Ольга Арсланова: Добрый вечер. Иван Гостев: Добрый вечер, дорогие зрители. Снова программа «ОТРажение», мы снова в прямом эфире. В студии по-прежнему Ольга Арсланова и Иван Гостев. Через полчаса наша «Тема дня», мы, соответственно, уже поговорим про наш меняющийся язык, про феминитивы. А прямо сейчас поговорим про наше неизменное или меняющееся российское кино. Ольга Арсланова: Меняющееся, но неизменно продолжает оно сниматься и неизменно продолжает вызывать споры. Кому-то нравится, кто-то вспоминает советское и говорит, что раньше было лучше, все как всегда. Поговорим о российском кино. Для начала запустим опрос для вас, наших зрителей, смотрите ли вы российское кино, «да» или «нет», это интересно, какой результат будет к концу нашей беседы. Иван Гостев: Да. И российский кинематограф сегодня отмечает день рождения, праздник. Двадцать седьмого августа 1919 года вышел декрет Совнаркома РСФСР о национализации кинодела. С этого момента многие эксперты отсчитывают начало эпохи советского кино. Эйзенштейн, Бондарчук, Тарковский, Гайдай – их картины обсуждала вся страна, характеры становились народными, а цитаты разлетались на поговорки. И вообще вот в этих фильмах формировался образ нашей страны. Ольга Арсланова: И продолжает формироваться такой очень парадоксальный местами, спорный, неоднозначный образ. Кино становится другим. Какой путь отечественный кинематограф с тех самых далеких пор прошел за более чем столетнюю историю? Что происходит в этой отрасли сейчас? Обсудим эту тему в рубрике «Личное мнение». Иван Гостев: И наш постоянный эксперт Сергей Ильченко, профессор Санкт-Петербургского государственного университета, доктор филологических наук. Сергей Николаевич, здравствуйте. Ольга Арсланова: Сергей Николаевич, здравствуйте. Сергей Ильченко: Здравствуйте, Ольга, здравствуйте, Иван, здравствуйте, уважаемые зрители канала ОТР. Я очень рад... Ольга Арсланова: А вы, Сергей Николаевич, любите российское кино, сразу спрошу? Вот как вы к нему относитесь? Сергей Ильченко: Ну а как его не любить? Это кино моей страны, моей родины, я на нем вырос, и, собственно, выбором своей профессии я обязан именно кинематографу, потому что, когда я заканчивал школу, я хотел писать о кино. У нас в то время был Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии, вот последнее слово «кинематография» и заставило меня поступать в этот институт. Собственно, так я оказался в той сфере, которой хотел заниматься. И в общем, я об этом не жалею, потому что кино – это удивительный мир, который дает нам невероятные возможности познания, узнавания, переживания эмоций, понимания самих себя. То есть это то зеркало, в которое мы смотримся и которое показывает нам нас самих либо такими, какие мы есть, либо такими, которыми мы хотим быть. Поэтому российское кино всегда было, есть и будет. Но вот что касается нынешнего праздника, то тут я бы немножко поспорил. Объясню, в чем дело. Дело в том, что совершенно правильно было сказано, что 27 августа 1919 года подписан декрет Совнаркома, подписан Лениным. И в сущности я бы сказал, что это не дата рождения российского кино, я бы уточнил, что это дата рождения кино как формы государственной политики, формы государственной, так сказать, культуры. И неслучайно многие цитируют, и до сих пор цитируют, и во всех советских кинотеатрах на самом видном месте была фраза Ленина, которую он вымолвил в диалоге с Луначарским, о том, что из всех искусств для нас важнейшим является кино, это было сказано в 1922 году. А если уж всерьез говорить о датах, то есть... Был период, когда собственно советское кино перестало существовать как Советский Союз, и тогда спорили, какую дату назначить, потому что неудобно праздновать российский праздник в день советского праздника. И вспомнили про 4 мая 1896 года, когда в Петербурге в саду «Аквариум» состоялся первый публичный киносеанс в России, потом вспоминали 15 октября 1908 года, когда состоялся первый показ первого русского фильма «Понизовая вольница» на мотив песни «Стенька Разин», вот. Но я думаю, что все-таки справедливым будет именно говорить о том, что День российского кино – это 27 августа. Поэтому вот сколько лет уже празднуем... В 1979 году впервые отмечался этот праздник, так что можно посчитать, 41 год он уже официально в нашем календаре. Ольга Арсланова: Ага. Зрители пишут, конечно же, сразу: «Советские фильмы пересматриваю часто, современные смотреть невозможно – низкий уровень сценариев, режиссуры и актерской школы». В какой период советское кино по сути не то чтобы перестало существовать, а трансформировалось в российское? И как, по вашим наблюдениям, это выражалось, в чем? – в сюжетах, действительно в школе, в игре актеров? Сергей Ильченко: Вы знаете, тут очень интересная история. Дело в том, что кино не существует само по себе. Вот вы сняли самый распрекрасный фильм, нашли на него деньги, смонтировали, озвучили, в нем сыграли замечательные актеры. Но кино, так же как и книга, становится фактом искусства только тогда, когда его увидят зрители, а книгу прочитают читатели. И вот в советское время почему мы говорим о государственной системе? Была система государственной подготовки кадров, государственного кинопроизводства, когда каждой киностудии спускался определенный план по количеству и даже жанровому распределению фильмов. И соответственно, существовала государственная система кинопроката, это было все в единой цепочке. А когда грянула перестройка и все начали снимать кто во что горазд, так называемое кооперативное кино, там какая-нибудь «Моя морячка» или что-нибудь подобное, подобного рода фильмы... Ольга Арсланова: Слушайте, ну он довольно трогательный, не самый плохой пример. Сергей Ильченко: Нет, я не спорю, он трогательный фильм, но вы понимаете, даже видно, на какой пленке он снят, понимаете, это видно, что это то самое кооперативное кино. Потому что за качество в советском кинематографе, производстве отвечали, был ОТК, который спорил с любым режиссером и с любым оператором по качеству изображения, даже если это был художественный замысел. Известный случай, когда на съемках фильма «Сталкер» режиссер Тарковский разругался с оператором Рербергом, потому что обвинил последнего в некачественной съемке и воплощении его замысла, а там просто был, что называется, брак по производству. Поэтому с точки зрения картинки советское кино вы сразу отличите от постсоветского. Сейчас, правда, научились снимать... Иван Гостев: Сергей Николаевич... Сергей Ильченко: ...и цифровые технологии здесь, конечно, помогают любому ремесленнику сделать, слепить фильм на 1,5 часа. Ольга Арсланова: То есть я уточню, главное – это все-таки качество технологии, а дальше уже вопрос сюжета, вопрос школы? Сергей Ильченко: Нет, я думаю, еще очень важной составляющей было то, что технологии и техника служили идее. И вот идея гуманистическая, если хотите, извините за пафос, идея показа человека в его противоречивых, драматических и трагических обстоятельствах, и в комических обстоятельствах в том числе, – это, конечно, вызывало неимоверный энтузиазм. И те цифры посещения среднего советского фильма, которые... Ну предположим, комедия «Опекун», вот ее ругали в 1969 году, такая совершенно нормальная комедия с Александром Збруевым, Кларой Лучко и Георгием Вициным. Ее только ленивый не ругал, когда она вышла на экраны в 1970 году, но при том, что ее ругали, она набрала в прокате 32 миллиона зрителей. Вот подскажите мне, какой фильм сегодня советский (простите, российский, оговорка по Фрейду) наберет в прокате 32 миллиона зрителей? Я должен вас немножко разочаровать или, может быть, как бы реальность сказать. Ну, все мы помним, «Холоп» набрал... Ольга Арсланова: «Холоп» набрал, но там меньше 32 миллионов. Сергей Ильченко: Он набрал 7,2 миллиона зрителей, а «Т-34» с не к ночи будет помянутым Александром Петровым и режиссером Алексеем Сидоровым набрал 8 миллионов... Ольга Арсланова: Сергей Николаевич, «Холоп» все-таки побольше, больше 12 миллионов, но, конечно, все равно несопоставимо. Сергей Ильченко: Ну хорошо, ладно, бог с ним, 12 миллионов... Ольга Арсланова: Но страна, размеры страны, страна другая, русскоязычное кино смотрит просто уже меньше людей. Сергей Ильченко: Хорошо, давайте зайдем с другого конца, давайте зайдем с другого конца. Значит, у меня в 1982 году был статистический справочник «СССР в цифрах и фактах», это была открытая статистика, то есть официально признанная. До сих пор помню цифру: как вы думаете, сколько каждый гражданин, подчеркиваю, каждый гражданин нашей страны, от младенческого возраста до, как говорится, пенсионного, посещал в среднем кинотеатры в год, сколько раз? Ольга Арсланова: Ой, очень интересно. Наверное, чаще, чем сейчас, это точно. Иван Гостев: Чаще, чем сейчас, 100%. Ольга Арсланова: И дешевле было. Мне родители рассказывали, что они в студенческие годы ходили... Сергей Ильченко: Совершенно верно, билет на детский сеанс стоил 10 копеек, меньше, чем завтрак в школе. Ольга Арсланова: Да-да-да. Ну вот говорили, что студенты условно в 1960–1970-е гг. ну раз в неделю точно ходили. Сергей Ильченко: Ну, открою страшную тайну – так вот, 16 раз в год каждый советский гражданин, независимо от того, где он жил, в Каракумах или в Ленинграде, ходил в кино. Ольга Арсланова: В среднем, ага. Сергей Ильченко: В среднем. То есть можете посчитать, страна 250 миллионов была в середине 1980-х гг., умножьте на 16, сколько у нас получается? У нас, получается, 4 миллиарда зрителей в год было в кинематографе, кинотеатрах. Более того, если мы тоже посмотрим и сравним с сегодняшней ситуацией, вот вы говорите, в советские времена кино было лучше, российское немножко другое, – так вот мы говорим о том, что вот эти 4 миллиарда, конечно, это громадная цифра. Но даже фильмы, скажем, легкомысленные, как тогда называлось, сегодня мы их считаем классикой, та же «Бриллиантовая рука» совершенно спокойно за первый год проката набирала 60 миллионов зрителей, то есть народ ходил в кино. Иван Гостев: Сергей Николаевич, да, прошу прощения, вот что хочу спросить. Скажите, вы считаете, что это связано с тем, что цены на билеты просто были ниже в советское время, чем сейчас, или изменилось, допустим, качество фильмов? Или, может быть, с тем, что у нас голливудский кинематограф теперь активно на наших экранах появляется? Сергей Ильченко: Иван, вы отвечаете буквально на все свои вопросы так, как я бы хотел на них вам ответить. Значит, первое, что касается Голливуда: да, мы сами отдали наш кинорынок, мы сами отдали нашего зрителя в объятия Голливуда. Из 10 самых кассовых фильмов 2019 года только 2 российских, ну догадываетесь какие, «Т-34» и «Холоп». Значит, из количества проданных билетов за год в 2019 году только 23% билетов были куплены на российские фильмы. Надо ли, как говорится, объяснять, на чью мельницу мы льем воду и платим наши кровные денежки. Более того, я скажу, опять же возвращаясь к экономике, здесь одно без другого не может, так сказать, оказаться сепаратно. Дело в том, что, естественно, с американским кинематографом к нам, так сказать, проникала и американская идеология, и нечего удивляться, так сказать, тем трансформациям, которые происходят в массовом сознании. Почему? Потому что зрители категории «40+», которые еще помнят Советский Союз, помнят его детьми, и даже более старшая аудитория, конечно, они смотрят советское кино и воспитаны на советской идеологии. А постсоветская история, российская история, конечно, здесь привлекла в зал молодых зрителей, и вот к ним-то пробиться оказалось труднее всего. Но надо пробиваться любой ценой хотя бы потому, что именно молодой зритель категории, значит, до 30 лет составляет основной костяк той аудитории, которая сегодня заполняет залы кинотеатров. Ольга Арсланова: Ага. Сергей Ильченко: И собственно, вся киноиндустрия, начиная от тематического и, так сказать, жанрового расклада с новыми фильмами плюс до, так сказать, среды, в которой эти фильмы смотрятся, в общем, ориентирована на молодежь. Что берет сегодня молодой человек, когда с девушкой идет смотреть фильм? Ну, не будем говорить про «Вратарь Галактики», «Бабушка легкого поведения» или тот же «Т-34» – он берет с собой попкорн и, соответственно, одну из кол, либо коку, либо пепси. В советское время с мороженым в зрительный зал не пускали, и в этом была своя сермяжная правда жизни, потому что я не представляю себе, как можно поедать попкорн и смотреть фильм Станислава Ростоцкого «А зори здесь тихие». Это вовсе не означает, что после распада советской системы кинопроизводства, когда прокат был отдан в частные руки, а проще говоря (извините, я не люблю это слово, но оно в данном случае очень точное), раздербанены были все кинотеатры, а некоторые у нас, например, в Петербурге, были просто снесены, мой любимый кинотеатр «Планета», в который я бегал мальчишкой после уроков, он просто уничтожен, на месте стоят пентхаусы. То же самое произошло с кинотеатром «Зенит». Да и в Москве, я знаю, эти истории происходят постоянно. Даже те кинотеатры, которые были открыты уже в постсоветское время, подвергаются, так сказать, атакам желающих создать, так сказать, недвижимость. Так вот, возвращаясь к идее о том, что фильмы есть, – есть, конечно, кино, оно пробивается, и тот же феномен Алексея Балабанова, который снимал не в самые лучшие годы, доказывает, что, если человек талантлив, если он ощущает нерв времени и находит для этого адекватные художественные средства, он может создать фильм, который будет цитироваться. Вот кроме балабановского «Брата» вы можете назвать мне хотя бы один фильм, фразы из которого ушли в народ? Ольга Арсланова: Да, за последнее время и правда не так много. Иван Гостев: Ну вы знаете, вспоминается «Бригада» на самом деле, которую ругают наши телезрители... Сергей Ильченко: Ну, «Бригада», понимаете, это, к счастью, не фильм, это, к счастью, телесериал, но режиссер Алексей Сидоров приложил к нему... Ольга Арсланова: Почему же к счастью? Многим понравилось смотреть его долго. Сергей Ильченко: ...руку к тому, что действительно все стали играть в бригаду. Но это говорит о силе телевидения, а не о силе кинематографа. Но понимаете... Ольга Арсланова: Да-да-да. Сергей Николаевич, но вот смотрите, вот вы сказали о доступности. Вот вышла информация как раз в День кинематографа о том, что за 20 лет в России билеты в кино подорожали, представляете, в 14 раз. Ну понятное дело, там инфляция, какие-то такие вещи... Сергей Ильченко: ...деноминация и так далее, да. Ольга Арсланова: Но тем не менее, тем не менее. Сергей Ильченко: Ну вот сколько сегодня стоит, как вы думаете, в хорошем кинотеатре на Невском проспекте билет на, скажем так, дневной сеанс? Ольга Арсланова: Ой, слушайте... Иван Гостев: Рублей 500, может быть. Ольга Арсланова: Нет-нет, я думаю, в Питере подешевле, я думаю, 200–300. Сергей Ильченко: Нет-нет-нет, меньше, 200 рублей, если ты сидишь один, а если ты садишься на так называемый love seat, там цена возрастает где-нибудь так в 2,5 раза. То есть чтобы сходить с девушкой в кино, у вас в кармане, если вы не хотите ее угостить попкорном, кофе или пепси-колой, должно быть где-то ну рублей 500, это на дневной сеанс. Поэтому кинотеатры, конечно, устраивают благотворительный сеанс, снижая цену для студентов, для пенсионеров, цена билета иногда становится просто символической, 50–100 рублей. Такая практика есть в Петербурге, я думаю, что она есть и во всех других крупных городах. Но еще раз повторяю, соразмерьте цену, все очень просто. Значит, сколько стоил проезд в метро в советское время? – 5 копеек, правильно? Иван Гостев: Очевидно. Сергей Ильченко: Пять копеек, пятачок. Все можно легко измерить. Значит, билет, еще раз повторяю, на детский утренник 10 копеек, то есть 2 раза съездить на метро. Билет на дневной сеанс, до 16 часов который начинался, мы, школьники, кстати, этим пользовались, стоил 25 копеек. То есть я мог сэкономить за неделю на завтраках, я мог тайком от мамы убежать на 2 часа в кинотеатр «Слава», посмотреть фильм «50 на 50» про советских разведчиков, так чтобы мама об этом даже и не знала, потому что я сэкономил 25 копеек, понимаете? Сегодня поход в кино иногда бывает дороже, чем поход в театр, а если вы идете всей семьей, вы понимаете, какие... Это достаточно такие неплохие деньги, вот. И собственно, вся инфраструктура сегодня кинобизнеса, кинопроката устроена именно для того, чтобы посетители оставляли как можно больше денег. Почему, во-первых, кинотеатры открываются чаще всего в таких центрах? – именно потому, что там людям некуда деться или детей подевать, и, собственно, они оставляют их в кинотеатре. Почему появляются мультиплексы? – именно для того, чтобы один фильм можно было прокручивать без остановок в нескольких кинозалах, тем самым набивать на этот хит, так сказать, максимальное количество зрителей. Ведь в советское время многозальных кинотеатров просто не было. Ну был, так скажем, киноцентр «Ленинград» у нас в Ленинграде, где был один большой зал и два маленьких, там кинотеатр «Дружба», например, который, к счастью, еще остался, детского фильма, там два было зала, но мультиплексов не было, это уже веяние нового времени. И кстати, в этом смысле, конечно, мы у американцев позаимствовали этот позитивный опыт с точки зрения проката. Ольга Арсланова: Да. Сергей Николаевич, из Санкт-Петербурга звонок, кстати говоря, у нас Вера на связи, давайте послушаем. Добрый вечер. Иван Гостев: Вера, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Ну, чем мне не нравится современный фильм? Я уже повторяюсь, наверное. Там либо убивают друг друга, либо размножаются. Ольга Арсланова: Жизнь такая. Зритель: Нет никаких интересных диалогов, ничего интересного, все очень примитивно. Мы очень стали подражать Голливуду. Голливудские фильмы... Ольга Арсланова: Вера, прошу прощения, что перебиваю вас, – а вы про какие фильмы говорите? Вот что вы смотрели из российского кино за последнее время? Зритель: Из российского кино? Ну вы знаете, включаю вот эти вот сериалы... Ольга Арсланова: А, то, что по телевизору. Зритель: ...и тут же переключаю. Начинаю смотреть, мне становится неинтересно, я даже не запоминаю, я сразу переключаю, вот. Ну например, такой фильм, как «Живет такой парень», я смотрела раз, наверное, 10 или 15 и все равно буду смотреть дальше, так же как «Летят журавли», допустим, «Дом, в котором я живу». Вот эти фильмы заставляют сопереживать за героев, сострадать. А в современных фильмах этого нет, все очень примитивно просто. А голливудские фильмы я смотрю только те, которые были сняты до цензуры, то есть во время цензуры, когда там были интересные диалоги, интересный сюжет, а сейчас все примитивно. И наше современное кино, к сожалению, идет по этому руслу. Иван Гостев: Спасибо большое, Вера. Вот не могу не задать вопрос: Сергей Николаевич, может быть, это связано с тем, что сейчас у нас так называемая эпоха продюсерского кино? Чем вот этот вот режим, продюсерское кино отличается от режиссерского кинематографа? Сергей Ильченко: Ну, он... Дело в том, что это просто так случилось, что официально теперь продюсер главный человек, хотя на самом деле главным человеком в советском кино был все-таки директор фильма, у которого была в руках вся смета. Хотя, конечно, имя режиссера значило гораздо больше, чем имя директора картины. Я могу назвать только одного знаменитого директора советского периода, Лидию Канарейкину, которая была директором проекта «Освобождение», а остальных мало кто знает и помнит, все помнят, конечно, режиссерские и актерские имена. Так вот что касается продюсеров, да, сегодня кинематограф – это бизнес, сегодня кинематограф – это индустрия, и поэтому прежде чем придумать самую распрекрасную идею с самыми распрекрасными актерами и великолепной темой, нужно посчитать, в какую копеечку это выльется. Но я бы все-таки хотел перед лицом моей землячки Веры защитить современный российский кинематограф с той точки зрения, что все-таки хорошие фильмы у нас создаются, а некоторые из них пользуются популярностью в прокате. Ольга Арсланова: Ну вот смотрите, Сергей Николаевич, у нас же действительно есть очень хорошие режиссеры современные, и, кстати, их результаты и призы на международных конкурсах тоже об этом говорят. Сергей Ильченко: Да. Ольга Арсланова: У нас есть Герман-младший, есть Звягинцев, есть Серебренников, есть Меликян, их много. Вопрос в том, что для того, чтобы познакомиться с их творчеством, ну что нужно? Нужно быть постоянно в теме, постоянно читать об этом, нужно ходить в кино, которое, как мы выяснили, за 20 лет почти в 20 раз подорожало. А по телевизору покажут... Ну вот я не знаю даже, как назвать качество этого продукта, которое покажут... Сергей Ильченко: Мыло, это называется мылом, варят мыло. Ольга Арсланова: И не то чтобы это плохо, просто это про другое. Сергей Ильченко: Совершенно верно. Ольга Арсланова: И говорить, глядя на «мыло», что ты понимаешь, что происходит в российском кинематографе, тоже несколько странно. Сергей Ильченко: Вы знаете, тут есть одна концептуальная, я бы сказал, мировоззренческая проблема, потому что если воспринимать кино как бизнес, то тогда у тебя совершенно четкие подходы и параметры, какими ты руководствуешься, для того чтобы создать фильм. В фильме должна быть звезда, должна быть забойная тема, мощная рекламная кампания, и считай, что ты отбил те средства, которые получил либо от государства, либо от спонсоров, так сказать, и инвесторов, вот что становится во главу угла. И это, конечно, продолжая тему о продюсерском кино, здорово подминает любой режиссерский замысел. Другое дело, что, если режиссер опытный, если, как говорится, наработал мозоли и, так сказать, с кулаками или имеет некоторый опыт, так сказать, работы в иной системе, как, например, Михалков и Михалков-Кончаловский, они знают, как подчинить себе продюсера или с каким продюсером иметь дело, чтобы довести свой творческий замысел до конца. И я еще раз повторяю, есть ведь даже и молодые замечательные режиссеры, картины которых я смотрел с огромным удовольствием, понимая, что эти картины рассказывают про историю моей страны, нашей страны, либо про тех людей, которые в этой стране живут. Более того, есть замечательные совершенно фильмы на, казалось бы, уж совсем изученную вдоль и поперек, например, тему войны. Я совершенно считаю уникальным явлением фильм «28 панфиловцев», например, Андрея Шальопы и Кима Дружинина. Ольга Арсланова: Ага. Сергей Ильченко: Совершенно уникальный фильм «Брестская крепость», созданный совместно Белоруссией и Россией, продюсировал Игорь Угольников, режиссер Александр Котт. И про нашу с вами жизнь есть картины. Я по-разному отношусь к разным фильмам того же Звягинцева, например, но, скажем, более точного социального, психологического портрета современного общества, определенного среза, чем в фильме «Елена», я за последнее время не видел. И если меня спросят, что вы хотите посмотреть, чтобы узнать Россию, я скажу, чтобы посмотрели фильм «Елена». И конечно, есть фильмы про простых, что называется, людей, от сохи, например, фильма Александра Ханта «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов», такое типичное, знаете, дорожное кино... Ольга Арсланова: Да-да-да, отличный фильм, кстати, да. Сергей Ильченко: ...когда люди по дороге идут. Но фильм очень пронзительный и с прекрасными актерскими работами Евгения Ткачука и Алексея Серебрякова. Ну и, конечно, нельзя сбрасывать со счетов наших мэтров, тех, кто начинал, что называется, при советской власти. Как бы мы ни относились к личности Никиты Сергеевича Михалкова, но я считаю, что его фильм «Двенадцать», который, кстати, взял «Золотого льва» в Венеции на Международном кинофестивале, – это очень точный портрет, срез нашего общества на определенном этапе его развития, как раз с постчеченским синдромом. Ну и, конечно, куда же деться без любви, потому что про любовь у нас много фильмов снимали, но, как говорит Вера, не только, как говорится, размножаются и убивают друг друга. Скажем, замечательный такой феминистский фильм «Питер только по любви», если кто не смотрел, всячески рекомендую посмотреть – не потому, что я из Петербурга, а потому, что это кино очень человечное и доброе, как раз это про тех людей, которые ездят в троллейбусах и работают на стройке крановщицами, вот. Ну и если опять же говорить о рекомендациях, то мне кажется, что преимущество нынешнего российского кино еще и в том, что оно зиждется на фундаменте советского кино и советской мифологии, если хотите. Ольга Арсланова: Ага. Сергей Ильченко: И если, скажем, в советское время фильм спортивный, на спортивную тему стоял где-то так, на тематической обочине, так сказать, где-то в сторонке, единственный такой гениальный фильм, на мой взгляд, я его очень люблю, «Удар! Еще удар!», снятый в 1967 году, и «Спорт, спорт, спорт» – вот эти две картины вне категории, для меня это высшее достижение отечественного спортивного кино. Ольга Арсланова: Да. Сергей Ильченко: Заметьте, что фильмы, которые связаны с личностями спортсменов, с нашими громкими спортивными достижениями, и «Легенда №17», как бы ни относились к домыслам и фантазиям режиссера Николая Лебедева, и «Движение вверх», самый любимый мой сюжет, олимпийский матч финальный 1972 года между СССР и США в баскетболе. Это картины, сделанные качественно... Можно по-разному относиться к Даниле Козловскому и к Владимиру Машкову, но то, что это кино настоящее, оно в тебе пробуждает чувство гордости за страну и такой хороший энтузиазм, это, конечно, здорово. Ольга Арсланова: А вы, Сергей Николаевич, я смотрю, любите современные патриотические такие фильмы? Сергей Ильченко: Я люблю в том смысле, если это не спекуляция, потому что бывает очень часто, и, кстати, такие фильмы, основанные на уже таких в хорошем смысле отработанных сюжетах... Ну например, зачем было снимать Давлетьярову новую версию «А зори здесь тихие»? Ольга Арсланова: Ага. Сергей Ильченко: Ну понятно, что фильм Ростоцкого никто никогда уже не превзойдет ни в нашей жизни, ни в будущем, какие бы технологии там ни были, потому что Ростовский прошел войну и знал, что это такое, вот. А когда у тебя в главной роли снимается фотомодель с обложки глянцевого журнала, ну извините... Ольга Арсланова: Есть вопросы. Иван Гостев: Другое ощущение, да. Ольга Арсланова: Послушаем зрителей наших, Юлия из Калининграда на связи. Здравствуйте, Юлия, ваши наблюдения за российским кино, что нравится, что не нравится? Зритель: Алло, здравствуйте. Алло? Иван Гостев: Слушаем вас, вы в эфире. Ольга Арсланова: Слушаем. Сергей Ильченко: Да-да-да. Зритель: Алло, здравствуйте. Я звоню из Калининграда. Я хочу... Вот в последнее время я заметила, что у нас очень мало фильмов показывают про зиму, зиму как время года. В основном все летнее, летнее. Такое чувство, что мы где-то живем на юге, хотя наша страна, если взять за Уралом, у нас очень много снега. И почему у нас не показывают фильмы, чтобы показать красивую зиму? Много снега, белый пушистый снег, знаете, вот эти деревеньки... А все почему-то вот летнее. Может быть, кто-то услышит из режиссеров, сценаристов? Ольга Арсланова: Наверное, съемочным группам приятнее работать в летнее время, чем в мороз. Зритель: Нет, ну вы знаете, побольше, пожалуйста, показывайте зиму, мы все-таки, и показывайте красивую зиму. Ольга Арсланова: Понятно, такое вот пожелание нашей зрительницы. Сергей Ильченко: Я могу ответить Юлии из Калининграда. Если она любит зиму, есть два замечательных фильма. Один из них – Александр Мельник «Территория» по известному роману Олега Куваева. Был фильм такой с Банионисом в 1976 году в советское время, он был снят сразу после смерти этого замечательного писателя, который считается таким классиком геологической литературы, он сам был геологом. Так вот нынешняя «Территория» с прекрасным актерским составом, вот если вы его где поймаете, на диске или в телепрограмме, обязательно посмотрите, это действительно вот то самое зрелище, та самая Россия, ее просторы красоты совершенно неимоверной. Ну а если говорить о фильме, который про характер человека, попавшего в зиму, то есть фильм «Как я провел этим летом», фильм с Геннадием Добрыгиным и Сергеем Пускепалисом. Фильм замечательный, потому что острых два мужских характера, драматические отношения, действия происходят на острове в Ледовитом океане где-то в районе Чукотки, и вот этот зимний колорит там, конечно, просто неимоверно давит на героев, и это тоже вот как раз из той серии о том, что 2/3 территории Российской Федерации находятся в зоне вечной мерзлоты. Так что у нас есть фильмы про зиму, и хорошие фильмы, смею вас заверить. Но вы правы абсолютно в том, что интереснее снимать в Крыму, чем на Таймыре. Иван Гостев: Ну конечно, удобнее, теплее. Ольга Арсланова: Вопросов нет. Сергей Ильченко: Это совершенно понятно, и в советское время было так. На эту тему есть множество анекдотов, даже знаменитая новелла Андрея Миронова, как снимается летнее кино зимой, ну это как бы зеркальное такое отражение этой темы. Иван Гостев: Ну да. Сергей Ильченко: Вот возвращаясь к тематике, должен вам сказать, в чем было еще преимущество российского кино? – в том, что оно трогало, затрагивало очень важные международные темы, то есть темы, которые, что называется, были в повестке дня. И скажем, наше российское кино сегодня тоже не стоит в стороне, и есть два фильма, которые не были в прокате, так сказать, шумно и громко, но то, что они затронули очень драматические страницы современной истории России, это абсолютно точно, и я бы тоже рекомендовал нашим зрителям, коль скоро разговор идет о современном кино, их посмотреть. Это фильм Андрея Волгина «Балканский рубеж» о знаменитом марше на аэродром в Приштину и как это все происходило, но это художественная версия этих событий, но версия очень классная, выразительная, сделанная в лучших традициях советского зрелищного кино. А второй фильм… Я ругал сегодня, ну критиковал, скажем так, Рената Давлетьярова за новую версию фильма «А зори здесь тихие», но после того, как я посмотрел его фильм «Донбасс. Окраина» про современную, так сказать, Украину, современное АТО, должен вам сказать, что этот человек знает, что такое кино, и знает, как прикоснуться к очень болезненным темам, о которых надо разговаривать. Потому что советское кино всегда разговаривало несмотря на цензуру о том, что болит, более того, о том, что беспокоит людей. И фильмы про пьянство, фильм Динары Асановой «Беда», и фильмы про коррупцию, фильм «Допрос», в Азербайджане снятый, на секундочку, тогда, в 1980 году, где Калягин играл главную роль и получил за это государственную премию, и многие другие картины, которые действительно были не только романтическими... о советском человеке, но и о тех недостатках и тех проблемах, с которыми сталкивался зритель нашей страны. И наверное, это тоже очень важно для современного кино, когда человек приходит в кино не то чтобы отдохнуть и похрустеть, обнять девушку на love seat, а для того, чтобы увидеть отражение своей жизни, иной взгляд на современную жизнь, это, наверное, и является смыслом кинематографа. Иван Гостев: Сергей Николаевич, прошу прощения... Сергей Ильченко: Да? Иван Гостев: Вот хочу поделиться наблюдением. Часто бывал на фестивалях, в том числе студенческих и выпускных кинофестивалях, где показывают молодые режиссеры, о которых мы тоже сегодня говорили, свои работы. И вы знаете, такое там ощущение общее какое-то очень депрессивное бывает, я не говорю, что это везде, но вот именно на тех фестивалях, на которых я бывал, потому что нет денег. То есть режиссеры говорят: «Я вот снимаю эту работу практически на свои деньги. Что будет с ней дальше, не знаю, откуда брать деньги, не знаю». Вот вы как считаете, российское кино сейчас достаточно финансируется или нет? Сергей Ильченко: Ну, точных денег не знает никто, есть так называемые конкурсы-питчинги, когда молодой режиссер-дебютант объявляет свою заявку либо какой-то отснятый материал, когда ему дают или не дают деньги. Нет, сейчас эта система налаживается, и те, кто хотят пробиваться, та же Анна Меликян, например, они пробиваются, они знают, как это делается. Другое дело, что здесь есть одна проблема. Вы сказали про фестивали, и вот это вопрос вопросов, для кого ты снимаешь фильм, ты снимаешь фильм для своего соседа, или ты снимаешь фильм для жюри Венецианского, Каннского или Берлинского кинофестиваля, чтобы получить там соответствующий приз и мировой прокат. Должен вам сказать, что если опять же сравнивать нынешнюю систему и прежнюю систему, то даже... Ну, чего далеко ходить, «Москва слезам не верит», хит хитов, 1980 год, «Оскар» за «Лучший иностранный фильм» – получается же? Получается. А с другой стороны, уже в постсоветское время Никита Михалков получает за «Утомленных солнцем» тоже «Оскара», хотя фильм про весьма болезненную для нашей истории, для нашей страны тему сталинских репрессий. То есть если посыл искренний, если это снято, извините, не на маргарине, а на сливочном масле, если это все настоящее, то тогда это будет кино. Вот 25 сентября будет 100 лет со дня рождения Сергея Федоровича Бондарчука, гениального, на мой взгляд, режиссера, который действительно составил мировую славу нашего кино. Достаточно вспомнить историю с «Войной и миром», которая получила «Оскара» как «Лучший иностранный фильм года» и, собственно, с тех пор стала каноном интерпретации толстовского текста, хотя до этого был голливудский вариант. Так вот, Бондарчук действительно все делал взаправду хотя бы потому, что он знал, что такое война. Известный факт, может быть знаете, может быть нет: когда он снимал в донских степях фильм «Они сражались за родину» по главам из романа Михаила Шолохова, там была мужская сборная Советского Союза, там действительно были все звезды. Так вот, и себе в качестве актера, и всем остальным, Шукшину, Лапикову, Губенко, Тихонову, Буркову, Никулину он поставил одно условие – чтобы те гимнастерки, которые они наденут в начале съемочного периода, они не меняли. Ольга Арсланова: Ага, для аутентичности. Сергей Ильченко: То есть почувствовали, понимаете, что такое жара, пыль, грязь, лужи, бомбежки, и все бы это вот впитывалось в них – вот как снимали тогда кино. А мы говорим про то, что зиму не хотят снимать, – нет, зиму будут снимать, но чаще всего это будет на хромакее, зиму изобразят тебе на заднике, а сугробы, так сказать, соответствующим образом наметут. Но я думаю, что кинематограф при всех современных достижениях все-таки будет в основе своей иметь настоящие чувства человеческие, в настоящих условиях снятые и развернутые. Мне кажется, что эта правда кинематографа всегда останется его преимуществом перед всеми остальными видами художественного творчества. Ольга Арсланова: И посмотрим, как к нему, к современному кинематографу, относятся наши зрители. Смотрят и любят всего 36%, 64% нет, вот такие результаты нашего опроса. Иван Гостев: Негусто. Сергей Ильченко: Ну, я после этого бы, знаете, я не знаю, кто там нынче заведует Департаментом кинематографа в Министерстве культуры, ну не застрелился бы, но подал бы в отставку. Цифры должны быть ровно наоборот, понимаете? Но мы имеем то, что имеем, понимаете, и это звоночек, как раз говорящий о том, что в День российского кино, конечно, мы должны продвигать наше российское кино. И кстати, к вопросу опять же о прокате: если мы возьмем количество производимых фильмов, а у нас в Российской Федерации официально зарегистрировано 277 кинопроизводящих компаний, 277, в 10 раз больше, чем в Советском Союзе, то они выпускают в год от 90 до 100 фильмов. Внимание, вопрос: сколько из них доходят до проката в российских кинотеатрах? Ольга Арсланова: Да. Сергей Николаевич, с праздником вас все равно, пусть не идеально получается, но как есть, есть над чем работать. Сергей Ильченко был у нас в эфире, профессор СПбГУ, доктор филологических наук, это была рубрика «Личное мнение».