Сергей Лесков: Государственные деньги часто токсичны. Особенно для бизнесменов, поэтому они и не рискуют участвовать в нацпроектах

Гости
Сергей Лесков
ведущий программы «Академики»

Константин Чуриков: Ну а сейчас как всегда по понедельникам «Темы дня» с Сергеем Лесковым. Обозреватель ОТР у нас в студии. Сергей, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей.

Сергей Лесков: Добрый вечер.

Оксана Галькевич: С чего же начнете?

Сергей Лесков: Я перед тем как ехать сюда встретил своего соседа, и он сказал, что он хотел бы, чтобы была внесена поправка в Конституцию всего из двух слов: «Спартак – чемпион».

Оксана Галькевич: Ага.

Сергей Лесков: Очень много, по-моему, предложений подобного уровня, и как выйдет, как вынырнет из этого моря странных предложений эта комиссия, я затрудняюсь сказать.

Событий достаточно много. В Мюнхене закончилась конференция по безопасности. Там не было Путина и не было Трампа, зато были другие первые лица, прежде всего Макрон. Конечно, самый главный вопрос, возможна ли безопасность без Путина, и, в общем, весь ход этой конференции говорит о том, что, и об этом прямо сказал президент Франции Макрон, что нет, без Путина безопасность невозможна. Кстати, эти конференции в Мюнхене проводятся с 1962 года, фактически это начало карибского кризиса. То есть тогда они были очень актуальны, с начала 1990-х гг. там участвуют Россия и страны Восточной Европы.

А почему в Мюнхене проводятся эти ежегодные конференции? Мне кажется, ответ совершенно очевиден – это попытка обелить, что ли, этот славный город за его участие в истории Второй мировой войны. Этот Мюнхенский сговор 1938 года несчастный, в общем-то, этот Пивной путч, по-моему, 1933 года, откуда эти самые молодые гитлеровцы вышли из до сих пор существующей пивной, как она называется, Хофбройхаус, что ли, то есть «главный пивной дом». Ну вот теперь Мюнхен работает не на войну, а на безопасность. Именно с Мюнхеном связана знаменитая речь Путина 2007 года, где он расставил новые акценты в каких-то взаимоотношениях между Россией и Западом. На сей раз его не было.

Выступал там Лавров, по-моему, речь была довольно яркая. Он говорил, это его термин, я его раньше не слышал, о «варваризации» международных отношений, о разрушении системы международных договоренностей, об ухудшении из-за этого среды обитания человека, о том, что попираются нормы международного права. Ну, справедливые вещи. Другое дело, что ведь сейчас эпоха не фактов, а интерпретаций фактов, и то же самое, что говорил сейчас Лавров, мы с этим не можем не согласиться, может быть как-то обоюдоостро обращено и в сторону России.

Константин Чуриков: Сергей, вы человек своей эпохи, вы тоже занимаетесь интерпретацией фактов.

Сергей Лесков: Интерпретацией тоже, да. И федеральный президент Германии Штайнмайер тут же, собственно, в своей речи тоже сказал, что именно Россия и Китай нарушают международное право, правда, еще больше он обвинял Америку в том, что Америка вообще отвергает международное сотрудничество. Ведь отвергать еще хуже, чем нарушать.

Константин Чуриков: Перед конференцией был подготовлен доклад, по-английски называется «Westlessness», «беззападность», что Запад все меньше и меньше влияет на глобальные мировые процессы...

Сергей Лесков: Мы правильно переводим этот термин, Оксана?

Константин Чуриков: Оксана?

Сергей Лесков: Оксана не даст соврать.

Оксана Галькевич: Вы всегда все делаете правильно, Сергей.

Сергей Лесков: Нет, ну мы вместе же с Костей, а с Костей мы можем ошибиться.

Да, это такое слово, там два суффикса к слову «West», которое все знают, добавлено, «Westlessness», «беззападность», наверное, максимально близкий перевод. Что внесено в это понятие? Мы, по-моему, на прошлой неделе что-то подобное говорили, правда, не поднялись до таких высот, чтобы изобрести новый термин. На самом деле мир становится все менее западным. Мало того, мне кажется, что и Запад становится все менее западным, и об этом говорил, например, глава Австрии Курц, самый молодой премьер-министр в мире, когда премьер Канады похвалялся замечательной миграционной политикой Канады, но Канада, как известно, отделена от всего мира огромным океаном, то Курц сказал ему, что все бы это хорошо, но в маленькую Австрию приезжает столько же неграмотных мигрантов, сколько в Канаду, через сито там только с высшим образованием пускают людей.

На самом деле перед Западом стоит эта огромная проблема, и те ценности, которые казались абсолютными несколько лет назад, ну можно их перечислить, это рыночные отношения, права человека, либеральная демократия, мультикультурализм, называйте как угодно – на самом деле весь этот опыт западного мира становится все менее и менее ценным, и есть все больше стран, которые идут совершенно другим путем, прежде всего, конечно, Китай и некоторые другие страны БРИКСа. Между прочим, Лавров в своей речи сказал интересные цифры, я их повторю. Тридцать лет назад доля Большой семерки в глобальной экономике была 46%, а сейчас 30%. БРИКС – это Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка – обогнали страны Большой семерки: почти 48 триллионов у БРИКСа, а у Большой семерки 42 триллиона. И, очевидно, этот разрыв будет только расти.

И самое, конечно, для нас позитивное – то, что президент Макрон, а он, наверное, был самый высокопоставленный политик, который был на этой конференции, сказал, что построить безопасный и стабильный мир без России невозможно: с Россией надо договариваться, невозможно решить важные международные проблемы без России. И он вернулся к санкциям, санкции не принесли ничего хорошего ни России, ни Европе.

Кстати, в комментариях по поводу этой конференции я... Там самый высокий американец был госсекретарь Помпео, которого, в общем, приняли не слишком хорошо. Я прочитал, что 65 миллионов американцев положительно относятся к Путину, это довольно удивительная цифра несмотря на всю антироссийскую пропаганду демократов, видите, какой результат. Ну и вообще даже самая западная страна Запада, а именно Америка, тоже ведь переживает кризис либеральных ценностей, которые олицетворяла Демократическая партия, и то, что сейчас произошло, этот сорвавшийся импичмент и голосование за Трампа, которое во многом было, конечно, голосованием не за Трампа, а это было протестное голосование, тоже говорит, что и Америка погружается в этот кризис.

Что будет дальше, неизвестно. Выступать в роли Нострадамуса здесь неблагодарное дело, но все лидеры западных стран в один голос говорят что-то похожее на слово «Westlessness». Выучим.

Константин Чуриков: И вот заметил Зеленский, он там выступал в каком-то полупустом помещении, что в докладе всего 8 раз упомянута Украина. «А не рано ли все начали успокаиваться?» – спросил он. Восемь раз.

Сергей Лесков: Да, он выступал, украинские комментаторы говорят, что он выступил блестяще. Кстати, там Порошенко ходил по этой конференции помимо всего прочего...

Оксана Галькевич: В каком качестве, интересно?

Сергей Лесков: ...и раздавал интервью. Ну как? Он же депутат Думы, что бы ему не ходить.

Константин Чуриков: В смысле не Думы, Сергей.

Сергей Лесков: Рады.

Константин Чуриков: Рады, да, уточним. И Пивной путч в 1923 году, уточним.

Оксана Галькевич: Пропустили, да.

Сергей Лесков: Да. Он ходил, давал много интервью. Украинская пресса пишет, что Зеленский выступил блестяще, – не знаю, не слышал. Судя по тезисам, которые там были провозглашены, ничего нового он не сказал. Самый главный его тезис, что слишком мало вы стали говорить про Украину, но то же самое говорил и Петр Алексеевич. Конечно, смысл украинской политики, их выступления на этих международных форумах, чтобы подтащить Украину к рампе и получить какие-то дополнительные дотации, им выгоден кризис, который бы не прекращался, тут это достаточно очевидная вещь.

Ну ладно, Европа Европой. С очень интересным заявлением выступил губернатор Костромской области Сергей Ситников. Он сказал во время пресс-конференции, а потом пояснял это, что в России борьба с коррупцией страшнее самой коррупции. Почему? Потому что «русские люди за что ни возьмутся, так с залихватской удалью, и побеждают самих себя в том числе». В иллюстрацию он привел то, что даже подарок жены мужу может считаться коррупцией. Впрочем, мы знаем, какие подарки делают в семье, можно подарить на самом деле и какой-нибудь особняк, виллу на Лазурном берегу...

Оксана Галькевич: Если они в гражданском браке, перекликаясь с еще одной темой, то вполне может сойти, знаете ли.

Сергей Лесков: В браке, да. Да, Оксана не могла удержаться. Всякие подарки бывают между мужем и женой, а если еще и тещу вспомнить, то можно на тещу такой подарок записать...

Мне трудно комментировать то, что сказал Сергей Ситников, человек уже немолодой, но, мне кажется, наивный или изображающий наивность. Между прочим, он вообще-то костромич по рождению, а он несколько лет руководил организацией под названием Роскомнадзор и был едва ли не первым руководителем Роскомнадзора, ныне Роскомнадзор известен всем, а тогда о нем, наверное, мало кто знал – это та самая государственная структура, которая запретила пользоваться Telegram, но им пользуются все государственные ведомства, все чиновники, чем ближе к Кремлю, тем больше Telegram. Поэтому Роскомнадзор, конечно, попал как кур во щи, и, наверное, руководители Роскомнадзора хотя бы исходя из этого знают истинную цену коррупции, но это так, попутно.

Ну так вот, хочется напомнить костромскому губернатору, что в конце прошлого года Конституционный суд, высшая судебная инстанция в России, рассматривала вопрос, который он так походя затронул в своей пресс-конференции. Конституционный суд рассматривал вопрос о подарках родственникам. Раньше, вообще-то, в случае конфискации имущества у коррупционера изымалось, конфисковывалось имущество ближайших родственников, то есть жены, сейчас Оксана опять скажет...

Константин Чуриков: ...вспомнит гражданскую жену.

Сергей Лесков: В гражданском браке или в церковном браке, и дети там еще попадали. Конституционный суд принял расширенное толкование: можно у тещи тоже забрать, можно забрать у знакомых. Там не был четко очерчен круг этих родственников и знакомых, но по крайней мере если есть подозрения, то рука правосудия может протянуться достаточно далеко.

От себя скажу, что чем дальше от геометрического центра коррупции, тем строже все-таки должны быть эти меры, иначе можно, предположим, конфисковать имущество всего села, например, как в одном краснодарском деле, ну или у всего тейпа, как бывает на Северном Кавказе, то есть чем дальше, тем строже должен быть закон. Кстати, вот это решение Конституционного суда было принято после дела, в результате дела полковника-миллиардера Захарченко, когда его далекие знакомые и боевые подруги жаловались, что у них изъяли...

Константин Чуриков: Гражданские жены.

Сергей Лесков: Да, это, видимо, те самые... Это даже не гражданские жены, а, как бы сказала Оксана, гражданский гарем, видимо, потому что их было несколько.

Оксана Галькевич: Сергей, давайте вот «как бы сказала Оксана»... Оксана, если что, скажет сама, а вы говорите как Сергей Лесков.

Сергей Лесков: Да, я поднял руку на святое. Итак, гражданский гарем полковника Захарченко попал под эту конфискацию. А вообще, между прочим, эта тема ведь звучала еще в советском искусстве. Помните бесподобный фильм «Берегись автомобиля», когда тесть Папанов говорил своему зятю Миронову: «Машина на имя жены, дача на мое имя, ничего у тебя нет, ты голодранец!»

Константин Чуриков: «Ты голодранец!»

Сергей Лесков: «Вот дам тебе коленом, и вылетишь с моего участка». Вот, собственно, это проблема достаточно давняя. Может быть, конечно, губернатору Ситникову стоит посмотреть «Берегись автомобиля» или ознакомиться с решением Конституционного суда?

Константин Чуриков: Сергей, а вам, может быть, стоит послушать звонок? Нам дозвонился Константин из Бурятии. Константин, здравствуйте.

Зритель: Добрый вечер, дорогие друзья.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Постоянно смотрю вашу программу.

Константин Чуриков: Спасибо.

Зритель: Восхищаюсь, конечно, тонкой иронией Сергея Леонидовича. Но, может быть, я слишком хорошо думаю о костромском губернаторе, может быть, он имел в виду немножко другое? Может быть, он имел в виду такую сложность в отчетах за казенные деньги, что чиновнику проще деньги, выделенные условно на национальный проект, не потратить в принципе, а оставить их до конца года, потому что лучше его обвинят в том, что он их не потратил, чем в том, что он их потратил нецелевым образом, а это тоже разновидность коррупции. Я думаю, Сергей Леонидович согласится, что такая проблема тоже существует. Спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо.

Сергей Лесков: Я не только соглашусь, я говорил об этом не далее как в пятницу. Я совершенно солидарен с вашими словами. Бюджетные деньги часто оказываются токсичными, особенно они токсичны бывают не столько для губернаторов, сколько для бизнесменов, которые получают их в результате тендера. Сплошь и рядом, об этом просто говорит статистика силовых органов, бизнесмены обжигаются именно на тех деньгах, которые они получили от государства. Поэтому не рискуют бизнесмены участвовать в национальных проектах.

Константин Чуриков: Но наш зритель говорил, по-моему, о чиновниках, о тех, кто как раз...

Сергей Лесков: Чиновник тоже в коррупционной цепочке. А сколько чиновников погорело на деле космодрома «Восточный»?

Константин Чуриков: Подождите, а как бы вот так сделать, чтобы, как сказать, у власти на местах оказались люди, которых бы не сочли коррупционерами, но которые были бы достаточно смелыми и решительными людьми, чтобы все-таки как-то приносить благо людям на уже выделенные деньги государства?

Сергей Лесков: Костя, если бы я сказал, что вы человек подкованный, я бы умалил ваши горизонты. Вы прекрасно знаете, что борьба с коррупцией – это не выкорчевывание отдельных индивидуумов, которые падки на государственную казну, а это создание эффективной системы экономики с полагающимся вознаграждением. Экономика должна быть прозрачная, участие силовиков тоже должно быть прозрачным. Это не одна какая-то мера. Мы знаем страны, где даже к высшей мере наказания приговаривают коррупционеров, но на месте вырванных зубов дракона вырастают новые зубы дракона, даже больше. Нет, беда российской коррупции, об этом, кстати, говорит новый премьер, – это излишняя бюрократизация, которую невозможно обойти без...

Константин Чуриков: ...нарушения закона.

Сергей Лесков: ...отката, заноса и распила. Сама система государственных бюрократических актов провоцирует людей на нарушение закона. Я думаю, в значительной мере это все происходит на находящемся рядом со славной Бурятией космодроме «Байконур». Люди поставлены в такие условия, что они не могут взлететь, не выкопав рядом ямку.

Константин Чуриков: Оксана, только сделаем поправку, что «Байконур» не рядом с Бурятией.

Оксана Галькевич: Да, в Казахстане.

Сергей Лесков: Ой, космодром «Восточный».

Константин Чуриков: «Восточный» тоже там три лаптя по карте.

Оксана Галькевич: В общем, ближе к Благовещенску.

Константин Чуриков: Да-да-да. Ну ладно, неважно.

Сергей Лесков: Ну да, на самом деле значительное большинство этих дел, я уверен, связано именно с тем, о чем я говорю.

И, кроме того, мы же не можем не отдавать себе отчета в том, что для наших граждан тема борьбы с коррупцией является самой важной в устройстве государства. Почему это происходит? Я позволю высказать собственную догадку. Это происходит из-за предельно неравномерного, несправедливого распределения богатств в нашей стране. У нас 10% самых богатых граждан владеют 85% национальных богатств. Это выше, чем в Америке, которая является средоточием всех пороков империализма и капитализма, естественно, выше, чем в Китае, в Китае, по-моему, около 60%.

Константин Чуриков: То есть если бы у нас было бы по-другому, то тема коррупции, даже при наличии самой коррупции, нас бы не волновала, правильно?

Сергей Лесков: Нет, ну почему крайности такие? Она бы все равно волновала, она волнует всех во всем мире, она волновала даже византийских императоров, которые разрешили своим чиновникам брать взятки, как известно. Но чем больше взяток брал византийский чиновник, тем, считалось, он работает лучше. Правда, он зарплату не получал, так было, кстати говоря, и до Петра, потому что всякие подьячие и дьяки не получали зарплату, они жили на подношения. Это другой подход: чем лучше работаешь, тем...

Константин Чуриков: ...больше дают и больше берешь.

Сергей Лесков: ...больше дают, да.

Оксана Галькевич: А чем меньше дают, тем, получается, хуже ты работаешь на эту проблему, на эту просьбу?

Сергей Лесков: Ты бездельник, не можешь прокормить.

Оксана Галькевич: Нет-нет-нет, я имею в виду размер подношения.

Сергей Лесков: А тут же человек получает из казны зарплату, да еще берет благодарность. Это получается, между двух стульев сидит.

Оксана Галькевич: Нет, размер подношения, Сергей, я имела в виду: один принес много, ему нужно стараться, для него нужно стараться, а другой принес мало, можно особо не напрягаться.

Сергей Лесков: Ну вот. В общем, да...

Оксана Галькевич: Это не наш метод.

Сергей Лесков: Люди же видят, что вокруг городов вырастают какие-то дачи, особняки, роскошь которых никаким образом не коррелирует с официальными доходами их обладателей. Все это видно. Мы видим в Москве, по каким ценам продаются всякие там пентхаусы и сооружаются роскошные дома в долинах Москвы-реки. Я не представляю, столько в России богатых людей, которые могут заплатить десятки миллионов долларов за квартиры? Нет, все это тайные коррупционеры, и это не подарок от жены, так я предполагаю.

Оксана Галькевич: Некоторые строят замки Луары, что вы, необязательно в долине...

Константин Чуриков: Не все мы видим, Оксана говорит.

Оксана Галькевич: ...Москвы-реки. Спасибо, Константин.

Сергей Лесков: Да. Кстати, про самый прибыльный бизнес. На днях стало известно, что Турция до минимума сократила закупки российского газа, 15 лет назад мы построили туда «Голубой поток», а сейчас еще и «Турецкий поток». Так вот сейчас Турция покупает в России газа столько, что хватит не двух трубопроводов, а только одного, всего лишь 15 миллиардов кубометров в год.

Константин Чуриков: А как это связано с предыдущей темой?

Сергей Лесков: Ну мы же знаем, какие особняки сооружают...

Константин Чуриков: А, в этом смысле.

Сергей Лесков: Да, это связано еще и с первой темой. Сейчас я выведу к этому.

Да, в общем-то, конечно, для России, которая в значительной мере строит свою экономику на углеводородах, это новость невеселая. Из-за теплой зимы, из-за климатических изменений в этом году произошло сокращение поставок газа во все европейские страны: в Великобританию на 30%, в Германию на 8%. Кстати, та же самая Германия теперь потребляет российского газа меньше, чем далекая Италия. И, в общем, конечно, это сокращает экспортные поступления в российскую казну.

У нас цифры не слишком хороши, у нас топливно-энергетический комплекс – это четверть нашего ВВП, а экспортная статья составляет 60% российского экспорта. Когда мы почти достроили «Северный поток – 2», я высказывал осторожное предположение о том, что это будет последний трубопровод в России, и хотелось бы, конечно, чтобы у нас была построена не углеводородная экономика, а...

Константин Чуриков: ...инновационная.

Сергей Лесков: ...высокотехнологическая, инновационная, называйте как угодно, экономика знаний, потому что только это создает устойчивое, стабильное положение. И вы видите, у турков теплее стало, у немцев стало теплее, да еще сжиженный газ из Америки попер, еще Азербайджан продает газ Турции, и все. Мы, конечно, не на бобах оказываемся, но ручеек-то иссыхает. Если бы Россия могла продавать самолеты (гражданские, естественно), какие-то другие, я не знаю, компьютеры, что, в общем-то, и бывало в прежние уже далекие времена, у нас половина рынка гражданской авиации принадлежала СССР, мы совершенно бы иначе себя чувствовали.

И, кстати говоря, к этому я не могу не сказать вот что. Недавно наши дипломаты за границей получили новое поручение уговаривать наших соотечественников, отъехавших за рубеж, возвращаться обратно. Мне не совсем понятно, как это будет выглядеть. Они что, предположим, на Брайтон-Бич выкатят солдатскую кухню и будут кашей с тушенкой угощать тех, кто уехал?

Константин Чуриков: Почему? Можно просто не продлевать загранпаспорт, например.

Сергей Лесков: Ну все это забавно, конечно, но люди-то уезжают из России по той простой причине, что они не находят здесь применения своим способностям. Малый и средний бизнес, несмотря на национальный проект по этой статье, по-прежнему сокращается, он сократился в прошлом году на 2,5%. И, в общем-то, отчасти, а может быть, и в значительной мере это происходит потому, что сырьевые монополии – это какой-то полип или, если хотите, тромб на теле экономики.

Константин Чуриков: Подождите, нам пишет Рязанская область: «Может быть, пора вспомнить о своих и газифицировать Россию?» Тут, кстати, и из Бурятии нам активно пишут, пишут: «Бурятия ближе, чем вы думаете».

Сергей Лесков: Да, ну каждый раз эта тема возникает. У нас есть проблема газификации России, и за последние 15 лет уровень газификации страны вырос на 15%. Может быть, этого недостаточно, но тем не менее за счет продажи газа, за счет экспорта газа мы финансируем эту программу. Уровень газификации в России меньше, к сожалению, чем, например, на Украине, это плохо. Но тем не менее такая программа существует, у нас очень плохая локализация, очень много отдаленных деревень.

Оксана Галькевич: Люди наши говорят о том, что если у нас такие проблемы на турецком направлении, зачем же мы с Белоруссией тогда так конфликтуем? Может быть, это как-то помогло бы нам компенсировать потери? Спрашивают телезрители...

Константин Чуриков: ...Сергея Лескова.

Оксана Галькевич: ...Сергея Лескова.

Сергей Лесков: Да. Дело в том, что мы поставляем газ Белоруссии, но она хочет платить за российский газ, будучи другой страной, не столько, сколько платит Турция, а столько, сколько платит, предположим, Смоленская область или откуда этот звонок, примерно 70 долларов за тысячу кубометров, а в Европу мы сейчас продаем порядка 150 долларов за тысячу кубометров. Ведь Александр Григорьевич умеет торговаться, поэтому это речь в цене.

Все-таки я вернусь к этой теме, мне кажется, она чрезвычайно важна. Я надеюсь, что какие-то там трудности, пусть временные трудности с продажей углеводородов в Европу приведут к тому, что все-таки мы обратим внимание на структуру, на необходимость структурных изменений в нашей экономике, будем развивать более усердно те отрасли, которые стратегически важны. И, может быть, в этом случае на самом деле наши соотечественники и будут возвращаться сюда.

Помните, у Салтыкова-Щедрина был такой градоначальник, по-моему, по фамилии Иван Прыщ, который говорил, что я в сражениях не бывал, но в парадах усердствовал, может быть, даже слишком чрезмерно. Он отличался тем, что вообще не занимался городским управлением, поэтому при нем город расцвел. Вот мне кажется, что если бы наши градоначальники меньше бы занимались управлением малым и средним бизнесом, а вот, как Иван Прыщ, дали бы ему свободу, то на самом деле не было бы такой зависимости от продажи нефти и газа, развивался бы малый и средний бизнес, развивались бы инновации, мы бы начали делать опять гражданские самолеты...

Константин Чуриков: Мэры городов виноваты, да, Сергей?

Сергей Лесков: Нет, почему? Это общее, это же собирательный образ чиновника.

Константин Чуриков: Я понял.

Оксана Галькевич: Родился лозунг: «Свободу Прыщу!»

Сергей Лесков: Да. Кстати, если цитировать Салтыкова-Щедрина до конца, то потом оказалось, что у него фаршированная голова, то есть это был ненормальный чиновник. Настоящий русский чиновник с нормальной головой так себя вести, конечно же, не будет.

Вы собираетесь, когда я закончу свои речи, говорить о коронавирусе. Я позволю себе тоже сказать несколько слов...

Константин Чуриков: Внести лепту коронавируса в нашу программу.

Сергей Лесков: Да. На самом деле, да, появилась первая гражданка России с этим заболеванием, но, правда, она не в России, она в Йокогаме на этом злосчастном теплоходе, который стоит на карантине.

Мне кажется, что вот эта вот история с коронавирусом, о которой мы говорили неоднократно, имеет чрезвычайно любопытный поворот. Ведь вообще часто бывает так, что какие-то несчастья приводят к качественному прогрессу цивилизации. Например, первая прививка в истории России была сделана кем? Екатериной II, по-моему, она от оспы привилась, причем ее все, естественно, отговаривали, английская была сыворотка, англичане изобрели не только паровую машину, но и вакцину. Все это были последствия, конечно, страшной эпидемии чумы в Москве. Но тогда же в Москве построили первый водопровод и первую санитарную систему. Так и здесь вот с этим китайским коронавирусом.

Мне представляется, что в борьбу с ним вступил новый оппонент под названием искусственный интеллект. Вы обратили внимание, что в китайской кинохронике над городами летают беспилотники? Беспилотники летают довольно далеко, высоко, и с помощью инфракрасных датчиков измеряют температуру в толпе у граждан. Погрешность ошибки 0,3 градуса. Если у человека повышенная температура, то этот самый дрон безошибочно указывает на этого человека. Там в Китае уже сколько заболевших, какое-то потрясающее число, 70 тысяч, может быть, даже 100 тысяч.

Константин Чуриков: Больше уже, да.

Сергей Лесков: Некоторые города вообще просто похожи на какие-то гетто закрытые. Но этого мало. Если вдруг на улице появился человек без маски, то с дронов раздается оглушительный голос, требующий его надеть эту самую маску.

Константин Чуриков: Сергей, тут недавно стало известно, что уже и смертную казнь решили ввести за отказ от лечения.

Сергей Лесков: Ну там сначала...

Константин Чуриков: За заражение окружающих.

Сергей Лесков: Да, там разные статьи, 3 года, 7 лет. Есть такие сведения, что какого-то северокорейца казнили, но поскольку это страна совершенно закрытая, ни проверить, ни опровергнуть это сообщение не представляется возможным. Искусственный интеллект разрабатывает какие-то, прогнозирует, в каких еще китайских провинциях и городах может быть распространение этого коронавируса. Там закладываются такие параметры, как скорость распространения этих вирусов, какие-то их характеристики, возможные маршруты. Между прочим, эта технология уже оправдала себя года 3 назад, лихорадка денге в Бразилии была предсказана, здесь-то сложнее, потому что мы понимаем, что индейцев в джунглях Бразилии не так много.

Константин Чуриков: Ну подождите, эта лихорадка, кажется, все-таки в основном в городах распространялась, если я ничего не путаю. Вообще чаще всего как раз вот эти все эпидемии возникают в крупных агломерациях.

Сергей Лесков: Ну естественно, конечно, где люди скопились. Кстати говоря, и там ведь было животное происхождение. По поводу этого китайского коронавируса есть последние сведения достаточно пессимистичные. Во-первых, инкубационный период не 2 недели, а 24 дня. Есть сведения о том, что возможно повторное заболевание, то есть эти самые антитела не оказывают устойчивого противодействия. Ну и какие-то еще сведения поступают из Китая, свидетельствующие о том, что слишком много еще непонятного в происхождении этой болезни.

Но, может быть, самое страшное вот что. Создается ощущение, особенно в Америке, беда, свалившаяся на Китай, используется как идеологическое оружие против так называемого китайского тоталитаризма. Китай обвиняют в недемократических мерах, что эти меры чрезмерны, карантин антидемократичен. И создается впечатление, кстати, об этом говорилось сразу, что, может быть, это какая-то... Вся эта история используется как некоторая борьба с товарищем Си Цзиньпином, и не исключено, что проседание, а оно может быть очень большим, китайской экономики, а может быть, даже какой-то кризис китайской экономики приведут и к краху правления самого Си Цзиньпина. Пока об этом трудно говорить...

Константин Чуриков: Вы говорите о некоем биологическом оружии, которое было специально использовано?

Сергей Лесков: Нет, это было бы чересчур. Были такие сведения, нет.

Оксана Галькевич: Ну, кстати, сегодня они еще раз появились в информационном поле о том, что источником стала лаборатория в Ухани рядом с рынком морепродуктов.

Сергей Лесков: Это могут быть естественные какие-то причины. Мы уже с вами говорили на эту тему, можно еще как-то поговорить. Я в это не верю. Но естественные причины, какие-то такие природные катастрофы нередко приводили к падению правительств. В нашей истории, конечно, самый трагический пример – это эпидемия холеры в начале XVII века, тотальный голод и падение Бориса Годунова, который не смог справиться с этими напастями. Будет ли так в Китае или нет...

Вы помните темпы роста китайского ВВП, но сейчас экономисты говорят, что, если темпы роста китайского ВВП снизятся до 4,5% в год, для нас это заоблачная высота, но для Китая это будет означать экономический крах, потому что там все предприятия сидят на кредитах. Такой рост приведет просто к краху китайского экономического чуда, и потом волнами это пойдет по всему миру. Это может быть штучкой посильнее, чем коронавирус.

Константин Чуриков: Сколько там инкубационный период, 24 дня, да?

Оксана Галькевич: По последним данным, да, 22–24.

Константин Чуриков: Ну мы через 24 дня тоже встретимся, Сергей, с вами, поговорим на эту же тему.

Оксана Галькевич: Да. Спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо. Сергей Лесков, обозреватель ОТР, был у нас в студии. А на самом деле Сергей будет с нами и с вами в среду. Спасибо.

Темы дня от обозревателя