Иван Князев: Ну а мы начинаем. Школы Пскова перевели на дистанционный режим работы. Ученики будут заниматься удаленно с 27 января по 6 февраля. В Новосибирске на дистант отправят учеников с 31 января. Марина Калинина: Ну а всего в стране из-за ковида на карантин перешли 165 школ в 39 регионах. Как дистанционное обучение сказывается на уровне образования детей в нашей стране? Научились ли и школьники, и преподаватели методикам преподавания на расстоянии? Обсудим эту тему. Звоните, пишите, высказывайте свое мнение, задавайте вопросы нашим экспертам. Тем более, на связи у нас уже первый эксперт. Это Леонид Перлов, учитель высшей категории, почетный работник общего образования, здравствуйте! Леонид Перлов: Здравствуйте! Иван Князев: Здравствуйте, Леонид Евгеньевич! Мы все очень надеемся, и как родители, и педагоги, что мы все научились за последние два года работать вот в этом дистанционном формате. Какие трудности еще есть? Так ли это? Леонид Перлов: Трудностей много. За два года, например, можно было решить проблему аппаратных трудностей. Буквально вот на этих днях очередной срыв в системе Московской электронной школы. Люди не могли попасть вообще в эту систему, поскольку сейчас эта загрузка через Mos.ru. Туда и так-то не вдруг попадешь. В общем, куча времени, куча потерянных уроков и куча нервов, разумеется. Так что на качестве обучения, конечно, дистант скажется. Но вариантов-то других нет. Либо дети будут болеть, и взрослые тоже, либо дистант. Марина Калинина: Леонид Евгеньевич, а что мешает усовершенствовать вот эту систему? В чем проблема? Леонид Перлов: Я думаю, что мешает несколько вещей. Во-первых, техническая отсталость, недостаточное техническое, и технологическое, и программное обеспечение. Во-вторых, попытки, вот в частности для Москвы это характерно, поставить полностью процесс образовательный в дистанте под контроль со стороны Рособрнадзора, как я понимаю. Марина Калинина: А в чем этот контроль заключается? Леонид Перлов: Ну, если в начале дистанта, а это два года все-таки тому назад, я вот, как учитель, планировал свои уроки, выбирал платформу, на которой я буду работать и спокойно проводил урок. То сегодня волевым порядком у всех одна платформа, все работают через MS Teams, все заходят туда через Mos.ru, и все это под присмотром. И в результате не выдерживают эти системы, рушатся, виснут. И срывается весь образовательный процесс. Иван Князев: Да, прошу прощения. Просто, честно говоря, удивительно, что с технической стороны мы не можем отладить работу вот этой платформы. А что с методикой-то? Вот вы говорите, постоянно контролируют. Леонид Перлов: Я понял вопрос. Методика – штука достаточно сложная и требующая много времени на разработку. Прошло два года. За это время какие-то методические проблемы решить удалось. Какие-то не удалось, они в процессе решились. Но самое, на мой взгляд, неприятное, что, как решали чиновники, как, чем, когда и в каком формате нам это делать, так они и продолжают решать. На мой взгляд, было бы разумно спросить учителей, которые каждый день мучаются, пытаются работать, работают с большим или меньшим успехом. Пока что вот я таких попыток не вижу. Мнение учителей, как обычно, никого особо не интересует. Иван Князев: Леонид Евгеньевич, а можете несколько примеров привести, чтобы нам, ну, так наглядно представить, с какими трудностями. Вот учитель хочет, например, рассказать об этом, но какие-то регламенты ему не позволяют, да? Леонид Перлов: Ну, например, продолжительность урока. В дистанте 20 минут. За эти 20 минут хорошо, если учитель успевает собрать свою аудиторию, проверить ее наличие, после чего урок заканчивается. Это если эти 20 минут не произошло ни одного аппаратного сбоя. Вот один из возможных вариантов, из-за которых дистант работает плохо. Марина Калинина: Леонид Евгеньевич, а если сравнивать выпускника двухлетней давности и выпускника сегодняшнего, уровень знаний как изменился? Леонид Перлов: Нет пока достаточного материала для сравнения. Пока ясно, что полноценной заменой дистант, разумеется, очному образованию не является. Но опять-таки, это не означает, что «долой дистант!». В конце концов, учителя тоже люди. Они тоже болеют. И в два счета можно попасть в ситуацию, что вот, дистант не вводим, продолжаем ходить в школу все. И в результате, к окончанию пандемии выясняется, что работать в школе некому. Марина Калинина: И учиться некому. Леонид Перлов: И учиться некому. Иван Князев: Леонид Евгеньевич, просто, когда мы представляем все вот эти онлайн-технологии, для того, чтобы что-то рассказывать, там преподавать ученикам, мы представляем какие-то возможности, которые нам они открывают. Например, ну я не знаю, какие-нибудь графики, мультимедийные всякие вот эти прихваты, примочки. А в итоге, по моим собственным наблюдениям, сводится все к каким-то тестам все? Или нет? Леонид Перлов: Ну, у кого-то да, у кого-то нет. Это зависит от квалификации учителя, в первую очередь. Все эти графики, картинки и прочее с тем же успехом я демонстрирую в классе, если они мне нужны. Это не специфика дистанта. Это рабочий инструмент. Марина Калинина: Давайте послушаем наших телезрителей. Людмила с нами на связи из Ростова-на-Дону. Людмила, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! Вы знаете, я, наверное, скажу мнение многих родителей. Мы живем с сыном вдвоем. И так получается, что я, бывает, задерживаюсь на работе, все на свете. И ребенок сам себе приучен, что, он в третьем классе у меня, что он делать уроки, все на свете. Вы знаете, с этой пандемией, когда мы сидели дома, ребенок ужасно изменился у меня. Во-первых, вы знаете, грубый стал. Он просто почувствовал, что он один, он хозяин, он должен сам все решать. Ну, во-вторых, я на работе. Пока ребенок там дома один, вы знаете, я так, как и сотни мам, у меня голова болит, что там с ребенком. Там, что, кто зайдет, не дай бог, что. Вы знаете, я прихожу домой, я убитая. Не то, что уроки там с ним делать, я морально убитая, потому что у меня весь день голова, мысли об одном. Во-вторых, у меня у ребенка такой сильный ожог был. Он просто полез свои доставать конфеты, там все на свете. У нас стояла там уксусная кислота. Ну, иногда она нужна. Бутылка разбилась, ребенок обжегся у меня. Вы представляете? Вот я не знаю, какой вот дистант, все на свете. Он у меня отличник был. Сейчас он у меня почти на тройки переехал. Ребенок не хочет учиться, он считает, что он все знает. Он сидит целый день в интернете и все. Иван Князев: Да, понятно. Спасибо вам большое. Леонид Евгеньевич, а действительно, какие изменения, может быть, вы наблюдаете, в детях происходят? В том, как они воспринимают какие-то знания, какую-то информацию, в поведении, может быть? Марина Калинина: Ну да, как они общаются? Леонид Перлов: На мой взгляд, наименее болезненный дистант для детей, мотивированных на учебу. Они относятся к учебе ответственно и в школе, и будучи дома на дистанте. Для детей, недостаточно мотивированных, ну да, для них дистант опасен. У них над ними нет учителя, родители на работе, некому за ними присматривать. Иван Князев: Леонид Евгеньевич, а я правильно понимаю, что учителям в рамках вот этой работы в дистанционном формате практически не дают импровизировать, да? Как-то по-своему передавать какие-то знания? Все время одни регламенты. Леонид Перлов: Ну, в общем, да. Потому что в очень короткое время нужно втиснуть все, что надлежит, с точки зрения начальства, туда поместить в соответствии с образовательным стандартом. Когда-то это возможно, когда-то невозможно. Марина Калинина: Леонид Евгеньевич, последний вопрос. Если мы все понимаем сейчас, что без дистанта нам, ну, не обойтись в ближайшее время, по вашему мнению, что в первую очередь сейчас нудно сделать, чтобы убрать вот эти недочеты, которые мешают работать? Леонид Перлов: Перестать экономить на образовании. Перестать экономить на техническом оснащении. Перестать экономить на программном обеспечении. И, в конце концов, перестать экономить на подготовке учителей. И не вешать на учителей те проблемы, которые они вынуждены решать в режиме реального времени и самостоятельно, и которые на самом деле надлежит бы решить на государственном уровне или, по крайней мере, на региональном. Марина Калинина: Спасибо! Леонид Перлов, учитель высшей категории, почетный работник общего образования, был с нами на связи. Иван Князев: Ну, еще один эксперт у нас. Александр Ларьяновский, управляющий партнер онлайн-школы английского языка. Александр, приветствуем вас! Александр Ларьяновский: Добрый день! Иван Князев: Вы человек, который, в принципе, очень хорошо знаком, да, с дистанционным обучением. В том числе и ваша школа учит как раз-таки в онлайн-формате. Какие вы видите проблемы? И почему вот так вот буксует именно наше образование, когда вот мы сталкиваемся с этим форматом? Александр Ларьяновский: Во-первых, я, наверное, прямо кровью готов подписаться под всем, что говорил Леонид Евгеньевич, с точки зрения того, что учителей никто не спрашивает. Системы внедряются сверху, я бы сказал, насаживаются. И никто особо не смотрит на то, как этим учителя пользуются. Никто не спрашивает, как было бы удобно и правильно. И второе, вот то, что слушательница, зрительница из Ростова говорила, Людмила. На самом деле, смотрите, проблема в чем? Главное недовольство родителя в чем? Что сломалась камера хранения. Никого не волнует, на самом деле, вопрос образования. Всех волнует вопрос, что происходит с вашим ребенком, пока он не в школе. Вот. А качество образования, оно как было вот в коробке, в черном ящике таком, то есть, пока мы не видим, что происходит в классе, нам кажется, что все происходит хорошо. Но на самом деле, совершенно не факт, что происходит. Вот. Что бы по-хорошему нужно было бы сделать, чтобы вся эта история случилась? Действительно, во-первых, все системы, которые мы внедряем в школах, должны идти снизу. Учитель должен быть таким же клиентом, простите, я знаю, что очень у многих аллергия на то, что там слова «клиенты» используются в образовании. Но учителя нужно спросить и «продать» ему эту систему, для того, чтобы он ее принял. Второе. Безусловно, на дистанте самое главное – внедрять технологии перевернутого класса. Ребенок может сам посмотреть, ребенок-подросток сам может посмотреть теорию в записанном виде, этой информации огромное количество. А на уроках разбирать те сложности и проблемы, с которыми он столкнулся. Тогда эти занятия будут эффективны. Что мы имеем сейчас? Мы имеем сейчас, как вот если бы, не знаю, мы вот взяли машину времени с вами и переместились на 200 лет назад, взяли кого-нибудь суперодаренного человека и сказали: «Слушай, вот смотри, вот тебе видеокамера. Давай-ка ты экранизируешь книжку». И человек, который просто не видел, что такое кино, наверное, в лучшем случае, возьмет камеру и начнет вот так вот водить по страницам книги и показывать, что ж там в ней написано. И скажет: «Ну вот, смотрите, что у меня получилось». То есть мы просто взяли какую-то технологию, совершено не думая. Ее поставили и сказали: «Ok, пусть это будет пока вот так. Назовем это дистантом». Марина Калинина: Александр, а вы сами преподаете? Александр Ларьяновский: В смысле, являюсь ли я учителем в своей школе? Нет. Я преподаю не школьникам. Марина Калинина: Я поняла. А вот вам, как, ну все равно, как преподавателю, как человеку, который в этом варится, вот как проще? Все-таки дистанционно общаться или с глазу на глаз, когда люди, дети, подростки в классе сидят? Вот чисто психологически? Александр Ларьяновский: Смотрите. Проще, конечно, с глазу на глаз. А вот эффективнее – тут уже очень много вопросов, на самом деле. Потому что, ну, давайте начнем с того, что все технологии образования – это совершенно не про то, что мы умеем перемещать сигналы из точки А в точку Б, показывать говорящую голову. Там телевидение это умеет делать 70 лет, и ничего нового во всей этой истории нет. Технологии, на самом деле, – это данные, которые мы можем получать в ходе обучения. И вот у нас, мы там собираем с каждой секунды урока огромное количество данных: там, где ребенок ошибся, почему, как, какое должно быть следующее задание поэтому? Мы все время собираем и обрабатываем эти данные, чтобы … образование. Конечно же никакой, даже самый крутой учитель, не способен в голове держать столько информации, сколько умеет держать компьютер и советовать, не влиять, а советовать учителю, что же, на самом деле должно происходить с каждым конкретным учеником в ту или иную минуту времени. Поэтому вот эти технологии …, которые мы называем удаленкой, да, они помогают суперэффективно учить. Но при совершенно другом подходе, не том, который у нас сейчас есть в классно-урочной системе. Иван Князев: Спасибо вам! Марина Калинина: Спасибо! Иван Князев: Александр Ларьяновский, управляющий партнер онлайн-школы английского языка, был с нами на связи. Ну, в основном, все смс-ки сводятся к тому, что дистанционка – это издевательство над детьми. В частности, так написал телезритель из Новгородской области. Из Тверской: «Ничего хорошего в удаленке нет. Это приучает к безответственности». Из Ленинградской области: «Бедные наши дети. За что им такая мука с коронавирусом?». Из Смоленской области: «Наши дети уже два года, как не учатся». Честно говоря, я сейчас попытался найти хоть одно позитивное сообщение по поводу удаленного режима обучения, и не нашел. Марина Калинина: Ну давай нашу телезрительницу послушаем, из Забайкальского края, Татьяна. Здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! Это Татьяна. Я из Забайкалья. Город Петровск-Забайкальский. Я просто хотела сказать. Вот почему дистанционное обучение? Дети не ходят в школу, считают, что они там могут заразиться или что. Но они целыми толпами ходят по подъездам. Мы живем вот в пятиэтажке, сил нет. Ходят, курят в подъездах, пьют пиво с одной бутылки. Родители не знают, чем, когда они занимаются. Когда они хоть в школе-то когда учатся, учителя за ними как-то, как говорится, присматривают. А это получается, ходить в школу нельзя, болеем, а что вот шататься по улице, это пожалуйста, целой гурьбой ходят. Спасибо большое. Марина Калинина: Да, есть такое. Иван Князев: Мне кажется, здесь больше, конечно, вопрос к родителям, почему их дети шатаются по улицам, по подъездам. Вопрос там воспитания, организации досуга, не досуга, а там обучения своего ребенка. Марина Калинина: Когда ты на работе, очень сложно уследить за подростком. Иван Князев: Согласен. Это то, о чем говорил наш эксперт. Марина Калинина: Да. Иван Князев: То, что большинство родителей к школе относятся, как к камере хранения. Сдал ребенка и так далее. В общем, я думаю, мы к этой теме еще вернемся, и не раз. Ну а пока к следующему.