Школа на замке. В российских школах и детсадах усиливаются меры безопасности. Во всех учреждениях должны быть установлены системы передачи тревожных сообщений. Кто и как защищает наших детей сейчас? Ольга Арсланова: Мы продолжаем. Поговорим о российских школах. Потому что у нас совсем скоро 1 сентября, которое в этом году будет 2-ым. Но, тем не менее, начало учебного года, мы всю неделю к нему готовимся. Так вот, в российских школах и детских садах решено усилить меры безопасности. Системы передачи тревожных сообщений, например, должны быть теперь во всех образовательных учреждениях. Речь идет, кстати, об изменениях, которые мы увидим уже в грядущем учебном году. Более того, в школах продолжат устанавливать системы видеонаблюдения, сигнализацию, оформят контрольно-пропускные пункты, поставят металлоискатели, оборудуют посты охраны там, где их еще нет, наймут, возможно, дополнительных сотрудников ЧОП или вневедомственной охраны. В общем, все станет существенно серьезнее. Петр Кузнецов: Такие серьезные существенные меры безопасности необходимо принять, чтобы предупредить теракты и случаи агрессии в школе, как нам подается эта информация. Чаще всего виновниками трагических событий становятся подростки. Ольга Арсланова: По крайней мере, в последнее время. Вот информация за последние 2 года. В 18 регионах ученики школ и колледжей совершили 24 резонансных преступления. Нападавшие использовали при этом оружие или взрывные устройства. Ранены за эти 2 года в таких историях были 99 человек, а 24 человека погибли. Петр Кузнецов: «А что у них?» - спросите вы. Нападения на школы – не редкость и в ряде других стран. Мы об этом слышим, видим. За тот же период в США произошло больше 50 случаев. За 10 лет – почти 300. За это же десятилетие во Франции и Канаде 2 нападения с оружием, в Германии – одно. При этом, например, в Великобритании, в Италии, в Японии вовсе не было стрельбы в школах. Ольга Арсланова: Поговорим о том, как организована система обеспечения безопасности в различных школах сегодня, что нужно изменить, помогут ли новые меры ближайшие полчаса. Мы ждем ваших звонков. Нас интересует, конечно, мнение родителей. В первую очередь интересно, как вы это оцениваете изнутри. Помогает ли сейчас обеспечивать безопасность? Как вы оцениваете уровень безопасности в российских школах сегодня? Петр Кузнецов: А нам помогает разбираться в этом вопросе, в этих новых инициативах Сергей Силивончик, исполнительный директор ассоциации «Школа без опасности». Здравствуйте, Сергей Евгеньевич. Сергей Силивончик: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Проходит время, усиливаются меры. Но ЧП в школах продолжаются, мы провели статистику. И, видимо, не только в самой системе безопасности дело. Мы понимаем, что ЧП могут произойти и в школе с одним вахтером, и в хорошо укомплектованной школе с Росгвардией, с видеонаблюдением. Сергей Силивончик: Здесь нужно понимать причины. Почему это произошло и кто виновник произошедшего? Одно дело – когда это посягательство каких-то третьих лиц извне. И другое дело – когда что-то происходит в самой школе, когда угроза исходит от самих учеников, которые находятся внутри школы. Ольга Арсланова: Тут возможно только два варианта. Либо извне, либо… Мы так понимаем, что те правила безопасности, новые нормы, которые вводятся сейчас, должны минимизировать эти риски. Сергей Силивончик: По большому счету, мы говорим о рисках извне. Но если мы говорим о рисках внутри школы, здесь необходимо комплексное решение, здесь необходимо участие психологической службы, которая должна быть в школе. Потому что одними техническими средствами охраны, присутствия охраны на посту, даже обученного, хорошо квалифицированного работника охраны этот вопрос решить невозможно. То есть проблема должна решаться комплексно. И даже если мы, например, возьмем только технические средства охраны, это все здорово, их можно установить, они будут работать. Но, тем не менее, использовать эти технические средства охраны должен обученный работник. То есть в нашем видении это работник по обеспечении охраны образовательных организаций. Тем более уже есть такая профессия. Эта профессия есть в справочнике Минтруда. И обеспечение охраны образовательных организаций – это отдельный вид трудовой деятельности. Петр Кузнецов: Охранник в школе – это отдельный вид охранника. Сергей Силивончик: Работник по обеспечению охраны образовательных организаций. Петр Кузнецов: Чем он отличается? Насколько тесное взаимодействие охранных структур с образовательными структурами, с родительским комитетом, с педагогами. Сергей Силивончик: Если говорить о Москве, мы объединяем частные охранные организации, которые занимаются охраной образовательных организаций города Москвы. Это организации, подведомственные департаменту образования и науки города Москвы. Здесь ситуация лучше, чем во многих других регионах по разным объективным причинам. Если мы говорим о Москве, то взаимодействие здесь является примером для остальных регионов, потому что есть понимание со стороны департамента образования и науки города Москвы, пониманием общей задачи и проблемы, и все идут друг другу навстречу, для того чтобы решить. И охрана отчасти интегрируется в персонал школы, то есть взаимодействие тесное с администрацией, с дежурным администратором, то есть постоянно происходит обмен информацией и постоянное взаимодействие. А на посту находится работник охраны. А если говорить о разнице… Вот есть просто работник охраны – это работник, у которого есть свидетельство частного охранника. Он получил какие-то базовые знания, которые предусмотрены обязательной программой. А есть работник по обеспечению охраны образовательных организаций. Это работник, который прошел дополнительную подготовку по дополнительным программам, которые разработаны на основании профессионального стандарта, который принят уже несколько лет назад. Но, тем не менее, он пока является добровольным, он не обязателен. Ольга Арсланова: Сергей, мы понимаем, что чем более профессионально подготовлен человек, обеспечивающий безопасность, тем лучше. Петр Кузнецов: И встроен в систему школы. Ольга Арсланова: Но, тем не менее, если мы посмотрим зарубежные примеры, вот что мы увидим. В Соединенных Штатах Америки в неблагополучных районах, в каком-нибудь Южном Бронксе в Нью-Йорке, школы – это практически тюрьмы. То есть там профессиональные охранники, еще территорию иногда полицейские патрулируют на всякий случай, чтоб наркотиками не торговали. Все системы безопасности работают. В Европе, например, практически в любую школу можно легко зайти. Но, пожалуйста, статистика показывает, что жесточайшие системы безопасности в Соединенных Штатах Америки не могут уберечь страну от постоянных инцидентов с учениками внутри школы. А в Европе таких случаев практически нет. Как вы можете это объяснить? Сергей Силивончик: Дело не только в существовании самой системы, дело и в ее работоспособности. Если в системе этот случай происходит, значит она работает неправильно. Значит, нужно что-то в ней менять. И если говорить о Соединенных Штатах, не секрет, что в этой стране количество оружия, которое у людей на руках – оно очень высокое. И существует много субкультурных течений, молодежных последователей, колумбайнеров и прочих. И именно эти люди совершают… Ольга Арсланова: Оборот оружия практически… понятно, что он не однороден, но в целом он существует по всей стране. А вот нападения происходят далеко не во всех школах. То есть, скорее… Сергей Силивончик: Я вас понимаю. Здесь много различных составляющих есть. И когда оценивают ситуацию, то принимают в расчет и ситуацию миграционную, ситуацию с населением – кто проживает в этих районах, чем эти люди занимаются, каковы у них интересы. Ольга Арсланова: А насколько важно внимание к самим ученикам внутри школы, внимание со стороны, может быть, каких-нибудь независимых волонтерских организаций, со стороны психологов, со стороны учителей? Сергей Силивончик: Здесь это не столько дело волонтерских организаций, как я уже сказал. Смысл в том, что… Ольга Арсланова: Просто этим как раз очень серьезно в Европе занимаются. Сергей Силивончик: Да, я вас понимаю. Как я уже сказал ранее, дело в том, что должна работать психологическая служба. На сегодняшний день пока эта работа не налажена в полной мере. И поэтому существуют такие проблемы… Ольга Арсланова: А что значит «в полной мере»? У нас вообще она существует разве? У нас есть формальный психолог. Кстати, не в каждой школе. Сергей Силивончик: Одно время эта психологическая служба была упразднена. Потом решили к ней вернуться. Но это не значит, что квалифицированные специалисты появятся по щелчку пальцев. Точно так же, когда мы принимаем какой-то документ о том, чтобы произошли изменения, они не происходят сиюминутно. Это процесс. Нужно подготовить специалистов, специалисты должны там появиться. Должны появиться штатные единицы, должно быть финансирование. Ольга Арсланова: Мы понимаем, что это существенно более долгий процесс, чем поставить рамку металлоискателя. Но если мы говорим о финансах, вот это все, что сейчас анонсируется – это очень дорого. Сергей Силивончик: Это очень дорого, и это будет не сразу. Ольга Арсланова: Не проще было бы заняться вниманием к ученику и направить финансы туда? Сергей Силивончик: Здесь нужно решать проблему в комплексе, как я говорил. В любом случае, мы не решим проблему одними психологами и мы не решим проблему одними охранниками и техническими средствами охраны. То есть здесь нужно работать со стороны частных охранных предприятий, со стороны подготовки персонала (имеются в виду охранники), и в то же время со стороны развития психологической службы. Потому что если одни больше нацелены на противостояние угрозам извне, вторые больше нацелены на то, чтобы контролировать ситуацию изнутри. Потому что в полномочия работника охраны не входит работа с учениками, которые находятся в школе. Он не может знать каждого. Он не общается с классным руководителем в той мере, в которой общались бы педагоги-психологи или психологи, кто там будет по штатному расписанию. То есть именно эти люди должны на ранней стадии предвидеть развитие конфликта и предпринимать какие-то меры, для того чтобы этих учеников каким-то образом курировать, с ними заниматься дополнительно, проводить какие-то беседы и так далее. Здесь охранники… Петр Кузнецов: Понятно. О том, как психологически влияет нахождение людей с автоматами, всякие комплексы видеоустройств на самих людей, на сам учебный процесс, мы обязательно поговорим. Давайте послушаем Вячеслава из Новосибирской области. Вячеслав, приветствуем вас. Добрый вечер. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вечер добрый. Я одобряю вообще то, что происходит усиление, то, что вводится дополнительный контроль. Хотел бы еще сказать. Я бы еще ввел в классах дополнительные видеокамеры, видеофиксацию о том, что там происходит. Потому что и в классе бывают иногда дополнительные какие-то ситуации. И хотел бы вашему гостю маленечко противоречить. Все зависит еще от охранника. Я сталкивался, был момент, что в школе охранник… Все зависит от того, как он относится к этому. Всех знает. Один раз ты приходишь – может быть, и нет. Второй – они сидят постоянно, меняются. И они всех узнают. Один раз я видел такую ситуацию, когда охранник… бабушка пришла, может быть, уставшая. Ему показалось, что она, может быть, какая-то неадекватная. И он сказал: «Вы знаете, я вам ребенка не отдам». Все зависит от охранника. Вот такая ситуация. Петр Кузнецов: Спасибо, Вячеслав. А как сейчас организована система безопасности в школах? Сколько постов, какие ЧОПы, сколько камер? Это на усмотрение дирекции школы? Кто это решает? Сергей Силивончик: На сегодняшний день количество постов в образовательных организациях зависит от того, сколько там обучающихся, зависит от того, сколько корпусов в образовательной организации. Понятно, что если есть несколько зданий, один охранник ничего там не сделает. Есть несколько различных входов. Петр Кузнецов: Директор смотрит нормы, видит, сколько у него учеников. Соответственно, он знает, сколько… Сергей Силивончик: Оценивается необходимость в охранниках. В зависимости от того, какая ситуация на охраняемом объекте. Для того, чтобы обеспечить необходимый минимум безопасности, исходя из этого появляются посты охраны. Что касается камер, количество разное. Это зависит и от бюджета, и от финансирования. Тем не менее, если говорить о Москве, то в основном во всех местах, где возможно массовое скопление учащихся, массовое скопление людей, камеры установлены, камеры с выводом в Единый центр хранения данных, городская система видеонаблюдения. Петр Кузнецов: Еще один важный вопрос. Персональную ответственность за безопасность в школе несет кто? Сергей Силивончик: Руководитель образовательной организации. Петр Кузнецов: Директор? А в классе? Вячеслав только что говорил о том, что не помешало бы еще в классе установить, потому что там может что-то происходить. Учитель, правильно? Сергей Силивончик: В образовательной организации ответственность несет за все директор. Конечно, нужно в каждом случае разбираться подробно. Потому что случаи бывают разные. Есть же человеческий фактор. Мы не знаем, кто что может сделать. Как что произошло, обстоятельства должна устанавливать специальная комиссия. Петр Кузнецов: Где в это время находится директор? В отпуске, уехал? Сергей Силивончик: Это как в любой организации. Есть руководитель, который за нее отвечает. Если, например, юридическое лицо, у него есть генеральный директор, который несет за него ответственность. Петр Кузнецов: А охранник тогда какую ответственность несет? Сергей Силивончик: Охранник несет также в пределах своих полномочий ответственность. У него есть должностная инструкция. Это тоже работник, у которого есть… Ольга Арсланова: Дальше своего поста он уже не несет ответственности? Сергей Силивончик: Нет, мы не говорим об ответственности… пост и границы какие-то определяем. У него территория… Вот здесь, где он сидит, это его рабочее место. А его пост – это вся территория образовательной организации. Ольга Арсланова: Нож пронес ученик на территорию школы. Что охранник, его обыскивать будет на входе? Сергей Силивончик: Есть металлодетектор. Это раз. Во-вторых, есть рамочный металлодетектор, есть ручной металлодетектор. Потом есть… Ольга Арсланова: Кто за это будет отвечать? Он принес и кого-то порезал. Сергей Силивончик: Частная охранная организация будет отвечать. Если действительно будет установлено, что охранник его пропустил, что нож не появился каким-то другим путем, естественно, будут установлены все обстоятельства и с ситуацией разберутся. Но по факту я вам хочу сказать, что применяется методика применения выборочного обследования учащихся с помощью ручного металлодетектора. Охранники у нас в рамках программ обучаются основам профайлинга. И они учатся в потоке учащихся выделять тех, кто может замышлять совершение противоправных действий. Потому что есть в принципе определенные закономерности. У нас есть ориентировка, которую разработали специалисты. Они обобщили опыт нескольких сотен происшествий, которые произошли во всем мире. Не в Москве, не в Российской Федерации, а в разных странах. И оказалось, что есть закономерности совершения преступлений. Эти закономерности изучаются, они доводятся до работников охраны, начальников охраны. И работник охраны, который стоит, он обладает этими… Петр Кузнецов: Первичные признаки. Сергей Силивончик: Да. Это именно признаки, которые он видит. Поведение, время прихода и так далее. Он на это обращает внимание и предлагает учащемуся показать, что у находится у него с собой, и обследовать его вещи, рюкзак, портфель с помощью металлодетектора. Ольга Арсланова: Наши зрители пишут: «Хочу назад в Советский Союз. Сегодняшняя школа превращается в тюрьму, в режимную зону. Раньше в школе не было охраны. Была уборщица с мокрой тряпкой. Больше ничего не нужно». Сергей Силивончик: Но ситуация раньше была другая. Петр Кузнецов: И она всех, как правило, побеждала. У нас в школе – да. Геннадий, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. По поводу всех этих ограничительных мер, пропуска, вообще попадания в школу… наставили этих турникетов. Вроде как замечательно, все так красиво. Сами мы с области. Но у меня вопрос: от кого эти турникеты оберегают, спасают? По факту охранники (я не знаю, как в Москве) – это мужчины уже пенсионного возраста сидят, то есть уже досиживают буквально. То есть какая там профайлинговая система, о которой сейчас я услышал? Как по мне, даже если, допустим, подростки что-то как-то где-то… Они так же могут выйти за территорию школы. То есть это не помешает за территорией школы, допустим, что-то творить, какие-то… Петр Кузнецов: Похитить или тот же самый конфликт. Зритель: То, что касается терроризма. Петр Кузнецов: Угрозы извне. Зритель: Какой турникет кого может остановить? Петр Кузнецов: Спасибо, Геннадий. Один из важных вопросов, конечно – кто оплачивает охрану? Ложится ли это все на плечи родителей? Давайте сначала к нашему опросу на улицах обратимся. Как оцениваете систему безопасности в школе вашего ребенка? Вот какие ответы получили на улицах разных городов. ОПРОС Петр Кузнецов: Вот так существует школа в разных регионах. К нам сейчас присоединяется Ольга Ярославская. Она директор Московского городского центра патриотического воспитания и школьного спорта. Ольга Владимировна, здравствуйте. Слушаем вас. Ольга Ярославская: Добрый вечер. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, вот эти предлагаемые усиления мер, режимы, ограничения – как они могут сказаться на учебном процессе и вообще в целом на комфортном нахождении ребенка в школе? Ольга Ярославская: Мне кажется, что на учебном процессе это не должно никак сказаться, потому что учебный процесс – это содержательная часть, а вопрос безопасности – это совершенно, мне кажется, другое. И любое усиление мер, которое ведет к тому, что еще лучше мы будем следить за нашими детьми, я приветствую. А сейчас в Москве сделано все, для того чтобы система безопасности работала отлаженно. Я слышала предыдущий комментарий. Так же работает тревожная кнопка. Мне не понравилось, что родители говорят: «У нас сидит охранник». Охранник сидеть не должен. Он работать должен. Работает охранная система. Работает система видеонаблюдения в каждой школе на вход и на выход. Периметр школьной территории Москвы охраняется. И еще сейчас проходит форум «Международный город образования». Там тоже представлены системы безопасности образовательных учреждений. Кто хочет или заинтересовался – приезжайте, ознакамливайтесь. Петр Кузнецов: Мы еще здесь в процессе поняли, что на самом деле защищаться мы, конечно, можем. Превращают даже в каких-то случаях в целый бункер школу, но мы забываем про то, что у нас совершенно отсутствует психологическая служба при школах. То есть чтобы предугадать агрессивные действия. Может быть, это даже важнее. Как у нас с этим дело? Ольга Ярославская: Агрессивные действия кого? Петр Кузнецов: Агрессивные действия ребенка, чтобы предугадать, что с ним что-то не так, с ним что-то происходит, переходный возраст, что он может представлять угрозу внутри. Ольга Ярославская: Я поняла. У нас в том году решен вопрос с классным руководством. В Москве беспрецедентная история. У нас каждый классный руководитель получает отдельную, очень приличную доплату именно за классное руководство. Потому что это все стоит в обязанностях классного руководителя. И классный руководитель должен уже обратить на это внимание и порекомендовать семье обратиться к психологу или дальше. Поэтому в нашем регионе этот вопрос очень хорошо решен. И институт классного руководства возведен в степень. Это очень правильно. Очень. Петр Кузнецов: Нагрузка на учителя, Ольга Владимировна. Ольга Ярославская: Нагрузка на учителя – конечно. Извините, это нагрузка, которая не общественная. Она очень прилично оплачивается. И учитель, имея часы, имея классное руководство, он рассчитывает свои силы. Петр Кузнецов: Спасибо большое. Ольга Ярославская, директор Московского городского центра, патриотического воспитания и школьного спорта. Ольга Арсланова: Теперь давайте о нагрузке на родителей. Кто будет оплачивать усиление безопасности? Сергей Силивончик: По большому счету, усиление безопасности не должны оплачивать родители. Если говорить о Москве, родители не платят ни копейки. Все меры по обеспечению безопасности осуществляются за счет бюджета. И в целом, конечно, ситуация сложная, потому что в подавляющем большинстве регионов России безопасность оплачивается по остаточному принципу. То есть есть бюджет, школа бюджет израсходовала. И что там осталось – мы это на охрану. Поэтому, безусловно, если есть определенные требования, необходимо в бюджет закладывать средства, для того чтобы можно было эти меры реализовать, для того чтобы была реальная возможность. Иначе получается, как многоэтажный дом: мы построили лифт, парикмахерскую, парковку. Потом раз – и мы забыли водопровод. И то, что осталось… Так и здесь получается. На сдачу охрану устанавливать – это неправильно. Здесь нужно, чтобы под все эти требования были заложены целевые средства в бюджете, и тогда, безусловно, будет просто выполнить образовательным организациям предусмотренный комплекс мер для обеспечения минимума, необходимого для безопасности. И, безусловно, с родителей собирать деньги – это неправильно, так быть не должно. Ольга Арсланова: Спасибо вам за то, что ответили на наши вопросы. У нас в гостях был исполнительный директор ассоциации «Школа без опасности» Сергей Силивончик. А говорили мы о том, что в российских школах с нового учебного года системы безопасности станут еще серьезнее. Петр Кузнецов: Оставайтесь с нами. Далее большой выпуск новостей.