Темы дня с Сергеем Лесковым. Обозреватель ОТР комментирует важнейшие, на его взгляд, события среды. Виталий Млечин: А прямо сейчас узнаем, какие же главные темы этого дня, узнаем у Сергея Лескова. Здравствуйте, Сергей. Сергей Лесков: Добрый вечер. Тамара Шорникова: Добрый. Виталий Млечин: Что сегодня? Сергей Лесков: Ну, вы знаете, событий сегодня довольно много, поэтому нам даже пришлось устроить какой-то такой тендер с выбиванием. Тамара Шорникова: Выбрать. Сергей Лесков: Ну, выбрали три самые такие верхушечные темы. Прежде всего у нас появилось… ну, новым министерством не назовешь, переименовано Министерство по развитию Дальнего Востока – там еще прибавилось слово «Арктики». Как бы всегда это подразумевалось. В общем-то, теперь в точности. Я не знаю, как сократить теперь все это дело, еще народ не придумал. Ну, в общем, наверное, это и правильно. Почему надо предполагать то, что не находится в прямом названии? Ну и на этой неделе уже два вице-премьера провели рабочие совещания по развитию Арктики, а это национальный проект, стратегическое развитие. И сегодня совещание состоялось у президента. Названы большие цифры и намечены ориентиры по развитию этого региона. Почему его надо развивать? Конечно, это зона, причем обширная. У нас же 60% России – это вечная мерзлота. Жить там чрезвычайно сложно. Хотя и достигнуты фантастические совершенно успехи. Помимо того, что Россия – это вообще первая в мире попытка построить цивилизацию на севере, у нас есть такой беспримерный город, единственный город за Полярным кругом – Норильск, где живет совершенно в цивилизованных условиях много людей. Есть железная дорога за Полярным кругом, такого тоже нигде нет. Дело в том, что уже через несколько лет 3% углеводородов (нефть и газ) будут добываться на Арктическом шельфе, а к 2035 году – уже 9–10%. То есть каждая десятая тонна топлива или баррель будет добываться на Арктическом шельфе. Поэтому на Арктический шельф с аппетитом смотрят многие страны: Дания, Америка, Канада. Ну и России, конечно, у которой самая длинная прибрежная территория арктическая, необходимо… Ну, как говорят: кто первый освоит Арктику… Кто первый встал – того и тапки. Тут, в общем… Мы сейчас всех опережаем. Единственная страна в мире, у которой есть атомные ледоколы, которые строит Россия. Так вот, какие же ориентиры?.. Виталий Млечин: Сергей, я прошу прощения. А вот вопрос с границами – он как решается? Сергей Лесков: Вопрос? Мы сейчас подали очередную какую-то заявку в ООН, там идет вечная грызня юристов по международному праву. Пока все это – вопросы такие зыбкие, очень много спорных моментов. Мне кажется, что мы в какой-то момент там сделали ненужный шаг назад – что касается Шпицбергена и Земли Франца-Иосифа, что было сделано в 90-е годы. Так бы они были точно полностью наши. Ну вот. По крайней мере, многие месторождения… Самое богатое – Штокмановское – оно находится в российской юрисдикции, и это сомнению не подлежит. Так вот, по Северному морскому пути к 2024 году (а это очень скоро, оглянуться не успеем) должно перевозиться 80 миллионов тонн груза. Много это или мало? Надо сравнить, конечно. В советское время, когда развивалась Арктика (а я и сам очень много там был, даже работал на Таймыре), рекорд был 7–8 миллионов тонн. Потом это упало до 1,5 миллиона тонн. Пожалуй, только «Норильский никель» работал. Но и тот отказался от атомных ледоколов и купил в Норвегии дизельные ледоколы, и это оказалось выгоднее. Так вот, а как же мы сейчас наскребем 80 миллионов тонн, если в советские лучшие времена было в 10 раз меньше? Виталий Млечин: Высокие технологии нам помогут? Сергей Лесков: Нет, так надо же что-то возить. Что мы будем возить? Понятно, что мы можем построить флот. И сейчас заложены новые атомные ледоколы. Правда, их все равно меньше, чем в советское время. Ну, это другой вопрос. И вот это самое новое министерство, Минразвития Дальнего Востока и Арктики, и Минтранс должны это обеспечить. Что же будут возить? Во-первых, не надо забывать, что открыт «Ямал СПГ» «Новатэка» – первое мощное предприятие в России по производству сжиженного газа, даже в Америку мы его возим. С французским Total достигнута договоренность, пока предварительная, но с большой степенью вероятности этот проект тоже будет реализован – вторая очередь подобного СПГ. Там газа очень много! И структуры «Новатэка» должны обеспечить 40 миллионов тонн. Кроме того, так называемая «Независимая нефтяная компания», которая создана… Ну, она была зависима от «Роснефти», насколько я понимаю. Там довольно много нефти. Еще 10 миллионов тонн. Уголь. На Таймыре довольно много угля – еще 1 миллион тонн. Правда, уголь находится сейчас на заповедных территориях, на Таймыре их очень много. Там же Путин летал со стерхами, там заповедники. В общем, надо пододвинуть, что ли, эти заповедники, еще что-то сделать. Ну, так или иначе залежи бурого угля там очень большие. Пока они еще не развиваются. Виталий Млечин: А у нас уголь все еще востребован? Сергей Лесков: Да, конечно, уголь востребован. Украина покупает уголь, 50% украинских ТЭЦ работают на угле. В Воркуте уголь добывают – тоже за Полярным кругом, между прочим. У нас есть Кузбасс, целый регион угольный. Нет, уголь, конечно, востребован. Польша живет на угле, ЮАР живет на угле. Ну что вы? Другое дело, что, может быть, через пять лет мир перейдет на термоядерную энергию. Ну, так далеко мы заглядывать не будем. Ну, так или иначе, простая арифметика показывает, что еще примерно 25 миллионов тонн непонятно где взять. Северный завоз остается, который сейчас резко снизился. Но для того, чтобы там был северный завоз, надо, чтобы там жили люди, надо создавать инфраструктуру, может быть, военные аэродромы, какие-то воинские части, чтобы защитить российские стратегические интересы. Пока там ведь даже сеть метеорологических станций, которая была, фактически исчезла в так называемые «лихие времена». Ну, так или иначе, задача поставлена. В общем, есть основания считать, что, по крайней мере, максимально к этим рубежам удастся приблизиться, а потом добывать там нефть и газ. Удастся ли Севморпути стать Суэцем? – мы часто задаем этот вопрос. Конечно, хотелось бы. Но мы, видимо, не представляем масштабы транспортной нагрузки Суэцкого канала. Почему мы задаем этот вопрос? Потому что путь с Дальнего Востока, ну, условно, из Китая или из Японии в Роттердам через Севморпуть на две недели короче, чем через Суэцкий канал. Я уж не говорю – вокруг Африки. Две недели можно выиграть. Уж не говоря о каких-то тысячах морских миль – короче. Но тем не менее иностранные суда практически не ходят по Севморпути, теряя две этих недели. По Суэцкому каналу 18 тысяч судов проходит в год, а по Севморпути – 500. Разница настолько астрономическая, что говорить о том, что Севморпуть превратится в Суэц, ну, по крайней мере наивно и забавно. Виталий Млечин: А что с ним не так? Тамара Шорникова: А это историческая традиция или политические мотивы? Сергей Лесков: Почему не так? Мы достигли стабильных морских транспортов от Мурманска до Енисея, ну, то есть до Таймыра. Это западная часть Севморпути, западная часть Арктики. А вот дальше начинаются дремучие непроходимые ледяные торосы. Там Челюскин застрял. С тех пор стало не лучше. Потепление морское тех чукотских морей не касается. Ну, можно, конечно, создать такой мегалитический ледокол, который все эти торосы разбросает. Но там нет инфраструктуры, невозможно обеспечить… Там нет и пиратов, правда, в отличие от этих самых суэцких. Ну, отсутствие пиратов – все-таки это приятное дело, но там нет скорой медицинской помощи, нет какой-то инфраструктуры, которая придет на помощь в случае аварийной ситуации, ну и многого-многого другого. Там люди не живут. Наверное, неслучайно там не живут люди. Поэтому, не решив эти проблемы, рассчитывать на то, что Севморпуть станет на самом деле арктической магистралью России, вряд ли приходится. За несколько десятилетий так и не удалось освоить Восточную Арктику по простой причине: это невостребованный пока маршрут. Ну, Западную Арктику мы осваиваем. Ну, если там будут найдены… Говорят, геологи говорят, что там много ценных металлов, цветных металлов и угля там много. Ну, это вопрос будущего. Тамара Шорникова: Вот мы все про море. А если к суше немного вернуться? Я просто сегодня как раз читала о том, что глава Минприроды Дмитрий Кобылкин уже как-то оптимистично смотрит на заявку, которую мы подали в ООН. Он сказал, что очень высокая вероятность положительной оценки по поводу расширения шельфовой зоны России. Сергей Лесков: Ну, мы несколько раз подавали. Они же не соглашаются. Дело в том, что… Тамара Шорникова: Это его оптимизм какой-то или реальные есть поводы? Сергей Лесков: Министры же не могли не услышать предостережений президента о том, что с плохим настроением к снаряду лучше не подходить. Вот они теперь и излучают оптимизм, иначе у них не будет возможности подойти к снаряду. Тамара Шорникова: То есть – оснований нет? Сергей Лесков: Поэтому надо радоваться. А насчет того, что ООН пойдет навстречу России – посмотрим. Я с пессимизмом на это смотрю, особенно в свете того, о чем мы сейчас собираемся говорить. В США опубликован очередной законопроект по расширению санкций в отношении России. Можно сказать, за что эти санкции, конечно. Ну, там и Крым, и вмешательство, якобы вмешательство в демократические процессы в США, еще что-то они там пристегнули, еще что-то пристегнули. Все это не имеет никакого значения. Вот мы говорили только что про выборы в Молдавии, в понедельник. Ведь Россия во всем виновата теперь. Россия вмешивалась, оказывается, и в выборы в Молдавии. А как Россия вмешивалась? Дело в том, что в Афганистане в плен попали молдавские летчики. Россия приложила усилия (у нас остались связи в Афганистане) и освободила молдавских летчиков из афганского плена. И тем самым Россия постаралась среди избирателей… Я цитирую сейчас спикера парламента Молдавии. Тем самым Россия постаралась возбудить в молдавских избирателях российские симпатии. Ну, какой-то абсурд, парадокс, если не сказать больше. Вот так очень часто и американские законодатели считают: что бы ни происходило поперек американской шерстки, так Россия и виновата. Вообще, если раньше говорили, что весь мир – это игра, то теперь надо несколько скорректировать это выражение и добавить, что весь мир – это игра санкций. Если на твою страну не обрушились американские санкции, то твоей страны на политической карте мира просто нет, ну или ты сателлит США и подхрюкиваешь, как недавно сказал президент. Ну, Россия не будет подхрюкивать США, это понятно, и сателлитом США не станет, поэтому надо научиться жить с санкциями. А какие-то поводы, типа освобожденных летчиков из Молдавии, всегда найдутся при тех антироссийских настроениях, которые сейчас правят американским истеблишментом. Тамара Шорникова: Ну, это действительно уже такая будничная история стала, потому что, по-моему, понедельник у нас начинается, в принципе, с того, что какой-то новый пакет санкций или собираются ввести, или уже ввели и так далее. Это вообще правильная позиция? Или все-таки нужно следить за этими новостями? Есть что-то новое, принципиальное в этом пакете? Сергей Лесков: Нет, следить надо за всеми новостями, Тамара, ну конечно. Чем более человек информирован, тем более он защищен и вооружен, это совершенно очевидно. Следить за этим надо. Но другое дело… Тамара Шорникова: Ну, мы обязаны по долгу службы. А жители российских городов? Сергей Лесков: Нет, все равно. Ну почему? Это зависит уже от твоей личной вселенной. Кто-то радуется цветочку в своем палисаднике и больше ничего не видит. Нет, каждый человек волен выбирать свой образ жизни. Ну, в принципе, вот что я хочу сказать. Об этом полезно знать, но не это является самым главным. Ну, я такой пример приведу. Когда началась холодная война, был такой ученый великий Петр Капица, который все время писал Сталину письма. Это был единственный корреспондент Сталина, письма которого тот читал. И как-то Капица ему (это был, по-моему, 1946 год) написал о том, что Россия, вернее, СССР ориентируется (ну, хотя Капица мог и про Россию писать, он же русский ученый), часто ориентируется на западные достижения, в то время как в нашей стране очень много недооцененных научных гениев, и лучше бы на них обратить внимание и им помочь. Сталин со всей очевидностью это прочитал, потому что через месяц, выступая перед избирателями в Сталинском районе Москвы, который сейчас называется Первомайский, он буквально процитировал Капицу, не ссылаясь на него. И надо сказать, что довольно быстро удалось преодолеть отставание от США. Посмотрите, очень быстро мы достигли… ну, создали атомную бомбу буквально через три года. Достигли ядерного… А водородную – даже быстрее, чем Америка, создали. Достигли ядерного паритета с США – при том, что промышленный потенциал США был значительно выше, чем у разрушенного войной СССР. США-то нажились на войне, а СССР никак не нажился. Построили в Подмосковье первую атомную электростанцию. Запустили первый в мире ледокол. Потом построили атомную подводную лодку. Первыми вышли в космос. Про космос можно говорить, говорить и говорить. Создали ЭВМ, которая не уступала американским ЭВМ. Все мы это сделали в условиях… Виталий Млечин: А куда же делись-то эти ЭВМ, которые не уступали американским? Сергей Лесков: Ну, так был паритет тогда технический. Собирали нобелевские премии неводом. Виталий Млечин: Ну, куда же потом это все делось? Сергей Лесков: Ну, это уже другой вопрос. Тут история длинная. Мы же берем какой-то промежуток времени. В общем-то, мы существовали в условиях санкций в тот момент. Тем не менее уже во время Джона Кеннеди этот молодой и перспективный президент США во многом брал пример с СССР – например, он копировал советскую систему образования, не скрывая этого. Даже в условиях санкций, в условиях отвратительных отношений можно добиваться прогресса. Виталий Млечин: Ну правильно, если всю страну перевести на эти рельсы… Сергей Лесков: На какие? Виталий Млечин: Ну, вот на эти – мобилизационные. Сергей Лесков: А вы уверены, что в тот момент доля малого и среднего бизнеса в ВВП была ниже, чем сейчас? Виталий Млечин: В Советском Союзе? Сергей Лесков: Да. Виталий Млечин: А какой там был бизнес вообще, в Советском Союзе с плановой экономикой? Сергей Лесков: Да. Но тем не менее цифры говорят, что при Сталине доля малого и среднего бизнеса была выше, чем сейчас. Виталий Млечин: Цифры говорят, что при Сталине каждый год где-то был голод, в какой-то из республик каждый год люди голодали, умирали от голода. Сергей Лесков: Ну, мы сейчас будем выхватывать из исторической ленты разные события? Виталий Млечин: Нет, ну просто одно дело – бомбу создавать, а другое дело, когда все-таки люди гибнут, когда… Сергей Лесков: Когда мы создавали бомбу, люди уже от голода не гибли. Виталий Млечин: При Сталине каждый год был голод – до его смерти в 53-м году. Сергей Лесков: После войны были отменены хлебные карточки. После войны голода уже в стране не было. Тамара Шорникова: Давайте выхватим из информационного нашего потока реальный звонок от телезрителя, нам звонит Виктор. Виктор, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Слушаем вас. Зритель: Сначала поблагодарю Сергея Лескова за то, что он солидарен с нами. Надо меньше тратить на всякие универсиады, олимпиады, платить миллионы евро футболистам и прочим спортсменам. А вот сегодня я посмотрел фильм, как построили Астану за 10 лет в голой степи, где 50 градусов мороза зимой и 50 градусов жары. А также насчет санкций. Вот сегодня в теленовостях сказали, что Трамп с поклонением хвалил североамериканскую экономику, обещал Ким Чен Ыну множественную помощь. Поэтому когда я увидел, как Астану построили, я подумал: почему же в нашей богатейшей стране, которая позволяет себе тратить на олимпиады и универсиады по 65 миллиардов долларов, до сих пор у нас ветхое жилье и санкций боимся? А Северная Корея не боится. И Казахстан не боится. И развиваются, невзирая ни на что. Сергей Лесков: Ну, вопрос-то ваш в чем состоит? Вы знаете, если вы вспомнили Северную Корею… Зритель: Вопрос в том, в чем приоритеты развития. Сергей Лесков: Ну понятно. Северная Корея – мне кажется, что это не совсем удачный пример. Эта страна может выбирать тот путь развития, который ей заблагорассудится. В общем, это воля каждого народа. Но здесь Виталий мог бы справедливо сказать, что страна-то голодает. И едва ли не каждый год Северная Корея официально или неофициально обращается к своим сюзеренам, а именно к Китаю или России, с просьбой подкормить народ. Виталий Млечин: Ну, с Северной Кореей нашу страну лучше вообще не сравнивать, как мне кажется. Сергей Лесков: Да. Поэтому, в общем… Нет, о развитии Северной Кореи под сенью идеи чучхе серьезно говорить не приходится. Ну, так или иначе, отвечая на вопрос Тамары: да, надо отдавать себе отчет в санкциях. Санкции ставят Россию в тяжелое положение, особенно по части доступа к финансовым кредитам и новейшим технологиям. Кстати, для разработки Арктического шельфа они необходимы, а у нас этих технологий, к сожалению, нет (пока нет). Но в то же самое время основной упор надо делать на собственный потенциал. И я совершенно убежден, что мы сами, не американцы, а мы сами накладываем на себя наиболее жестокие санкции неэффективной экономической моделью. У нас после распада СССР, который считался… Вот Виталий употребил же этот термин – командно-административная система. Ну, тогда чиновников-то в этой системе было на 20% меньше, чем сейчас. Что же у нас сейчас в рыночной экономике так разрослось чиновничье племя? И почему доля доходов предпринимательства в рыночной экономике снижается? Это плохие показатели. Нам надо разобраться со своими внутренними делами – и тогда санкции будут не так страшны. И надо сказать, что 12 нацпроектов и Майские указы президента, в общем-то, на это и направлены. Другое дело, что будут ли они исполнены. Или чиновничья рать торпедирует их, как многократно бывало в истории России? Посмотрим. Есть еще один любопытный момент в сегодняшней повестке дня – он связан с конфликтом, с очередным конфликтом между Индией и Пакистаном. Когда мы говорим про Индию и Пакистан, когда они сбивают самолеты друг друга, бомбят территории, непонятно… Ведь нельзя верить синоптикам, а еще меньше можно верить военным, когда они публикуют сводки с театра боевых действий. Военные очень любят себе приписывать подвиги. Вот они там насбивали какую-то тучу самолетов, уничтожили сотни солдат. Ну, не в этом даже дело. А самое главное, что Индия и Пакистан – это две страны, которые не присоединились к Договору о нераспространении ядерного оружия и обладают ядерным оружием. И стоит, наверное, вспомнить прогноз Збигнева Бжезинского, одного из самых уважаемых в мире политологов, который говорил, что… Он американец, несмотря на польскую фамилию. Он говорил, что Третья мировая война неизбежна, и она разразится в Азии. Действительно, крупнейшие азиатские страны имеют друг к другу неисчислимое число претензий. Все ненавидят Японию. Китай имеет отвратительные отношения с Индией. Индия и Пакистан – это, кстати говоря, осколки одного государства, которое называлось Британская империя, – стали воевать друг с другом, когда это государство, Британская империя, еще не распалось. Уже было три военных конфликта между Индией и Пакистаном. Помните песню Владимира Высоцкого: «Это смутно напоминает мне индо-пакистанский инцидент»? Даже Высоцкий об этом пел. Первая война была в 47-м году, еще в составе Британской империи. Они, кстати говоря, воюют все время по одному поводу – по поводу штата Кашмир, где живут и мусульмане. Пакистан – это мусульманское государство, а Индия – индуистское. А в Кашмире живут – надо же такому статься! – и те, и другие. И вот они делят и делят этот Кашмир, один из самых богатых штатов, и поделить не могут. Самая для нас, наверное, известная война – это 65-го года, про которую и пел Владимир Семенович. При этом ведь какой был авторитет тогда у СССР! Они там убивали друг друга, убивали. А потом СССР подключился к мирному процессу, уговорил обе эти страны. И руководители стран приехали – вы помните куда? – в Ташкент и в Ташкенте подписали мирное соглашение. А их за руку держал Алексей Николаевич Косыгин, который был миротворцем. Когда арабов и Израиль мирили в Кэмп-Дэвиде, там уже был американский президент. А вот в середине 60-х годов советский премьер их помирил. Очень забавно, что на следующий день после подписания Ташкентского соглашения премьер-министр Индии на радостях помер в Ташкенте. А в 71-м году они опять стали воевать друг с другом. И тогда образовалось государство Бангладеш. Что это? Это Восточный Пакистан, да? И теперь Индия с двух сторон окружена мусульманскими государствами. Тамара Шорникова: А сегодня может кто-то подключиться к разрешению этого конфликта? Сергей Лесков: Наш премьер? Тамара Шорникова: Например. Сергей Лесков: Вы ставите меня в неловкое положение. Ну, дело, конечно, не в премьере и не в президенте, а в каком-то политическом весе. Тогда у этих стран не было ядерного оружия, а теперь они… В общем, страна, которая входит в Ядерный клуб, чувствует, что сама себе голова. Какой ядерный потенциал у этих стран? Примерно по 100 ядерных боеголовок. Причем Пакистан в последнее время по количеству ядерных боеголовок обогнал не только Индию, но и Великобританию – третью страну в Ядерном клубе. Виталий Млечин: 100 боеголовок – это хватит, чтобы весь мир уничтожить? Сергей Лесков: Нет, на весь мир не хватит. У них нет стратегических ракет. Виталий Млечин: Они просто не долетят. Сергей Лесков: У них те самые ракеты меньшей и средней дальности, из-за которых сейчас сыр-бор. Вот у нас нет этих ракет официально, и у американцев нет, а вот в Китае, в Индии, в Пакистане только эти ракеты и есть. Вот они нацелены друг на друга. Обычные вооружения: Индия ориентируется на Россию и Францию, Пакистан имеет вооружения только из Америки. То есть там в небе сталкиваются российские и американские самолеты. Виталий Млечин: Сергей, а мы можем понять, что там произошло? Потому что Индия заявила, что она разбомбила лагерь исламистов. Ну, казалось, в уничтожении лагеря исламистов должны быть заинтересованы все стороны – исламисты под боком кому нужны? Сергей Лесков: Да. Ну, если власти Пакистана согласны с этой дефиницией. Может быть, они не считают, что эти исламисты являются террористами. Да и потом, это как бы все равно военное вторжение на их территорию, даже если это террористы. Нет, я думаю, они не настолько… Как говорят специалисты по этому региону, настолько нетерпимо относятся друг к другу Индия и Пакистан, что из любой мышки можно сделать конфликт размером со слона. Все это подогревается еще, конечно, религиозным противостоянием. Вы помните, почему вообще Пакистан создал атомную бомбу? Индия сразу после последней войны стала создавать атомную бомбу. Помогли им, кстати, Англия и Канада, то есть страны Британского Содружества, к слову. А Бхутто (не Беназир Бхутто, это дочь того самого Бхутто) сказал: «Смотрите, как получается: у христиан атомная бомба есть, у иудеев атомная бомба есть, теперь есть атомная бомба у индусов. А у мусульман-то атомной бомбы нет. Где справедливость?» Как только он это сказал, открылись бездонные кошельки из Саудовской Аравии, и они на деньги Саудовской Аравии создали атомную бомбу. Теперь ходят слухи, что эти претензии к ядерной программе Ирана из-за того, что из Пакистана туда просачиваются ядерные технологии. Был такой гениальный человек, создатель пакистанской атомной бомбы по фамилии Хан, он вроде бы передал эти секреты Ирану. Ну, есть такая версия. Хотя технологию обогащения вроде бы Иран получил из Голландии. Мир очень тесен. Претензий очень много. Но так или иначе вопрос, Тамара, совершенно корректный: а не втянут ли Россию в этот конфликт? Тамара Шорникова: Потому что уже две SMS, например (одна – из Новгородской области, другая – из Татарстана), и обе с переживаниями, что мы сейчас начнем поддерживать Индию – и что-то будет. Сергей Лесков: Вы знаете – почему? Вы помните, есть такая организация ШОС (Шанхайская организация сотрудничества)? А кто там состоит? Там состоят Россия, Индия, Пакистан, ну и еще некоторые страны. Но так или иначе мы входим в одну организацию, которая называется ШОС, и Россия там вместе с Китаем на первых ролях. Поэтому, да, на самом деле нас могут втянуть в какие-то процессы по урегулированию, если они, конечно, захотят мириться, потому что… Вы знаете, вообще эти войны между Индией и Пакистаном – это, пожалуй, тот редкий случай, который не имеет отношения к холодной войне между СССР и США, между Россией и США. Они воюют друг с другом, не оглядываясь на мировых лидеров. У них взаимные претензии друг к другу настолько серьезные, что неважно, кто там стоит за твоей спиной и какой ангел или демон тебя поддерживает. Они сами по себе друг друга не могут терпеть. Есть такой индийский фильм популярный «Любовь в Кашмире». Вы не смотрели его? Ну, здесь такой случай, когда ненависть в Кашмире. Что там будет – непонятно. Вполне они могут своими ракетами средней и малой дальности начать бомбить друг друга. России, наверное, придется подключаться к мирному процессу. Виталий Млечин: Ну, это самый главный вопрос: можно ли что-то реально сделать, чтобы все-таки этого не допустить? Не так уж и далеко они от нас находятся, чтобы нам не быть заинтересованными. Сергей Лесков: У нас очень большие экономические интересы с Индией. Ведь мы там построили атомную станцию и собираемся строить еще какие-то атомные объекты. А ну-ка пакистанцы ударят по атомной станции в Индии в Кудам-Куламе, построенной по российскому проекту? Экологические последствия будут такие, что никакая Хиросима не снилась. Сложный вопрос, в общем. И несмотря на то, что это происходит далеко от наших границ… Хотя самолеты из России уже облетают Индию, вы знаете. Виталий Млечин: Закрыли. Сергей Лесков: Уже дано указание, закрыли. Кстати, по этому поводу хочется сказать, что этот многострадальный самолет, который взлетел из Голландии и погиб в небе Донбасса, – почему украинские диспетчеры его не увели в сторону, как сейчас в этом случае все самолеты уводят из зоны боевых действий? Все это разгорелось только что. Тамара Шорникова: Поэтому есть время понаблюдать и оценить, как будут развиваться события. Сергей Лесков: Ну, чем быстрее они помирятся, тем лучше, потому что все-таки человеческие жизни – это самый бесценный дар, который есть у природы. Тамара Шорникова: Спасибо за ваш комментарий. Виталий Млечин: Спасибо. Тамара Шорникова: У нас в гостях был Сергей Лесков… Сергей Лесков: А почему же в гостях-то? Тамара Шорникова: С нами работал, сотрудничал… Виталий Млечин: …наш коллега Сергей Лесков. Большое вам спасибо. Сергей Лесков: До свидания. Виталий Млечин: А у нас тема дня буквально через несколько минут.