Оксана Галькевич: С обозревателем Общественного телевидения России Сергеем Лесковым. Константин Чуриков: Сергей, здравствуйте. Оксана Галькевич: Который сегодня как раз в нейтральных цветах. Сергей Лесков: Да, это я. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей. Сергей Лесков: Главное, чтобы речи не были нейтральными. Кстати, по поводу тех идей, которые посетили Алексея Леонидовича Кудрина, мне приходится только удивляться, что почему-то идея о том, как обустроить Россию, не приходит в голову министрам. Они не предлагают никаких идей. А вот стоит человеку уйти в отставку – как в его черепной коробке начинают роиться смелые проекты. Константин Чуриков: Это вполне логично. Потому что, когда смотришь со стороны, становишься объективнее. Сергей Лесков: Ну, да. Большое видится на расстоянии. Кстати, по поводу мегаполисов. Я читал недавно футурологические прогнозы серьезных западных исследований, самых серьезных. Они считают, что к 2050 году в Африке, где сейчас нет больших городов, будет около 15 мегаполисов с численностью 50 миллионов жителей. Оксана Галькевич: 15 по 50 миллионов? Сергей Лесков: Да. Африка – это регион предполагаемого роста в ближайшем будущем. Так что, в общем-то, тенденция развития цивилизации состоит в стягивании населения в большие мегагорода, как бы нам ни казалось это диким, и в умирании сельского населения. Мне это очень не нравится, но такая тенденция во всех странах. Что касается сегодняшней повестки дня, она еще не закончилась, события бурлят, но, конечно, мировые аналитики обсуждают результаты встречи госсекретаря Майка Помпео и президента России Путина в Сочи. По этому поводу можно много что говорить. Они обсуждали самые горячие проблемы, которые есть на географической карте. Мы, кстати, вчера об этом говорили. Я тут между делом подумал, что одна из причин того, что никак не удается установить с Америкой такие плотные отношения, является кадровая политика Трампа. Помните, какой это по счету госсекретарь, который приезжает в Россию? Константин Чуриков: За время президентства Трампа? Я сбился со счета, их там много. Сергей Лесков: Да. Он вообще тасует карточную колоду. Это уже третий валет. Я не знаю, какой масти. Был Рекс Тиллерсон – человек, которому мы симпатизировали, потому что у него был российский орден и он был близко знаком с Путиным, что не привело ни к каким позитивным результатам. Потом был Джон Болтон, такой усач, похожий на завсегдатая пивных. И теперь Майк Помпео, бывший директор ЦРУ. Вообще я не знаю, как он живет с такой фамилией. Потому что, если у тебя фамилия Помпео, то для тебя каждый день должен восприниматься как последний. Тем не менее, он не теряет оптимизма. И, подводя итог встречи с Путиным и Лавровым, он излучал оптимизм. Мы будем говорить про Иран, поэтому надо говорить «излучал оптимизм». Константин Чуриков: Вы намекаете на ядерную программу? Сергей Лесков: На ядерную программу, да. Он излучал больше оптимизма, чем ядерная программа Ирана излучает в атмосферу каких-нибудь альфа-частиц. Говорил, что отношения с Россией надо восстановить. Пока каждая страна защищает свои интересы. Странно, если бы было наоборот. Но, в общем, смотрел в будущее с оптимизмом, что, видимо, имеет под собой основания. Не исключена встреча президентов на саммите «Двадцатки» летом в Японии. О чем говорили высокие лица? Не о последнем дне Помпеи. Вообще он живопись не обсуждали, а обсуждали самые животрепещущие вопросы мировой политики. Про Венесуэлу говорили. Многие американские политики считали, что уж Венесуэлу, которая у них под боком, они сумеют быстро прибрать к рукам. Смотрите, Россия, Китай и Куба в первую очередь сумели заблокировать ситуацию Венесуэле и, как говорят западные люди, режиму. Хотя это законное правительство Николаса Мадуро по-прежнему у власти. Скинуть его не удается. Помпео сказал на совместной пресс-конференции сказал, что надо бы вообще в Венесуэле установить демократию. Понятие демократии достаточно опошлено. И вообще, с какой стороны на демократию ни посмотришь, она и выглядит иначе. Вспоминается, конечно, как президент Джордж Буш Младший после победоносной войны в Ираке сказал, что в Ираке победила демократия. Так он считал. Да где же эта демократия? Ирак – это родина ИГИЛа, как известно. Вот тебе и демократия. Константин Чуриков: Сергей, все это, наверное, правильно. Но, может быть, нам пора как-то самим сменить повестку? Мы все время: «Американцы плохие…» Сергей Лесков: Я ни разу не сказал, что американцы плохие. Константин Чуриков: Я просто к тому, что, смотрите, наметился какой-то диалог. Мы вчера проводим опрос. Нам большинство зрителей говорит, что Россия не должна дружить с Америкой. Я тоже понимаю, почему люди так думают. Сергей Лесков: Ни с кем не надо дружить. Зачем дружить? Константин Чуриков: Все-таки, наверное, найти общий язык – это лучше сегодня? Или нам здесь искать: «Вот здесь они свинью подложили, там подложили». Сергей Лесков: Разговор лучше, чем молчание. Без всякого сомнения. Всегда надо вести диалог. И история нашей страны учит. Я уже говорил об этом. Может быть, это совпадение. Но таких совпадений очень много. Что всегда какие-то и внутриэкономические, и внешнеполитические успехи нашей страны, как бы она ни называлась – Российская империя, СССР, Россия – были связаны с хорошими отношениями с Соединенными Штатами Америки, с которыми дипломатические отношения установили вообще в 1809 году, не так уж и давно. Ну, да. Так получается. Но пока с США, конечно, трудно дружить. Не то, чтобы дружить, а поддерживать отношения и заключать какие-то сделки, договоры. Потому что США, конечно, не договороспособная страна. Смотрите, я даже не говорю про Россию. США со всеми разговаривают на языке санкций. Это примерно такое же, как переросший свои годы подросток отмутузит всех в своем классе, потом говорит: «Ну, как друзья? Давайте. Вы согласны на мои условия?» Вот так и США – переросший всех подросток. Никто уже, кстати, не договаривается с США: ни Китай, ни Турция, ни Венесуэла, ни Иран. Все они находятся под американскими санкциями. Существует только один политический государственный субъект, который смотрит Америке в рот – он называется Евросоюз. Все остальные игроки по существу не соглашаются на условия США. Почему Россия в таком случае должна соглашаться? Они не договороспособны. Трамп выходит из всех соглашений. Но это не означает, что не надо пытаться найти с ним общий язык. Кстати, на встрече с Помпео (это очень характерно, по-моему, не обратили на это внимание) Путин опоздал на несколько часов. Вы обратили внимание, откуда он прилетел в Сочи? Он прилетел из Ахтубинска, где он осматривал гиперзвуковые ракеты, способные нести ядерную боеголовку. Случайность? Не думаю. Видимо, это некий такой политический жест, который должен был показать бывшему директору ЦРУ (а ныне госсекретарю США), что последний день можно на себя и на самом деле накликать. Шутка. Но, так или иначе, если ты хочешь сохранять какое-то лидирующее положение в мире, а Россия без этого не может. Между прочим, я вспоминаю начало перестроечных годов. Тогда было довольно распространенным мнение о том, что зачем мы занимаемся внешней политикой? Давайте всем уступим. А мы и уступали. Надо обустроить свою внутреннюю жизнь. К чему это привело? Перечислять не будем. Утрата каких-то внешнеполитических, международных амбиций, я в этом совершенно убежден, приводит к обвальному ухудшению экономической ситуации в стране. Константин Чуриков: Скажите, Сергей, а Америка – мировой лидер благодаря оружию? Сергей Лесков: Благодаря целому сонму причин. Константин Чуриков: Тому, что они занимаются военной отраслью? Сергей Лесков: Занимаются военной отраслью, конечно. Тут цифры сами за себя говорят. По-моему, 40% интегрального военного капитала в мире – это американский капитал. Они делают же заявления. Только вчера, когда речь шла про Иран, который выходит из этой ядерной сделки, сенатор-республиканец по фамилии Коттон… Надо напоминать, что такое cotton по-английски? Оксана Галькевич: Хлопок. Сергей Лесков: Это примерно то же самое, если бы (учитывая значение хлопка в американской мировой культуре) русский депутат имел бы фамилию, скажем, «Лапти». Так вот, сенатор Коттон сказал, что для того, чтобы закончился конфликт между Ираном и США, достаточно двух ударов. По телевизору сказал. Он сказал: «Один удар – первый, и второй – последний». Константин Чуриков: Пишут с Колымы: «Зачем нам эти ракеты. Вы же свои новости на ОТР смотрите. Сравните уровень жизни в США и в России». Сергей Лесков: Все правильно. В США значительно выше уровень. Константин Чуриков: Сначала ракеты, потом экономика, или сначала экономика, потом ракеты? Сергей Лесков: Все вместе. А зачем балет тогда? Зачем футбол? Давайте мы будем отрезать все, что не кажется обязательным. Нет, так жить нельзя. Жизнь должна развиваться единым фронтом. Конечно, возможна какая-то дисгармония в государственных бюджетных затратах, без сомнения. Но надо беспокоиться о развитии всего спектра нашего благоустройства. Оксана Галькевич: У нас есть звонок из Тюмени. Давайте послушаем Виктора. Виктор, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я понимаю, что Лесков вопрос просит. Но я бы хотел свою точку зрения. Как он отреагирует на это дело? У меня есть ощущение, что нам бы такого Трампа в Россию. Потому что Трамп проводит политику в интересах своего народа. И простые люди довольны политикой Трампа. И налоги снижаются, и так далее. Он защищает интересы простого народа. И они за него. Сергей Лесков: Что вам сказать? На самом деле в истории России был такой период, когда иностранцев приглашали на высокие государственные посты. И этот период большинство историков считает, что именно тогда было прорублено окно в Европу, я имею в виду Петра I. Да. Был такой период. Но в то время это была мировая практика. И как бы эти министры-ландскнехты существовали не только при русском дворе, а во многих государствах. Сейчас такой практики нет. Если мы посмотрим на нашего ближайшего соседа, а именно на Украину, которая пригласила нескольких иностранцев на министерские посты, они там удержались по нескольку месяцев и не солоно хлебавши, ничего не добившись, ушли в отставку. Специфика каждой страны все-таки предполагает собственных, доморощеных министров. Другое дело, что они должны быть грамотными людьми. Продолжая вашу мысль, надо добиться того, чтобы в нашей стране появились такие министры с такими же глубокими познаниями в экономике, как американский Трамп. Вот пусть у нас появится русский Трамп. Это будет самое замечательное. Константин Чуриков: Повисла пауза. Что еще, Сергей? Сергей Лесков: Это надо переварить? Константин Чуриков: Конечно. Столько информации. Так. Что у нас на второе сегодня? Сергей Лесков: Вторая тема тоже, конечно, связана с американцами. Президент России подписал новый вариант доктрины об энергетической безопасности. Россия – великая энергетическая держава. 12% мировой добычи нефти. 12% мирового экспорта нефти. А, как известно, нефть – это кровь, которая пульсирует по артериям мировой политики. Об этом многие говорили. И, в общем-то, что в этой доктрине нового? В этой доктрине есть совершенно четкое указание, что необходимо обеспечить развитие современных технологий добычи нефти и газа. Да, просто приходится удивляться, что мы этого не обеспечили при тех доходах, которые эта отрасль имеет. Помните, когда строили трубопровод «Дружба», который сейчас чихает и кашляет, тоже ведь СССР был под санкциями. Но удалось эти санкции обойти. И советские дипломаты договорились о поставках высокотехнологичных труб из Германии. Германия часто протягивает нам руку помощи, несмотря на окрики из-за океана. Тогда можно было уже подумать, что мы отстаем. Что же не подумали? Имея такие многомиллиардные доходы в этой отрасли, мы по-прежнему… В данном случае речь идет о том, что у «Газпрома» могут возникнуть сложности в реализации «Северного потока 2». Это прокладка трубопровода по дну Балтийского моря. Потому что «Газпром» при всем могуществе этой организации, которая всех обыграла на футбольных полях России, а вот проложить трубопровод по дну Балтийского моря – глубинных технологий нету. Как бы ни были подтянуты футболисты «Зенита», они не могут выступить в качестве ныряльщиков и проложить эти трубы. Американцы грозят санкциями. Причем, очень суровыми. Внесен уже законопроект о том, что те европейские компании, которые будут предоставлять «Газпрому» технологии глубинной прокладки в рамках «Северного потока 2», будут подвергнуты санкциям. Будут арестованы их счета в Америке, будут заблокированы денежные ресурсы. Без всякого сомнения, «Газпром» решит эту проблему. Денег много. Но это может затянуть этот проект. Там уже в 2019 году он вроде бы должен был быть завершен. Почему же мы выставляем себя в такой беззащитной позиции? Я могу дать объяснение. Потому что когда денег много и эти деньги такие не дармовые, а полудармовые, то отрасль становится похожей на сытого кота на печке. Они не ловят мышей. Четко скажем: «Газпром» (да и нефтяники тоже) не ловят мышей. Просто когда твоя казна пополняется за счет ресурсов, что же делать? Голова отдыхает. И, опять же, в этой доктрине, которую подписал Путин, сказано о том, что необходимо отказаться от импорта технологий. Помните, во времена Бориса Годунова, который отменил Юрьев день, когда можно было уйти от одного помещика к другому, в народе родилась присказка: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день»? А теперь можно сказать: «Вот тебе, бабушка, и импорт». Нам не продают современные технологии. И что делать? Поэтому, конечно, эта доктрина кажется отраслевой, а на самом деле, учитывая то, что доходы бюджета на 45% формируются нефтью и газом, в том числе и на внутреннем рынке, конечно, это, в общем, доктрина стратегической безопасности России. Один только экспорт нефти и газа дает России 100 млрд. В зависимости от цены, конечно. Она платит 100 млрд долларов. Учитывая, что наш ВВП – 1.5 трлн долларов, это, конечно, много. Константин Чуриков: Сергей, все, что у нас стоит свыше 40 рублей, отсекается, попадает куда? В кубышку. Сергей Лесков: Да, в государственную. Константин Чуриков: И там лежит. Сергей Лесков: Да. Константин Чуриков: Пусть будет. Сергей Лесков: Кубышка, которую придумал Кудрин. Видите, все закольцовывается. А можно было бы проковырять в кубышке дырочку и направить все на какие-то научные разработки, которые бы дали нам и современные трубы, и приборостроение, машиностроение, станкостроение, которое у нас почти отсутствует. Россия когда-то была не мировым, а европейским лидером станкостроения. Один завод имени Орджоникидзе чего только стоит. Беда этого завода, конечно, с тем, что он соседствует с психиатрической клиникой имени Кащенко. Константин Чуриков: Там несколько остановок на трамвае ехать. Сергей Лесков: Нет, там Третье транспортное кольцо. Это с той стороны. Константин Чуриков: Мы по-разному туда ездим. Сергей Лесков: Я не езжу ни туда, ни сюда. Потому что одно из учреждений по-прежнему принимает пациентов, а второе стало громадным французским центром. По-моему, «Ашан» называется. Так или иначе, станкостроительного завода имени Орджоникидзе, где делали первые в Европе станки с числовым программным управлением, нету. И в этой доктрине сказано, что необходимо все эти отрасли возродить. Надо сказать, что если это будет сделано (я надеюсь на это), то, в общем, это потянет и возрождение приборостроения, машиностроения, станкостроения и в других отраслях. Константин Чуриков: В той же психиатрии, кстати, где мы очень сильны традиционно. Сергей Лесков: Да, особенно в карательной. Я думаю, что там даже койки иностранные. И молоточки, которыми стучат по коленкам, тоже откуда-нибудь из стран НАТО привозят. Так вот, если удастся поднять все эти ключевые технологические области, то нефть и газ станут локомотивом экономики, а не шлагбаумом, как сейчас. И, может быть, в этом случае мы не будем похожи на сытых котов на печке. Оксана Галькевич: Но это же больших усилий стоит. Сергей Лесков: Да. Конечно. Да. Оксана Галькевич: И времени много, наверное, займет. Сергей Лесков: Этому тоже надо у американцев учиться. Вы знаете, что по запасам нефти и газа (а если еще сланцевые технологии учесть), Америка не отстает от России. Они же не продают свою нефть. Принят же закон, который запрещает экспорт нефти из США. Там сейчас сделали послабления, но они все равно не продают. А почему мы продаем? Мы что, глупее американцев? Почему нам продавать остатки тех мамонтов, которые жили на территории России? Это наши мамонты. Константин Чуриков: А что нам еще продавать, Сергей? Оксана Галькевич: Хорошая идея – запретить продажу собственной нефти и газа. Может быть, тогда эти трубопроводы, которые сейчас просвистывают мимо нашего населения, как-то внутрь страны начнут распространяться, ветвиться? Сергей Лесков: Есть такая идея. Может быть, да. Константин Чуриков: Кстати, «Северный поток» - это куда-нибудь, там, Архангельск. Сергей Лесков: А есть еще «Сила Сибири». Оксана Галькевич: Я только что была на Северо-Западе, проехала на автомобиле. И это, конечно, душераздирающая абсолютно картина, когда эти наши потемневшие деревеньки с разрушенными домами, люди какие-то еще есть. Работы рядом ведутся активно. Но это как раз те самые трубопроводы, по которым мимо просвистывает тот самый газ. Сергей Лесков: А я был, Оксана, на Северо-Востоке. Я был на Северо-Востоке. Там картина еще более душераздирающая. Потому что там никаких работ не ведется. Оксана Галькевич: А люди тоже живут. Сергей Лесков: Люди живут. Мне непонятно. Костромская область – это вообще родина русской цивилизации. Вроде бы династия Романовых оттуда пошла. Оксана Галькевич: Если с этого времени начинать исчисление. Сергей Лесков: Там вятичи жили. Мы же вятичи. Как-никак, это прародина вятичей. Совершенно депрессивный регион. Денег вообще нет ни на что. Ничего не строится. И люди просто доживают то, что было накоплено при царе. Я имею в виду какие-то капитальные сооружения. Да, печальная картина. Нам бы вырастить своего Трампа. Как говорил один поэт, Россия может мудрых разумов Невтонов и Платонов рожать. Вот хорошо бы она еще проявила способности в рождении таких эффективных менеджеров, как Трамп. Оксана Галькевич: Новые времена – новые требования. Константин Чуриков: Не помню, кто сказал: «В России может что-то измениться за 30 лет, но за 300 лет ничего не изменится». Оксана Галькевич: Почему? Скоро, может быть, новый закон примут об увеличении наказания для водителей. Тогда что-то изменится на наших дорогах. Сергей Лесков: Когда я ехал в Останкино, я понял, что его уже приняли в первом чтении. Закон, конечно… Константин Чуриков: Вас пропускали вперед? Сергей Лесков: Нет, там 9 баллов. В Москве сейчас идет дождь. А как только в Москве идет дождь, то благоустройство города приводит к тому, что все встает. Но я проехал тайными тропами. Так вот, в общем-то, вы понимаете, когда мы видим, как гаишники вытаскивают из автомобиля пьяного водителя, который задавил пешеходов, привел к каким-то авариям, конечно, вскипает разум и волна возмущения требует какого-то сурового наказания. Но, как всегда, дьявол кроется в деталях, а рояль стоит в кустах. Две поговорки. Так что дьявол играет на рояле. Что-то такое происходит, по-моему, и с этим законом. Мы уже знаем в первом чтении. Очень сильно ужесточаются наказания для водителя, который стал причиной аварии, где погибло 2 и более человек. Наказание было 9 лет, теперь будет 15. Если погиб 1 человек, то с 5 лет до 12. Если тяжкие последствия, то с 4 до 7 лет возрастает. Это касается, кстати говоря, и правонарушений других видов транспорта. Но в данном случае мы говорим о дорожно-транспортных происшествиях. Константин Чуриков: Сергей, но, к сожалению, у нас нет этой защиты от дурака. Мы вспомним историю, когда, помните, этот мальчик… Сергей Лесков: Пьяный мальчик, да. Конечно. Он не был водителем. Константин Чуриков: Он не был водителем. Но я просто к тому, что у нас могут обнаружить вот это промилле где угодно. Сергей Лесков: К пьяному мальчику мы сейчас вернемся. Потому что мне кажется, что тот рояль, на котором играет дьявол, спрятавшийся в кустах, там две клавиши. Вот сначала про первую. Мне кажется, злоупотребления будут чаще выглядеть… Знаете, что у нас в законодательстве, в отличие от всех развитых, я даже не побоюсь этого слова, нормальных, странах означено «0 промилле». То есть у человека вообще не должно быть в крови никаких следов этилового спирта или наркотических веществ. Во всех странах (и у нас какое-то время назад) тоже была какая-то там максимальная разрешенная доза. Надо сказать, что когда принималась эта поправка насчет 0, для всех мало-мальски образованных людей было очевидно, что это свидетельство полной безграмотности юристов. Их вообще очень плохо готовили в Советском Союзе, потому что юристов как таковых не было. Решения суда определяли партийные органы. Но мне кажется, что эта печальная традиция сохраняется и до сей поры. Некоторые юристы вообще устроили Октябрьскую революцию. Нуля нету в природе. Абсолютный ноль есть только в космосе, да и то далеко от Земли. Всегда в природе в каких-то количествах присутствуют те или другие вещества. Я не знаю. Условно говоря, можно такой образ придумать, что в крови, в костях любого человека есть какая-то доля урана. Урана, кстати говоря, в природе больше, чем золота. В нас присутствуют какие-то частицы, наверное, несколько миллиграммов урана. Но это не означает, что человек – это атомная бомба. Возвращаясь к алкоголю, есть сердечные капли, которые содержат алкоголь. Есть лекарства, которые обладают какими-то следовыми последствиями и могут быть приравнены к наркотикам. Константин Чуриков: А мы не специалисты, мы об этом ничего не знаем. Сейчас магнитная буря, мы говорим: «Дайте что-нибудь от головы». Сергей Лесков: Если не дай бог какое-то дорожно-транспортное происшествие, то сотрудник милиции элементарно находит у человека следы этих сердечных капель. 15 лет. Причем, неизвестно, стало ли этой причиной аварии или нет. Все, это самая главная причина, которая есть. Не какая-то выбоина на дороге, ни масса других обстоятельств. Никто из законодателей не озаботился вопросом о том, чтобы составить какую-то гистограмму зависимости дорожно-транспортных происшествий от дозы алкоголя или наркотических веществ в крови. Наука вообще враг власти, потому что наука может открыть глаза на истину, а ты не сможешь поворачивать этот закон, как дышло. Мне кажется, что просто сотрудники правоохранительных органов не хотят работать и не хотят затруднять… Оксана Галькевич: Снимаете с языка просто. Это же надо вести расследование, выяснять обстоятельства. Константин Чуриков: Да. А тут просто сразу… Ты принял валидольчик – 15 лет. А как немцы у нас ездят после кружки пива, спокойненько возвращаются домой? По всей Европе так. Да, потому что там есть какой-то… Оксана Галькевич: Права человека какие-то там есть. Константин Чуриков: У русского человека только одно право: лебезить и говорить чего угодно. А если что-нибудь не сказал, то пожалуйста – пьяный мальчик. Конечно, мы не можем это забыть. Сколько у нас таких пьяных мальчиков? Это, к великому сожалению, обычная история, самый обыкновенный сюжет в практике наших правоохранительных органов. Чтобы списать происшествие на какого-то безвластного человека, они напишут все, что угодно. О том случае стало известно. А сколько подобных случаев оказываются реализованными и человек оказывается в тюрьме? Не каждый может бороться за свои права. Почему в такой спешке принимается этот закон? Я не понимаю. Уже сколько законов принято в спешке, сколько законов потом отзывались, переписывались, исправлялись. Почему надо в данном случае гнать? Сколько людей у нас, кстати говоря, погибает по этой причине? Вообще в дорожно-транспортных происшествиях в России погибает, по-моему, около 15 000 человек. Кстати, эта статистика снижается. Мне кажется, около 3000 по вине пьяных водителей. Это, конечно, очень плохо. И это служит эмоциональным каким-то толчком для этого закона. Но все-таки законодатели не должны терять холодную голову и должны исследовать эту проблему. А тут пострадают невинные. Как говорил Феликс Дзержинский, лучше отпустить 10 виновных, чем осудить одного невиновного. Правда, он не следовал этому указанию, но он это говорил. Это хорошо сказано. В данном случае мы забываем заповеди первого чекиста. Забываем? Забываем, конечно. Оксана Галькевич: Это же у нас культура двоемыслия. Сразу вспоминается известное произведение «1984». Давайте Волгоград выслушаем, Сергея. Здравствуйте, Сергей. Зритель: Здравствуйте. Я на тему ужесточения законов к водителям. Это неплохо, что ужесточают. Но масса по стране случаев, когда к простым людям это ужесточение применяется, а к приближенным людям, будем так говорить, не применяется вообще. Потому что знаю от знакомых, когда человеку дали 4 года тюрьмы, а другому дали за 4 погибших души 2 года колонии. Закон должен быть равен для всех. Сергей Лесков: А сейчас я, продолжая вашу филиппику, могу сказать, что самое опасное на дороге – это не пьяный водитель. Самое опасное на дороге – это пьяный представитель силовых структур. И вот это, судя по сводкам, получается сплошь и рядом. Всякие пьяные прокуроры, пьяные полицейские, представители других силовых структур. Эти люди вообще без царя в голове носятся как угодно, потому что они знают, что можно показать своему коллеге-гаишнику удостоверение – «Езжай дальше». Оксана Галькевич: Интересно, насколько это вообще распространенная мировая практика, чтоб судьи, прокурорские работники обладали такой неприкосновенностью, такой стопроцентной защитой от закона и беззакония. Сергей Лесков: Это риторический вопрос. Оксана Галькевич: Как риторический? Сергей Лесков: Ну, риторический вопрос. Оксана Галькевич: Распространенная ли это практика. Сергей Лесков: Скажем так. Чем выше (это может показаться странным) уровень развития экономики, тем более независимым является суд и тем менее независимы от власти представители силовых структур. Это имеет какое-то объяснение. Дело в том, что до тех пор, пока нету малого и среднего бизнеса, который заинтересован в независимом суде, а у нас его нету, падает же численность, то суд, как и в других странах, является орудием вот этой самой вертикали власти, монополизированной государственной экономики. Константин Чуриков: А иногда и бизнеса. Сергей Лесков: Конечно. Оксана Галькевич: Сергей, вы сказали о том, что разговор всегда лучше молчания, что нужен диалог. Вы знаете, нас тут многие как раз спрашивают по поводу ситуации в Екатеринбурге. Там беспорядки в последние дни происходят. Как вы считаете? Константин Чуриков: Вокруг храма или ограды. Оксана Галькевич: Там тоже диалог бы помог, какой-то разговор? В какой момент он должен был состояться? Сергей Лесков: Оксана, а вы помните, в каком городе чиновница сказала, что «мы не просили вас рожать детей». Константин Чуриков: Свердловская область была, по-моему. Сергей Лесков: Это был Екатеринбург. Может быть, это неслучайно? Может быть, неслучайно в этом городе такие чиновники, которые говорят столь… Как христопродавцы. Они смотрят на людей как на каких-то представителей недостойного племени. В данном случае, конечно, конфликт вокруг Храма святой Екатерины, по моему убеждению, не стоит выеденного яйца, и этого конфликта можно было избежать. Я совершенно уверен. Для этого требовалось только одно. Для этого требовались демократические процедуры, как бы нам не было отвратительно это слово. Константин Чуриков: Где у нас отменили прямые выборы мэра? Сергей Лесков: Вот там и отменили. Там, кстати, и мэра нету. Там сейчас есть какое-то подобие мэра. Не хочу обидеть этого доброго человека. Но совершенно ясно, что он не пользуется авторитетом, как не пользуются авторитетом всякие партии, которых много, но которых не участвуют в этом конфликте. Все замыкается на одного человека – на губернатора Свердловской области, который пытается разрулить этот конфликт. Но очевидно, что причиной всего является тотальное недоверие общества к власти, которая не умеет разговаривать и донести свою позицию. Там много всяких есть заковырок в этом конфликте. Мне очень не нравится, что бьют людей, что опять появляются какие-то странные личности с накачанными бицепсами. Бить людей нельзя. Это нехорошо. Есть монополия власти на применение насилия. А там появляются защитники власти, которые бьют людей. Константин Чуриков: Некоторые в папахах ходят. Там бицепсы не видны. Сергей Лесков: Это обычная у нас история. Некрасивая ситуация, которая не делает чести именно властям Екатеринбурга. Константин Чуриков: Это были темы дня с Сергеем Лесковым. Сергей будет в пятницу. Будем предварительные итоги недели подводить. Спасибо большое.