Петр Кузнецов: Ну а сейчас мы переходим к первой теме в этом часе для обсуждения уже с экспертами и с вами, безусловно, потому что вы наши главные эксперты, не забывайте об этом, тем более когда речь идет о ценах, тем более когда речь идет о ценах на самое важное. Союз потребителей предупредил о подорожании всех продуктов: крупы, макароны, сахар, растительное масло, хлеб – вот все, то есть все то самое основное, без чего не обходится ни одна семья. Почему? Что это за предупреждение? В чем причина на этот раз? Почему к осени? Почему все, буквально все? Давайте у Союза потребителей и спросим, потому что Петр Шелищ у нас на связи, председатель Союза потребителей России. Здравствуйте. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Петр Шелищ: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, ну а почему, почему такое предупреждение сейчас? Почему к осени и почему все продукты? Мы привыкли к сезонным подорожаниям, мы привыкли к тому, что чем-то объясняется очередное подорожание, а тут прямо буквально все. Давайте разберем. Или это лишь яркие заголовки, на самом деле речь идет не о всех продуктах? Петр Шелищ: Ну, конечно, на все не бывает одновременно, что-то дешевеет. Вот мы смотрим на сайте Росстата, видим, что в июне подешевели помидоры и огурцы свежие, что-то еще подешевело, например куриные яйца, бананы очень актуальны для нас, чеснок, свежие грибы. Но подорожала почти на 60% свекла, на 37% морковь, на 20% картофель и так далее. Петр Кузнецов: Это все сезонное. Петр Шелищ: Это все сезонное, да, при всем при том. Но на том же самом, на главной странице официального сайта Росстата вы можете увидеть вот такой вот график, вот такой график, это динамика индексов цен начиная... Так... Петр Кузнецов: Петр Борисович, видим-видим, да, вот сейчас хорошо, по центру, да. Ксения Сакурова: Да, хорошо видно, да. Петр Шелищ: Вот по конец... Вот обратите внимание, что если в 2019 году с начала весны до начала весны 2020 года индекс цен снижался, ничего не дешевело, разумеется, но удорожание становилось меньше месяц к месяцу предыдущего года, то в марте этого года этого не произошло, в апреле чуть-чуть снизился индекс, на 0,3% снизился этот самый индекс год к году, но уже в мае на 0,5% вверх, в июне еще на 0,5% вверх, в итоге 6,5%. И в общем, картина очень сильно отличается от того, что было прежде. Вот давайте посмотрим, сравним хотя бы первое полугодие 2020-го к 2019-му и 2021-го и 2020-му вот опять-таки с сайта Росстата. Если общий индекс потребительских цен за первое полугодие 2020-го к 2019-му был 2,77%, то за полугодие этого года к прошлому 5,79%. На продовольствие был 2,78%, так же как общий практически индекс, в 2020-м и 2019-м, а 2021-й к 2020-му – 7,9%. Разница очень заметная. Если говорить о плодоовощной сезонной продукции, было меньше 1% в прошлом году к позапрошлому, в нынешнем к прошлому 11% с лишним. Так что, в общем, безусловно, есть фундаментальные характеристики, которые не позволяют существенно сказаться на ценах вот этой сезонности, она есть... Петр Кузнецов: Так, Петр Борисович, все-таки объясните, несмотря на заявленную все-таки низкую инфляцию продукты основные, да вообще все, у нас только дорожают. Так причина-то в чем? Объясните, пожалуйста. Петр Шелищ: Причина в том, как всегда, дорожает, когда спрос превышает предложение, и особенно это заметно на базовых продуктах, которые нечем заменить, нельзя заменить более дешевыми. Говядину можно заменить свининой, свинину курятиной в потреблении, но уже мясо куры как источник белка ничем не заменишь. То же самое касается круп, макарон, хлеба, растительного масла, их ничем не заменишь, и вот тут как раз... Петр Кузнецов: Вот, Петр Борисович, то, о чем пишет Елена сейчас: «Цены в магазинах растут ежедневно. Экономим на всем, покупаем только самое необходимое и только по акциям. Отказались от мяса, рыбы, фруктов и сладкого», – это сообщение из Воронежа. То есть от этого отказались, но от чего-то отказаться уже нельзя по понятным, уже природным, биологическим причинам, и вот как раз спрос и поддерживается даже несмотря на то, что цены на это самое необходимое тоже продолжают расти, верно? Петр Шелищ: Так вот здесь мы видим положительную обратную связь: люди меньше покупают чуть более заменимые продукты... Петр Кузнецов: Дорогого сегмента, да. Петр Шелищ: ...соответственно, их меньше производят. Выход мы видим не в том, чтобы пытаться остановить цены, это ну совершенно непродуктивно. Мы удержим цены... Кстати, не сумели ничего мы удержать, но мы удержим цены на какие-то отдельные продукты, прорвет в другом месте. Петр Кузнецов: Да-да-да, мы уже, да, действительно видели, как это не работает. Петр Шелищ: Мы это уже проходили. Самый эффективный способ – увеличивать спрос за счет бюджетных субсидий на покупку отечественного продовольствия бедными семьями, семьями с низкими доходами. Это то, что предложил еще 7 лет назад Минпромторг. Петр Кузнецов: Продуктовые карточки. Петр Шелищ: Ну, можно их так назвать. Только, когда мы говорим о карточках, то у нас постоянно в голове путаница. Карточки давали право на покупку дефицитных продуктов. Я очень хорошо помню, естественно, не военные карточки, но хрущевские, брежневские, все это помню. Это за свои деньги ты получаешь право купить, я не знаю, килограмм мяса, бутылку водки. Но здесь речь о совсем другом – ты покупаешь за бюджетные деньги, за деньги государственные, отечественные продукты, тем самым обеспечивая себя и своих детей, а наиболее болезненная эта вся история с подорожанием для семей, где высокая нагрузка иждивенцев, то есть где на одного работающего приходится значительное число детей. Вот ты помогаешь своей семье и помогаешь отечественному производителю. Вот это очень мы задержались с реализацией этого проекта, надо срочно к нему возвращаться и помогать таким семьям. А удерживать цены... Ну, есть известные методы, например, запрет, ограничение экспорта пошлинами, квотами. Ну, значит, заработают производители меньше, не получив дохода от конъюнктуры рыночной за счет экспорта, значит, они меньше производят и меньше вложат в будущем в свое производство, в итоге все равно на нас с вами скажется все это негативно. Другой метод – товарные интервенции государственные. Хороший метод, государство ими пользуется, зерно закупает, когда большой урожай, отправляет в резервы, и когда появляется дефицит, выбрасывает на рынок, сбивает цены. Но надо понимать, что это бюджетные средства, которые омертвляются на какой-то срок, и мы их не можем использовать на ту же медицину, на социальную защиту и так далее, так что это тоже такой спорный метод. Лучше не трогать рынок, дать ему работать по естественным его законам, но обязательно помогать, поддерживать тех, кто сам не может справиться с дорожающими продуктами. Петр Кузнецов: Петр Борисович, с рынком все-таки с нашим надо аккуратно, потому что когда мы надеемся на то, что рынок сам все по местам расставит, знаете, получается та история с электричками, которые отменили, потому что это невыгодно, вот так рынок расставил на свои места. Впрочем, чтобы на электричках не уехать далеко от этой темы, давайте слушателя... Петр Шелищ: Электрички отменял не рынок, электрички, извините, отменяли власти. Петр Кузнецов: И потом возвращали. Евгений, Кемеровская область, здравствуйте. Мы снова о ценах на продукты. Зритель: Добрый день. Ксения Сакурова: Да, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Петр Шелищ: Рынок бы сделал очень дорогими эти... Петр Кузнецов: Да, Петр Борисович, давайте послушаем Евгения. Зритель: А вот я, знаете, сейчас слушаю вашу программу достаточно часто, очень много поднимаете актуальных и интересных вопросов. Но я думаю, что нужно все-таки побольше таких серьезных вопросов, как сегодня. Вот сейчас выступает уважаемый Петр Борисович, у меня такое ощущение, что он председатель не потребительского союза России, а, наоборот, защищает другую сторону. Вопрос в том, что я вот 20 лет занимаюсь бизнесом, производством хлебобулочных, кондитерских изделий. То, что происходит, особенно в последние 5–6 лет, – это просто ну уничтожение, другого слова нет, малого бизнеса, в прямом смысле этого слова. Почему? Просто короткий пример. Значит, с чего складываются сегодня продукты, которые мы производим? Это электричество, это ГСМ, это вся затратная часть по горюче-смазочным материалам. Я работаю в переработке, еще сельское хозяйство... рядом. Ситуация в чем? Почему государство сегодня постоянно поднимает цены на электричество? Рядом у нас находится Саяно-Шушенская ГЭС, себестоимость киловатт-часа там меньше 1 рубля, я плачу сегодня на своем предприятии 5 рублей 50 копеек. Но я вышел в третий тариф, основная работа у меня происходит в ночное время, это самый дешевый тариф, 5 рублей 50 копеек, – ну как, нормально, нет? Торговля у меня есть, я продаю, маленькие торговые павильоны, я продаю – там знаете, сколько киловатт стоит? 7 рублей 26 копеек. Вот об этом нужно говорить, это политика государства, им удобно, выгодно, цены поднимаются, НДС собирается, налоги собираются неплохо. Вернусь к тому, что идет целенаправленная политика по уничтожению малого бизнеса. Как можно сегодня сказать, если я вожу свою продукцию, хлеб, у меня наценка, торговая наценка, я его произвел, оформил документально, оформил по электронке, им отправил, за это плачу за все, доставил в магазин, у меня наценка 59 копеек на булку хлеба, у них наценка до 8–9 рублей доходит. О чем вы говорите? И это по всем позициям. У меня племянник работает торговым представителем и на сегодня просто мне изнутри говорит, какие у них наценки, – дикие наценки в торговых сетях, просто дикие. И государство почему-то этого не видит или не хочет видеть этого, вопрос, да, правда же ведь? Ксения Сакурова: Евгений, а расскажите, пожалуйста, вот вопрос, насколько в последнее время подорожала себестоимость того хлеба, который вы делаете, и на сколько вам пришлось повысить цены, ну вот, допустим, за год. Зритель: А вот хотите верьте, хотите нет, у меня с 2017 года подписан договор на поставку хлебобулочной продукции, у нас в Кузбассе есть такая федеральная сеть «Мария-Ра», с 2017 года. Значит, по договору у нас там есть определенные условия, как поднимать цены, в связи с чем. В двух словах: для того чтобы я поднял цену на 30 копеек, на 50 копеек на единицу хлеба или булочки, значит, я должен сделать полностью, всех конкурентов проехать, отфотографировать, фото- и видеосъемку отправить в «Марию-Ра», провести полностью экономическое исследование, на основании чего я хочу поднять цену на 30 или 50 копеек, как будто мы живем в разных уровнях, да? У меня сегодня себестоимость хлеба, одна из составляющих – это растительное масло, оно растет каждый раз. Как Путин выступил, что мы цены будем сдерживать, оно тут же сразу увеличилось до 50 рублей за литр, до 50 рублей за литр! Ксения Сакурова: Евгений, ну вы расскажите, нас больше всего интересует, сколько действительно сейчас у нас стоит хлеб и на сколько выросли ваши затраты. Зритель: У меня в экономике... Вот смотрите, я произвожу хлеба ржаные, линейку, пшеничные из муки пшеничной первого сорта, высшего сорта и второго сорта. Вот мука второй сорт, я сегодня хлеб произвожу, вот хотите верьте, хотите нет, я его вожу по себестоимости. Я не могу поднять. Так, я недоговорил, с «Марией-Ра» я поднимал цены на 50 копеек знаете сколько? – 2 года и 1 месяц писал им письма, звонил, видео, фото все эти прикладывал, согласно договору, 2 года и 1 месяц. Сейчас мне... Написал я буквально месяц назад, что с 1 июля поднимается электроэнергия, из-за электроэнергии сразу все подорожает безусловно, написал. Значит, «Магнит» мне отвечает, что на вот эти и вот эти сорта, я с просьбой расширить, значит, ассортимент продукции, поставляемой мною, они говорят, что вот на три ведущих хлеба, которые я вожу, снизить на 20%. Слышите меня, на 20% сни-зить! Ксения Сакурова: Да. И сколько он стоит сейчас? Петр Кузнецов: Да, а то что-то мы... Зритель: Какой хлеб? У меня много хлеба, какой хлеб вы имеете в виду? Петр Кузнецов: Вот этот основной, о котором вы говорите. Ксения Сакурова: На который попросили снизить, да, сделать скидку. Зритель: На который попросили снизить, это хлеб «Николаевский» весом 800 грамм, булка хлеба из муки первого сорта пшеничная. Ксения Сакурова: И цена? Зритель: Я у них, значит, написал письмо, конкретно «Магниту»... Петр Кузнецов: Евгений, а вы как-то принципиально обходите, да, самый главный вопрос? Зритель: Какой? Петр Кузнецов: Ну сколько стоит-то? Зритель: Вот булка хлеба «Николаевского»... Петр Кузнецов: ...800 граммов. Зритель: ...800 грамм, я им отпускаю 21 рубль. Ксения Сакурова: 21 рубль. А они продают? Зритель: А они продают, у всех разные наценки... Ксения Сакурова: Ну в среднем? Зритель: 30–31 рубль, от 29 до 31 рубля. Петр Кузнецов: Ага. Ксения Сакурова: И еще просят снизить. Понятно, спасибо большое. Петр Кузнецов: На 20%, да. Спасибо, это Евгений, Кемеровская область. Петр Борисович, комментарий, пожалуйста. Петр Шелищ: Да, я хотел бы прокомментировать. Петр Кузнецов: Пожалуйста. Петр Шелищ: Евгений, вот для потребителя главный защитник не государство, к которому вы сейчас апеллируете, почему оно допускает рост цен на электроэнергию и на много чего еще. Главный защитник для потребителя – это конкуренция, рыночная конкуренция. И если вам сети выкручивают руки, не позволяя поднимать цену, это значит, что ваши конкуренты готовы поставлять, не повышая цены, по прежним ценам. Сети не могут допустить, чтобы у них были пустые полки, они зарабатывают на обороте. Если вы считаете, что сеть, с которой вы работаете, слишком большую торговую наценку устанавливает, ну флаг в руки, есть другие сети. Но в одном согласен, что федеральные сети не любят работать с небольшими бизнесами, с малым, со средним, потому что им надо обеспечить надежность и стабильность поставок, стабильность качества, чего зачастую малый и средний бизнес не обеспечивает. И он на самом деле во всем мире каналом сбыта основным имеет малый и средний торговый бизнес, магазины у дома где-нибудь у дома, зайдете, вы увидите там продукцию местной, локальной пекарни, пивоварни, коптильни и все такое прочее, вот. У нас почему-то убежден малый и средний бизнес, что решение его проблем в том, чтобы попасть на полки сетей. Это, я думаю, серьезная ошибка. Но то, что у нас плохо живется малому и среднему бизнесу, – это совершенно верно. И я абсолютно уверен, что у потребителя и у нашего бизнеса, в первую очередь малого и среднего, где люди зарабатывают, чтобы покупать, судьба общая: если плохо вам, плохо и потребителю и наоборот. Петр Кузнецов: Да, Петр Борисович, давайте... Петр Шелищ: Последнее можно сказать? Петр Кузнецов: Да, очень коротко, пожалуйста. Петр Шелищ: А что происходит, когда вам не дают поднять цены закупочные, отпускные цены? Начинаете подменять сортность муки, и получается тот же самый рост цен, но незаметный, за счет того, что уже идет мука не высшего, а первого, не первого, а пониже, вот. И мы это все кушаем, извините. Ксения Сакурова: Да, падает качество. Петр Кузнецов: Да, понятно. Петр Шелищ, председатель Союза потребителей России. Послушаем Юрия, Магадан сейчас на связи, вместе с экспертом, Георгий Остапкович с нами на связи, послушаем вместе и прокомментируем. Здравствуйте, Юрий. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Зритель: Ребята, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Зритель: Рад с вами общаться. Петр Кузнецов: Да. Зритель: Вы единственная передача, которая пытается каким-то образом, вы не обижайтесь только, я думаю, что безрезультатно, но пытается как-то решить... Петр Кузнецов: Спасибо вам большое, Юрий. Давайте к сути. Зритель: Да-да, конечно-конечно. Так, во-первых, я хочу Петра Борисовича немножко как магаданец – он лукавит, потому как у нас в Магадане за последние 10 лет цены ни на копейку не падали ни на что вообще, совсем, только поднимались. Петр Кузнецов: И не только у вас. Зритель: Поэтому... Он сказал, что в каком-то году цены падали, этого не было. Ладно, бог с ним. Значит, давайте так, со злободневного. Вот у нас картошка, например, в Магадане, у нас картошка в Магадане на сегодняшний день, я так и не могу понять, почему у нас картошка пакистанская продается и египетская, да? Понятно, да? Египетская картошка стоит 130 рублей, пакистанская 145 рублей, вот. Я думаю, что это, наверное, потому, что издалека везут, – нет, краснодарская картошка тоже продается по 140 рублей. Дело в том, что у нас местной картошки, как правило, хватает, но ее почему-то нет в магазинах. Ксения Сакурова: Ну потому что, наверное, еще не урожай, пока еще она не подоспела, местная? Зритель: Нет-нет-нет, я же не имею в виду нынешний урожай, у нас до урожая еще далеко, до конца лета. У нас вообще, кстати, очень холодное лето, тут как осенью, у нас лета еще не было в Магадане, но это бог с ним. Ксения Сакурова: А что еще, кроме картошки, на что еще вы замечаете рост цен? Зритель: Ну, у нас резко прыгнули цены на растительное масло. Если в прошлом году, например, это масло стоило, да не в прошлом году, а, наверное, в начале этого года, стоило где-то 80–95 рублей, сейчас 140, 150, 160 в зависимости от сорта. Ксения Сакурова: Понятно. Спасибо большое. Петр Кузнецов: Спасибо. Георгий Остапкович, директор Центра конъюнктурных исследований Высшей школы экономики. Здравствуйте. Георгий Остапкович: Да, здравствуйте, Петр, здравствуйте, Ксения. Петр Кузнецов: Прокомментируйте, пожалуйста, не отходя от кассы, Георгий Владимирович. Георгий Остапкович: Ну, вы знаете, трудно комментировать по позиции одного города, тут нужно говорить, конечно, полностью, что по России происходит. Во-первых, я бы... Петр Кузнецов: Георгий Владимирович, но мы же понимаем, что, скорее всего, это не только в Магадане, подобное. Георгий Остапкович: Ну, Магадан – это достаточно специфический и отдаленный город, там непонятно, откуда дешевле везти, из Канады или из Ставропольского края, может быть, из Канады это все будет гораздо дешевле. Петр Кузнецов: Да я даже больше про рост цен вообще на все. Георгий Остапкович: Рост цен – да, он есть, и он будет в этом году, рост цен где-то, продовольственная инфляция уйдет в район 7%, это средняя цена. Обязательно два-три продукта вылетят за 10, 15, 20%, это зависит все от урожая, как поведет себя та же свекла с урожаем, понимаете. Проблема есть. И правильно господин Шелищ и вот Евгений говорили, конкуренция, вот что главное. То есть у нас падают крестьянские хозяйства, сокращаются малые формы, а растут агрохолдинги, растет сетевая торговля, в объемах увеличивается, значит, они могут ставить любую цену. Растут в середине оптовики, товар нужно перемещать, тарифы «РЖД»... Вот надо смотреть и бить по болезненным точкам. И главное, все-таки я тоже должен с господином Шелищем согласиться: вы понимаете, если философски подходить, вчера уже прошло, завтра еще не наступило, есть только сегодня. Значит, что нужно делать? Мы сейчас не прибавим и не убавим урожай этого года, но нужно срочно дать адресную помощь низкодоходному населению, потому что цены бьют по низкодоходному населению. Мы с вами говорили, высокодоходное население из газет узнает об увеличении стоимости сахара, я не знаю, масла. Нужно дать адресную помощь. Вот вчера дали по больничным материал, но почему нельзя найти... ? Это максимум 150–200 миллиардов. Потом как-то можно посмотреть, чтобы оставить это или не оставить – карточки, надо давать карточки. Петр Кузнецов: Вместо того чтобы тратить ресурсы, да, на такой процесс, как заморозка цен, который по эффективности... Георгий Остапкович: Заморозка цен – это временное, и президент, и председатель... Петр Кузнецов: Безусловно. Георгий Остапкович: Это временная мера. Ксения Сакурова: Георгий Владимирович, а вот совсем недавно Организация Объединенных Наций заявила о том, что впервые за год мировые цены на продовольствие упали, и до этого нам часто говорили о том, что наши цены растут вслед за мировыми, тут вот у нас мировые буквально на днях упали. Что-то мы не видим, чтобы наши тоже падали. Георгий Остапкович: Нет-нет, Ксения, если вы посмотрите данные Росстата, у нас идет и падение, и рост цен. У нас 3 недели подряд падают огурцы, цена, у нас 3 недели подряд падают помидоры, цена, причем гораздо больше падение, чем рост на ту же морковь. Рост на морковь, последние данные по 5 июля, замедлился. Вы увидите в августе не то что инфляционные, дефляционные процессы по некоторым товарам сельского хозяйства, ну, правда, это будет август – сентябрь, а придет октябрь – ноябрь, и там опять пойдет импорт и, к сожалению, цена увеличится. Но вы смотрите, нам Минэкономики говорит, что у нас повысятся на 9% реальные зарплаты, а повышение продуктов будет всего 7–7,5%. То есть, в общем-то, нельзя сказать, что полный alarm, но нужно реагировать, нужно делать. Да один вопрос: ну почему в Нидерландах и в Ирландии урожайность пшеницы в два-три раза больше? Значит, это вопрос к сельхозникам. Петр Кузнецов: Да, и этот вопрос, Георгий Владимирович... Ксения Сакурова: ...мы еще зададим сегодня. Петр Кузнецов: ...мы зададим в сегодняшнем эфире, да, у нас еще будет тема, посвященная этому. Спасибо вам большое за комментарий. Георгий Остапкович. Идем дальше.