Константин Чуриков: Ну а сейчас «Темы недели» с Сергеем Лесковым, 19:29 точное московское время. Сергей, добрый вечер. Сергей Лесков: Добрый вечер. Марина Калинина: Здравствуйте. Константин Чуриков: Если позволите, сейчас буквально несколько срочных сообщений мы видим на лентах информагентств. В России установили переходный период до 1 февраля для вакцинации. Татьяна Голикова заявила: россиянам нужно дать время для вакцинации, поэтому до 1 февраля в стране переходный период. Значит, меры о QR-кодах не затронут детей и подростков, заявила Татьяна Голикова. Ну а теперь вам слово, я думаю, что вы, собственно, об этом... Сергей Лесков: Мне кажется, что плотину величественного и многозначительного молчания, которое хранили наши чиновники по поводу COVID, прорвало. На этой неделе очень многие чиновники, которые выступают, руководят социальной сферой и здравоохранением, запомнились какими-то скандальными, сенсационными высказываниями. Ну, в общем-то, из таких спокойных заявлений нельзя не отметить то, что сказал министр здравоохранения Мурашко, который сказал, что достигнут перелом в борьбе с COVID. Правда, он при этом добавил, что благодаря мудрому руководству и дальновидно объявленному локдауну, вот. Ну, если учесть, что до этого он говорил, что результаты локдауна скажутся в отдаленном будущем, здесь, мне кажется, когда министр здравоохранения это говорит, он больше печется о своем кресле, чем об истине. Константин Чуриков: Ну, уж благодарить так благодарить. Сергей Лесков: Да, ну понятно, значит, это такая неприкрытая лесть. Ведь это происходит на фоне того, что эта цифра, 40 тысяч заболевших, как замерло на этой планке, так и стоит, какие тут успехи? А число летальных исходов, наверное, мне кажется, что это наиболее такая страшная цифра, растет. Вот сегодня она 1 270 уже, то есть она перешагнула через тысячу. Я хочу еще раз напомнить, это за неделю умирает город среднего размера. Ну, я уже говорил, вот Задонск, в котором я недавно побывал, где 15 Героев Советского Союза во время войны было. Так что, в общем-то, бить в литавры и благодарить партию и правительство, мне кажется, преждевременно. Но, значит, Костя начал с Голиковой. Да, у меня такое впечатление, что борьба с COVID переходит, обретает новые формы и переходит в качественно новую стадию. Во-первых, готовится так называемый законопроект об этих QR-кодах, которые станут обязательными для посещения в транспорте, в непродовольственных магазинах и в точках общественного питания. Здесь возникает невероятное количество вопросов. Если еще в самолетах, наверное, это можно дело организовать, пусть авиапассажиры, которые летают на самолетах, чтобы сэкономить время, приезжают за 5 часов в аэропорт, но дело того стоит... Константин Чуриков: Вы как бывалый волнуетесь. Сергей Лесков: Да. Но а как быть, например, в поездах? У нас не то что половина России, у нас от Москвы отъедешь, не работает, нет никакого интернета. Поезда идут, останавливаются на полустанках, люди с мешками садятся туда – кто там будет проверять этих... ? Как вообще там? Нет никакого способа проверить у них эти самые QR-коды. И такого рода вопросов можно задавать совершенно бесконечно... Константин Чуриков: Вагончик тронется, гражданин останется. Марина Калинина: Ха-ха. Сергей Лесков: Да. Марина Калинина: Мешок останется. Сергей Лесков: За время пути собака успела подрасти, конечно. Да, неунывающий дух, конечно. Ну, тем не менее, судя по всему, принято высокое решение, ну опять же мудрое, конечно, решение о том, что эти самые QR-коды будут введены. Константин Чуриков: Сергей, это на третью камеру. Сергей Лесков: Да, мудрое решение, да. Но как это будет реализовано, дьявол ведь кроется в деталях, мне пока совершенно не понятно. Пусть там в ресторанах и в театрах это, конечно, можно проверить, особенно... Уж я про библиотеки не говорю, где человек никуда не торопится. Константин Чуриков: А помните, у Жванецкого: «А давайте поставим турникеты, ну просто так»? Сергей Лесков: Да, это замечательно совершенно. Мне кажется, что есть два писателя, которые предугадали будущее, – это Жванецкий и Достоевский. Про Достоевского мы сегодня еще поговорим. Просто какие-то пророческие слова. Ну так вот, значит, Госдума, Госдума тоже спохватилась. Вы знаете, Костя, сколько у каждого депутата помощников? Константин Чуриков: Там, по-моему, до пяти было, да? Сергей Лесков: Нет, семь, вообще семь помощников. Константин Чуриков: Ох, инфляция. Сергей Лесков: Но это те, которые могут сидеть у него на коленях, а кроме этого еще... Марина Калинина: Ха-ха. Константин Чуриков: В каком смысле? Сергей Лесков: Ну просто они могут приходить в Думу и сидеть там, получая зарплату. Константин Чуриков: А, понятно. Сергей Лесков: Но есть еще 30 помощников на общественных и птичьих правах, да еще помощники в регионах, которые тоже приезжают, и еще какой-то штат. И в общем, Госдума благодаря... Как вообще раньше работали депутаты Государственной Думы при царе, я совершенно не понимаю, там не было штата помощников. Наверное, поэтому Российская империя... Константин Чуриков: А потом «Мсье, же не манж па сис жур», подайте... Сергей Лесков: Да, а потом «па сис жур». Вот теперь эти помощники обеспечивают стабильность власти. Но принято решение, что не больше одного помощника теперь каждый день может проходить, это, конечно, совершенно дезорганизует работу Думы, потому что как сможет депутат принимать законы... Марина Калинина: Но у них опять же семь помощников, по одному на каждый день. Сергей Лесков: Они будут сидеть за забором где-то там. Марина Калинина: Помощники на недельку. Сергей Лесков: Каждый день по помощнику разному. Константин Чуриков: Лучше по помощнице. Сергей Лесков: Я думаю, что вообще если беспокоиться о здоровой атмосфере в Думе, то можно было бы и депутатов в Думу не пускать. Это было бы... По крайней мере при той декоративности этого органа, которая мало у кого из граждан вызывает сомнения, в общем-то, наверное, страна этого бы не заметила. Это напоминает выражение о том, что лучшее средство от перхоти – это гильотина. Тут, может быть, сами парламентарии стали сейчас жертвой тотального закрытия всех точек, где люди работали во время первых локдаунов, ну вот теперь пусть потерпят. Итак, QR-коды, судя по всему... Они, кстати, принимаются во многих регионах уже, и обязательное в некоторых регионах принято решение о вакцинировании граждан старше 60 лет. Опять же мне непонятно, как это можно технически реализовать. Их что, будут насильственно, старушек и стариков, выволакивать в поликлиники? Как это будет все? Не совсем понятно. Но тем не менее, если учесть, что 85% всех умерших от COVID – это категория пожилых граждан, то да, надо что-то делать. Опять же, непонятны механизмы реализации этих решений. Есть еще одна... Кстати, вот о QR-кодах мы говорили в этой студии серьезно, без всяких шуток неоднократно, и в Европе QR-коды были введены достаточно жестко и неотвратимо. Теперь, видимо, настало время и в России сделать нечто подобное, хотя размеры нашей страны вызывают у меня некоторый скептицизм по поводу того, что это удастся сделать. Константин Чуриков: SMS из Калуги, Сергей: «Хочется, чтобы в стране было умно, а не глупо». Сергей Лесков: Ну, это сказал Циолковский. Константин Чуриков: Его земляки. Сергей Лесков: Константин Эдуардович пишет из Калуги? Ну, что тут скажешь, это пальцем в небо, хорошие слова. Начались разговоры о привлечении к ответственности врачей-диссидентов, которые занимаются антиковидной агитацией. Об этом даже сказал и министр Мурашко. Правда, учитывая некоторые сложности в благосостоянии врачей, его пресс-служба тут же отыграла назад, но я слышал это выступление своими глазами. Да, он впрямую... Константин Чуриков: Ушами. Марина Калинина: Ушами. Сергей Лесков: Своими ушами, да. Константин Чуриков: И видели своими глазами, да. Сергей Лесков: А видел глазами, да. Он говорил об уголовной ответственности. Ну, статья-то есть, «был бы человек, а статья найдется». Есть статья о распространении заведомо ложной информации с тяжкими последствиями. Константин Чуриков: У многих врачей просто мурашки по коже. Сергей Лесков: Да, в данном случае, конечно, эту статью можно привязать к ковид-диссидентам. Но опять же, где вот найти эту самую грань, агитация, или «я вам не советую», или как вот тут... ? В общем-то, это ведь к делу не пришьешь, он же не под диктофон это говорит, это частные чаще всего рекомендации. Все это напоминает дело врачей-вредителей, конечно, которое было в начале 1950-х гг., ни к чему хорошему не привело. Да и, в общем-то, не надо забывать, что несколько лет назад, до этой злосчастной пандемии, у нас вдруг по инициативе Следственного комитета стали врачей привлекать. Была целая череда дел, чаще всего несправедливых и надуманных. В Америке, где самое сильное в мире здравоохранение, врачей, которые занимаются этой антиковидной пропагандой, несмотря на развитость американской юриспруденции, все-таки к уголовной ответственности не привлекают – их лишают лицензии. Вот, может быть, это и явилось бы такой действенной мерой. Ну а, кстати говоря, их увольняют, если они сами не вакцинировались, тоже это надо иметь в виду. Таким образом, мне кажется, что наш бронепоезд по борьбе с COVID набирает ход, и не исключено, что все-таки он расстреляет из своих бронебойных орудий этот вирус. Константин Чуриков: Да, и полстраны говорит, вернее поет: «Постой, паровоз, не стучите, колеса». Сергей Лесков: «Не стучите, колеса», да. Но надо учитывать то, что пока бронепоезд наберет крейсерскую скорость, COVID мутирует сто раз. Вот видите, у нас все время новые штаммы появляются, и каждый новый штамм все более и более опасный. Ну, посмотрим, как будет. На самом деле, в общем-то, пока ситуация не вызывает оптимизма, потому что, еще раз говорю, статистика печальная. А Билл Гейтс на этой неделе предрек появление новых, гораздо более серьезных и опасных для человека штаммов. Но, впрочем, не только этим мы живем. В общем-то, главная политическая новость этой недели – это ситуация на границе Польши и Белоруссии. Константин Чуриков: Главная туристическая новость. Сергей Лесков: Да, тут еще туризм, потому что несчастные курды туда прилетают по туристическим визам. Тут надо вот что сказать... Кстати говоря, вчера Лукашенко дал большую пресс-конференцию, говорил он почти как Фидель Кастро, без бумажки и много часов... Константин Чуриков: Пламенно. Сергей Лесков: Да, пламенный совершенно трибун. Он в числе прочего сказал, что Белоруссия может перекрыть Европе газ, которым Белоруссия обогревает Европу. В общем, этот газ не белорусский, надо сказать, это газ российский. Но, как известно, президент Белоруссии экзальтированный и неординарный трибун, склонный к экспромтам. Я думаю, что его можно вообще назвать Хрущевым XXI века, можно было бы даже... Там у Хрущева были какие-то, по-моему, дебаты с Никсоном, такие кухонные дебаты, вот жалко нет машины времени, потому что Лукашенко и Хрущев, мне кажется, были бы достойные соперники в этом таком площадном остроумии. Константин Чуриков: Запустить сейчас его в Америку, да? Сергей Лесков: Да, Америку бы он перевернул, конечно, Александр Григорьевич. Константин Чуриков: Потом бы у себя Манхэттен построил... Сергей Лесков: Ну, в связи с этим заявлением мне подумалось вот что. Вот мы говорим об этом столкновении поляков и белорусов, а ведь в этой маленькой истории скрыт очень большой смысл, и могут в маленькой истории быть большие последствия. Вот смотрите, если он грозит Европе газом, хотя, конечно, он этого сделать не может, это ведь может пододвинуть Европу к более быстрому запуску и сертификации «Северного потока – 2». С другой стороны (там уже цены на газ подскочили после его заявления), это выгодно Америке, как ни странно, ей же выгоден рост цен на природный газ, для того чтобы свой сжиженный газ продавать, американцы потирают руки. Но потирают руки, как ни странно, я думаю, что и Франция с Германией, которым не нравится позиция Польши, которая баламутит европейское законодательство и занимает позицию такого опять же диссидента на европейском политическом поле. Поэтому если у Польши неприятности, то лидерам Евросоюза это приятно. Но это выгодно и Польше, потому что там на носу выборы, а нет ничего... Популярность этого блока Качиньского падает. Нет ничего лучше, чем выдумать внешнего врага. Константин Чуриков: А нам что выгодно и что приятно, Сергей? Сергей Лесков: Нам тоже получше бы запустить «Северный поток – 2», что тут говорить. Константин Чуриков: То есть все в выигрыше? Сергей Лесков: Мало того, неприятности в сердце Европы нам тоже выгодны. Не будем обманываться, что, в общем, нам Евросоюз – это не кум и не сват: если там какие-то возникают взаимные терки, ну что же, будем без ханжества и лицемерия говорить, что это нам только приятно. Мы забыли о людях. Константин Чуриков: Да, кстати. Сергей Лесков: Мы забыли о людях, вот. На самом деле сначала Запад совместными, там и Польша поучаствовала, совместными усилиями превратила историческую родину курдов в сущий ад, и теперь, естественно, курдам кажется, что земля обетованная – это Европа. К тому же Европа приманила их, там от 6 до 10 миллионов беженцев в Европу прошли, а здесь только от 10 до 15 тысяч, это копейки. Сергей Лесков: Всего-то ничего. Сергей Лесков: Всего-то ничего. Из-за чего речь? Мне, кстати, было бы интересно посмотреть на статистику, но этой статистики нет. Вот неделя этого кризиса – а сколько беженцев из Африки и Ближнего Востока за это время другими путями прошли в Европу? Я уверен, что не меньше, потому что сами же немцы посчитали, что с августа через территорию Польши в Германию прошли 10 тысяч тех же самых беженцев. А вот теперь поляки встали стеной, натянули там колючую проволоку, бронебойные орудия, там эти танки, четыре польских танкиста с собаками смотрят на безоружных людей с детьми. Почему сейчас вдруг такая тревога и такая неукротимая решимость не пропустить этих беженцев? Совершенно очевидно, для того чтобы свалить врага, коим является Лукашенко, все средства хороши, и так... Тогда и не надо говорить о приоритете гуманитарных ценностей и о том, что нет ничего важнее, чем человек. Это же европейские ценности? Нет, в данном случае люди – это пушечное мясо, расходный материал политики, чтобы бороться с Лукашенко, это совершенно очевидно. Конечно, и сам Александр Григорьевич может отчасти использовать курдов как инструмент, но все-таки они сами прилетели в Белоруссию и сами пошли в Польшу. Он что, бегал по Багдаду их звал, что ли? Нет. Константин Чуриков: Ну, с другой стороны, помните тот скандальный случай, когда прибыли, значит, непонятные какие-то граждане, ну скандальная была история, поселились где-то там под Минском... Сергей Лесков: Да. Константин Чуриков: Сразу же возникла целая буча. Кстати говоря, да, поправим вас: президент Польши Анджей Дуда. Сергей Лесков: А я что сказал? Константин Чуриков: А вы сказали Качиньский, да-да-да. Сергей Лесков: Нет, секундочку, это партия Качиньского, я не сказал, что он президент. Константин Чуриков: Ага, хорошо. Сергей Лесков: Они все люди Качиньского. Президент Польши Анджей Дуда, а премьер-министр... Там не пишут, кто? Ну тогда я сам скажу... Константин Чуриков: Какой-то... Сергей Лесков: Матеуш Матовецкий. Константин Чуриков: Матеуш, точно. Сергей Лесков: Матеуш Матовецкий. Так вот Анджей Дуда и Матеуш Матовецкий голосят о том, чтобы НАТО им помогло... Там, кстати, прибыли уже какие-то английские специалисты на границу, которые будут учить польских пограничников искусно разматывать колючую проволоку. (Они, наверное, со времен еще Бурской войны не забыли этот опыт.) В общем, там уже есть соратники по НАТО, а эти Матовецкий и Дуда, да, они голосят, что за спиной курдских беженцев стоят кто? – Путин и Эрдоган, естественно. Константин Чуриков: А вот, кстати, сейчас, если можно показать мой компьютер, я специально открыл сейчас табло прилетов минского аэропорта. И справедливости ради, тут все вполне себе: ну Хургада, Шарм-эль-Шейх, ну что тут... Сергей Лесков: Ну они через Стамбул в основном летят. Константин Чуриков: Там Стамбул – это «Турецкие авиалинии», тут «Белавиа» ни при чем. В общем, в принципе так... Сергей Лесков: Прямого рейса Багдад – Минск... Константин Чуриков: Нет. Сергей Лесков: Нет, а через Россию они вообще не летают, при чем здесь Россия, вообще непонятно. Одним словом, я совершенно уверен, что здесь есть политические игры и люди стали как бы просто инструментом, расходным материалом. В связи с этим я не могу не сказать вот чего. Историческая миссия Польши состоит в том, чтобы стравливать Восток и Запад. Это происходило неоднократно. Последний пример – это Вторая мировая война. Стоит, наверное, вспомнить, что национальный герой Польши, маршал Пилсудский, чуть ли не взасос дружил с Гитлером, в 1933 году у них был военный пакт подписан, они мечтали вместе войти в Москву. Пилсудский был значительно старше, чем Гитлер, он был его как бы старшим учителем. У них были такие теплые отношения, что это был единственный европейский лидер, на похороны которого Гитлер прилетел с букетом цветов и пролил там свою крокодилью слезу. Каждый раз, когда Польша стравливала Восток и Запад, это оборачивалось для Польши как? – плачевно. Но для польских политиков нет уроков, они не извлекают уроков из своей же собственной истории. Ни Дуда, ни Матовецкий, ни даже Качиньский ничему не учатся. Я совершенно уверен, что и в этой истории с этими беженцами тоже Польша окажется первой проигравшей, об этом говорит вообще вся история. Еще раз если сказать о судьбе людей, там заморозки уже начались в Белоруссии, они... Курды, в общем-то, не привыкли жить в белорусских лесах, там даже и французская... В тех местах, кстати, чуть Наполеона в плен не взяли, там на Березине. Что им делать? Константин Чуриков: Они вообще к лесам не привыкли, я думаю. Сергей Лесков: К лесам не привыкли, да, они живут в горной местности. Что делать? Я бы им посоветовал все-таки, там от Гродно недалеко до Украины, им надо переметнуться на Украину. И здесь возникает очень любопытный вопрос: а польские пограничники будут препятствовать проходу тех же самых курдов из Украины? Вот сейчас они не пускают курдов, потому что на них лежит печать Лукашенко, их врага. Но ведь Зеленский их друг. Если курды пойдут через Украину, то поляки уже не смогут их остановить. Как быть? И тогда вот мы и увидим, что такое западные демократические ценности. Марина Калинина: Боюсь, что они не смотрят ОТР сейчас. Константин Чуриков: И не понимают по-русски, надо перевод... Сергей Лесков: Но я думаю, что им надо подсказать. Там некоторые говорят по-русски. Надо им подсказать это. На самом деле это, как это называется, квест, да? Этот квест на самом деле поставил бы в тупик тех, значит, западных политиков, которые сейчас говорят о том, что ни за что они не пустят этих несчастных людей, хотя эти несчастные люди ничем не отличаются от тех, которые спокойно проходят на Запад. Вот мне кажется, что на следующей неделе мы это увидим. А вообще, в принципе, конечно, решить эту проблему можно только в одном случае – если Запад начнет разговаривать с Лукашенко, что и посоветовал Путин Меркель. Цель Лукашенко какая? – чтобы с ним начали говорить, потому что пока... Марина Калинина: Чтобы его признали. Сергей Лесков: Ну, отчасти, разговор – это же признание. А пока Запад считает избранным президентом Белоруссии кого? – Тихановскую. А о чем можно говорить с Тихановской? – только о драниках. Константин Чуриков: Ха-ха. Сергей Лесков: Ничем другим она не управляет. С Лукашенко можно говорить о чем угодно, потому что он управляет всей Белоруссией, в том числе он может решить и проблему, конечно, этих мигрантов. Но с ним говорить не хочется. В итоге... Я не знаю, там же масса детей еще... Это ужасно. Вообще, конечно, это же все происходит на славянских территориях, и Украина, и Польша, и Белоруссия – это все славяне. Вы помните, что говорил великий русский писатель Достоевский о славянах? – «Не будет у России и никогда не было таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только Россия их освободит, а Европа согласится признать их освобождение». Вот мы сейчас и видим на этом польско-белорусском направлении именно пророческое значение слов Достоевского. Почему я вспомнил о Достоевском? 200 лет великому русскому писателю, и вчера президент России открыл Музей Достоевского на улице Достоевского. «Товарищ Микоян посещает мясомолочный комбинат имени товарища Микояна» – знаменитая советская картина. Вообще улица Достоевского называлась Божедомка, это там, где сейчас Уголок Дурова, там жили ну такие нищие люди, почему Божедомка. Константин Чуриков: Ну, как следует из названия, да. Сергей Лесков: Но сейчас это улица Достоевского, это центр Москвы и там живут весьма состоятельные люди. Константин Чуриков: Ну тоже символично, кстати. Сергей Лесков: Времена изменились, Россия разбогатела. Константин Чуриков: В пределах МКАД. Сергей Лесков: Ну, на самом деле Достоевский, как и Жванецкий, на самом деле обладал какими-то пророческими способностями. Я думаю, что... Конечно, будем говорить правду – сейчас его читают меньше, сейчас вообще меньше читают. В то же самое время мне кажется, что те люди, которые не читают Достоевского, просто обкрадывают себя. Великий Эйнштейн, который занимает первое место в любопытном опросе: «С кем бы из уже умерших людей вы бы хотели поговорить?» – Эйнштейн на первом месте здесь. Так вот он говорил, что при разработке теории относительности для него Достоевский значил больше, чем работы всех математиков, начиная от Гаусса и кончая Гильбертом. Это много что значит. Собственно, великий американский писатель Курт Воннегут, по-моему, в «Бойне №5» тоже сказал замечательные вещи: «Есть книга, которую я советую прочитать всем, там сказано обо всем, – это «Братья Карамазовы»». Я, в общем-то, не хочу выступать в роли культуртрегера, потому что, в общем, я уверен, что наша аудитория достаточно интеллигентная, интеллектуальная, начитанная... Константин Чуриков: Вы знаете, нам вот вчера звонили, мы обсуждали как раз 200-летие Достоевского, «Достоевщина сегодня», была такая тема. И позвонил мужчина, говорит: вы знаете, ну, во-первых, это был преступник, во-первых, вот что вы тут обсуждаете... Марина Калинина: Хулиган. Константин Чуриков: Хулиган, да, вот. Ну там, естественно, вспомнил историю про несостоявшуюся казнь... Марина Калинина: Какой он там писатель... Константин Чуриков: ...понятно, про ссылку и т. д., про тюрьму. Потом он сказал: ну, вы знаете, да, я читаю Достоевского, ну в смысле я вот открыл, начал читать, вот, я открыл, начал читать – слушайте, ну такие длинные предложения, ну кто так пишет вообще, ну что это такое? Все. Сергей Лесков: Да. Мне это напоминает следующий диалог. Однажды Фаине Раневской один молодой человек сказал: «Я тут посмотрел на «Мону Лизу», и она что-то не произвела на меня особого впечатления». На что Раневская ответила: «Молодой человек, она за несколько столкновений произвела впечатление на такое количество людей, что вами она может вполне побрезговать». Вот то, что кому-то не нравится Достоевский, больше говорит об этом читателе, чем о Достоевском. Как сказано в Библии, слова Павла о Петре говорят больше о Павле, чем о Петре. Может быть, до Достоевского надо дорасти. Мне кажется, что здесь значительно интереснее другой вопрос. Прекрасно, что Путин открыл Музей Достоевского, немногие руководители нашего государства за последние десятилетия опускались на этот литературный уровень. Мне кажется, что после Сталина никто этим не занимался. Сталин знал... Он читал вообще всё, что писалось в СССР, и знал всех писателей, это известно. А Хрущев только орал на писателей, там... Ну, в общем, это известные вещи. Ну, конечно, Россия – самая литературноцентричная страна в мире, и у нас политика и литература часто смыкаются, и литература является политическим делом, судьба Пастернака именно об этом говорит, невозможно представить такую биографию ни в какой другой стране. Мне кажется, что здесь интересен другой вопрос: а почему Достоевского не слишком-то почитали в СССР? И вот мне кажется, что объяснение этому в том, о чем спрашивал вот этот вот вчерашний зритель. Ведь Достоевский, вернувшись с каторги, совершенно переобулся, у него были контрреволюционные, говоря языком Коммунистической партии, убеждения. Ведь по существу Раскольников, то, что он сделал, он же получил убил старуху? Не потому, что ему деньги были нужны, он хотел проверить, можно ли ради абстрактной цели убить человека. То есть это совершенно коммунистическая идея, «тварь ли я дрожащая или права имею?». Если взять запрещенные несколько... «Бесы», главный роман Достоевского, был несколько десятилетий запрещен в СССР, с 1920-х гг. до эпохи Хрущева. Там вообще Петя Верховенский говорит такие вещи о революционном движении, что, я не знаю, как будто бы это белый генерал был. Он говорил, что «наше учение есть отрицание чести, и этим откровенным правом на бесчестие легче всего смутить и увлечь русского человека». Поэтому Достоевский был под как бы неким ограничением в СССР. А вот сейчас, когда мы часто сталкиваемся с какими-то уличными шествиями, с демонстрацией вот этой вот удали, мне кажется, что слова Достоевского, которые предупреждают о том, что за этим часто скрывается просто бесчестие и отрицание чести, являются очень суровым предубеждением человека, который сам участвовал в революционном движении. Константин Чуриков: Ну, он же разные... Он не только о политике, не только о какой-то, так сказать, казуистике того времени или сегодняшней политической, но он же прежде всего про вечное, про любовь, про сострадание. Сергей Лесков: Да. Константин Чуриков: Сейчас вот звучат голоса: ой, Достоевский – это сложно, уберите его из школ, уберите. Когда в школах начинают, извините, стрелять, мы возмущаемся, говорим: ой, где уроки литературы, что там они читают, ой, они смотрят «Игру в кальмара», ну надо же! Так вот, слушайте, может быть, это... Может быть, через это, не вот этими скучными какими-то, так сказать, потугами психологов... ? Сергей Лесков: Я совершенно согласен. Вот эти великие слова о слезинке ребенка... Константин Чуриков: Да, из «Карамазовых» как раз. Сергей Лесков: Да, это на самом деле же сказано было Достоевским, сейчас, может быть, это забыто. Я совершенно уверен, что Достоевский актуален и это кладезь мудрости на все времена. Томас Манн, великий немецкий писатель, говорил: «Все душевное здоровье Толстого не стоит патологий Достоевского, потому что вот в этом состоянии мы ближе подходим к проблеме борьбы добра со злом», – это то, о чем сказал сейчас Костя. Константин Чуриков: А Марсель Пруст в своем последнем томе «В поисках утраченного времени», «Обретенное время», там вот... Сейчас вот я перечитываю, там все время на Достоевского ссылка, на Достоевского. К концу жизни понял. Сергей Лесков: Да. Так что читайте Достоевского и... Константин Чуриков: ...не читайте советских газет. Сергей Лесков: Да, и герои Федора Михайловича многому хорошему вас научат. Хотя некоторые из них убивали людей. Константин Чуриков: Да, там много было героев, вы сейчас насоветуете. Спасибо. Марина Калинина: Спасибо. Константин Чуриков: Сергей Лесков, обозреватель ОТР, «Темы дня». Через несколько минут об искусственном интеллекте, что он может хорошего, полезного, важного сделать в нашей стране и насколько он нам поможет.