Ксения Сакурова: Мы продолжаем. Олимпиадников может стать меньше. Речь о победителях школьных олимпиад, которые имеют право на приоритетное зачисление в вузы без экзаменов. Виталий Млечин: Национальный координационный совет по поддержке молодых талантов в России займется экспертизой таких соревнований, испытаний и разделит их на уровни, которые помогут вузам принимать решения о том, победа в какой именно олимпиаде действительно заслуживает льгот при поступлении. Ксения Сакурова: Сам перечень олимпиад может стать меньше, как и количество скандальных ситуаций, когда из-за наплыва абитуриентов-победителей бюджетных мест в вузах не хватает даже обычным стобалльникам. Хотя таковых тоже, как мы знаем, не очень много. Виталий Млечин: Да, совершенно верно. Давайте немного статистики: в прошлом учебном году 2874 человек стали победителями и призерами Всероссийской олимпиады школьников. Это на 500 человек больше, чем годом ранее. Увеличилось и число направлений олимпиад – в нынешнем году их будет еще больше, 86. Кроме того вузы имеют право проводить собственные олимпиады, и в 2021 году их победителями и призерами стали 6512 человек. Ксения Сакурова: Итого в этом году без конкурса в вузы могли поступить на бюджет 9386 человек. Поэтому, к примеру, в Высшей школе экономики не хватило бюджетных мест для троих абитуриентов, у которых по трем дисциплинам ЕГЭ было набрано по 100 баллов, то есть в сумме – 300. Тут такие круглые отличники. В результате вузу пришлось выделять для них дополнительные бюджетные места. Виталий Млечин: В общем, такая сложная ситуация. С одной стороны, здорово, что есть олимпиады, есть талантливые дети, которые эти олимпиады выигрывают, с другой стороны, извините, пожалуйста, если стобалльники не могут поступить на бюджетное место, кто же тогда, собственно говоря, может? Давайте обсуждать. Обязательно напишите нам свое мнение или позвоните нам в прямой эфир: 8-800-222-00-14. А на прямой связи с нашей студией директор по дистанционным программ МФТИ, руководитель тренерского штаба по информатике Алексей Малеев. Алексей Викторович, здравствуйте. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Алексей Малеев: Добрый день. Виталий Млечин: Вот то количество олимпиад, которое сегодня существует, это много, мало, достаточно, сделать побольше, поменьше, как вообще с этим быть с точки зрения практика, человека, который имеет с этим делом каждый день? Алексей Малеев: Во-первых, нужно сказать, что все-таки основная цель олимпиад – это мотивация. Мотивация наших школьников развиваться, и для них это дополнительные возможности попробовать себя, решать какие-то нестандартные задачи, выйти за школьную программу в отдельных предметах. Вы знаете, что (вот только что были цифры) всероссийская олимпиада школьников проходит по всем предметам общеобразовательной школы, их больше 20. Если немножечко добавить к цифрам, которые только что были приведены, то все-таки у нас в этом году по официальным данным было почти 700 тысяч выпускников школ, и они претендовали больше, чем на 500 тысяч бюджетных мест по стране. И кажется, что те 9 тысяч человек, которые имели льготы по олимпиадам, все-таки это относительно небольшое количество. Другое дело, что в таких популярных, даже не только университетах, а может быть, даже отдельных направлениях подготовки – факультетах, программах – бывает очень большой конкурс, приходит много ребят с высокими баллами. Нужно, наверное, сказать, что университеты на текущий момент могли самостоятельно регулировать этот поток в каком смысле: у университета есть возможность (призера заключительного этапа Всероссийской олимпиады обязаны принимать без экзаменов), а вот по вузовским олимпиадам университет может давать либо льготу без экзаменов, либо 100 баллов по предмету, либо вообще отдельные олимпиады не учитывать при приеме на те или иные специальности. Ксения Сакурова: Алексей Викторович, я так понимаю, что это еще и, скажем так, проблема определенных регионов. Потому что не секрет, что позволить себе готовить олимпиадников могут не все. Это определенные школы. То есть и не все дети могут в эти школы попасть, просто в силу того, что они не могут переехать из своего региона в тот, где есть хорошие школы, где к олимпиадам готовят. Правильно ли я понимаю, что вот это нынешнее олимпиадное движение школьников – это уже целая система, там такие же тренеры, там такая же подготовка практически как в спорте. И человеку со стороны, пусть даже очень талантливому человеку из какого-нибудь отдаленного села, попасть в эту систему при всех своих талантах шансов немного. Виталий Млечин: И есть ли допинг в этой системе, говоря спортивной терминологией? Алексей Малеев: Конечно, допинг – это, наверное, шутка, да? Конечно, если мы говорим о тех, кто выигрывает, например, заключительный этап Всероссийской олимпиады. Она проходит в четыре этапа, вы знаете – это от школьного, потом муниципального, в каждом субъекте России он проходит, и наконец, заключительный. И это большой труд, это не только талант, а, конечно, и упорство самих школьников. Но, безусловно, это и колоссальный вклад их родителей, семей и учителей. Зачастую те, кто доходит до всероссийского этапа, они, вы правильно отметили, меняют школу, то есть где-то, может быть, в начальных, средних классах учитель их заметил, довел до какого-то уровня, а после этого они переезжают, может быть, в более крупный город или переходят в профильную школу. Ксения Сакурова: Это если, простите, у родителей есть такие возможности. Алексей Малеев: Кажется, что, опираясь на статистику Всероссийской олимпиады, у нас до сих пор (если про точные, например, науки говорить) существует система специальных школ, лицеев, СУНЦев так называемых при университетах. И, как правило, они даже интернат предоставляют. Но с другой стороны, сейчас появилось огромное количество разных дистанционных возможностей. В этом смысле у пандемии были и положительные стороны. Например, мы в московском Физтехе обучили преимущественно дистанционно больше 2000 человек по такой программе олимпиадной школы МФТИ. Когда школьники, сидя у себя дома или у бабушки на даче, могли подключиться, интенсивно готовиться к олимпиадам, общаться со своими сверстниками. Это тоже важно очень, важна среда, в которой человек учится, потому что мы хорошо понимаем: если все одноклассники пошли играть в футбол, наверное, это подталкивает и самого человека тоже пойти играть в футбол, а не решать задачки по математике, например. Виталий Млечин: Давайте послушаем Павла из Москвы, он до нас дозвонился. Павел, здравствуйте, вы в эфире. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. Я хотел бы сказать, что для нас поступление было таким очень животрепещущим вопросом. В прошлом году дочка поступала у нас в институт, и мы столкнулись с этой системой, когда олимпиадники занимали большинство мест в бюджетных вузах, на такие популярные направления в точных науках, особенно в московских вузах это заметно. И я хочу сказать, что я считаю, что вообще-то эта олимпиадная система, она немножко уже как-то пошла не туда. Виталий Млечин: Почему? Зритель: Потому что люди с хорошими баллами за ЕГЭ, да, у нас говорят стобалльники, даже не могут поступить, но, поверьте, 80-90 баллов набрать за ЕГЭ – это тоже большой труд. Виталий Млечин: Да, мы прекрасно это понимаем, конечно. Зритель: Да-да-да. А эти баллы, с этими баллами уже практически никуда невозможно поступить, в топ вузы Москвы – в МГУ, в Высшую школу экономики, в Физтех. С ними вообще невозможно поступить, потому что все занимают олимпиадники. Я ничего не имеют против олимпиады, про которую говорил эксперт, это многоступенчатая школьная олимпиада, когда человек проходит много этапов и побеждает, там не так много в масштабах страны людей. Но сейчас этих олимпиад развелось очень много, понимаете? Не секрет, что на них часто списывают. На них натаскивают точно так же. При этом некоторые эти олимпиадники, они не могут подтвердить даже 75 баллами, да. Это вообще нонсенс, когда говорят, что человек написал олимпиаду, он может поступить в вуз, минуя все экзамены, но он не может подтвердить это нормальным баллом ЕГЭ. Виталий Млечин: Павел, скажите, пожалуйста, ваша-то история все-таки с поступлением чем закончилась, да? Ксения Сакурова: Чем закончилась? Зритель: У меня дочь поступила, но не совсем на то направление, куда мы хотели, но поступила на бюджет. И я хочу сказать, что олимпиадники, понимаете, они потом не показывают выдающихся каких-то результатов по сравнению с теми, кто поступил с хорошими баллами ЕГЭ. Поэтому я считаю, эту систему надо корректировать, понимаете, давать какие-то дополнительные баллы за олимпиады, но ни в коем случае не пропускать вот так без экзаменов. Потому что получается, что люди, которые идут по олимпиадам, они, получается, в более выгодном положении, чем те, кто … по ЕГЭ поступает. Виталий Млечин: Понятно, спасибо большое. Ксения Сакурова: Да, спасибо. Алексей Викторович, можете как-то прокомментировать? Алексей Малеев: Речь, еще раз хочу сказать, идет про такие самые популярные отдельные программы, факультеты, несколько там. В основном это, наверное, вузы Санкт-Петербурга и Москвы. Виталий Млечин: Естественно, конкуренция всегда в ведущих вузах, разумеется. Но все же хотят для своих детей, в первую очередь, лучшего, и естественно, все будут стремиться именно в столицу, в Санкт-Петербург, другие крупные города, разумеется. Алексей Малеев: Могу сказать, что в МФТИ мы пользуемся тем, что вуз сам устанавливает критерии, какие олимпиады он засчитывает, какие – нет. То есть диплом какой олимпиады дает возможность сразу поступить без экзаменов, какой – 100 баллов, а какой – вообще никакой возможности не дает. И у нас этот список достаточно сужен, я бы так сказал. С другой стороны, по нашему опыту, те ребята, которые приходят к нам по олимпиадам, хочу еще раз обратить внимание, они много готовились. Да, конечно, нужно свой результат подтвердить ЕГЭ, если он ниже 75 баллов, то олимпиаду вам нельзя засчитать при приеме в высшее учебное заведение, в общем, наверное, это справедливо. А если у человека и высокий ЕГЭ и результат олимпиады, то это показывает его мотивацию, и в среднем эти ребята достаточно хорошо потом осваивают основную программу, их средняя успеваемость весьма высокая. Ксения Сакурова: Алексей Викторович, тут ведь как получается. Казалось бы, высшее образование – это продолжение общего образования. И логично было бы предположить, что при приеме в вуз проверяется то, насколько человек хорошо усвоил школьную программу. На мой взгляд, странно с него требовать чего-то большего, даже в лучшие вузы страны. Пусть несколько большего, но не в 2-3 раза, да. А тут получается, что планка приема на определенные специальности, на определенные факультеты, она взлетает до бесконечности. Я так понимаю, что и уровень олимпиады год от года будет повышаться, просто потому, что надо же как-то ограничивать число. То есть у нас получается, что в вуз поступает не человек, который освоил школьную программу, а человек, который освоил сверх школьной программы еще очень много всего. Насколько это справедливо? Алексей Малеев: Наверное, надо сказать, что все-таки олимпиады и вузовские и особенно Всероссийская олимпиада школьников, которую курирует Министерство просвещения Российской Федерации, и образовательный центр «Сириус» с каждым годом все больше и больше вкладывается и в развитие школьного этапа, первого этапа. Ведь даже в положениях об этой олимпиаде написано, что она проходит по школьной программе. То есть мы как предметные комиссии даже не можем требовать каких-то знаний, выходящих за пределы школьной программы. Это просто более глубокий подход к какому-то предмету. Но я согласен с тем, что из этого не очень хорошо делать такую вот гонку, про которую мы сегодня, наверное, ведем речь. Все-таки основная цель олимпиады – это мотивация, причем не тех нескольких сотен или нескольких десятков сотен наших школьников, а вот еще раз хочу сказать, у нас в стране много талантливых ребят в разных уголках. И конечно, хотелось бы, чтобы у всех у них была возможность вместе с олимпиадой развиваться и находить что-то новое, интересное в школьных предметах. Виталий Млечин: Спасибо вам большое. Директор по дистанционным программам МФТИ, руководитель тренерского штаба по информатике Алексей Малеев был на прямой связи с нашей студией. А сейчас побеседуем с Александром Милкусом, обозревателем издательского дома «Комсомольская правда», заведующим лабораторией Высшей школы экономики. Александр Борисович, здравствуйте. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Александр Милкус: Здравствуйте. Виталий Млечин: Как вы относитесь к олимпиадам, не кажется ли вам, что их стало слишком много или наоборот, может быть, все хорошо? Александр Милкус: Нет, подождите, давайте мы расставим приоритеты. Я уже не первый раз, по-моему, второй или третий раз в эфире. Ксения Сакурова: Да, мы с вами как раз встречались, когда волна была. Александр Милкус: Олимпиада – это наиболее мелкая проблема, связанная с поступлением в вузы. И в этом году и, я вам прогнозирую, в следующем году. Она касается очень небольшого количества ребят, и связана она с небольшой проблемой, честно: 7-8 направлений подготовки, где в этом году были проблемы, больше олимпиадников, меньше ребят смогли поступить с высокими баллами ЕГЭ. Но они поступили в другие вузы на другие сходные направления подготовки. Нет никакой проблемы. Школьные олимпиады – это не только инструмент для поступления. Я специально готовился к эфиру, посмотрел. Вы знаете, сколько у нас вообще приказом министерства просвещения утверждено олимпиад? Виталий Млечин: Сколько? Александр Милкус: 665. Это олимпиады, касающиеся и музыкальных, и спортивных достижений, и тому подобное. Далеко не все они учитываются при поступлении в вузы. Для поступления в вузы учитывается 85 олимпиад, если я не ошибаюсь, около 100. Количество олимпиад, которые учитываются при поступлении в вузы, каждый год сокращается. Когда началась вся эта история, когда решили, что надо дополнять ЕГЭ еще и возможностью отобрать нестандартно мыслящих, талантливых школьников, и ввели вузовские олимпиады, их было около 200. И их постоянно сокращают, реформируют, редактируют и так далее. Вот будет очередная итерация, сократят еще некоторое количество олимпиад. Ведущие вузы все равно сохранят свои олимпиады. Но еще раз говорю, если мы обсуждаем проблему поступления, то проблема школьных олимпиад или вузовских олимпиад (потому что многие проходят на базе вуза) – не главная проблема при поступлении этого и следующего года. Ксения Сакурова: Александр Борисович, я понимаю, что есть главная проблема, мы к ней перейдем, но давайте так: а чем плох ЕГЭ? Неужели талантливый школьник не способен себя проявить в рамках единого государственного экзамена, показать свои 300 баллов, прийти с ними в вуз и поступать на общих основаниях? Александр Милкус: Может быть, он неплох, он хорош. И ЕГЭ совершенствуется постоянно. Помните, еще несколько лет назад критики ЕГЭ жаловались, что там угадайка. Так вот, часть А, в которой были вопросы и возможность выбрать один из вариантов ответа, ее нет, все ответы идут открытые. Часть С очень схожа с заданиями олимпиадными, и она все больше и больше приближается к жизненным историям. Но мы прекрасно знаем, что есть ребята, которые мыслят, вот опять же, нестандартно, необычно, интересно. Все-таки ЕГЭ – это возможность массовой проверки, такая линейка для всех школ. И конечно, наша задача – отобрать, найти, поддержать ребят, которые мыслят нестандартно. Кроме того, у нас появилась, очень хорошо развивается олимпиада НТИ. Это олимпиада для ребят, которые хорошо умеют работать руками. Может быть, это будущие потрясающие инженеры, кулибины и тому подобное. Вполне возможно, что по ЕГЭ он не наберет 100 баллов. Но он вполне может быть талантливым сборщиком, инженером и так далее. По этой олимпиаде ребята тоже поступают. И это еще один путь выбора профессии и прихода в специальность. Олимпиады просто дополняют, это как сообщающиеся сосуды для меня. Олимпиады и ЕГЭ – это такой комплекс для того, чтобы вузы (вузы в первую очередь) отобрали так называемого своего абитуриента, то есть человека, которому было бы интересно учиться именно в этом образовательном учреждении. Ксения Сакурова: Тогда какая проблема главная с вашей точки зрения? Вы подводили к этому, не могу не спросить. Александр Милкус: Проблема, на мой взгляд, в том, что этом году менялись правила приема, была одна волна, второй не было. Об этом говорится меньше. Министерство науки и высшего образования объявило о том, что в следующем году правила будут еще меняться. Нам не нужно все время менять правила поступления в вуз. В этом году были большущие проблемы, об этом тоже не сильно акцентируют. Много говорят про олимпиады, но не говорят о том, что даже ведущие вузы в этом году не добрали студентов на бюджет. И даже МГУ был вынужден объявить донабор. Вот вопрос – а нужно ли нам проводить донабор в вузы, если в первую волну даже в ведущие вузы (такие как некоторые факультеты МГУ) ребята не принесли свои документы. Потом все равно набирали для того, чтобы вуз сохранил финансирование. Потому что финансирование у нас идет от количества поступивших студентов. Вот здесь, мне кажется, что нужно очень серьезно подумать и очень серьезно как-то отреагировать на вот эту ситуацию. Может быть, нам, если вузы не в состоянии набрать своего студента, забирать у них бюджетные места, может быть, еще как-то корректировать. У нас с каждым годом увеличивается количество бюджетных мест в вузах. В этом году оно увеличилось на 35 тысяч. Но вот вопрос – а как оно увеличилось на 35 тысяч, кто туда поступил и с какими средними баллами? Хорошо бы посмотреть статистику. Если это троечники, которых вуз набрал на какие-нибудь инженерные специальности, то, наверное, не дай бог это. Если учитывать вторую тенденцию, о которой мы тоже не говорим, если мы говорим про сочетание вуза и среднего профобразования. У нас каждый год увеличивается количество ребят, которые поступают в колледжи. В этом году их поступило больше миллиона. 1100 тысяч девятиклассников ушли из школ в 9 классе, чтобы получить среднее профобразование. Далеко не все из них, 7-10% потом будут поступать в вузы. То есть они получат профессию и будут учиться. То есть нам сейчас, может быть, нужно увеличить количество мест в колледжах, а не в вузах? Вот об этом надо подумать. У нас колледжи – это Министерство просвещения, а вузы – это Министерство науки и высшего образования. И каждый ратует за свои деньги, за свои бюджеты. Виталий Млечин: Так вот этот процесс того, что больше людей идет в колледжи, он с чем связан? Потому что людям все сложнее становится поступать в вузы или это сознательный выбор все-таки? Александр Милкус: Это сознательный выбор. Буквально недавно (в июле, если я не ошибаюсь) было опубликовано исследование РАНХиГС, Центра экономики непрерывного образования. Причин несколько. Во-первых, очень невысокий уровень материального обеспечения населения. Люди не в состоянии содержать детей еще шесть лет – два года в школе и потом еще четыре в бакалавриате. Проще, когда ребята получают профессию, это еще два года, два с половиной года, и выходят на рынок труда. А сейчас, в общем-то, специальностей, вакансий по трудовых направлениям достаточно много. Я был недавно во Владивостоке, общался. Почти 1000 человек, программистов, готовы устроить на работу, причем программистов, которые умеют кодить после выпуска колледжей. 1000 человек, 1000 вакансий есть на Дальнем Востоке. Связанных с горно-рудной промышленностью – 3000 вакансий только в одной компании, я разговаривал с директором этой компании. Это вот то, что мы говорим, то есть ребята выходят, и они могут зарабатывать деньги, причем достаточно часто больше, чем деньги, которые получает выпускник вуза. Это одна из главных причин, связанных с тем, что ребята выбирают колледжи. Виталий Млечин: Да, мы знаем, что айтишникам очень хорошо платят, да, это совет всем, кстати, кто выбирает себе профессию. Ольга из Москвы дозвонилась до нас. Ольга, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Хотела сказать по поводу олимпиад. Виталий Млечин: Давайте. Зритель: Те, кто как-то не очень уважительно к ним относятся, я хочу сказать, они неправы. Дело в том, что в этом году наша внучка поступала в институт, поступила, она была призером олимпиад, чуть ли не в первой сотне всех, которых награждали в Зарядье, Собянин там и так далее. Я хотела сказать, что никакие ЕГЭ не дают такого развития для детей, как олимпиады. Потому что я, мы не самые темные люди, я сама закончила МГУ и участвовала в свое время в олимпиадах. Но когда я увидела задания, которые дают детям в 10-11 классах, понимаете, мы не самые темные, но я бы, наверное, не смогла бы при этом эти задания выполнить. Они сложные. Дети очень умные. И когда внучка поступила в институт, в Высшую школу экономики, я ей сказала: «Там кто-нибудь есть поумнее, чем ты?» Значит, не знаю. Во всяком случае, хочу сказать, что олимпиады – это совершенно потрясающий способ узнать, кто что стоит, кто умнее, кто любознательнее, кто вот такой, понимаете? Вот что такое олимпиады. Ксения Сакурова: Да, Ольга, спасибо. Вот есть еще мнение. Москва, Московская область, СМС-сообщение: «В мое время задания на вступительных экзаменах не должны были выходить за рамки программы, было все ясно, нужны единые программы, единые учебники». Вот есть и такое мнение тоже. Все-таки понятно, что у кого какой опыт, кто-то вкладывался в подготовку к олимпиадам, кто-то вкладывался в подготовку к ЕГЭ, и кто победил, тот, в общем-то, и радуется. Но все-таки мне кажется очень странной ситуация, что нельзя поступить, пусть даже в ведущий вуз, просто окончив школу с хорошим результатом, просто освоив программу. Понятно, что талантливые дети должны иметь какие-то права. Но может быть, тогда нам все-таки увеличить количество бюджетных мест вот в этих топовых вузах? Если уж туда столько людей стремится, что даже на стобалльников не хватает? Александр Милкус: Ксения, давайте все-таки уточним. Проблема была, и толкались только на некоторые направления подготовки вузов. Ксения Сакурова: Вот о них и речь. Александр Милкус: Вполне возможно, я с вами тут соглашусь, что нужно увеличить количество бюджетных мест для вот таких ребят. Потому что если мы смотрим с государственной точки зрения, чем больше выпускников сильных направлений подготовки мы получим, тем больше у нас есть шансов для развития страны. Но многие вузы, кстати, та же самая Высшая школа экономики, они смотрите что делают: если приходят талантливые ребята, их же не прогоняют. Просто вуз добавляет места бюджетные за счет своего бюджета, не за счет государственного бюджета, а за счет бюджета института. И так делают и другие вузы, потому что они понимают, что за хорошего абитуриента нужно бороться. Я думаю, что это тоже правильная тактика. Виталий Млечин: Бороться за хорошего абитуриента. Спасибо вам большое. Ксения Сакурова: Спасибо большое. Виталий Млечин: Александр Милкус, обозреватель издательского дома «Комсомольская правда», заведующий лабораторией Высшей школы экономики. Поговорили о школьных олимпиадах, теперь будем говорить о том, какой город лучший на Земле, буквально через несколько минут, пожалуйста, никуда не уходите.