Ольга Арсланова: Поговорим о продуктах. Скидки на них могут скинуть производители продуктов. Сельхозпредприятия попросили запретить дисконты на продукты в магазинах. Петр Кузнецов: С таким обращением они выступили в адрес премьера Михаила Мишустина. Сейчас доходность поставщиков под угрозой из-за экономического кризиса. Ольга Арсланова: В обычных условиях торговые сети борются за покупателей с использованием промо-акций. Такие скидки позволяют вывести на рынок новые продукты и поддерживать спрос при низкой покупательной способности. Но сейчас они разоряют, - говорят поставщики. Петр Кузнецов: И вообще многие наши малообеспеченные граждане только такие продукты на самом деле по скидкам и покупают. Давайте выяснять, что здесь происходит. Артем Белов, исполнительный директор «Союзмолоко», с нами на связи. Артем Сергеевич, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Артем Белов: Да, добрый день. Петр Кузнецов: Артем Сергеевич, можно выяснить эту технологию? Обратились к премьеру Мишустину с просьбой отменить. А кто определяет наличие скидки, размер этой скидки и на каких условиях производители взаимодействуют с сетями? Артем Белов: Традиционно вопрос скидок и промо-активностей – это во многом инициатива (особенно в текущей ситуации) прежде всего компании сетевой торговли, розничной торговли. Хотя, конечно, в определенных случаях и производители заинтересованы в том, чтобы предоставлять скидки, для того чтобы продвигать свою продукцию. Традиционно скидки предоставляются за счет именно производителя. Сейчас в ситуации такой турбулентности, не очень устойчивой ситуации со спросом и с доходами населения, конечно, было бы, наверное, разумным решением ввести некий мораторий – то, о чем мы писали – на новые промо-акции и на новые промо-активности. На самом деле за последние 5 лет динамика промо-активностей была очень высокой. И вы правы, что многие потребители настолько привыкли к скидкам, что действительно посещают достаточно большое количество розничных торговых точек в поиске данных скидок. Но для производителей, к сожалению, эта ситуация иногда приводит к не очень хорошим последствиям. Наверное, ни для кого не секрет, что у нас устойчиво растет себестоимость, растут тарифы естественных монополий, растут валютные затраты, связанные с ослаблением рубля. Это все влияет на доходность. Плюс сверху давят скидки. И, конечно же, для некоторых производителей вопрос скидок – это не просто вопрос изменения заработка. Это вопрос в принципе получения прибыли или получения убытков. В текущей ситуации эта ситуация усугубилась. Поэтому мы и обратились с подобным предложением о том, чтобы на какой-то разумный период времени в текущей, не очень благоприятной ситуации ввести мораторий на эту историю. Ольга Арсланова: Артем Сергеевич, объясните, пожалуйста, что такое скидка. Потому что бытует мнение, что без скидки товар стоит еще дороже. И вот эту завышенную разницу по сути скидывают исключительно для рекламы. Артем Белов: Вообще, на самом деле, откуда изначально появилась история с промо-акциями? Ведь под этим всегда была очень рациональная история. Например, вы начали производить новый продукт. Вы его хотите поставить на полку. Вы приходите и говорите: «Давайте, мы даем вам скидку, для того чтобы потребитель ознакомился с продуктом. Для того чтобы продукт встал на полки, заслужил там доверие и начал пользоваться определенной популярностью». Отсюда пошла эта история с промо-акциями. И название «промо-акции». Не скидки, а именно акции по продвижению продукции. Это то, откуда изначально пошла. Во что это превратилось сейчас? Сейчас в ситуации, с которой мы сталкиваемся, это превратилось в повсеместную практику. То есть вне зависимости от того, новый товар, не новый товар, есть задача у производителя промоутировать его либо нет, есть определенные правила, на которых настаивают сети о предоставлении скидок на региональной основе для работы с теми или иными торговыми точками. Когда это происходит постоянно, на региональной основе и фактически акционная цена становится ценой продажи для производителя, это, конечно же, приводит к очень серьезным негативным последствиям для бизнеса. Ольга Арсланова: Еще один вопрос. Сейчас у нас россияне в самоизоляции. Разве они не стали покупать больше вашей продукции? Артем Белов: Вы знаете, был определенный всплеск в марте и в начале апреля. Наверное, всплеск этот начался где-то в 10-ых числах марта. Но уже на прошлой неделе мы видели, что всплеск пошел на спад, новая модель потребления, вот эти новые экономические условия… Россияне с ними, наверное, смирились в каком-то смысле – с моделью поведения, с моделью потребления они смирились. И в этом смысле ситуация стабилизировалась. Вот этого повышенного спроса, который действительно был, особенно на долгоиграющие продукты в начале марте, его уже нет. Повышенный спрос был прежде всего на UHT-молоко (долгого хранения), повышенный спрос был на сыры, повышенный спрос был на сливочное масло, то есть продукты долгоиграющей категории. Сейчас вот эта тенденция, которая наблюдалась, она практически сошла на нет, спрос нормализовался, и каких-то пиков на самом деле практически нет. То есть модель потребления просто поменялась. Ольга Арсланова: Все-таки снижения спроса тоже нет. То есть есть всплеск роста и стабильная ситуация. А в такой ситуации, наверное, скидки действительно не нужны. Но если спрос на вашу продукцию будет падать, что будете делать без скидок тогда? Артем Белов: Еще раз говорю. Вопрос в том, что, наверное, в каких-то случаях все равно будет приниматься решение о каких-то промо-акциях. Просто базовым посылом… Почему мы говорим о моратории? Базовым посылом должно быть все-таки то, что не должно быть навязывание подобной истории со стороны сетей для производителей. Потому что история не очень простая. Для нас, молочников, почему она очень актуальна? Потому что у нас бизнес достаточно фрагментирован, у нас более 1000 производителей в России молока и молочной продукции. Да, есть крупные игроки, но есть очень небольшие игроки, которым очень сложно выстраивать эти отношения с торговыми сетями – и федеральными, и региональными. Поэтому здесь, конечно, этот вопрос для нас становится очень актуальным. Петр Кузнецов: Спасибо. Артем Белов. Мы приветствуем Алексея Коренева, аналитика торговой компании «Финам». Здравствуйте, Алексей Львович. Алексей Коренев: Добрый день. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, какую роль в структуре потребления в российской потребительской экономике сейчас играют скидки и промо-акции? Кому они по-настоящему выгодны и что они дают потребителю? Алексей Коренев: Роль достаточно весомая. Надо учесть, что россияне, как правильно вы говорили, уже привыкли к промо-акциям, привыкли покупать такие товары. Если раньше не все стремились взять товар подешевле, то сейчас из-за падения реальных располагаемых доходов покупка товаров по сниженным ценам, по промо-акциям, стала обычным явлением. И если сейчас торговым сетям запретят продавать товары по промо-акциям, в итоге заплатит за все конечный потребитель. То есть я понимаю, что сельхозпроизводителям сейчас тяжело и они пишут письма Мишустину, с тем чтобы розничные сети удерживали цены на товары повыше, но заплатит-то за все это тот, кто пришел в магазин. Петр Кузнецов: То есть это довольно серьезный удар по малообеспеченным гражданам, которые идут в магазин только за красной ценой и берут оттуда? Алексей Коренев: Я смотрю – все чаще и чаще россияне охотно берут именно товары по скидке. И если их этой возможности лишить, и без того сейчас в тяжелом положении находится подавляющее большинство наших сограждан с этими вынужденными каникулами, с падением заработных плат, будут наверняка и сокращения, а тут еще и цены пойдут наверх. То есть заплатит за все конечный потребитель, что не есть хорошо. Поэтому я понимаю сельхозпроизводителей, которым тяжело и которые сейчас всячески стараются удержать цену на свою продукцию повыше. Но мы в который раз упираемся, что рассчитываться за все это приходится рядовым гражданам, в том числе и небогатым. Ольга Арсланова: Алексей Львович, но все же закончится тем, что россияне станут меньше есть, и сельхозпроизводителям станет еще печальнее жить. Алексей Коренев: Естественно. Надо такие вещи продумывать. Если вы предлагаете повышать цены и за счет этого на какой-то период поддержите свой бизнес, то в результате сокращения объема, величины среднего чека и так далее ударит в конце концов и по тем, кто просил вводить эти ограничения. То есть это нерыночные методы. И они на самом деле имеют негативные последствия. Петр Кузнецов: Вы сейчас в этот сложный период фиксируете сокращение внутреннего потребления? Потому что есть даже мнение, что мы на пороге продуктовой потребительской катастрофы? Алексей Коренев: Да нет. Продуктовой катастрофы, конечно, нету. Но я по себе могу сказать, что я стал тратить меньше. И реже в магазин хожу, и уже присматриваюсь к ценам, и уже не беру то, что мне остро необходимо. То есть, даже имея работу… Я уж не говорю про тех, кто потерял работу… Все равно приходится сейчас уже посматривать на ценник и не брать то, что не нужно. Петр Кузнецов: Алексей Львович, можно такой вопрос? А когда цены на продукты растут быстрее, чем зарплата, о чем это говорит? И было ли такое, когда вернули нужный баланс? Алексей Коренев: Цены на продукты не будут расти быстрее, чем зарплаты, долгое время, потому что иначе магазины просто окажутся затоваренными и все это будет не продано. Поэтому у нас, кстати говоря, относительно невысокий уровень инфляции за прошлый год (и сейчас тоже очень низкий – порядка 2.9%), он в основном сформирован как раз сжатием потребительского спроса. То есть и реализаторы продукции, и производители не имеют физически возможности поднимать цены на свои товары, просто потому что они ее тогда не реализуют. А россияне не могут покупать – у них падают зарплаты, падают доходы. Поэтому я не думаю, что цены можно как-то сейчас искусственно поднять выше. Ольга Арсланова: Но, тем не менее, у государства сейчас непростая задача: с одной стороны, им нужно поддержать производителей, в первую очередь отечественных сельхозпроизводителей, и как-то нужно поддержать потребителей, потому что снижается производство и потребление. Вот как грамотно может поступить государство в этой ситуации? Алексей Коренев: Вариантов много. Мы не хотим пока брать почему-то опыт западных стран, где в тех же самых Штатах используются так называемые вертолетные деньги. Они раздают буквально. По $1200 на человека уже раздали. И, скорее всего, эта программа будет продолжена. У нас уже заявила Эльвира Набиуллина, что необходимости раздавать деньги на руки людям нету. Но есть другие варианты стимулирования. Это фискальное стимулирование. То есть снижение налогов. Ольга Арсланова: Хотя бы снизить налоги. Спасибо большое. Понятно. Петр Кузнецов: Алексей Львович, спасибо вам огромное. Алексей Коренев. Спасибо, что с нами этот информационный час провели. Оставайтесь с нами. После новостей самоизолируемся на даче. Будем обсуждать правовые и бытовые нюансы. Много трудностей. Присоединяйтесь. Особенно если вы дачник.