Виталий Млечин: Мы начинаем дневной выпуск программы ОТРажение, начинаем с главного – со спецоперации на Украине. По данным Министерства обороны России, «Искандерами» уничтожены четыре склада вооружения и военной техники ВСУ, а также три места скопления украинских солдат. Российская артиллерия ночью нанесла удары по тремстам объектам украинских войск. Российские средства ПВО перехватили 10 крупнокалиберных реактивных снарядов, выпущенных украинскими реактивными системами залпового огня (РСЗО). Тамара Шорникова: Рамзан Кадыров ответил на заявление Владимира Зеленского о готовности сражаться, цитата: «и десять лет». По словам Главы Чечни, у России нет столько времени, на днях закончим, – сказал он. Что означает это заявление, будем обсуждать. Виталий Млечин: Да, давайте разбираться, что происходит. С нами на прямой связи – военный эксперт Юрий Кнутов. Юрий Альбертович, здравствуйте! Юрий Кнутов: Здравствуйте! Виталий Млечин: Юрий Альбертович, давайте вначале попробуем охарактеризовать то, что сейчас происходит на Украине. В какой фазе сейчас спецоперация? Что сейчас самое главное? Юрий Кнутов: Спецоперация продолжается, мы не должны об этом забывать. Причем продолжается более быстрыми темпами, чем это было раньше. В чем это заключается? Если где-то дней десять назад, может быть неделю назад мы с вами слышали в сводках о том, что за сутки поражено 40, 50, 30 объектов, то сейчас мы слышим – 700, 800, 400 объектов. Эта интенсивность применения нашего оружия Мы таким образом решаем задачу демилитаризации. Эта задача, как видим, достаточно неплохо у нас выполняется, потому что в противном бы случае ни Зеленский, ни Урсула фон фон дер Ляйен не кричали бы на всю Европу: дайте срочно Украине боевую технику, дайте ей тяжелое оружие. Значит, там действительно серьезная проблема. Еще одна задача – это денацификация. Денацификация в основном сейчас решается в Мариуполе. Там находятся остатки нацистских батальонов, в первую очередь «Азова», где-то полторы тысячи военных. Вчера им предложили сдачу, они отказались. Обратите внимание: там, где не было нацистов, украинские морпехи сдались, командир бригады погиб, старшие офицеры тоже предпочли плен, чем смерть. А там, где нацисты, конечно, они сейчас не дают ни военнослужащим ВСУ сдаваться, ни тербатам. Там есть небольшое количество военных из тербатов и добровольцы там есть еще, несколько десятков непосредственно из самого Мариуполя. Нацисты делают все, чтобы эти люди не сдавались, хотя они с большим бы желанием, наверное, покинули бы эти подземелья. Почему? Потому что уже позавчера был нанесен первый удар с применением нашей дальней авиации. Ту-22 отработали по тем бомбоубежищам, которые имеются на территории завода: подземные цеха, подземные различные укрытия, кроме того, там есть даже противоатомное укрытие. Вот по ним поработали бомбами ФАБ-300 и ФАБ-500. И, может быть, даже есть информация ФАБ-3000 – это трехтонная фугасная авиационная бомба. Представляете, какой мощи удар, который действительно в состоянии разрушить многие перекрытия и уничтожить тех, кто находится под землей. Более того, для подготовки к штурму доставлены новые гранатометы. Вот мы с вами знаем гранатометы «Шмель», которые давно уже у наших, даже на Кавказе в свое время мы использовали. Выглядят они как, чем-то напоминают обычную трубу, но на самом деле выстрел термобарическим снарядом, т.е. происходит вакуумный взрыв. По сути, это даже огнемет, так правильнее его называть. И вот эти новейшей конструкции огнеметы с повышенной мощностью, повышенной дальностью – они привезены как раз в район «Азовстали» для того, чтобы если штурмовые отряды пойдут туда вниз после соответствующей бомбардировки, не применять обычное стрелковое оружие, которое бесполезно против бетонных стен, а использовать именно эти гранатометы. Там распыляется смесь, она двухкомпонентная и при соединении происходит вакуумный взрыв. Его называют вакуумным, вообще-то это объемный взрыв, который уничтожает все живое, находящееся рядом. Это эффективное средство, которое позволит сэкономить солдатские жизни наших ребят, которые там сейчас будут заниматься зачисткой. Если говорить о других направлениях, т.е. это в основном направление Донбасского выступа, то более-менее идет продвижение с севера. Я бы не сказал, что оно быстрое, но оно уверенное и оно стабильное. То есть с севера на юг со стороны Изюма, наши войска действительно каждый день отгрызают какой-то кусок, перемалывают его и совершают следующее действие – точно так же отгрызают этот кусок, так же перемалывают и дальше двигаются. Эта тактика достаточно медленная, но она эффективна тем, что не связана вообще с какими-то серьезными потерями. Применять мы ее впервые стали в Сирии. В Сирии отработали, она показала свою очень высокую эффективность. И здесь мы также решили к этой тактике вернуться. Я думаю, это правильно. Почему? Потому что солдатские жизни и жизни мирных жителей, которые находятся в подвалах – это самое дорогое из того, что там есть. Все остальное отстроить можно. Заводы можно построить, дома восстановить либо построить новые, а вот человеческую жизнь не вернешь. И третья задача, которая продолжает решаться – это новая задача, она связана с тем, что Запад и НАТО нам практически объявили войну. Это было после заявления Борреля. По-моему, 5 апреля он сказал, что нет мирного решения украинского вопроса. 9 апреля председатель объединенного комитета начальников штабов США заявил, что война продлится годы. А Зеленский вчера объявил о том, что он готов воевать десятилетие. То есть вот, собственно говоря, чтобы вот этого всего не происходило, нам нужно сейчас отработать тактику по уничтожению поставок натовского оружия и переправки наемников. С наемниками у нас более-менее неплохо все, мы справляемся: уничтожаем их, вычисляем центры, места сбора, места подготовки и наносим туда удары высокоточным оружием. И, собственно говоря, то количество наемников, 20 тысяч или 16 тысяч, о которых говорил Зеленский – реально там, где-то чуть больше четырех тысяч человек. То есть, в общем-то, эта наша тактика работает. Что касается поставок оружия, тут с одной стороны, мы добиваемся определенного результата. Но с другой стороны, есть сложности, которые надо преодолевать. То есть вот были, например, показаны фотографии и кадры, как в Польше перевозятся танки, которые Польша сняла с хранения. Это танки Т-72, изготовленные по лицензии, модернизированы прицелы, аппаратура связи, но при этом броня гораздо слабее, чем на наших Т-72. Так вот эти вот танки, собственно говоря, как перевозят? Их ставят на трейлер, сверху накрывают тентом, и складывается впечатление, что это гражданская техника, дорожная либо еще какая-то. И под видом мирной техники эта бронетехника отправляется из Польши на территорию Украины. Поэтому тут, конечно, не все так просто. Будем отрабатывать эти задачи, вырабатывать тактику, как нам сводить поставки этого оружия к минимуму. В районах сосредоточения бьем, т.е. там, куда привезли эту технику, разместили, там мы ее уничтожаем. Еще один очень важный момент – работаем плотно по заводам. На сегодняшний день практические все НПЗ выведены, я как-то говорил об этом. Еще замечено несколько эшелонов с топливом, которые шли из Молдавии, т.е. через Молдову, соответственно, из Румынии отправляется уже ГСМ непосредственно для того, чтобы чем-то обеспечить бронетехнику ВСУ, чтобы она все-таки могла функционировать. Вот эти запасы ГСМ, вернее, эшелоны с ГСМ, я думаю, что они станут нашей целью в ближайшее время. И заводы по ремонту бронетехники, по ремонту зенитно-ракетных комплексов систем ПВО – как только мы находим такую базу, как только мы находим такое предприятие, тут же наносим по нему удар. Буквально вот на днях мы с вами видели данные – на территории Киева и прилегающего района были уничтожены такого рода предприятия. Это, в общем-то, фактически продолжение нашей программы демилитаризации, когда ВСУ просто нечем будет воевать, кроме стрелкового оружия. И, собственно говоря, мы в этом отношении задачу решаем достаточно успешно. Тамара Шорникова: Юрий Альбертович, да, спасибо за подробную такую характеристику. Виталий Млечин: Да, да, очень подробную, да. Тамара Шорникова: Вопрос в следующем: учитывая меняющуюся риторику на Западе, учитывая последние высказывания, которые мы только что совместно привели, можно ли говорить о том, что очень многим участникам спецоперации (их много по всему миру) явно неинтересен быстрый финиш? Максимальный есть интерес в затягивании конфликта. И в связи с этим, в связи с наращиванием поставок вооружения, агрессивными высказываниями, возможно ли что поменяется не только риторика, но и конкретных действий станет больше? Раньше неоднократно говорилось о том, что невозможно ни при каких условиях участие военных, например, североатлантического альянса в спецоперации. Но вот с учетом того, как меняются события? Юрий Кнутов: К сожалению, вы правы, задавая этот вопрос, в чем-то даже содержащий некоторый ответ. Почему? Потому что буквально на днях мне бросилось в глаза, первое – выступление конгрессменов Соединенных Штатах Америки, которые открыто говорят: хватит нам сидеть здесь за океаном, пора отправлять свои собственные войска на территорию Украины, пусть воюют. Аналогичные высказывания звучат в Великобритании и еще ряде стран НАТО, таких как Польша и, соответственно, тех, кто проводит такую проукраинскую политику. Это достаточно опасные заявления. Почему? Потому что это фактически означает начало Третьей мировой войны. Когда блок НАТО переходит от скрытой поддержки личным составом, а ситуация в Мариуполе показывает, что наверняка там, в этих казематах находятся спецназовцы, либо высокопоставленные военные советники НАТО, вместе вот с этими азовцами, это, с одной стороны. А с другой стороны, ведь мы задерживали уже и наемников британских, и задерживали и убивали офицеров, в том числе секретной службы Франции, кадровых офицеров. То есть это уже говорит о том, что неофициально военные НАТО участвуют в этом конфликте. И вот эта вот риторика, которая звучит сейчас на Западе, конечно, она пугает. Наиболее здравомыслящие люди как-то пытаются сдерживать вот такой вот настрой. Почему? Потому что это же все закончится Третьей мировой войной с применением ядерного оружия, победителей в которой не будет. Поэтому, в общем, плохо то, что у нас, конечно, наши информационные возможности ограничены. Используя те каналы, которые у нас есть в Латинской Америке – это испаноязычное население, американцев испаноязычных тоже очень много, работая на Латинскую Америку, частично наша информация попадает и в США. И здесь, в Европе, работая даже с арабскими странами на Ближний Восток, мы через ту часть населения, которая сейчас находится на территории Европы, Германии, она тоже в какой-то степени получает объективную информацию. Нужно, собственно говоря, действительно сейчас поднимать все общественное мнение. Это очень тяжело сделать, но нельзя допускать прямого вторжения войск НАТО на Украину, иначе это закончится катастрофой. Что касается... Виталий Млечин: А заявление Рамзана Кадырова о том, что скоро закончим, как вы считаете, с военной точки зрения, что это значит? Юрий Кнутов: Это про Мариуполь он говорит. Он сказал о Мариуполе. Падение Мариуполя приведет к надлому психологическому вот в этом Донбасском выступе. Почему? Потому что на сегодняшний день много уже пленных появляется. И пленные – это призывники, которых забрали в армию две-три недели назад. Они не подготовлены, не обучены. А главное – они не хотят воевать. Им эта война даром не нужна. Это нацистам нужна. А обычным слесарям, крестьянам эта война абсолютно они в ней не заинтересованы. Поэтому вот этот вот надлом, он, конечно, усилится. Я думаю, что после падения Мариуполя и определенных успехов, даже не полного разгрома донецкой группировки, а только успехов в отношении донецкой группировки, конечно, фронт начнет сыпаться украинский. Это 100%, у меня в этом нет сомнений. Более того, тяжелая ситуация в ВСУ она еще чем подчеркивается – отдали приказ снимать гарнизоны с небольших и средних населенных пунктов и стягивать их в города. То есть нечем защищать. То есть вот эти небольшие поселки, деревеньки теперь только тербаты будут защищать, а кадровых военных не будет. Это говорит о том, что наступает истощение вообще даже человеческого потенциала в Вооруженных силах Украины. Да, мобилизационный ресурс там большой – 500 тысяч человек, а может быть, даже под миллион, если вообще брать мужское население. Но это ни о чем не говорит. Нужны военные обученные, сплоченные, понимающие друг друга, действительно умеющие вести бой. Вот такие военные у них заканчиваются. Причем заканчиваются все быстрее и быстрее. Я думаю, что падение Мариуполя, которое я надеюсь, к концу этой недели, мы увидим. Во всяком случае, в основной массе там останутся, мне кажется, только разрозненные какие-то подразделения, которые будем дозачищать, может быть, потом еще и неделю, а может быть, и две. Это все будет зависеть, что за отмороженные, извините за это слово, бойцы там остались. Но в целом вообще перелом назревает и назревает очень серьезный. И мне кажется, Рамзан Кадыров в этом отношении прав. Виталий Млечин: Спасибо! Спасибо вам большое! Юрий Кнутов, военный эксперт, был с нами на прямой связи. Теперь побеседуем с политологом Владимиром Жарихиным. Владимир Леонидович, здравствуйте! Владимир Жарихин: Здравствуйте! Виталий Млечин: Владимир Леонидович, только что беседовали с военным, теперь побеседуем с политологом. Скажите, пожалуйста, с вашей точки зрения, вот заявления, которыми обменялись Зеленский и Кадыров. Зеленский сказал: будем воевать хоть 10 лет. Кадыров сказал: скоро закончим. О чем это говорит? Владимир Жарихин: Это говорит о настроении. Кадыров видит в конце пути, может быть, не таком быстром, как казалось поначалу, тем не менее победу. Зеленский победы не видит. Единственно, что он может сказать, что поражение будет нескоро – это все, что он может сказать. Вот это принципиальная разница между ними. Но я вот хотел бы еще насчет вот этой вот ситуации, с кем ведутся военные действия. Все не так просто в нынешнем мире. Потому что коллега военный эксперт совершенно правильно сказал, что военные стран НАТО не участвуют в конфликте. И опасно, если они начнут участвовать. Но военные не стран НАТО, а из стран НАТО уже давным-давно участвуют. И современная вот эта система наемников, система частных военных компаний позволяет вести как бы военные действия, не ведя официально военные действия, не включая в эти военные действия официальные структуры государства. Но от этого не легче. И если они действительно массово будут использовать частные военные компании наемников, а значит и более современное оружие, с которым они, в отличие от военнослужащих Украины, могут обращаться, им не надо учиться долго, то возникает вопрос: а это будет участие или неучастие в военных действиях со стороны стран НАТО? Формально вроде бы нет, а на самом деле все в большем объеме. Вот в этом проблема еще. Тамара Шорникова: Хочется поговорить еще о настроениях на Западе. Очевидно, что, несмотря на то, какие бы настроения сейчас царили бы на Украине, зарубежные партнеры не уверены в скором поражении Украины, иначе бы не приезжали туда, иначе бы не вели переговоры с Владимиром Зеленским. Одно из последних замечаний Урсулы фон дер Ляйен о том, что сократился импорт в Россию на 70%, а экспорт, соответственно, из зарубежных стран и государственный дефолт в нашей стране неизбежен, это вопрос времени. Брюссель сейчас разрабатывает шестой пакет санкций, соответственно, планомерно страны собираются и дальше давить нас экономически. Как вам кажется, вот откуда такие настроения? На что рассчитывают? Это именно вот такая стратегическая, экономическая борьба, и есть расчет на то, что наша экономика рано или поздно не выдержит? Или есть какие-то, по-вашему, другие источники для вдохновения, для оптимизма, скажем так? Владимир Жарихин: С их стороны? Тамара Шорникова: Да. Владимир Жарихин: Ну, есть источники для вдохновения. Есть определенные. Они все-таки за много лет после Второй мировой войны привыкли к определенному уровню потребления, без которого не могут представить себе жизнь. И поэтому считают, что когда они и нас лишат того уровня потребления, к которому, будем говорить прямо, мы в определенной степени привыкли, то им удастся дестабилизировать ситуацию в стране. Какие-то основания у них для этого есть? Есть. Большие? С моей стороны, не очень. Потому что все-таки мы много чего переживали за эти годы, жили не так равномерно и спокойно, как Европа, особенно Западная. И поэтому, мне кажется, эти расчеты, что вот когда мы затянем, у них вот то кончится, это кончится, они не сумеют подменить. На самом деле, мне кажется, что, учитывая, что ли многообразие окружающего мира ныне, когда, кроме Европы и Соединенных Штатов, в ней есть и другие производители всего на свете, на самом деле им это не удастся. Это, во-первых. Во-вторых, я не думаю, что им удастся настолько затянуть ситуацию, чтобы уже это сказывалось на внутренней ситуации в нашей стране. Военный эксперт вам перед этим рассказал, что, в общем-то, что называется, момент истины постепенно настает. И я склонен этому верить. Виталий Млечин: А переговоры вообще сейчас идут? Потому что такое ощущение, что не очень. Владимир Жарихин: Не очень, не очень. Дана команда переговоры прекратить, я так понимаю. Поэтому отъехали назад. Как всегда, не выполнили кое-какие данные, видимо, обещания, ну, в ответ на отвод, например, наших войск от Киева, да. И решили, причем решили не в Киеве, а решили в Вашингтоне, что надо биться до последнего. И поэтому распечатали свою коробушку всяких запасенных на черный день систем вооружения, причем уже опять же, начинают поставлять достаточно опасные и серьезные системы вооружений, на которые мы, может быть, вынужденный ответ самый серьезный. Но здесь опять вот сама неопределенность формата этой специальной военной операции, она создает для них лазейки в определенной степени, с моей точки зрения. Вот опять же, военный эксперт говорил, вот они чехлом прикрывают и на трейлере везут там, да, под видом сельскохозяйственной техники или строительной машины. Вообще-то говоря, когда ведутся такие планомерные военные действия, то перемещение любых грузов, которые хотя бы напоминают военные, пресекаются. Да и перемещение любых политиков, которые приезжают поддержать, похлопать по плечу и так далее, тоже пресекаются. И поэтому вот эта вот как бы двойственность ситуации, с моей точки зрения, уже начинает действительно мешать быстрее закончить эти военные действия с позитивным для нас результатом. Виталий Млечин: Спасибо! Тамара Шорникова: Спасибо. Виталий Млечин: Спасибо большое. Политолог Владимир Жарихин был с нами на прямой связи. Обсуждали спецоперацию на Украине.