Константин Чуриков: Сейчас, уважаемые зрители, с вашей помощью и с помощью Народного фронта будем проводить работу над ошибками в ходе частичной мобилизации. Не секрет, что некоторые из тех, кто совсем не должен был быть мобилизован, оказались мобилизованными. Сейчас сообщается, что их возвращают обратно. Как добиться правды? Как соблюсти закон, это самое главное? Вот сейчас об этом и будем говорить вместе с вами. У нас в студии Сергей Зверев, руководитель регионального исполкома Народного фронта в Москве. Сергей Иванович, здравствуйте. Сергей Зверев: Добрый вечер, добрый вечер. Константин Чуриков: Мы уже, можно сказать, почти неделю в ежедневном режиме отслеживаем обращения наших зрителей, те, которые приходят на портал, на SMS-портал и т. д., по телефону звонят. Вы отвечаете так скрупулезно на все вопросы. Что удалось, в каких ситуациях удалось помочь? Марина Калинина: Давайте итоги за вот этот период. Константин Чуриков: Да. Сергей Зверев: За последнюю неделю? Марина Калинина: Да. Сергей Зверев: Я, во-первых, хотел бы, наверное, сказать слова благодарности и Министерству обороны, и главам субъектов, что за эту неделю, за прошедшую, возьмем, на 7 дней назад отодвинемся, появилось много точек, куда люди уже могут обратиться непосредственно к тем, кому мы даем как общественная организация какие-то советы и рекомендации. Министерство обороны открыло свою горячую линию, три телефона. Правда, иногда не удается всегда дозвониться, но я думаю, что дальше они будут расширять свой кол-центр, чтобы мы не были каким-то передаточным звеном и отправляли вопросы людей непосредственно в Министерство обороны. То есть сейчас мы работаем и с военкоматами, с военной прокуратурой, а так люди будут обращаться туда напрямую. Если брать Москву, то мэр Москвы Сергей Семенович Собянин объявил тоже об открытии такого центра, и уже мы несколько пошли дальше, это уже будут функции помощи семьям тех бойцов, которые ушли по мобилизации. Эта работа тоже начинается буквально на этой неделе; я думаю, что дальше она тоже будет развиваться. А если брать так, в сухом остатке, мы с вами в прошлую среду обсуждали тему призыва студентов из негосударственных вузов. Я думаю, что должно, наверное, появиться в скором времени дополнение к указу президента, куда должны попасть негосударственные вузы, и я надеюсь, что... Константин Чуриков: Имеющие аккредитацию государства. Сергей Зверев: Да, имеющие аккредитацию. Я надеюсь, что не потеряют аспирантов и тех, кто учится в ординатурах, потому что как-то министр обороны про это не сказал, вот. Я надеюсь, что их не потеряют, потому что вроде бы как про кандидатов, которые прошли этот этап, профессорский, кто имеет соответствующую ученую степень и звание, они не будут призываться, вот чтобы мы не потеряли эту категорию, здесь тоже. Мы постарались донести, и президент озвучил тему призыва врачей... Марина Калинина: Кстати, сегодня днем тоже обсуждали эту тему... Сергей Зверев: Да, я слышал. Марина Калинина: ...и было очень много звонков и сообщений о том, что продолжает существовать эта проблема, потому что призывают... У нас была женщина в эфире, у которой сын травматолог-хирург оперирующий... Константин Чуриков: Этим вопросом уже занимаются. Марина Калинина: (Да-да, ну хорошо.) ...которого призвали в мотострелковую часть. Сергей Зверев: Да, об этом Владимир Владимирович говорил. Но мы с вами тоже давайте будем реалистами: от того, что сказал президент, и до военкома есть дорога – есть Министерство обороны, есть Генеральный штаб, в Генштабе есть подразделение, которое занимается призывом. И вот разворотливость этих людей, насколько они оперативно могут издавать документы и доводить эти документы до исполнителей, до военкомов, зависит на сегодня решение этих вопросов. Я не знаю, я бы вот на месте этого руководства отправил бы какую-то телеграмму военкомам, что давайте до особого указания пока не призывать врачей. Их не так много, но тема сразу сменится. А потом уже разрабатывать механизмы, как врачей аттестовать, как им присваивать офицерские звания и как их уже допускать до работы в госпиталях или где-то еще. Это уже, так скажем, следующий шаг. Но давайте хотя бы остановим призыв врачей. Вот здесь тоже многое зависит от человека, от военкома. Многие военкомы не боятся брать ответственность на себя, в т. ч. и по призыву студентов негосударственных вузов. Потому что я в Москве тоже общаюсь, говорят: «Сергей Иванович, а мы не призываем. Мы видим, что он студент вуза, мы реально понимаем, что эта тема обсуждается. У нас есть выбор, из кого призывать, поэтому мы эту категорию не трогаем». Марина Калинина: Многие не разделяют понятия «бронь» и «отсрочка». Вы можете объяснить разницу? Сергей Зверев: Отсрочка – это то, что получает человек, который подлежит призыву... если ошибусь, меня, может быть, поправят, вот насколько я это понимаю... у него есть отсрочка. Студенты, вот я студент дневного отделения, у меня есть отсрочка. Но тоже там не во всех высших учебных заведениях. Что такое «бронь»? «Бронь» – это совершенно другая категория людей. Это предприятия, которые работают на сегодня, они должны пройти целую процедуру бронирования. У нас, если я беру Москву, в Москве есть управы районов, у них есть комиссии по бронированию, и предприятие, находящееся на территории этой управы, должно обратиться в эту комиссию, обосновать необходимость бронирования тех или иных должностей. И дальше по цепочке это все поднимается в Министерство обороны, Министерство обороны соглашается, ну мы рассматриваем вариант, когда соглашается, с бронированием. Организация получает соответствующее решение межведомственной комиссии о бронировании должностей. Вот здесь мы с вами тоже должны знать, что бронируются не фамилия – бронируется должность на предприятии. И после этого предприятие обращается в военкомат и получает листы таких уведомлений, пустых бланков, которые находятся на предприятии, и в случае призыва какого-то конкретного ФИО, занимающего эту должность, он приходит в службу кадров у себя на предприятии, те выдают ему это уведомление о бронировании, он идет с ним в военкомат, показывает военкому, и он подлежит бронированию. Константин Чуриков: Тут важно, конечно, подчеркнуть, что мы не призываем никого нарушать закон. Если человек подлежит призыву, то он призыву и мобилизации подлежит. Сергей Зверев: Однозначно. Константин Чуриков: Но если он не должен мобилизоваться, у него есть на это веские основания по закону, то, конечно же, не должен. Из Марий Эл вопрос: «Призвали сына 40 лет с аневризмой сердца, в медкарте данных нет, результат УЗИ сердца есть. Остался дома. Что делать?» Сергей Зверев: Вот смотрите, вопрос медицины, мы сегодня тоже обсуждали его на селекторном совещании у нас в Народном фронте. Первая проблема – это медкомиссия в военкоматах. Сегодня на призыве медкомиссии в военкоматах нет – есть врач, который определяет по внешнему состоянию человека, что этот человек здоров: он ходит, да, он... Константин Чуриков: Две руки, две ноги... Сергей Зверев: Да, он может пройти в дверной проем, значит, у него нормально со зрением, все, он идет, не шатается, все нормально, человек дальше идет. У нас сейчас, так скажем, в разбирательстве есть примеры, когда у человека 50% псориаз. Вот я не медик, я сегодня Рошалю Леониду Михайловичу задавал этот вопрос, можно с таким диагнозом служить в армии. Поэтому я считаю, что надо принять какие-то решения управленческие о рассмотрении тех справок, которые есть у людей, еще на этапе военкомата. Константин Чуриков: Я как сын врачей могу сказать, что вот так внешне иногда не определишь, человек шизофреник или он нормальный. Сергей Зверев: Да. Константин Чуриков: Все-таки, наверное, кто-то должен на это смотреть. Марина Калинина: Но есть обратная ситуация, вот из Нижегородской области, я просто обобщу, потому что таких сообщений много: «Не берут на фронт, отказали в районном военкомате, и очень обидно, я здоровый мужик». Сергей Зверев: Вы сегодня обсуждали, я знаю, днем эту тему... Народный фронт взял на себя сейчас ответственность работать с такими людьми. Мы нашли механизмы для добровольцев, которых не принимают в военкоматах, хотя об этом и президент тоже говорил: зачем вы призываете, ищете людей, извините, отлавливаете кого-то, когда пришел призывник, который готов служить? Пускай он служит. Поэтому мы будем помогать. Но я вот сейчас, можно, завершу тему с медициной. Марина Калинина: Да, конечно. Сергей Зверев: Потому что мы не всегда с вами тоже отдаем себе отчет, наше заболевание насколько серьезно. Вот условно у меня повышенное давление, я считаю, что нельзя меня призывать в армию, потому что у меня вдруг там скакнет давление, я в самый ответственный момент потеряю сознание. Это должны решать специалисты, и Министерство обороны должно отсеивать этих людей... Марина Калинина: Есть же список какой-то заболеваний. Сергей Зверев: Есть, есть список. Константин Чуриков: Есть. Сергей Зверев: Есть постановление правительства Российской Федерации. Но вы же понимаете, когда готовятся документы, они готовятся в общем таком понимании, а дальше у каждого начинаются детали. У него половинка этой болезни, половинка той болезни, а в сумме это, извините, дает состояние, когда человеку автомат нельзя давать. Вот сегодня рассматривал ситуацию, тоже пришло обращение: семья жалуется на то, что призвали их сына, они сына 2 раза отправляли в психиатрическую лечебницу, у него были какие-то приступы. Но если он не стоит на учете в ПНД, то кого куда отправляли, никто не разбирается. Данных о нем, что он на учете в ПНД, нет? – нет: все, свободен... Константин Чуриков: Практически здоров. Сергей Зверев: Да, вперед работать. Константин Чуриков: Давайте сейчас послушаем звонок, Нина из Москвы у нас на связи. Нина, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. У меня такой вопрос. Вот все время говорят, что студенты вузов не будут призываться. А студенты колледжей, почему не говорится об этом? Если мальчикам уже 18 лет. Константин Чуриков: Так. Сергей Зверев: А студенты колледжей, насколько я знаю, у нас не призываются. Я не видел ни одного обращения, чтобы призывали студентов колледжей. Поэтому давайте разбираться: если это есть, обращайтесь к нам на горячую линию. Я впервые слышу, чтобы призывали студентов колледжей. У нас была одна проблема, когда один из военкомов, тема второго образования, начал обсуждать, что «ты же закончил колледж, значит, ты получил первое образование, а учишься в вузе – это у тебя уже второе образование». Но вроде бы поправили, все нормально. Поэтому здесь давайте оставьте координаты, поразбираемся в этом вопросе. Константин Чуриков: Вам вопрос из Саратовской области, кстати, много подобных из других регионов: «Почему трогают многодетных?» И вот тут кто-то там рассказывает о том, что у него трое детей, он себя считает многодетным, собственно, по закону им является, но почему-то вот этот вот казус возник с тем, что... Марина Калинина: ...надо четверых. Константин Чуриков: ...надо четверых иметь детей. Сергей Зверев: Да, этот казус, есть такой казус, казус в законодательстве. Насколько я знаю, сейчас депутаты Госдумы рассматривают изменения федерального закона, чтобы соединить как раз многодетных, что три человека – это многодетная семья, значит, они подлежат освобождению, либо 22 недели беременность у мамы, когда она ждет, вот сейчас, в этом варианте, четвертого ребенка, а в том если это будет принято, то третьего ребенка. Константин Чуриков: Ленинградская область: «Надо не перегибы искать, а быть мужиками и идти воевать. Стыдно за тех, кто ищет лазейки». Москва пишет: «Почему военнослужащим, которые в настоящее время служат по контракту, приносят повестку из военкомата о мобилизации? Как так?» – немножко о разбалансировке системы... Сергей Зверев: Вот мы с вами в прошлый раз говорили об обязанности нас как граждан информировать военкоматы. Если мы откроем свой военный билет, вот я не поленился, сегодня еще раз перед эфиром, то есть предпоследняя страница и последняя. На предпоследней странице в военном билете и у солдата, и у офицера запаса написана обязанность нас извещать военкомат об изменении места жительства, семейного положения, ученой степени и о заболеваниях. Вот с учетом того, что мы сами этого не делаем, и при этом это не делают работодатели, это тоже отдельный разговор, я считаю, его тоже надо обсуждать, потому что вот на моей памяти я не помню, чтобы у нас когда-то военкоматы обязывали работодателей проводить работу по военно-учетным специальностям, по мобилизации, заполнять какие-то документы. Ну жили как жили. Константин Чуриков: Ну да, потому что военкомат уверен, что все мы холосты, нам 16 лет, мы все здоровы... Сергей Зверев: Да, поэтому нет информации. Марина Калинина: Да, мы сегодня с экспертом разговаривали днем тоже на тему, в каком состоянии у нас архивы находятся и вообще документы в военкоматах... Застали врасплох сотрудников тем, что вот сейчас вот эта частичная мобилизация. Говорит: ну как так? Говорит, там же сидят уже какие-то бабушки, все это как-то не систематизировано, найти ничего не могут, при переезде все теряется... То есть даже если человек, может, и приходил, говорил, что он уже женат, что у него пятеро детей, что он уже где-то получил пятнадцать высших образований и пр., пр. Сергей Зверев: Я здесь с вами не соглашусь и внесу одно предложение в конце этого, то, что в военкоматах налажена работа. Но военкомат не может брать информацию из воздуха. Вот мы обсуждали эту тему, и как раз, по-моему, была встреча у меня в военной прокуратуре, и я им внес предложение, говорю: давайте, поднимите информацию. У нас на сегодня есть Госуслуги, мы все на Госуслугах зарегистрированы, мы через Госуслуги оформляем загранпаспорта, водительские удостоверения... Константин Чуриков: Они все о нас знают, эти Госуслуги. Сергей Зверев: Да, чего мы только ни делаем. Кто мешает к Госуслугам подключить военкоматы? Константин Чуриков: Конечно. Сергей Зверев: И я знаю, что у меня там есть военкомат, я поменял... Марина Калинина: Может, там есть какая-то информация, которую нельзя в Госуслугах получить? Сергей Зверев: Вы знаете, размер моих ботинок, я думаю, не является секретом для... Константин Чуриков: Есть ли какая-то информация, Марина, которую не может знать, не должно знать Минобороны? Я тебя умоляю. Марина Калинина: Болезни те же самые, какие-то отклонения... Сергей Зверев: Марина, Министерство обороны должно это знать. И я спокойно бы у себя из дома на планшете ввел, отсканировал, передал туда эту информацию, это было бы намного проще. Марина Калинина: Естественно, конечно. Сергей Зверев: У нас с вами в Москве дойти до военкомата – это не так далеко, у нас их, по-моему, если мне память не изменяет, 33 военкомата остались еще с тех времен, они межрайонные. А представьте, в других регионах – как человеку доехать, если там до военкомата 100–200 километров? А мы систем связи насоздавали – давайте их использовать. Я считаю, что Министерство обороны должно двигаться здесь тоже быстро, тогда не будет возникать вопросов. Вот в прошлую среду я приводил пример, когда в семье случилось несчастье, сгорели документы, а у парня повестка, ему завтра на призыв. Мама звонит: что делать? Начинают метаться люди, конечно, не понимают, что делать. Все, сработали: он сходил, получил справку в институте, принес справку в военкомат, показал там водительское удостоверение, что он – это он, и все, решили эту проблему, парня не стали призывать. Константин Чуриков: Лариса из Москвы нам звонит. Здравствуйте, Лариса. Зритель: Да, добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Подскажите, пожалуйста, будет ли отсрочка для единственного сына одинокой матери-пенсионерки, инвалида II группы? Я просто читала, что «Новые люди», партия, внесли, значит, дополнения на получение отсрочки для некоторых категорий, в т. ч. вот этот вопрос там был прописан, что единственный сын одинокого родителя (в частности, допустим, я мать) имеет право на отсрочку. Константин Чуриков: Да, Лариса. Да, это было внесено такое предложение, во всяком случае устно, насколько я знаю, как минимум. Давайте вы свой телефон оставите, пожалуйста, нашим операторам. Сергей Зверев: Я могу даже быстро прокомментировать это. Настоящее законодательство это не позволяет, потому что он как был кормильцем, работая дома, так же он кормильцем остался, уйдя в армию: он будет получать денежное довольствие, он может переводить эти деньги тому, кто остался у него здесь, и человек также будет обеспечен. Марина Калинина: По поводу работы очень много вопросов. Сохраняется место, да, но не выплачивается зарплата. Между тем, как человек становится мобилизованным, и между тем периодом, когда он получает уже денежное пособие по мобилизации, это период, в который его семья должна как-то жить. Вот эта проблема как будет решаться? Сергей Зверев: Вы знаете, может быть, я ошибаюсь, но когда человека только призвали на воинскую службу... Марина Калинина: Сразу просто. Сергей Зверев: ...в его билете, он сразу встал на довольствие. Все, он попадает в воинскую часть, там есть финчасть... Марина Калинина: Просто чтобы уточнить, потому что многие переживают. Сергей Зверев: Финчасть ему должна начислять то, что соответствует его сегодняшнему состоянию. Марина Калинина: То есть это сразу происходит? Сергей Зверев: Это должно так быть. Я когда служил в армии, я пришел, мы пришли в воинскую часть, определили в воинскую часть, поставили на довольствие, и я получал свои рубли в те времена, но я их получал с момента того, как я оказался в воинской части. Константин Чуриков: Сергей Иванович, очень много вопросов по поводу экипировки. Почему так дорого? Почему это нужно покупать самим? Давайте еще раз просто покажем то, что в открытых источниках есть, хотя эксперты утверждают, что даже рост цен куда больший, чем вот разведали «Известия» и чем пишет, заявляет Wildberries: и спальные мешки подорожали, и термобелье, и медикаменты... В общем, на самом деле люди, скажем так, возмущены, их можно понять. То есть мы, с одной стороны, должны озадачиться, а почему, в общем-то, в такой важный момент для Родины кто-то решил на этом нагреть руки, это вопрос №1. Вопрос №2, почему в принципе в Вооруженных силах в нужный момент этого не оказалось. Сергей Зверев: Вот первое, что бы я рекомендовал, – давайте не паниковать. Приведу опять пример, который вот на поверхности. Звонит мне мама моего знакомого, которого призвали, он находится в учебном подразделении: вот, Сергей, он там позвонил, давай срочно, надо искать, бронежилет искать, еще что-то искать... Я говорю: откуда такая информация? – «Вот он позвонил сказал». Потом удалось с ним связаться, переговорить, я говорю: слушай, что ты панику поднимаешь? Что, там есть такая проблема? Он говорит: да нет, говорит, это просто, когда мы пришли, нам сказали те, кто были до нас; «вот сейчас меня уже отправляют в войска, все, меня укомплектовали, мне выдали нормальное оружие, мне выдали нормальное обмундирование». И мы с вами должны в первую очередь исходить из того, что комплектование военнослужащего – это задача Министерства обороны, для этого у Министерства обороны есть все необходимое. Вот давайте исходить из этого. Я понимаю, что действительно где-то есть перегибы, многое зависит и от людей, которые за это отвечают. Но в целом, если мы берем ситуацию в целом, по большому кругу, сегодня наши воины укомплектованы достаточно хорошо. Но при этом, пользуясь случаем, раз уж мы затронули тему комплектации, я бы хотел сказать большое спасибо тем, кто приносит нам в исполкомы Народного фронта обмундирование. Вот позавчера принесли электрогенератор, сейчас мы будем смотреть, куда его надо тоже определить. Поэтому большое спасибо тем людям, которые не равнодушны, и я сейчас обращаюсь действительно к москвичам, Мосфильмовская, 40. Впереди зима, и если кто-то хочет помочь ребятам теплыми какими-то вещами... Мы реально понимаем, какие вещи нужны солдату, мы вас ждем и всегда на это откликнемся. Но это не означает, это не означает... Константин Чуриков: Да, одно другого не исключает. Сергей Зверев: ...что наши воины не укомплектованы и замерзнут зимой. Марина Калинина: Спасибо. Константин Чуриков: Спасибо большое, Сергей Иванович, спасибо. Марина Калинина: Сергей Зверев, руководитель регионального исполкома Народного фронта в Москве. Константин Чуриков: Ну а через буквально несколько минут «Личное мнение» социолога и философа Андрея Андреева о загадке русской души. Будем говорить про нашу жизнь в сложные времена, как мы мобилизуемся и почему что не убивает, то делает нас сильнее. Не переключайтесь.