольшанский: Стоп! Вот вы ходили смотреть. Значит, вы увидели, что там дорог нет, свет нет… Зритель: А они обещали, что сделают. Леонид Ольшанский: Обещали? Это слова, это слова. На секунду отвлекаюсь от темы передачи, буквально на секунду. Многие люди приходят на прием к прокурору, к депутату, к адвокату. «Я был там…» Я говорю: «Вы нигде не были». Если отказали в прописке, в выдаче жилья – это все не разговор. Только письменно. Одна бумага – что просим. Штамп, регистрация. Вторая бумага – пусть отрицательный, но ответ. Значит, у вас есть один минус: условием предоставления вам… А бесплатно дали участок земли? Зритель: Ну, многодетные, да. Леонид Ольшанский: Вот именно потому, что многодетные, а кто-то ветеран войны, дают бесплатно. Значит, вы, взяв… Я знаю заранее решение суда. Взяв участок земли и где-то расписавшись, в какой-то книге, что вы его берете, вы согласились со всеми условиями. Свет есть или нет света? Зритель: Мы сами подключили свет. Леонид Ольшанский: Сами? Все. Значит, вам будет помочь очень тяжело. Ответ будет один: денег пока нет. Очень тяжело здесь будет помочь. Александр Денисов: Вы знаете, «денег пока нет»… Из Ленинградской области тоже пришло сообщение: «Маленький поселок в Ленинградской области, более 20 лет нет нормальной дороги, даже грунтовки, зимой не чистят. Местная власть письменно, – то есть все-таки люди требуют письменно, – отвечают: «Мы дотационные, денег на всех не хватает». Леонид Ольшанский: Ну, я вам скажу… Александр Денисов: Как тут взять, как вы говорите, «аккуратно за глотку»? Леонид Ольшанский: Значит, опять-таки использовать 8 сентября – раз. И не грех… У нас постоянно в нашем государстве Прямая линия с президентом… Александр Денисов: Я не понял. 8 сентября – это что? Анастасия Сорокина: Выборы. Александр Денисов: Все, понял. Леонид Ольшанский: 8 сентября выборы. Чтобы время не тянуть. И плюс у нас постоянно Прямые линии с президентом. Вас могут в эфир не вывести, потому что всех не могут, но все письма, SMS-сообщения обрабатываются… Александр Денисов: В аккуратную папочку – и губернатору. Леонид Ольшанский: Да. И они отсылаются губернатору. Только если вы попались на глаза президенту и вам повезло, то через 30 минут после этого к вам подъедет помощник губернатора в ваше село. А если так, то все равно дело с мертвой точки будет сдвинуто. Два фактора колоссальных сейчас в поддержку простых вопросов населения. Александр Денисов: Еще хотелось бы понять. Вы сказали, ну, как вы говорите: «Немного укушу». А как нужно было вести переговоры с муниципальной властью, которая выдавала участок? Анастасия Сорокина: Очень много сообщений сейчас. Из Воронежской области пишут тоже… Леонид Ольшанский: Допустим, я честный депутат или честный замглавы района по этим вопросам Александр Денисов: Вы выдаете эти бесплатные участки. Леонид Ольшанский: Я говорю: «Давай-ка, друг, так. Вот сидит сотрудник. Вот тебе смотровой. Давай распишись и поезжай. Не можешь? Многодетная семья? Дай ему машину от района – скромную, но пусть поедет. Поезжай, а потом напиши мне: или ты не согласен, но тогда напиши – почему. Или напиши: «Я осмотрел участок земли, прилегающие элементы инфраструктуры. Я понимаю, что в настоящее время нет света, газа, воды, дорог, но меня этот участок устраивает, потому что у меня много детей, мне надо строиться». Напиши мне все! Не напишешь – не дам землю». Написал один, второй, третий, пятый. «Господа, когда вы брали землю…» Вот я сейчас сталкивался с одной историей, люди говорят: «У нас труба газовая внутри многоэтажного дома по квартире идет». А им ответ: «Вы 30 лет назад, когда эту солидную стометровую квартиру от государства получали бесплатно, вы же согласились. А теперь вы ставите вопрос». Вот там очень тяжело будет помочь. Посмотрите. То есть сразу нужно и дорогу, и фонари, освещение, и ее убирать, и ее чистить. Мы все-таки должны все факторы учитывать. Очень маленький бюджет в районе, а тем более в поселке. Анастасия Сорокина: Леонид Дмитриевич, хорошо. Если мы можем увидеть, проведено ли электричество или нет, какие-то условия, то по поводу того, частная дорога ведет к нашей даче или не частная – мы же знать этого не можем. Посмотрели сюжет, где людям, многодетным семьям выделили участки, а теперь выясняется, что эта дорога принадлежала совхозу, который… Леонид Ольшанский: Мы сейчас переносимся в первую часть сюжета? Анастасия Сорокина: Да. То есть получается, что мне дают как многодетной матери земельный участок, меня вроде бы все устроило. А потом я проехать не могу. Леонид Ольшанский: Я очень сомневаюсь, я очень сомневаюсь… Значит, совхоз. На первом месте слово – советское хозяйство. При советской власти не было такого, что дорога принадлежит МЧС, МТС… Александр Денисов: Ну, они по традиции называют это совхозом. Сейчас это, понятно, уже некое ОАО «Урожай». Леонид Ольшанский: Ничего тебе не принадлежало. И опять разговор короткий. Судья говорит как? «Документы мне на стол. Нет? Хорошо, я на месяц перенесу заседание. На стол документы». Когда, откуда, из космических высот? Как ты стал собственником дороги вдруг? Было общенародное достояние. Кто тебе эту дорогу подарил или выделил из государственных элементов? Александр Денисов: Якобы это все его земли. Анастасия Сорокина: Принадлежит территория, эта земля, а на ней дорога. Леонид Ольшанский: Документы. Нет, земля отдельно, дорога отдельно. Или дорога внутри земли. Все надо смотреть. Но мое чутье адвокатское говорит, что в первом сюжете, с которого мы начинали, там не все просто. Александр Денисов: Лукавят? Леонид Ольшанский: Я бы взялся, если бы я жил там, я бы взялся и изгрыз бы этот совхоз, и дорогу бы проложил. Анастасия Сорокина: Ну, будем надеяться, что так и поступят жители. Леонид Ольшанский: Самое главное я скажу. Какое указание дается органам внутренних дел? Если драка, толкания или бодания у какого-то вопроса – канаву копать/не копать, забор ставить/не ставит, шлагбаум ставить/не ставить – они должны развести в разные стороны, чтобы не было хулиганства. А мое/твое – это не их вопрос. Поэтому если грамотно там что-то делать, то можно пользоваться вот этой дорогой. Александр Денисов: То есть, если нет дороги, то одна дорога – в суд. И там все решать? Леонид Ольшанский: Нет, в суд. Но можно же пойти и вторым путем: «Я пойду в суд? Сейчас я разбежался! Ты пойди в суд, а мы пока будем пользоваться. Вот ты пойди и докажи, что это твоя дорога». Тут адвокатское мастерство – или так, или так. Анастасия Сорокина: Примем звонок из Архангельской области, дозвонился Григорий. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста… Вот мы живем в Киземе, поселок на границе Устьянского района и… Ну как? Архангельская область, Вологодская, граница. Леонид Ольшанский: Понятно, понятно. Зритель: Раньше был леспромхоз, дорогу сделали, бетонку, работали, все нормально. Машины были легкие, как говорится. А теперь бетонку продавили, и никто ее ремонтировать не собирается, никто не думает об этом. И самое интересное, что все молчат. Вот Орлов говорил, что деньги на ремонт приняты. У нас получается, что у нас до Октябрьского доехать, до района – это 100 километров, до Котласа – 100 километров. Леонид Ольшанский: Значит, нужно… Вы все-таки относитесь… Вы должны определиться к какому району вы относитесь. Зритель: Устьянский район, Архангельская область. Леонид Ольшанский: Все. Значит, сейчас срочно еще раз пишите губернатору. И всегда очень действует, в правом уголочке очень хорошо писать: «Копии президенту, генеральному прокурору, председателю Правительства, в Следственный комитет». Очень действует! Потому что нет такого… Ведь как поговорка гласит? «Халатность – это халат, который полезет на каждого чиновник». Если нет хищения, то есть халатность. Надо писать, писать, писать. И я думаю, что получится. И плюс десятый раз повторюсь: к депутатам обращаться! 8 сентября выборы. Александр Денисов: Вы знаете, мы тут уже затронули тему технических так называемых дорог, которые ничьи вроде бы. К властям обращаешься, они говорят: «А они у нас на балансе не стоят. Вот там что-то строили, положили эти плиты, сейчас уже бросили». Такая же история была в районе Домодедово. Когда строили аэропорт, там была какая-то техническая трасса, она соединяла удобно два шоссе, чтобы не через Москву ехать. В итоге трассу бросили. И жители стали ее ремонтировать за свой счет, потому что там торчала арматура. Ну, уже она разбилась. Просто собирали на дороге, стояли с ящиком. И по тысяче, по две люди удовольствием сбрасывались. Леонид Ольшанский: Тоже неплохо. Александр Денисов: И дорогу отремонтировали. Вот выход. Но это Москва все-таки. Такой фокус не везде провернешь. Леонид Ольшанский: Ремонтировать – это хорошо. Найти инвестора, который что-то вдали строит – хорошо. И писать, писать, писать. Я хочу сказать, что когда народ проявляет гражданскую активность, не хулиганство, а в чистом виде гражданскую активность, то сразу дело двигается с мертвой точки. Анастасия Сорокина: Примем еще один звонок из Московской области, Татьяна до нас дозвонилась. Здравствуйте, Татьяна. Зритель: Добрый день. Анастасия Сорокина: Какая у вас ситуация? Зритель: Ситуация такая. Московская область, город Королев, микрорайон Первомайский, улица Мира. Положили в прошлом году «лежачие полицейские», два подряд. Для чего – совершенно непонятно. Ни перехода, ничего рядом нет. Когда проезжают особенно пустые грузовики, шум такой, что… А это частный сектор, в частности, могу сказать. Шум такой стоит, что ни спать невозможно, ни разговаривать невозможно. Пытались как бы, чтобы замерили уровень шума, потому что ну просто жить невозможно! Что в данной ситуации сделать нам? Зритель: В данной ситуации надо… Видите, нам говорят, что жители выходили на более серьезные субботники, арматуру резали, бетон клали. Ну возьмите вы его, демонтируйте аккуратно, сложите, чтобы не обвинили в краже, вдоль забора. Но пока снимите и положите. Может быть, он сам отломался. Ну, вопрос-то простой. Александр Денисов: То есть все самим сделать? Леонид Ольшанский: Ну, это вопрос чепуховый! Поддел ломом… Александр Денисов: Раз он гремит, то, скорее всего, хило лежит. Леонид Ольшанский: Значит, хилый. Значит, разломался. Отложить в сторону и дальше посмотреть. Ну, это работы на 15 минут двум мужчинам. Анастасия Сорокина: Татьяне нужно найти… Александр Денисов: Леонид Дмитриевич, вот приятно иметь с вами дело! Все просто, да. Анастасия Сорокина: Зоя из Москвы до нас дозвонилась. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Какой у вас вопрос? Зритель: Полусферы бетонные поставили на тротуарах, на дорогах. Их поставили для зрячих или для незрячих? Леонид Ольшанский: Минуточку! Я не понял. Что поставили? Что поставили? Зритель: Полусферы, шары вот эти бетонные наставили на тротуарах. Это нормально? Александр Денисов: Шары бетонные, ну, вот эти ограничения, чтобы машина не заезжала. Анастасия Сорокина: Чтобы машины не парковались. Александр Денисов: Ну, вот эти полусферы такие. Леонид Ольшанский: Я понял, я понял. Зритель: Понимаете, незрячие и слабовидящие через эти шары спотыкаются. Александр Денисов: Натыкаются на них. Зритель: Все время с разбитым лбом приходят. Это нормально? Это же для зрячих поставили, а не для незрячи. Леонид Ольшанский: Да, тяжелый вопрос, тяжелый вопрос. Зритель: Где у нас доступная среда теперь? Везде эти шары стоят. Дочка у меня ходит с тростью, она по краю тротуара трость ведет. А шар перед носом, они валяются везде. Это же для зрячих наставили. Леонид Ольшанский: Плохо дело. Я вообще противник этих шаров и вообще противник… Чуть ли не военное положение, надолбы бетонные. Я противник, но с каждым шариком не поборешься. Если бы я был депутатом опять от того места, откуда сейчас нам звонят, я бы убедил местную власть эти шарики ликвидировать. Александр Денисов: А вы думаете, депутатам есть до этого дело? Леонид Ольшанский: Минуточку! Или есть, или нет. Александр Денисов: Ну, скорее всего, второе. Леонид Ольшанский: Мое мнение. Я фамилии называть не буду. Очень уважаемые люди, есть очень уважаемые люди, честные, порядочные, а им говорят где-то там: «Мы вас больше выдвигать, рекомендовать не будем». – «Почему? Я украл?» – «Нет». – «Может быть, я кого-то оскорбил?» – «Нет. Ты ничего не делал. Ты не заасфальтировал дорогу. Ты даже скворечники не повесил». Надо что-то делать для людей, иначе больше депутатом не будешь. Анастасия Сорокина: Пишут из Челябинской области: «Прав тот, у кого больше прав. Александр Денисов: Да, интересное сообщение. Анастасия Сорокина: Вы знаете, многие думают, что бессмысленно обращаться и писать. Шесть лет пишут на горячую линию… Леонид Ольшанский: Нет, вот тут я ответственно заявляю на всю страну: грамотно написанное заявление, отстуканное на компьютере, грамотное – это 70% победы без взяток, без блата. Иногда приходишь к помощнику прокурора района. Я говорю: «Как это такое?» И тут же вопрос решается. Александр Денисов: Как быстро решить вопрос, Леонид Дмитриевич, в таких случаях? Смотрите. «Одиннадцать лет боремся с властью из-за дороги к кладбищу в городе Вологда. Не принимает никакого решения губернатор. Пишем – везде получаем отписки». Леонид Ольшанский: Мы не поняли. Они хотят, чтобы не было дороги? Александр Денисов: Была, была, была дорога, да. Леонид Ольшанский: Чтобы была дорога к кладбищу? Александр Денисов: Да, чтобы была дорога к кладбищу. Леонид Ольшанский: Ну, опять писать грамотно, опять пишем. Вот я не услышал того, что делают грамотные общественники. «Нами собрано 172 тысячи подписей, из них 42 Героя Советского Союза, 175 ветеранов войны, 248 ветеранов труда. Иванова Мария Ивановна, медсестра, но у нее стаж – 58 лет, она еще девочкой пошла работать. Генерал-майор Сидоров, участник штурма Берлина»… Александр Денисов: И куда эти подписи? Леонид Ольшанский: Подлинник как зеницу ока… Александр Денисов: Бережем. Леонид Ольшанский: А копии – везде: губернатору, прокурору… И еще раз, и еще раз! Вплоть до того, что… Не печатают? Сброситься деньгами и купить место в местной газете «Челябинский рабочий», «Магнитогорский рабочий». Звонить на телевидение, смотреть. Если штаб создан, а дело законное (ведь дорога – это же хорошее дело), то победа будет за людьми. Анастасия Сорокина: Ну а потом там точно так же придут, купят место и напишут: «Все построили, все есть». А воз и ныне там. Леонид Ольшанский: Ну нет, если дорогу построят, то она будет. Анастасия Сорокина: Давайте выслушаем еще один звонок из Саратовской области, дозвонилась Тамара. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я вам хочу сказать, что у нас деревня 3 километра, и к нам не может ни «скорая» проехать, если непогода, ничего. Дорога такая, что если… Кюветы такие! Если спустится трактор, то он вообще не виден. Ну неужели нельзя там заровнять? Сколько мы раз обращались к голове – это бесполезно. Леонид Ольшанский: Ну что? Все то же самое… Зритель: И живут там одни пенсионеры. Что нам сделать? Как? Куда еще обратиться? Я не знаю. Анастасия Сорокина: Вот для тех людей, у которых нет компьютеров, кто не может скинуться деньгами. Что делать в этой ситуации? Леонид Ольшанский: Отвечаю, отвечаю. Зритель: Очень плохо вообще дозвониться до нас. А «скорая», если и приедет, то стоит… Александр Денисов: Тамара, сейчас вам ответят. Анастасия Сорокина: Сейчас ответят. Александр Денисов: Не кладите трубку. Леонид Ольшанский: Сейчас лето, с божьей помощью, нет холодов. Можно на лавочке посидеть в ожидании какого-то автобуса. Нужно собраться (придется два раза), поехать в район или лучше в область. Зайти сначала в приемную думы. Может быть, там называется – законодательное собрание. Я не видел еще человека, чтобы ему отказали. Вот такие ко мне приходят, я говорю: «Все, уже не говорите! Печатай: «Губернатору. Незамедлительно просим отремонтировать дорогу по нижеследующим обстоятельствам: 1) давно была; 2) нельзя проехать; 3) «скорая не может проехать; 4) много пенсионеров, много ветеранов». Все. Придете ко мне с подписями – раз. Давай! Хватит сидеть! Поехал уже! Вот тебе машина. В нарушение правил ставь колпак. Одна нога тут – в приемную губернатора. Тебе губернатор не нужен. И чтобы ты мне не через 15 минут штамп синий принес, «принято», и число сегодняшнее. Все! А вы идите и чаю попейте». Бумага двигает дело. Эту бумагу можно потом сюда переслать. Обязательно кто-то этим займется – не депутат Государственной Думы от этой области, так депутат муниципалитета маленького. Обязательно кто-то займется. Только надо уже двинуться, пойти, объяснить, как курица лапой написать, попросить, кто-то перепечатает. Заниматься – и получится! Анастасия Сорокина: Леонид Дмитриевич, а должны сказать, когда построят? Потому что могут сказать: «Денег нет на этот проект». Леонид Ольшанский: Минуточку! У нас есть указ президента, которому лет 25 уже. На любые письменные ответы… на любые письменные жалобы и заявления граждан срок ответа – 30 суток. В ответе есть уже шпаргалка. Если в электронном виде посылают, например, в Москве срок ответа – 8 суток. Поэтому надо грамотно идти, регистрировать… Анастасия Сорокина: Ответ-то мы получим через положенный срок. А дорогу-то когда построят? Пишут ли они: «Мы построим тогда-то и тогда-то?» Леонид Ольшанский: Обязательно. Или: «В этом году денег нет, мы вас включим в план»; «В настоящее время закончено формирование программы на 2020 год. Мы вас включим в 2021 год, потому что все деньги распределены на 2020-й, на ближайший год». Но что-то будет отвечено. «Уважаемый Владимир Владимирович, к сожалению, мы не можем согласиться с ответом начальника управления ЖКХ области, хотя писали мы губернатору. Мы не можем столько ждать. Просим дать поручение. Может быть, мы не доживем». Я же призываю вежливо писать руководству страну. И может быть резолюция «помочь» и прочее Александр Денисов: Вот кому писать? Приходят сообщения про внутриквартальные дороги: «Кто за них отвечает?» – это сообщение из Тывы. И из Свердловской области: «В Екатеринбурге построили огромный микрорайон Академический. Выехать можно только по одной узкой дороге». И в итоге получается, что ни днем, ни вечером никто выехать не может, постоянные пробки. Вот тут как решат вопрос? Леонид Ольшанский: Вот тут к депутатам. «Просим вынести на заседание районного совета вопрос о создании альтернативного выезда». В МЧС. Если то, что они говорят, правда… Не может быть один выезд! Это противоречит противопожарным нормам. Завтра пожар – все! Мы же видим, какие уголовные дела. Там из-за чего, если коротко? Альтернативные выезды закрыли. «Вишня», не «Вишня», прочие. Должны быть альтернативные выходы из здания, альтернативные выезды из района, микрорайона, квартала и так далее. В этом нужны маленькие-премаленькие адвокатско-депутатские знания. В данном случае – депутатам и МЧС: «У нас нет внутриквартального альтернативного выезда». Анастасия Сорокина: А если нет адвокатских таких маломальских знаний, то к кому обратиться в этой ситуации? Леонид Ольшанский: Значит, нужно, как правило, 10–12 муниципальных депутатов. Их надо обойти и понять: этот языком чешет, эта вертихвостка, у этого только в голове построить дом, чтобы нажиться, а потом он депутатом даже не будет. Обязательно поймете, кто… Один-два будут уже серьезные. И даже без юридических знаний… Они эту тематику уже освоили за последние два года. Обязательно найдете человека, который вам поможет. А некоторые из любви к искусству будут писать. Александр Денисов: Леонид Дмитриевич, сделал я прекрасный вывод из нашей с вами беседы: бумага с печатью – двигатель прогресса все-таки. Леонид Ольшанский: Да. Анастасия Сорокина: Ну и выборы депутатов – это тоже немаловажно. Спасибо. У нас в студии был Леонид Дмитриевич Ольшанский, вице-президент Движения автомобилистов России, почетный адвокат Российской Федерации. Обсуждали строительство дорог. Спасибо, что были с нами. Александр Денисов: Спасибо, Леонид Дмитриевич.