Сергей Лесков: Трагедия с российским ИЛ-20 в Сирии показала, что уровень обмена сведениями там слишком низкий
Константин Чуриков: Обратите внимание на нижнюю часть экрана. Там указаны способы связи с нами. 5445 – СМС-портал. 88002220014. Наверняка вы о чем-то захотите спросить обозревателя ОТР Сергея Лескова, который уже появился в этой студии с «Темами дня».
Оксана Галькевич: Я думала, потому что Сергей заходит к нам в красивых желтых ботинках.
Константин Чуриков: Отсюда не видно, Оксана. А нет, видно.
Оксана Галькевич: Как раз нижняя часть экрана.
Константин Чуриков: Зацените, позвоните.
Оксана Галькевич: Здравствуйте.
Сергей Лесков: Я думаю, что это не единственное, что привлекает…
Оксана Галькевич: Не единственное ваше достоинство, абсолютно.
Сергей Лесков: Вообще, если говорить об отживающих из-за механизмов профессиях, то пока в прошлое ушла только одна такая профессия – лифтер. Я имею в виду социальные лифты, конечно. На самом деле событий довольно много. Есть события, которые обрадуют кого-то, есть те, которые, может быть, даже и рассмешат. Особняком стоит трагедия, гибель российского самолета Ил-20 в Сирии. Он был сбит сирийской ракетой, сирийскими ПВО. При этом сам самолет этот не участвовал в боевых действиях. Это был самолет радиолокационной разведки. И очередная гибель наших военнослужащих в Сирии. Но в данном случае все-таки удалось сохранить хладнокровие. И президент Путин сказал, что к этой трагедии привела цепочка трагических обстоятельств. Давайте все-таки пройдем по этой цепочке и попытаемся заглянуть в будущее, как избежать подобных трагедий и сколько вообще еще времени Россия будет присутствовать в Сирии, откуда мы вроде бы уже несколько раз уходили.
Конечно, самым скандальным событием (некоторые даже говорят, что это посмешище) стали выборы в Приморье, какие-то взаимоисключающие новости приходят буквально каждые 5 минут. Понятно только одно. Что, как сказала глава Центральной избирательной комиссии Элла Памфилова, решено обнулить эти выборы, то есть признать их несостоявшимися и назначить новые выборы, которые должны состояться, по всей видимости, в середине декабря этого года. Эта ситуация настолько беспрецедентна для российской политической системы, которая, казалось бы, была уже отлажена, как швейцарские часы, что об этом стоит поговорить более подробно.
И наконец ситуация на космической орбите, где тоже, в общем-то, мы имеем все основания упражняться в остроумии и даже упоминать инопланетян. Происхождение загадочной дырке в обшивке космического корабля, который не так давно прибыл к Международной космической станции, остается загадкой. Долго работала комиссия корпорации «Энергия» (кстати, имени Королева). Так и не удалось установить причины ее происхождения. И решено. Сегодня объявлено, что в космос полетят два специалиста. Как у Тарантино – два ликвидатора. Выйдут в открытый космос, осмотрят эту дырку, вырежут кусок обшивки с ней и установят правду.
Оксана Галькевич: Вы так настроены…
Сергей Лесков: Хотел бы я быть на их месте?
Оксана Галькевич: Просто вы говорите так с юмором. То есть вы не верите во что?
Сергей Лесков: Во что? Гагарин летал в космос, но бога не видел? Это не вопрос веры. Когда речь заходит о каких-то технологических операциях, то, конечно, самым главным является знание, факт, какой-то эксперимент. Здесь эксперимент, к сожалению, поставить нельзя. Давайте по порядку. Мы вернемся к этому делу.
В общем-то, есть что-то общее в гибели российского самолета Ил-20. Самолет радиолокационной разведки, который совершал полеты, для того чтобы установить места, где террористы могут делать беспилотные самолеты. То есть он был не вооружен. В каких-то боевых операциях не участвовал. И происшедшее на МКС. В обоих этих случаях налицо ослабление какой-то технологической дисциплины, вообще порядка, плохого отношения к своей работе, слабой дисциплины.
Давайте сначала о первом. Погибли наши летчики. Там было 15 специалистов. Ракету выпустили сирийцы. Когда я вечером слышал новость, что арестован этот дивизион, который выпустил ракету… Сначала мы обвиняли в этом Израиль. Вроде израильские самолеты F-16 зашли в хвост нашему самолету и прятались за него. Здесь сколько специалистов, столько и мнений. Потому что истребитель летит на скорости раза в 3 выше, чем Ил-20. Это тихоходный самолет. К тому же он шел на посадку. И, как говорят наши военнослужащие, которые работали на комплексе С-200, там достаточно хорошо видна цель и можно понять, куда ты стреляешь.
Константин Чуриков: Извините, Сергей, а какая-то координация между военными нашими, турецкими, израильскими, всеми, кто так или иначе вовлечен в эту заваруху, она есть?
Сергей Лесков: Она есть. Об этом тоже говорят. Израиль тоже координирует. И США координирует. Но эта трагедия показала, что уровень какого-то обмена сведениями слишком низкий. Вроде бы и Израиль предупредил, что находится в этой зоне. И в любом случае, когда погибли наши военнослужащие, то, конечно, виновато Министерство обороны России в первую очередь. На то там работают и специалисты со всякими штабами, чтобы учитывать подобного рода недоработки. В Москву прилетел после телефонного разговора Путина и премьера Израиля Нетаньяху главком ВВС Израиля и разрабатываются меры, для того чтобы не допустить подобного рода инцидентов в будущем. Но в данном случае очевидно, что реакция всех сторон говорит о том, что конфронтация, нагнетание напряженности не в интересах участников этого ближневосточного конфликта. Сейчас удалось достичь хрупкого мира. Путин с Эрдоганом договорились о демилитаризованной зоне вокруг Идлиба, где скопились крупные, но все-таки остатки ИГИЛа и Джебхата ан-Нусры. Поэтому нарушать это равновесие никому не хочется.
В любом случае вся эта трагическая история, конечно, в очередной раз подтверждает старую истину о том, что современное высокоточное оружие в руках не слишком подготовленных, образованных и культурных армий может выстрелить себе в ногу, в своего союзника. Помните, был такой анекдот времен Брежнева? Там тоже Асад фигурирует, но отец нынешнего Асада. Его отца звали Хафиз Асад. Хафиз Асад обращается к Брежневу: «Не могли бы вы дать нам новое оружие для уничтожения израильских самолетов?». Брежнев говорит: «Но мы же вам уже поставили системы ракет земля-воздух». А Асад говорит: «А теперь не могли бы вы поставить системы «Земля-самолет»?
Не на таком же уровне находятся сейчас те сирийские военнослужащие, которым мы доверили управление высокоточными системами ПВО С-200.
Константин Чуриков: Вас спрашивает зритель из Архангельской области: «Почему не сработали электронные системы оповещения узнаваемости «свой-чужой», которые стоят на всех ПВО?».
Сергей Лесков: В эти дни, прошедшие с этого трагического события, я наслышался дикое количество комментариев людей – и военных летчиков, и специалистов-диспетчеров наземного управления. Очень много существует версий. Но в любом случае наш зритель совершенно прав.
Константин Чуриков: Это же достаточно точное оружие, правильно?
Сергей Лесков: Да, такая система есть. Находятся какие-то объяснения. Наши диспетчеры, наши специалисты по управлению воздушными полетами для того и сидят в Сирии, чтобы избежать этого. Не избежали. Кстати, израильские самолеты в этом районе не появлялись 5 лет. Они прилетели впервые за 5 лет. Это была новая неотработанная ситуация. Но в любом случае, как бы израильтяне ни пристраивались в хвост нашему самолету, они-то прилетели домой к своим семьям, а наши летчики не вернутся. Надо делать вывод. Всего за 3 года в Сирии (ведь 3 года прошло, осенью 2015 года туда был введен контингент воздушно-космических сил) погибло 112 человек. Из них около 20 летчиков. Конечно, такими категориями невозможно оперировать, «много-мало», но когда идет война, человеческие потери всегда неизбежны, у всех воюющих сторон есть потери. Но все-таки надо признать притом, что каждая жизнь бесценна, что все-таки за 3 года 112 человек – это немного. Хотелось бы, конечно, чтобы вообще было 0.
Константин Чуриков: Это не для тех, у кого в семье кто-то из этих людей погиб.
Сергей Лесков: Да, конечно.
Оксана Галькевич: Сергей, давайте перейдем ко второй теме, по которой сейчас приходят последние обновления. Например, только что, несколько минут назад: «Тарасенко уйдет с должности врио губернатора Приморья, не останется временно исполняющим обязанности губернатора Приморья до новых выборов главы региона». Это к разговору о том, что результаты II тура в Приморье было сегодня рекомендовано признать недействительными.
Сергей Лесков: Очень любопытно, конечно. Сейчас во Владивостоке глухая ночь. Насколько можно доверять этому сообщению? В 4 часа утра Тарасенко проснулся и объявил, что не будет губернатором?
Константин Чуриков: Может быть, он не сам проснулся. Может быть, в Москве еще не так поздно.
Оксана Галькевич: Мы процитировали РБК. Они ссылаются на некие свои источники. Но до этого была информация совершенно официальная о том, что господин Тарасенко, видимо, на пресс-конференции во время общения с журналистами несколько раз неопределенно высказывался…
Сергей Лесков: Оксана, согласитесь, этот вопрос будет решать не только он сам, но и его вышестоящие товарищи. Я думаю, что мы еще много удивительного услышим о том, что происходит в Приморье, но уже и сейчас, конечно, чаша терпения от удивления просто переполнена. Это что-то невероятное. И, конечно, надо признать, что степень какого-то политического вранья невероятная. Вы видели эти картинки о том, что на один из избирательных участков, а, может быть, даже и не на один пришли люди в костюмах химзащиты с шлангами, все, стали ходить по этим комнатам, рассматривать избирательные бюллетени.
Константин Чуриков: Под утро причем.
Сергей Лесков: Под утро, да, когда надо было все считать. Мне все это напомнило сюжет из «Золотого теленка». Помните, когда Остап Бендер и Корейко шли за деньгами, за золотым чемоданом, там началась эта химическая атака, учения тогдашних МЧС под названием «Осоавиахим», и Остапа Бендера украли.
В данном случае мне кажется, что учениями руководил сам Остап Бендер. Потому что поверить в то, что на избирательные участки в самый ответственный момент явились бойцы «Осоавиахима», я не могу поверить. Кстати, вы знаете, кто был руководителем избирательного штаба Тарасенко?
Константин Чуриков: Нет.
Оксана Галькевич: Пучков.
Сергей Лесков: Пучков, бывший глава МЧС, который (это неизвестно, конечно) может призвать людей в костюмах химзащиты, чтобы они навели шороху на избирательном участке.
Вранье какое-то беспрецедентное. Причем, понимаете, я совершенно убежден, что эти чиновники ведь обманывают не своего оппонента, не своего противника, а они обманывают народ в конечном итоге. Это по Конституции народ является главным носителем власти, еще чего-то там сказано. Но в действительности оказывается наоборот. То есть эти люди, подтасовывая результаты выборов, нарушают основополагающие законы конституции.
И еще одно. Кто-то из китайских мудрецов говорил, что путь войны – обман. Но они обманывают. А с кем они воюют? Они воюют со своим народом. Ситуация совершенно, конечно, аховая.
Константин Чуриков: Но все-таки, Сергей, извините, в эту ситуацию вмешался Центризбирком.
Сергей Лесков: Да, вмешался. Центризбирком вмешался. Это делает честь и Центризбиркому. Это делает честь Элле Александровне Памфиловой. Я думаю, что ей пришлось выдержать какую-то невидимую нам борьбу. Потому что, в общем-то, официально власть ставила на Тарасенко. И, может быть, в общем-то, учитывая какую-то стратегическую важность этого региона, он, может быть, и лучше, чем Ищенко, который отчасти похож на кандидата-ноунейма. Вряд ли он рассчитывал на такой результат, а причины всем очевидны.
И здесь возникает вот какой вопрос. То, что результаты выборов объявлены недействительными, они обнулены, что это? Мы решили бороться с враньем, мы решили бороться за свободными выборы. Тем не менее, остаются разные административные барьеры, которыми, как могучим ковшом экскаватора, можно любого неугодного кандидата не допустить до выборов и выбросить из этого процесса. Она же сама говорила про муниципальные фильтры. Они же пока существуют. Может быть, принято решение, что урна является святилищем. До этого можно что-то химичить, а вот подсчитывать голоса надо уже по-честному. Я не исключаю такого решения. И, в общем-то, даже одно это немало, потому что наша избирательная система, конечно, нуждается еще в долгой и долгой отладке. А без участия в выборах (и это, наверное, самое важное) невозможно преодолеть какую-то апатию общества.
Помните, был такой американский политолог Джордж Кеннан? Он работал в Москве в 1950-х годах. Он предрекал крах СССР. Знаете, почему? Он говорил, что главная беда советского общества – это политическая апатия и пренебрежение, недоверие идеологическим нормам государства. Этот человек был не дурак.
И, в общем-то, его прогноз сбылся. Повторять вот эти ошибки, конечно, недопустимо. Политическая апатия не просто подрывает основу государственности. Это главная коррозия, которая может разъесть государство.
Константин Чуриков: Сергей, но в данном случае что мы видим? Не то ли, что у людей нет политической апатии. Кто-то вышел, кто-то заявил, «а я не согласен», «а что это такое?».
Сергей Лесков: Интерес к выборам падает. Это объективно. И если будут честные выборы, то эта апатия будет все-таки со временем преодолеваться. Обратите внимание, что даже такая генетически самая активная часть общества в России, как предприниматели, 80% из них сегодня хотят избавиться от бизнеса. Во многом, кстати, из-за давления местной власти и местных силовиков. Мы знаем, что, в общем-то, уровень криминализации власти в Приморье очень высокий.
Оксана Галькевич: Сергей, эта ситуация с выборами в Приморье задела очень многих россиян, наших телезрителей. Нам звонит Наталья из Челябинской области. Она тоже хочет поделиться своим мнением. Наталья, здравствуйте.
Зритель: Я с удовольствием смотрю вашу программу. Несколько недель назад я услышала, что Пучков хотел в сенаторы от Приморского края. И Тарасенко это понимал. Это его лыжи были. И с этими лыжами они оба в болоте утопли. По-моему, своим МЧС он утопил полностью эти выборы. Если бы Пучков так рьяно не помогал Тарасенко, то оба этих прохиндея бы прошли. Этот товарищ был бы очередным пенковытирателем бюджета. Что у нас в принципе происходит. Это не только в Приморском крае, это абсолютно везде пилят бюджет. Везде свои люди стоят, друг друга тащат за уши. Поэтому такое отношение к выборам. Я, например, даже порадовалась. Я никакого отношения к Приморскому краю не имею, но я очень рада, что Пучков не будет сенатором.
Сергей Лесков: Спасибо за комментарий. Из того, что вы сказали, вы говорили слово «везде», на самом деле ведь через несколько дней будет второй тур выборов еще в трех регионах. Два из них – это Хакасия и Хабаровский край недалеко от Приморья. И еще Владимирская область. Очень интересно на самом деле, как пройдут там выборы и получил ли ЦИК какой-то томас от условного Кремля на соблюдение честных выборов в этих трех регионах.
Константин Чуриков: А вам как кажется, после этой-то истории в Приморье?
Оксана Галькевич: Спустя 3 месяца как пройдет III тур голосования?
Сергей Лесков: Можно даже сравнить ЦИК со Священной конгрегацией веры. Это ватиканская структура. Посмотрим. На самом деле это очень интересно. И наш интерес к внутриполитической борьбе в России – это очень важно. Апатия, еще раз скажу – это самая худшая болезнь, такая кессонная болезнь по Кеннану. С ней надо, конечно, бороться.
Оксана Галькевич: Сергей, вы сказали о том, что, возможно, будет принято какое-то внутреннее решение, что урна для голосования – это нечто священное, считать честно, а если химичить, то до. Честно говоря, несколько смущает такая позиция.
Сергей Лесков: Не позиция. Это вероятность такая.
Оксана Галькевич: Я процитирую слова Эллы Памфиловой, которая сегодня высказывалась по этой ситуации. Она сказала, что 24 000 голосов были бездарно вброшены. Меня здесь слово «бездарно»… Не означает ли это, что вместо того, чтобы проводить выборы честные, эта нехорошая система научится более даровито химичить перед урной?
Сергей Лесков: Оксана, прекраснодушие и идеализм политике противопоказаны. Врут вообще все. Все химичат во всем мире. Абсолютно дистиллированных выборов не бывает. Но хотя бы в подсчете голосов можно навести порядок.
Константин Чуриков: То, что говорили про сознательное гражданское общество, про то, что не должно быть апатии. Мы бы с вами еще вспомнили Грецию, где идиотом называли человека, который не интересуется общественной жизнью.
Сергей Лесков: Да.
Константин Чуриков: И тут вы нам говорите…
Сергей Лесков: Это рабовладельческий строй был при всем при том.
Оксана Галькевич: Мы же не можем пороки оправдывать, Сергей. Лучше уж быть идеалистом, чем оправдывать пороки.
Сергей Лесков: Оксана, вы пытаетесь приписать мне крайнюю позицию и выдать за мракобеса.
Оксана Галькевич: Неправда.
Сергей Лесков: Я занимаю не крайнюю позицию, а жизненную позицию. Какие-то злоупотребления в политической жизни неизбежны всегда во всех странах, во всех режимах, во все эпохи. Но надо пытаться начать хотя бы с очищения с борьбой с враньем на тех этапах выборного процесса, где это сделать можно наиболее легко, сразу, эффективно и зримо. Какие-то тайные договоренности всегда между политиками будут сохраняться. Всегда за каждым политиком стоят те или иные экономические группировки и те или иные интересы. Даже тот же коммунист Ищенко в Приморье, конечно, совсем не коммунист. Что уж тут говорить? Ничем он принципиально от единороса Тарасенко не отличается. Он что, собирается провести там вторую октябрьскую революцию, что ли? Нет. Все это люди достаточно системные. Но ведь их в этом винить нельзя.
Константин Чуриков: Я не знаю, почему, но именно Челябинская область почему-то сегодня особенно интересуется избирательным процессом в Приморье. Теперь Валерий как раз из Челябинской области.
Оксана Галькевич: Совпадение?
Зритель: Добрый вечер. У меня вопрос такой. За чей счет будет идти третья кампания? Столько денег ухлопано. Получается, зря. Виновники, видимо, получат по выговору. А кто опять будет искать…
Сергей Лесков: Валерий, давайте я отвечу на ваш вопрос. Выборы будут проведены за счет бюджета. Там есть какие-то резервы всегда. Конституция допускает отмену выборов. Так что ничего здесь особенного нету. В том, что вы говорите, есть любопытный момент, потому что ЦИК и раньше отменял выборы. Но не во всем крае, как сейчас, а на некоторых участках. Вопрос принципиальный. Это уголовное наказание. Были ли у нас судебные приговоры по прежним делам? Да, были. Но они были формальные. Только условный срок за фактически посягательство на основу государственности. А самый большой штраф 200 000 рублей, который, естественно, покрывается за счет серой кассы одного из этих участников.
Я думаю, что такой беспрецедентный случай и нарушение законов, который мы видим в Приморье, предполагает, как говорят юристы, реальный срок, а не условный. Потому что на самом деле здесь и экономический, и моральный ущерб нанесен колоссальный.
Константин Чуриков: Чтобы закрыть, может быть, эту тему, а, может быть, не закрыть, может быть, еще будут звонки, из Хакасии сообщение: «Народ голосует вслепую. Он никого не видит и не знает. Что касается доступа к медиаресурсам…». Вот еще одно несовершенство наше.
Сергей Лесков: Я это и называю ковшом экскаватора – один из административных механизмов, который позволяет максимально ограничить доступ оппозиции к электорату, а ежели действующая власть опять баллотируется, может вообще 25 часов не вылезать с экранов телевизора и оккупировать все газеты, которые, мы знаем, в регионах и так служат власти. Все прикормлены. Да, доступ к информации – это один из этих административных ресурсов.
Оксана Галькевич: Не только меня смутило ваше заявление про «химичить». Красноярский край пишет: «По вашей логике тогда нужно и в 1 классе уже преподавать что-то такое насчет «химичить», чтоб вырос настоящий гражданин России».
Сергей Лесков: Оксана, вы меня хватаете за язык.
Оксана Галькевич: Это не я, это Красноярский край.
Сергей Лесков: Может быть, слово было выбрано неудачно. Но, к сожалению, реальная жизнь (а, может быть, к счастью) – это не аквариум с беззлобными рыбками.
Константин Чуриков: Давайте поговорим о том, что нас всех объединяет. Нам же интересно, что там на небе.
Сергей Лесков: К тому же, когда я сейчас сказал «аквариум» не специально, вы знаете, что сейчас те двое космонавтов, которые полетят в МКС, тренируются именно в аквариуме в Звездном городке, потому что именно в гидробассейне можно смоделировать условия выхода в открытый космос и отрепетировать те операции. Они должны отрезать кусок обшивки от модели космического корабля и отточить все те операции, которые проведут в открытом космосе. Он решил что? Три космонавта возвращаются на Землю на другом корабле, двое летят туда, выходят в открытый космос, причем, судя по тому, что говорят эксперты, это не слишком сложная операция. Наши скафандры рассчитаны на выход в открытый космос на 6 часов. Эта операция, по расчетам, продлится 2 часа.
Константин Чуриков: Не сложнее, чем просверлить дырку.
Сергей Лесков: Да. Дырка-то какая-то хилая оказалась. Но, так или иначе, впервые на моей памяти (а я космонавтику знаю) летит команда ревизоров на орбиту. Ревизоров еще не было на космических орбитах. Как их там встретят? Может быть, там разыграется какая-нибудь гоголевская сцена на борту космического корабля. Потому что вы же помните, что одна из версий была, что сами космонавты проделали эту дырку? А теперь они, конечно, ничего не будут исследовать в космосе. Этот вырезанный ножницами кусок обшивки будет возвращен на Землю. Таким образом, следствие ведут знатоки.
Константин Чуриков: Но туда же главный космический ревизор, который предположил, что это сделали космонавты, не полетит?
Сергей Лесков: Он вообще не имеет инженерно-технического образования. Но фантазии его безграничны. Об одном и том же человеке мы говорим?
Константин Чуриков: Думаю, да.
Сергей Лесков: Ситуация на самом деле интересная. И обращает на себя внимание, что мне кажется, что МКС подходит к той же стадии, к которой на излете своего существования подошла станция «Мир». Была такая последняя советско-российская станция, которая уже не вела исследовательских работ (там тоже было много модулей), но все экипажи занимались тем, что не переставая ее чинили. Вот теперь такое впечатление, что и МКС, которая значительно моложе, тоже все время находится в этом ремонтном состоянии. И все это говорит о том, что в настоящий момент космонавтика находится на этапе кризиса. Новых идей нету. У американцев они есть. Там вроде бы они даже хотят что-то там на Луне строить. Мы об этом говорили подробно. В еще большем кризисе находится российская космонавтика, где никаких проектов, устремленных в будущее, нет. Не можем же мы готовим только космических ремонтников, космических ревизоров, космических извозчиков. Хотелось бы чего-то нового. Но на горизонте не видно.
Константин Чуриков: Вы хотите, чтобы мы готовили нашего Илона Маска, чтобы он имел возможность здесь готовиться к своим мегапроектам?
Оксана Галькевич: Илон Маск же сам вырос. Никто его не готовил.
Константин Чуриков: Наверное, почва была?
Оксана Галькевич: Школа, родители воспитали. Мать-одиночка, кстати, многодетная.
Константин Чуриков: Я не верю в то, что у нас нет талантливых людей.
Сергей Лесков: Талантливые люди, конечно, есть. Но талантливая молодежь идет в те отрасли, которые предлагают новые проекты, новые задачи. К сожалению, сейчас производство космических кораблей похоже на производство табуреток. Уже несколько десятилетий ничего не меняется. И, конечно, та молодежь, которую вы, Костя, называли талантливой, не шибко интересуется воспроизводством табуреток, разработанных еще в эпоху Сергея Павловича Королева. Нужны новые проекты. Тогда талантливая молодежь ринется в эту область, как она, например, ринулась в информационные технологии.
Оксана Галькевич: А как этот интерес подстегнуть?
Сергей Лесков: Вы задаете судьбоносные вопросы. Космонавтика – такая отрасль, которая развивается все-таки при политическом попечении государства. Государство должно ставить задачи. Даже Илону Маску задачи поставило государство. Но там просто выше доля частного бизнеса, в том числе и в оборонном комплексе. Да, государство должно поставить какие-то амбициозные задачи. Например, полет на Марс. Об этом еще мечтал Королев. Ну, хотя бы строительство какой-то лунной базы, ну, какого-нибудь сборочного цеха на окололунной орбите. Проектов очень много. Космос предоставляет огромное поле для фантазии. Именно этим он и хорош. Это заметил еще старик Кант.
Константин Чуриков: То есть, если я правильно понял вас, сначала нужно предоставить молодым талантливым людям бюджет, сказать, что «все готово, деньги есть – думайте».
Сергей Лесков: Нет. Сначала идея. После идеи появляются деньги. А после денег появляются люди, которые хотят эти деньги освоить и реализовать эти идеи.
Константин Чуриков: Я просто подумал, что обычно у нас бывает наоборот. Вначале где-то возникают деньги, потом появляются люди, которые хотят их освоить.
Оксана Галькевич: «Проектов много, но их нет». Вот Татарстан предлагает выделить дальнекосмичный гектар. «Тогда это и подстегнет интерес к космосу». Это шутки, конечно. А это был серьезный разговор в студии с нашим обозревателем Общественного телевидения России Сергеем Лесковым. Сергей, спасибо вам большое.
Сергей Лесков: До свидания.
Константин Чуриков: Спасибо. Через несколько минут в прямом эфире «ОТР» поговорим о несовершенстве рынка труда в России и об угрозах новых технологий, веяний нового времени. Сколько из нас могут быть уволены в течение нескольких лет из-за того, что машины нас захватят? Вот такая страшная тема. Не переключайтесь.