Иван Князев: Мы продолжаем. В России с каждым годом набирает популярность формат семейного обучения. Все больше родителей к этому склоняются – по разным причинам. Ну, кто-то свою методику воспитания и обучения для детей выработал. У кого-то бывают гениальные дети, сами обучаются, а родители только помогают. Ну а кто-то просто недоволен качеством школьного образования. Тамара Шорникова: В 2020 году детей, получающих знания в таком формате, было 12 тысяч, в нынешнем – уже примерно 16,5 тысячи человек. Также набирает популярность очно-заочная форма. Что это такое? Какое образование ученик получает на выходе? Где гарантированно можно сказать, что этот человек не пропадет потом? Попробуем разобраться с экспертами. Иван Князев: У нас сейчас на связи Елена Ленская, директор Центра изучения образовательной политики, кандидат педагогических наук, доцент Московской высшей школы социальных и экономических наук. Елена Анатольевна, здравствуйте. Елена Ленская: Здравствуйте. Иван Князев: Елена Анатольевна, я думаю, сейчас у наших телезрителей такое не очень хорошее представление по этим форматам: дистанционное, очно-заочное, семейное обучение. Давайте все-таки расставим точки над «i» и разберемся, что это за форматы. Дистант, очно-заочный и семейный – чем они отличаются? Разъясните. Елена Ленская: Ну, прежде всего, дистант – это не форма обучения, а это скорее способ обучения. Форм у нас пять, которые зафиксированы в законе: очное, очно-заочное, чисто заочное обучение, семейное обучение. И есть еще самообразование, но самообразование не касается детей несовершеннолетнего возраста, ну, как самостоятельная форма обучения. Иван Князев: Ну и не будем на этом зацикливаться. Елена Ленская: Не будем на этом зацикливаться. Дистантное может быть и очным, и очно-заочным, и заочным. Когда-то, еще в 94-м году, мне довелось быть в Финляндии, где я видела урок, который одновременно проходил в школе в Хельсинки и в дальнем северном поселке. Учитель вел занятие, дети абсолютно одинаково участвовали – кто-то, сидя за компьютером, а кто-то, сидя в классе. Это была чисто очная форма, хотя и проходила она для некоторых детей онлайн. Те дистантные формы, которые реализуются на платформах, их сейчас становится все больше и больше, – это часто всего очно-заочные или чисто заочные формы. Иван Князев: Зачем дети переходят на эту очно-заочную форму? Зачем их родители туда переводят? Как это выглядит? То есть он вроде как и в школу может прийти, но тем не менее дома сидит? Елена Ленская: Нет, он не совсем может прийти в школу. Он может прийти только в эту электронную школу. Если он ушел из государственной школы, то туда он может вернуться только для того, чтобы сдать экзамены и подтвердить, что он успешно обучается в формате семейного образования. Потому что переход на эти самые платформы – это то, что осуществляет, как правило, семья. И здесь есть некоторые особенности. В большинстве случаев платформы – это некая форма электронного учебника. Но, в отличие от обычного учебника, он не рекомендован Министерством просвещения, не проходит обычных процедур, которые проходят обычные учебники. Соответственно, может не соответствовать федеральному стандарту. Авторы за качество образования, таким образом, ответственность нести не могут. Ответственность на себя в этом случае берут родители. А теперь вопрос: почему они так делают? Вообще говоря, учителя в школе заменить очень трудно. Когда-то, еще в 90-х годах, когда появились первые персональные компьютеры, говорили: «Ну вот сейчас компьютеры вытеснят учителя из образования. Это произойдет очень скоро». И тогда великий американский психолог Скиннер сказал так: «Учитель, которого может заменить компьютер, этого заслуживает». Потому что, как сказал еще один великий психолог, уже российский, Александр Григорьевич Асмолов: «Школа – это место диалога взрослого и ребенка, место диалога поколений, где дети и взрослые учатся понимать друг друга». Но эта встреча может не состояться, если в школе административно-командная система, ребенка не слышат и равным участником диалога не считают. Иван Князев: Какой уж тут диалог поколений, когда в школе по 35 учеников в классе, по три смены? Сколько сегодня было новостей, точнее, накануне, когда в одном регионе сразу… я не помню, какое количество учеников пошло в первый класс. Просто огромное количество! Елена Ленская: Вы знаете, мы тоже учились в школе, где было по 30 учеников в классе, тем не менее мы очень много общались со своими учителями. Все зависит от учителей и от того давления, которое на них оказывают иногда обстоятельства. Потому что то, что пережили школы за последние полтора года, когда сначала появилось дистантное образование в таком принудительном виде, потом снова ввели очное, потом для каких-то детей очное, а для каких-то заочное, в одной и той же школе брат и сестра могли обучаться по разным форматам, – это, конечно, сильно запутало семьи. И многие из них, возможно, выбрали простой способ: «Ну, раз так, то давайте будем обучать детей дистантно, и все». Я, например, объясняю такой резкий взлет домашнего обучения, вернее, семейного обучения именно тем, что мы пережили за последние два года, когда и учителя растерялись, у очень многих не было условий для того, чтобы работать в такой форме. Ну и родители тоже спасались как могли. Тамара Шорникова: Давайте послушаем телефонный звонок – Ольга, Московская область. Вместе узнаем вопрос или мнение телезрителя. Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Слушаю с интересом вашу передачу, случайно попала на канал. Очень такая животрепещущая для нас тема. Мы второй год находимся на семейном образовании. Ребенок в шесть лет решил пойти в школу, мы поддержали его идею. Но так как нас в школу не взяли с шести лет, то мы подали документы на семейное образование. Это было, можно сказать, нами, родителями, не спонтанно придумано, потому что я давно хотела и старших детей попробовать учить дома. Ну, тогда были запреты, надо было, чтобы по здоровью были какие-то отклонения, невозможно было. А здесь появилась такая возможность. Мы кстати, очень рады, что появилась такая возможность обычным детям получить семейное образование дома. Иван Князев: Как ваш ребенок учится? Зритель: Учится он на онлайн-платформе «Фоксфорд», есть такая школа. Мы учимся дома на онлайн-уроках. Сдаем аттестацию два раза в нашей городской школе, в которую мы должны были пойти в первый класс в этом году, в которой 32–36 учеников в классе (это первые классы). И, наверное, 40–50% из них – это, скажем мягко, плохо говорящие по-русски дети. Я очень не хочу своего ребенка отдавать в такие школы, потому что… Понимаете? Иван Князев: Ольга, у нас уже миллионов вопрос к вам. Тамара Шорникова: Да, миллион вопросов. Например, понятно – начальная школа, самостоятельно можно на онлайн-платформах обучаться. А дальше что? Какие планы? Серьезные предметы все-таки и так далее. Зритель: Серьезные предметы? Вот сейчас идет… Когда мы во второй класс переходили, тоже ребенку приходилось принимать решение. Он, конечно, еще в первом классе занимался робототехникой, программированием на базе LEGO. Ну, вы знаете, да? То есть у ребенка мозг в совершенно другую сторону пошел развиваться. У него больше времени, больше возможностей. Он сейчас даже не видит себя в свои семь лет, ну, он во втором классе, он не видит себя в обычной школе, куда мы ходим два раза в год сдавать аттестацию. И его интересуется: «А дальше я смогу сдавать, учиться в «Фоксфорде»?» Ну, «Фоксфорд» делает все возможное, чтобы получить лицензию на образовательную деятельность, сейчас они только… Иван Князев: Ну понятно, да. Ольга, смотрите, какой момент. А как вы контролируете процесс обучения вашего ребенка? Ну, элементарно – внимательно он занимается или невнимательно. Зритель: Я поняла ваш вопрос, я поняла. Мой случай, если родитель только дома работает. Я работаю дома. Только в этом случае возможно, конечно, онлайн-обучение. Если меня нет дома, то понятно, что ребенок будет предоставлен сам себе. А самодисциплину не всем просто. Иван Князев: Хорошо. А если у ребенка вопрос: «Я не понял, объясните мне»? Все дети разные. Одному нужно разжевать, другому не нужно. Зритель: Есть куратор в онлайн-школе, мы всегда можем обратиться к куратору. Это первый момент. Второе момент – он уже имеет доступ ко всем интернет-ресурсам, и он этому научен, можно сказать, с 1 сентября, даже до 1 сентября. Если есть какой-то вопрос… Кстати, это ребенок, знаете, тех типов, которые мешают учителям. То есть у него после каждого предложения: «Объясните мне вот это». Иван Князев: Понятно, понятно. Зритель: Он заходит в «Яндекс», в Google и находит дополнительную информацию и сам себе объясняет. То есть он учится по такой системе. Ему интересно – он сразу же заходит, моментально. Он останавливает урок на паузу… Иван Князев: Переслушивает, перепроверяет заново. Зритель: Да, может переслушивать, перепроверять. Открывает ресурсы другие, где еще есть эта информация. Вот таким образом. Иван Князев: В общем, вы довольны качеством образования? Зритель: Довольна и вижу плюсы. Но это, конечно, если только есть кому присматривать одним глазом, что ребенок слушает, ребенок отвечает учителю на вопросы. Иван Князев: Да, спасибо вам большое за ваш звонок, Ольга, за вашу историю. Тамара Шорникова: И коротко сразу посмотрим небольшой опрос. Пытались выяснить: компьютер или учитель? Кому можно и нужно доверять образование детей? Давайте посмотрим видеоматериал. ОПРОС Иван Князев: Большинство наших телезрителей пока так думают. Елена Анатольевна, все-таки не заменить педагога, не заменить школу, не заменить вот это общение, вот этот диалог поколений и так далее, даже при всех технологиях? Елена Ленская: Не заменить. Вы знаете, я работаю в «Шанинке» – в Московской высшей школе социальных и экономических наук. Даже нашим студентам, которые гораздо старшего возраста, многим из них… И вот когда случилась пандемия, часть студентов стала просить нас вернуть очную форму обучению, потому что в ней и тренинги, и общение людей друг с другом, не только с нами, преподавателями. А это тоже очень важно! И вот сейчас мы вынуждены ввести две формы. У нас будут одновременно… вернее, не одновременно, а последовательно проходить занятия сначала в очной форме для тех, кто приехал, и в дистантной форме для тех, кто до нас не доехал или из-за особенностей пандемии не смог. Иван Князев: Понятно. Елена Ленская: Вот так получается. Иван Князев: Да, спасибо, спасибо вам большое. Елена Ленская, директор Центра изучения образовательной политики, кандидат педагогических наук, доцент Московской высшей школы социальных и экономических наук. «Даже от того, что дети просто общаются между собой, их мозг развивается, поэтому только очно», – мнение из Башкортостана. Тамара Шорникова: Противоположное из Мордовии: «Если есть деньги, то лучше учиться дома. В школе – травля и поборы». И Краснодарский край: «Кроме учения, в школе идет общение со сверстниками и воспитание». Вот как с этим быть? Иван Князев: Если дома, то как? И какой получится результат? Юлия Шароватова у нас на связи, руководитель экстерната и домашней школы «Фоксфорда». Вот как раз той, о которой упоминала звонившая нам телезрительница. Юлия, здравствуйте. Юлия Шароватова: Да, добрый вечер, добрый вечер. Иван Князев: Расскажите, как ваша школа помогает обучаться детям на семейном обучении. Юлия Шароватова: Очень приятно слышать отзывы наших реальных родителей. В общем-то, они немножко даже рассказали за меня, как происходит обучение, в первую очередь в нашей онлайн-школе. Скажу пару слов. В первую очередь дети у нас проходят очное обучение с помощью дистанционных технологий. То есть у нас проходят живые онлайн-занятия, когда педагог взаимодействует как раз с группой детей. Я здесь абсолютно согласна с тезисом предыдущего эксперта, что педагога никто не заменит. В центре обучения, образовательного процесса всегда будет находиться ребенок, поэтому и технологии созданы для того, чтобы как раз формировать такую среду благоприятную. Поэтому дети учатся действительно из дома, при этом они выполняют все домашние задания на платформе. Не тратят на это столько времени, сколько в школе, например. Кроме этого, они еще могут выбирать, например, у нас в домашней школе «Фоксфорда» индивидуальные образовательные маршруты – что позволяет уже все-таки делать обучение в нашей школе более персонализированным. Тамара Шорникова: Подробнее – что это за маршруты? Условно: «Хочу заниматься только химией»? Или как? Юлия Шароватова: Абсолютно точно, да. Каждый ребенок талантлив, у него есть свои интересы, склонности. Мы помогаем анализировать сильные стороны ребенка с помощью специальной диагностики, с помощью тьюторов, а потом рекомендуем сам маршрут. И в этот маршрут действительно входят определенные наборы дополнительных курсов, которые ребенок также может изучать онлайн, просто в немножко другое время. В общем, эти курсы как раз направлены на развитие его интереса. Это может быть углубленная подготовка, например, по математике. Таких маршрутов у нас несколько: математический, физико-математический, естественнонаучный, гуманитарный. Кроме того, сейчас появились и такие специальные профильные маршруты. Предпринимательский, допустим, что не всегда найдешь в обычной школе. Иван Князев: Ну понято. А как потом аттестация проходит? Как дети сдают ВПР, ЕГЭ, ОГЭ? Юлия Шароватова: Дети сдают аттестацию, как и в обычных школах, но у нас они имеют возможность пройти аттестацию дистанционно, также на нашей платформе. Либо они готовятся к аттестации в своих школах. Ну, у нас 50 на 50. Кроме этого, они также сдают ВПР. Ну, на семейной форме это всегда необязательно. Ну и также успешно проходят государственную итоговую аттестацию. Иван Князев: Мне просто интересно, как это технически выглядит. Ты приносишь заявление: «Все, я готов к ЕГЭ», – и так далее? Юлия Шароватова: Ну, сдача ЕГЭ и ОГЭ – это отдельная процедура, в общем, регламентированная очень четко. И дети, которые учатся дистанционно, а потом проходят государственную итоговую аттестацию, следуют всем обычным правилам, поэтому, да, нужно заявление, дополнительная сдача, например, собеседование и так далее. Но это ничем не отличается, сдача государственной итоговой аттестации ничем не отличается у ребенка, который учится онлайн, или у того, который ходит в обычную школу. Все то же самое. Но важно, что у него освобождается больше времени для подготовки к экзамену. Это факт, который подтверждают наши родители, потому что они могут больше уделять этому времени и совмещать это с другими занятиями. Иван Князев: Ну, резонный вопрос: это дорого вообще? Юлия Шароватова: Все зависит от формата, от класса и так далее. То есть у нас обучение, например, в онлайн-формате может стоить от 2 тысяч в месяц. Дороже, например, обучение в таких небольших группах (это наш новый формат), по 10–15 человек. Но в любом случае мы стараемся сделать как можно более доступными такие возможности онлайн-обучения, потому что, на мой взгляд, еще раз подчеркну, онлайн-школа – это все-таки альтернатива, качественная альтернатива в нашей системе образования. То есть она никогда не заменит очную школу. Я считаю, что должны быть просто разные варианты для того, чтобы дети со своими особенностями или какими-то предпочтениями могли двигаться по какой-то траектории своей. Тамара Шорникова: Вы оцениваете результаты ваших выпускников? Все ли справляются с той самой аттестацией, с экзаменами? Или кто-то индивидуально развивается, а потом понимает, что в общей системе он провалился? Юлия Шароватова: Нет, такого не бывает. Все дети, во-первых, сдают аттестацию в течение года. Это текущая аттестация, может быть по триместрам. Кроме того, все у нас выпускники успешно сдают ОГЭ и ЕГЭ, и мы радуемся их результатам, собираем информацию о том, куда они успешно поступили. Иван Князев: Вот! Это очень интересный момент, потому что в школах за этим все-таки следят, какой процент учеников поступил. У вас какой процент поступает и в какие вузы? Юлия Шароватова: Список вузов очень разный, туда входят и ведущие вузы Москвы, например. Но если говорить в целом про выпускников, то у нас около 95% поступают в вузы. Бывают некоторые выпускники, которые берут какой-то gap year для того, чтобы подготовиться, например, к поступлению в зарубежные вузы. И это тоже их выбор. Иван Князев: Хорошо. Такой момент: по вашим ощущениям, будет популярность расти вот этой формы? Юлия Шароватова: Однозначно да. Мы это видим по набору на этот учебный год. В общем, продолжаем расти в два раза ежегодно. Поэтому сейчас, да, интерес возрастает. Я думаю, что пандемия и неудачная организация, может быть, дистанционного образования в школах повлияла на выбор более качественной и современной образовательной платформы. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Спасибо вам. Юлия Шароватова, руководитель экстерната и домашней школы «Фоксфорда», была с нами на связи. Тамара Шорникова: И вот что пишут нам наши телезрители. Все-таки дороговато получается для обычных телезрителей. Еще одна эсэмэска (эта была из Тверской области), из Омской: «Если все-таки это не регламентировано, не ГОСТов на учебники и так далее, можно ли гарантировать результат?» Есть скепсис. Иван Князев: «Школу не заменит ничто», – в основном пишут наши телезрители.