Темы недели с Сергеем Лесковым. Власть в Венесуэле может рухнуть вслед за экономикой. В 2018 году впервые за десять лет население России снизилось. Российская делегация добралась до Давоса. Константин Чуриков: Вечернее «Отражение», часть вторая. Мы снова принимаем ваши сообщения и звонки. Несмотря на вечер пятницы и немного расслабленное состояние, все равно будут поднимать остросоциальные темы Оксана Галькевич… Оксана Галькевич: …и Константин Чуриков обязательно. Через полчаса – напомним об этом – будем говорить о работающих пенсионерах, на этой неделе в проекте «Реальные цифры» мы считали их доходы. Какая зарплата у наших пожилых? Какая пенсия по возрасту? Она, кстати, не повышалась с 2016 года именно для этой категории пенсионеров. Так вот, кем они работают, в каких условиях работают и сколько собственно на круг у них получается – обо всем этом расскажем после 20:00. Константин Чуриков: Ну а сейчас, как всегда по пятницам в это время, обозреватель ОТР Сергей Лесков подводит предварительные, в данном случае очень такие разноплановые итоги недели. Здравствуйте, Сергей. Ну давайте… Мы должны уйти, я так понял. Сергей Лесков: Да нет, оставайтесь. Вот в Венесуэле два президента. Мы тоже можем стоять вдвоем. Начнем с Венесуэлы. На самом деле трудно понять, что происходит в этой далекой, но в то же самое время близкой для нас стране. Массовые беспорядки и два президента. Как будут разворачиваться события дальше – непонятно. Ну, возможно даже и кровопролитие. Для России события в Венесуэле важны, я думаю, по двум причинам. Во-первых, мы достаточно крупный инвестор в эту страну, вложено туда почти 20 миллиардов долларов. Ну и вторая причина – я даже думаю, она более значительная – это очередной социалистический эксперимент, и мы его поддержали даже тогда, когда сами уже совершенно разуверились в социализме. Давайте попытаемся разобраться в этих изгибах российской политики. Вторая тема касается сугубо российской проблематики, а именно – демографических проблем, которые, судя по национальным проектам, являются стратегическим направлением. В 2018 году, как выяснилось только что, впервые за десять лет население России не увеличилось, а снизилось на 87 тысяч человек. Как говорят демографы, это следствие двух наложившихся демографических волн неблагоприятных. Но в то же самое время очевидно, что это и следствие экономического кризиса. Когда Россия опять начнет прирастать населением? И что для этого надо сделать? Вопросы очень важные и актуальные. Ну и наконец, третья тема связана с Всемирным форумом в Давосе. Все-таки российская делегация, хотя и в урезанном виде, туда добралась. Ну, почти никто из мировых лидеров туда не приехал. И вообще Давос проходит в какой-то атмосфере очевидного увядания. И пожалуй, только одна тема, которая вызывает всеобщий интерес, – это поиск новых смыслов в преддверии и даже уже в русле Четвертой промышленной революции. Об этом, кстати, говорили только что и на Гайдаровском форуме. Вообще смысл жизни и целеполагание – наверное, самый интересный вопрос для отдельного человека, всего народа и государства. Что говорят об этом эксперты? Константин Чуриков: Ну, революции промышленной иногда предшествует революция социальная. Сергей Лесков: А иногда обходится и без нее. Вот в Англии, например, где была самая, наверное, крупная промышленная революция, никак не связанная с революцией социальной. Константин Чуриков: Это всего-навсего была подводка к вашей первой теме, Сергей, не более. Сергей Лесков: Да, Венесуэла. Мало кто бывал в Венесуэле, конечно, очень далеко находится эта страна, но тем не менее она близка нам по целому ряду причин. Там богатейшие в мире ресурсы нефти. В общем-то, для России всегда это важно. В лучшие времена, я напомню, Россия добывала 10 миллионов баррелей нефти в день, а Венесуэла, маленькая страна, добывала 2 миллиона. Ну, когда начался там этот социалистический эксперимент, который называется «боливарианский социализм»… Все-таки это звучит лучше, чем «идея чучхе». Константин Чуриков: Заманчиво. Сергей Лесков: Заманчиво. Двадцать лет назад пришел такой колоритный персонаж Уго Чавес к власти, а, по-моему, с 2013 года у власти находится другой президент – Николас Мадуро, который, на мой взгляд, не обладает харизмой Чавеса, но является продолжателем его дела. Оксане, наверное, будет интересно: он же в момент кризиса, по крайней мере я обратил внимание на один из его лозунгов, когда страна перешла на режим всеобщей экономии, он сказал, что женщины не должны пользоваться феном. Ну, это же расход электроэнергии большой. Оксана Галькевич: Согласна. Коротко подстричься, как я. Константин Чуриков: А как работают женщины-телеведущие? Сергей Лесков: Нет, у него была логика другая, у него была логика следующая: венесуэльские женщины – самые прекрасные в мире, а волосы, которые высохли естественным путем, лежат лучше, чем после фена. Не знаю, так это или не так. Ну, он довел, конечно, страну до ручки. Инфляция у нас в стране есть, и многие на нее жалуются. А в Венесуэле инфляция… Константин Чуриков: 1 миллион 700 тысяч процентов. Сергей Лесков: Полтора… Как это выговорить, я даже не знаю. Полтора миллиона процентов в год. А эксперты Международного валютного фонда говорят, что это еще не предел – 10 миллионов процентов будет в этом году. Средняя зарплата – 10 долларов. А это была богатейшая страна, когда Уго Чавес со своим социалистическим экспериментом пришел к власти. В чем состоял эксперимент? Он национализировал все нефтяные компании – и лишился в итоге инвестиций, лишился оборудования, упала добыча нефти в два раза, ВВП снизился, кстати, в два раза за последние пять лет. Нефть там, как говорят эксперты, тяжелая, так называемая сернистая, она требует каких-то манипуляций, которые они сами обеспечить не могут. В общем, страна стала самой бедной в Латинской Америке, а была самой богатой – за 20 лет. Цифры статистические – просто удивительные! А почему он держится? Потому что он всю экономику отдал военным, и фактически он, в общем, держится на штыках. И вот сейчас почему мы говорим, несмотря на то, что там миллионы людей на улицах, и появился самоназванный президент, спикер парламента… В нашей замечательной России, я думаю, громадное большинство наших соотечественников не знают, как зовут нашего спикера. Константин Чуриков: Нашего спикера парламента? Сергей Лесков: Да. Константин Чуриков: Да ладно! Сергей Лесков: Ну, вы знаете, конечно, вы каждый день это имя слышите. Но рядовой гражданин не знает. Константин Чуриков: Разбуди в три часа ночи… Сергей Лесков: Теперь в Венесуэле и будить не надо, потому что спикер парламента объявил себя президентом. И многие страны даже признали этого самоназванного президента, прежде всего его признала Америка. Почему нас это беспокоит?.. А армия все-таки стоит за Мадуро. Что там будет – неизвестно. Не исключено кровопролитие. Хотя, кстати, бензин там почти бесплатен. Так вот, а почему для нас этот сюжет интересен? Ну, прежде всего – там очень крупные инвестиции российских компаний. Первым туда пришел «Лукойл», там есть «Русал», там есть «Сбербанк», еще какие-то компании. Но самые крупные инвестиции там, конечно, у «Роснефти», которая помогала в разработке венесуэльских месторождений. Константин Чуриков: Сергей, но мы же еще помогали на уровне нашего экономического блока какими-то советами базовыми, как им выйти из кризиса, люди этим занимались. Сергей Лесков: Ну да. Мадуро же приезжал только что в Москву. Мы ему пообещали 5 миллиардов долларов кредита и 600 тысяч тонн зерна. Там люди голодают откровенно, есть нечего просто. Это совершенно… Константин Чуриков: Там еще были какие-то рекомендации, как поднять экономику из кризиса, от наших специалистов. Сергей Лесков: Свою не можем, а другим советуем щедро. Правда, там одно нас утешает – у Китая в несколько раз больше инвестиций, по-моему, 60 миллиардов. У нас – 20, а у них – 60. Но китайцы каким-то образом умудряются возвращать свои инвестиции и вклады, а у нас они обычно прогорают, и мы постоянно вкладываемся не в тот режим. Так вот, в общем-то, потери «Роснефти», даже если там сменится режим и станет проамериканским, могли бы быть и меньше, потому что в залог своих инвестиций венесуэльские нефтяные компании отдали им половину акций нефтеперерабатывающего завода в США, очень большой завод с сетью нефтезаправок. Но если «Роснефть» в результате попадет под санкции, то американцы заморозят этот актив. Ну, судьба инвестиций непредсказуема, но для нас все-таки важен вопрос. Мы постоянно вкладываемся не в тот режим и поддерживаем политических лидеров, которые оказываются обреченными. То, что Мадуро лишится власти, почти не вызывает сомнений. С чем это связано? Я думаю, что это какая-то ностальгия по XX веку, когда, без всякого сомнения, наша страна была символом прогресса, диктовала историческую повестку дня, в общем-то, служила примером для многих и создала привлекательную модель развития. С тех пор много воды утекло, но по-прежнему, конечно, эта дерзновенная эпоха XX века не дает нам покоя. В общем-то, объективно Россия не может уже предложить какую-то такую цель, как предлагал СССР, но мы все время пытаемся, как успешно делал СССР, подложить Дяде Сэму «ежа в штаны», – это выражение Хрущева, которое он сказал во время Карибского кризиса, когда мы совершили военную экспансию на Кубу, чуть не доведя до Третьей мировой войны. Но Венесуэла – это не Куба. Мы, конечно, туда… Константин Чуриков: Ежи там точно не водятся. Сергей Лесков: Нет, были… Мы же, кстати, говорили в этой студии (и едва ли не с вами), что у нас были какие-то легкие такие прожекты по обзаведению военной базой в Венесуэле. Это, кстати, могло американцев привести в некоторое замешательство, и они ускорили вот этот процесс. Кстати говоря, американское посольство в Каракасе является штабом оппозиции – ну, буквально. И Мадуро разорвал официально дипломатические отношения с США. А зачем вообще нам нужна была эта Венесуэла? Вот так чисто рационально я не понимаю. Президент говорит, что наша цель – создать искусственный интеллект. Буквально. Президент говорит, что кто создаст искусственный интеллект – тот станет победителем в конкуренции XXI века. В Венесуэле есть искусственный интеллект? Нет. Константин Чуриков: Там даже обычный… Сергей Лесков: Там, по-моему, фен является самым сложным прибором, который можно предложить, да и тот вне закона. Поэтому, может быть, нам как-то надо определиться с тем, чего мы хотим. И туда ли мы вкладываем те немногие деньги, которыми располагает наша казна? Константин Чуриков: Вы знаете, мне кажется, венесуэльские девушки даже и без фена красивые. Даже в «Яндексе» я сейчас вбиваю «Венесуэла», и вот шестой запрос – это как раз «Венесуэла, девушки, фото». Сколько раз они побеждали на конкурсах «Мисс мира». Сергей Лесков: Да, это удивительный, конечно, феномен. Вот эти девушки с севера Латинской Америки – они чаще всего побеждают в конкурсах красоты… Оксана Галькевич: Давайте здесь поставить запятую и все-таки вернемся к Венесуэле вообще, а не к частностям. Константин Чуриков: Я открыл фотографии, их не успели показать. Сергей Лесков: Там есть… Оксана Галькевич: Сейчас точно мы хотим выслушать Белгород – там девушки тоже красивые, голубоглазые, черноглазые, разные. Константин Чуриков: Не сомневаюсь! И лучше даже, да. Оксана Галькевич: Анатолий, замечательный наш телезритель, звонит оттуда. Анатолий, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Вы знаете, некоторые высказывания Лескова мне, в общем-то, понравились, есть какое-то зерно рационализма в этом. Но в целом это трагедия для Венесуэлы. Россию понять можно, вернее – ее верхушку, власть, для чего она туда идет. Только нашему-то народу от этого лучше не станет: как был бедный, будут еще больше обдирать. А инфляция, вы сами знаете какая, уже зашкаливает в этой Венесуэле. Что от этого «социализма», извините? Как сказал Лесков, якобы по социализму ностальгия. Какой там социализм? Обдирают народ, и все, вкрутую – вот они и возмутились. Это я так говорю, мое личное мнение. Константин Чуриков: Анатолий, поскольку я читаю прямо сейчас мысли Сергея, он вас хочет спросить: «А вопрос?» Зритель: А вопрос какой вообще? Зачем туда лезть? Вот в этом я согласен с ним. Константин Чуриков: Спасибо. Зачем? Сергей Лесков: Ну да. Ну, я об этом говорил до того, как вы позвонили. Конечно, международная политика требует каких-то расходов, но можно было предположить, что Венесуэла находится от нас настолько далеко, что, в общем-то, эта дистанционная какая-то дружба обречена. К тому же Мадуро производил впечатление, мягко говоря… Если сказать, что он некомпетентный человек, то это не сказать ничего. Вы знаете, всегда есть… Мы иногда сравниваем эпохи, но это не очень корректное сравнение. Корректнее сравнение каких-то двух стран, которые находятся рядом в одинаковых экономических условиях. Вот две страны есть – Колумбия и Венесуэла. Они граничат друг с другом, одинаковые по территории. Лет тридцать назад Колумбия была самой беднейшей страной, а Венесуэла – самой богатой. Потом в Венесуэле стали разрабатывать эту самую нефть, а Колумбия без нефти почему-то стала богатеть. Они приняли какие-то эффективные методы управления… Константин Чуриков: Даже разбили, договорились с этими повстанцами, которые окопались в джунглях. Сергей Лесков: Да, побороли эту самую непобедимую наркомафию. И сейчас Колумбия по доходам превосходит Венесуэлу – богатейшую страну Латинской Америки – в несколько десятков раз. Это, кстати, легко проверить на уровне футбольных команд, потому что колумбийская сборная стала вдруг одной… ну, сильнейшей вообще в Латинской Америке, а Венесуэла на последнем месте. Константин Чуриков: Сергей, еще о Латинской Америке. Вот сегодняшняя новость, смотрите, «Интерфакс» сообщает: «Россия потратит 2 миллиарда евро на модернизацию железных дорог на Кубе. Это делается для того, чтобы уйти от нефтяной зависимости на фоне ситуации в Венесуэле», – чтобы Кубе помочь уйти от нефтяной зависимости. Сергей Лесков: Кстати говоря, в Венесуэле очень много кубинских военных советников, а Куба живет за счет нефти, которую она привозит из Венесуэлы по каким-то символическим ценам. 90% экспорта Венесуэлы – это нефть. Она вообще живет за счет нефти. Константин Чуриков: Нет, ну вы не финансовый аналитик, я понимаю, но вот вкладываться в Кубу рационально? Сергей Лесков: Мы по-прежнему вкладываемся в Кубу. Оксана Галькевич: А рационально ли? Сергей Лесков: Еще в советские времена, во времена Хрущева студенты пели песню… Константин Чуриков: «Куба далеко, Куба рядом». Сергей Лесков: «Куба, отдай нам хлеб. Куба, возьми свой сахар. Нам не нужен Фидель…» Такие были частушки. Константин Чуриков: Я слышал более патриотичные песни в детстве. Сергей Лесков: Ну, Куба была, конечно, очень популярная. В общем, будем говорить прямо – была всеобщая влюбленность в Кубу, которая была продиктована верой в победу социализма во всем мире. Сейчас-то в социализм никто не верит. Зачем было поддерживать обреченный социалистический эксперимент, когда мы сами уже от него отказались? Для того, чтобы насолить Америке – ну, единственная причина. Константин Чуриков: Нам звонит Надежда из Барнаула. Надежда, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Вот что я хотела сказать. Я тоже согласна в основном с Сергеем Лесковым, вполне согласна. Я работала в библиотеке, 42 года проработала. Сами знаете, что идейные были все наши ключевые проблемы. Я читала много. Вот правильно вы говорите про Кубу. «Куба, любовь моя!» – пели песни. Помогали Вьетнаму. Даже в Барнауле жили вьетнамцы, и мы их обучали швейному производству, учили шить, помогали всем. И смотрите, ООН выносит правильные вопросы, все. Ведь нас никто не поддерживает, правда же? Мы стали в каком-то изгнании. А ведь мы туда большие ресурсы давали – и специалистами помогали, и деньгами. Все шло туда. И вот сейчас – опять. Зачем нам нужна эта далекая Венесуэла? От нас она очень далеко, особенно от Сибири, сами знаете. И вот что она нам даст? У нас есть свои хорошие земли, просторы, целины еще сколько не вспахано. В своей стране надо работать и делать все, не надо лезть туда, не надо обострять сейчас отношения с американцами. Константин Чуриков: Спасибо, Надежда. Это было мнение. Сергей Лесков: Ну, это мнение, да, с ним трудно спорить. Давайте перейдем ко второму вопросу – к тому же он, я думаю, сейчас по нашей дискуссии плавно и логически вытекает. Оксана Галькевич: Как раз Константин закончил изучать фотографии венесуэльских девушек. Я открыла белгородских и барнаульских – там тоже, между прочим, Костя, есть на что посмотреть. Константин Чуриков: Огонь? Оксана Галькевич: Да. И, в отличие от венесуэлок, он учатся, они работают, Константин. Константин Чуриков: Не за 10 долларов в месяц, надеюсь. Оксана Галькевич: Да. Сергей Лесков: Ну так вот, в России вдруг упала численность населения – на 87 тысяч человек – впервые за десять лет. Теперь нас 146,7 миллиона человек. Все это происходит, как говорят эксперты, из-за того, что наложились друг на друга демографические провалы 40-х и 90-х годов. Но поскольку самое большое снижение, самая большая убыль населения в таких областях… Я сейчас перечислю. На 7 человек меньше стало на 1 000 жителей в Псковской, Тверской, Смоленской, Тамбовской и Тульской областях. Надо сказать, что в большинстве этих областей бывала экспедиция ОТР, и мы видели, как живут там люди. Это глубоко депрессивные регионы, десятки деревень вымерли. В тех, которые еще держатся, люди не понимают, как там можно жить. Оксана Галькевич: А это ведь историческое ядро России, можно так сказать. Сергей Лесков: Историческое, да, совершенно правильно. Ну что? Это не Якутия и Камчатка. Еще раз: Псковская, Тверская, Смоленская, Тамбовская и Тульская области. Да, это не просто ядро, а это сердце России. Останавливается, что ли, сердце? – хочется спросить. Очевидно, что это связано не только с демографическими провалами, но и с экономической ситуацией, глубоко депрессивной. Эти регионы являются донорами Москвы – огромного такого мегагорода, который раздулся до каких-то монструозных размеров. Как можно это изменить? Ну, надо повышать рождаемость. На самом деле государство делает для этого немало, много мер – прежде всего материнский капитал. Но и российский опыт, и зарубежный опыт, где материнский капитал введен был даже раньше… Нет статистики, которая бы четко доказала зависимость материнского капитала и рождаемости. Константин Чуриков: Сергей, но нам же это все обосновывают тем, что женщины фертильного возраста из поколения 90-х сегодня вошли в эту жизнь, и их численно меньше, там демографическая яма, поэтому рожать больше все равно не получится. Сергей Лесков: К тому же, если женщине больше 30, то ей не нужен материнский капитал. Константин Чуриков: Это сказано спикером Новгородской думы. Оксана Галькевич: Это вообще с ума сойти… Сергей Лесков: В одной из этих областей, в одной из этих областей, кстати. Оксана Галькевич: В Новгородской области это было сказано. Кошмар! Сергей Лесков: No comments. No comments. Оксана Галькевич: Ну, написали бы себе пометки, что сказать, а что не сказать. Сергей Лесков: Возможно, начнет восстанавливаться население (пять лет – ширина ямы) к 2023–2024 году. Но это так нескоро, что, в общем-то, проверить это будет невозможно. Не эти министры будут свидетелями роста численности населения. Но на Гайдаровском форуме, который только что закончился, я видел такие прогнозы: к 2050 году население России сократится на 9 миллионов человек до 137 миллионов. Как же? Оно начнет расти-то в 2023-м. Значит, впереди там еще более широкие ямы? Я совершенно уверен, что численность населения четко коррелируется с общей экономической стагнацией и упадком доходов. И здесь эти волны и ямы, может быть, и важны, но являются, мне кажется, вторым по значимости фактором. Константин Чуриков: Сергей, нисколько не хочется спорить с прогнозами разных умных людей. Просто, чтобы всех нас как-то утешить (ну, потому что то, о чем вы говорите – действительно, волосы дыбом), я вспомнил, что в 2000 году тогдашний Госкомстат, еще Росстата не было, он делал свой прогноз, кажется, на 2016 год. И в этом прогнозе говорилось, что нас к 2016 году останется то ли 139, то ли 136 миллионов. Слава богу, этот прогноз не сбылся. Сергей Лесков: Ну, я этого не помню. Я знаю другой прогноз. Великий русский ученый, может быть, самый великий русский ученый, которого знают во всем мире, Менделеев – он был не только химиком, а он был универсальным ученым и занимался проблемами демографии. Он предсказывал, что к 60-м годам XX века (это когда Гагарин в космос полетел) русских будет 500 миллионов. В момент предсказания численность Российской империи была 150 миллионов. Он посчитал все. Он умел считать – и не только во сне, но и наяву. Он говорил, что 500 миллионов будет русских. Сколько нас сейчас? 140 миллионов. Константин Чуриков: 146. Сергей Лесков: Ну, 146, да. Вот говорят, что в 2050-м – 139. Константин Чуриков: Не будем так округлять. Оксана Галькевич: Не сгущайте! Сергей Лесков: Не будем сгущать краски. Ну, так или иначе, почему не сбылись эти прогнозы? Кстати, не только он это говорил. Многие и французские демографы предрекали потрясающий экономический, демографический и социальный взлет России. Ну, надо заниматься сбережением своего народа. Кто-то об этом говорил в XVIII века, но наиболее… Оксана Галькевич: Ломоносов. Сергей Лесков: Да, Ломоносов. Оксана Галькевич: Трактат «О сбережении народа». Сергей Лесков: Но потом (и сейчас мы знаем эту фразу) повторил Александр Солженицын, ее неоднократно цитировал президент. С этим не поспоришь. Может быть, это и может быть национальной идеей – сбережение народа? Ну, это настолько не укладывается (и даже противоречит) в конкретную экономическую политику государства, что о сбережении народа говорить ну просто невозможно. И мне кажется, что сейчас наши граждане вообще сосредоточились на другой национальной идее – на идее пережить эту власть, этот кабинет министров. Такое создается впечатление. Кстати говоря… Константин Чуриков: Извините, очень простым языком выражает Карелия свои мысли: «Надо платить больше за каждого нового чела», – написано. Ну, это если простым языком. Сергей Лесков: А каждому старому челу тоже надо платить больше, потому что у нас очень маленькие зарплаты и очень высокие доходы, даже по сравнению с капиталистическими странами, мы об этом говорили. Кстати, вот мы говорим о сбережении народа, а сегодня же трагическая годовщина – 100 лет директиве Оргбюро ЦК ВКП(б) по расказачиванию. Это было выпущено 24 января 1919 года, когда решили уничтожить казаков вообще как социально-этническую группу. И было сказано, что их надо, как евангельских свиней, сбросить в Черное море. Казаков было 6 миллионов, за год 2 миллиона уничтожили. Ну какое тут сбережение народа? И так мы весь XX век, создавая, конечно, новые смыслы, которые привлекали многие африканские и азиатские страны, в то же самое время мы уничтожали сами себя – ну, как «Красные кхмеры» буквально. В итоге сейчас мы недосчитываемся, по отношению к прогнозу Менделеева, 120 миллионов человек. Оксана Галькевич: Тамара из Волгограда, давайте с ней побеседуем. Тамара, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Слушаем вас. Константин Чуриков: Добрый вечер. Зритель: О чем я хочу сказать? У нас город очень длинный, не очень большой, но в нем практически не осталось промышленности, ничего не развивается. В нашем районе раньше был и химзавод, и мебельное производство, все люди здесь работали. Сейчас «Нефтемаш» практически не работает, «Красный Октябрь» – несколько цехов, тракторный завод – тоже несколько цехов. То есть работы нет. Опять в городе началось воровство, снимают ценности с людей. Поэтому как бы не на что растить и рожать. Посмотрите, с полутора лет до трех у нас в Волгограде получают 50 рублей. Что можно купить ребенку на 50 рублей? Ничего. Сергей Лесков: Один школьный завтрак. Оксана Галькевич: Нет, вы знаете, не купить школьный завтрак. Константин Чуриков: Не везде, Сергей. Оксана Галькевич: Нет-нет-нет. Зритель: Даже школьный завтрак вы не купите. Сергей Лесков: А какой это город? Константин Чуриков: Волгоград. Зритель: Это город Волгоград, да. Константин Чуриков: Длинный город, «город-пляж» его еще называют, самый длинный город вообще в Европе и в мире. Зритель: Работы у нас нет. Я сама стою в центре занятости, никому я не нужна. Возраст у меня чуть-чуть за 50, я никому не нужна. Если раньше мы ходили в «Детский мир» и понимали, что мы ребенку можем купить взамен порванных босоножек следующую пару, то сейчас детская обувь стоит от 500 рублей. Константин Чуриков: Тамара, короткий вопрос: а кто вы по специальности, какую работу вы ищете? Просто коротко ответьте. Зритель: Я инженер. Константин Чуриков: Инженер. Зритель: По образованию инженер, да. Константин Чуриков: Спасибо. Зритель: «Автоматизация производственных процессов». Константин Чуриков: Ну, производственных процессов нет, поэтому… Сергей Лесков: Надо сказать, что в Российской империи накануне Великой социалистической революции инженер – это была самая уважаемая профессия. В общем-то, инженеры жили как у Христа за пазухой. Ну, что поделать? Между прочим, по социальным вопросам сейчас главная претензия к Правительству состоит именно в том, что оно не обеспечивает людей работой. Вовсе уже не падение реальных доходов, а отсутствие работы стало главной претензией. Планы по созданию не просто рабочих мест, а миллионов высокотехнологических… высокотехнологичных рабочих мест не просто не исполняются, а трудовой рынок сужается и сужается все больше и больше. Оксана Галькевич: Ну и в таких обстоятельствах, естественно, заводить семью, рожать детей страшно, потому что не знаешь, что будет завтра. Сергей Лесков: Да. Между прочим, я обратил внимание еще на одну печальную статистику. У нас (и руководители здравоохранения об этом говорили) достигнут некоторый прогресс – и это хорошо – по части младенческой смертности, она уменьшилась на очень много. И построено 26 перинатальных центров. Но ведь за последние полгода в 9 из этих 26 перинатальных центров отмечен рост младенческой смертности. То есть там, где даже хорошо, вдруг статистика падает. Оксана Галькевич: Ну, перинатальный центр – это ведь тоже такая интересная штука. У нас регионы достаточно крупные, территория у нас большая, расстояния серьезные… Константин Чуриков: Во-первых, у нас регионов 85. Оксана Галькевич: И перинатальный центр обычно в краевом или областном центре находится. Ведь так? А люди где-нибудь за 200–300 километров, и если какие-то осложнения, надо на сохранение – это надо туда ехать. А поблизости своего роддома уже давно нет. Вот с этим тоже проблемы. Константин Чуриков: Сергей, может быть, нам что-то умное наша делегация на Всемирном форуме в Давосе посоветует? Сергей Лесков: Да, никто туда не поехал. Там один только мировой лидер – Меркель, которая говорит какие-то грустные вещи. Во главе нашей делегации стоит министр экономики Орешкин, который пытается убедить потенциальных западных инвесторов в том, что в Россию надо вкладываться, потому что рывок в России неизбежен. Не знаю, насколько убедительны его речи. Ну, может быть, такой рывок и будет. Пока, правда, не просматривается к этому никаких предпосылок, даже исходя из прогнозов самого Минэкономразвития, которое возглавляет Орешкин. Там рост какой-то минимальный – по 1% в год. То есть это как бы и не рост. Константин Чуриков: Сергей, извините, я просто озадачился. Вот слово «рывок» мы стали все употреблять внезапно. Смотрите, какое у него значение в словаре на «Грамоте.ру»: «Рывок – резкое, порывистое, неожиданное движение, продвижение кого-то, чего-то (человека, животного, транспорта)». И еще четвертое значение: «Спешка, поспешность, нарушающие привычный ритм работы». Сергей Лесков: Ну да, я понял намек насчет рывка. Константин Чуриков: Это Большой толковый словарь. Сергей Лесков: Ну вот. Ну, так или иначе понятно, о чем идет речь. Мне показалось, что там, в этой атмосфере уныния, которая царит в Давосе… Кстати, Дерипаска ведь тоже туда не поехал, хотя ему и разрешили. Дерипаска поехал на рыбалку. А без Дерипаски вообще что там делать? Оксана Галькевич: Как будто на Байкал. Сергей Лесков: Как будто бы на Байкал, да. Оксана Галькевич: Там сейчас, кстати, лед уже. Сергей Лесков: Ну, он, наверное, пробил метровый лед чем-то. Оксана Галькевич: Я думаю, есть возможности, да. Сергей Лесков: Алюминиевой ложкой проковырял. Но так или иначе дискуссии-то там ведутся все-таки любопытные. Цифровая революция завладела умами не только российских лидеров, а вообще это объективный факт. И вторжение искусственного интеллекта, компьютеров позволяет говорить о том, что мир погрузился в новый какой-то технологический уклад, который может изменить какие-то устоявшиеся смыслы бытия сильнее, чем любая мировая война, сильнее, чем чума. Речь идет уже просто о моделировании искусственного интеллекта. Непонятно, что будет делать человек, который потеряет множество профессий. Многие эксперты говорят, что самой востребованной профессией будет психологический консультант, люди будут заниматься коучингом. Потерял профессию… Константин Чуриков: Тренировать. Сергей Лесков: Тренировать, да. То есть человеку все время надо будет трансформироваться. Сейчас мы адаптируемся к изменяемым условиям, но это ставит нас в зависимое какое-то положение. А вот надо трансформироваться одновременно с этим все ускоряющимся процессом. Стоит ли этого бояться? Я думаю, что, в общем-то… Собственно, что значит «я думаю»? Это факт. Сознание является единственным отличием человека в животном мире, которое обеспечило ему это царственное положение. Константин Чуриков: Сергей, но ведь бытие определяет сознание. Сергей Лесков: Не надо пугать меня этими формулировками. Сознание определяет… Константин Чуриков: Мы должны перестроиться, понимаете, а реальность – она вот такая реальность. Сергей Лесков: Ну и что же? Константин Чуриков: И как нам всем перестроиться? Сергей Лесков: Человек формирует новую реальность, поэтому он и был изгнан из рая (если вы меня толкаете на теологический диспут). И бояться какого-то прогресса, который обеспечивает сознание, мне кажется, совершенно бессмысленно. В общем-то, я даже скажу так: человеческий разум – это дополнительный половой орган, который и обеспечил человеку такую небывалую численность. Вы знаете, сколько должно… Константин Чуриков: То есть прямо вот здесь половой орган? Сергей Лесков: Да, конечно. Об этом много сказано и написано. Константин Чуриков: Что же мы в эфире-то показываем? Сергей Лесков: Сколько должно проживать гомо сапиенс на территории России? Ведь есть корреляция между численностью живого вида и размером. Ну, столько же, сколько и медведей. Медведей в России 100 тысяч. Вот и людей – гомо сапиенс – должно на территории России проживать 100 тысяч. А почему их проживает, как мы выяснили, 146 миллионов? Только благодаря тому, что у медведя нет сознания, а у человека есть сознание. Поэтому это фактор размножения, фактор эволюции. И поэтому… Константин Чуриков: Хорошо. С этим можно поспорить, секундочку! Австралия: население – 25 миллионов, а кенгуру в Австралии в два раза больше – 50 миллионов особей. Как вы это объясните? Оксана Галькевич: Канада – 33 миллионов. А сколько там медведей – не знаю. Сергей Лесков: А сколько кроликов там? Австралия – это особая зона, там человек появился совсем недавно. Кстати говоря, как там появились-то… Константин Чуриков: На бесплатных кораблях Ее Величества. Сергей Лесков: Да. А кого туда ссылали, вы помните? Константин Чуриков: Ну конечно же. Сергей Лесков: Кого? Луддитов, которые боролись с машинами, созданными в результате Первой промышленной революции. Они ломали ткацкие станки, и их посылали в Австралию. Видите, как у нас закольцевалось все? Поэтому я могу… Опять же проверить невозможно, как и прогнозы вашего Госкомстата, но я могу предположить, каким станет мир через несколько десятилетий. Константин Чуриков: Ой, давайте! И мы в этом мире. Очень интересно! Сергей Лесков: Да. Ну, миром будут управлять старики, это совершенно очевидно. Поскольку численность… продолжительность жизни растет, и очень сильно, рождаемость падает, то я думаю, что дети перейдут в разряд малых народностей. А жизнь можно будет продлевать сколько угодно с помощью искусственного интеллекта и каких-то нейророботов, которые будут заменять увядающие части тела. Профессоров будет больше, чем студентов. Генералов будет больше, чем солдат. Не исключено, что солдат, как сегодня гастарбайтеров, надо будет приобретать, скажем так, в Средней Азии. Вот тенденции… Константин Чуриков: Сергей, не обижайте наших партнеров! Сергей Лесков: Ну почему? Вы же знаете, что гвардия Александра Македонского формировалась именно из жителей этих регионов. Там была какая-то Согдиана, по-моему, это были лучшие бойцы. А туркменские отряды были вообще непобедимы. Оксана Галькевич: Вот так. Сергей Лесков: Так что тут ничего нет постыдного. И конечно, неизмеримо вырастет роль интеллекта. Наука, искусство, образование будут приобретать все большее значение для общества, для государства (если государства, кстати, еще сохранятся). Поэтому, если мы хотим находиться в каком-то общем цивилизационном тренде, мы должны уделять все больше внимания образованию и науке. Константин Чуриков: Чтобы вырос интеллект, нужны интеллектуалы, да. Спасибо вам, Сергей. Сергей Лесков: А интеллектуалы нам не звонят сейчас? Константин Чуриков: Мне кажется, интеллектуалы и звонят, кстати… Оксана Галькевич: Все уже, Сергей. Константин Чуриков: Нет, очень много интеллектуалов было в эфире. И вот Сергей Лесков у нас был в эфире. Оксана Галькевич: Ну, это главный интеллектуал. Подытожил все, что прожито. Порылись в днях – ярчайший где, вспоминаем одно и то же – двадцать пятое, январский день с Сергеем Лесковым, обозревателем Общественного телевидения России. Спасибо. Константин Чуриков: Спасибо. Сергей Лесков: Спасибо. Константин Чуриков: Через пару минут расскажем, сколько у нас зарабатывают работающие пенсионеры и какая у них пенсия по возрасту. Это будут «Реальные цифры».