Константин Чуриков: Несколько дней назад, 1 июля, ну, собственно, как и ожидалось, министр связи Николай Никифоров назначил временно исполняющего обязанности гендиректора "Почты России" – теперь это Ольга Осина. Дело в том, что у прежнего руководителя этой организации Дмитрия Страшнова истек контракт. Конечно, его преследовали скандалы в последнее время – в частности из-за того, что ему был начислен по итогам 2014 года баснословный бонус в 95 с лишним миллионов рублей. Оксана Галькевич: 95,4 миллиона рублей, да. Константин Чуриков: Естественно, это вызвало вопросы – кстати, вопросы не только у граждан, но и у силовых ведомств, которые там сразу же начали десантом высаживаться и выяснять, почему так. Ну, в эти полчаса мы хотели бы на самом деле поговорить о "Почте России" как о компании. Какие успехи на самом деле у этой организации? И что изнутри? Вот нас смотрит, мы знаем, множество сотрудников "Почты России". Позвоните и расскажите, каково вам работать внутри этой организации. 8-800-222-00-14. Но пока – короткая справка. Оксана Галькевич: Справка заключается в следующем, уважаемые друзья. Сколько сотрудников работает в этой жизненно важной для нашей страны, для каждого из нас организации? Это почти 300 тысяч – 293 600, если быть совсем уж точными. Средняя зарплата, по официальным данным, в частности данным Росстата, составляет 20 929 рублей. Но вот по нашим данным (вы помните, мы проводили такой опрос для нашей другой рубрики "Реальные цифры") получилась совсем иная сумма – 8 843 рубля, средняя зарплата почтальона в нашей с вами большой стране. И все эти люди обслуживают – ни много ни мало – почти 42 тысячи почтовых отделений в нашей стране. Константин Чуриков: Кстати, Оксана, ты говорила об официальной средней зарплате в компании. Вот тут есть еще сноска, что за 4 года рост составил 36%. Оксана Галькевич: Была 15 353, а стала… Константин Чуриков: Почти 21 тысяча. Оксана Галькевич: Да, почти 21 тысяча. Константин Чуриков: Вот вы нам позвоните и расскажите, как там внутри. И уже словами просто расскажу то, что мне стало любопытным. Я вот тут открыл официальные отчеты. С 2013-го по 2016-й год выручка "Почты России" выросла на 24% – до 165 миллиардов рублей. Чистая прибыль – в 72 раза – до 1,7 миллиарда. Компания выплатила государству баснословные дивиденды. Производительность труда (это опять-таки официальные данные "Почты России") на конец 2016 года составила 43 с лишним тысячи рублей на человека, то есть на 24% больше, чем в 2013 году. И средний возраст сотрудника "Почты России" (опять-таки смотрю эту статистику) на конец 2016 года – это 41 год против 52 лет годом ранее, вернее, в 2013 году. Оксана Галькевич: Мы много интересных фактов и цифр привели, уважаемые друзья. Пришло время разбираться, почему не всегда, так скажем, официальные данные, официальный какой-то взгляд совпадает с нашими ощущениями и с взглядами людей, которые работают в этой организации, изнутри, на то, как на самом деле обстоят дела и все происходит. Представим нашего гостя. В студии программы "ОТРажение" – Павел Салин, Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, директор Центра политологических исследований… Константин Чуриков: Финансового университета при Правительстве как раз. Оксана Галькевич: Да-да-да. Здравствуйте, Павел Борисович. Константин Чуриков: Павел Борисович, здравствуйте. Павел Салин: Здравствуйте. Константин Чуриков: Давайте сначала такой, может быть, сложный, но общий вопрос. Так все-таки вот разные цифры, разные данные. Вот она – зарплата почтальона официальная. Вот то, что нам удалось узнать у самих зрителей. Вот они – официальные отчеты о том, какая это замечательная компания. "Почта России" – сегодня это успешная компания? Павел Салин: Ну, все зависит от того, что является критерием успешности. Есть критерии успешности как бизнеса, есть критерии успешности как организации с социальной нагрузкой, есть критерии успешности как, допустим, престижность профессии и почтальона. И здесь это три разных измерения, и каждое из них нужно рассматривать отдельно. Если брать именно "Почту России" как бизнес, то, в принципе, господину Страшнову удалось достаточно многого достичь по одной простой причине. У экономистов есть такое выражение – "устойчивый эффект низкой базы". Потому что когда господин Страшнов приходил в "Почту России", это был (я прошу прощения за выражение, но другие слова просто не приходят в голову) совок. То есть "Почта России" – это было чисто советское учреждение по состоянию на начало 2010-х годов, на 2012–2013 год, когда господин Страшнов пришел в "Почту России". Оксана Галькевич: Простите. Вот вы говорите, что за счет эффекта низкой базы все-таки были существенные вещи как-то изменены в работе этой структуры. Почему, так скажем, они не слишком заметны? Настолько низка эта база? Настолько глубоко это дно? Павел Салин: Ну, во-первых, дно было очень глубокое, как вы сказали. А во-вторых, все-таки именно в 2014–2015 году "Почта России" стала выходить на рынок современных услуг. Потому что, например, только четверть сейчас доходов "Почты России" приносит именно передача почтовой корреспонденции. Она начала активно работать с почтовыми переводами. Потому что то, что было 5–10 лет, – это кошмар. Естественно, сейчас ей с банковскими переводами не сравниться, но прогресс есть определенный. Я ни в коем случае не хочу выступать адвокатом уже бывшего руководителя. Его ставили туда как раз для того, чтобы он разгреб завалы, чтобы он сделал то, что предыдущим руководителям до него не удалось. Что-то ему удалось, что-то не удалось. Но сейчас ситуация гораздо лучше, чем в 2013 году. И наверное, именно поэтому сейчас, если мы смотрим СМИ, там звучат разные фамилии людей, которые близки к влиятельным кругам. Появился уже интерес. Константин Чуриков: И претендуют на главный пост. Павел Салин: Претендуют, да. Уже появился интерес к "Почте России" как к активу. Потому что в 2013 году почему поставили Страшнова? Просто никто не хотел разгребать эти завалы. Оксана Галькевич: А он-то почему тогда взялся, простите? Вот должны быть какие-то… Понимаете, мотивация должна быть у человека, когда он понимает, что он берется разгребать. Константин Чуриков: Подождите, а премия по итогам года не мотивация? Оксана Галькевич: Подождите, подождите! Только по итогам 2014 года. Павел Салин: Он наемный менеджер. И ему сказали, посулили неплохие бонусы. Оксана Галькевич: Ага! Павел Салин: Все-таки с деньгами тогда можно было обращаться гораздо более вольно, чем сейчас. И в 2013 году если была начислена такая премия, 100 миллионов, не возникло бы вопросов, я думаю. Это во-первых. Во-вторых, я думаю, что все-таки стоял вопрос об акционировании "Почты России". Когда господин Страшнов сейчас давал интервью свое прощальное, он сказал, что самое главное, что он не успел сделать, – это акционировать "Почту России". Константин Чуриков: Вот! Павел Салин: Потому что если бы ее акционировали, то тогда бы и вопросов про эту 100-миллионную премию, скорее всего, и не возникло бы. Константин Чуриков: А у меня к вам вопрос (может быть, к зрителям также): какая почта нам нужна – государственная или такая частная, или государственно-частная? Оксана Галькевич: Частно-государственная. Павел Салин: Нет, естественно, нам нужна почта государственная с элементом сильным частных услуг. То есть с территориальной точки зрения нужно разделить на два бизнеса, причем эти два бизнеса должны друг друга субсидировать. Первый бизнес – это там, где конкурентный рынок, то есть это крупные города и средние города, там, где "Почта России" конкурирует с другими предприятиями по доставке корреспонденции, с другими финансовыми предприятиями, необязательно банками. И остальная территория России – это малые города, сельская местность, где у нее нет конкурентов, где бизнес вести не очень выгодно, но где очень сильная социальная нагрузка. И здесь было два таких у нас предприятия государственных – это "Сбербанк", который нес социальную нагрузку, и "Почта России". Современный менеджмент пришел в "Сбербанк" немного раньше, и он "по праву первой ночи" начал первым с себя сбрасывать эти социальные обязательства. Мы видим, что "Сбер" режет свои отделения. С точки зрения бизнеса это абсолютно логично. Оксана Галькевич: Ну, простите, вот вы говорите, что сбросили с себя социальные обязательства. Но ведь и государство, если говорить о "Почте России" (опять же просматриваю интервью господина Страшнова), тоже сбросило с себя в какой-то части социальные обязательства? В 2015 году "Почта России" ушла от государственного финансирования. И вот по словам Страшнова – не по собственной воле, не по собственной инициативе. Павел Салин: Да, совершенно верно. Вы озвучивали цифру сейчас – меньше 300 тысяч человек работает. А два года назад цифра была – 352 тысячи. То есть 50 тысяч человек-почтальонов сокращено. Действительно, происходило то, что называют у нас менеджеры оптимизацией, оптимизацией производственного процесса. Оксана Галькевич: Ну, как везде сейчас – в медицине, в образовании. Павел Салин: Как везде. Но мы должны понимать, что Россия – это не только Москва, это не только мегаполисы и не только даже областные центры с населением 100–300 тысяч человек. Это еще и сельская местность, где интернет плохо доступен, не так доступен, как в Москве, в Петербурге, в Екатеринбурге, даже в Рязани. И там необходимо государству присутствовать. Потому что сейчас что нашу страну в единое целое связывает? Это телесигнал эфирный, это президент российский и вот такие предприятия, как "Почта России". Это элемент стратегической инфраструктуры. "Почта России" была признана стратегическим предприятием в 2013 году, и это совершенно верно. И подходить к нему только как к бизнесу нецелесообразно. Константин Чуриков: У нас есть звонок – это Данил из Новосибирской области. Насколько я понимаю, он руководил у себя когда-то почтовым отделением. Данил, здравствуйте. Зритель: Да, добрый день. Ну, я руководил не почтовым отделением, а я руководил управлением… Константин Чуриков: Даже так? Это еще интереснее. Так? Зритель: Управлением, которое включало в себя 740 отделений почтовой связи, почтамтов. И поэтому я хотел подискутировать с товарищем. Цифры, которые сейчас озвучены, я их уже 20 лет слышу, эти цифры, и они 20 лет не меняются абсолютно. Про убыточность, про оптимизацию процессов. Я сам проводил оптимизацию этих процессов в Новосибирске и закрывал эти убыточные отделения, в том числе и на селе, хотя власть мне там не давала сделать. И поэтому слушая, чего добился Страшнов… Страшнов, кстати, ничего не добился, по большому счету. Константин Чуриков: Вы знаете, мы как раз цитировали эти открытые данные, которые, я так понимаю, распространяет сама "Почта России", о том, какая это замечательная организация. Так вот, изнутри скажите, почему вы не верите в то, что выросла чистая прибыль, выручка выросла? Почему вы считаете, что это не так? Зритель: Ну, за счет чего могла вырасти выручка? Вот вы говорили, что Страшнов провел… Я сам, допустим, пытался в 2013 году сделать логистический центр из Китая в Новосибирске. Столкнулись мы тогда с крайним противодействием государственных органов. Никому это не нужно было, чтобы Дальний Восток и Сибирь получали напрямую через Москву все эти интернет-посылки и все остальное. Ну? Константин Чуриков: То есть это у нас как с авиасообщением – все через Москву? Так у нас и с почтой. Оксана Галькевич: Все через Москву, да. Павел Салин: Совершенно верно. Но это вопрос, наверное, уже не к руководству "Почты России", а к регулирующим органам. Константин Чуриков: А почему? Павел Салин: Потому что с точки зрения как раз бизнес-процессов… Я так понял, коллега из Новосибирска хотел, чтобы товары из Китая шли из Китая напрямую в Новосибирск. Оксана Галькевич: Что логично, согласитесь. Павел Салин: Что логично, да. Оксана Галькевич: Где Москва, а где Новосибирск? Павел Салин: Но все-таки есть вопрос бюрократической логики у нас. Оксана Галькевич: Да. Тогда скажите… Есть вопрос бюрократической логики. Но, соответственно, для этого и нужен некий, я не знаю, аппаратный вес, как говорят, чтобы лоббировать интересы той структуры, которую ты курируешь в данный момент. Вот не хватило господину Страшнову этого самого аппаратного веса? Павел Салин: Да, не хватило, не хватило аппаратного веса. Опять же он в своем прощальном интервью сказал, что две большие ошибки, точнее, упущения – не удалось акционировать "Почту России" и не удалось встретиться с президентом, чтобы обосновать некоторые свои позиции. Ну, не стояло перед ним такой задачи – иметь аппаратный вес и делать какие-то стратегические вещи. Ему нужно было сбросить пассивы, чтобы сделать актив привлекательным уже для тех, кто придет после него. Я не госпожу Осину имею в виду, которая временно управляющая. А вот посмотрим, кто после нее придет в течение ближайшего года. Оксана Галькевич: Пассивы – это имеются в виду люди лишние, отделения? Павел Салин: Пассивы? К сожалению, да. Оксана Галькевич: Ну, давайте… Я понимаю, что это звучит некрасиво, но… Павел Салин: Да, это нехорошо очень звучит. 50 тысяч человек сократили. Константин Чуриков: Неэффективные сотрудники, как любят называть. Павел Салин: Да. Они, по мнению руководства "Почты России", были неэффективными. Почтовые отделения действительно закрывались – не так активно, как отделения "Сбербанка", но тем не менее. Константин Чуриков: Я думаю, сейчас активно позвонят наши зрители, работники связи. И еще поспорим, кто был эффективный, а кто – нет. Павел Салин: Естественно. Константин Чуриков: Павел Борисович, я почитал это интервью Дмитрия Страшнова, как вы сказали – прощальное. Вы сказали, что самое главное изменение, что "Почта" – она уже не совок. Ну, вы знаете, глядя на некоторые почтовые отделения, мне кажется, что… Павел Салин: Меньше, гораздо меньше. Константин Чуриков: Это, может быть, и не совок, но такая, знаете, Россия времен "лихих девяностых". Вот сам Дмитрий Страшнов говорит, что колоссальное количество отделений – почти 42 тысячи. И надо это использовать эффективнее. Там уже устроили какой-то "магазин на диване", там уже продают парфюмерию. Честно говоря, уже попадая в почтовое отделение иное, ты не понимаешь, куда ты вообще пришел. Про что это, вот организация? Как вообще в мире это устроено? У нас есть пример немецкий, германский. У нас есть американский пример. Как вообще сделать почту идеальной? Оксана Галькевич: Китайский, например, если говорить о каких-то больших. Павел Салин: Понимаете, когда смотришь, как в мире все устроено, следует понимать, что эта система "Почты России" все-таки привязана к территории. А Россия – это все-таки самая большая страна в мире, с территориальной точки зрения. Поэтому, если смотреть немецкий пример, тогда давайте… Оксана Галькевич: Хорошо… Павел Салин: Возьмем только европейскую часть России. У нас по степени урбанизации сопоставимо. Оксана Галькевич: Хорошо, там можно из деревни в деревню пешком или на велике доехать. О'кей, хорошо. А давайте Канаду возьмем, Китай давайте возьмем. Павел Салин: Хорошо. Оксана Галькевич: Территориально? Территориально. Давайте. Канада, кстати, к нам ближе. Народу мало – 35 миллионов. Страна огромная. И тоже там леса, медведи – попробуй до них доберись. Павел Салин: Ну, в Канаде это субсидируется. Это извечный вопрос относительно почтовой связи. Как с субсидированием малой авиации года полтора назад был вопрос, много передач про все это. Константин Чуриков: Мы только что об этом говорили. Павел Салин: Да? Я просто не застал, да. Все говорят. Субсидируется это на самом деле, делится. Есть центр получения прибыли. Допустим, регион центральный канадский, регион Центральной России, юг Сибири, Дальний Восток – это центры получения прибыли, где конкурентный рынок. И "Почта России" может вполне себе делать прибыль без оглядки на социальную составляющую. А есть Север – север Сибири, север Дальнего Востока, Север России, российская глубинка. Там с бизнес-лекалами нельзя подходить. Это чистой воды социальная нагрузка. И если "Почта России" от нее откажется, то больше никого не останется. Я уже говорил, что были "Сбербанк" и "Почта России". "Сбербанк" первым пошел по пути отказа от социальной составляющей, потому что раньше в него пришли менеджеры новой волны. Осталась "Почта России". "Почта России" просто не может отказаться от социальной составляющей. А это нужно субсидировать. Константин Чуриков: Смотрите, что нам пишут зрители. Ростовская область: "У нас была знакомая, которая вскрывала посылки и забирала то, что понравится. Доходное место – эти посылочки. Конечно, пока не попадешься". Татьяна из Саратова пишет, что прибыль вот этой организации выросла не за счет увеличения почтовых отправлений, а за счет увеличения тарифов и стоимости конвертов, открыток и прочего. "Пользуюсь их услугами, только пока живы мои старики и родственники, у которых нет интернета". То есть, знаете, такая вынужденная "Почта России". Павел Салин: Совершенно верно, да. Это категории населения, на которые "Почта" работает. Это зависит, конечно, от территории: чем менее населенная территория, тем ниже возраст. Ну, 40+. Для крупных городов это 60+, категория населения. Оксана Галькевич: Слушайте, но ведь это говорит о том, что даже с демографической точки зрения огромные вызовы сейчас стоят перед этой организацией. Я имею в виду то, как меняется наша страна в этом смысле. Это нужно учитывать и меняться тоже очень-очень-очень быстро, гораздо быстрее, чем эти процессы происходят сейчас. Павел Салин: Нужно меняться. Посмотрим. Сейчас у нас изменения заморозили, потому что по кандидатуре новой главы "Почты России" не скажешь, какие изменения ждут. Скорее всего, никаких не будет. Есть задача – просто поддерживать текущие процессы. Ну да, действительно необходимо как-то меняться. Оксана Галькевич: Звонок. Константин Чуриков: Звонок. Владимир из города Владимира. Оксана Галькевич: Владимир из Владимира, да. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Алло. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Дело в том, что мне нравится Общественное телевидение и нравится вот эта бригада ведущих, которая сейчас. Оксана Галькевич: Спасибо. Зритель: И вам спасибо. И мне не нравится этот товарищ, ваш собеседник. Почему? Объясняю. Константин Чуриков: Павел Борисович, давайте дискутировать. Зритель: Мне 69 лет, я пользуюсь "Почтой России" постоянно, давно пользуюсь. И она мне нравилась раньше. Сейчас "Почту России" раздраивают. Группы чиновников, я думаю так, хотят поменять курс какой-то или ее раздраить и между собой, как говорится, поделить. Вот рядышком находится "Почта". Сменилось очень много работников. Почему? Потому что зарплата – 8 тысяч. Ну, они таскают почту, деньги носят по 400 тысяч, почтальоны. Работа тяжелая! А руководство, высшее руководство получает по миллиону. "Почта" № 37, где я пользуюсь, там тоже коллектив менялся постоянно. Ну а сейчас не налаживается. Ну, они плачут. Мне жалко их, мне очень жалко! Константин Чуриков: И всем жалко. Владимир, давайте я сейчас попробую обобщить, резюмировать вот то, что вы сказали. То есть Владимир хочет сказать, что, во-первых… Ну, как сказать? Это актив теперь, да? За него борются, как вы сами сказали, разные группы влияния. Об акционировании мы все равно как бы разговоры какие-то слышим. То есть – могут украсть. Вот так у нас опасаются люди. И если текучка кадров большая, вернее, постоянно, то это тоже признак, наверное, нездоровья какого-то определенного? Павел Салин: Ну, естественно. Текучка кадров – самая серьезная проблема, которую не удалось решить Страшнову. И наверное, он не ставил такой цели перед собой. Это колоссальный разрыв в зарплатах между менеджментом и рядовыми сотрудниками. Это есть. Потому что у самого господина Страшнова оклад был, по-моему, 230 тысяч плюс надбавки около полмиллиона. И плюс еще премию 100-миллионную он себе выписал. За 3 года "Почта России" в бюджет перечислила 900 миллионов рублей, когда отказалась от субсидий. То есть, грубо говоря, 1/9 часть или 1/3, как посчитала прокуратура, если на 3 года 100 миллионов умножить. То есть не по чину, конечно, руководство брало. Ну, там такой задачи не стояло. Поэтому люди и бегут, потому что низкая зарплата и большая нагрузка. Оксана Галькевич: Вы знаете… Павел Салин: Поэтому и посылки теребят. Вот про что вы сказали. Именно поэтому. Боялись бы потерять место – они бы не шерстили бы чужие посылки. Константин Чуриков: В общем, да. Если такие деньги платят, наверное, у кого-то, может быть, в силу чего-то и возникает такой конфликт. Оксана Галькевич: Знаете, вы говорите, что брали не по чину. Но ведь здесь тоже полностью… Павел Салин: Получали. Оксана Галькевич: Получали не по чину. Когда мы сваливаем все это исключительно на господина Страшнова, мы тоже не совсем справедливы. Мы разбирали эту тему здесь в прямом эфире, у нас было два эксперта. Ну, закон ведь позволяет. Ведь Страшнов тоже когда об этом говорит, в этом есть правда. Ну, закон написали так, что он позволяет. Павел Салин: Да, закон позволяет. Оксана Галькевич: Прокуратура… Понимаете, ведь там исключительно эмоциональная претензия: "А что так много?" Ну, было бы это не 100 миллионов, а было бы это 50 или, не знаю… Павел Салин: Нет, прокуратура сказала – 3 миллиона 200. Оксана Галькевич: Да, 3 миллиона 200, но это тоже… А по нашим меркам и 3 миллиона 200 – что такое с точки зрения рядового гражданина Российской Федерации? Да это космос, а не деньги! Понимаете? Ну, закон-то позволяет. Павел Салин: Да, закон позволяет. У нас сейчас как бы есть закон, а требования к его исполнению новые. Раньше можно было региональным чиновникам что-то делать, а сейчас уже нельзя. Константин Чуриков: Мы, конечно, ожидали, что будет много звонков по этой теме, но не думали, что так много. Вот уже целая очередь из звонящих. Ирина из Москвы. Добрый вечер, добро пожаловать в нашу компанию. Зритель: Здравствуйте. Я работаю почтальоном в Москве. И хотела бы задать вопрос такой. Когда вы поднимете зарплату почтальонам? Получаем мы очень мало. Константин Чуриков: А сколько вы получаете, Ирина? Мы-то поднять не можем вашу зарплату, мы можем об этом рассказать всей стране. Оксана Галькевич: Мы поднять вопрос можем, проблему. Константин Чуриков: В Москве сколько почтальон сейчас получает? Зритель: 20 900 рублей. Константин Чуриков: Это чистыми? Оксана Галькевич: Ну, вот как раз та самая средняя зарплата, по Росстату, зарплата на "Почте России". Зритель: Да. Но дело в том, что очень многие сотрудники хотят увольняться именно по этой причине. Константин Чуриков: Ирина, а какая у вас нагрузка? Чем конкретно вы занимаетесь? Вот опишите свою работу. Зритель: Ну, во-первых, мы очень рано встаем. Первое – доставка у нас. Мы разносим газеты. Ну, вся работа почтальонская, как и у всех, в принципе. И носим деньги также, пенсионеров у нас очень много. Константин Чуриков: Восьмичасовой рабочий день? Оксана Галькевич: Пятидневка, восьмичасовой рабочий день, с самого раннего утра. Зритель: Шесть. У нас шестидневка. Оксана Галькевич: Шестидневка? Ого! Зритель: С одним выходным мы работаем. Ходим в любую погоду. Конечно, нам бы хотелось, чтобы о нас подумали и подняли нам зарплату. Константин Чуриков: Интересно, а что вам руководство говорит? Сейчас, конечно, над нами, я думаю, смеются многие регионы, где как раз таки… Например, в Новгородской области была зарплата 8 с лишним тысяч. Оксана Галькевич: 2800. Константин Чуриков: А, две даже было? Оксана Галькевич: 2800 – Новгородская область. Константин Чуриков: Но тем не менее, вот вы с руководством беседуете, что-то им говорите. Что руководство вам в ответ говорит? Зритель: Ну, что руководство нам говорит? Дело в том, что нам обещали вообще зарплату поднять с апреля месяца. И вот мы ждем ее. И тишина пока. Константин Чуриков: Может быть, бонусы тоже сотрудникам какие-то? Оксана Галькевич: Спасибо, Ирина. Ну, что тут скажешь? Вы знаете, мы когда проводили наш опрос по зарплатам на "Почте России", выяснили одну интересную вещь. Бывает так, что не берут человека на полную ставку. Вот берут на 0,3 сеточку, 0,7, 0,5. То есть ставку одну делят вот этими, понимаете, дробями, дробят на несколько человек, а нагрузка при этом на людях та же самая. Нагрузка – 100%, а зарплата… Павел Салин: Ну, правильно. Это позволяет поднимать ту статистику, про которую вы говорили. Так сейчас везде происходит. Оксана Галькевич: Статистику занятости, понимаете? А потом, когда недавно проходила Прямая линия президента, дозвонился человек, сотрудник "Почты России", и сказал: "Ну, как же так? У меня такая маленькая зарплата, вот такая-то". Проверку затеяли. "Почта России" потом же отчиталась, что нет, на самом деле оказывается, что человек работает не за полную ставку. Павел Салин: Ну да. Оксана Галькевич: А ему не дают полную. Павел Салин: За полставки он работает, получает 3 тысячи. А средняя зарплата – 15 тысяч. То есть получается не 6 тысяч. Там, конечно, лукавство. Оксана Галькевич: Так и не дают ему. Павел Салин: Да, не дают. А это повод… Если вы человека берете на 0,3 ставки, то вы его нагружаете хотя бы на полдня. А если вы возьмете на полный рабочий день, он вам уже двойную ставку делать не будет. Это очень просто. Сейчас так везде делается в социальной сфере – в медицине, в образовании, в научной среде – дробятся ставки специально. Это позволяет повышать общую зарплату в отчетах Росстата. С другой стороны, нагрузка на сотрудников позволяет повышать и поддерживать хоть какую-то занятость. Потому что в регионах чего сейчас боятся? В регионах боятся массовых увольнений. Поэтому и есть то, что называется "скрытая безработица" и "бедность работающих". Оксана Галькевич: Да, я с вами согласна У меня только вопрос к вам как к представителю Финансового университета при Правительстве Российской Федерации: а почему финансисты при Правительстве Российской Федерации правду-то не скажут президенту? Понимаете, получается, что вот этот человек, которому полную ставку не дают оформить, а нагрузку дают двойную или даже стопроцентную, пусть она на единицу будет, он еще и крайний оказался – якобы ввел первое лицо в заблуждение. Некрасиво как-то. Павел Салин: Ну, понимаете, вопрос: деньги-то где взять? Понимаете, денег-то нет уже. Понимаете, денег нет, поэтому… Оксана Галькевич: Денег на что? Чтобы не брать. Павел Салин: Есть сигнал, который идет в регионы: любыми способами избежать массовых увольнений. И это касается не только "Почты России", а всех предприятий региональных. Собирают на совещании и говорят: "Давайте на полставки, на четверть ставки, но чтобы просто не были люди безработными". И все. Константин Чуриков: Краткий обзор наших SMS-сообщений, вернее – ваших, уважаемые зрители. Алтайский край, бывшая учительница математики: "Пошла работать почтальоном в селе из-за нищеты и получила зарплату за май – 225 рублей". Мы не можем проверить эти данные, но мы как-то верим нашим зрителям. Еще нам задают вопрос, Свердловская область: "Почему с отслеживанием посылки не пропадают, а без отслеживания не доходят?" Ну, наверное… Зритель сам ответил на свой вопрос. Оксана Галькевич: Потому что с отслеживанием. Константин Чуриков: И у нас есть звонок. Это Галина, уже Московская область. Галина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я из Московской области, город Пушкино. У нас почта перестала… Было и раньше такое, но единичные случаи. А сейчас уже два месяца (не знаю, как третий) перестали разносить платежки за домашний телефон. В мае я туда поехала, на эту почту. Почта эта – помещение малюсенькое. Наверное, 100 лет ей уже. Сидят три оператора, к ним стоит очередь. Они все завалены, работают, как рабы на галерах. И нельзя даже на работников… Им можно только посочувствовать. Пошла в отдел доставки. Там комната, как трамвай. Все завалено снизу доверху, ну, сами знаете, бумагами, тюками, всем. Спросила, почему не разносят. Она говорит: "Что у нас было, мы все разнесли". И четыре раза мне так ответила. Я поехала домой ни с чем. Приезжаю к дому, смотрю – почтальон наш около дома как раз. Я ей сказала. Она говорит: "Ой, не знаю. Я посмотрю. Может, если есть, завтра принесу". На завтра в почтовых ящиках по нашей улице появились вот эти платежки. Ну, она уволилась с 1-го числа. И теперь у нас в прошлом месяце не приносили. В этом месяце тоже. Константин Чуриков: Какой-то просто… Галина, вы извините, но просто то, что вы описываете – какой-то театр абсурда, такой сюр. Спасибо за ваш звонок. Вот еще, чтобы добавить краски определенные, Волгоградская область, эсэмэска: "У нас на почте рядом лежать пряники, стиральный порошок, зубная паста, одеяло с тушенкой. Как это возможно?" Оксана Галькевич: Давайте добавим краски сибирской. Михаил из Новосибирска нам звонит. Михаил, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Интересные все-таки у вас периодически разговоры возникают на вашем телеканале, очень интересные. Я смотрю всегда до конца. Константин Чуриков: Спасибо. Зритель: И вот по поводу почты у меня тоже есть что сказать. Вы знаете, мне кажется, реформу начали не с той стороны. Господин Страшнов, так скажем, поставив себе, видимо, какие-то определенные цели, заработную плату, начал сокращать те самые отделения "Почты России", сокращать персонал, тем самым увеличивая заработную плату некоему, так скажем, костяку вот тех самых эффективных менеджеров, которые сейчас в каждом регионе сидят, получают очень неплохие деньги. Это я знаю точно, у меня есть знакомые. И вот они сидят и размышляют, как сделать "Почту России" лучше. Пока они размышляют уже не первый год, получая эти самые деньги за счет сокращений, те люди, которые работали раньше на почте, они так и работают вот за эти гроши. Их никто не пытается обучить, как работать лучше, как сделать почту привлекательнее. То есть, понимаете, реформа пошла не с той стороны. Нужно было наоборот – деньги начать вкладывать в тех людей, которые там работают, чтобы туда стремились люди на работу, чтобы там хотелось работать, чтобы это было действительно престижное место работы – "Почта России". Оксана Галькевич: Кстати, Михаил…. Зритель: Там работают люди предпенсионного возраста. И отношение людей… Я сам не хожу на почту. Отец у меня получил инвалидность, и я заказал эти документы. Мне нельзя их было получить из-за доверенности, их могли только по почте отправить. И они потеряли. И благо, что у меня оказались знакомые среди этих самых эффективных менеджеров, которые мне помогли найти этот документ. Ну, что это такое?! Оксана Галькевич: Да, спасибо, Михаил. Константин Чуриков: Спасибо. Оксана Галькевич: Вы знаете, напомнил наш телезритель опять же одну историю, зарубежный опыт. Мы посмотрели на Канаду. Давайте посмотрим на Китай. Там, в общем-то, как нам рассказывали, по крайней мере, наши эксперты, когда нанимают топ-менеджера (там тоже есть такие люди) на управление этой самой "Почтой Китая" Китайской Народной Республики, задача ставится, как раз как сказал Михаил, – обеспечить определенный заработок вот этому самому первичному звену. А уже потом, вот если "Почте Китая" это удается что-то заработать, тогда можешь себе вдруг что-то и насчет премии подумать. Но зарплата рядового почтальона, рядового сотрудника не должна быть ниже вот какого-то определенного уровня. Вот представим себе, что, допустим, поставлена задача Страшнову или врио нынешней – обеспечить зарплату не ниже… Пусть она даже будет средней. Мы понимаем хитрость этой арифметики. Не ниже 50 тысяч рублей. Вот заработаете. Сначала все людям, людям, людям, людям… А потом, когда выйдете в плюс, тогда думайте уже насчет каких-то премий себе и товарищам по топ-менеджерскому цеху. Ну, такая возможна задача? Как бы государство тоже ведь должно подключиться к постановке задач. Павел Салин: Такое возможно. Только тогда нынешний врио директора почты выставит государству счет миллиардов на 100 субсидий. И все. И скажет: "Либо снимайте поставленную задачу, либо давайте субсидии, либо я увольняюсь". И самое главное – вместо нее никого нового не найдут, потому что вся система такая. Оксана Галькевич: Давайте, пока Костя задает вопрос, я просто посчитаю – 94 миллиона на сотрудников этой несчастной "Почты России". Давайте… Константин Чуриков: Давай, ты пока считай. Опять-таки дайджест сообщений. Хотите пострашнее? Будет! "В Медвежьегорском районе, – это Карелия, пишет нам зритель, – на почте продают продукты, хозтовары. Наценка – 70–80%. В долг, под пенсию. Потом удерживают долг при выдаче пенсии. Многие люди на крючке у почты", – пишет нам зритель. Волгоградская область: "Когда наконец заменят разбитые витринные стекла в отделении связи № 123 Волгограда? – это город Волгоград. – Уже несколько лет на почту смотреть страшно". И давайте… Оксана, ты посчитала? Оксана Галькевич: Да, сейчас. Тут какой-то очень… Константин Чуриков: Давай примем тогда звонок. Татьяна, город Комсомольск-на-Амуре. Время-то позднее в Комсомольске-на-Амуре, а Татьяна не спит, нас смотрит. Спасибо. Татьяна, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Доброй ночи. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Алло! Оксана Галькевич: Да-да? Зритель: Меня зовут Татьяна, я из Комсомольска-на-Амуре. Я хочу сказать все-таки в защиту. Допустим, я хожу на свою почту. У меня почта отремонтирована вся, недавно была отремонтирована, приведена в порядок. И по сравнению с тем, что было… Раньше, если терялось что-то, очень трудно было найти. Сейчас все-таки ввели отслеживание посылок. Я тоже ждала посылку из Китая. И при отслеживании дозвонилась до менеджмента (там есть у нас в приложении телефончики). Все нашла. Другое дело, когда сейчас идет отслеживание посылок, ты видишь иной раз, что почему-то эти посылки ходят по кругу. Просто видишь все недочеты работы почты. И в основном нарекания на рядовых почтальонов, которые уходят из-за низкой зарплаты, вовремя не доставляют извещения. Например, я вижу отслеживание, что посылка пришла, я ее уже получила. А через дня три-четыре у меня в ящике только оказывается извещение. Ну, это уже работа на местах как бы рядовых сотрудников, наверное, из-за низкой зарплаты. И еще хочу сказать, что, например, в Америке почту разносят, как правило, ну, подрабатывают, например, школьники. Они могут работать на те же полставки, на треть. У нас почему-то не приветствуется это. У нас стараются взять уже как бы совершеннолетних людей, для которых работа на почте – это основная работа. Константин Чуриков: Татьяна, можно маленький вопрос? А откуда такая глубина познаний? Вы случайно не сотрудник "Почты России", нет? Зритель: Нет, я не сотрудница почты. Я сама, когда была еще школьницей… Я окончила школу в 84-м году. И я на летних каникулах подрабатывала на почте, разносила телеграммы. В общем-то, это было нормально. Константин Чуриков: Знаете, Татьяна, судя по зарплатам, о которых нам пишут зрители наши, наши почтальоны как раз таки, скоро к тому все и придет, что бесплатно будут люди вынуждены носить эту почту. Тем не менее, спасибо за ваш отзыв из Комсомольска-на-Амуре. Оксана Галькевич: Вот посчитала. Вы знаете, на самом деле цифры совершенно смешные получаются. Если вот эту премию господина Страшнова – сколько там? – 94–95 миллионов поделить на почти 300, на 293 тысячи сотрудников, то получается, что им-то как раз премия по 320 рублей. Вот так. Ну, это совсем смешные деньги. Ну, что-то совсем не то в этой консерватории. Вот совсем! Константин Чуриков: Видимо, решил – пусть все-таки одному, двум, трем людям будет хорошо. Оксана Галькевич: Ну да. Но как-то… Константин Чуриков: Ну, не он решил, конечно, а там другие люди. Он, кстати, подчеркивает в своем интервью, что собственно решение принимали другие люди. Павел Салин: Надо просто вводить (и это касается не только "Почты России", а вообще всех госкомпаний) привязку общего уровня доходов руководства – не только зарплаты с надбавками, но и премий, бонусов и всего прочего – к уровню таких же доходов рядовых сотрудников, чтобы не было больше, чем в 5–7, максимум в 10 раз. И все. Оксана Галькевич: Вот! Золотые слова! Константин Чуриков: Мы говорили о "Почте России", у которой теперь новый временный руководитель. Посмотрим, кто будет постоянным, кого возьмут на контракт. Оксана Галькевич: А станет ли она постоянным? Константин Чуриков: В студии у нас был Павел Салин, директор Центра политологических исследований Финансового университета при Правительстве России. Спасибо, Павел Борисович. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Уважаемые зрители, не переключайтесь, потому что через пару минут мы будем говорить, почему у нас собственно государству люди доверяют (причем многие даже требуют ввести госрегулирование цен, требуют, чтобы медицина была только государственной), а бизнесу частному – нет. Вот будем разбираться.