За последнее время расстояние между рынком труда и образованием всё больше и больше увеличивается
Ольга Арсланова: А мы продолжаем. Возвращаемся к нашим темам. В России исчезнет сотня устаревших профессий. Официально это произойдет с 1 сентября 2020 года. Хотя хиреют эти профессии в последние годы.
Петр Кузнецов: Слово-то какое! Их исключат из перечня профессий специальностей среднего профессионального образования. Минпросвещения планирует существенно пересмотреть направление подготовки в колледжах и техникумах.
Ольга Арсланова: Например, по словам министра Ольги Васильевой, некоторые профессии устарели содержательно, другие настолько изменились сегодня, что необходимые навыки можно получить на краткосрочных курсах. Пример от Васильевой: изготовители эмалированной посуды, сушильщики в бумажном производстве, ткачи, вышивальщицы, сборщики изделий электронной техники в XXI веке не нужны.
Петр Кузнецов: Среди примеров новых профессий для подготовки в учреждениях среднего профобразования министр назвала монтажников оборудования мобильной связи, специалистов по техобслуживанию и ремонту биотехнических медицинских аппаратов и систем, а еще по использованию, например, 3D-печати. Технологии будущего, понятно.
Ольга Арсланова: Какая меняется профессиональная картина работы сегодня в России, поговорим с руководителем пресс-службы Superjob Сергеем Светоченко, который сегодня у нас в студии.
Петр Кузнецов: Здравствуйте, Сергей.
Сергей Светоченко: Здравствуйте.
Петр Кузнецов: 100 профессий – это много, правда?
Сергей Светоченко: Возможно, это много. Но, знаете, на самом деле образование – это очень монолитный фундаментальный институт, который редко меняется. И заявление о том, что 100 профессий убираем, делаем вместо них новые, обновляем – это очень прогрессивно. И мы как IT-компания (мы не только сайт) максимально поддерживаем это. То есть инициатива очень хорошая и правильная.
Петр Кузнецов: Насколько у нас отдалены друг от друга система образования и та самая система поиска работы.
Сергей Светоченко: Последнее время это расстояние между рынком труда и образованием все больше и больше отдаляется. Мы это видим по нашим исследованиям. Например, мы проводили опрос, спрашивали у родителей «Куда вы отдадите своих детей после школы?» И если 10 лет назад 80% хотели отдать в высшие учебные заведения, то теперь только 47% отдают. И также увеличился процент тех, кто отдаст в колледжи и в техникумы. То есть по факту можно сказать, что образование сейчас не отвечает тем нормам рынка труда, которые есть. Выпускники, которые выходят, они банально не знают, как сделать резюме. Они не знают, как вести себя на собеседовании. И они не обладают теми навыками и компетенциями, которые нужны на рынке труда. Поэтому инициатива о 100 новых профессиях в колледжах – это, опять же, наверное, шаг на пути к диалогу между реальными компаниями и тем, что преподают в колледжах, техникумах. Потому что сейчас это, бывает, не совпадает.
Ольга Арсланова: А насколько эти новые программы и ожидания, о которых заявляет в том числе министр, соответствует реальному спросу? Куда потом все эти люди, которых обучат, пойдут работать и на какие зарплаты они смогут рассчитывать, учитывая, что все-таки в России по-прежнему самые популярные профессии – это профессия водителя и профессия продавца, где никакой квалификации не нужно.
Петр Кузнецов: Мы знаем, что в регионах куча вакансий, правда, с зарплатой 10-15 тысяч, но востребованность на рынке труда есть, и она не снижается по поводу тех же самых водителей, продавцов и кассиров.
Сергей Светоченко: На самом деле, самые востребованные и высокооплачиваемые тоже нужно не забывать. Потому что если сейчас ребенок пойдет в программисты, очень хорошая перспектива, то есть высокие зарплаты. Поэтому у нас, конечно, и водителей много, и большой дефицит программистов, высококвалифицированных сотрудников.
Ольга Арсланова: Насколько это соответствует запросу рынка?
Сергей Светоченко: Профессия вышивальщик, например, которую убрали. Очевидно, что сейчас есть курсы, которые за месяц-два смогут научить человека вышивать.
Ольга Арсланова: Вопрос даже не в том, что убрали. Вопрос – чему будут теперь учить? Что появилось вместо? Потому что звучит это все очень красиво, прямо как из кино про будущее. Но мы не видим на реальном рынке труда России сейчас таких вакансий. Мы не видим востребованности. То есть не получится ли опять, что на эти программы придут романтично настроенные юноши и девушки, закончат это все дело и будут работать продавцами и водителями?
Сергей Светоченко: В крупных городах-миллионниках эти вакансии будут. То есть то же обеспечение роботов… Возьмем фаст-фуд. Раньше были кассиры, и все. Сейчас появляются аппараты, которые нужно обеспечивать. Грубо говоря, на один аппарат нужно 2-3 человека, которые умеют с ним работать: умеют открывать его, умеют его перепрограммировать, настраивать минимально как-то. Поэтому мне кажется, что в этих как раз новых профессиях будут эти компетенции, которые сейчас появляются.
Конечно, есть массовые профессии, такие как таксисты, водители и так далее. Опять же, сейчас разрабатывают беспилотные аппараты. Так что через какое-то время водителей просто станет меньше. В какой-то мере это отражает. Но, опять же, образование – это сейчас немножко долгий меняющийся институт, который рынку труда все меньше и меньше пока что…
Петр Кузнецов: Хорошо. Через службы занятости те же самые сейчас быстрее всего найти себе работу могут специалисты в какой области?
Сергей Светоченко: Знаете, на самом деле службы занятости, по нашему мнению – это довольно бесполезные места. Если вы хотите найти работу…
Петр Кузнецов: Давно они такими стали?
Сергей Светоченко: По результату. Если вы хотите работу, вы заходите на сервис Superjob или не только наш. Есть другие сервисы. Грамотно свое резюме представляете. То есть пишите…
Петр Кузнецов: Вы имеете в виду не саму работу, а просто вы говорите о бесполезности такого звена самого?
Сергей Светоченко: Много денег тратится на то, чтобы функционировали службы занятости. По факту они существуют для чего? Безработные люди приходят и отмечаются. Человек, который мотивирован, который хочет найти работу… главное, конечно, профориентация. Он выбирает, какую профессию он хочет. Все-таки он не приходит и не говорит: «Я такой красивый. Пожалуйста, мне любую работу». Нет, все-таки человек должен хоть что-то… У него есть права? Хорошо, водитель. Далее человек делает резюме, откликается. Пожалуйста. Если в Москве взять, то чтоб не найти работу…
Ольга Арсланова: Москву не надо брать.
Сергей Светоченко: Давайте мы возьмем регион. Я сам человек из региона, из Ростова. Поэтому без проблем. Возьмем регион. У нас много городов-миллионников.
Ольга Арсланова: Но вы при этом работаете не в Ростове.
Сергей Светоченко: На данный момент да. Но ничего не мешает вернуться. Это такие моменты. Я бываю тоже по России, езжу. Работа в принципе есть. Нет такого, что человек… Вопрос в мотивации, в профориентации. Да, действительно, есть проблема, к примеру, предпенсионного возраста. То есть его не берут из-за возрастных каких-то проблем. То есть такое есть. Но вот эти учреждения, как биржи труда и так далее, может быть, кому-то и помогают, но если мы сравним статистику, сколько наш сайт находит людям работы, если человек правильно все сделал, и сколько службы занятости… Такой статистики у меня нет. Но, мне кажется, это такой долгий и сложный процесс. Можно гораздо быстрее все сделать.
Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, Сергей, а насколько сейчас обесценен диплом?
Сергей Светоченко: Мы отменили в вакансиях графу о высшем образовании. То есть настолько, что мы предприняли такой шаг.
Петр Кузнецов: По-моему, вы были первыми.
Сергей Светоченко: Да, мы первыми это сделали. Понимаете, мы не то, чтобы выступаем против высшего образования.
Петр Кузнецов: Объясните, почему.
Сергей Светоченко: Дело в том, что очень много позиций. И вообще разговор рекрутера (HR) с человеком, который приходит на собеседование. Никогда первым вопросом будет «вы закончили МГУ или Ставропольский государственный университет?» Будет вопрос «Расскажите о вашем опыте». Потом будет вопрос «Расскажите, какими компетенциями вы обладаете». Может быть, какие-то вопросы личного характера. В плане о человеке, о его характере. И, может быть, где-то в конце посмотрят: «А, закончили МГУ. Круто». Просто это выходит на какой-то второй план. Единственный момент, что, действительно, вузы из первой двадцатки, из топа, например, Высшая школа экономики, Бауманка – там дипломы этих вузов еще играют роль, просто потому что понимают, что туда сложно поступить, что там дорого учиться, если коммерция. Но в целом просто из-за того, что, грубо говоря, не первым вопрос про образование совсем стоит.
И, опять же, те же самые программисты. У нас много разработчиков. Если к нам придет разработчик, который решит какой-то кейс или покажет крутой опыт, мы вообще не посмотрим, что он закончил.
Ольга Арсланова: Давайте послушаем, с какими проблемами сталкиваются жители разных городов нашей страны. У нас Пенза на связи. Татьяна, здравствуйте.
Зритель: Здравствуйте.
Ольга Арсланова: Слушаем вас, Татьяна.
Зритель: Меня интересует такой вопрос. Где же у нас токаря, фрезеровщики, что должны работу выполнять? У нас что же, все за рубежом? Рабочие места создаются за рубежом. А у нас в городах где рабочие? Рабочих профессий нету. Награждают одних профессоров, театралов и все. А рабочие профессии где? Вы объясните нам, простому народу. Программисты. У всех компьютеры, все прочее. А где же рабочий класс? Где? У нас работы нет.
Петр Кузнецов: Спасибо. Мне кажется, Сергей, в свое время как-то и про кучеров так спрашивали.
Сергей Светоченко: На самом деле они все также здесь. Просто, может быть, о них меньше говорят, потому что тем же медиа, нам, интереснее рассказывать про какие-то новые профессии, про какие-то открытия и так далее. У нас на том же сайте тысячи вакансий. И на самом деле в стране дефицит качественной рабочей силы. То есть если сейчас молодой человек учится в 8-9 классе, думает, куда пойти, и пойдет на фрезеровщика, он тоже найдет работу. Главное, чтоб работа доставляла удовольствие.
Ольга Арсланова: Главное, чтоб за нее что-то платили. Давайте на примере вашего ресурса поговорим о том, на какие средние зарплаты сегодня могут россияне рассчитывать.
Петр Кузнецов: Все-таки тоже давайте в регион для этого отправимся.
Сергей Светоченко: Давайте.
Ольга Арсланова: Понятно, что в Москве программист может и полмиллиона зарабатывать, не имея высшего образования.
Сергей Светоченко: Может. И не только программист. В Москве есть работы, где люди умудряются даже каким-то не очень умным трудом…
Ольга Арсланова: У вас есть такие вакансии, да.
Сергей Светоченко: Может быть. Понимаете, средняя температура по больнице – это очень сложно говорить. Потому что у нас вообще в месяц выходит журнал «Зарплатомер». Мы его делаем по разным сферам. В том числе, конечно, у нас есть региональные коэффициенты. И в регионах настолько разная ситуация, что у нас под каждый город есть свой коэффициент. То есть, например, Северный Кавказ. Там очень низкие зарплаты. Пятигорск…
Ольга Арсланова: И при этом высокая безработица.
Сергей Светоченко: И высокая безработица, да. Обусловлено разными факторами, в том числе и, возможно, местными, национальными, тем, что там юг, тем, что там людям и так бывает комфортно и без работы. А где-нибудь в Сибири холодно, без работы сложно. Поэтому региональные коэффициенты тоже играют роль. И у нас есть регионы очень развитые, такие как, например, Екатеринбург, где все достаточно неплохо, это Дальний Восток. Но есть депрессивные регионы, о которых я сказал. Это Северный Кавказ, южные регионы. Поэтому сложно сказать. Не знаю. Менеджер по продажам – самая распространенная профессия. В Воронеже это средняя зарплата 25 000. Где-нибудь уже ближе к центру России может быть еще меньше. То есть, допустим, какая-нибудь Тула – там тоже 20 000 зарплата. Опять же, это все средняя температура по больнице. Чтоб дать какой-то анализ, нужно смотреть цифры, статистику.
Петр Кузнецов: Можно сказать, что у нас где-то к работе по-прежнему относятся как к необходимости, а где-то (все зависит опять от региона) все-таки больше как к творчеству?
Сергей Светоченко: Как к творчеству? Мне кажется, в любом регионе относятся как к творчеству. На самом деле сложно именно так как-то диверсифицировать. Опять же, если говорить про южные регионы, Ростовская область, Краснодарский край. Очень большую роль играет то, что это еще плюс ко всему довольно сельскохозяйственные регионы. И многие люди просто живут за счет того, что там дольше климатическое тепло. Сочи опять же, да? Сочи – хороший пример. Туризм. То есть у нас есть регионы, где люди зарабатывают исключительно на том, что у них сезон. А не в сезон они отдыхают. Поэтому, чем южнее, тем люди, наверное, более творческие. Чем севернее, тем более нацелены на то, что все-таки нужно зарабатывать деньги.
Петр Кузнецов: Давайте на этом закончим. У нас время, к сожалению. Сергей Светоченко, руководитель пресс-службы Superjob.
Сергей Светоченко: Спасибо вам.
Петр Кузнецов: Спасибо.
Ольга Арсланова: Спасибо.