Ольга Арсланова: Здравствуйте, добрый вечер. Мы снова в прямом эфире, это программа «ОТРажение», с вами Александр Денисов и Ольга Арсланова. Александр Денисов: Да. Через полчаса у нас большая тема, поговорим про поправки в Конституцию, «Поправки справили», вот так она у нас называется. Все одобрили, Дума, Совет Федерации. Ольга Арсланова: Остался Конституционный суд и мы с вами. Александр Денисов: Да, и нам одобрить еще нужно. Ольга Арсланова: Все. Или не одобрить, это уж как пойдет. Это наша большая тема, и совсем скоро мы о ней поговорим. Александр Денисов: Да. Ну а сейчас у нас «Темы дня» с Сергеем Лесковым, все самое важное в России и за рубежом. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Александр Денисов: Сергей, а что важнее, в России все-таки, да? Ольга Арсланова: Ну на этой неделе Россия покрепче была по новостям. Сергей Лесков: Ну, несколько новостей у нас, конечно, могут соперничать друг с другом и объявить взаимный тендер, могут быть разные точки зрения на то, что важнее, очередной экономический кризис или поправки в Конституцию. Но мы все-таки начнем с Конституции. Да, президент вчера нагрянул в Думу, которая, не зная еще о том, что он собирается туда нагрянуть, вносила сенсационные поправки. Некоторые он одобрил, некоторые нет. Ну, конечно, в общем, не будем долго говорить, обнуление президентского срока для нынешнего президента – в общем, это наиболее сенсационная поправка, и многие критики, оппоненты власти говорят, что это означает, что Путин будет с нами до 2036 года. Несколько моих комментариев по этому поводу. Сам президент, который согласился с этой поправкой, внесенной в самый последний день, до этого, мы помним, довольно долго обсуждались поправки и эта идея не возникала. Впечатление странное, почему... Ольга Арсланова: Откладывали на десерт. Сергей Лесков: Да, почему непобедимый борец... А, нет, это сделала Терешкова, непобедимый борец сделал другую поправку, которую отвергли. Валентина Терешкова вышла в космос и, конечно, реабилитировала себя за не слишком удачный первый полет, Королев был бы горд за нее. Почему именно в последний день, в последний час, на подножке уходящего поезда была предложена эта поправка, не совсем понятно. Создается впечатление, что так или иначе многие вот эти вот поправки и архитекторы этой реформы думали, каким образом предоставить действующему президенту возможность остаться во власти. На самом деле это соответствует, отвечает настроениям очень многих российских граждан и большой части российской элиты, к этому моменту я еще вернусь. А вот надо обратить внимание на то, что говорил сам Путин по этому поводу. Во-первых, он ни словом не согласился с тем, что он наверняка будет участвовать в выборах 2024 года и уж тем более будет сидеть до 2036 года. Наоборот, Путин сказал, что власть должна быть сменяемой, а несменяемость власти – это опасно для любой страны... Александр Денисов: Не персонифицированная, как сейчас, да. Сергей Лесков: Это другое. Он сказал, что власть в России не должна быть персонифицированной, он надеется, что когда-нибудь в будущем так оно и произойдет. На самом деле при всех режимах, какие бы идеологемы ни предлагала власть, от феодализма до капитализма и коммунизма, у нас всегда власть была персонифицирована. Может быть, это в какой-то степени отвечает глубинным чаяниям русского народа и какой-то патерналистской природе российской власти. Кроме того, значит, да, он сказал, что это опасно. И вот, по моему мнению, согласие действующего президента на эту поправку продиктовано не столько тем, что он хочет в 2024 году продлить свое пребывание на этом посту, сколько другим: он хочет оставить себе пространство для маневра. Пусть враги, или оппоненты, или партнеры, которых в России более чем достаточно, гадают о намерениях президента и о будущей структуре власти. Вы знаете, чем хороший политик отличается от плохого политика, от недальновидного политика: хороший политик всегда стремится к тому, чтобы оставить себе максимальное поле для маневров, а плохой политик ведет себя так, что сужает себе это поле, таких политиков более чем достаточно. Путин на самом деле ведет себя как большой военный стратег, и сейчас он просто расширил поле для маневра. Что будет в 2024 году, неизвестно. Сам он до этого, кстати, несколько раз говорил ведь чуть ли не впрямую, что он не хочет быть президентом. Александр Денисов: Да чуть ли не за пару дней, в интервью ТАСС это неоднократно повторялось. Ольга Арсланова: Но все-таки... Сергей Лесков: Посмотрим. Александр Денисов: Про сменяемость власти. Ольга Арсланова: ...согласитесь, есть ощущение, что к этому все шло. Сергей Лесков: Есть ощущение, что к этому шло. Ольга Арсланова: Я так мягко. Сергей Лесков: Есть такое ощущение, и я понимаю людей, которым не нравится такое бесконечное продление власти. Мы по опыту нашей страны знаем, что очень многие наши правители, которые начинали хорошо, заканчивали плохо. Ну не знаю, недавний... Ольга Арсланова: Кстати, этим людям, может, даже очень нравится Владимир Путин. Сергей Лесков: Да, и он может быть... Ольга Арсланова: Но им не нравится... много. Сергей Лесков: Ну вот Брежнев, например, начинал же хорошо, если не считать вторжения в Чехословакию. На самом деле было у Леонида Ильича много начинаний, потом не получилось. Такое бывало и с российскими императорами. Александр Денисов: Ну, кстати, в этой речи про сменяемость власти тоже было несколько абзацев в парламенте. Сергей Лесков: У человека, который находится очень долго у власти, просто происходит аберрация политического зрения, я уж не говорю о том, что неизвестно, в какой форме будет президент. Опять же пример того же самого Брежнева одряхлевшего, которого ближайшее окружение просто не отпускало с этого поста. Между прочим, мы часто, перечисляя лучших правителей нашей страны, вспоминаем Екатерину II, она же Великая. Она ведь состояла в переписке с ведущими мыслителями той эпохи, с Вальтером и с Дидро. Мне на глаза попались наставления Дидро, которого тогда называли «Дидеротом» в России, не во Франции, вот «Дидерот» писал Екатерине... Ольга Арсланова: «Дидерот», потому что по-русски читали, да? Сергей Лесков: По-французски, да, по-русски читали «Дидерот», а Шекспира называли «Шакеспиаре» по той же причине. Так вот «Дидерот» писал, что «всякое правление, основанное на произволе, дурно, и пусть даже правитель добрый пастырь, который заставляет забыть о чувстве свободы, трудно вернуть, если оно утеряно; он обеспечивает подданным счастье на 10 лет, но за это счастье потомки будут расплачиваться 20 веками бедствий». На самом деле то, что кажется хорошо сегодня, потом по злой иронии истории может оказаться дурным. Я думаю, что такой вне всякого сомнения начитанный и умный политик, как президент России, должен понимать. Впрочем, есть еще один фактор, который влияет на эти события, связанные с Конституцией, – это так называемая турбулентность. Россия же страна слов, вот у нас появилось новое слово «турбулентность», и Путин говорит, что сейчас турбулентная эпоха: экономический кризис, коронавирус, множество недоброжелателей окружают Россию со всех сторон. И вот в этих условиях турбулентности... Ольга Арсланова: ...нужен опытный пилот. Сергей Лесков: ...нужен опытный пилот, да, нельзя передавать штурвал незнамо кому. Кстати, если пользоваться аналогиями из газовой динамики, то там есть турбулентность, а есть конвективные потоки, которые просто идут вверх. Вот если турбулентности у нас в последнее время более чем достаточно, то куда девались конвекционные потоки, я не понимаю, ничего вверх не идет, все вот так бурлит. Но самый главный вопрос здесь другой: а кто довел до этой турбулентности? На этот вопрос ответа нет: то ли враги, которые обложили Россию со всех сторон, еще вопрос, враги ли они, историей это не доказано, либо собственное какое-то некомпетентное руководство. Это то же самое, что поручать лечить больного той же медицинской бригаде, которая и вызвала медицинский кризис. Вопросов, конечно, очень и очень много. Что я еще должен сказать? Конечно, среди вот тех поправок, которые вчера, сегодня были приняты пакетом, может быть, важными являются поправки, касающиеся изменения структуры управления государством и увеличение роли Государственной Думы. Мы знаем, что у нас на бумаге можно прописать любые законы, но сам сценарий того, что происходило вчера, говорит, что все усилия председателя парламента Володина по поводу того, чтобы снять с Думы клеймо «принтера», его даже называли более обидно, не просто «принтер», а не будем вспоминать... Александр Денисов: Это предыдущий созыв называли. Ольга Арсланова: Но все помнят. Сергей Лесков: Да, предыдущий. Володин многое сделал для того, чтобы увеличить авторитет Думы, увеличить дисциплину самих депутатов. Но вчера, конечно, многих депутатов разыграли втемную, мне там жалко искренне Карелина, который, наверное, не по собственной... Александр Денисов: Предложил переизбрать Думу, да. Сергей Лесков: ...я думаю, инициативе это предложил, потом так же легко забрал это. Почему, кстати, Карелин, а не Валуев? Почему спортсмены и космонавты, а никто другой? Ну ладно. В общем, опять Дума была низведена до этого состояния, от которого она хочет уйти, и сможет ли при таких политических традициях Дума приобрести реальный политический вес, как в задуманной поправке к Конституции, – это еще вопрос, ну вот. Ну и, наконец, тот вопрос, который задавал Саша, да, он на самом деле важен. Ни в одной западной стране, конечно, невозможно вообразить, чтобы политик так долго находился у власти, как сейчас президент России. Ольга Арсланова: Хотя Ангела Меркель 20 лет, правда, уже практически... Сергей Лесков: Нет, она с 2005 года. Ольга Арсланова: С 2005-го? Пятнадцать. Сергей Лесков: Да. Александр Денисов: Путин 16, Сергей. Сергей Лесков: Ну почему 16? Александр Денисов: Минус 4 года премьерства. Сергей Лесков: Ну ладно, не будем... Ольга Арсланова: Зачтем. Сергей Лесков: Это все копейки. Дело не в этом. Александр Денисов: Ну что значит «копейки»? Будем буквалистами. Сергей Лесков: Дело не в этом, а дело в том, что западные модели управления могут быть идеальными для самого Запада, и не факт, что они подходят для всех других стран на свете. Собственно, многие кризисы во многих регионах произошли благодаря тому, что Запад пытался спроецировать свои политические модели на эти страны. Кстати говоря, и в России в 1990-х гг. мы тоже этим занимались и пришли к развалу великой страны и ее обнищанию, слава богу, что этот процесс остановился. Вне всякого сомнения, эти модели хороши для Запада, а вот такая частая сменяемость власти, как в Америке, раз в 4 года, во Франции меняются президенты то 5 лет, то 7 лет, может быть, это хорошо, может быть, нет, это вопрос, который сейчас не имеет ответа. Но по крайней мере сегодняшнее состояние российского общества, где не развиты институты гражданского управления, гражданского общества, где фактически в зачаточном состоянии находится мелкий и средний бизнес, где экономикой заправляют государственные монополии, а многие выборные институты находятся в таком состоянии, требующем, конечно, большого реформирования. Ольга Арсланова: Ну это как Черчилль, кажется, говорил: «Демократия – наихудшая форма правления за исключением всех остальных, но работает зато». Сергей Лесков: Да, это Черчилль говорил. Черчилль вообще ходячий сборник афоризмов. Правда, говорят, что последний его афоризм был такой: «Имейте в виду, что все, что мне приписывают, я не говорил». Но тем не менее да, это мудрая совершенно мысль. За последние 20 лет стало ли наше общество более зрелым, избавился ли от дистрофичности средний класс, который, в общем-то, является основной прослойкой государства, не олигархи же, в самом деле? Пока, в общем-то, с сомнением приходится ответить на этот вопрос, поэтому многие наши выборные механизмы и пребывают в таком дремлющем состоянии. Путин не может этого не видеть. Каждый раз, когда у нас делается прививка западных выборных технологий, это приводит к полнейшему краху. Да и что уж, в общем, говорить? На последних выборах, когда выбирали президента, а кто баллотировался в президенты? Собчак? Александр Денисов: Грудинин. Сергей Лесков: Грудинин? Ну что, это серьезно? Ну мы же знаем, что это... Александр Денисов: Владимир Вольфович был еще. Сергей Лесков: Ну ладно, ну это насмешка над выборами. Само наше общество не может предложить кандидата, который бы сейчас мог соперничать с Путиным, Путин этого не может не видеть. Это не столько его произвол, о котором писал Дидро, это следствие некоторой, ну я не знаю, незрелости, что ли, нашего гражданского общества, которое находится в дистрофичном состоянии. Давайте мы будем больше делать для своей страны, тогда, видимо, и выборная система у нас изменится. Вторая тема, о которой мы говорили, – это кризис. Для многих на самом деле кризис важнее, чем эти самые выборные... чем конституционная реформа. Рухнул рубль, подешевела нефть, наше главное достижение в виде низкой инфляции, видимо, будет разрушено, инфляция по самым осторожным прогнозам вырастет до 6–7%, но на разные группы товаров может быть и значительно больше. Очевидно сейчас, что программа импортозамещения не сработала, это больше была агитация и пропаганда, подорожают целые группы товаров, среди них, конечно, подорожает продовольствие, 50% продовольствия по-прежнему привозится из-за границы. Подорожает электроника, подорожает одежда и обувь прежде всего. Самое печальное, что подорожает детская одежда. Мы не шьем детской одежды и даже не делаем попыток несмотря на то, что в Конституции введена эта поправка о том, что дети являются нашим главным достоянием, вот это и есть тот случай, когда слова не подкрепляются делом, детская одежда подорожает, видимо, на 20–30%. Самое печальное, конечно, что подорожают лекарства. Несмотря на то, что Россия декларирует себя как социальное государство, мы не можем обеспечить свой фармакологический рынок собственными медицинскими препаратами. Все это, конечно, печально. У нас есть Фонд национального благосостояния, который есть такая кубышка, в которую складывались нефтяные накопления на черный день, вот черный день и наступил. Правда, уже не первый, за последние 12 лет это 4-е обрушение рубля. Стоит напомнить, что в 2008 году он был какой, Саша, курс? Александр Денисов: 2008-й? Сергей Лесков: Да. Александр Денисов: Тридцать. Сергей Лесков: Нет, 23, от 23 он стал 30. Александр Денисов: Сергей, он съезжал с 30 до 22–23, потом обратно отыграл. Сергей Лесков: В 2008 году был 23. Александр Денисов: Да-да. Сергей Лесков: Впрочем, я помню еще то время, когда он был еще в 4 раза меньше. Александр Денисов: В 1998-м 5 рублей стоил. Сергей Лесков: Да, в 1998-м он был вообще 6–7, но это вообще просто сказочки. Александр Денисов: Чувствуется, Сергей, чем занимались, бегали по обменникам вы, да? Сергей Лесков: Нет, я не хожу по обменникам, я только теряю деньги. Ольга Арсланова: Нечего. Александр Денисов: В 1998 году я получил гонорар 400 долларов за статью в одном глянцевом журнале, как раз мне их выплатили по курсу высокому, потом курс упал, и в итоге я пошел обменял, вместо 400 700 долларов получилось. Так что я прекрасно помню 1998 год, было окно возможностей. Сергей Лесков: Ну сейчас вы тоже наверняка в выигрыше. Ольга Арсланова: Кто успел в окно это вылезти. Сейчас... Сергей Лесков: Вы наверняка и сейчас владели инсайдерской информацией. В общем, итак, у нас есть этот самый Фонд национального благосостояния, 10 триллионов рублей, легко посчитать, что это 150 миллиардов долларов. Будет ли он потрачен на то, чтобы поддержать граждан? Вопрос важный, но я сильно сомневаюсь. По всем предыдущим кризисам у нас получалось так, что государство всегда считало необходимым поддержать банки и крупный бизнес, они спокойно зачерпывали своей большой рукой оттуда деньги, накопленные всем народом. Я думаю, что и сейчас будет так, а гражданам придется затянуть пояса потуже. Но, в общем-то, что же... Александр Денисов: Сегодня встреча была крупного бизнеса с президентом. Сергей Лесков: Мы же патриоты, мы же должны понимать... Александр Денисов: Угадайте, о чем речь зашла, о чем они стали говорить, Сергей. Сергей Лесков: Ну вот об этом и говорили. Все время... У нас очень странный бизнес, все время просит поддержки у государства. Чем крупнее российская компания, тем больше она просит у государства. Я, в общем-то, даже это понимаю, потому что чем важнее человек, тем важнее для всех нас его запросы и тем труднее ему отказать. Александр Денисов: Богуславский первым делом про это сегодня заговорил в Огареве. Сергей Лесков: Да. Ну это же правильно. Александр Денисов: Да. Сергей Лесков: Да, Леонид Богуславский. Александр Денисов: Да. Сергей Лесков: Сын Зои Богуславской... Александр Денисов: Да, естественно. Сергей Лесков: ...и большого советского поэта Андрея Вознесенского. Но тем не менее вы видите, человек... Александр Денисов: И соратник Бориса Абрамовича Березовского, друг. Ольга Арсланова: Так это новое уже поколение. Сергей Лесков: Я просто его очень хорошо знаю, он один из основателей «ЛогоВАЗа». Если уж мы заговорили о российском бизнесе, то Леня мне рассказывал, что в какой-то момент он пришел к Березовскому и говорит: «Слушай, у нас в «ЛогоВАЗе» есть отделение компьютерное, давай мы заключим очень выгодную сделку с Oracle». Oracle – это американский компьютерный гигант там, который входит в пятерку крупнейших мировых фирм. Борис Абрамович Березовский, который был капитаном российского бизнеса, сказал: «Нет, мы сделаем не так, мы закроем твой бизнес. Какие компьютеры, зачем это надо, если мы собираемся торговать автомобилями?» И Леонид Богуславский ушел в самостоятельное плавание. По его оценкам, «ЛогоВАЗ» потерял десятки миллиардов долларов, а тогда он мог... Ну вот так видят бизнес и перспективы России люди. Кто-то сказал, между прочим, что самое главное для российского бизнесмена – это обладать двумя качествами, жадностью и проворством, больше ничего не надо, даже умным быть не надо, жадность и проворство. Причем жадность даже важнее, потому что если ты украдешь мало, то тебя посадят, а если... Александр Денисов: Только разве для российского, Сергей? Сергей Лесков: Да ладно, хорошо, но мы же сейчас про Россию говорим. Александр Денисов: Ну да. Сергей Лесков: Итак, для нас самое важное вот что: а что могло бы сделать правительство, для того чтобы вот в эту тяжелую экономическую пору поддержать простых граждан, а не крупный бизнес? Я думаю, что есть несколько мер, некоторые из них, кстати, делают в Китае, где падение экономики очень сильное. Ну, во-первых, я думаю, что можно было бы увеличить МРОТ, который сейчас растет, но черепашьими шагами. Можно было бы его увеличить безболезненно для бюджета, и люди бы почувствовали себя значительно более уверенно. Стоило бы, конечно, снизить ключевую ставку ЦБ, это бы оживило рынок. Ну, облегчить, наверное, стоило бы и долговое бремя тех, кто подключился к программе ипотеки. Надо вообще оживить деньги, это то самое, что советовал Кейнс Рузвельту во время Великой депрессии. Александр Денисов: Депрессии, да-да. Безработных привлекли к строительству дорог. Сергей Лесков: Вне всякого сомнения, в Китае первым делом поднимают малый и средний бизнес, у нас никогда до этого не доходит, за счет налоговых льгот, каких-то налоговых каникул. Для малого и среднего бизнеса можно было бы поднять денежную массу у населения. И, наконец, у нас же сейчас реформа с самозанятыми, которые должны там зарегистрироваться, платить какие-то деньги, – может быть, стоило бы и для самозанятых объявить каникулы, если уж такой кризис, пусть даже... Александр Денисов: Сергей, да они только с каникул вернулись, до этого у них все были каникулы, ничего не платили, когда-то же нужно прекращать. Сергей Лесков: Ну, может быть, не сейчас? Чувствуется, что вы не самозанятый. Александр Денисов: Вы тоже, Сергей. Сергей Лесков: Ну вот. А почему бы не снизить цены на топливо? У нас есть же закон экономики: дорожает нефть – топливо дорожает; дешевеет нефть – топливо дорожает. Во многих странах сейчас, в США, кстати, бензин подешевел, в США бензин уже дешевле, чем в России. Может быть, нам попробовать снизить топливо, которое составной частью в цене всех товаров? Посмотрим. Пока никаких предложений по поводу смягчения последствий экономического кризиса и падения рубля для населения вообще даже не рассматривается, только вот опять встреча с крупным бизнесом, у которых такая жировая подушка, что они могли бы сами, я думаю, решить свои проблемы. Коронавирус. Сегодня вечером, буквально за несколько минут до начала нашего эфира руководитель Всемирной организации здравоохранения впервые произнес слово «пандемия». Пандемия – это эпидемия, это как бы суперэпидемия. Я не помню, чтобы ВОЗ какое-то заболевание объявлял пандемией. Хотя есть радостная новость из Китая: товарищ Си объявил, что Китай справился с коронавирусом, мало того, он сам посетил этот самый злосчастный Китай, 17 новых заболевших за сутки, это на самом деле очень мало при 100 тысячах всего заболевших. То есть такое впечатление, что Китай выходит на нулевое плато. Там же были обнародованы цифры: Китай потратил на лечение своих граждан 15 миллиардов долларов, за все лечение Китай платил сам. Впрочем, 15 миллиардов долларов для Китая не так уж много, потому что, если мне не изменяет память, ВВП Китая 12 триллионов долларов, то есть это примерно 0,001% ВВП Китая. Говорить о том, что Китай из-за этих расходов, а там были какие-то уникальные медицинские методы, будет страдать, – нет, этого не придется. Но вот экономика Китая сильно просела, и падение цен на нефть – это в значительной степени снижение экономической активности и потребностей Китая. Что еще важно сказать? Мэр Собянин, а именно, конечно, сейчас Москва находится на острие потенциального удара коронавируса, объявил повышенные меры борьбы, он запретил собираться на массовые мероприятия больше 5 тысяч. Здесь возникает вопрос: а футбольные и прочие спортивные игрища будут проходить без зрителей? Оказывается, есть закон про спорт, который гласит, что участниками спортивных соревнований являются спортсмены, а зрители не участники. Поэтому, когда мэр Собянин из благих побуждений подписал закон об ограничении числа участников, он, может быть, того закона федерального не видел, зрители туда не попадают, пока зрители могут ходить. Но возникает вопрос, не будем делать наивность: а может быть, мэр имел в виду не спортивные состязания, может быть, он имел в виду какие-то акции протеста? Ольга Арсланова: Ну, Сергей, я вот что могу сказать? Я слежу внимательно за концертами в Москве, и вот сегодня организаторы концерта Тилля Линдеманна из группы «Rammstein» объявили, что концерты состоятся, просто их будет два. Сергей Лесков: Ага. Ольга Арсланова: Вот будут делить зрителей на вот эти 5 тысяч. Но, конечно же, никто не будет считать, сколько человек пришли на тот или иной концерт, и 5 тысяч – это тоже довольно много. Сергей Лесков: Ну конечно, надо бороться. С другой стороны, на мой непросвещенный взгляд, конечно, рассадником всех заболеваний является метро, где люди просто прилипают... Ольга Арсланова: А сколько там тысяч собирается? Сергей Лесков: Да, где люди просто как шпроты в банке рижских шпрот прилипают друг к другу. Александр Денисов: А тут Росздравнадзор всех предупредил не кататься в час пик. Сергей Лесков: Ага. Ольга Арсланова: Слушайте, вот моя станция «Кузьминки», туда в пятый вагон с трудом с ноги, понимаете, можно только воткнуться. Сергей Лесков: Люди, обходите «Кузьминки» стороной. Ольга Арсланова: Там больше 5 тысяч, никакие... Александр Денисов: Дайте проехать Оле спокойно. Ольга Арсланова: Не запрещают станцию метро «Кузьминки». Сергей Лесков: Кто «Кузьминки», тот спешит на поминки. Ольга Арсланова: Спасибо, Сергей. Сергей Лесков: Пожалуйста. Ольга Арсланова: Я запомню. Сергей Лесков: В общем-то, конечно, надо бороться с коронавирусом, но ведь никто не ограничивает общественный транспорт. Мало того, те же самые городские власти не сделали бесплатным эти самые парковки по безумным ценам в Москве. Ну если вы так беспокоитесь, попробуйте пересадить людей на личный транспорт, многие сейчас на личный транспорт сесть не могут, потому что нет денег припарковаться, за все надо платить. Ну, в общем, надо сказать, что еще последнее, минувшее лето показало, что мэр-хозяйственник не всегда мудрый мэр-политик. Посмотрим, что будет. Но, конечно, коронавирус, если уж началась пандемия и если уж этот самый коронавирус просочился в Америку... Обратите внимание, что Америка минимально пострадала и от Первой, и от Второй мировой войны, все участники этих войн несли миллионные потери, США в Первой мировой войне потеряли, по-моему, 100 тысяч человек, во Второй 400 тысяч человек и выиграла войну с огромным преимуществом, самый большой благоприобретатель от всех мировых войн – это США. Оказывается, коронавирус живет по своей логике, и для него Атлантический и Тихий океаны не являются... Ольга Арсланова: Наши не интересны. Сергей Лесков: ...непреодолимым рвом, который защищает Америку, там уже больше тысячи больных. В России больных можно на пальцах одной руки перечесть. Почему, я не знаю, здесь могут быть многие объяснения. Я вовсе не желаю Америке каких-то там массовых страданий несмотря на все козни, которые она направляет в сторону моей страны, но тем не менее я вижу, что эта Третья мировая война, которую объявил коронавирус Америке, оказывается, американцы не готовы к ней, в общем-то. Кстати, замминистра здравоохранения Англии заболела. Ольга Арсланова: Видите как, сапожник без сапог. Александр Денисов: Просят помощи у Китая, у своего врага. Сергей Лесков: Кстати, Китай направил делегацию своих экспертов в Италию. Загадка коронавируса состоит в том, почему именно Италия больше всего пострадала. Ольга Арсланова: Очень красивая страна, вирусу понравилось. Сергей Лесков: Почему? Я думаю... Нет, Оля, если уж мы об этом говорим, то мое собственное объяснение состоит в том, что в Италии самый высокий в Европе уровень здравоохранения и выше уровень выявляемости. А во-вторых, там самый высокий уровень жизни, а коронавирус бьет по старикам. Я думаю, что две вот эти причины являются... Может быть, во Франции еще больше больных, они просто их не выявляют. Ольга Арсланова: Ага. Спасибо, спасибо Сергею Лескову. Кстати, ко многим из этих тем мы вернемся в пятницу, когда будем подводить информационные итоги недели вместе с Сергеем Лесковым. Сергей Лесков: Кхе-кхе. Ольга Арсланова: Будьте здоровы и не ездите в метро в час пик. Сергей Лесков: И вам того же.