Марианна Ожерельева: Продолжаем программу «ОТРажение». Итак, российские вагоны все-таки доехали транзитом до Калининграда. В Литве их задержка была связана с логистической компаний, которая оказалась под санкциями и решила не работать с российскими вагонами. Ранее Литва и Польша закрыли свое воздушное пространство для перевозки пассажиров, а также грузов из российских регионов в Калининградскую область. Может ли эта ситуация повториться на земле, а точнее – на железной дороге? Подробнее об этом поговорим. Виталий Млечин: Да, давайте обсуждать. Если вы живете в Калининграде и смотрите нас сейчас, то, пожалуйста, напишите нам на короткий номер 5445 или позвоните в прямой эфир: 8-800-222-00-14. Расскажите, какая ситуация, есть ли сложности с чем-то, с какими-то товарами или продуктами. Ну а прямо сейчас с нами на связи наш корреспондент из Калининграда Жанна Мейлер. Жанна, добрый день. Марианна Ожерельева: Жанна, здравствуйте. Жанна Мейлер: Здравствуйте, коллеги. Виталий Млечин: Жанна, что за самолет сзади вас? Что это такое? Жанна Мейлер: Я нахожусь на территории Музея Мирового океана. Виталий Млечин: А, это музей. Жанна Мейлер: Это водный самолет Бе-2, который является экспонатом Музея Мирового океана. Сзади меня – двухъярусный мост, железнодорожный и автомобильный. Так как мы говорим о вагонах, я решила выбрать такой фон, чтобы сзади был железнодорожный мост. Марианна Ожерельева: Хорошая у вас локация! Жанна, грузы к вам едут? Есть перебои с поставками или нет? Жанна Мейлер: Значит, смотрите, ситуация такая. Действительно, около двух недель стояли вагоны, порядка тысячи вагонов на территории Литвы. Там были разные грузы, но в основном там были нефтеналивные цистерны. Как вы уже сказали, они все-таки доехали в Калининградскую область. Связано это было с тем, что логистическая компания-перевозчик была аффилирована с еще одним предприятием, которое попало в санкционные списки. И литовцам понадобилось больше времени, для того чтобы проверить номенклатуру грузов, для того чтобы проверить платежи за транзит по их территорию. Ну, дело в том, что все это так затянулось, потому что не прописаны регламенты по времени, сколько могут длиться такие проверки. Ну, соответственно, литовская сторона этим воспользовалась, и вагоны стояли так долго. Нужно сказать, что снабжение Калининградской области осуществляется еще, конечно же, водным путем. У нас есть паромная переправа Усть-Луга – Балтийск, там стоят три парома: «Балтийск», «Амбал» и недавно введенный в эксплуатацию «Маршал Рокоссовский». Вместимость этих паромов – от 90 до 150 вагонов. То есть если мы возьмем ту тысячу вагонов, которые стояли в Литве, чтобы их перевезти водным путем, нужно десять раз паром сгонять туда и обратно. Плюс вагоны эти перегнать в Питер, в Усть-Лугу, такой крюк сделать. Соответственно, это совсем не удешевляет транзит и перевозку. Тем не менее… Виталий Млечин: И не ускоряет, да. Жанна Мейлер: Да, и не ускоряет, конечно же. Но такая возможность есть. Кроме того, сейчас перевозчикам нужно будет задумываться о том, чтобы страховать те грузы, которые идут в вагонах по земле, от полной их утраты. И стоимость страховки, естественно, будет ложиться на плечи конечного потребителя – что тоже не радостная новость. А что касается пассажирского сообщения, то пассажирские поезда идут стабильно, как и раньше, по своему расписанию. В Литве они останавливаются однократно, исключительно для того, чтобы в вагоны зашли литовские пограничники и проверили документы. Марианна Ожерельева: Жанна, а воздушное пространство? Все-таки есть сообщения, что просто дольше стало лететь. А грузы все-таки по воздуху сейчас летят к вам или нет, только пассажиры? Жанна Мейлер: Ну смотрите. Насколько я осведомлена, то грузы, которые… те товары, которые мы заказываем в интернет-магазинах всевозможных, они доставляются самолетами. Марианна Ожерельева: Да. Жанна Мейлер: И они приходят. А так это пассажирские перевозки. Ну, например, если взять рейс Калининград – Минск (ну, представьте себе карту): теперь этот рейс не напрямую летит через Литву – ну сколько там лететь? 40–50 минут, – а делает тоже огромный крюк над морем через Питер. Соответственно, два с половиной часа лететь до Минска из Калининграда. Ну, тоже не очень приятно. Не смертельно, но неприятно. Марианна Ожерельева: То есть разговоров в прессе, вообще среди ваших знакомых о том, что «возможно, каких-то продуктов недосчитаемся», честно, сейчас пока нет? Или уже немножко поговаривают, какой-то такой страх появляется: а вдруг Польша или Литва что-то перекроют и, может быть, к нам что-то не доплывет, не доедет? Жанна Мейлер: Ну конечно, разговоры такие есть. Конечно, люди боятся остаться в изоляции. Но нужно сказать, что за последние годы сельское хозяйство Калининградской области очень выросло. Как минимум мясом, молоком, яйцами, какими-то овощами (не в полной мере), какими-то фруктами мы себя обеспечиваем сами. Голодными никто сидеть не будет. Ну а что там будет дальше… Поживем – увидим. Мы все надеемся, что все-таки транзит не будет перекрыт полностью. Марианна Ожерельева: Мы в эти дни очень много говорим еще о медикаментах. Перебоев с поставками лекарств, дефицита в аптеках не наблюдается? На себе, может быть, ощутили это? Или наоборот – не ощутили? Жанна Мейлер: Ощущается то, что, конечно же, цены на лекарства выросли. Марианна Ожерельева: Есть такое. Жанна Мейлер: Да. И я знаю, что, например, гормоны щитовидной железы сейчас в большом дефиците до сих пор. Марианна Ожерельева: Кстати, у нас очень много сообщений тоже про «Эутирокс» и так далее. Виталий Млечин: Да, по всей стране, видимо, происходит. Марианна Ожерельева: Действительно есть сложности. Хотя препарат недорогой в целом. Виталий Млечин: Но очень нужный. Марианна Ожерельева: Спасибо, Жанна. Виталий Млечин: Спасибо большое. Наш корреспондент из Калининграда Жанна Мейлер была с нами на прямой связи. Продолжаем обсуждать ситуацию. Поговорим с Алексеем Безбородовым, управляющим партнером компании «Инфра Проекты». Алексей Алексеевич, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Алексей, здравствуйте. Алексей Безбородов: Здравствуйте, здравствуйте, коллеги. Виталий Млечин: Вот эта ситуация с транзитом, как вы считаете, все-таки насколько она сложная? Есть ли тут поводы для какого-то беспокойства в более долгосрочной перспективе? Алексей Безбородов: Ну, на самом деле, конечно же, поводы для беспокойства есть. И Литва давала поводы для этого беспокойства на протяжении последних 20 лет, проявляя всякие недружественные действия и не соблюдая ни одного транспортного транзитного договора в полной мере, насколько это было у них возможно на тот момент, до появления как бы сегодня якобы повода. Но и сегодня они не имеют возможности остановить транзит, потому что ограничение грузовой и пассажирской работы с эксклавом означает прямое объявление войны. Надеюсь, что они до этого пока не додумались. Вот, собственно говоря, так. Других рисков быть не может. Марианна Ожерельева: Алексей, все-таки хочется понимать… Вот как Жанна сказала ранее, что в Интернете заказывают. Какие-то мелкие партии грузов все-таки летят самолетом. А что… Алексей Безбородов: Нет. Марианна Ожерельева: Вот хочется разобраться. По каждому виду транспорта расскажите, что туда – в этот островок России – едет по железной дороге, летит самолетами и по воде приходит. Алексей Безбородов: На самом деле мы очень много и сильно не воспользовались последними 20 годами для того, чтобы наладить грузовую работу с эксклавом по полной, экономически обоснованной и нормальной схеме. Туда грузы, большинство товаров народного потребления, которые производятся в России или растамаживаются в России (импортные грузы), привозятся автотранспортом. Массовые грузы, как то нефтепродукты для местного потребления или на экспорт (удобрения, уголь и так далее), естественно, приходят железной дорогой. Какая-то часть грузов приходит на паромах, но, собственно говоря, паром на такое расстояние и является убыточным на сегодняшний день, и он не может не быть убыточным, потому что паромное расстояние в тысячу километров – это как бы нонсенс. Паром не для этого предназначен. Паром предназначен для коротких переходов, и желательно не с грузовыми вагонами, а только с автотранспортом. Поэтому, в принципе, это ущербная схема. Необходимо давно уже было поставить контейнерные линии между Петербургом и Калининградом. И это полностью убрало бы все необходимые на сегодняшний день автоперевозки между Калининградом и большой землей. Такая контейнерная линия закрывает полностью все потребности Калининграда в товарах народного потребления, в пищевых продуктах и так далее. Собственно говоря, Калининград и сам производит достаточное количество пищевых продуктов и прочего, чтобы не беспокоиться по этому вопросу. Марианна Ожерельева: Вот про контейнерные линии. Все-таки нынешняя ситуация – то, что через Литву не могло доехать, а потом доехало – это все-таки контейнерные перевозки или другой род подвижного состава? И далее. Мы же сегодня говорим о новой экономической реальности, да? Вот не возрождается ли идея про эти контейнерные линии между Петербургом и Калининградом на фоне транспортной блокады с той или иной стороны? Алексей Безбородов: Тут два момента. То, что не доезжают грузы какие-то, задерживаются Литвой – да, в данном случае это были контейнеры и частично автоперевозки. Что касается идеи о контейнерной линии между Петербургом и Калининградом, то она существует всегда. Просто, к сожалению, она демпинговалась этим паромом – это раз. Во-вторых, Минтранс и ФТС, несмотря на то что это между российскими регионами, тем не менее Минтранс и ФТС очень скорбно и очень медленно решают этот вопрос, потому что в данном случае это каботажная линия, и ее нужно, условно говоря, оформлять в государственных органах и так далее, и так далее. А они не горят желанием создавать под нее норматив. То есть под нее нет нормативной базы. Следовательно, ФТС будет досматривать эти контейнеры, несмотря на то что они идут из Петербурга в Калининград. А это уже никому не нравится, это задерживает ситуацию. Здесь масса нюансов, которые надо решить. Паром не решает проблему снабжения города и эксклава в целом, решает только контейнерная линия. На сегодняшний день этим занимаются несколько компаний. Я пока не буду называть их названия. Они существуют. Они думают над этим вопросом. Они ищут пароходы для того, чтобы зафрахтовать их и поставить на эту линию. Марианна Ожерельева: Алексей, а то, что едет в Калининград через Литву – это едет из Китайской Народной Республики? Или это из России через Забайкальск в Китай, а далее уже идет в Калининград? Насколько оно свое едет или чужое едет в Калининградскую область? Алексей Безбородов: Нет, Марианна, дело в том, что как бы транзит на сегодняшний день, который из Китая на Европу через Калининград, по сути, остановился. Его там не так много было, но тем не менее он остановился. Это первое. Второе – импорт, который приходит в Российскую Федерацию, он растамаживается в Москве и дальше идет разными путями до Калининграда. Прямых линий контейнерных железнодорожных, скажем, из Забайкальска до Калининграда – две или три в месяц всего. Их не так много, да. И на сегодняшний день в силу различных обстоятельств, я так понимаю, они не действуют, потому что калининградским бизнесменам очень сложно… ну, всем вообще сложно доехать до Китая, оформить новые контракты, рублевые и юаневые, поскольку и сам Китай закрыт, и так далее. Здесь масса всяких разных нюансов. К сожалению, пока они не работают. Поэтому это то, что растаможенное в Москве и едет в Калининград, и то, что произведено собственно Россией, едет в Калининград. Виталий Млечин: Давайте сейчас побеседуем с Еленой из Калининградской области, узнаем у нее, как обстоят дела. Елена, здравствуйте, вы в эфире. Марианна Ожерельева: Здравствуйте, Елена. Зритель: Добрый день. Марианна Ожерельева: Ну что, у вас продукты есть в магазинах? Зритель: Да, продукты у нас есть в магазинах, но цены у нас поднялись – от 40 до 90%, именно на продукты. Строительные материалы – в два раза. А цемента, как обещал господин Алиханов, что проблем не будет, вообще нет в магазинах. Марианна Ожерельева: А с медикаментами нет проблем? Зритель: С медикаментами проблем нет. Цены, конечно, тоже поднялись. Ну, допустим, мне надо ежемесячно принимать лекарства. Слава богу, они еще в пределах разумного. Виталий Млечин: А можете несколько цен именно в абсолютных цифрах назвать? Сколько хлеб стоит, молоко? Зритель: Хлеб стоит 60 рублей. Молоко в бутылке стоит 108 рублей. Яйцо стоит 105 рублей с копейками, получается 106. Бананы по акции – 140 рублей. Сахар – 90 рублей за 800 грамм. Марианна Ожерельева: Елена, а стоило в два раза дешевле? Вот хочется понять, какое удорожание. Зритель: Дороже сейчас стало. Виталий Млечин: Да понятно, что дороже. Марианна Ожерельева: А насколько дороже? Зритель: Вот магазин у нас есть, «Ледяное сердце», и там, например, брокколи стоили 570 рублей за 2,5 килограмма, а теперь – 990 рублей 90 копеек. Вот и скажите. Марианна Ожерельева: Ух ты! Спасибо, спасибо, Елена. Виталий Млечин: В два раза почти. Огромное вам спасибо, что позвонили и рассказали. Марианна Ожерельева: Алексей, вот ценник в два раза вырос. А кто виноват? Логистические компании? Железная дорога, может быть, тарифы выше установила? Или этот логистический коллапс привел к тому, что все стало дороже? Алексей Безбородов: Нет, Марианна, мы же знаем прекрасно, что как только мы даем возможность торговцам что-то повышать, то они обязательно повысят, а сошлются они обязательно на логистов. Ну, логисты на самом деле цены не повышали в тех пропорциях, о которых говорит Елена. Это первое. И второе. Даже если бы они повысили в два раза, на цену это легло бы в размере 3–4%, не более того. То есть логистические издержки даже в импортных товарах после повышения фрахта в 10 раз для большинства товаров выросли в 2–3 раза… ой, на 2–3%. Поэтому все остальное – это жадность, банковские ставки, общая государственная инфляция, курс доллара, не более того. То есть на самом деле здесь общеэкономические проблемы и неспособность на данном этапе и нежелание, наверное, государства как-то влиять, скажем, на стоимость нефтепродуктов, на прочие вещи, на налогообложение. Здесь масса нюансов, которые могли бы помочь снизить цены. Но то, что я слышу от девушки, которая сейчас рассказывала про цены в магазинах, – это, конечно, явный перебор. Я не всегда замечаю цены в магазинах, но в данном случае очевидно, что они очень высокие. Виталий Млечин: Да, никаких сомнений. Спасибо, спасибо вам большое. Марианна Ожерельева: Спасибо, Алексей. Виталий Млечин: Алексей Безбородов, управляющий партнер компании «Инфра Проекты», был с нами на прямой связи. Ну и вот еще один аспект: европейские страны, в общем, неоднократно говорили о том, что хотят отказываться и от поставок газа, и от поставок нефти из России. Но при этом в Калининград поставляется как раз газ по трубопроводу через прибалтийские страны, то есть фактически через Евросоюз. Вот если вдруг действительно произойдет этот отказ, то что будет с Калининградом? Обсудим прямо сейчас. С нами на прямой связи Станислав Митрахович, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности. Станислав Павлович, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Станислав, здравствуйте. Станислав Митрахович: Да, здравствуйте. Виталий Млечин: Скажите, пожалуйста, насколько реален отказ Евросоюза от российского газа – мы, в принципе, уже обсуждали. Понятно, что непонятно пока. Но если действительно это произойдет, то с Калининградской областью что будет? Станислав Митрахович: Ну, теоретически уже давно рассматривается риск, что Литва может прекратить транзит российского газа через свою территорию в Калининград. Для этой цели уже несколько лет назад был предпринят ряд шагов, как эту проблему решать. Проблема была в итоге решена через схему с плавучим регазификационным терминалом. По сути, это судно, которое назвали «Маршал Василевский». Это судно сейчас подведено к Калининграду, раньше использовалось и в других регионах мира как СПГ-танкер. Ну, сейчас на случай, как говорится, экстраординарной ситуации он находится в районе Калининграда. Там идея в чем? Идет туда СПГ российский. Например, один из вариантов его везти – из станции «Портовая». Это среднетоннажный СПГ-проект «Газпрома» в Ленинградской области. Кстати, «Портовая» только недавно была открыта. Ну, на самом деле можно было завозить и из других мест, но самое ближнее, самое понятное – это из станции «Портовая». Газ довозится до Калининграда, там регазификация происходит и, соответственно, регион снабжается газом. Там есть три газовые станции и еще построена угольная, еще одна резервная станция. Так что если только дело не дойдет до какой-то войны на Балтийском море с прекращением судоходства (а до этого все-таки, я думаю, не дойдет, потому что иначе мы с вами будем обсуждать какие-то другие сюжеты, связанные с атомными вещами), то тогда, да, Калининград будет снабжаться через регазификационный терминал. В принципе, это вполне рабочая схема. Конечно, если есть возможность получать газ по трубе, то это лучше. Но мы находимся в экстраординарной ситуации, поэтому просчитываем и экстраординарные сценарии. Виталий Млечин: А как это скажется на стоимости газа для жителей? Станислав Митрахович: Ну, в России стоимость газа для жителей обычно регулируется Федеральной антимонопольной службой и региональными властями. Поэтому я думаю, что там не будет очень большой рост, потому что государство эти вещи регулирует. Для промышленных предприятий, в том числе для электростанций, которые входят в РАО, наверное, там стоимость газа будет увеличена. Виталий Млечин: А вообще насколько большой объем газа поставляется в Калининградскую область? И не скажется ли вот такой способ на сроках и, возможно, на объемах? Станислав Митрахович: Ну, Калининград – это не очень большой регион по меркам Европы, российской Европы, скажем так, поэтому здесь ничего принципиального нет. Для нас тут более важен вопрос: будет ли отказ от российского газа на уровне Европейского союза? Или, может быть, будет нефтяное эмбарго, и в ответ на нефтяное эмбарго Россия сама прекратит поставки газа? Такой вариант не исключен. Тем более, что мы же большую часть денег зарабатываем на нефти, а не на газе, поэтому я не исключаю, что может быть так проинтерпретирована ситуация, что если нет нефти, то тогда и газа тоже вам не будет. И дальше уже будете переговоры вестись об условиях и сроках возобновления поставок углеводородов. Такой вариант не исключен. А что касается СПГ, то у нас есть СПГ. У нас есть СПГ со станции «Портовая», как я сказал. У нас есть «Криогаз-Высоцк», проект «Новатэка». У нас есть «Ямал СПГ». То есть газ до Калининграда в сжиженном виде будет в любом случае добираться, если только мы с вами не рассматриваем сценарий какой-то войны на Балтийском море. Марианна Ожерельева: Станислав, а Литва получает деньги за транзит российского газа в Калининградскую область? Станислав Митрахович: Да, естественно, получает. Марианна Ожерельева: Это существенная история для бюджета их? Станислав Митрахович: Ну понимаете, сейчас ставки настолько высоки, что многие участники этого конфликта готовы чем-то жертвовать. На самом деле, конечно, по экономической логике отказываться от этих денег смысла нет. Кстати, Литва же очень громко заявила, что она от российского газа отказывается, но на самом деле у меня, например, нет под рукой сейчас статистики, а есть ли поставки в Клайпеду с каких-то российских проектов. Дело в том, что раньше Литва все время считала, что, например, с «Ямала СПГ» или с «Криогаз-Высоцка» – это газ как бы не российский это, а это газ какой-то международный СПГ, что на самом деле… Ну, как бы знаете, с одной стороны, он какой-то международный, а с другой стороны, если он в России сделан, из России поставлен, то ощущение, что он все-таки российский. Вроде бы как там вводили какие-то ограничения. Ну, надо посмотреть статистику. Возможно, Литва или кто-то эту статистику скоро выдаст. Марианна Ожерельева: Вот хочется понять как раз, были ли за последние… Вот Алексей, эксперт перед вами, говорил, что все 20 лет Литва нарушает те или иные договоры, в частности железнодорожных поставок, и так далее. Со стороны именно энергоносителей были какие-то уже прецеденты, о которых, может быть, мы не помним или не знаем, когда Калининградская область оказывалась в непростой ситуации и приходилось наращивать поставки, в частности по воде? Станислав Митрахович: Нет, такой ситуации не было. У нас с Литвой очень сложные отношения, но прерывания именно газового транзита никогда не было. Мы на всякий случай эту историю с «Маршалом Василевским» реализовали. Потом Литва убедилась, что у нас есть технические возможности обойтись без нее, она не стала провоцировать Россию. В этом смысле несколько… даже много месяцев «Маршал Василевский» работал в других регионах мира, зарабатывал деньги. Но вот когда начался конфликт острый на Украине, его подогнали. То есть Калининград готовится на всякий пожарный. С Литвой была куча других историй: проблема с железнодорожными перевозками (я думаю, специалисты по железнодорожной инфраструктуре наверняка об этом рассказывали), и с автоперевозками. По газу пока все было стабильно. Но мы находимся в острой фазе кризиса, всякое может быть, поэтому тот факт, что мы проработали варианты альтернативы снабжения Калининграда – это очень правильное решение было с нашей стороны. Марианна Ожерельева: А здесь какое значение имеет еще и Польша? Потому что эти уж совсем рьяно заявили, что ни российский уголь, ни газ, «вообще ничего вашего нам не надо». Для Калининградской области Польша – все-таки оттуда продукты завозили какие-то, были эти поставки, то есть и автосообщение. Здесь, если страна, условно, закрывает свое пространство и говорит: «Вот мы в Калининградскую область больше ничего», – такой сценарий а) вероятен или нет; и б) что в этом случае делать? То есть могут чего-то тоже недосчитаться со стороны Польши и других стран, которые через Польшу везли в Калининградскую область что-то? Станислав Митрахович: Поскольку мы находимся еще в острой фазе кризиса… Вы знаете, Зеленский сказал, что война и 10 лет может идти и так далее. Так что давайте тут все просчитывать на всякий случай. Я думаю, что теоретически можно предположить сценарий, при котором Польша вводит полное эмбарго, блокада какая-нибудь на торговлю с Калининградской областью. Польша завозила и продукты питания. Не знаю, из Польши фирма Cersanit завозила какую-нибудь сантехнику, еще что-нибудь. Я не знаю, до какой степени ее там много, конкретно в Калининграде. Вот в Москве ее до сих пор очень много в любых магазинах, этого самого Cersanit. Так что в таких случаях придется делать? Снабжать Калининград по Балтийскому морю за счет паромов. Это будет не самая простая ситуация, но я думаю, что ее можно технически реализовать. Если мы не рассматриваем сценарий, что Балтийское море перекрыто какими-то ракетными стрельбами и тому подобными сюжетами. В принципе, чисто технически отказываться от торговли с Калининградом Польше смысла нет. Если торговля шла, то это была торговля взаимовыгодная, а никакая не благотворительность со стороны Польши. Поэтому я думаю, что если не будет какой-то дикой дальнейшей эскалации, то, в принципе, торговля может продолжиться. Пока же Польша не отказалась поставлять в Россию свои товары. Виталий Млечин: А что касается трубопроводов – насколько простая процедура их отключения и потом вновь введения в строй, если понадобится? Насколько сложно, дорого и долго? Станислав Митрахович: Ну, в принципе, это можно сделать. Я бы не сказал, что это сверхсложная задача. Некоторым, может быть, кажется, что есть какие-то непреодолимые технические проблемы. Нет, проблем непреодолимых здесь нет, вполне можно перекрыть транзит. Это не будет соответствовать нормам права, это не будет соответствовать интересам экономическим, но, в принципе, можно сделать. Дальше, возможно, будут вестись какие-то переговоры о возобновлении этих самых поставок. Мы действительно сейчас находимся в нескольких неделях от сценария, когда хотя бы часть российских газовых поставок в Европу может быть прекращена, а особенно если откажутся платить через ту схему, которая Россией заявлена, даже не столько в рублях, а через два счета в «Газпромбанке»: один – рублевый, а другой – евровый. Я не исключаю, что потом уже начнутся переговоры и будем обсуждать, на каких условиях эти поставки могут быть возобновлены. И, возможно, это совпадет как раз со временем ограничения поставок в Калининград. Но повторяю: для конкретных жителей, для конкретных предприятий непосредственно, даже в случае прекращения транзита газа через Литву, скорее всего, ничего не изменится. Будет использоваться схема с регазификационным терминалом. Виталий Млечин: Спасибо большое. Марианна Ожерельева: Спасибо. Виталий Млечин: Станислав Митрахович, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, был с нами на прямой связи. И еще один звонок из Калининграда. Валентина, здравствуйте, слушаем вас. Расскажите, как у вас в регионе. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Зритель: Все отлично! Продукты все есть. Я не знаю, сейчас звонила Елена и сказала, что… Марианна Ожерельева: Брокколи – 990 рублей. Зритель: Что-то не слышу уже. Виталий Млечин: Валентина, вы пропали. Сейчас слышно вас снова. Пожалуйста, говорите. Вот дороговато, как предыдущая зрительница звонила и говорила. Зритель: Ну, я не знаю, вообще откуда она взяла молоко в бутылках. Молоко в пакете стоит 37 рублей. Кефир вот я покупаю – 50 рублей, тоже в пакете. Яйца, сегодня я была, самые крупные – 85 рублей. Масло растительное – от 109 рублей. Марианна Ожерельева: А каких-то продуктов нет сейчас? Вот вы пошли в магазин. Бумаги, может быть, не было? Я не знаю… Зритель: Вообще все есть! В магазине вообще все есть! Мука – 100 рублей (2 килограмма). Виталий Млечин: То есть никаких проблем? А брокколи не покупаете? Зритель: Ой, за брокколи не знаю. Вот капуста – 80 рублей. Но то, что вот эта Елена сказала… Я вообще не знаю, где она такие цены взяла. Марианна Ожерельева: Ну, в разные магазины, видимо, ходите. Виталий Млечин: Да, видимо, в разные магазины. Ну здорово! Спасибо большое вам тоже, что позвонили и рассказали. Вот это очень важно всегда, когда несколько точек зрения. Марианна Ожерельева: И еще одна точка зрения, такая же, как и у Валентины: «Живу в самом Калининграде. У нас есть ярмарки выходного дня, где можно купить все продукты фермерские: мясо, птица, овощи. Все свежее и дешевле». Причем вот здесь яйца на этой неделе (первой категории) 72 рубля – еще дешевле, чем у Валентины. Виталий Млечин: Так и хорошо. Марианна Ожерельева: Очень хорошо, когда есть выбор, конечно. Виталий Млечин: В этом же и смысл! Если в одном магазине дорого, то можно пойти в другой магазин – и, может быть, там окажется дешевле. Сейчас прервемся буквально на пару минут и продолжим, еще одна очень интересная тема у нас припасена.