Оксана Галькевич: Полчаса, полчаса… Это много, Костя, или мало? Константин Чуриков: Это мало. Оксана Галькевич: Это мало, друзья. Но мы все равно вернулись. Это программа «Отражение». Продолжаем наш прямой эфир. Всенародное собрание в прямом эфире с участием миллионов зрителей и двух скромных наблюдателей в лице Константина Чурикова… Константин Чуриков: …и Оксаны Галькевич. Я бы сказал – статистов. Через полчаса – «МРОТ: перезагрузка». Зрители нам рассказали, какая должна быть самая низкая зарплата в стране. Все это – в проекте «Реальные цифры». Есть регионы и профессии, где зарплатные ожидания намного выше нынешнего МРОТ, а есть более скромные чаяния. Обо всем – через полчаса. Оксана Галькевич: Ну а сейчас к нашей беседе присоединяется обозреватель Общественного телевидения России Сергей Лесков, он пришел к нам с «Темами недели». Да, Сергей? Сергей Лесков: Да, совершенно верно. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей. Ну что, о чем поговорим? Сергей Лесков: Вы как в воду смотрите. На самом деле самая главная новость не то что сегодняшнего дня и даже не недели, а целого года – это освобождение Кокорина и Мамаева. Пока я ехал на работу и переключал радиостанции, на всех станциях этому был посвящен часовой эфир. И я подумал, что, может быть, я не очень хорошо понимаю ценностные ориентиры родного народа, и, может быть, на самом деле Кокорин и Мамаев – на них свет клином сошелся. Константин Чуриков: Ну, рассказали, что, в общем, они узнали жизнь вообще на самом деле там, в застенках. «Спортсмены получили работу, занимались упаковкой комбинезонов, которые шили другие заключенные, и получали примерно по 10 тысяч рублей в месяц». Сергей Лесков: Если сравнить с их прежними заработками, то, конечно, эти деньги учат жизни. Ну так вот. Но мы не будем про это говорить, потому что им еще 10 дней находиться в узилище, условно-досрочное освобождение не предполагает выхода моментального. В общем-то, если говорить без шуток, то, конечно, такое самое важное, наверное, событие для нашей страны – это Восточный экономический форум во Владивостоке. Масса разговоров, масса гостей. Стоит, видимо, напомнить, что туда приехало несколько руководителей крупных держав. Это премьер Индии Нарендра Моди. Синдзо Абэ, японец, который при каждом удобном случае пытается пересечь свои физические пути с президентом России Путиным. Был там монгольский президент, чемпион мира по борьбе, кстати. Самое интересное, что добрался до Владивостока и 94-летний старец Махатхир Мохамад. Константин Чуриков: А откуда? Сергей Лесков: Из Малайзии. Константин Чуриков: А, из Куала-Лумпура? Сергей Лесков: Да. Константин Чуриков: Прекрасно! Сергей Лесков: В общем-то, это говорит о многом. Я попозже скажу, какие можно сделать выводы из того, что… Раньше все пути вели в Рим или в Париж, а вот теперь – во Владивосток. Какие можно сделать выводы из этого? Путин, естественно, выступал там неоднократно и сказал вещи, которые, конечно, небезразличные. Прежде всего речь шла… Он сказал, что с этого года будет введена ипотека для молодых семей на Дальнем Востоке в размере 2%. А сейчас – 5%. Константин Чуриков: Это для всех семей молодых? Сергей Лесков: Нет, только для тех, которые на Дальнем Востоке. Константин Чуриков: Нет, имеется в виду – для всех молодых семей, которые на Дальнем Востоке, без каких бы то ни было дополнительных ограничений? Сергей Лесков: Да, без ограничений. А сейчас там 5%. Это тоже ниже, чем ипотека по стране. Оксана Галькевич: А молодая семья – это какой возраст семьи? Сергей Лесков: Мне было бы проще ответить, что молодость – это состояние души. Оксана Галькевич: Нет, может быть, молодая семья – это только что образовавшаяся пара, образовавшаяся семья. Сергей Лесков: Нет-нет. Там, по-моему, есть возрастной критерий – 35 лет. Оксана Галькевич: Возрастной все-таки есть? Сергей Лесков: Да, естественно. Оксана Галькевич: Мне кажется, это неправильно. Сергей Лесков: Неправильно? Константин Чуриков: Мы уже за рамками, Оксана. Оксана Галькевич: А откуда ты знаешь, Константин? Сергей Лесков: Ну, хоть так. При этом президент сказал, что пока нет возможности распространить эти 2% на всю страну, ресурсов для этого в бюджете нет. Надо сказать, что, в общем, такая практика использовалась во многих странах в период демографических кризисов и проблем. Мало того, я скажу больше: в некоторых странах во время экономического кризиса ставка банковского кредита была отрицательной. Вот мы до этого еще не дошли. И эти страны – ведущие. Вы понимаете? Мы неоднократно говорили, что одним из способов преодоления экономической стагнации является что? Как учил Кейнс – рост потребления. Может быть, давать отрицательные кредиты? Взял деньги – отдаешь меньше. Оксана Галькевич: Так это же он не нас учил. Сергей Лесков: Не нас учил. Он учил такого странного человека, как Рузвельт. Константин Чуриков: Сергей, я понимаю, что такое в мире где-то бывает. Но нам даже сложно это представить. Сергей Лесков: Тем не менее – для расширения кругозора. Может быть и так. Так что 2% – может быть, это еще и не все. Может быть, можно еще и ниже опустить. Константин Чуриков: Кстати, рассказывали, что эта ставка в 2% по ипотеке – это и для тех, кто возьмет «дальневосточный гектар». Сергей Лесков: Да, конечно. Там можно на этом… Я сейчас про гектар скажу чуть дальше. Кроме того, учителям и медикам, которые приезжают в этот регион, им выплаты повысят в два раза. Тут, видимо, надо какое-то разъяснение от соответствующих ведомств, как это будет реализовано и что это за выплаты, «подъемные» или еще что-то. На самом деле именно врачи и учителя являются самым большим дефицитом в этом регионе. Несмотря на то, что весь поток льгот, который может выдумать интеллектуальный гений наших экономистов, он туда уже пришел, а отток населения продолжается – 17 тысяч людей оттуда уезжают каждый год в среднем. Хотя это в два раза меньше, чем 10 лет назад. Константин Чуриков: Сергей, а замедляется с момента возникновения Восточного форума, за последние пять лет? Сергей Лесков: Да, отток стал меньше. Он по-прежнему есть, то есть демографически там население снижается, несмотря ни на что. Между прочим, в России растут инвестиции в жилой фонд, а на Дальнем Востоке он тоже снижается, несмотря на то, что бюджет федеральный вбрасывает 40–50 миллиардов рублей. Нам такие суммы ни о чем не говорят. 40–50 миллиардов рублей – это примерно пять годовых бюджетов таких городов, как Калуга, Тверь. А если брать Великий Новгород, то даже и все десять. Оксана Галькевич: А у Москвы какой бюджет? Сергей Лесков: Он не подлежит… Я про Москву тоже потом скажу. Константин Чуриков: Подождите. Это так, для разбега, да? Сергей Лесков: У Москвы он не поддается расчету. Оксана, вы задаете провокационный вопрос! В Москве такое творится, что невозможно… звезд на небе не хватит, чтобы назвать такую цифру. Оксана Галькевич: То есть Дальнему Востоку до бюджета Москвы тоже далеко, да? Сергей Лесков: Вы помните, когда мы говорили в среду об этом форуме, нам позвонила добрая зрительница и сказала: «Ну что нам этот Дальний Восток?» Вы знаете, 150 лет назад мы лишились Аляски, не могли ее удержать и продали за сумму, которая кажется сейчас символической – по-моему, 7 миллионов долларов. Америке продали. Да еще взятки давали, чтобы американцы купили. А потом оказалось, что на Аляске золото, нефть и все прочее. Как бы нам не пришлось кусать локти, если мы лишимся еще и Дальнего Востока. Ведь Китай еще не распространил свою ползучую интервенцию, как во многих других странах, на Дальний Восток, там почти нет китайцев. Константин Чуриков: Если кто-то не спит на Дальнем Востоке (я понимаю, очень позднее время), подтвердите или развейте сомнения Сергея Лескова о китайцах. Сергей Лесков: Есть официальные данные о том, сколько у нас трудовых мигрантов работает в стране. Больше всего из Узбекистана – несколько сот тысяч. По Китаю я помню цифру – 50 тысяч китайцев в качестве трудовых мигрантов работают в нашей стране, в основном на Дальнем Востоке. Константин Чуриков: Ну, это те, кого учли, потому что кто-то там женится, выходит замуж… Сергей Лесков: Ну хорошо. Оценочно сколько еще могли не учесть? Константин Чуриков: Вы знаете, специалисты из фонда «Миграция XXI век» вам скажут – сколько угодно. Сергей Лесков: Все равно это копейки. Пока китайцы в нашу страну не пришли. Ну вот. Поэтому прямо скажем: несмотря на все усилия поднять экономику Дальнего Востока, не получается. Костя говорит про «Дальневосточный гектар». Уже несколько лет эта программа действует. Сколько человек покусились, полакомились? 70 тысяч. Это очень мало. Многие от них уже и отказались, эти гектары закрыты. Вы знаете, гектар – мне вообще кажется, смешная цифра. Когда при Екатерине Великой в Россию ехали переселенцы из Германии (в Германии был экономический кризис в конце XVIII века, и они перебирались в Россию), Екатерина давала им 30 гектаров. Ну, гектары иначе назывались. Ну, по нынешним временам – 30 гектаров. И там масса налоговых льгот, которые сейчас и не снились. А что? При Екатерине вообще в Поволжье они селились, а там теснее. Почему сейчас-то мы даем там, где людей нет? На Дальнем Востоке знаете сколько народу живет? 7 миллионов. Ну, вообще просто людей нет. А по территории это чуть ли не 20% российской территории. Ну почему мы жадничаем-то? Один гектар не может дать по законам сельского хозяйства никакого навара. Что на одном гектаре можно построить? Совершенно непонятно! Может быть, вспомнить пример великой русской императрицы? Ну, так или иначе, пока невероятные экономические вливания в Дальний Восток, которые не снятся ни одному другому региону России, не дают экономического эффекта. И оправданием этому может, конечно, служить несколько обстоятельств. Во-первых, важность этого региона. А это выход на Тихий океан, самый большой океан в мире. Это и большие ресурсные богатства. И это, конечно, геополитическое значение этого региона – что, конечно, в будущем может принести большие экономические плоды. Кстати говоря, не надо забывать, что Путин еще сказал, что практически закончены подготовительные процедуры к обмену пленными. Я мог бы об этом забыть сказать. Может, это в выходные состоится. Константин Чуриков: Давайте сейчас Виктора из Челябинской области послушаем, и вы продолжите. Виктор, здравствуйте, добрый вечер. Зритель: Здравствуйте, добрый вечер. Константин Чуриков: Чем вам интересен Восточный форум? Расскажите нам, Виктор. Зритель: Ну, дело в том, что, понимаете, никогда никто туда не поедет, на этот Дальний Восток. Вы понимаете? Я там служил, на Дальнем Востоке. Ну, в 80-х годах нас вербовали. Я служил на заставе. Нас вербовали. Ну, порт Ванино, например. Понятно это все. Но дело в том, что ничего не будет, ничего не будет. Вы понимаете? Оксана Галькевич: Нет, не понимаем. Почему? Объясните, аргументы приведите. Сергей Лесков: Почему при Столыпине крестьяне ехали туда, а сейчас не могут поехать? Сто лет прошло, не такой уж и большой срок. Оксана Галькевич: Объясните – почему? Зритель: Сто лет не прошло. В 80-е годы это было. Сергей Лесков: Я про Столыпина сказал. Константин Чуриков: А почему такой пессимизм у вас, Виктор? Зритель: Да потому, что и климат такой, и там вообще уже… Вы понимаете? Вы просто… Константин Чуриков: Ну, Виктор, климат там разный. Например, в Приморье – там, в общем, чем южнее, тем климат лучше. Одна широта с Сочи, между прочим. Сергей Лесков: Виктор, мне кажется, что все-таки это не так. Ваш пессимизм понятен. Но вот возьмем два города – Благовещенск (это областной центр Амурской области) и Хэйхэ (город, который стоит на противоположном берегу Амура). Там, кстати, мост, по-моему, построили. Хотели его напополам инвестировать, а в итоге почти все инвестировали китайцы. Ну так вот. Благовещенск – конечно, я там был. Ну, город, который производит жуткое, депрессивное впечатление, несмотря на то, что там родились многие замечательные люди. А город Хэйхэ – город, который растет быстрее, чем гриб после грибного дождя. Сейчас там два миллиона человек. В тот момент, когда Дэн Сяопин объявил там свою экономическую революцию, они были одного размера. А что такое два миллиона? У нас в стране это был бы третий город после Москвы и Санкт-Петербурга. Представляете, как за 20 лет вырос город? В общем-то, экономически Благовещенск живет за счет «челноков», которые ездят туда. Константин Чуриков: Сергей, но Хэйхэ (если я правильно произношу) вырос не сам по себе, а его заселяли люди. Сергей Лесков: Климат тот же. Константин Чуриков: Кроме того, мы знаем, что в Китае людей все больше и больше. Я хотел спросить: а как им в Китае удается так размножаться? Без этого же не бывает городов. Сергей Лесков: Значит, я отвечаю Виктору. Как вы понимаете, в Благовещенске и в Хэйхэ климат один и тот же. Дело, видимо, не в том, во сколько заходит солнце и как часто идут дожди. На том же экономическом форуме во Владивостоке, поскольку там Путин, туда приехали все министры и все крупные капиталисты, и они часто выступали. У нас же нельзя… Все сразу гуськом выстраиваются. Куда идет утка – туда идут и все цыплята. Они там все выступали, все говорили. В общем, если почитать эти речи, то можно сделать вывод о том, что мешает развитию нашей экономики. Речь шла вот о чем, по моим соображениям. Во-первых, многие критиковали сверхжесткую кредитно-денежную политику Центробанка, из-за чего брать кредиты в нашей стране невозможно. По опыту мировой экономики, кредит является как бы таким живительным стимулом для того, чтобы инвестировать, брать деньги, возвращать деньги. У нас, в общем, политика Центробанка ведет к тому, чтобы уничтожить все банки. Их банкротили, вообще отстреливали. Как англичане убивали слонов на сафари в XIX веке, так и гибли наши банки. Кроме того, очень высокий банковский процент, невозможно его вернуть. Константин Чуриков: Сегодня с перепугу уже снизили. Сергей Лесков: Уже снизили. Но, извините, это капля в море, слезы. Кроме того, говорили многие авторитетные люди о судебной системе в России. Ну, приводились в очередной раз цифры о том, что 1,5% сейчас оправдательных приговоров в российских судах. И, по-моему, Андрей Клепач вспомнил цифру – она известна, но не излишне напомнить – 15% при Сталине. В эпоху самых жестких репрессий было в 10 раз больше оправдательных приговоров. Бизнесом в России заниматься просто опасно. Не то что мы могли бы сказать – выгодно. Это уже другой вопрос. Просто опасно. Ты в любой момент можешь лишиться не просто бизнеса, но и свободы. И конечно, в Китае не так. Константин Чуриков: Ростовская область пишет, зрительница пишет, что с вами не согласна: «В Дальнереченске живет золовка, там засилье китайцев. Все предприятия закрыты, вместо них торговые центры, где и хозяева, и работники из КНР». Олег пишет: «Видел фото этого Хэйхэ в начале 90-х – деревня, дома еле видны. Сейчас – европейская столица». Сергей Лесков: Да. Оксана Галькевич: Давайте Надежду из Тамбовской области тоже выслушаем, узнаем, что она думает. Надежда, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Знаете, я по поводу Дальнего Востока. Я в 82-м году уехала из нашей Тамбовской области в Комсомольск-на-Амуре. Нам давали тогда «подъемные», и нас поселили в общежитие. Понимаете, мы могли… Через пять лет я получила квартиру. То есть тогда обеспечивали жильем, не надо было искать никаких квартир. У меня и зарплата там была «северная», понимаете, и она была выше, чем у нас вот здесь. То есть с «северными» я чувствовала вообще себя человеком – как сказать? – с достатком хорошим. Я уехала когда? Два года назад я оттуда переехала, вышла на пенсию и переехала. Я могу сказать, что оттуда молодежь… Ну, у нас из Комсомольска люди едут в Краснодар и в Питер, потому что там работа есть, в Краснодаре и в Питере, а в Комсомольске ее просто нет. Я работала, ну, мы машины ремонтировали. Объемы у нас снизились из-за того, что у народа денег меньше стало. Все, так сказать, у нас работы нет. Вот люди начали уезжать. Устроиться где-то в городе очень сложно. Константин Чуриков: Надежда, а еще же есть на Дальнем Востоке, ну, в том же Владивостоке, например, молодежь, которая не в Краснодар и не в Тамбов едет, а которая учит китайский и корейский – и, в общем, по назначению отправляется за границу туда же. Сергей Лесков: Надежда, надо сказать, что… Вот вы сказали, что получили через пять лет квартиру. На этом форуме звучали цифры, что в этом году, несмотря на все вливания из бюджета, ввод жилья сократился на 8%. Вы знаете, поневоле, когда слышишь эти звонки, когда видишь эти цифры, возникает вопрос: может быть, не в коня корм? Может быть, какая-то это гиблая земля? Может быть, что-то там не получается у нас? Тем не менее я все-таки думаю, что надо найти эффективную систему управления. Русский человек это может сделать. Этот край бурно развивался в конце XIX и в начале XX века. Что-то сейчас не получается с процессами управления. Вот тот же Хэйхэ – как он вырос из деревни? Он был меньше Благовещенска. Константин Чуриков: Вы не ответили на мой вопрос: почему китайцев так стало много? Сергей Лесков: Где китайцев много? Константин Чуриков: Вообще в Китае. Оксана Галькевич: «Вам из Москвы не видно, насколько много здесь китайцев – и в лесах, и в поселках. В магазинах все китайское. Понемногу наглеют», – пишет Приморский край. Сергей Лесков: Что такое «много»? Константин Чуриков: Нет, я хотел спросить: в чем секрет, скажем так, секрет китайской плодовитости? Почему их так много стало? Оксана Галькевич: А, ты в этом смысле? Константин Чуриков: Я в этом смысле, да. Сергей Лесков: Китайцев вообще больше, чем русских. Константин Чуриков: Нет, в какой момент это произошло? Вот расскажите, раскройте нам эту тайну. Сергей Лесков: И вообще больше, чем кого бы то ни было. Вообще китайцев было много там всегда. Их во времена коммунистического правления оттуда вытеснили, но надо сказать, что в центре Владивостока (кстати, Владивосток имеет китайское название какое-то другое, я не могу его воспроизвести, и там исторически жили китайцы) был большой квартал, который назывался Миллионка. Жители Владивостока не дадут соврать. Сейчас там нет ни одного китайца, в этой Миллионке. Константин Чуриков: Вы меня недопоняли. Почему в Китае столько китайцев, Сергей? Сергей Лесков: Ну, потому что их много, их полтора миллиарда. Константин Чуриков: Но их же было не всегда много. Вот в чем их секрет? Сергей Лесков: Их было всегда много. Константин Чуриков: Всегда? Сергей Лесков: Всегда. Китаю три тысячи лет. Это самое древнее государство в мире, и там больше всего народу живет. Константин Чуриков: Исторически сложилось? Сергей Лесков: Исторически. Константин Чуриков: Все понятно. Сергей Лесков: Другое дело, что они никогда не интересовались тем, что происходит за пределами Китая. Они были отличными мореходами, но никогда Китай, за единственным исключением, не снаряжал морских экспедиций. Это чрезвычайно интересно, можно по этому поводу поговорить. Константин Чуриков: Просто хочется у них перенять какой-то опыт и распространить на нашу страну. Сергей Лесков: Для начала Китай перенял чужой опыт, в том числе и советский опыт. Ну, это известно. По поводу еще этого форума. Я понимаю, что этот стон великий раздается над Дальним Востоком. Но все-таки не надо забывать вот о чем. Почему, несмотря на то, что экономически этот район кажется депрессивным, туда приехал столько мировых лидеров? Я совершенно убежден, что центр тяжести мировой политики сейчас смещается из Европы со всем множеством ее проблем в сторону именно Азии. И, в общем-то, это любопытные такие качели. Вы знаете, что перед Великой французской революцией на Азию приходилось 80% мирового ВВП в конце XVIII века? Сейчас это, конечно, не так. Китай и Индия тогда давали две трети мирового ВВП. Сейчас у них вместе, наверное, 35%. В основном это страны Евросоюза и США – у них под 50% мирового ВВП. Но Китай бурно растет, и по ВВП по паритету покупательной способности он уже догнал Америку. По многим критериям страны Азии с их бурным развитием имеют все шансы к 2050 году, конечно, стать экономическим и финансовым центром мира. Константин Чуриков: Кроме Северной Кореи, наверное. Сергей Лесков: Про Северную Корею тоже можно сказать несколько слов. Поэтому здесь роль России, которая находится между Атлантическим и Тихим океанами, прямо посередине, занимая огромное пространство, с таким выгодным геополитическим положением мы все-таки, исходя из исторической перспективы и не забывая о драматическом опыте потери Аляски, мы должны развивать Дальний Восток ради наших детей и внуков. По поводу Северной Кореи. Я думаю, что во многом ядерные проблемы Северной Кореи вызваны наличием там американской ядерной угрозы. И в Афганистане почему-то американцы далеко от своих границ что-то делают. И если вспомнить того же Махатхира Мохамада, которому 94 года, он же был… Константин Чуриков: Малазиец. Сергей Лесков: Малазиец. Он же предлагает странам Азии ввести свою валюту вместо евро и доллара, одну валюту. Не надо забывать о том, что такие настроения бродят в этом регионе. Если соединить АСЕАН и ШОС – две организации, где Россия состоит, – это будет вообще самый сильный экономический союз. И Россия в обеих организациях состоит. Поэтому, несмотря на все эти экономические сложности, надо все-таки попытаться заглянуть в колодец будущего. И я совершенно уверен, что значение этого региона будет возрастать. А вот эта гирька, которая в руках у России, может стать самой весомой в перетягивании этих весов между Европой и Азией. Оксана Галькевич: Мы так руки накачаем, что потом кому хочешь… Да? Вы знаете, а я вот смотрю на карту Дальневосточного федерального округа. Туда ведь не так давно включили еще Бурятию и Забайкальский край. Сергей Лесков: Да-да-да. Оксана Галькевич: Там очень обширные, конечно, территории. Если покажут мой компьютер, здесь видно. Вот это наша страна, а вот это все – Дальний Восток, друзья. И я нашла данные по бюджету Москвы все-таки, вредина такая. Константин Чуриков: Давай. Оксана Галькевич: Больше двух триллионов рублей. А Дальний Восток сколько получает, вы сказали? Сергей Лесков: Ну, это дополнительные вливания – 50 миллиардов. Оксана Галькевич: Ну, 50 миллиардов и два триллиона. Вот где-то здесь эта точечка крупная, важная… Сергей Лесков: Москва – это «столица бордюров», конечно. Я думаю, что многие политические проблемы известного свойства, которые сейчас мы наблюдаем в Москве, связаны именно с тем, что москвичи видят какую-то несправедливость, которая творится в городе. Оксана Галькевич: Я, кстати, еще смягчила. Там гораздо больше двух триллионов. Константин Чуриков: Ну, Сергей Собянин сегодня сказал, что без Москвы близлежащие регионы окунулись бы в нищету. Сергей Лесков: А с Москвой вся Россия окунулась в нищету. Оксана Галькевич: Кормит регионы. Константин Чуриков: Кормит Москва. Вот он говорит: «Москва перечисляет в федеральный бюджет около двух триллионов рублей и производит 20% ВВП страны». Сергей Лесков: Это лукавство, это лукавство. Эта диспропорция, которая ведет к вымиранию всей России. И ни одной такой столицы в мире нет, где было бы сосредоточено то, что он сказал – 20% ВВП. Так не должно быть. Русские люди не для того веками осваивали свою страну, чтобы в начале XXI века всем заселиться в одном городе. Это неправильно по многим и многим причинам. Константин Чуриков: Ну что, ко второй теме переходим, да? Сергей Лесков: Вторая тема касается как бы экономики. Любопытные цифры прозвучали, связанные с тем, что… Вы знаете, что у нас многие вице-премьеры говорят о том, что надо вывести экономику из тени. Но это противоречит реальной жизни. Вдруг оказалось, что в этом году мы опять углубляемся в «серую» экономику – на полтора миллиона выросло количество людей, которые заняты в неформальном секторе. Константин Чуриков: Мы об этом ровно час назад говорили с экспертом в студии. Сергей Лесков: В общем-то, их было 19%, а стало 21%. Что же, с чем это связано? Эксперты говорят, что самая главная причина – это нехватка рабочих мест. Опять стоит вспомнить американский опыт. Президент Трамп, который наделен диаметральными какими-то… Это просто какое-то собрание противоречивых достоинств и недостатков. Но главным итогом своей работы он считает рост рабочих мест в Америке. Это главный экономический показатель в нормальной экономике. У нас какие-то другие показатели. Вот инфляция, почему-то Центральный банк на нее все время ставит, еще что-то. Рост ВВП, который непонятно как надо считать. Там столько возможностей для этого подсчета существует, что каждый день можно менять прогноз. А вот сколько рабочих мест – это четко, вынь да положь. А у нас рабочих мест не становится много. Хотя ведь были планы – создать 20 миллионов высококвалифицированных рабочих мест. Их нет. Константин Чуриков: Сергей, а у нас эти рабочие места какой-то внешний недруг отбирает? Вот Америка считает, что Китай, из-за Китая это все. Этот враг внутри сидит или он снаружи, который отбирает? Сергей Лесков: Это червь, который съедает российскую экономику изнутри. Мы в предыдущем нашем сюжете говорили. Это и чиновничьи рогатки. Это и отсутствие справедливой какой-то судебной системы, из-за чего частные предприниматели боятся инвестировать и боятся развивать производства. Огромное количество ненужных регламентаций, из-за чего и появилась эта идея о «регуляторной гильотине». Надо же! Сначала эти люди ввели регламенты, а потом они же решили гильотиной их отрубить. Вряд ли получится. Кстати, там уже появились какие-то новые регуляции на «регуляторную гильотину». Это ком какой-то снежный. На самом деле Оксана говорит про Москву, ее любимый город. В Москве безработица – 0,3%. А вот в Ингушетии – 25%. Оксана Галькевич: Без меня меня влюбили, я бы так сказала. Сергей Лесков: Как живут хорошие люди, которых судьба обременила счастьем жить в Ингушетии? Каждый четвертый там безработный. Кстати говоря, в Ингушетии на всех выборах 99% – «за». Как вот это уживается? Вот такая страна. Кстати, если сравнить уровень неформальной занятости в России с другими странами, то у нас – как в Италии. В общем-то, можно жить с двадцатипроцентным уровнем. Потому что эти же деньги, которые люди заработали, все равно возвращаются в экономику, они же платят за товары. Константин Чуриков: Сергей… Сергей Лесков: Но, Костя, в Италии зарплата в два раза выше. Константин Чуриков: Это понятно. И у нас еще по-разному считают. Мы говорим о теневой экономике и представляем себе этого водителя, этого репетитора, еще кого-то. Так это лишь часть теневой экономики. А сколько денег уже где-то там? А сколько денег припрятано? Я имею в виду уже не рядовых наших граждан. Сергей Лесков: В кошельке размером с квартиру. Константин Чуриков: Конечно. Сергей Лесков: Есть «серые» зарплаты еще, которые, как говорят, Росстат не учитывает. В общем, я к чему все это говорю? У России прекрасные политические перспективы, и форум это подтверждает. Но для того, чтобы эти перспективы оправдались в будущем, для того, чтобы мы не обманули ожидания детей и еще не сформировавшиеся ожидания внуков, конечно, надо построить правильную экономическую систему. В общем, почему это не получается? Почему 10 лет страна пребывает в экономической стагнации? Это Книга рекордов Гиннесса. Константин Чуриков: Все очень просто. Как сказал Сергей Лесков: надо просто построить экономическую систему. Простой выход из положения. Сергей Лесков: Так вот, мы боимся, что китайские рабочие сюда придут. Может быть, надо китайских министров позвать? Константин Чуриков: Начать не снизу. Сергей Лесков: Да, не снизу, а сверху. Почему китайские министры-то сумели? Мы боимся нашествия китайцев. А может быть, надо позвать их? Константин Чуриков: Но мы их не поймем. Или через переводчиков? Сергей Лесков: Ну почему не поймем? Там, по-моему, у Чан Кайши была русская жена, и сын у него в совершенстве знал русский язык. Оксана Галькевич: А дети? Дети в итоге – китайцы. Сергей Лесков: И очень многие китайцы учились в Москве и были студентами просто на загляденье. Давайте перенесемся на другую сторону Земного шара и поговорим про Британию. Британская империя – конечно, любопытное явление. Говорили, что над Британской империей никогда не заходит солнце. Это географически правильное утверждение, потому что она простиралась… Константин Чуриков: Ну, где-то на севере… Сергей Лесков: Солнце вообще восходит на востоке, а не на севере. Восходит на востоке, а заходит на западе. Север ни при чем. Константин Чуриков: Нет, я имею в виду, что если ты живешь на севере Британии и, например, полярный день, то там все равно солнца как-то больше. Правильно? Сергей Лесков: Нет-нет, дело в востоке и западе, а не в севере и юге. Константин Чуриков: Сергей просто не был никогда на севере и не знает, что там иногда не заходит солнце. Сергей Лесков: Она простиралась от островов Фиджи до… Константин Чуриков: А, в этом смысле? Сергей Лесков: Да. Поэтому солнце не заходит. Константин Чуриков: Вы о той Британской империи. Сергей Лесков: По-моему, кстати говоря, Фиджи до сих пор входят в это самое Содружество Британской короны. Происходят очень странные события вокруг попыток Англии выйти из Европейского союза. Мне представляется вот что. Нет на свете человека, который мог бы описать эту драматическую историю, которая своими поворотами далеко затмевает то, что сочинял Вильям наш Шекспир. Было несколько голосований в парламенте, несколько каких-то проектов они уже обсудили с Брюсселем. Премьер-министры уходят в отставку из-за того, что не могут это сделать. Какой-то просто совершеннейший кавардак! Константин Чуриков: Сергей, а самое главное, что в стране никто не понимает, в чем суть этой сделки и зачем это нужно. Сергей Лесков: Никто не понимает. Оксана Галькевич: А надо? Сергей Лесков: Мы не будем пытаться разобраться. Я не буду делать вид, что я понимаю, что там происходит. Они уже старушку, самую славную старушку на свете по имени Елизавета II подключили и просят ее приостановить работу парламента, потому что парламент вставляет палки в колеса. Консервативная партия, которая несколько десятилетий была у власти, стала похожа на ячейку большевиков и исключает тех, кто не согласен, из своих рядов. Совершенно непонятно, что происходит! Трамп говорит: «Выходите». Джонсон говорит: «Не выходите». Совершенно непонятно! И мне в итоге ну просто… Во-первых, мне жалко Елизавету. А вдруг с ней что-то случится? Вдруг она разнервничается? Кстати… Оксана Галькевич: Точно! Константин Чуриков: И Сергей смахнул слезу. Сергей Лесков: Я смахнул скупую слезу. Кстати, я увидел детишек. Кто это? Это ее правнуки, наверное. Джордж и Шарлотта. Это дети наследного принца Уильяма. Сколько им? Четыре и шесть лет. Они уже в школу пошли. Оксана, самая важная вещь! Почему у английской элиты такие славные дети? Я совершенно не понимаю. Оксана Галькевич: I have no idea. Сергей Лесков: И почему дети русской элиты, которые направляются в Лондон, вырастают в каких-то нравственных вырожденцев? Вроде бы они ходят в одну школу. Я совершенно не понимаю, почему так происходит, почему они в своих твиттерах и инстаграмах пишут такие вещи, что просто краснеешь за то, что эти люди имеют отношение к России. В любом случае… Оксана Галькевич: Двадцать секунд. Константин Чуриков: Сергей, для этого нужно с детства есть овсянку на завтрак, спать в холодной постели в неотапливаемом помещении. Сергей Лесков: В любом случае то, что сейчас происходит, конечно, в политической элите Британии – я лично делаю вывод, что это закат Британской империи. И бремя белого человека англичанин уже не несет. К сожалению, наверное. Оксана Галькевич: Спасибо. Сергей Лесков, обозреватель Общественного телевидения, подвел итоги недели. Мне кажется, вы не внесли ясность в последнюю тему, а только… Сергей Лесков: Не внес. Не успел. Оксана Галькевич: А вообще мне предательски показалось, что вы с большим задором последнюю тему обсуждали, чем первые две, отечественные. Константин Чуриков: Да. В то время как, Сергей (мы об этом через две минуты поговорим), стране надо перезагрузить МРОТ. Об этом уже задумались в ряде министерств и ведомств. Мы это сделаем в проекте «Реальные цифры», узнаем, сколько же надо людям как минимум для жизни.