Иван Князев: В эфире «ОТРажение», с вами Дарья Шулик... Дарья Шулик: ...и Иван Князев. Иван Князев: Как и обещали, сейчас поговорим о лекарствах в стране. Всю эту неделю в рубрике «Реальные цифры» мы выясняли, сколько денег у нас с вами ушло на них в этом году и как отразилась пандемия на стоимости медицинских препаратов. Ровно год назад, в ноябре, по данным нашего опроса, россияне тратили в среднем около 3 800 рублей. Что изменилось в этом году? Дарья Шулик: Да. Вот нас удивило, что в 18% SMS-сообщений люди написали, что вообще перестали покупать лекарства. Причин две, нет денег и убеждение, что здоровый образ жизни помогает лучше всяких препаратов. Вот SMS из Рязанской области: «Захожу в аптеку, смотрю на цены и понимаю, что болеть как-то совсем не готов». В ноябре прошлого года таких ответов было в 3 раза меньше. Иван Князев: Среди тех, кто все же ходит в аптеки, почти треть, 32%, отмечают, что лекарства выросли в цене. Вот что пишет телезритель из Ростовской области: «Стоимость витамина D выросла за этот месяц со 180 рублей до 600, перекись водорода стоила 10 рублей в начале года, теперь 40 рублей». Ну а вот SMS из Ленинградской области: «В аптеках лекарства подорожали, даже простой ртутный градусник с 60 рублей подскочил до 295». Дарья Шулик: А вот что пишут те, кто уже переболел COVID, сообщение из Иркутской области: «Переболела COVID. Дома на долечивании за 3 недели уже ушло 10 тысяч, и конца и края не видно. Болезни стали вылезать как на дрожжах». Некоторые, опасаясь дефицита в аптеках, запасались впрок. Иван Князев: Так во сколько же обходятся россиянам походы в аптеки? В среднем расходы выросли в 1,5 раза, до 6 тысяч рублей. Пенсионеры жалуются, из Саратовской области SMS: «Пенсия 8 900, на лекарства уходит 6 тысяч, а то и больше. На что жить?» Если в прошлом году почти половина наших зрителей тратили менее 3 тысяч рублей на аптеку, то в этом году таких осталось только пятая часть. Зато расходы свыше 10 тысяч рублей легли на каждого 6-го опрошенного. Дарья Шулик: Ситуацию может исправить то, что регионы России со дня на день должны начать выдавать больным коронавирусом, которые лечатся дома, бесплатные лекарства. Также правительство выделяет более 5 миллиардов рублей на закупку лекарств для амбулаторных больных. Вернутся ли в аптеки нужные препараты и сколько будут стоить, спросим у наших экспертов. Вы тоже пишите, звоните, рассказывайте нам, что вы покупаете, сколько это у вас стоит, что есть в аптеках, чего нет. Давайте обсуждать вместе. Иван Князев: Да, дополним картину дня. Вот уже есть SMS: «Пенсия 14 500, на лекарства трачу каждый месяц 3 620», – точно посчитал человек. Николай Беспалов у нас сейчас на связи по телефону со студией, директор по развитию компании RNC Pharma, эксперт фармацевтического рынка. Здравствуйте, Николай Владимирович. Дарья Шулик: Здравствуйте. Николай Беспалов: Добрый вечер, добрый вечер. Иван Князев: Николай Владимирович, уже много раз мы говорили о причинах, все мы их в принципе знаем, маркировка, спрос и так далее. Маркировка виновата на самом деле? Николай Беспалов: Безусловно. Но виновата не столько сама маркировка, сколько поспешное внедрение этой системы и непроработка просто всех нюансов, всех проблемных мест, которые могли возникнуть в ходе внедрения. Иван Князев: Ну вот знаете, Минпромторг говорит, что все-таки не в ней дело, было официальное заявление, говорят, с маркировкой все в порядке, не надо ничего лишнего говорить. Николай Беспалов: Ну, к сожалению, это не так, это не соответствует действительности высказывание. Я думаю, что если дать слово представителям аптечных учреждений или представителям оптовых организаций, они расскажут, как на самом деле обстоят дела... Иван Князев: Ну а как, а как, Николай Владимирович, как на самом деле? Расскажите нам тогда детальки какие-то, что там, что за проблемы? Дарья Шулик: На каком этапе сбой? Николай Беспалов: Ну, на самом деле за счет запуска системы возникло очень много вопросов, связанных с тем, что товар, который реально физически присутствует, скажем, в аптеке или на складе дистрибьютора, эта организация продать не может, потому что она не получает подтверждения от системы. То есть участники рынка должны направить в систему запрос, система должна ответить, что этот препарат действительно был произведен, то есть подтвердить происхождение этого продукта. И есть прецеденты, когда вот этот ответ от системы не приходит в течение нескольких недель, то есть товар есть, но продавать его в течение нескольких недель организация не может. Но сейчас внедрили упрощенную процедуру, можно просто уведомлять систему, если она не прислала в течение 15 минут ответ, можно товар продавать. Но с теми товарами, которые уже там зависли, что-то должно произойти, чтобы они просто физически опять же могли продаваться, а этот процесс тоже требует времени. Иван Князев: В одном из ваших интервью вы сказали, что все-таки фармацевтические компании очень четко реагируют на удешевление рубля. Николай Беспалов: Да. Есть факторы импортозависимости в отношении в том числе производства лекарственных препаратов в России. Сырье в основном импортное, и даже в тех случаях, когда сырье российского производства, российские компании вынуждены закупать оборудование, какие-то расходные смерти, катализаторы и так далее. И конечно, колебания курса российской валюты неизбежно приводят к пересмотру стоимости поставок по контракту и неизбежному росту цен в конечном итоге. Иван Князев: А сколько у нас вообще на рынке тогда отечественных лекарств? Я вот единственное понять не могу. Николай Беспалов: Ну, в целом на рынке в денежном выражении порядка 34–35% по итогам этого года будет... Иван Князев: Так. Николай Беспалов: Но вот из этих 35% по полному циклу производятся ну в лучшем случае 14–15%. Дарья Шулик: То есть 14% лекарств, которые мы изготавливаем от начала до конца и все составляющие части этого лекарства абсолютно наши, отечественные, мы ниоткуда их не завозим, они по идее не должны дорожать, я правильно понимаю? Николай Беспалов: Ну, никогда не бывает так, что ничего не нужно завозить, всегда бывает что-то, либо оборудование, либо катализаторы. Это не только в России, эта проблема есть во всем мире, всегда нужно что-то покупать, невозможно делать все самостоятельно. Дарья Шулик: Ага. Николай Беспалов: Ну вот на 15% ассортимента в принципе импортозависимость меньше, чем в остальных случаях. Иван Князев: Николай Владимирович, хорошо, с этим более-менее понятно. Пособирал тут немножко аналитики по стоимости некоторых вообще аптечных дел: бинты – подорожание 20%, пустырник, Анальгин – 18%, Аспирин – 16%, Валидол, Корвалол – 11%. С ними-то что? Дарья Шулик: А главное, градусники ртутные. Иван Князев: Ну да, про градусники я уже вообще не говорю. Дарья Шулик: Карелия пишет, 350 рублей в аптеке стоит градусник. Что здесь произошло? Иван Князев: Здесь-то какие компоненты? Особенно в Корвалоле, что там, спирт, фенобарбитал? Николай Беспалов: Ну, помимо собственно... Во-первых, спирт и фенобарбитал тоже стоят денег, но помимо этого есть, скажем, бутылочки стеклянные, в которые его разливают, есть оборудование, которое опять же чаще всего закупается за границей, это оборудование необходимо... Дарья Шулик: Бутылки подорожали стеклянные? Иван Князев: Еще раз, стеклянные бутылочки на нашем рынке подорожали? Дарья Шулик: Настолько? Иван Князев: И оборудование, которое разливает в эти стеклянные бутылочки, мы его из-за границы завозим? Николай Беспалов: Ну, насчет бутылочек, в большинстве своем они производятся на территории России, а оборудование в основном действительно имеет импортное происхождение. Но это оборудование мало купить, его еще нужно обслуживать вовремя, и техническое обслуживание тоже стоит денег, и оно тоже дорожает. Иван Князев: Да, ситуация хуже, чем нам казалось до этого. Дарья Шулик: Давайте звонки послушаем, у нас есть Людмила из Тюмени. Людмила, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Дарья Шулик: Слушаем вас. Зритель: Здравствуйте, дорогие ведущие. У меня вот такой вопрос. Говорят, что лекарства не подорожали, а в Тюмени во многих аптеках невозможно даже сейчас купить простой Парацетамол от температуры. Иван Князев: Ага. Зритель: И вот Ингавирин у нас, значит, был, где-то в начале сезона стоил ну 450–500 рублей, сейчас он подорожал до 800 рублей. О чем же мы говорим, что у нас не дорожает, если... Иван Князев: Нет, мы не говорим, что не дорожает, наоборот, говорим, что дорожает, пытаемся понять, почему. Дарья Шулик: Мы как раз, да, видим, что дорожает. Иван Князев: Людмила, сколько у вас уходит? Вы часто в аптеку ходите? Зритель: Ну, получается, по своему заболеванию, да, приходится. Ну, в принципе в месяц у нас выходит, ну 1,5 тысячи я трачу где-то на свои лекарства именно по своему заболеванию. Но тоже цены практически растут на все. Дарья Шулик: Людмила, а цены растут, а лекарства-то есть в аптеках у вас? Зритель: Лекарства есть. Я ж вам говорю, простой Парацетамол в Тюмени сейчас купить очень сложно. Дарья Шулик: Сложно. Иван Князев: Ну понятно. Дарья, наверное, имела в виду еще какой-то другой набор жизненно важных лекарств. Зритель: Говорят, что да, все можно купить, – нет, нет. Допустим, чтобы врач то, что назначает людям, вот есть знакомые как бы, которые COVID болеют, все, одно лекарство возможно купить, другое невозможно. Пока бесплатно они не даются. Иван Князев: Понятно, спасибо, спасибо вам за эту информацию. Дарья Шулик: Спасибо, Людмила. Иван Князев: Еще один звонок у нас телефонный есть, если я не ошибаюсь, из Москвы. Дарья Шулик: Да, у нас Маргарита из Москвы. Маргарита, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Дарья Шулик: Слушаем вас. Зритель: Я москвичка, я ежемесячно трачу 6–7 тысяч рублей на лекарства. Иван Князев: Ага. Зритель: Ежемесячно 6–7 тысяч на лекарства. В поликлинике то, что дают, которые положены мне официально как диабетику бесплатно, они дают те лекарства, которые, предположим, от сердца стоят копейки и не помогают. Иван Князев: Ага. Дарья Шулик: Маргарита, ну вот 6–7 тысяч вы в этом году тратите, или в предыдущие годы у вас тоже примерно такая сумма уходила на лекарства? Зритель: Нет-нет-нет, не в этом году, я ежемесячно такую сумму трачу... Дарья Шулик: А, это ежемесячная сумма. Иван Князев: Рост цен заметили? Дарья Шулик: С прошлым годом можете сравнить, какая разница? Сильно выросли, или примерно та же была сумма? Зритель: Во-первых, цены выросли. Скажем, я покупаю, одно только лекарство стоит 5 тысяч, Крестор называется, 5 тысяч одно лекарство. А... покупаю, стоит 1 200. Но это очень дорого за лекарство, очень дорого. Иван Князев: Ой, спасибо. Зритель: В поликлинике мне дали, я попробовала 2 месяца, мне с сердцем опять плохо стало, я... стала покупать. Дарья Шулик: Спасибо, Маргарита. Иван Князев: Спасибо вам, Маргарита, за эту информацию. Не болейте. Дарья Шулик: Спасибо. Иван Князев: Николай Владимирович, знаете, пишут еще, что все-таки некоторые поставщики вот так вот искусственно завышают цены на уже имеющиеся, грубо говоря, остатки, которые у них есть, до того, как новое купили, только потому, что боятся, что, например, дальше валюта опять же будет расти, курс будет новый, все придется покупать по новым ценам. Вот видели такое? Николай Беспалов: Ну, вы знаете, здесь такой практики на фармрынке, как правило, нет либо она носит минимальный характер просто в силу того, что на фармрынке достаточно жесткое присутствует ценовое регулирование, любые колебания цен очень жестко регулируются, по крайней мере в отношении препаратов перечня ЖНВЛП. Иван Князев: И еще, знаете, прогноз-то у нас какой получается? Эксперты некоторые отмечают, что до конца года минимум у нас будет рост цен, и вот эти последствия вот этих трех факторов, спрос, маркировка, плавающий рубль, будут заметны. Дальше что, в начале года мы что будем... ? Николай Беспалов: В ближайшее время, очевидно, рост цен будет продолжаться. Сейчас у нас официальная инфляция на лекарственные препараты порядка 8%, чуть больше 8%. Причем если сравнивать с другими непродовольственными товарами, лекарственные препараты – это вторая по росту цен категории, быстрее дорожают только табачные изделия. И кстати, в отношении табака и в отношении лекарственных препаратов действует один и тот же фактор роста цен – это собственно система маркировки, ну там своя, у нас, соответственно, своя. Иван Князев: Спасибо. Дарья Шулик: И еще вопрос, Николай Владимирович. Ну понятное дело, что цены, к сожалению, будут только расти, а с наличием лекарств как-то улучшится ситуация? Николай Беспалов: Ну, хотелось бы надеяться, что ситуация нормализуется. Во-первых, здесь нужно не поддаваться панике, не стоит делать запасы, потому что есть люди, которым препарат нужен здесь и сейчас, и те люди, которые покупают это просто в запас, они просто лишают доступа к этим препаратам других... Дарья Шулик: Ну, на волне всеобщей паники многие приходят, видимо, и покупают так, на всякий случай, чтобы дома было, да? Николай Беспалов: Да-да. Дарья Шулик: Спасибо. Иван Князев: Спасибо большое. Николай Беспалов был с нами на связи, директор по развитию компании RNC Pharma, эксперт фармацевтического рынка. Осталось только понять, что вообще с этим делать, но это уже к следующему эксперту. Дарья Шулик: Да. Давайте послушаем сейчас наших телезрителей, из Ставропольского края Елена к нам дозвонилась. Елена, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Дарья Шулик: Слушаем. Зритель: Можно говорить? Дарья Шулик: Да. Зритель: Я живу в городе Ессентуки. Вот у нас с лекарствами очень тяжело. Вот у меня, например, я пью 5 утром и 5 вечером. Одна Ксарелто, которую я сейчас пью, потому что я после COVID, мне назначили 2 месяца по 2 раза пить, утром и вечером, а вообще у меня тромбоз глубоких вен, я пью его пожизненно. Было 3 тысячи на месяц, потом стало 3 400, сейчас 3 700, в последний раз взяли, а сейчас вообще исчезло, куда исчезло, непонятно. И как же не будут лекарства дорожать, если вот я смотрю, у нас около поликлиники 7 аптек на 100 метров каких-то на одной улице, вот, вокруг поликлиники. Конечно, они от этого имеют выгоду, вот они и дорожают, эти цены. А как нам? Вот я пенсионерка, как нам жить? Иван Князев: Елена, а сколько... Ну 3 700, а пенсия-то у вас какая? Зритель: У меня пенсия 15 с чем-то. Иван Князев: Ну понятно, ну тоже... Дарья Шулик: ...не разгуляешься с такими ценами действительно. Иван Князев: Да, не разгуляешься с такими ценами. Зритель: Я пью, я говорю, 5 утром и 5 вечером. Иван Князев: Это мы поняли, да. Дарья Шулик: Спасибо, Елена, спасибо. Не болейте. Иван Князев: Ну вот несколько SMS. «Пенсия 13 100, на лекарства в месяц уходит от 10 тысяч до 11 тысяч», – здесь какие-то кошмарные цифры от телезрителя из Брянской области. Дарья Шулик: А вот кошмарные суммы, Мурманская область, 22 450 рублей лечение. Иван Князев: Ну я не знаю, какие там болезни, тут, правда, пояснений нет. Из Нижегородской области: «На домашнем лечении, первый курс лечения обошелся в тысячу рублей, второй курс тоже тысячу рублей», – видимо, даже эти деньги тоже серьезные. «Антимонопольная служба у нас плохо работает, лекарства продают втридорога, импорт с наценкой не менее 300%», – из Московской области. Из Нижегородской области SMS: «Около 3 тысяч в месяц на маски, различные обеззараживающие, всякие витамины и тому подобное». Дарья Шулик: Ну а мы подключаем нашего следующего эксперта Сергей Смирнова, доктора экономических наук НИУ «Высшая школа экономики». Иван Князев: Здравствуйте, Сергей Николаевич. Дарья Шулик: Здравствуйте. Сергей Смирнов: Доброго вечера! Рад видеть вас и слышать. Дарья Шулик: И вас тоже. Иван Князев: Сергей Николаевич, ну вот резонный вопрос, конечно, как нам со всем этим быть. Смотрите, тут в Госдуме уже в Комитете по труду и социальной политике депутаты высказывались, говорили, что как бы пора уже подумать об обеспечении малоимущих лекарством, в том числе от коронавируса и не только. Сергей Смирнов: Ну вы знаете, в данном случае, Иван, я бы поддержал точку зрения Государственной Думы, потому что вариантов-то очень немного. Первый вариант – это тот самый советский вариант: жесткие цены на лекарства. Элементарные лекарства в аптеках, ну там Валидол, значит, какие-то там травы, йод, я не знаю, глицерин какой-то и так далее, все это было в общедоступных аптеках действительно по копеечным ценам. Серьезные лекарства, если кто-то заболевал, то, как правило, требовался доступ в систему распределения, скажем, того же 4-го Главного управления Минздрава, который обслуживал ЦК КПСС, партийные органы и так далее. Там тоже были лекарства, тоже по дешевым ценам, но они были доступны отнюдь не всем, и многие заболевшие как раз искали контакты, чтобы получить доступ вот в эти самые аптеки закрытые. Более того, мне известны случаи, ну это из практики моих родителей, которые ездили иногда в зарубежные командировки, и по просьбам своих коллег, историков, военных юристов они привозили оттуда какие-то очень нужные лекарства, которых тут, в Советском Союзе, не было. Это первый вариант, советская так называемая модель. Вторая модель – это модель жесткого регулирования, когда все как бы в рыночной экономике у нас есть. Но мы прекрасно понимаем, что у нас не государственные, в общем, товаропроизводители, в ущерб себе они работать не будут. И поэтому любая попытка регулирования цен ни к чему не приведет хорошему, она приведет только к дефициту. Иван Князев: Ну а вот с рынком вроде бы просто. Сергей Смирнов: А вот третий вариант, уважаемые коллеги, третий вариант, о котором говорит Госдума, – это адресная помощь тем, кто нуждается. Ведь недаром, скажем, в той же системе, реформе пенсионного обеспечения очень важны не только размеры самих пенсий... Я внимательно слушал и звонки наших уважаемых телезрителей, и так далее. Важно не столько деньги, сколько возможность получения доступа к бесплатному лекарственному обслуживанию, и этот путь мне представляется перспективным. Можно выделить определенные категории заболевших, определенные категории... Ну вы знаете, что с COVID сейчас происходит, принимается решение о бесплатном обеспечении, значит, тех, кто заболел и лечится в амбулаторных условиях. Вот это путь перспективный, в общем-то, и пенсионерам тем же самым преклонных лет, наверное, это тот самый вариант, который надо разрабатывать, развивать и, собственно говоря, в этом спасение, как мне кажется, при наших-то размерах пенсий, ну мы слышали, 15 тысяч, это среднее по России, то есть есть меньше, к сожалению, коллеги. Иван Князев: Ну да, да. Ну вот из Смоленской области с вами полностью соглашаются телезрители: «Пенсионерам надо лекарства выдавать бесплатно». «Кардиолог выписала на 5 тысяч, а у меня пенсия 9 400. Обратилась за помощью в соцзщиту, собрала кучу бумаг и выписку от врача, дали тысячу рублей». Дарья Шулик: Мурманская область: «Пенсия 10 700 рублей, о каких лекарствах может быть речь? Приходится лечиться подручными средствами». Давайте послушаем еще наших телезрителей, у нас есть Николай из Курской области. Николай, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Дарья Шулик: Слушаем вас. Зритель: Я хотел бы сказать спасибо большое за то, что поднимаете такой вопрос по лекарствам, он нужен сейчас людям. И как бы я хочу сказать о себе, что я инвалид I группы... Иван Князев: Ага. Зритель: ...и мне как бы выписали лекарство, которое называется Кетостерил. И вот обращаюсь к вам и хотел бы обратиться к губернатору Курской области, чтобы он навел порядок в своих, как бы сказать, медицинских учреждениях. Мне выписали лекарство как бы бесплатно, но получить я его не могу с февраля месяца этого года. Иван Князев: Ага. Зритель: В феврале мне выписали, я прихожу в поликлинику, мне говорят: «Извините, нету». Я прошу: «Выпишите мне. Нету, я достану, выпишите мне, я найду». Выпишите как бы этот... Иван Князев: Николай, я просто хочу уточнить: это какое-то редкое лекарство? Можно даже назвать его. Зритель: Ну да-да-да, это связано с почечной недостаточностью, в общем-то, и с диализом. Иван Князев: Я понял. Зритель: И вот я не могу добиться с февраля месяца. Иван Князев: Ну, будем надеяться, что как-то решится ситуация в вашем регионе. Дарья Шулик: Дай бог, чтобы губернатор услышал вас. Спасибо за ваш звонок. У нас есть еще один звонок, из Удмуртии Надежда. Надежда, здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Вот самая такая больная тема, вот вы сейчас задели. Копеечные лекарства ведь выросли настолько, что вообще уже... Не знаю, пора бы уже антимонопольной службе все-таки принять свое решение, правительству. Ну так жить нельзя, потому что действительно уже невпродых, честное слово, а аптеки как грибы растут, как грибы аптеки растут. Иван Князев: Надежда, сориентируйте нас по ценам в Удмуртии, чтобы мы понимали. Что подорожало, насколько? Зритель: Даже Аспирин подорожал. Вот сегодня ладно, мы выписываем, я по компьютеру выписываю «Аптека.ру», выписываю, получается чуть-чуть подешевле, а если покупать... У меня вот, где я живу, внизу аптека, как ни зайдешь, как скажут, сколько стоит, подумаешь. Даже горло полоскать лекарство, это обязательно надо, Арбидол, это запредельные цены. А на всю семью, ведь покупаешь все-таки на себя, на мужа, на детей, 3 пачки Арбидола, это выходит, извините, пальто демисезонное можно купить на эту сумму, чтобы купить лекарства. Иван Князев: Да, Надежда, очень хорошо мы вас понимаем... Дарья Шулик: Спасибо, спасибо за ваш звонок. Иван Князев: Сергей Николаевич, смотрите, то, что наш телезритель сказал, а работы-то все-таки для антимонопольщиков там много? Есть ли какие-то, может быть, сговор или еще что-нибудь в этом роде? Сергей Смирнов: Вы знаете, я не могу назвать себя компетентным в этой области. Если там какие-нибудь картельные или иные сговоры, я не готов отвечать на этот вопрос на самом деле. Иван Князев: Я понял. Сергей Смирнов: Вы понимаете, по-любому, даже если их нет, то все равно, когда есть какой-то ажиотажный спрос, а вот наш первый уважаемый эксперт абсолютно правильно говорил: ребята, не надо создавать запас лекарств. Ну так работает рыночная экономика, что по-любому ну не будет дефицита, его не будет, могут быть какие-то временные перебои. По поводу той же, по-моему, Курской области, где наш коллега не может получить эти самые лекарства с февраля, тут действительно губернатор должен разбираться, почему, собственно, Минздрав не провел соответствующие конкурсы. Может быть, там была занижена цена этих лекарств и никто не согласился принимать участие? Я еще раз говорю, что это проблема рыночной экономики. В плановой экономике действительно все дешево, но ничего нет, и это действительно та проблема. Еще раз подчеркну, что важно оказывать адресную помощь в лекарственном обеспечении, да, но опять же не надо создавать запасов. Когда у нас выросли цены? Ведь на самом деле январь, февраль, март, это было достаточно спокойно до пандемии, рост цен на лекарственные препараты ничем не отличался от других. И вдруг апрель, резкий всплеск, резкий всплеск. Я не знаю, было ли это связано с маркировкой и так далее, но я думаю, что в значительной степени это было связано с пандемией и, кстати, с теми недобросовестными средствами массовой информации, социальными сетями... Иван Князев: ...которые нагнали панику, всех испугали. Сергей Смирнов: ...которые вбрасывали: «А вот это эффективно», «А вот имбирь эффективен», «А вот препараты...» И вы понимаете, что это тоже стимулирует, а в итоге оказывается... Иван Князев: И началось. Сергей Смирнов: ...что это неэффективно, нерезультативно. Поэтому здесь тоже нужно где-то мозги включать, наверное, каждому из нас. Иван Князев: Сергей Николаевич, и если можно коротко: адресная помощь примерно как может выглядеть? Это по региону каждый регион должен как-то смотреть, сколько у него... ? Сергей Смирнов: Вы знаете, мне кажется, что все-таки, вот когда пандемия, это задача федерального правительства. Иван Князев: Федерального. Сергей Смирнов: Ограничительные меры, согласен с президентом, это проблема каждого конкретного губернатора, но проблема лечения COVID того же самого – это действительно федеральная проблема. Что касается каких-то локальных заболеваний, то это, наверное, действительно зависит от состояния бюджета региона, и тут должны быть какие-то действительно адресные решения. В конце концов, распространенность той же наркомании, того же туберкулеза и так далее очень разнится по регионам. Иван Князев: Спасибо вам большое, Сергей Николаевич. Дарья Шулик: Спасибо, Сергей Николаевич. Это был Сергей Смирнов, доктор экономических наук НИУ «Высшая школа экономики». Совсем скоро мы вернемся в эфир, оставайтесь с нами.